Они совершенно определенно сместились.
— Вода чистая, — сказал Бартер. — Никакого яда, никаких наркотиков, абсолютно безопасная.
Переводное устройство молчало, однако лингвист надеялся, что хоть какие-то из этих слов до пленника все же дошли. «Мне кажется, — подумал он, — на каком-то уровне я по-прежнему пытаюсь тоном голоса на него повлиять».
Но повианин держался стойко.
Бартер немного подумал, затем набрал еще несколько клавиш, увеличивая влажность в камере повианина.
— Так лучше? — спросил он.
Ощущая к пленнику странную жалость, профессор все поднимал и поднимал влажность, пока камера не стала мутной от пара. Прямо у него на глазах хелицеры повианина задвигались. Регулируя фокус одной из камер, Бартер разглядел, что повианин пьет воду, скапливающуюся на его панцире.
«Может статься, это первый шаг», — подумал он.
Профессор продолжил наблюдать за существом. Оно так наклонило голову, что капли стекали по ромбовидному лицу туда, где их могли собрать ротовые органы. Повианин пил долго. А затем вернулся к своей непроницаемой неподвижности.
— Быть может, теперь, когда вы приняли от нас питание, вы пожелаете со мной поговорить?
Переводное устройство выдало несколько слов, и повианин так дернулся, как будто его коровьим электропогонялом ткнули. Он поднял голову и, похоже, уставился прямо на экран.
Затем чужак заговорил — причем медленно, словно он хотел, чтобы его поняли. Вскоре устройство перевело:
— …ничего мне не давали. Я… сам собрал.
— Если бы я не увеличил влажность в вашей камере, там было бы нечего собирать, — резонно заметил Бартер.
Повианин продолжал молча смотреть на экран, однако все его тело дрожало.
— Я только хочу обучиться вашему языку! — сказал Бартер. — Разговаривать, понимать, общаться!
— Разговаривать, — без выражения произнес повианин. И в несколько вопросительной манере наклонил голову.
— Просто разговаривать, — подтвердил лингвист. Повианин опять заговорил, сохраняя все тот же вопросительный изгиб своего тела. Наконец переводное устройство выпалило:
— Не предавать?
— Нет! — сказал профессор, энергично подаваясь вперед. — Не предавать. Просто разговаривать. — Он немного выждал. Повианин оставался неподвижным. Наконец Бартер продолжил: — Вы приняли от нас питание. Но мы хотим только разговаривать.
Повианин снова осел назад. Затем он что-то сказал и сделал жест педипальпами, после чего замер в неподвижности. Переводное устройство выдало только:
— Подумаю.
— Тогда я пока оставлю вас в покое, — сказал лингвист и отключил экран в камере повианина.
Сам-то он, разумеется, по-прежнему мог его видеть. Имеющее целью удержать пленника от самоубийства, круглосуточное слежение продолжалось. Так что уединение повианина с самого начала было безнадежно нарушено. «Но это может ровным счетом ничего для него не значить», — несколько виновато подумал Бартер. Зато было бы вопиющей глупостью не наблюдать за чужаком на тот случай, если он вдруг сделает что-то важное и разоблачающее.
Повианин сидел в своей паутине и таращился в никуда.
«Мое переводное устройство работает! — ошалело подумал Бартер. — Если повианин согласится со мной говорить, мы очень скоро станем способны вести с ними настоящие разговоры. О Боже, какой же я молодец!»
Затем Бартер занялся просмотром записей кратких ответов повианина и составлением подробнейших описаний положения во время этих ответов тела и рук существа. Лингвисту очень помогало то, что он рассматривал лишь отдельные части чужака. Таким образом ему не приходилось в муках выносить созерцание всего его отвратительного облика.
Через два часа Бартер поднял взгляд на работающий экран. Повианин не шевелился.
«Быть может, он ждет, пока я с ним свяжусь?» — подумал лингвист. Конечно, так оно и было! Ведь насколько знал повианин, за ним никто не наблюдал. Следовательно, зачем ему было тратить силы на попытки связаться?
Бартер включил экран в камере чужака и восстановил аудио-контакт.
— Вы уже приняли решение? — спросил он.
— Буду разговаривать, — сказал повианин.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Набегая на берег, волны с шипением удалялись. Питер лежал на мягком и теплом песке; приятно расслабленный, он наслаждался радостной вялостью. Медленно он приходил в сознание. Однако Питер этому сопротивлялся, лежа в неподвижности, тогда как тело побуждало его двигаться. Шум волн перестал звучать как нежное шуршание и начал напоминать негромкий звон. Питер повернул голову, чтобы посмотреть на звенящие волны. Он лениво задумался, зачем они это делают.
