Вокруг собралось кольцо торжествующих воинов: Эльманесси и Сулдаски, кентавры, фавны, литари и даже порядком побитый, но весело усмехающийся дворф.Феррет подняла голову и встретила вопрошающий взгляд Амарила.– Мы победили в бою, и Эрилин жива! Глава 24 После того как все раны были перевязаны, а погибшие возвращены лесу, лесные обитатели отправились на север. По общему согласию они решили основать новое поселение на Лебяжьей Поляне, где останутся жить и Эльманесси, и Сулдаски. После сражения всем стало ясно, как важно объединить свои силы.Эрилин и Ганамед шли рядом. Полуэльфийка все еще была слаба, но сознание выполненной миссии поддерживало ее, как ободряло и послание, переданное Амарилом.Ни она, ни литари никогда не отличались склонностью к болтовне, кроме того, каждому из них было о чем подумать.Девушка вспомнила, что ей снова придется просить друга о помощи. Теперь ей было легче обратиться к литари с просьбой. С ее помощью лесные племена осознали необходимость сотрудничества, и попросить или предложить поддержку уже не казалось чем-то необычным. Теперь лесные жители ощущали себя единым целым.– Прежде чем я покину владения лесного народа, я должна сделать еще кое-что, – сказала Эрилин. – Когда-то ты сказал, что настанет день и мне придется перешагнуть границу между двумя мирами. Этот день настал, но мне нужна твоя помощь.Ганамед на мгновение всмотрелся в ее глаза, а затем кивнул, выражая согласие и одобрение.– Я перенесу тебя на Эвермит, – пообещал он.Королева Амлауруил с беспокойством взглянула на свой мизинец: кольцо на нем подавало беззвучный сигнал тревоги. Это кольцо многие годы оставалось на ее пальце и должно было предупреждать о том, что кто-то вошел через волшебные врата, находившиеся в отдаленном уголке дворцового парка. Это же колечко могло мгновенно перенести ее туда вместе с любыми спутниками. Но Амлауруил не побоялась бы отправиться туда и одна. Она не была хрупкой и беспомощной, чтобы нуждаться в опеке и защите. Амлауруил и сама была могущественной защитницей безопасности Эвермита. Она знала секреты древней эльфийской магии и обладала волшебными силами, которыми одарил ее Селдарин. Немного нашлось бы храбрецов, которые могли одолеть законную правительницу Эвермита.Амлауруил кивком подозвала писца и двух личных стражников, а затем повернула кольцо. Все четверо тотчас оказались на тенистой лесной поляне. Там их ожидали двое: огромный серебристо-серый литари и высокая стройная лунная эльфийка. Но ни один из них не заметил появления королевы.Эрилин с восхищением оглядывала родину своих предков. Лужайка пестрела лесными цветами, над которыми порхали многочисленные мотыльки; древние дубы шелестели темно-зеленым убором позднего лета. Если бы не аура волшебства, пронизывающая воздух наравне с солнечными лучами, такую картину можно было бы отыскать во многих девственных лесах.– Эвермит, – прошептала Эрилин.– Я оставлю тебя и вернусь, когда ты закончишь свои дела, – сказал Ганамед и исчез.Эрилин ощутила призыв Лунного Клинка и опустила взгляд: от меча распространялся бледно-голубой туман. Она проследила взглядом за туманом и замерла от удивления. Призрачные струйки, словно пальцы благоговейного странника, тянулись к мерцающему овалу магических врат. Только однажды Эрилин приходилось видеть нечто подобное, но она запомнила это на всю жизнь. Этот дар ее мать передала волшебному мечу непреднамеренно – связь между миром людей и миром эльфов.– Кто ты, что осмелилась посягнуть на этот мир?Вопрос мог показаться резким, если бы не благозвучность голоса, произносившего эти слова. У Эрилин перехватило дыхание. Голос далеким эхом отозвался в ее сердце и напомнил о колыбельной, которую мать напевала своей маленькой дочке в далеком прошлом. Ручеек звездного света – почему-то именно с ним сравнивала Эрилин голос своей матери. В только что прозвучавших словах звенела и переливалась та же прозрачная чистота.Эрилин обернулась и оказалась перед Амлауруил Лунный Цветок, королевой Эвермита.Тогда настала очередь эльфийки замереть от удивления.– Амнестрия?! – прошептала она с тоской и восторгом одновременно.