Но всеобщее внимание каким-то непостижимым образом сосредоточилось на новоприбывшей.
Ее одежда не выделялась роскошью: на ней было белое платье. Волосы — темные и блестящие — смотрелись все же несколько светлее, чем у большинства португалок. Гладко зачесанные назад и собранные на затылке в массу локонов, они подчеркивали утонченность черт лица. Ее перчатки, веер и бальные туфельки тоже были белого цвета. С первого взгляда, казалось, трудно понять, почему ее присутствие производит такой фурор. Видимо, оно объяснялось несколькими причинами.
На фоне великолепных военных мундиров и ярких дамских туалетов ее белое одеяние привлекало всеобщее внимание как первый подснежник весной. А темные волосы и кожа кремового оттенка на открытых плечах и декольте подчеркивали белоснежное великолепие ее наряда.
Роберт не мог бы сказать, было ли красивым ее лицо, потому что она находилась слишком далеко. Но фигура у нее была превосходная — стройная, с округлостями во всех нужных местах. Такая фигура была способна заставить мужчину мучиться от желания, даже если бы он не успел взглянуть на ее лицо.
Однако ее непомерно большой успех со стороны лиц мужского пола объяснялся не только ее внешностью или соблазнительной фигурой. В зале присутствовали и другие женщины, которые были почти так же красивы — почти, но не совсем. Прищурив глаза, капитан Блейк внимательно вгляделся в нее. Была у нее особая манера держаться, гордо приподнятый подбородок и королевская осанка, предполагающая всеобщее поклонение. И она его получала. Множество алых мундиров, украшенных золотым галуном, окружало ее, а их владельцы буквально ходили перед ней на задних лапках, стараясь поддержать шаль, принести для нее бокал вина или шампанского, поцеловать руку и получить мелкие знаки внимания, например, милостивое похлопывание по плечу белым веером.
— Можно, наверное, с радостью согласиться терпеть вечные муки в аду за одну ночь — всего одну ночь с ней, а? — Лорд Рейвенхилл подмигнул, напомнив капитану Блейку, что он непростительно долго пристально смотрит на новенькую, что он все-таки так и не ушел домой.
— Я полагаю, что ее тело между простынями да и в темноте доставило бы не больше удовольствия, чем тело горяченькой шлюшки, — сказал он, наблюдая, как она и толпа ее поклонников игнорировали тот факт, что в зале возобновились танцы.
Майор и лорд Рейвенхилл рассмеялись.
— Думаю, что ты веришь своим словам не больше, чем мы, Боб, — сказал майор Кэмпион. — Стоит мне представить, что моя рука лежит на ее заднице, как мне тут же хочется вылить на себя ведро холодной воды, чтобы охладить жар. Кстати, никто не видел где-нибудь поблизости ведра с холодной водой?
Маркиза, стоя в окружении своих придворных, окинула взглядом зал. Капитан Блейк почувствовал почему-то, как нарастает обида. Она была воплощением всего самого утонченного, дорогого и недосягаемого для него. Нельзя сказать, что он когда-нибудь сильно стремился получить то, чего не мог иметь. Если бы он захотел, то мог бы иметь гораздо больше. Он мог бы, например, начать военную карьеру в офицерском чине, вместо того чтобы карабкаться вверх, преодолевая почти непреодолимые препятствия. Он мог бы теперь быть майором или подполковником. И все могли бы знать, что он сын маркиза Кейни. Правда, незаконнорожденный сын, но все же сын. Причем единственный.
Он никогда не сожалел о том, что сделал. Попробовав солдатскую жизнь и обнаружив, что она великолепно ему подходит, он не хотел бы променять ее на легкую жизнь аристократа. Он не жаждал денег, что было тоже хорошо, поскольку английское правительство не спешило выплачивать своим солдатам денежное довольствие. Его ничуть не волновало, что он не может позволить себе приобрести экстравагантный военный мундир наподобие тех, которые он видел на присутствующих в бальном зале офицерах. Его не волновало даже то, что он не мог обновить свой потрепанный мундир.
Он был доволен своим положением в жизни и всем, что связано с ней. Кроме очень редких случаев, когда он видел что-то для него недостижимое, в нем вспыхивали зависть и ревность, а порой и ненависть. Он ненавидел прибывшую высокую гостью, взгляд которой скользнул по нему и задержался на мгновение, как будто она заметила, что его потрепанный мундир как-то странно выделяется из общей массы.
