Мы остановили ее на самом
интересном месте. Не обольщайся - мы сделали это только ради себя.
Согласно пророчеству нашего Неприкасаемого, рано или поздно должен был
появиться человек с Рубиновым Сердцем и избавить нас от Дракона. Тогда
закроются двери в ад. Так что мы отдадим тебя Дракону, даже если ты
изменишь свое решение...
Люгер призадумался. Как он и предполагал, его положение оказалось не
таким уж завидным. Некоторое время он размышлял над словами варвара, в
частности, над тем, что означало выражение "двери в ад".
Они вошли в большой парадный зал замка Крелг, освещенный лишь
несколькими свечами. Люгера озадачило то, что замок как будто вымер, -
нигде не было видно ни одного человека и даже вездесущий Меск исчез
бесследно. Варвары стали готовиться к какому-то ритуалу, зажигая источники
ровного голубого света. При этом новом освещении стены замка стали
казаться Люгеру зыбкими и дрожали, словно студень. Это было похоже на
кошмарный сон, в котором Люгеру грозила неясная опасность, но некуда было
бежать...
Варвар вывел Далию на середину зала и поставил ее на колени, связав
руки и ноги так, что она почти не могла пошевелиться. Женщина оказалась
точно в центре круга, очерченного источниками голубого света. Волосы
облепили ее голову, как клубок черных лоснящихся змей. В круг было брошено
и бесформенное тело лебедя, ощетинившееся перьями, как будто из него
вынули кости и мясо.
- Что ты собираешься делать? - спросил Люгер, вынужденный ко всем и
ко всему относиться с подозрением.
- Уничтожить ее, вернее, оболочку, - равнодушно ответил варвар. - И
уничтожить это место наваждений...
- Ну нет, - сказал Люгер, по привычке хватаясь за кинжал, хотя шансов
у него было меньше, чем никаких. Он вдруг припомнил, как был спасен
баронессой Галвик после побега из Фирдана. Пришло время вернуть долг. -
Этого я не могу тебе позволить. Она не сделала ничего плохого и даже
пыталась помочь мне...
- Смешной человек с севера, - сказал "Кошачий Глаз" со своей жуткой
улыбкой, не переставая манипулировать с загадочными предметами,
появившимися в его руках и издававшими хриплые звуки. - Потерпи немного и
сам увидишь, насколько ты был слеп...
Рука Люгера, державшая кинжал, остановилась в воздухе, потому что
дрожание стен вдруг стало угрожающим, как будто замок был готов
рассыпаться в прах. Однако Слот не ощущал дрожи пола, из чего сделал
заключение, что это всего лишь оптическая иллюзия, которыми была столь
богата южная пустыня. Все вокруг, за исключением человеческих фигур и
угловатых силуэтов варваров, подернулось зыбью и рассыпалось на осколки,
как мозаичный рисунок на дне неспокойного бассейна. В голубом свете
исчезли все остальные цвета...
- Узнаешь ее лицо? - спросил "Кошачий Глаз" у Люгера, показывая на
неподвижную женскую фигуру внутри освещенного круга.
Теперь Стервятник действительно видел, что перед ним - искусная
подделка. Отличия от оригинала были почти неуловимы - может быть, чересчур
гладкая кожа, даже если рассматривать ее вблизи, странное выражение глаз,
если у них вообще было какое-нибудь выражение, прическа, сохранявшая форму
после довольно небрежного обращения, и полное отсутствие ауры, характерной
для человеческого существа. Ранее он пытался найти фальшь в поведении
баронессы и ему не приходило в голову, что фальшь заключалась в ее
внешности.
Варвары, бродившие в синей полутьме, как тени, расставляли вокруг
лже-баронессы какие-то черные воронки, направленные раструбами вниз.
Воронки казались нематериальными и созданными из струящегося мрака, в
котором бесследно исчезали световые лучи. Когда круг замкнулся, в его
середину кто-то положил труп черного лебедя.
После этого варвар, поймавший баронессу, обхватил руками голову
муляжа и стал сжимать ее, пока между его ладонями не остался промежуток
шириной не больше лезвия ножа. При этом не раздавалось ни единого звука.
