— Если старик выиграет, все деньги будут его, а если выиграю я…
Девчонка бросилась было к столу с воплем протеста, но Саттон остановил ее решительным жестом.
— Ладно, — согласился Саттон, — но, с твоего позволения, я сам за него сыграю.
— Само собой. Почему бы нет? Играй за него, — и в жестком взгляде игрока вспыхнула угроза.
Он собрал со стола карты, быстро их перемешал и хлопнул колодой по столу, прижав ее средним и большим пальцем.
— Все о'кей? — спросил он и по кивку Джонни открыл колоду на середине и показал даму червей.
Наклонившись над столом, Джонни подровнял карты, потом слегка постучал ими по столу и разделил колоду.
Лицо игрока побелело от гнева, и он вцепился в подлокотники стула, глядя на туза, вытащенного Джонни.
— Это твоя собственная колода, — спокойно произнес Саттон и вдруг встал. — Леди, соберите все деньги, — предложил он. — Сложите их во что-нибудь, и мы с вами уйдем. А ты, — обратился он к высокому, — в следующий раз не будешь пользоваться краплеными картами.
Игрок с ненавистью уставился на него.
Пока девушка шла к двери, Саттон медленно обвел всех тяжелым взглядом, давая почувствовать каждому находящемуся в комнате цену своего внимания.
— Если кто-нибудь еще раз обидит девушку или, пока я в городе, вы затеете новое мошенничество, я сожгу ваше логово, а те, кому повезет, сядут в тюрьму.
Демонстративно повернувшись ко всем спиной, он спокойно вышел за дверь. У фургона девушка повернулась к нему:
— Меня зовут Сторми. Мы с папой очень вам благодарны.
— Рад был помочь. Если еще вам понадоблюсь, только позовите. Я вон там, наверху. — Саттон показал на окно своей комнаты.
Луна лениво плыла над зазубренными вершинами горных хребтов. Койот, завывая, жаловался на свои неприятности и, как только луна спустилась к горизонту, потрусил на поиски пищи. Первые лучи утреннего света осветили хребты, и Джордж Табачный Нос с трудом пробудился. Вспомнив о семи тысячах долларов в сейфе и о тех трех тысячах или, по слухам, и того больше, что были у старика в повозке, он проснулся окончательно. Большинство своих денег старик получал от продажи крупного рогатого скота, да еще и выигрывал в покер.
Десять тысяч долларов была сумма невероятная, по понятиям Табачного Носа. Здесь никогда не видели такой.
И тут он услышал топот конских копыт. Лошади шли по улице, их было больше двух. Сразу заподозрив, что в город возвращается банда Пинка Лукаса, Джордж, очень обеспокоенный, сел на постель и принялся нашаривать босыми ногами свои ботинки.
Насмерть перепуганный, он знал, что ему надо немедленно сообщить Лукасу о присутствии рейнджера в городе. Он знал также, что Пинк сразу попытается украсть деньги, а это означало, что он убьет Саттона, и тогда бизнесу Джорджа конец. Где-то в глубине сознания застряла мысль, что он должен сам наложить руки на эти десять тысяч долларов, если только сумеет сообразить, как при этом не быть пойманным ни рейнджером, ни Лукасом.
Он нашел наконец свои ботинки, натянул брюки и кинулся к двери. И тут же замер на месте: фургон исчез!
Минуту он стоял, оторопев, не слыша приближения всадников, думая только об исчезновении фургона старика и, значит, его денег. Потом он подумал о Чиве Понтиусе. Сколько у него было?
Он повернул к лестнице и стал подниматься по ней к комнате рейнджера, подхватив одной рукой брюки, в которые не успел вдеть ремень. Дверь в комнату рейнджера была распахнута, а на смятой постели лежала записка:
«Извини, что пришлось так неожиданно уехать. Свои деньги я забрал».
Взял свои деньги? Но как же?.. Повернувшись, Табачный Нос бросился вниз, в свой салун. Там было темно и тихо, и сейф был закрыт. Он быстро набрал шифр и открыл сейф. Вместо денег внутри лежала записка:
«Вам следует быть осторожнее. Я запомнил комбинацию цифр, когда вы открывали сейф. Я взял свои деньги, и лучше бы вам держать своих парней дома».
Раздался нетерпеливый стук в дверь. Он пошел открывать. Его тут же оттолкнули в сторону, и в зал вошел Пинк Лукас. Этот крупный мужик прошел прямо к бару, взял с прилавка бутылку, которую оставил Саттон. Налив себе полный стакан, он повернулся к Джорджу:
— Ладно, так где же это?