Ее реакция озадачила Эрилин. Полуэльфийка никогда не считала себя похожей на свою мать. Но королева мгновенно поняла ошибку, и ее лицо снова приняло выражение царственного спокойствия. Как заметила Эрилин, и сама Амлауруил не слишком походила на Амнестрию. Черты лица королевы казались более утонченными, а ее волосы наводили на мысли о шелке и пламени. Она была высокой, даже выше полуэльфийки, и обладала неброской неземной красотой, напомнившей Эрилин женщин из клана литари. Кроме того, если королева и предпочитала одиночество, как и ее дочь, она явилась в сопровождении двух золотых эльфов, явно стражников, и пожилого лунного эльфа – писца или советника.Что ж, в одном они были единодушны – каждая увидела в другой Амнестрию. Сама Эрилин никогда не верила, что королева эльфов согласится признать между ними родственную связь. Что ж, пусть будет так. У нее есть немало других забот.Арфистка обнажила Лунный Клинок и опустилась на колено. Волшебный меч лег на траву у ног королевы.– Я Эрилин Лунный Клинок, дочь и наследница меча Амнестрии из Эвермита. Пока огни Миф Драннора горят в этом мече, он будет верно служить народу эльфов и его королеве.Над поляной надолго воцарилась тишина. Амлауруил застыла, подобно статуе из мрамора и лунного камня. Эрилин понимала ее. Все Лунные Клинки были связаны обетом служения эльфам, но королева вряд ли могла принять присягу клинка, не признав ту, кто им владеет. Эрилин заговорила снова, и ее слова дали возможность гордой королеве достойно выйти из затруднительного положения. Полуэльфийка достала пергамент с посланием королевы, переданный через Каррейга Макумайла, и положила его рядом с мечом.– Я исполнила долг посланника Эвермита и пришла сюда, чтобы отчитаться,– Поднимись и рассказывай, – наконец заговорила королева.Она жестом отослала стражников и предложила писцу присесть на ствол упавшего дерева.Эрилин сжато, но подробно рассказала обо всех событиях, произошедших в Тефирском лесу. Когда она умолкла, королева задала несколько вопросов. Наконец Амлауруил удовлетворенно кивнула.– Это не совсем то, о чем я просила, но ты поступила правильно.– В таком случае разреши мне попросить вознаграждение, – спокойно сказала Эрилин. – Каррейг Макумайл говорил, что уполномочен обещать все, что бы я ни попросила. Должна сказать, что ничего не имею против такого благородства, но в будущем, прежде чем подписывать подобные послания, не мешало бы оговорить пределы награды.Ее слова развеселили королеву.– Ты определенно дочь Амнестрии, – улыбнулась она. – Она тоже всегда говорила то, что думала. Хотя я вижу в тебе и большое сходство с отцом.– То, что ты видишь, касается только меня, – так же спокойно отозвалась Эрилин. – Я не суп, который приготовили, смешав в горшке разные продукты. А что касается моего отца, то мы впервые встретились три зимы тому назад. – Полуэльфийка помолчала и дотронулась до драгоценного камня в рукояти вновь обретенного меча. – Ты и твои приближенные позаботились об этом.В ее словах не было и намека на обвинение – только простое изложение фактов. По приказанию Амлауруил волшебный камень сняли с Лунного Клинка, и две его части были поделены между отцом и матерью Эрилин. Такое разделение предотвращало от посягательств на сохранность эльфийских врат, но в то же время лишило Эрилин семьи и знаний о могуществе меча.Но королева не отвела взгляд.– Ты, наверно, не раз удивлялась, что мы не разыскали тебя после смерти Амнестрии.– Нет.Амлауруил приподняла брови.– Ты не склонна облегчить мне задачу. Что ж, я в твоем положении вела бы себя точно так же. Всем известно, что потомки от смешанных браков не допускаются в островное королевство. Ты должна понять. Эвермит – наше последнее убежище, последний оплот, где мы можем не опасаться вторжения людей. Многие эльфы, особенно те, кто занимает высокое положение по праву рождения, опасаются вредного влияния людей на наши традиции и культуру. Полуэльфы сами по себе не представляют угрозы, но предубеждения слишком сильны. Мы не можем делать исключений, даже для тебя. Возможно, особенно для тебя.– И все же я здесь, – заметила Эрилин.– Да.Королева надолго замолчала, и в ее взгляде мелькнуло сожаление. Впервые черты ее лица исказились.