ТРАХ-ТАРАРАХ!
Редер скатился с койки и вскочил на ноги, все еще готовясь стряхивать с себя песок. Однако, похлопав себя ладонями по бокам, коммандер выяснил, что на нем вся форменная одежда, если не считать такой мелочи, как ботинки.
Питер простонал. «Могу поклясться, — тут же укорил он себя, — что капитан Каверс никогда не стонет, когда из койки вытряхивается. Какое счастье, что меня сейчас команда не видит. Вряд ли бы у неё от этого веры в мои командирские способности прибавилось».
Проковыляв два шага до стола, Питер задом на него плюхнулся и посмотрел на часы. «Нам еще восемь часов в прыжковом пространстве болтаться, — подумал он. — Хотя, конечно, Ашли как могла, так и прикинула. А почти все прикидки обычно с цифрами не в ладах».
Затем Питер набрал на интеркоме код капитанского мостика, и на экране тут же возникло лицо мисс Люрман. Вид у астронавигатора был довольно сконфуженный.
— Докладывайте, — произнес коммандер, невесть как умудряясь говорить внятно и четко. Вообще-то он боялся, что у него выйдет что-то вроде «Гибдд?»
— Сэр, мы подходим к прыжковой точке. Моя прикидка — тридцать минут.
— Уже иду, — буркнул Редер, прежде чем Ашли успела еще что-то сказать. «Кофе есть на мостике», — напомнил он себе в качестве взятки.
Питер принялся яростно тереть лицо, мысленно благодаря ученых за изобретение ими специального фермента, приостанавливающего рост бороды. Затем, пожалев о том, что на душ времени уже не остается, он встал и вышел из каюты, сделав лишь краткую остановку у раковины, чтобы умыть лицо и почистить зубы. «Может статься, — подумал Питер, — это убедит мое тело в том, что я проснулся, нравится ему это или нет». Обычно коммандер просыпался сразу. И то, как он теперь буквально продирался сквозь трясину сна, оставляло очень странное чувство. Питер заставил себя пешком добираться до капитанского мостика, надеясь, что разминка его окончательно разбудит. «Нет смысла туда торопиться, — сказал он себе, — если по прибытии я буду всего лишь зомби».
Труон Ле поставил чашку кофе Редеру на ладонь, едва коммандер вышел из лифта.
— Господь да благословит вас, мистер Труон. — Питер осторожно отхлебнул дымящийся напиток. — Докладывайте, — сказал он.
— Мисс Люрман нашла нам выходную точку гораздо раньше, чем ожидала. Она говорит, вполне возможно, что эта точка была скрыта за каким-то другим кораблем, собирающимся на выход. На это, судя по всему, указывают энергетические показания.
— Как давно это было? — спросил коммандер, усаживаясь в капитанское кресло.
— Шесть часов тому назад, сэр.
Редер недовольно повел бровью.
— Мы разбудили вас, сэр, и доложили об этом, как только мисс Люрман сделала свое открытие. Вы велели нам продолжать в том же духе.
— Я? Велел? — «Ну и ну, — подумал Питер. — Таких номеров я со времен Академии не откалывал. Тогда у меня тоже ресницы от недосыпа выпадали. Так, ладно. Выходить нам здесь или двигать дальше?» Он принялся постукивать пальцами по подлокотнику кресла.
— Плохие новости лучше прямо сейчас, чем потом, — вслух сказал коммандер. — Мы здесь выпрыгнем и осмотримся. Мисс Люрман, мистер Холден, давайте нас на выход.
— Есть, сэр, — ответили они в унисон.
Редер в темпе пролистал судовой журнал, чтобы посмотреть, как прошли те часы, пока он отдыхал. Его точный ответ старпому звучал следующим образом:
— Благодарю вас, мистер Труон. Продолжайте в том же духе.
«Черт, — подумал Питер. — Я здесь даже спящим не казался…»
Тут он почувствовал переход к началу прыжка и переключил экран на внешний обзор.
— Никаких вражеских кораблей, сэр, — доложил Гундерсон, и в голосе его прозвучало немалое удивление. — Вот обычный навигационный бакен, есть свидетельства значительных транспортных потоков, но ничего откровенно враждебного не происходит. На сей раз это и в самом деле простой бакен, а не орбитальный форт, под бакен замаскированный.