— Где — что?
В комнату за спиной Лукаса вошел Чив Понтиус. Он улыбался.
— Пинк, я же говорил тебе, что он насмерть перепуган. Деньги в сейфе.
— Их там нет. — С этими словами Джордж протянул им записку.
— Саттон взял их и исчез, фургон вместе с ним.
— Это же десять тысяч долларов! — заорал Чив. — Ты только подумай об этом, Пинк!
— Десять тысяч!
Пинк со стуком поставил стакан на стойку.
— Свежих лошадей, и побыстрее! Мы добудем эти деньги! Он не может уехать далеко с этой повозкой!
Где-то вдалеке прогремел гром.
Лукавый взгляд Табачного Носа изучал Лукаса из-под тяжелых век.
— Пинки, ты прав. Они поехали в сторону холмов. Догоним их.
— Ну не ты же будешь этим заниматься, толстяк. Ты останешься здесь и будешь держать рот на замке. Пошли, ребята.
В шести милях к западу Джонни Саттон вел за собой фургон по горной дороге вдоль Торнилло-Крик. Эту местность пересекало множество лощин, которые в дождливую погоду наполнялись ревущими потоками воды, да и сейчас множество мелких ручейков бежали там, где Саттон ехал верхом. Над пиком Лост-Майн тяжелые тучи изливали потоки воды на крутые склоны гор. Джонни Саттон знал, какую игру он затеял и какому риску подвергается, но, чтобы попасть туда, куда хотел попасть, ему надо было пересечь еще две глубокие лощины, которые врезались в склон, идущий вниз, к подножию Торнилло-Флэт. Там шел высокий земляной вал, за которым они будут в безопасности, и если его план сработает, то там не только он и Найты будут в безопасности, но и их преследователи окажутся в ловушке.
Дождь лил все сильнее. Все время сверкали молнии. Повернув лошадь, Саттон поскакал обратно, крича:
— Погоняй, па! Нам надо перейти еще две лощины!
Побледневший от страха старик уставился на него:
— Нам никогда туда не добраться! Посмотрите, какой дождь идет в горах!
— Мы должны! — только и ответил Саттон. — Поехали!
Лошади напряглись в упряжке и начали понемногу набирать скорость. Повозка не была тяжелой. По дороге они уже выбросили из нее несколько предметов мебели, причем каждый раз приходилось воевать со Сторми, но каждый раз битву выигрывал Саттон.
Впереди перед ними лежала равнина, прорезанная глубоким оврагом. Ни минуты не колеблясь, Саттон направил своего коня прямо в овраг. По дну тонкой струйкой бежал ручей, но он, скорее всего, образовался из потоков пролившегося здесь дождя. Позади, со стороны скалистых гор, надвигался настоящий водяной потоп, и ничто не могло бы остановить его. Издавая пронзительные крики, они пересекли лощину, и лошади стремительно вынесли их на противоположную сторону. Где-то позади раздался низкий рокот. Сторми быстро взглянула на Саттона:
— Может, нам здесь остановиться? — умоляюще спросила она.
— Это бесполезно. От дюжины бандитов не отобьешься! — ответил он. — Погоняй, старина!
Лошади упорно тащили повозку вперед. Оставалось еще около полумили до следующей лощины. Джонни Саттон криками подбадривал лошадей и нахлестывал их веревкой.
Теперь перед ними смутно вырисовывалась новая лощина, шириной не менее шестидесяти ярдов, дальний конец ее едва был виден в полутьме. Их уши заполнил надвигающийся низкий грохот, но Саттон продолжал нахлестывать лошадей в упряжке и свою кобылу. В конце крутой насыпи он добрался до тупика, повозка грохотала вслед за ним. Лощина круто поворачивала на запад и продолжалась еще ярдов на двести, и когда они достигли ее дна, то увидели перед собой воду.
Это был катящийся навстречу черно-серый вал высотой не менее трех метров! Он несся вниз прямо на них со скоростью пассажирского экспресса.
Испуганные лошади понесли по колее и выскочили вверх на крутой склон, а фургон подпрыгнул, наскочив на камень. В следующее мгновение они были уже на другой стороне и почти в тот же миг водяной вал с грохотом пронесся мимо них.
— Все в порядке! — закричал Саттон. — Натяните вожжи, остановитесь!
Найт послушно натянул вожжи, и лошади развернулись на скаку. Лощина до краев заполнилась водой. Тут Саттон, стоя в стременах, показал пальцем вниз, где небольшой отряд всадников был захвачен водной стихией в ловушке между двумя лощинами.
