– Бедный мистер Физерс, он так переживает, – вздохнула Бидди. – Что же такое он натворил, что его отстранили от работы?
– Ему повезло, что я не выгнала его. Он будет выполнять более простые обязанности, и я выделила ему апартаменты в западном крыле дома.
Кэролайн бросила на экономку критический взгляд, припомнив, как она злилась из-за просчетов дворецкого.
– Физерс позволил себе неуважительное отношение к мистеру Дэвину как к хозяину и к тому же выполнял свои обычные обязанности спустя рукава. Ему уже за семьдесят, и я не побоюсь сказать, что свои старческие годы он проведет в покое и достатке.
Бидди печально заморгала.
– Но мне тоже скоро семьдесят, мисс.
– Да, Бидди, но вы переживете всех нас и будете вести Фаллингейт еще лет пятьдесят.
Бидди просияла, недоверчиво покачав головой.
Дверь, скрипнув, открылась, и в комнату вошла Аманда.
– Вы куда-то собираетесь, Кэро?
– Да. Мы с Лукасом едем на ферму Кинникотт. – Кэролайн расправила кружевной воротник, который невольно измяла, прижав спиной. – Аманда, как вы думаете, я правильно сделала, отстранив Физерса от исполнения обязанностей дворецкого.
Миссис Пламшоу села на стул рядом с ней и погладила ее по руке.
– Боюсь, он не в лучшей форме. Мне очень неприятно, но я не могу не заметить, что в данном случае Пруденс Уэйнрайт, вероятно, права. И, как мне кажется, Генри заменяет его вполне успешно. Он ждал этого долгое время. На мой взгляд, вы поступили правильно, и вам не стоит переживать по этому поводу. Кстати, доктор Кавендиш считает, что мистер Дэвин добился достаточного прогресса и готов, что называется, выйти в люди. Мы думаем пригласить на ужин леди Джермейн и еще несколько персон. Генри как нельзя лучше подходит для такого деликатного мероприятия.
Сдвинув брови, Кэролайн задумалась. Она не хотела, чтобы Лукас знакомился с графиней Джермейн, пока у них такие напряженные отношения. Почему вдруг все так усложнилось? По-видимому, так бывает, когда люди становятся близки… Она взглянула в зеркало и пощипала свои бледные щеки. Неужели Аманда поняла, почему она проявляет такое повышенное внимание к своей внешности? Без сомнения. Совершенно очевидно, что она делает это, чтобы понравиться Лукасу.
– Ну вот и все, мисс. – Бидди с довольной улыбкой оглядывала свою госпожу. – Вы чудо как хороши! Я скажу Генри, что можно подавать экипаж. Ваш жакет в спальне. Захватите его, сегодня прохладно.
– Спасибо, Бидди. – Кэролайн положила очки в ридикюль, висевший на запястье, и они с Амандой прошли в спальню.
– Повар приготовил яблочный пирог для Эмили и мистера Кинникотта. Не будете ли вы столь добры сказать Генри?
– Конечно, Кэро.
– И если мистер Доррис все еще продолжает обсуждать положение на рудниках с мистером Дэвином, скажите ему, чтобы он пришел на следующей неделе, поблагодарите его за пикник и…
– Кэролайн…
– Не хочу никуда ехать, но сейчас уже поздно… Аманда встала перед ней, перекрывая путь к двери.
– Прошу вас, Кэрол, мы должны поговорить. Брови Кэролайн удивленно взметнулись вверх.
– Если вы собираетесь критиковать меня и…
– Нет, моя дорогая, – мягко улыбаясь, проговорила Аманда и обняла ее за плечи, – я понимаю, что не могу учить вас жить. И потом, хотя и неохотно, но я участвую в вашей игре. Тем не менее я считаю себя ответственной за любой риск, которому вы себя подвергаете. Но я не простила бы себе, если бы не предупредила вас.
– О чем вы хотите меня предупредить? – Кэролайн высвободилась из ее рук.
– Я видела, как вы вчера во время пикника смотрели на мистера Дэвина. Поверьте, моя дорогая, я знаю, что это означает.
Кэролайн вспыхнула.
– И что же?
– Вы влюблены. Вы безнадежно влюблены.
Кэролайн вздохнула:
– Я думала, вы собираетесь сказать, что это означает…
что у меня была близость с Лукасом. Аманда сочувственно улыбнулась:
– Я ожидала этого, но не хочу, чтобы вы страдали, отдав свое сердце мужчине, который покинет нас через неделю.
Послышались отдаленные раскаты грома. Кэрол подняла глаза.
– Черт, опять собирается гроза.