Редер переключил экран и внимательно изучил нейтринные следы, нарисованные компьютером. Все вполне честно и открыто: никто не таится, не подкрадывается, никаких узнаваемых патрульных сигнатур.
— Интересно, знает местный народ про войну или нет? — тихо спросил из-за плеча у Редера Труон.
— Может, мы уже так далеко за линией фронта, что на мирную территорию залетели? — предположил Питер.
— Пусть даже так, сэр. Но если вспомнить все те военные суда, которые мы уже видели, почему у этой точки было хотя бы сторожевой корабль не поставить? Судя по транспортным потокам, здесь очень крупный торговый центр.
— Хороший вопрос, — сказал Питер. — Давайте немного туда продвинемся, — обратился он к рулевому. — Посмотрим, не удастся ли нам тут затеряться. Потому что тем парням, которые за нами гонятся, про войну отлично известно. — «И они всерьез вознамерились нас в ней одолеть», — мысленно добавил коммандер.
— Есть двигаться дальше, сэр, — отозвался рулевой.
И он повел «Непобедимый», выискивая самое густое переплетение нейтринных сигнатур, какое только имелось.
— Я вижу какую-то активность, коммандер, — доложил Гундерсон. — К нам направляется целая эскадра. Передают сообщение.
— Отправьте запись мистеру Бартеру, — приказал Питер. — И мой привет заодно. Скажите ему, что перевод нужен срочно.
Опять принимаясь барабанить пальцами по подлокотнику кресла, Редер стал обдумывать ситуацию. Если это был какой-то мирный не повианский народ, то ворвавшийся на его территорию с орудиями наготове «Непобедимый» выглядел не слишком красиво. С другой стороны, если это были кровопийцы-повиане — а повиане в буквальном смысле пили кровь, — то особой разницы тут не просматривалось. Какова была вероятность найти сразу два способных к космическим перелетам вида за одну и ту же войну? Впрочем, это еще могла быть какая-то мирная разновидность повиан…
Хотя не существовало никаких доказательств того, что повиане вообще понимают значение слова «мирный».
— Сэр, — обратился к Редеру Ривера, один из связистов, — мистер Бартер хотел бы с вами поговорить.
— Давайте его сюда. — Редер приветливо кивнул лингвисту, когда его физиономия появилась на экране, обрадованный тем, что Бартер всерьез воспринял его предупреждение насчет работы на гауптвахте. — У вас что-то для меня есть? — спросил коммандер.
— Да, есть. Они просят нас себя назвать. В особенности они хотят знать, из какого мы клана.
«Из какого мы клана? — подумал Питер, — Вот так вопросец».
— Сможете вы составить сообщение, где говорилось бы, что нас преследуют враги? — вслух спросил он.
— Да… но как насчет вопроса по поводу клана? — Бартер тревожно смотрел на коммандера. — Это может быть очень важно.
— Не сомневаюсь, что это очень важно, мистер Бартер. Но чтобы что-то об этом выяснить, нам сейчас нужно остаться в живых. Сделайте мне это сообщение, чтобы мы смогли его передать. Понимаете, мистер Бартер, если мы этого не сделаем, они начнут в нас стрелять. А это, уверяю вас, будет очень скверно.
«Особенно поскольку там, по-моему, два линейных крейсера и целый рой эсминцев — или их повианских эквивалентов», — подумал Питер. «Непобедимый» мог убежать очень от многого, с чем он был не в силах сражаться. Но очень долго бегать от линейного крейсера он не мог — особенно при нынешнем состоянии его моторов. Сражаться сразу с двумя он тоже, естественно, был неспособен. И даже с одним, когда авианосцу недоставало целой полэскадрильи «спидов».
— Хорошо, я его подготовлю, — сквозь сжатые зубы произнес профессор. — Следует ли мне попросить их не стрелять? Или, быть может, попросить их о помощи?
— Просьба не стрелять звучит неплохо, — ответил коммандер. — А вот просьба о помощи может впутать нас в крупные неприятности в дальнейшем.
Бартер повернулся к своему пульту и прилежно произнес слова, о которых они условились.
— Я просто проведу это через моего коллегу, — сказал он.
Брови Питера подскочили аж до затылка.
