У КГБ есть свои люди в Израиле: среди советских граждан, эмигрирующих в эту страну, много агентов резерва. Однако контрразведывательные службы Израиля славятся своей эффективностью. Вероятность провала будет очень высока, а в такой операции провал недопустим. Следовательно, иудеев придется оставить в покое.А что если какой-нибудь сумасшедший из Северной Ирландии? Определенно, протестанты ненавидят Римско-католическую церковь, и один из их вождей — Рождественский не смог вспомнить его фамилию, но рожа у него была словно с рекламы пива, — даже публично заявил, что желает смерти папе. Кажется, этот человек сам был священником. Но, как это ни печально, ирландские протестанты ненавидят Советский Союз еще больше, потому что их заклятые противники из Ирландской республиканской армии называют себя марксистами — с чем полковник Рождественский никак не мог согласиться. Если бы они действительно были марксистами, можно было бы, использовав рычаги партийной дисциплины, заставить одного из них осуществить операцию… но нет. Как бы мало ни было известно Рождественскому про ирландский терроризм, он понимал, что не могло быть и речи о том, чтобы кто-нибудь из этих людей поставил долг перед партией выше национальных убеждений. Каким бы привлекательным ни был этот вариант с чисто теоретической точки зрения, практическое его осуществление будет слишком сложным.То есть, остаются мусульмане. Среди них множество фанатиков, имеющих такое же отношение к основам своей религии, как папа римский — к учению Карла Маркса. Ислам просто слишком необъятен и поэтому страдает болезнями больших размеров. Но если остановить свой выбор на мусульманине, где его найти? КГБ, как и другие страны коммунистической ориентации, действительно вел активную деятельность в государствах с мусульманским населением. «Гм, — задумался Рождественский, — а мысль эта очень неплохая.» Почти все сателлиты Советского Союза располагали собственными разведслужбами, которые в большей или в меньшей степени находились под пятой КГБ.Лучшей из них была «Штази», разведка ГДР, блестяще вышколенная своим руководителем Маркусом Вольфом. Однако в Восточной Германии мусульман — раз два и обчелся. Поляки тоже знают свое дело, однако их ни в коем случае нельзя задействовать в этой операции. Католицизм слишком глубоко проник во все государственные структуры Польской Народной Республики — а это означало, что в них проник и Запад, хотя бы через вторые руки. Венгрия — опять же нет: там слишком сильны позиции католической церкви, а единственными мусульманами являются иностранцы, которые проходят обучение в лагерях подготовки террористов — а этих лучше не трогать. То же самое можно сказать и про Чехословакию. Румынию нельзя считать верным союзником Советского Союза. Ее правитель, хотя и непреклонный коммунист, в последнее время все чаще ведет себя как разбойник-цыган, которых когда-то было так много в его стране. Таким образом, остается одна… Болгария. Ну конечно. Болгария — сосед Турции, а Турция является мусульманской страной, но со светской культурой. В ней полно добротного гангстерского материала. И у болгар налажено много надежных путей через границу, которые предназначались якобы для переправки контрабанды, но в действительности использовались для сбора разведывательной информации о деятельности НАТО — чем занимался и Годеренко в Риме.Итак, надо будет через резидента в Софии заставить болгар сделать всю грязную работу. В конце концов, у них перед КГБ давнишний должок. Старший брат помог болгарской службе безопасности расправиться с одним гражданином, сошедшим с пути истинного. Великолепно спланированная и проведенная операция на Вестминстерском мосту была лишь частично подпорчена крайне неблагоприятным стечением обстоятельств.«Однако в этом тоже есть свой урок,» — напомнил себе полковник Рождественский. Вспомним то убийство мафиози, осуществленное его коллегами, — операция не должна быть слишком элегантной, чтобы это прямо указало на КГБ. Нет, нужно, чтобы она выглядела грубовато, словно гангстерская разборка. И даже в этом случае останется риск. У западных держав наверняка появятся какие-то подозрения, однако без прямых и даже косвенных улик, связывающих убийство папы римского с площадью Дзержинского, предать их огласке никто не решится…«Окажется ли этого достаточно?» — спросил у себя Рождественский.