— Попались! — заорал Саттон; дождь заливал его лицо. — Я знал, что они где-то близко!
Он подъехал к фургону.
— Езжайте дальше, но теперь можете не спешить. Направляйтесь на ранчо в Пейнт-Гэп. Там бы будете в полной безопасности.
— А как же ты? — требовательно спросила Сторми.
— Я побуду здесь. Хочу понаблюдать за этими парнями. Особенно за одним, с которым хотел бы потолковать!
Он развернул своего коня и поскакал прочь сквозь дождь. Сторми долго смотрела ему вслед, потом вдруг села. Взгляд ее был мрачен.
Джонни Саттон любил дождь. Вот и сейчас, хотя на нем был непромокаемый плащ, он все-таки вымок с головы до ног и получал от этого удовольствие. Он поехал обратно к лощине. Увидев, что всадники повернули лошадей и пытаются ехать вверх по течению, он засмеялся от удовольствия, предвидя заранее, что ждет их дальше. Однажды, когда ему было шестнадцать лет, он пас в этих местах скот и точно так же, как эти бандиты, попал в ловушку. Теперь он повернул коня и последовал за ними. Внезапно они остановились на небольшой площадке, которая оказалась островом, зажатым между потоками воды, устремившимися по двум глубоким лощинам. Дождь шел такой стеной, что у них не было другого выбора, как оставаться там и переждать, пока вода в лощинах начнет спадать, а на это должно было уйти часов пять при условии, что дождь стихнет.
Они остановились у подножия крутого склона красноватой горы, который был совершенно лишен травяного покрова. Он вел вверх к столовой горе. Последние двадцать футов представляли собой гладкую скалу, протянувшуюся от одной лощины к другой. Лошадь, пожалуй, могла вскарабкаться по склону, но никто не мог бы добраться до вершины отвесного утеса. Джонни Саттон, сидя в седле, только посмеивался.
С того места, где они находились, он был им хорошо виден, и он им помахал. Один из бандитов спустил с плеча ружье и выстрелил в него, но расстояние было слишком велико и, конечно, он не попал. Саттон подъехал поближе, не совсем уверенный в том, найдет ли то, что нужно, но когда он подъехал к каменному мосту, то засмеялся от удовольствия.
Сам он теперь далеко отъехал от холма, который загораживал бандитам выход с западной стороны, а каменный выступ, под которым проносились потоки воды, на самом деле был частью того же склона. Здесь поток подмыл большую скалу и тем самым образовал естественный мост шириной не менее пятидесяти футов и длиной, по крайней мере, в двадцать ярдов — вполне достаточно, чтобы перейти через лощину в этом месте.
Джонни проехал по каменному мосту и направил лошадь под дождем к вершине горы. Она здесь, с северной стороны, круто обрывалась вниз и была доступна для пешехода, но недосягаема для всадника ни с юга, ни с востока.
Джонни Саттон стоял теперь у края, а прямо под ним в сорока ярдах находились попавшие в западню бандиты. Вынув из чехла свое ружье, он спрятал его от дождя под плащ, потом вскарабкался повыше и спрятался за валунами, не переставая следить за всадниками.
Усмехнувшись, он сделал первый выстрел в землю, метя под ноги их лошадям. Несколько животных испуганно взбрыкнули, пытаясь сбросить седоков. Все головы повернулись, и дула револьверов направились в его сторону.
— Брось оружие, Пинк! — крикнул Джонни. — Все бросайте оружие! Вы все у меня на мушке, и я могу убрать каждого поодиночке, как диких гусей. Ты там, — Саттон показал на одного из мужчин, — собери все оружие. И я имею в виду действительно все!
Они не пошевельнулись, уставившись на него. Перед ними и за их спинами рокотали две реки, которые невозможно будет перейти еще в течение многих часов. На востоке отвалился целый пласт земли и перегородил проход. Спешившись, они могли бы вскарабкаться по каменной стене, возвышавшейся перед ними. Другого пути не было, но избежать направленного на них оружия они тоже не могли. Они были пойманы в ловушку.
— Чего ждете? Соберите оружие! — снова приказал Саттон.
Один из бандитов стал неохотно собирать оружие, переходя от одного к другому. Саттон вытащил веревку и стал спускать ее вдоль по стене.
— Обвяжите его веревкой, — велел он.
Когда все было выполнено, он вытянул веревку наверх, так что теперь все оружие бандитов оказалось у него. Развязав веревку и сложив оружие, он снова вернулся к краю пропасти.
— Ладно. Теперь оставьте своих лошадей и по одному карабкайтесь наверх! — крикнул он.