— Мне здесь посчастливилось кое-что открыть, — пояснил лингвист и махнул рукой. — Штука довольно сложная. Но он выразил желание вместе со мной над всеми этими переводческими проблемами поработать. — Бартер ненадолго отвернулся, затем повернулся обратно. — Он говорит, что нам лучше послать слепое сообщение. Под этим он имеет в виду только аудиопередачу. На самом деле вместе с этим сообщением должны быть переданы очень сложные жесты, но если они вас не увидят, то прочтут их как подразумеваемые.
— Сэр, сообщение у меня на компьютере, — громко доложил Ривера.
— Благодарю вас, мистер Бартер. — Тут Редер впервые сначала разговора толком взглянул на лингвиста. Под глазами у профессора виднелись такие круги, что он был больше похож на енота, чем на человека. — Скорее всего, в ближайшие несколько часов мне придется постоянно с вами связываться. Вы выдержите?
Бартер скорчил недовольную гримасу.
— Наверное, мне следовало немного поспать, пока мы были в прыжке, — сказал он. — Но я должен был работать… и я вроде как чувствовал, что меня особенно не тошнит… — Полдюжины людей на капитанском мостике машинально кивнули. Лингвист пожал плечами. — Я постараюсь, коммандер.
— Благодарю вас, мистер Бартер. Но при первой же возможности вам лучше немного отдохнуть.
— Очень любезно с вашей стороны, сэр. Хотя я…
— На случай каких-либо дальнейших сообщений, мистер Бартер, я хочу держать для вас открытую линию. Поэтому прямо сейчас я намерен передать вас технику Ривере. Конец связи. — «Как же мне не хотелось так его обрывать, — подумал Питер. — Но он болтал бы часами, дай я только ему слабину». — Отправьте сообщение, — приказал он Ривере, — но добавьте туда немного статики. Пусть им покажется, будто наш компьютер малость поврежден. Курс прежний, мистер Холден.
— Есть курс прежний, сэр, — отозвался рулевой.
Экран Редера разделился пополам. Одна его половина показывала приближающийся повианский патруль — на таком отдалении всего лишь созданные компьютером точки. Другая демонстрировала прыжковую точку позади них. Разум коммандера тоже разделился. Часть его задумывалась о том, сумеет ли Скиннер со своими людьми воспользоваться этой отсрочкой, чтобы приладить новый замедлитель на восьмой транзитный мотор. Еще он задумывался о том, когда же приближающиеся повиане наконец спросят, зачем у «Непобедимого» орудия наготове. И еще он прикидывал, не является ли их дальнейшее продвижение ужасной ошибкой.
— Сэр, — сообщил Гундерсон, — по моей прикидке встречные повиане пересекутся с нами через три минуты.
— Сэр, — доложил Ривера. — Новое сообщение от повиан. Я передал его мистеру Бартеру.
Редер нажал на клавишу.
— Мистер Бартер, — сказал он, — что у вас для меня?
— Заглушите ваши орудия, иначе мы будем вынуждены заключить, что ваши намерения враждебны, — сообщил ему лингвист. На лбу у него были крупные капли пота, а в темных глазах тревога.
— Благодарю вас, мистер Бартер. Конец связи. — И Редер переключил профессора обратно на Риверу.
«Итак, что у нас дальше? — подумал Питер. — Если мы не заглушим орудия, те повиане, что впереди, начнут в нас палить. А если заглушим, то станем легкой жертвой тех повиан, что позади. Которые, в чем я ни секунды не сомневаюсь, так и так будут в нас палить». Коммандеру предстояло принять решение, связанное с цивилизацией, о которой он решительно ничего не знал. С третьей стороны, было бы совсем скверно, если бы в них сразу палили и те, и другие.
— Мистер Гундерсон, отбой на орудия, но сохраняйте высшую степень боеготовности и держите наготове электронные меры противодействия.
— Есть отбой на орудия, сэр, есть сохранять высшую степень боеготовности и держать наготове электронные меры противодействия. А вот и они, — сказал Гундерсон.
Их преследователи выскочили из прыжковой точки так стремительно, словно при этом какую-то магию применяли. Встречные повиане тоже резко увеличили скорость и пронеслись по соседству с «Непобедимого», будто его вовсе там не было. С обеих сторон почти немедленно начался огонь, причем те повиане, которые преследовали «Непобедимый», отчаянно старались долбануть и своих сородичей, и авианосец.