Итальянцы, американцы и англичане обязательно будут задавать себе вопросы. Будут шептаться, и, возможно, отголоски этого проникнут в средства массовой информации. Но имеет ли это какое-то значение?Все зависит от того, насколько важна эта операция для Андропова и Политбюро, не так ли? Разумеется, риск будет, однако в большой политике постоянно приходится сопоставлять риск с важностью той или иной миссии.Итак, резидентура в Риме займется наблюдением и сбором информации. Резидентура в Софии поручит болгарам нанять убийцу — вероятно, ему придется стрелять из пистолета. Подобраться так близко, чтобы использовать нож, настолько сложно, что этот вариант даже не следует рассматривать всерьез, а винтовку слишком трудно пронести скрытно, хотя, конечно, для подобной операции лучше всего подошел бы пистолет-пулемет. Ну а убийца не будет даже гражданином социалистического государства. Нет, его найдут в стране — члене НАТО. Это создаст дополнительные сложности, но не слишком большие.Закурив новую сигарету, Рождественский мысленно прошелся взад и вперед по своим рассуждениям, высматривая ошибки, выискивая слабые места. Кое-что нашлось. Такое бывает всегда. Самой большой проблемой будет найти подходящего турка. В этом придется положиться на болгар. Насколько эффективно действуют их спецслужбы? Рождественскому еще ни разу не приходилось работать напрямую с болгарской разведкой, и он знал о ней только по отзывам. А отзывы эти были не слишком хорошими. Спецслужбы являлись отражением правительства страны, а болгарское руководство действовало более грубо и прямолинейно, чем Москва. Впрочем, Рождественский предположил, что это является следствием великодержавного русского шовинизма, проявляющегося в деятельности КГБ. Болгария в политическом и культурном плане была младшим братом России, поэтому в отношениях двух стран были неизбежны позиции старшего и младшего братьев. С другой стороны, от болгарской разведки потребуется только наличие удовлетворительных контактов в Турции, а это значит, что достаточно будет лишь одного хорошего специалиста, предпочтительно, обучавшегося в Москве. Таких найдется немало, и вся необходимая информация имеется в собственных архивах Высшей школы КГБ. Возможно, окажется даже, что софийский резидент лично знаком с этим болгарином.«Похоже, решение этой теоретической задачи постепенно начинает приобретать форму,» — не без гордости отметил полковник Рождественский. Значит, он до сих пор не забыл, как спланировать хорошую операцию, несмотря на то, что уже давно превратился в кабинетного червя. Улыбнувшись, Рождественский загасил сигарету. Затем снял трубку белого телефона и набрал три единицы, номер кабинета председателя КГБ. Глава восьмаяКушанье — Благодарю, Алексей Николаевич. В высшей степени интересный подход. Итак, как нам двигаться дальше?— Товарищ председатель, пусть Рим держит нас в курсе относительно распорядка папы — по возможности, расписанного как можно дальше наперед. Мы не станем посвящать Годеренко в то, что готовится какая-то операция. Римская резидентура будет для нас исключительно источником информации. Когда придет время, можно будет воспользоваться одним из агентов для целей наблюдения, однако для всех будет лучше, если Годеренко будет знать лишь самый минимум.— Вы ему не доверяете?— Нет, товарищ председатель. Прошу прощения, я не хотел, чтобы у вас сложилось такое впечатление. Однако чем меньше известно Годеренко, тем меньше вопросов он станет задавать и тем меньше будет вероятность того, что он случайно даст одному из своих людей такое задание, которое может выдать подготовку операции. Мы подбираем наших резидентов за их ум, за способность видеть то, что скрыто от других. Если Годеренко что-то почувствует, возможно, профессиональный опыт подтолкнет его по меньшей мере начать наблюдение — а это может привести к срыву операции.— Вольнодумство, — презрительно фыркнул Андропов.