Он ненавидел ее, потому что она была красива, богата и принадлежала к привилегированному сословию. Потому что она была маркизой дас Минас, обладавшей слишком высоким титулом для такой маленькой леди. И еще потому, что он хотел ее.
Он резко повернулся к майору, который в отличие от лорда Рейвенхилла не пошел выбирать себе партнершу для следующего танца.
— Я ухожу, сэр, — объявил он. — Я отбыл здесь обещанный час, и даже более того.
Майор усмехнулся.
— А завтра утром, несомненно, снова явишься к военному врачу и будешь угрожать ему чем угодно, вплоть до физической расправы, если он не отправит тебя обратно в полк. Когда ты научишься расслабляться, Боб, и наслаждаться моментом?
— Я буду наслаждаться моментом, когда увижу физиономию своего сержанта и услышу богохульные приветствия своих товарищей, — сказал капитан Блейк. — Я очень по ним соскучился. Доброй ночи.
Майор покачал головой и снова усмехнулся.
— Только не забудь поблагодарить его до отъезда. Я имею в виду военврача. Ты ведь долго находился на волосок от смерти.
— Совершенно верно, — кивнул капитан. — Я даже помню сожаления хирурга насчет того, что мне нельзя ампутировать плечо вместе с грудной клеткой. Если бы пуля застряла в предплечье, а не над сердцем, он мог бы в два счета оттяпать руку. Тогда можно было бы избежать нагноения и всех прочих неприятностей. В тот момент я был слишком слаб, чтобы плюнуть ему в глаза. — Он повернулся и решительным шагом направился к выходу из зала, не взглянув ни на маркизу, ни на окружающих ее офицеров.
Внезапно его окликнул майор Хэнбридж из саперного батальона:
— Собираешься улизнуть под шумок, Боб? — Глупый вопрос, конечно, собираешься. Удивительно, как ты вообще пришел сюда. Наверное, тебя притащили силой. — Он усмехнулся.
— Я был приглашен, сэр, — объяснил капитан Блейк. — Но мне необходимо сделать еще одно дело.
Майор Хэнбридж поднял брови.
— Несомненно, с какой-нибудь хорошенькой пташкой. Но с тобой желает познакомиться маркиза.
— Со мной? — крайне удивился капитан. — Наверное, тут какая-нибудь ошибка.
Но офицеры, окружавшие маркизу, расступились, и она взглянула на него.
— Она устала знакомиться с джентльменами, которые притворяются солдатами. — Майор Хэнбридж снова усмехнулся. — Ей хотелось бы познакомиться с настоящим солдатом. Это капитан Блейк, Жуана. Подлинный герой, я тебя уверяю. И шрам у него настоящий, как и все остальные, которые тебе не видны, — все они получены от рук французских солдат. Боб, позволь представить тебе Жуану да Фонте, маркизу дас Минас.
Капитан почувствовал себя неуклюжим мальчишкой и пожалел, что не остался в своем углу. Он кивнул и тут же понял, что следовало бы отвесить более низкий поклон, хотя под взглядами с любопытством смотревших на них зрителей он побоялся выставить себя на посмешище. Он взял протянутую ему ручку в перчатке и тряхнул в рукопожатии, с благодарностью вспомнив, что вышел из того возраста, когда краснеют: она явно рассчитывала, что он поднесет ее руку к губам.
Он впервые посмотрел ей прямо в лицо. В ней все оказалось безупречно красивым. Глаза большие и темные, но не карие, как он ожидал, а серые, опушенные густыми ресницами.
— Капитан Блейк, — спросила она приятным грудным голосом, — вы были ранены в битве при Талавере? — В ее безупречном английском чувствовался едва уловимый иностранный акцент.
— Нет, мэм, — ответил он. — Мой полк прибыл туда день спустя, после форсированного марша. Так что, боюсь, я не герой этой битвы. Я был ранен в арьергардном бою в ходе последующего отступления.
— Понятно, — кивнула она.