Команда на капитанском мостике разразилась криками облегчения и радости, размахивая кулаками и хлопая друг друга по спинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Вода чистая, — сказал Бартер. — Никакого яда, никаких наркотиков, абсолютно безопасная.
Переводное устройство молчало, однако лингвист надеялся, что хоть какие-то из этих слов до пленника все же дошли. «Мне кажется, — подумал он, — на каком-то уровне я по-прежнему пытаюсь тоном голоса на него повлиять».
Но повианин держался стойко.
Бартер немного подумал, затем набрал еще несколько клавиш, увеличивая влажность в камере повианина.
— Так лучше? — спросил он.
Ощущая к пленнику странную жалость, профессор все поднимал и поднимал влажность, пока камера не стала мутной от пара. Прямо у него на глазах хелицеры повианина задвигались. Регулируя фокус одной из камер, Бартер разглядел, что повианин пьет воду, скапливающуюся на его панцире.
«Может статься, это первый шаг», — подумал он.
Профессор продолжил наблюдать за существом. Оно так наклонило голову, что капли стекали по ромбовидному лицу туда, где их могли собрать ротовые органы. Повианин пил долго. А затем вернулся к своей непроницаемой неподвижности.
— Быть может, теперь, когда вы приняли от нас питание, вы пожелаете со мной поговорить?
Переводное устройство выдало несколько слов, и повианин так дернулся, как будто его коровьим электропогонялом ткнули. Он поднял голову и, похоже, уставился прямо на экран.
Затем чужак заговорил — причем медленно, словно он хотел, чтобы его поняли. Вскоре устройство перевело:
— …ничего мне не давали. Я… сам собрал.
— Если бы я не увеличил влажность в вашей камере, там было бы нечего собирать, — резонно заметил Бартер.
Повианин продолжал молча смотреть на экран, однако все его тело дрожало.
— Я только хочу обучиться вашему языку! — сказал Бартер. — Разговаривать, понимать, общаться!
— Разговаривать, — без выражения произнес повианин. И в несколько вопросительной манере наклонил голову.
— Просто разговаривать, — подтвердил лингвист. Повианин опять заговорил, сохраняя все тот же вопросительный изгиб своего тела. Наконец переводное устройство выпалило:
— Не предавать?
— Нет! — сказал профессор, энергично подаваясь вперед. — Не предавать. Просто разговаривать. — Он немного выждал. Повианин оставался неподвижным. Наконец Бартер продолжил: — Вы приняли от нас питание. Но мы хотим только разговаривать.
Повианин снова осел назад. Затем он что-то сказал и сделал жест педипальпами, после чего замер в неподвижности. Переводное устройство выдало только:
— Подумаю.
— Тогда я пока оставлю вас в покое, — сказал лингвист и отключил экран в камере повианина.
Сам-то он, разумеется, по-прежнему мог его видеть. Имеющее целью удержать пленника от самоубийства, круглосуточное слежение продолжалось. Так что уединение повианина с самого начала было безнадежно нарушено. «Но это может ровным счетом ничего для него не значить», — несколько виновато подумал Бартер. Зато было бы вопиющей глупостью не наблюдать за чужаком на тот случай, если он вдруг сделает что-то важное и разоблачающее.
Повианин сидел в своей паутине и таращился в никуда.
«Мое переводное устройство работает! — ошалело подумал Бартер. — Если повианин согласится со мной говорить, мы очень скоро станем способны вести с ними настоящие разговоры. О Боже, какой же я молодец!»
Затем Бартер занялся просмотром записей кратких ответов повианина и составлением подробнейших описаний положения во время этих ответов тела и рук существа. Лингвисту очень помогало то, что он рассматривал лишь отдельные части чужака. Таким образом ему не приходилось в муках выносить созерцание всего его отвратительного облика.
Через два часа Бартер поднял взгляд на работающий экран. Повианин не шевелился.
«Быть может, он ждет, пока я с ним свяжусь?» — подумал лингвист. Конечно, так оно и было! Ведь насколько знал повианин, за ним никто не наблюдал. Следовательно, зачем ему было тратить силы на попытки связаться?
Бартер включил экран в камере чужака и восстановил аудио-контакт.
— Вы уже приняли решение? — спросил он.
— Буду разговаривать, — сказал повианин.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Набегая на берег, волны с шипением удалялись. Питер лежал на мягком и теплом песке; приятно расслабленный, он наслаждался радостной вялостью. Медленно он приходил в сознание. Однако Питер этому сопротивлялся, лежа в неподвижности, тогда как тело побуждало его двигаться. Шум волн перестал звучать как нежное шуршание и начал напоминать негромкий звон. Питер повернул голову, чтобы посмотреть на звенящие волны. Он лениво задумался, зачем они это делают.