— А разве можно иначе? — рассудительно заметил Алексей Николаевич. — Это та цена, которую приходится платить, имея в подчинении людей умных.Юрий Владимирович кивнул. Он быстро усвоил урок, преподанный ему полковником Рождественским.— Хорошо, согласен. Что-нибудь еще, полковник?— Решающее значение, товарищ председатель, будет иметь расчет времени.— Сколько может потребоваться на подготовку такой операции? — спросил Андропов.— Никак не меньше месяца, а то и больше. Если только на месте уже нет нужных людей, на такое уходит гораздо больше времени, чем планируется, — объяснил Рождественский.— Приблизительно столько же у меня уйдет на получение одобрения. Однако мы немедленно займемся проработкой оперативных вопросов, чтобы можно было бы приступить к выполнению сразу же, как только одобрение будет получено.«Выполнение, — подумал Рождественский, — самое подходящее слово.» Неперводимая игра слов: английское слово execution помимо значения «выполнение» имеет и другое — «казнь».

Однако даже ему этот каламбур показался слишком зловещим. К тому же, полковник обратил внимание, что Андропов сказал «как только», а не «если». Что ж, считается, что в настоящий момент Юрий Владимирович является самым могущественным членом Политбюро, и это полностью устраивало Рождественского. Что хорошо для Комитета, хорошо и для него лично, особенно после перехода на новую работу. Вполне возможно, на профессиональном небосводе засияют генеральские звезды, и это тоже не могло не радовать Алексея Николаевича.— Как ты собираешься действовать дальше? — спросил председатель.— Я бы немедленно отправил шифровку в Рим, чтобы рассеять страхи Годеренко и заверить его в том, что в настоящий момент он должен лишь выяснить расписание поездок папы, его появлений на людях и тому подобное. Далее, я бы связался с Ильей Бубовым. Он наш софийский резидент. Вы с ним знакомы, товарищ председатель?Андропов порылся в памяти.— Да, мы встречались на одном из приемов. Кажется, Бубовой страдает излишним весом?Рождественский улыбнулся.— Да, Илья Федорович постоянно бьется над тем, чтобы сбросить несколько лишних килограммов, но специалист он хороший. Бубовой провел в Болгарии уже четыре года и установил хорошие отношения с «Държавной сигурностью».— Значит, он отрастил усы, так? — спросил Андропов, демонстрируя мимолетное чувство юмора, что с ним бывало крайне редко.Русские частенько отчитывали своих юго-западных соседей за страсть к растительности на лице, которая, похоже, являлась национальной чертой болгар.— Вот тут ничего не могу сказать, — признался Рождественский.Чуждый к заискиваниям, он не добавил, что обещает выяснить это в самое ближайшее время.— Какого содержания сообщение ты намерен послать в Софию?— Ну, что оперативная необходимость требует…Председатель остановил его.— Не надо ничего писать. Пусть Бубовой прилетит сюда. Я хочу, чтобы все это хранилось в строжайшей тайне, а в том, что наш резидент прилетит в Москву для консультаций и вернется назад, не будет ничего странного.— Слушаюсь. Заняться этим немедленно? — спросил Рождественский.— Да. Не будем терять ни минуты.Полковник встал.— Я сейчас же отправлюсь в центр связи, товарищ председатель.Юрий Владимирович проводил взглядом, как он вышел. «Один из положительных моментов КГБ заключается в том, — подумал Андропов, — что здесь приказания действительно выполняются. В отличие от Центрального комитета партии.»Спустившись на лифте в подвал, полковник Рождественский направился в центр связи. Майор Зайцев сидел за письменным столом и, как обычно, разбирал бумаги, — если честно, ничем другим на работе он и не занимался. Полковник подошел прямо к нему.— У меня есть еще два сообщения.— Хорошо, товарищ полковник.Олег Иванович протянул руку.— Сначала я должен их написать, — уточнил Рождественский.— Можете воспользоваться вот этим столом, товарищ полковник, — указал майор. — Меры безопасности те же самые?— Да, в обоих случаях используйте одноразовые блокноты. Одна шифровка опять в Рим, другая резиденту в Софию. Срочно, — добавил полковник.— Будет исполнено.