— Как можно оставлять лошадей? Что с ними будет? — запротестовал Лукас. — Как мы будем дальше двигаться?
— Пешком.
В ответ ему послышался поток самых отвратительных ругательств, и один из бандитов прокричал отказ. Повернув свою лошадь, он опустился низко в седле и пришпорил ее, направляясь в сторону обвала. Но лошадь успела сделать лишь два прыжка, как Саттон выстрелил. Мужчина сполз с седла и упал на землю. Тут же вскочив на ноги, он схватился за окровавленное плечо, громко ругаясь.
— Давайте по одному! — повторил Саттон. — Начинайте!
Один за другим они стали послушно карабкаться вверх и так же одному за другим он последовательно связывал за спиной руки, а потом похлопывал по телу в поисках спрятанных ножей и другого оружия. Последним поднялся Пинк Лукас. Его всегда красное лицо стало от злости и усилий еще краснее, а полные ярости глаза чуть не вылезали из орбит.
— Я тебя уничтожу! — сказал он Саттону.
Лишь пожав плечами в ответ на эту реплику, Джонни Саттон заставил их идти на северо-запад. Примерно через час ходу он разрешил им пятнадцатиминутный отдых. К этому времени дождь лишь слегка моросил, и небо стало медленно очищаться. Затем они снова двинулись в путь. Часа через четыре, насквозь промокшие, заляпанные грязью и бесконечно усталые, они ввалились во двор ранчо Пейнт-Гэп и были там встречены пастухами во главе с хозяином ранчо Чарли Уорнером, а также Сторми и Па Найтами.
— Будь я проклят! — воскликнул Уорнер. — И Пинк Лукас тоже в этой компании! Как, черт возьми, тебе удалось собрать этот букет?
Джонни только устало пожал плечами:
— Им просто надоело жить по-старому. Решили сдаться. Разве не так, Пинк?
Пинк Лукас ответил ему только потоком ругательств. Чив Понтиус молча смотрел на Саттона, и в глазах его читалось одно только желание — иметь оружие.
Джонни Саттон посмотрел на Сторми, и взгляды их встретились.
— Тебе бы надо поесть. Посмотри, ты промок и замерз.
— Это еще не самое страшное, — угрожающе произнес Пинк Лукас. — Скоро он навсегда останется холодным и мокрым.
Джонни Саттон отвел всю банду в сарай и оставил одного из пастухов присматривать за ними. Рыжего шулера нигде не было видно, и в глубине души Саттон был этому рад. Ему понравилось, как рыжий вел себя предыдущей ночью и помог Найтам.
Саттон вошел в дом и сбросил мешки с деньгами у стены.
— Мне нужен Лукас, — сказал он, глядя на Уорнера. — Он со своей бандой промышлял у границы. Я искал его след, когда наткнулся на Маклэри. И этот тип Понтиус, его разыскивают в Новом Орлеане и Далласе за убийства.
— Дождь прекратился, — неожиданно заявила Сторми. — Может, мы завтра сможем двинуться дальше.
Дождь действительно перестал. Джонни прислушался и не услышал знакомого шороха, зато до него донесся отдаленный топот копыт.
— Кто-то к нам едет. Может, кто-то из твоих парней?
— Может быть. Двоих еще нет. Сейчас я посмотрю, — поднялся Уорнер.
С этими словами хозяин ранчо подошел к двери, но тут она распахнулась, и он отпрянул: на пороге с ружьем в руке стоял Джордж Табачный Нос. У него было целых два шестизарядных револьвера, но Джонни Саттона остановила направленная на него двустволка.
— Не валяй дурака, Джордж, — только и сказал он, — тебе не надо в это ввязываться.
— Я это знаю. Я и не ввязывался, пока мне не пришло в голову, что десять тысяч долларов — это огромная сумма! На нее можно очень долго продержаться, если использовать ее с умом, особенно где-нибудь в Южной Америке. Я старался не думать об этом, но не мог себя заставить, вот я и спросил сам себя: а куда мог направиться Саттон? И отгадал правильно.
— Джордж, — терпеливо повторил Саттон, — если ты немедленно отсюда уберешься, то я обо всем забуду.
— Это справедливо. Не правда ли, мистер Уорнер? Не часто человеку выпадает такой шанс. Однако я не собираюсь им воспользоваться. Десять тысяч долларов! Боже, я никогда не видел такого количества денег! И никогда уже в своей жизни больше не увижу. Я не такой нервный, как этот Пинк Лукас и его шайка, но почему я должен сидеть в этом чертовом баре, когда я могу сидеть на широкой площади где-то в Гватемале?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Девчонка бросилась было к столу с воплем протеста, но Саттон остановил ее решительным жестом.