– Ты отлично справилась. Насколько мне известно, никто не смог в одиночку раскрыть все могущество Лунного Клинка. Если бы мы заранее знали о твоих способностях владеть волшебным оружием, мы поступили бы по-другому. Конечно, мы знали, что меч Амнестрии перейдет к тебе, но не ожидали…– Что я выживу? – сухо закончила Эрилин.– Немногие эльфы соответствуют требованиям Лунных Клинков, – заметила королева. – Многие мечи спят долгие столетия, и лишь горстка Лунных Клинков проявляет свое могущество. Некоторые эльфы отказываются от своего наследства, и это не считается зазорным. Мы не могли и предположить, что ребенок от смешанного союза сможет принять вызов.– Но вы позволили мне попытаться, заранее зная, что я могу погибнуть. Я впервые обнажила Лунный Клинок, ничего не зная о требованиях, которые накладывает владение подобным оружием.– А если бы знала, то поступила бы иначе?В вопросе королевы прозвучал вызов, и Эрилин поразилась проницательности Амлауруил. Полуэльфийка не могла отрицать справедливость ее слов и ответила жестом фехтовальщика, признающего получение удара.– Что сделано, то сделано, и пусть все остается на своих местах, – сказала Эрилин. – Но я здесь не просто так. Моя мать восхищалась своим младшим братом, а потому я назвала принца Ламруила своим наследником. Не известишь ли ты его об этом наследстве? И пожалуйста, позаботься, чтобы принца обучили надлежащим образом. Я взяла в руки Лунный Клинок, будучи совершенно неподготовленной, и не хочу, чтобы кого-то еще ожидало такое испытание.И снова королева надолго задумалась.– Я все сделаю, – пообещала она. – От имени своего сына я благодарю тебя за оказанную ему честь. – Амлауруил помолчала, подыскивая слова. – Ты упомянула о вознаграждении, – напомнила королева, желая перевести разговор на более понятные темы. Эрилин твердо встретила ее взгляд.– Я хочу получить во владение большой участок земель, лежащий к востоку от Тефирского леса, от границ Спалзирского замка до истоков реки Сулдаскон. Прикажи своим агентам – Арфистам или кому-то еще – приобрести эту землю.– Ты требуешь высокую плату, – заметила королева.– Судя по слухам, богатства Эвермита неисчислимы. А ты сказала, что я могу требовать все, что захочу.Королева взглянула на Эрилин с любопытством.– А как ты собираешься поступить с этой землей?В ответ Эрилин запустила руку в сумку и достала оттуда пригоршню семян: кленовых крылаток, сосновых шишек и желудей.Долгое время королева и полуэльфийка молча изучали друг друга.– Твое требование будет выполнено. Земли будут записаны на твое имя, и ты можешь распоряжаться ими по своему желаниюЭрилин поклонилась и прошла к тому месту, где исчез Ганамед.– Подожди минуту, – попросила ее королева. – От имени народа эльфов я принимаю твою присягу и твой меч. Можешь и дальше служить эльфам так, как делала до сих пор.Полуэльфийка обернулась к королеве. Она выхватила Лунный Клинок из ножен и подняла его в истинно эльфийском салюте.Две женщины еще некоторое время стояли лицом к лицу, но им больше нечего было сказать. Вряд ли они еще когда-нибудь встретятся, и Амлауруил не могла выказать большей признательности, чем она это сделала только что. И это было больше, чем надеялась Эрилин.Словно почувствовав, что ее задача выполнена, на поляне появился серебристый литари. Вместе с ним Эрилин унеслась в его укромный мир, а затем обратно в Тефирский лес.Королева осталась на поляне и долго смотрела на мерцающие врата, через которые на Эвермит проникла полуэльфийка. Поскольку положение королевы требовало большой ответственности, Амлауруил не могла не думать о безопасности. Раньше ей никогда не приходило в голову, что этими вратами могут воспользоваться Серебряные Тени. До сих пор ни один литари не был замечен в предательстве, но следует все же принять меры.Амлауруил нагнулась за оставленным Эрилин пергаментом. Она рассеянно развернула свиток и бросила взгляд на аккуратные строки. Внезапно ее глаза остановились на одной букве, и королева изумленно моргнула. Тонкий, почти незаметный штрих превратил выбранное полуэльфийкой имя «Лунный Клинок» в «Лунный Цветок», клановое имя королевского семейства.