Протянув Рождественскому бланки, Зайцев вернулся к работе. Хотелось надеяться, сообщения не окажутся слишком длинными. Похоже, речь идет о чем-то очень важном, раз полковник пришел в центр связи, не успев подготовить текст. Судя по всему, у Андропова в заднем проходе зуд. Полковник Рождественский превратился в личного мальчика на побегушках председателя. Наверное, он, человек умный и опытный, имеющий право рассчитывать на пост резидента какой-нибудь крупной сети, должен считать ниже своего достоинства эту кабинетную работу в Москве. В конце концов, возможность посмотреть мир — один из немногих соблазнов, которые действительно мог предложить своим сотрудникам Комитет государственной безопасности.Хотя сам Зайцев был невыездным. Олег Иванович знал слишком много, чтобы его можно было выпустить в Западную страну. А вдруг он не вернется? КГБ очень беспокоился по этому поводу. И только сейчас Зайцев впервые задумался, а почему? Этот вопрос явился для него откровением. Почему КГБ так боится возможных перебежчиков? Через Зайцева прошло немало сообщений, в которых открыто обсуждались подобные подозрения, внушающие тревогу, и он знал, что некоторых агентов отзывали в Москву для «разговора», после чего они больше не возвращались назад. Это все было прекрасно известно Зайцеву, однако по-настоящему задумался он над этой проблемой лишь полминуты назад.Почему эти люди перебегали к врагу — потому что приходили к выводу, что у них в стране что-то плохо? Настолько плохо, что они решались на такой крутой поступок, как измена Родине? Зайцев запоздало осознал, что за всем этим может крыться что-то очень серьезное.С другой стороны, Комитет государственной безопасности существует за счет предательства, разве не так? Сколько сообщений на этот счет пришлось прочитать Зайцеву — сотни? Тысячи? Граждане Западных государств — американцы, англичане, немцы, французы — работали на КГБ, передавая ту информацию, которая интересовала Советский Союз. Они ведь также предали свою родину, да? В основном, ради денег. Таких сообщений Зайцев тоже повидал немало — споры между центральным управлением и резидентами по поводу объемов денежных выплат. Олег Иванович знал, что Москва всегда очень скупо тратила средства, что, впрочем, и следовало ожидать. Завербованные агенты хотели получать американские доллары, английские фунты стерлингов, швейцарские франки. И настоящие деньги, наличные — все хотели, чтобы с ними расплачивались наличными. Никто не соглашался ни на простые рубли, ни даже на инвалютные. Несомненно, предатели доверяли только таким валютам. Они предавали свою родину за деньги, но только за деньги своей родины. Некоторые требовали за свои услуги миллионы долларов, хотя, разумеется, столько никто и никогда не получал. Максимальной суммой, с которой пришлось столкнуться Зайцеву, были пятьдесят тысяч фунтов, выплаченных за информацию об английских и американских военно-морских шифрах. «Интересно, а сколько Западные державы выложат за ту информацию, которая хранится у меня в голове?» — вдруг подумал Зайцев. Это был вопрос без ответа. Олег Иванович даже не мог его правильно сформулировать, не говоря уж о том, чтобы серьезно задуматься над ответом.— Вот, готово, — сказал Рождественский, протягивая бланки с текстами сообщений. — Отправьте немедленно.— Будет отправлено сразу же, как только я закончу с шифрованием, — заверил его Зайцев.— И те же самые меры безопасности, — добавил полковник.— Разумеется. Обоим сообщениям присвоить тот же идентификационный код? — спросил Олег Иванович.— Совершенно верно, всем один и тот же, — ответил Рождественский, постучав пальцем по цифрам «666», выведенным в верхнем правом углу.— Будет исполнено, товарищ полковник. Я немедленно займусь этим.— И как только сообщения будут отправлены, доложите мне.— Слушаюсь, товарищ полковник, — ответил Зайцев. — Номер вашего телефона у меня есть.Олег Иванович понял больше, чем могли передать слова. Многое ему передали интонации, прозвучавшие в голосе Рождественского. Все это осуществлялось по прямому приказу председателя Комитета. Личное внимание Андропова свидетельствовало о том, что речь шла о деле огромной важности, а не просто об импортных трусиках для капризной дочери какого-нибудь партийного шишки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91