ТРАХ-ТАРАРАХ!
Редер скатился с койки и вскочил на ноги, все еще готовясь стряхивать с себя песок. Однако, похлопав себя ладонями по бокам, коммандер выяснил, что на нем вся форменная одежда, если не считать такой мелочи, как ботинки.
Питер простонал. «Могу поклясться, — тут же укорил он себя, — что капитан Каверс никогда не стонет, когда из койки вытряхивается. Какое счастье, что меня сейчас команда не видит. Вряд ли бы у неё от этого веры в мои командирские способности прибавилось».
Проковыляв два шага до стола, Питер задом на него плюхнулся и посмотрел на часы. «Нам еще восемь часов в прыжковом пространстве болтаться, — подумал он. — Хотя, конечно, Ашли как могла, так и прикинула. А почти все прикидки обычно с цифрами не в ладах».
Затем Питер набрал на интеркоме код капитанского мостика, и на экране тут же возникло лицо мисс Люрман. Вид у астронавигатора был довольно сконфуженный.
— Докладывайте, — произнес коммандер, невесть как умудряясь говорить внятно и четко. Вообще-то он боялся, что у него выйдет что-то вроде «Гибдд?»
— Сэр, мы подходим к прыжковой точке. Моя прикидка — тридцать минут.
— Уже иду, — буркнул Редер, прежде чем Ашли успела еще что-то сказать. «Кофе есть на мостике», — напомнил он себе в качестве взятки.
Питер принялся яростно тереть лицо, мысленно благодаря ученых за изобретение ими специального фермента, приостанавливающего рост бороды. Затем, пожалев о том, что на душ времени уже не остается, он встал и вышел из каюты, сделав лишь краткую остановку у раковины, чтобы умыть лицо и почистить зубы. «Может статься, — подумал Питер, — это убедит мое тело в том, что я проснулся, нравится ему это или нет». Обычно коммандер просыпался сразу. И то, как он теперь буквально продирался сквозь трясину сна, оставляло очень странное чувство. Питер заставил себя пешком добираться до капитанского мостика, надеясь, что разминка его окончательно разбудит. «Нет смысла туда торопиться, — сказал он себе, — если по прибытии я буду всего лишь зомби».
Труон Ле поставил чашку кофе Редеру на ладонь, едва коммандер вышел из лифта.
— Господь да благословит вас, мистер Труон. — Питер осторожно отхлебнул дымящийся напиток. — Докладывайте, — сказал он.
— Мисс Люрман нашла нам выходную точку гораздо раньше, чем ожидала. Она говорит, вполне возможно, что эта точка была скрыта за каким-то другим кораблем, собирающимся на выход. На это, судя по всему, указывают энергетические показания.
— Как давно это было? — спросил коммандер, усаживаясь в капитанское кресло.
— Шесть часов тому назад, сэр.
Редер недовольно повел бровью.
— Мы разбудили вас, сэр, и доложили об этом, как только мисс Люрман сделала свое открытие. Вы велели нам продолжать в том же духе.
— Я? Велел? — «Ну и ну, — подумал Питер. — Таких номеров я со времен Академии не откалывал. Тогда у меня тоже ресницы от недосыпа выпадали. Так, ладно. Выходить нам здесь или двигать дальше?» Он принялся постукивать пальцами по подлокотнику кресла.
— Плохие новости лучше прямо сейчас, чем потом, — вслух сказал коммандер. — Мы здесь выпрыгнем и осмотримся. Мисс Люрман, мистер Холден, давайте нас на выход.
— Есть, сэр, — ответили они в унисон.
Редер в темпе пролистал судовой журнал, чтобы посмотреть, как прошли те часы, пока он отдыхал. Его точный ответ старпому звучал следующим образом:
— Благодарю вас, мистер Труон. Продолжайте в том же духе.
«Черт, — подумал Питер. — Я здесь даже спящим не казался…»
Тут он почувствовал переход к началу прыжка и переключил экран на внешний обзор.
— Никаких вражеских кораблей, сэр, — доложил Гундерсон, и в голосе его прозвучало немалое удивление. — Вот обычный навигационный бакен, есть свидетельства значительных транспортных потоков, но ничего откровенно враждебного не происходит. На сей раз это и в самом деле простой бакен, а не орбитальный форт, под бакен замаскированный.