И по привычке ее взгляд обратился к портрету. Лорд Гамильтон, казалось, смотрел на нее с еще большим упреком, чем Аманда. И если дела ее шли плохо, то, слава Богу, хотя бы привидение больше не появлялось. Когда-нибудь она расскажет Аманде о странном поведении призрака лорда Гамильтона, но, скажи она это сейчас, та подумает, что ей место в сумасшедшем доме.
– Вы ничего не можете поделать со своим сердцем Кэро, но вы можете защитить себя.
Кэролайн натягивала перчатки.
– Почему вы решили, что я должна себя защищать?
– Каждая женщина опасается посягательств мужчины. Что бы вы ни чувствовали, Кэрол, вы не должны открывать Лукасу свое сердце.
– Но почему? – непонимающе воскликнула она. – Разве любовь женщины чувство недостойное?
– Нет, Боже мой, нет! Но женщина страдает от таких коллизий, на которые мужчина даже не обратит внимания. Женщина уязвима, а мужчина спокойно переходит к следующей победе, цел и невредим.
– Нет, если он мой муж.
– Так называемый муж. Какое будущее вы можете иметь с человеком, который будет немедленно изгнан из общества, как только станет известно его истинное происхождение?
Кэролайн больше выдержать не могла. Это слишком! И потом, этот разговор ни к чему не приведет. Да, она такая и ничего не может с собой поделать. Она быстро пошла к двери.
– Кэролайн! – окликнула ее подруга, но безуспешно. Когда девушка исчезла за дверью, Аманда закрыла лицо руками, стараясь вдохнуть поглубже. И тогда на нее нахлынули мучительные воспоминания о собственных искушениях и собственном падении. Медленно повернувшись, она взглянула на портрет. Черные глаза смотрели на нее насмешливо. Какая ирония, думала Аманда, теперь она готова отдать все, что угодно, лишь бы Кэролайн снова могла предаваться мечтам, глядя на лицо этого лорда.
По дороге на ферму Лукас и Кэролайн почти не разговаривали. Она сидела, держа на коленях корзину с яблочным пирогом, и слушала монотонное поскрипывание колес, стараясь скрыть то, что творилось у нее в душе. Она хотела выглядеть так, словно ничего не произошло. Он нашел ее уязвимое место, и это приносило боль.
Но несмотря на все попытки, скрыть печаль не удавалось. Она не отрывала глаз от окна, за которым тянулись бесконечные поля с убранной пшеницей. Но как она ни старалась забыть о присутствии Лукаса, он, казалось, заполнял собой всю карету. Когда наконец среди изумрудных холмов показалась крытая соломой крыша фермерского дома, она вздохнула с облегчением.
– Ну, вот мы и на месте. Вот увидите, Лукас, что я права. У Эмили и ее отца все в порядке. Я не была здесь почти два года, но она часто навещала меня, и я заметила бы, если бы она болела.
Лукас стоял, небрежно опираясь на трость, которую вручил ему Теодор.
– Увидим, – уклончиво сказал он.
– Да, увидим.
К тому времени как кучер спрыгнул с сиденья на нижнюю ступеньку кареты, Кэролайн была готова доказать свою правоту. Отчаянно готова… пока Лукас не встал рядом с ней и не предложил руку.
– У мисс Кинникотт очень милая горничная, – прошептала она, когда они подошли к коттеджу. – Ее зовут Энн, и она очень симпатичная.
Кэролайн постучала в дверь и, стянув перчатки, крепко зажала их в руке.
– Может, их нету дома? – сказал Лукас.
– Может быть, их нет дома, – поправила Кэролайн.
– Я так и сказал.
– Нет, не так.
– Кэро, черт возьми, я не заставлял вас выходить за меня замуж.
Она глубоко вздохнула.
– Я не собираюсь спорить с вами, Лукас. Вероятно, они где-то в саду.
Она обошла кучу вырванных корней и каких-то инструментов и оглядела огород, квадратный кусок земли с грядками овощей. Там она увидела отца Эмили, который копался в земле.
– Мистер Кинникотт! Добрый день! – Когда она подошла ближе, ее улыбка угасла. Он стоял на коленях, копаясь в земле голыми руками, и с раздражением морщил густые брови. Несколько сморщенных корнеплодов лежало рядом на траве. – Мистер Кинникотт, я надеюсь, вы не возражаете, что мы въехали во двор? Я привезла вам пирог, он в карете. Я пошлю Энн за ним.
– Она больше у нас не работает, – сказал фермер, с мучительной гримасой поднимаясь на ноги.
– У вас новая горничная?
Его загорелый лоб прорезали глубокие морщины.
– У нас вообще нет горничной. Сами справляемся. Эмили в доме, если вы хотите ее видеть… Спасибо, мэм, за пикник. Это было очень хорошо для нее. Я все время твержу, что ей надо почаще выходить из дома. Бывать на солнце.
– Она… нездорова? – От резкого голоса Лукаса Кэролайн вздрогнула. Она не слышала, как он подошел.