Потом он резко убрал руки и чудовищно сплюснутая голова спустя несколько
секунд снова приобрела прежнюю форму. "Кошачий Глаз" с усмешкой глядел на
Люгера. Тот вытер пот со лба. Происходящее казалось ему нелепым сном, в
котором может случиться все, что угодно.
Варвар вышел из круга, очерченного воронками, и голубой свет померк.
В тот же момент лицо лже-баронессы исказила невероятная гримаса, а из
груди вырвался долгий вой, как будто что-то пожирало ее внутренности. Вой
был слишком долгим и совсем уже нечеловеческим. В судорогах она подняла
лицо кверху и открыла рот. Голова снова начала деформироваться - глаза и
нос отъехали чуть ли не на затылок, а рот превратился в огромный зияющий
колодец. Зубы и язык почернели и втянулись в стенки этого колодца. Тело
муляжа стало оплывать, меняя форму и цвет; Люгер увидел, что по лоснящимся
поверхностям воронок пробегают струи какого-то вещества. Вой перешел в
низкий гул, исходивший изнутри того, что когда-то было почти точным
подобием человека.
Наконец, черный вихрь вырвался изо рта баронессы и стал по спирали
подниматься вверх. Его сопровождала туманная струя, истекавшая из
лебединого клюва; потом они слились в единое облако. Оболочка муляжа
съежилась и опала, как кожа, снятая с тела. Все внимание Стервятника было
приковано к этому зрелищу, поэтому он не заметил, как исчез замок Крелг.
Скорее всего, это произошло постепенно. Стены растворились за струящимся
занавесом, сотканным из тьмы и волшебного голубого света.
Черный вихрь уходил все выше и выше, достиг уже несуществующего свода
и вскоре превратился в хмурое облако на светлеющем небе. Но ветры пустыни
были не властны над ним. Облако приобрело вытянутую форму и поплыло,
изгибаясь, как пресмыкающееся, в сторону от яркого пятна, напоминавшего
солнечный диск, спрятавшийся за мутной пеленой туч. Очень скоро оно совсем
исчезло из вида.
Вместе с ним исчезли удушливая полутьма и давящее замкнутое
пространство, пронизанное мертвым лиловым светом. Люгер, Арголида и
Кравиус стояли в окружении варваров среди развалин, таких древних, что в
них с трудом угадывалось творение чьих-то рук. Вокруг развалин
расстилалась равнина, гладкая, как стол, а над нею было тускнеющее небо, в
котором глубокая синева приближающейся ночи сливалась с розовыми красками
заката. Кое-где уже были видны наиболее яркие звезды, не знакомые людям,
пришедшим с севера. Натиск холодного свежего ветра показался Стервятнику
очистительным омовением. Внутри круга из черных воронок остались только
сморщенные оболочки, похожие на обрывки пергамента.

Наваждение отступило полностью. Фальшивый замок Крелг исчез вместе со
всеми своими обитателями, но Люгер не мог поручиться в том, что не попал в
другую, еще более изысканную ловушку. Цепь иллюзий могла оказаться
бесконечной и он хорошо понимал это. Его тревожили слова варвара о том,
что черные маги Морморы не ограничатся одной попыткой вернуть себе Звезду
Ада. Он представил себе, что произошло бы, если бы обитатели пустыни с их
невероятным оружием и неизвестной магией чуть запоздали. Он последовал бы
за лже-баронессой куда угодно, хоть в самое чрево черного лебедя, и нашел
бы там быстрый конец, а может быть, бесконечное и безысходное страдание.
Но уж во всяком случае, не Сегейлу. Он вздрогнул, вспомнив взгляд Сферга,
и постарался снова побыстрее забыть о нем.

41. ВЫМЕРШИЙ ГОРОД
Несмотря на стремительно сгущавшиеся сумерки, небольшой отряд,
состоявший из девяти всадников, продолжал двигаться в сторону
предполагаемого юга. Люгер, Арголида и аббат находились в середине отряда
и до сих пор не знали, кем считать себя - пленниками или гостями.
После того, как замок-призрак был уничтожен, среди развалин появились
оседланные лошади варваров, причем в достаточном количестве. Эти животные
почти ничем не отличались от своих северных собратьев, за исключением
того, что они повиновались мыслям всадника. Люгер обнаружил это сразу же и
посчитал весьма удобным. Был момент, когда ему нестерпимо хотелось
вытрясти из аббата все, что тот знал о Месте Пересечения, иллюзорном
замке, южных варварах и о самом себе. Потом он понял, что это уже ничего
не изменит.