Редер переключил экран и внимательно изучил нейтринные следы, нарисованные компьютером. Все вполне честно и открыто: никто не таится, не подкрадывается, никаких узнаваемых патрульных сигнатур.
— Интересно, знает местный народ про войну или нет? — тихо спросил из-за плеча у Редера Труон.
— Может, мы уже так далеко за линией фронта, что на мирную территорию залетели? — предположил Питер.
— Пусть даже так, сэр. Но если вспомнить все те военные суда, которые мы уже видели, почему у этой точки было хотя бы сторожевой корабль не поставить? Судя по транспортным потокам, здесь очень крупный торговый центр.
— Хороший вопрос, — сказал Питер. — Давайте немного туда продвинемся, — обратился он к рулевому. — Посмотрим, не удастся ли нам тут затеряться. Потому что тем парням, которые за нами гонятся, про войну отлично известно. — «И они всерьез вознамерились нас в ней одолеть», — мысленно добавил коммандер.
— Есть двигаться дальше, сэр, — отозвался рулевой.
И он повел «Непобедимый», выискивая самое густое переплетение нейтринных сигнатур, какое только имелось.
— Я вижу какую-то активность, коммандер, — доложил Гундерсон. — К нам направляется целая эскадра. Передают сообщение.
— Отправьте запись мистеру Бартеру, — приказал Питер. — И мой привет заодно. Скажите ему, что перевод нужен срочно.
Опять принимаясь барабанить пальцами по подлокотнику кресла, Редер стал обдумывать ситуацию. Если это был какой-то мирный не повианский народ, то ворвавшийся на его территорию с орудиями наготове «Непобедимый» выглядел не слишком красиво. С другой стороны, если это были кровопийцы-повиане — а повиане в буквальном смысле пили кровь, — то особой разницы тут не просматривалось. Какова была вероятность найти сразу два способных к космическим перелетам вида за одну и ту же войну? Впрочем, это еще могла быть какая-то мирная разновидность повиан…
Хотя не существовало никаких доказательств того, что повиане вообще понимают значение слова «мирный».
— Сэр, — обратился к Редеру Ривера, один из связистов, — мистер Бартер хотел бы с вами поговорить.
— Давайте его сюда. — Редер приветливо кивнул лингвисту, когда его физиономия появилась на экране, обрадованный тем, что Бартер всерьез воспринял его предупреждение насчет работы на гауптвахте. — У вас что-то для меня есть? — спросил коммандер.
— Да, есть. Они просят нас себя назвать. В особенности они хотят знать, из какого мы клана.
«Из какого мы клана? — подумал Питер, — Вот так вопросец».
— Сможете вы составить сообщение, где говорилось бы, что нас преследуют враги? — вслух спросил он.
— Да… но как насчет вопроса по поводу клана? — Бартер тревожно смотрел на коммандера. — Это может быть очень важно.
— Не сомневаюсь, что это очень важно, мистер Бартер. Но чтобы что-то об этом выяснить, нам сейчас нужно остаться в живых. Сделайте мне это сообщение, чтобы мы смогли его передать. Понимаете, мистер Бартер, если мы этого не сделаем, они начнут в нас стрелять. А это, уверяю вас, будет очень скверно.
«Особенно поскольку там, по-моему, два линейных крейсера и целый рой эсминцев — или их повианских эквивалентов», — подумал Питер. «Непобедимый» мог убежать очень от многого, с чем он был не в силах сражаться. Но очень долго бегать от линейного крейсера он не мог — особенно при нынешнем состоянии его моторов. Сражаться сразу с двумя он тоже, естественно, был неспособен. И даже с одним, когда авианосцу недоставало целой полэскадрильи «спидов».
— Хорошо, я его подготовлю, — сквозь сжатые зубы произнес профессор. — Следует ли мне попросить их не стрелять? Или, быть может, попросить их о помощи?
— Просьба не стрелять звучит неплохо, — ответил коммандер. — А вот просьба о помощи может впутать нас в крупные неприятности в дальнейшем.
Бартер повернулся к своему пульту и прилежно произнес слова, о которых они условились.
— Я просто проведу это через моего коллегу, — сказал он.
Брови Питера подскочили аж до затылка.