– Да нет, – ответил старый фермер, вытирая бровь тыльной стороной ладони, – просто ленится. Вбила себе в голову, что она леди. Сидит целый день без дела. Это все лень.
– Но это так не похоже на мисс Кинникотт, – возразила Кэролайн.
Он копнул землю, стараясь выдернуть еще один корень.
– Она все читает всякие романтические истории. Как я понимаю, берет их у вас.
Под его осуждающим взглядом Кэролайн покраснела.
– Да, они такие… поучительные.
– Может быть, мы пройдем к мисс Кинникотт? – предложил Лукас.
– Ну да, а когда уедете, скажите, чтобы она шла сюда и помогла мне.
Лукас потащил Кэролайн к дому, крепко сжав ее локоть.
– Ни слова, – предупредил он. – Не стоит сердить мистера Кинникотта, это не поможет Эмили.
Кэролайн взглянула на него с раздражением, но смягчила свой гнев, увидев в его глазах искреннюю заботу. Она намеренно небрежно постучала в дверь, но, когда ответа не последовало, сама открыла ее.
– Мисс Кинникотт!
– Я здесь, – послышался слабенький голосок.
Лукас вошел первым, Кэролайн следом за ним. Не успела она переступить порог дома, как холод пронзил ее до костей. Казалось, солнце никогда не заглядывало в эти сырые, темные комнаты.
Миновав прихожую, они вошли в маленькую гостиную. Эмили сидела на узкой железной кровати, придвинутой к окну. Мягкий свет с трудом проникал через грязные стекла, придавая ее бледным щекам еще более неживой серый оттенок. Услышав шум шагов, Эмили повернула голову, заправила за ухо выбившийся завиток и робко улыбнулась гостям. Комнату едва освещало несколько сальных свечей. Слава Богу, подумала Кэролайн, здесь есть хотя бы свет, если нет тепла.
– Добрый день, мистер и миссис Дэвин. Вот так сюрприз… – Эмили не договорила и зашлась кашлем. Она прижимала обе ладони к губам, стараясь унять резкий лающий звук, который, казалось, разрывал все тело.
Сердце Кэролайн сжалось. В этот момент она поняла, что Лукас прав, а она ошибалась. Ужасно ошибалась. Лукас подошел к ней и дотронулся до ее плеча, гордость требовала, чтобы она отодвинулась. Но она ощущала его искреннее сочувствие и радовалась его поддержке.
– Мисс Кинникотт… Эмили… – Она подошла, опустилась на колени рядом с девушкой и погладила ее влажный, холодный лоб своей теплой ладонью. В сером свете круги под ее глазами выглядели как полумесяцы во время затмения. – Почему вы не сказали мне, что больны?
Эмили грустно взглянула на Кэролайн.
– Я не… хотела беспокоить вас. Вы были так добры, приглашая меня в Фаллингейт. Я боялась, что если вы узнаете о моем нездоровье, то больше не захотите меня видеть. А я очень дорожила нашим общением.
– Но я могла бы помочь вам. – Взгляд Кэролайн прошелся по бедной гостиной. Мебели осталось мало, и та была пыльная и старая. По всему видно, что камин давно не зажигали. – Нужно развести огонь, вам станет теплее. И тарелка горячего супа была бы очень кстати… Лукас, не могли бы вы растопить камин?
Покачав головой, Эмили схватила Кэролайн за рукав:
– Нет. Отцу слишком тяжело резать торф, а дров и угля у нас не осталось.
Кэролайн еще раз обвела комнату глазами. Так вот почему так мало мебели! Они в отчаянии сожгли все, что можно, еще прошлой зимой.
– Вы могли бы брать дрова в Оленьей роще, это как раз неподалеку.
– Но это ваша собственность.
– Какая чепуха! – воскликнула Кэролайн, передернув плечами. – Кроме того, мистер Доррис говорил вашему отцу, что он может брать дрова в обмен на работу в Билберри. Разве не так?
– Мистер Доррис не хочет, чтобы мой отец работал у него.
– Это еще почему? – нахмурилась Кэролайн.
– С отцом… стало очень не просто. Он спорит по любому поводу. Характер испортился после того, как умерла мама. Я поначалу обрадовалась приглашению в Билберри-коттедж, но потом поняла, что это исходит от вас, а не от мистера Дорриса.
– Я разрешаю вашему отцу взять столько дров в Оленьей роще, сколько он хочет. Лукас, это совсем рядом. Не могли бы вы присмотреть там что-нибудь для камина?
– Конечно.
Кэролайн подождала, пока он не ушел, потом осторожно пощупала лоб Эмили, прикусив губу и едва сдерживая слезы раскаяния. Опустив глаза, она заметила обтрепавшиеся манжеты и задрожала.
– Эмили, вы когда-нибудь простите меня?