Взошла луна, но ее полный сияющий лик был виден недолго. Вскоре она
скрылась в рваной пелене облаков и с тех пор ее свет стал изменчивым и
тусклым. Равнина сделалась однообразно мрачной. При движении варвары
пользовались такими же картами, начертанными на медных дисках, которые
Люгер незадолго до этого видел в руках Кравиуса. Иногда путь им
преграждали гигантские овраги с отвесными стенами и скалистым дном; отряд
несколько раз менял направление и вскоре Люгер окончательно запутался.
Кравиус оставался безучастным, Арголида терпеливо ждала развития событий.
Ни у кого из троих не было иного выбора.
Однажды ночной переход был омрачен зловещим видением. На равнине
перед отрядом появилась тень, вызвавшая ропот среди варваров. Лошади
замедлили бег, по-видимому, повинуясь подсознательным желаниям всадников.
Люгер даже почувствовал, как животное шарахнулось под ним, и удержал ее
настойчивым мысленным приказом. Секундная паника охватила его; он
огляделся, но варвары как будто окаменели в седлах. Лицо графини Норгус
стало смертельно бледным - бледнее, чем луна, мелькавшая в разрывах туч.
Тень превратилась во всадника на безволосой полупрозрачной лошади,
как будто Бог создал ее из жидкого стекла. Всадник же казался существом из
крови и плоти, но у него была очень странная плоть. Когда он приблизился,
Люгер увидел его лицо - жуткую белую маску с черной трещиной рта и
провалами глазниц, слишком глубокими, чтобы в них можно было разглядеть
зрачки. На бедрах всадника лежал великолепный меч без ножен, сиявший под
луной, как сотни алмазов, - оружие, поражавшее своим неземным
совершенством. На плечи незнакомца была наброшена искрящаяся шкура с
длинной, как будто металлической шерстью, издававшей тихий и ни с чем не
сравнимый звон. Под эту волшебную подлунную музыку всадник плавно скользил
мимо, как призрак, даже не повернув голову в сторону отряда. За его
головой плыло какое-то облако, поглощавшее свет луны и звезд, - мрачная
тень, пугающая своей непостижимостью. Мистический ужас и оцепенение
охватили даже Стервятника, не говоря о варварах.
- Герцог Мертвая Кожа, - благоговейно произнес "Кошачий Глаз", когда
неизвестный растворился в ночи. - Вечный скиталец... Последний раз его
видел в этих местах отец моего отца. Он был свидетелем того, как меч
герцога испепелил целое селение. Страшное колдовство... Герцог приходит из
ниоткуда и исчезает в никуда. Никто не видел, как он появляется. Иногда он
приходит не один... Неприкасаемый говорит, что он из другого мира, который
находится по ту сторону зеркал, но кто может знать об этом наверняка?..
Это была невероятно длинная речь для "Кошачьего Глаза" и она
означала, что тот действительно потрясен... Одно за другим слова падали в
хрустальную тишину... Огромная голубая луна вдруг показалась Люгеру
отверстием в черной трубе, сквозь которую мир несется к ужасному концу.
Жуткое видение еще долго преследовало его...

Свет восходящего солнца - прекрасный свет. Он приносит надежду и
обещает новый день. В предрассветных сумерках вспыхнул золотой сегмент,
как будто кто-то потянул за полог ночи и сдернул его с небес. Но и это
длилось недолго. Диск солнца, поднимающийся из-за горизонта, скрылся в
неизменной пелене облаков. Быстро рассеялся туман над каменистой равниной.
Спустя час после восхода, оставив позади несколько патрулей, никогда
не приближавшихся на расстояние арбалетного выстрела, отряд подъехал к
вымершему городу. Так Люгер назвал про себя это место, хотя, может быть, в
нем никогда и не жили люди. Город находился на берегу большого озера или
моря (другой берег был неразличим). Оно было свинцово-серым и неподвижным.
Вначале Люгер вообще принял его за идеальную каменную равнину, но потом
увидел плоты, медленно взрезавшие гладкую поверхность. На плотах суетились
люди в грубой кожаной одежде и звериных шкурах.