— Он говорит так, словно совершил что-то постыдное, — сказал майор Хэнбридж. — Как будто он получил пулю в спину при позорном бегстве. На самом деле он почти в одиночку сдерживал внезапную атаку на мосту, пока на его крики и ругательства не примчались на помощь его товарищи. Если бы он испугался и убежал, что было бы простительно любому простому смертному, там могли бы сложить головы несколько батальонов.
— Вот как? — произнесла она. — Значит, вы настоящий герой, капитан.
Как реагировать на подобное замечание? Он смущенно переступил с ноги на ногу.
— Вы собрались уйти, — сказала она. — Не смею задерживать вас. Послезавтра я устраиваю прием для своих друзей. Вы придете?
— Благодарю вас, мэм, но, надеюсь, к тому времени мне позволят вернуться на фронт. Я уже вполне оправился после ранения.
— Рада слышать, но ведь вы не уедете послезавтра? Я буду ждать вас.
Он поклонился чуть ниже, чем при первом знакомстве, и она отвернулась, что-то сказав драгунскому полковнику, который с момента ее появления не отходил от нее ни на шаг. Капитан Блейк понял, что аудиенция окончена, и, не задерживаясь больше, ушел.
Когда она прибыла, он добрых пятнадцать минут наблюдал за ней из другого конца зала. Конечно, на таком расстоянии ее трудно было разглядеть как следует. Но даже когда он подошел совсем близко и взглянул ей в лицо, он не сразу узнал ее. Она очень сильно изменилась за прошедшие годы — стала зрелой, уверенной в себе женщиной. Только некоторые характерные жесты и мимика напоминали о ней прежней.
Она его не узнала и говорила с ним как с незнакомцем, который подошел отдать дань ее красоте. С незнакомцем, которого она пригласила на свой прием в полной уверенности, что он будет счастлив пополнить ряды ее преданных поклонников. Присутствовать на ее приеме он не имел никакого намерения.
Майор Хэнбридж назвал ее Жуаной да Фонте. А он знал ее как Жанну Моризетту.
Боже милосердный, думал он, поднимаясь по крутой улочке, ведущей в менее аристократическую часть Лиссабона, где ждала его Беатрис. Боже милосердный, ведь она француженка!
Жуана да Фонте, маркиза дас Минас, похлопала веером по локтю полковника лорда Уаймена, привлекая его внимание.
— Еще бокал шампанского, пожалуйста, Дункан, — попросила она и, как только полковник бросился выполнять ее просьбу, обернулась к другому своему поклоннику: — А вы, Майкл, можете станцевать со мной следующий танец.
Окружающие ее мужчины дружно зароптали.
— Вы несправедливы, Жуана, — заявил молоденький офицер. — Я постарался прийти пораньше, чтобы первым пригласить вас на танец.
— Придется подождать своей очереди, Уильям. Майкл проявил предусмотрительность и еще днем заглянул ко мне.
Ропот перешел в ворчание. Мужчины бросали укоризненные взгляды на стройного лейтенанта, который благодаря своей сообразительности получил досадное преимущество.
Он придет, думала Жуана о капитане Блейке. Правда, он неожиданно заупрямился. Конечно, в момент разговора с ней он был убежден, что не пойдет к ней. Но он придет. Она достаточно хорошо знала мужчин, чтобы заметить тот самый особый блеск в его глазах.
Он оказался совсем не таким, как она ожидала, хотя ее предупреждали, что он скорее солдат, чем офицер. Она понимала, что между солдатом и офицером существует огромная разница. Но она ожидала увидеть солдата-джентльмена, а не сурового, закаленного в боях воина с обветренным лицом и напряженным взглядом поразительно голубых глаз. А его сильно потрепанный зеленый мундир? Он, кажется, даже не замечает его вида. И все же, отбросив все глупые рассуждения о джентльменах и солдатах, нельзя не признать, что капитан Роберт Блейк выглядел настоящим мужчиной.
За всю свою жизнь она встречала не так уж много подобных мужчин, хотя ее всегда, как и сейчас, окружали лица мужского пола. Правда, был Дуарте и его отряд, но тут совсем другое дело.
С первого взгляда на капитана Блейка ей показалось, что она встречала его раньше. И неудивительно. Она встречалась со множеством британских офицеров. Но такого мужчину она бы не забыла. Она не забыла бы ни его потрепанного мундира, ни сурового выражения лица, ни крепкой фигуры. И его притягательной мужественности. Нет, все-таки она его, очевидно, раньше не встречала.