– Миссис Дэвин, вы не должны себя винить.
– Нет, я должна просить у вас прощения за то, что была слепа и не замечала вашего состояния. Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз навещала вас. А когда вы приезжали в Фаллингейт, то всегда делали вид, что у вас все прекрасно. Но теперь-то я понимаю, что была слепа. Я так боюсь за вас…
Она притянула Эмили к себе и крепко обняла. Плечи Кэрол подрагивали, она тихо рыдала, уткнувшись в волосы девушки и обняв ее худенькое тело.
– Вы так добры, Кэрол, не плачьте. Вот увидите, мне скоро станет лучше.
Кэролайн вытерла глаза, пытаясь улыбнуться.
– Конечно, и пожалуйста, возвращайтесь со мной в Фаллингейт. Я хочу позаботиться о вас.
Эмили задохнулась и закашлялась.
– Нет. Отец не позволит мне. Если бы появилось солнце, мне бы сразу стало лучше. Как тогда, на пикнике… Сегодня один из самых плохих дней.
Кэролайн стиснула ее тоненькие пальчики.
– Тогда я пошлю вам какой-нибудь еды и попрошу доктора Кавендиша навестить вас и оставить лекарство.
Эмили ничего не сказала.
– Я утомила вас, – прошептала Кэролайн. – Что ж, сегодня я уеду, но скоро вернусь.
– Не беспокойтесь обо мне.
– Какое тут беспокойство…
– Спасибо. – Эмили прикрыла глаза и секундой позже уже спала.
Когда Лукас вернулся с охапкой дров, в комнате стояла тишина. Кэролайн, казалось, глубоко ушла в свои мысли, а Эмили спала. Стараясь не шуметь, он разжег камин, принес из кареты яблочный пирог и, отнеся его на кухню, вернулся в гостиную.
– Кэро, – тихо сказал он, осторожно дотрагиваясь до ее плеча. – Кэро, мы должны ехать.
Она вздрогнула:
– Я не слышала, как вы вернулись.
Он наклонился, обнял ее за плечи и, подняв со стула, повел к выходу. Снаружи уже начало моросить.
– Хотите попрощаться с мистером Кинникоттом? – спросил он, когда они подошли к карете.
– Нет.
На обратном пути они снова молчали. Лукас с рассеянным видом вертел в руках отполированную трость, покачиваясь под ритм колес. Он смотрел на Кэролайн, но она ни разу не ответила на его взгляд. Она отвернулась к окну и облокотилась на подоконник, прижав ладонь к твердо сжатым губам. «Бедная девочка, – думал он. – Совершенно выбита из колеи».
– Кэролайн…
– Молчите. Не говорите ни слова… – Она замолчала, разглядывая пейзаж. – Вы правы. Я эгоистична и слепа. Никогда не прошу себе!
– Кэрол…
– Я не хочу это обсуждать. Теперь я знаю, кто я такая, – глупая, эгоистичная, думающая только о себе легкомысленная мисс, живущая в придуманном мире. Я до конца жизни буду сожалеть об этом. И буду благодарна, если вы не станете напоминать мне, как я поступила со своей лучшей подругой. Понятно, почему вы никогда не смогли бы полюбить меня, Лукас.
– Но я не говорил этого.
– Все, о чем я прошу, – останьтесь, пока мы не доведем наше дело до конца.
Он уселся поудобнее, чувствуя необъяснимую печаль в сердце. Это к лучшему, что она так думает. Значит, не станет искать близости с ним. Но как больно отказываться от любви!
– Кэро, я выполню все, что обещал. Я с самого начала сказал это.
– Да, вы все время были более чем честны.
Откинувшись на сиденье, он думал о том, что сейчас меньше всего хотел бы показать ей свое унылое настроение. Хотя он мог бы испытывать триумф от победы, но в данную минуту желал одного – просто открыть ей глаза на реалии жизни.
Глава 18
Было почти шесть часов, когда Кэролайн быстро сбежала по главной лестнице, влетела в кабинет и застыла, увидев доктора Кавендиша, спокойно потягивающего бренди, сидя перед камином.
– Дядя Тедди? Слава Богу, вы вернулись! Как Эмили, вы видели ее?
Теодор нахмурился, вдыхая терпкий запах бренди.
– Да, видел.
Сердце Кэролайн забилось сильнее.
– И?.. Как она? Ей лучше?
Запрокинув голову, Теодор залпом осушил стакан и выдохнул с мучительным стоном.
– Кэро, мисс Кинникотт тяжело больна. И к тому же у нее слабое сердце.
Руки Кэролайн безвольно повисли, плечи поникли.
– Да, Лукас говорил мне. Но я все еще надеялась, что он ошибается.
– Лукас Дэвин знает жизнь. Вам стоит почаще к нему прислушиваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34