— Ладно, — согласился Саттон, — но, с твоего позволения, я сам за него сыграю.
— Само собой. Почему бы нет? Играй за него, — и в жестком взгляде игрока вспыхнула угроза.
Он собрал со стола карты, быстро их перемешал и хлопнул колодой по столу, прижав ее средним и большим пальцем.
— Все о'кей? — спросил он и по кивку Джонни открыл колоду на середине и показал даму червей.
Наклонившись над столом, Джонни подровнял карты, потом слегка постучал ими по столу и разделил колоду.
Лицо игрока побелело от гнева, и он вцепился в подлокотники стула, глядя на туза, вытащенного Джонни.
— Это твоя собственная колода, — спокойно произнес Саттон и вдруг встал. — Леди, соберите все деньги, — предложил он. — Сложите их во что-нибудь, и мы с вами уйдем. А ты, — обратился он к высокому, — в следующий раз не будешь пользоваться краплеными картами.
Игрок с ненавистью уставился на него.
Пока девушка шла к двери, Саттон медленно обвел всех тяжелым взглядом, давая почувствовать каждому находящемуся в комнате цену своего внимания.
— Если кто-нибудь еще раз обидит девушку или, пока я в городе, вы затеете новое мошенничество, я сожгу ваше логово, а те, кому повезет, сядут в тюрьму.
Демонстративно повернувшись ко всем спиной, он спокойно вышел за дверь. У фургона девушка повернулась к нему:
— Меня зовут Сторми. Мы с папой очень вам благодарны.
— Рад был помочь. Если еще вам понадоблюсь, только позовите. Я вон там, наверху. — Саттон показал на окно своей комнаты.
Луна лениво плыла над зазубренными вершинами горных хребтов. Койот, завывая, жаловался на свои неприятности и, как только луна спустилась к горизонту, потрусил на поиски пищи. Первые лучи утреннего света осветили хребты, и Джордж Табачный Нос с трудом пробудился. Вспомнив о семи тысячах долларов в сейфе и о тех трех тысячах или, по слухам, и того больше, что были у старика в повозке, он проснулся окончательно. Большинство своих денег старик получал от продажи крупного рогатого скота, да еще и выигрывал в покер.
Десять тысяч долларов была сумма невероятная, по понятиям Табачного Носа. Здесь никогда не видели такой.
И тут он услышал топот конских копыт. Лошади шли по улице, их было больше двух. Сразу заподозрив, что в город возвращается банда Пинка Лукаса, Джордж, очень обеспокоенный, сел на постель и принялся нашаривать босыми ногами свои ботинки.
Насмерть перепуганный, он знал, что ему надо немедленно сообщить Лукасу о присутствии рейнджера в городе. Он знал также, что Пинк сразу попытается украсть деньги, а это означало, что он убьет Саттона, и тогда бизнесу Джорджа конец. Где-то в глубине сознания застряла мысль, что он должен сам наложить руки на эти десять тысяч долларов, если только сумеет сообразить, как при этом не быть пойманным ни рейнджером, ни Лукасом.
Он нашел наконец свои ботинки, натянул брюки и кинулся к двери. И тут же замер на месте: фургон исчез!
Минуту он стоял, оторопев, не слыша приближения всадников, думая только об исчезновении фургона старика и, значит, его денег. Потом он подумал о Чиве Понтиусе. Сколько у него было?
Он повернул к лестнице и стал подниматься по ней к комнате рейнджера, подхватив одной рукой брюки, в которые не успел вдеть ремень. Дверь в комнату рейнджера была распахнута, а на смятой постели лежала записка:
«Извини, что пришлось так неожиданно уехать. Свои деньги я забрал».
Взял свои деньги? Но как же?.. Повернувшись, Табачный Нос бросился вниз, в свой салун. Там было темно и тихо, и сейф был закрыт. Он быстро набрал шифр и открыл сейф. Вместо денег внутри лежала записка:
«Вам следует быть осторожнее. Я запомнил комбинацию цифр, когда вы открывали сейф. Я взял свои деньги, и лучше бы вам держать своих парней дома».
Раздался нетерпеливый стук в дверь. Он пошел открывать. Его тут же оттолкнули в сторону, и в зал вошел Пинк Лукас. Этот крупный мужик прошел прямо к бару, взял с прилавка бутылку, которую оставил Саттон. Налив себе полный стакан, он повернулся к Джорджу:
— Ладно, так где же это?
— Где — что?