Мертвый город был невообразимо огромен. Нагромождения его башен,
стен, мостов, гигантских зданий, неразделимо сросшихся друг с другом,
терялись за горизонтом и были видны только благодаря зеленому свечению,
разлитому над этим местом, словно вечная призрачная заря. Позже Люгер
убедился в том, что свечение было постоянным и не зависело от времени
суток. Его источник находился где-то в самом сердце города, но его точное
положение было трудно определить - свет отражался от низких и плотных
облаков, почти всегда висевших над головой. Солнце оказалось крайне редким
гостем в стране варваров и показывалось иногда лишь на восходе или закате.
Равнина, примыкавшая к городской окраине, выглядела не слишком уютно
и все же находиться здесь было лучше, чем умирать в пустыне от голода и
жажды. Когда отряд приблизился к поселению варваров, Люгера поразила его
примитивность, никак не вязавшаяся со смертоносным оружием и чрезвычайно
действенной магией его обитателей. Поселение находилось примерно в
получасе езды от вымершего города и состояло из бесформенных хижин, наспех
составленных из листов металла, дребезжавших на ветру, и покрытых кусками
какой-то гладкой полупрозрачной материи, не пропускавшей воду. Варвары
оказались не слишком притязательными. Поселение больше напоминало
временный военный лагерь, чем место, обжитое почти две тысячи лет назад.
Кое-где между хижинами сверкало голубое пламя костров. Отряд был встречен
большой стаей собак - уродливых, тощих, почти начисто лишенных шерсти,
однако на редкость молчаливых. Они внимательно разглядывали чужеземцев
своими огромными глазами. Люгеру стало немного не по себе, когда он
вспомнил о лошадях, подчинявшихся его желаниям и мыслям...
Когда они въехали в поселение, внимание к гостям с севера, которых
многие из варваров видели первый и последний раз в жизни, стало
пристальным, но ненавязчивым. Здесь все умели скрывать свои чувства, если
они вообще остались у обитателей пустыни. Бедность и неприхотливость
обстановки находилась в вопиющем противоречии с совершенством доспехов и
потрясающими амулетами, которые были почти у каждого. Оружие также имели
все, кроме самых маленьких детей. Многие мужчины и женщины оказались
совершенно лысыми, а некоторые дети были покрыты густой сетью старческих
морщин и являли собой довольно жуткое зрелище.
"Кошачий Глаз" медленно провел чужеземцев между двумя рядами хижин,
словно давая возможность обитателям поселения хорошо рассмотреть добычу.
Люгер заметил, что их внимание разделилось между Звездой Ада, тускло
светившейся на его груди, и Кравиусом. Может быть, тот действительно
когда-то был здесь. Тишину нарушали только топот копыт и заунывная песня
ветра, дувшего с моря, но не поднимавшего волн на его тяжелой воде...
Возле одной из хижин предводитель отряда остановился и что-то
приказал двоим воинам. Те вошли в жилище и вынесли оттуда трупы мужчины и
женщины. На мужском трупе были следы тяжелых ранений, на женском - только
черная полоса вокруг шеи. Оба трупа были соединены пуповиной, словно мать
и младенец. При виде этой противоестественной связи Люгера передернуло.
- Приятное место, - со злой иронией прошептала Арголида за его левым
плечом.
Плохой знак, - подумал Стервятник.
- Хижина свободна, - сказал "Кошачий Глаз", равнодушно глядя на трупы
своих соплеменников. - Можете спать здесь.
Потом он обратился персонально к Люгеру:
- Теперь твои враги знают, где ты. Птица-убийца не должна появиться
здесь. У тебя есть десять дней. К исходу одиннадцатого ты должен быть по
ту сторону Кзарна, - он показал на вымерший город. - Там начинается дорога
к Долине Дракона. При этих словах Люгер внимательнее посмотрел туда, куда
указывала рука варвара. Ему стоило немалого труда остаться равнодушным.
"Птица-убийца", без сомнения, означала летающий корабль барона Ховела.
- Это и есть Кзарн? - спросил он, испытывая горячее желание погрузить
кулак, а то и кинжал в рыхлое брюхо аббата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46