— Мне здесь посчастливилось кое-что открыть, — пояснил лингвист и махнул рукой. — Штука довольно сложная. Но он выразил желание вместе со мной над всеми этими переводческими проблемами поработать. — Бартер ненадолго отвернулся, затем повернулся обратно. — Он говорит, что нам лучше послать слепое сообщение. Под этим он имеет в виду только аудиопередачу. На самом деле вместе с этим сообщением должны быть переданы очень сложные жесты, но если они вас не увидят, то прочтут их как подразумеваемые.
— Сэр, сообщение у меня на компьютере, — громко доложил Ривера.
— Благодарю вас, мистер Бартер. — Тут Редер впервые сначала разговора толком взглянул на лингвиста. Под глазами у профессора виднелись такие круги, что он был больше похож на енота, чем на человека. — Скорее всего, в ближайшие несколько часов мне придется постоянно с вами связываться. Вы выдержите?
Бартер скорчил недовольную гримасу.
— Наверное, мне следовало немного поспать, пока мы были в прыжке, — сказал он. — Но я должен был работать… и я вроде как чувствовал, что меня особенно не тошнит… — Полдюжины людей на капитанском мостике машинально кивнули. Лингвист пожал плечами. — Я постараюсь, коммандер.
— Благодарю вас, мистер Бартер. Но при первой же возможности вам лучше немного отдохнуть.
— Очень любезно с вашей стороны, сэр. Хотя я…
— На случай каких-либо дальнейших сообщений, мистер Бартер, я хочу держать для вас открытую линию. Поэтому прямо сейчас я намерен передать вас технику Ривере. Конец связи. — «Как же мне не хотелось так его обрывать, — подумал Питер. — Но он болтал бы часами, дай я только ему слабину». — Отправьте сообщение, — приказал он Ривере, — но добавьте туда немного статики. Пусть им покажется, будто наш компьютер малость поврежден. Курс прежний, мистер Холден.
— Есть курс прежний, сэр, — отозвался рулевой.
Экран Редера разделился пополам. Одна его половина показывала приближающийся повианский патруль — на таком отдалении всего лишь созданные компьютером точки. Другая демонстрировала прыжковую точку позади них. Разум коммандера тоже разделился. Часть его задумывалась о том, сумеет ли Скиннер со своими людьми воспользоваться этой отсрочкой, чтобы приладить новый замедлитель на восьмой транзитный мотор. Еще он задумывался о том, когда же приближающиеся повиане наконец спросят, зачем у «Непобедимого» орудия наготове. И еще он прикидывал, не является ли их дальнейшее продвижение ужасной ошибкой.
— Сэр, — сообщил Гундерсон, — по моей прикидке встречные повиане пересекутся с нами через три минуты.
— Сэр, — доложил Ривера. — Новое сообщение от повиан. Я передал его мистеру Бартеру.
Редер нажал на клавишу.
— Мистер Бартер, — сказал он, — что у вас для меня?
— Заглушите ваши орудия, иначе мы будем вынуждены заключить, что ваши намерения враждебны, — сообщил ему лингвист. На лбу у него были крупные капли пота, а в темных глазах тревога.
— Благодарю вас, мистер Бартер. Конец связи. — И Редер переключил профессора обратно на Риверу.
«Итак, что у нас дальше? — подумал Питер. — Если мы не заглушим орудия, те повиане, что впереди, начнут в нас палить. А если заглушим, то станем легкой жертвой тех повиан, что позади. Которые, в чем я ни секунды не сомневаюсь, так и так будут в нас палить». Коммандеру предстояло принять решение, связанное с цивилизацией, о которой он решительно ничего не знал. С третьей стороны, было бы совсем скверно, если бы в них сразу палили и те, и другие.
— Мистер Гундерсон, отбой на орудия, но сохраняйте высшую степень боеготовности и держите наготове электронные меры противодействия.
— Есть отбой на орудия, сэр, есть сохранять высшую степень боеготовности и держать наготове электронные меры противодействия. А вот и они, — сказал Гундерсон.
Их преследователи выскочили из прыжковой точки так стремительно, словно при этом какую-то магию применяли. Встречные повиане тоже резко увеличили скорость и пронеслись по соседству с «Непобедимого», будто его вовсе там не было. С обеих сторон почти немедленно начался огонь, причем те повиане, которые преследовали «Непобедимый», отчаянно старались долбануть и своих сородичей, и авианосец.
Команда на капитанском мостике разразилась криками облегчения и радости, размахивая кулаками и хлопая друг друга по спинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42