В комнату за спиной Лукаса вошел Чив Понтиус. Он улыбался.
— Пинк, я же говорил тебе, что он насмерть перепуган. Деньги в сейфе.
— Их там нет. — С этими словами Джордж протянул им записку.
— Саттон взял их и исчез, фургон вместе с ним.
— Это же десять тысяч долларов! — заорал Чив. — Ты только подумай об этом, Пинк!
— Десять тысяч!
Пинк со стуком поставил стакан на стойку.
— Свежих лошадей, и побыстрее! Мы добудем эти деньги! Он не может уехать далеко с этой повозкой!
Где-то вдалеке прогремел гром.
Лукавый взгляд Табачного Носа изучал Лукаса из-под тяжелых век.
— Пинки, ты прав. Они поехали в сторону холмов. Догоним их.
— Ну не ты же будешь этим заниматься, толстяк. Ты останешься здесь и будешь держать рот на замке. Пошли, ребята.
В шести милях к западу Джонни Саттон вел за собой фургон по горной дороге вдоль Торнилло-Крик. Эту местность пересекало множество лощин, которые в дождливую погоду наполнялись ревущими потоками воды, да и сейчас множество мелких ручейков бежали там, где Саттон ехал верхом. Над пиком Лост-Майн тяжелые тучи изливали потоки воды на крутые склоны гор. Джонни Саттон знал, какую игру он затеял и какому риску подвергается, но, чтобы попасть туда, куда хотел попасть, ему надо было пересечь еще две глубокие лощины, которые врезались в склон, идущий вниз, к подножию Торнилло-Флэт. Там шел высокий земляной вал, за которым они будут в безопасности, и если его план сработает, то там не только он и Найты будут в безопасности, но и их преследователи окажутся в ловушке.
Дождь лил все сильнее. Все время сверкали молнии. Повернув лошадь, Саттон поскакал обратно, крича:
— Погоняй, па! Нам надо перейти еще две лощины!
Побледневший от страха старик уставился на него:
— Нам никогда туда не добраться! Посмотрите, какой дождь идет в горах!
— Мы должны! — только и ответил Саттон. — Поехали!
Лошади напряглись в упряжке и начали понемногу набирать скорость. Повозка не была тяжелой. По дороге они уже выбросили из нее несколько предметов мебели, причем каждый раз приходилось воевать со Сторми, но каждый раз битву выигрывал Саттон.
Впереди перед ними лежала равнина, прорезанная глубоким оврагом. Ни минуты не колеблясь, Саттон направил своего коня прямо в овраг. По дну тонкой струйкой бежал ручей, но он, скорее всего, образовался из потоков пролившегося здесь дождя. Позади, со стороны скалистых гор, надвигался настоящий водяной потоп, и ничто не могло бы остановить его. Издавая пронзительные крики, они пересекли лощину, и лошади стремительно вынесли их на противоположную сторону. Где-то позади раздался низкий рокот. Сторми быстро взглянула на Саттона:
— Может, нам здесь остановиться? — умоляюще спросила она.
— Это бесполезно. От дюжины бандитов не отобьешься! — ответил он. — Погоняй, старина!
Лошади упорно тащили повозку вперед. Оставалось еще около полумили до следующей лощины. Джонни Саттон криками подбадривал лошадей и нахлестывал их веревкой.
Теперь перед ними смутно вырисовывалась новая лощина, шириной не менее шестидесяти ярдов, дальний конец ее едва был виден в полутьме. Их уши заполнил надвигающийся низкий грохот, но Саттон продолжал нахлестывать лошадей в упряжке и свою кобылу. В конце крутой насыпи он добрался до тупика, повозка грохотала вслед за ним. Лощина круто поворачивала на запад и продолжалась еще ярдов на двести, и когда они достигли ее дна, то увидели перед собой воду.
Это был катящийся навстречу черно-серый вал высотой не менее трех метров! Он несся вниз прямо на них со скоростью пассажирского экспресса.
Испуганные лошади понесли по колее и выскочили вверх на крутой склон, а фургон подпрыгнул, наскочив на камень. В следующее мгновение они были уже на другой стороне и почти в тот же миг водяной вал с грохотом пронесся мимо них.
— Все в порядке! — закричал Саттон. — Натяните вожжи, остановитесь!
Найт послушно натянул вожжи, и лошади развернулись на скаку. Лощина до краев заполнилась водой. Тут Саттон, стоя в стременах, показал пальцем вниз, где небольшой отряд всадников был захвачен водной стихией в ловушке между двумя лощинами.
— Попались! — заорал Саттон; дождь заливал его лицо. — Я знал, что они где-то близко!