– Капитан Макумайл, – прошептала Амлауруил, моментально узнав автора подделки.Но ожидаемого гнева по поводу такого святотатства она почему-то не почувствовала. Амнестрия была потеряна для Амлауруил, но дочь ее дочери заслужила доверие эльфов… и ее клана.– Эрилин Лунный Цветок, – тихонько прошептала королева.Хотя она понимала, что ни один эльф Эвермита не должен услышать от нее таких слов, Амлауруил понравилось, как звучит это имя.Спустя несколько дней все, кто принимал участие в битве под предводительством Зоастрии, собрались на рассвете у восточной границы Тефирского леса. Пришли все: лесные эльфы, Эльманесси и Сулдаски, литари, даже фавны и кентавры. Не хватало только Джилла и Кендела Лифбоуэра. Они сочли свою миссию выполненной, и, поскольку дворфу не терпелось снова увидеть своих родичей, двое приятелей накануне вечером отправились в путь.Все собравшиеся принесли с собой правнуков Кормантора – семена древних деревьев, которые через столетия должны были превратиться в шикарный лес. По сравнению с тем, чего лишился лесной народ, по сравнению с тяжелыми испытаниями это было немного, но каждое дерево связывало их с утраченной родиной и должно было олицетворять новый союз племен с литари и другими обитателями леса. После пережитых бед необходимо обновление.Весь долгий летний день они трудились сообща и в полном согласии, что было редкостью для лесного народа. С наступлением ночи все укрылись под знакомым пологом леса.Когда закончился ужин и стихли песни и легенды, Амарил отыскал Эрилин и пригласил прогуляться. В полном молчании они шли до тех пор, пока не очутились на краю только что посаженного леса. Это место, в котором перемешивались надежды на будущее и воспоминания о прошлом, показалось самым подходящим для разговора.– У меня есть для тебя послание от Ротомира, – заговорил Амарил. – Ему нелегко было бы высказать все самому, и я предложил свою помощь. Я взялся за это поручение с радостью.– Так ты теперь глашатай старейшины? – поддразнила его полуэльфийка.Амарил слегка улыбнулся, но сохранил серьезность.– Народ Тефирского леса предлагает тебе место в своем поселении. Присоединяйся к нашему клану и живи под сенью деревьев, посаженных твоими собственными руками. Оставайся со своим народом, – негромко закончил он.– Одна часть моей души с радостью принимает это предложение, – искренне ответила Эрилин. – И частица души останется здесь. Но посмотри вокруг, – сказала она, указывая рукой на молодые саженцы и холмики свежевскопанной земли, где лесные обитатели посеяли семена новых надежд. – Ты проживешь достаточно долго, чтобы увидеть, как растут деревья. Но я эльфийка только наполовину и уйду раньше, чем сомкнутся между собой ветви этих дубков. И в других местах меня ждут дела. Подобно литари, мне дано жить между двумя мирами. Ты открыл мне, что у меня эльфийская душа, но мой путь и мое сердце принадлежат людям. Лишь одно я могу тебе обещать, – добавила она, вынимая из старинных ножен Лунный Клинок. – Пока огни Миф Драннора горят в этом мече, герой всегда будет возвращаться в Тефирский лес в дни великих испытаний.Эрилин показала эльфу новую яркую руну, которая недавно зажглась на лезвии, и убрала меч.– Мне дано было добавить новое свойство Лунному Клинку. Оно состоит в следующем: когда обитатели Тефирского леса попадут в беду, носитель этого меча придет им на помощь. Скорее всего, это буду уже не я. Моя жизнь не так уж длинна, а я желаю вам долгих лет спокойствия и после того, как уйду к своим предкам.Амарил кивнул и заключил ее в объятия. Эрилин приникла к нему, ни о чем не забыв, ни о чем не жалея. Ее эльфийская душа навсегда будет связана с лесом. Возможно, когда-нибудь в будущем, она действительно вернется, ее сущность пополнит силу волшебного оружия. Но, как призналась она своему другу-эльфу, сердце Эрилин принадлежало другому, и к нему вела ее дорога. Глава 25 Лето перевалило на вторую половину, когда экипаж лорда Хьюна въехал в город через северные ворота Зазеспура. В Глубоководье, северном городе, соперничающем с Зазеспуром, время было потрачено не зря. Хотя по сравнению с прошлыми годами продажа южных вин несколько уменьшилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39