Он подъехал к фургону.
— Езжайте дальше, но теперь можете не спешить. Направляйтесь на ранчо в Пейнт-Гэп. Там бы будете в полной безопасности.
— А как же ты? — требовательно спросила Сторми.
— Я побуду здесь. Хочу понаблюдать за этими парнями. Особенно за одним, с которым хотел бы потолковать!
Он развернул своего коня и поскакал прочь сквозь дождь. Сторми долго смотрела ему вслед, потом вдруг села. Взгляд ее был мрачен.
Джонни Саттон любил дождь. Вот и сейчас, хотя на нем был непромокаемый плащ, он все-таки вымок с головы до ног и получал от этого удовольствие. Он поехал обратно к лощине. Увидев, что всадники повернули лошадей и пытаются ехать вверх по течению, он засмеялся от удовольствия, предвидя заранее, что ждет их дальше. Однажды, когда ему было шестнадцать лет, он пас в этих местах скот и точно так же, как эти бандиты, попал в ловушку. Теперь он повернул коня и последовал за ними. Внезапно они остановились на небольшой площадке, которая оказалась островом, зажатым между потоками воды, устремившимися по двум глубоким лощинам. Дождь шел такой стеной, что у них не было другого выбора, как оставаться там и переждать, пока вода в лощинах начнет спадать, а на это должно было уйти часов пять при условии, что дождь стихнет.
Они остановились у подножия крутого склона красноватой горы, который был совершенно лишен травяного покрова. Он вел вверх к столовой горе. Последние двадцать футов представляли собой гладкую скалу, протянувшуюся от одной лощины к другой. Лошадь, пожалуй, могла вскарабкаться по склону, но никто не мог бы добраться до вершины отвесного утеса. Джонни Саттон, сидя в седле, только посмеивался.
С того места, где они находились, он был им хорошо виден, и он им помахал. Один из бандитов спустил с плеча ружье и выстрелил в него, но расстояние было слишком велико и, конечно, он не попал. Саттон подъехал поближе, не совсем уверенный в том, найдет ли то, что нужно, но когда он подъехал к каменному мосту, то засмеялся от удовольствия.
Сам он теперь далеко отъехал от холма, который загораживал бандитам выход с западной стороны, а каменный выступ, под которым проносились потоки воды, на самом деле был частью того же склона. Здесь поток подмыл большую скалу и тем самым образовал естественный мост шириной не менее пятидесяти футов и длиной, по крайней мере, в двадцать ярдов — вполне достаточно, чтобы перейти через лощину в этом месте.
Джонни проехал по каменному мосту и направил лошадь под дождем к вершине горы. Она здесь, с северной стороны, круто обрывалась вниз и была доступна для пешехода, но недосягаема для всадника ни с юга, ни с востока.
Джонни Саттон стоял теперь у края, а прямо под ним в сорока ярдах находились попавшие в западню бандиты. Вынув из чехла свое ружье, он спрятал его от дождя под плащ, потом вскарабкался повыше и спрятался за валунами, не переставая следить за всадниками.
Усмехнувшись, он сделал первый выстрел в землю, метя под ноги их лошадям. Несколько животных испуганно взбрыкнули, пытаясь сбросить седоков. Все головы повернулись, и дула револьверов направились в его сторону.
— Брось оружие, Пинк! — крикнул Джонни. — Все бросайте оружие! Вы все у меня на мушке, и я могу убрать каждого поодиночке, как диких гусей. Ты там, — Саттон показал на одного из мужчин, — собери все оружие. И я имею в виду действительно все!
Они не пошевельнулись, уставившись на него. Перед ними и за их спинами рокотали две реки, которые невозможно будет перейти еще в течение многих часов. На востоке отвалился целый пласт земли и перегородил проход. Спешившись, они могли бы вскарабкаться по каменной стене, возвышавшейся перед ними. Другого пути не было, но избежать направленного на них оружия они тоже не могли. Они были пойманы в ловушку.
— Чего ждете? Соберите оружие! — снова приказал Саттон.
Один из бандитов стал неохотно собирать оружие, переходя от одного к другому. Саттон вытащил веревку и стал спускать ее вдоль по стене.
— Обвяжите его веревкой, — велел он.
Когда все было выполнено, он вытянул веревку наверх, так что теперь все оружие бандитов оказалось у него. Развязав веревку и сложив оружие, он снова вернулся к краю пропасти.
— Ладно. Теперь оставьте своих лошадей и по одному карабкайтесь наверх! — крикнул он.
— Как можно оставлять лошадей? Что с ними будет? — запротестовал Лукас. — Как мы будем дальше двигаться?
— Пешком.
В ответ ему послышался поток самых отвратительных ругательств, и один из бандитов прокричал отказ. Повернув свою лошадь, он опустился низко в седле и пришпорил ее, направляясь в сторону обвала. Но лошадь успела сделать лишь два прыжка, как Саттон выстрелил. Мужчина сполз с седла и упал на землю. Тут же вскочив на ноги, он схватился за окровавленное плечо, громко ругаясь.
— Давайте по одному! — повторил Саттон. — Начинайте!
Один за другим они стали послушно карабкаться вверх и так же одному за другим он последовательно связывал за спиной руки, а потом похлопывал по телу в поисках спрятанных ножей и другого оружия. Последним поднялся Пинк Лукас. Его всегда красное лицо стало от злости и усилий еще краснее, а полные ярости глаза чуть не вылезали из орбит.
— Я тебя уничтожу! — сказал он Саттону.
Лишь пожав плечами в ответ на эту реплику, Джонни Саттон заставил их идти на северо-запад. Примерно через час ходу он разрешил им пятнадцатиминутный отдых. К этому времени дождь лишь слегка моросил, и небо стало медленно очищаться. Затем они снова двинулись в путь. Часа через четыре, насквозь промокшие, заляпанные грязью и бесконечно усталые, они ввалились во двор ранчо Пейнт-Гэп и были там встречены пастухами во главе с хозяином ранчо Чарли Уорнером, а также Сторми и Па Найтами.
— Будь я проклят! — воскликнул Уорнер. — И Пинк Лукас тоже в этой компании! Как, черт возьми, тебе удалось собрать этот букет?
Джонни только устало пожал плечами:
— Им просто надоело жить по-старому. Решили сдаться. Разве не так, Пинк?
Пинк Лукас ответил ему только потоком ругательств. Чив Понтиус молча смотрел на Саттона, и в глазах его читалось одно только желание — иметь оружие.
Джонни Саттон посмотрел на Сторми, и взгляды их встретились.
— Тебе бы надо поесть. Посмотри, ты промок и замерз.
— Это еще не самое страшное, — угрожающе произнес Пинк Лукас. — Скоро он навсегда останется холодным и мокрым.
Джонни Саттон отвел всю банду в сарай и оставил одного из пастухов присматривать за ними. Рыжего шулера нигде не было видно, и в глубине души Саттон был этому рад. Ему понравилось, как рыжий вел себя предыдущей ночью и помог Найтам.
Саттон вошел в дом и сбросил мешки с деньгами у стены.
— Мне нужен Лукас, — сказал он, глядя на Уорнера. — Он со своей бандой промышлял у границы. Я искал его след, когда наткнулся на Маклэри. И этот тип Понтиус, его разыскивают в Новом Орлеане и Далласе за убийства.
— Дождь прекратился, — неожиданно заявила Сторми. — Может, мы завтра сможем двинуться дальше.
Дождь действительно перестал. Джонни прислушался и не услышал знакомого шороха, зато до него донесся отдаленный топот копыт.
— Кто-то к нам едет. Может, кто-то из твоих парней?
— Может быть. Двоих еще нет. Сейчас я посмотрю, — поднялся Уорнер.
С этими словами хозяин ранчо подошел к двери, но тут она распахнулась, и он отпрянул: на пороге с ружьем в руке стоял Джордж Табачный Нос. У него было целых два шестизарядных револьвера, но Джонни Саттона остановила направленная на него двустволка.
— Не валяй дурака, Джордж, — только и сказал он, — тебе не надо в это ввязываться.
— Я это знаю. Я и не ввязывался, пока мне не пришло в голову, что десять тысяч долларов — это огромная сумма! На нее можно очень долго продержаться, если использовать ее с умом, особенно где-нибудь в Южной Америке. Я старался не думать об этом, но не мог себя заставить, вот я и спросил сам себя: а куда мог направиться Саттон? И отгадал правильно.
— Джордж, — терпеливо повторил Саттон, — если ты немедленно отсюда уберешься, то я обо всем забуду.
— Это справедливо. Не правда ли, мистер Уорнер? Не часто человеку выпадает такой шанс. Однако я не собираюсь им воспользоваться. Десять тысяч долларов! Боже, я никогда не видел такого количества денег! И никогда уже в своей жизни больше не увижу. Я не такой нервный, как этот Пинк Лукас и его шайка, но почему я должен сидеть в этом чертовом баре, когда я могу сидеть на широкой площади где-то в Гватемале?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44