Вернулся с ее шампанским полковник.
— Подержите мой бокал, Дункан, — попросила она, — пока я танцую с Майклом.
— Как? Молодой Бристоу добился своего, пока я отсутствовал? Завтра же вызову его на дуэль!
— Осторожнее, Дункан. Дуэлянтам навсегда запрещается находиться в моем обществе.
— С радостью подержу бокал до твоего возвращения, — сразу же изменил тон полковник лорд Уаймен и элегантно поклонился, не расплескав ни одной капли.
После приезда в Лиссабон она узнала, что он дослужился до офицерского звания, начав службу рядовым солдатом, продолжала она свои мысли о капитане. Судя по всему, он действительно отважный воин. Немногие из военнослужащих рядового состава становятся офицерами. Ей повезло, что удалось познакомиться с ним, не организуя специальной встречи. Она уже три дня высматривала в толпе зеленые мундиры. В Лиссабоне их было не так уж много, потому что большинство стрелковых подразделений дислоцировались вместе с остальными артиллерийскими частями на реке Коа, близ границы, разделяющей Испанию и центральную Португалию. Они защищали армию от внезапного нападения и не позволяли французам получить информацию о том, что происходит в Португалии.
Очень удачно, что он оказался на балу. Интересно, что она сначала заметила зеленый мундир, а потом уже человека, одетого в него. Поначалу его кандидатура показалась ей странной. Но, возможно, она ошиблась. Человеку, хорошо владеющему иностранными языками, не обязательно быть тощим книжным червем аскетического вида, тем более если им был капитан прославленного 95-го стрелкового полка. К тому же, насколько ей было известно, ему и раньше приходилось осуществлять разведку. Должно быть, он человек не робкого десятка.
Да, вполне возможно, что он именно тот человек, который ей нужен.
Он придет, подумала она, улыбнувшись Майклу Бристоу во время танца. Она вспомнила некоторую неуклюжесть манер капитана Блейка, едва заметную враждебность в голосе и невероятную мужскую притягательность, еще ей вспомнились его глаза — голубые глаза — и настороженность взгляда. Настороженность — вопреки ее желанию. Он не глядел на нее с явным одобрением. Он не делал попыток заигрывать с ней — да, наверное, и никогда не сделает. Тем не менее, он не был равнодушен к ее присутствию, что возбудило ее интерес гораздо больше, чем льстивые речи и поклонение остальных офицеров.
Да, он придет.
Глава 4
У Жуаны да Фонте, маркизы дас Минас, в Лиссабоне не было никаких особых дел, кроме возможности познакомиться с капитаном Робертом Блейком в более неофициальной обстановке, чем если бы она ждала его прибытия в Висо. И когда она предложила свой план Артуру Уэлсли, виконту Веллингтону, он счел его вполне приемлемым.
— Ты, конечно, можешь встретиться с ним и здесь, Жуана, — сказал он, когда они разговаривали в Висо. — Но очень важно, чтобы ты узнала его как следует.
— Чтобы как следует узнать его здесь, потребовалось бы много времени, — возразила она. — А времени у нас не так уж много?
Она произнесла последнюю фразу в виде вопроса. «Зря стараешься, — без горечи мысленно сказала она себе. — Виконт Веллингтон всегда внимателен и галантен по отношению к дамам в отличие от своих подчиненных мужчин, но он умеет хранить свои тайны лучше, чем любой другой человек. В случае необходимости он мог сообщить секретную информацию многочисленным шпионам и офицерам разведки, от которых зависел успех операций в Португалии и Испании, но он никогда не разглашал тайны без особой необходимости или до того, как такая необходимость возникает».
Поэтому, хотя Жуана знала, что ей предстоит работать с капитаном Блейком без его ведома в Саламанке (Испания), за линией фронта, где в настоящее время находилась штаб-квартира французской армии, она и понятия не имела, в чем будет заключаться ее или его работа. Незнание вызывало раздражение и любопытство.
— Видишь ли, Жуана, — виконт Веллингтон как будто извинялся, — возможно все-таки, что капитан Блейк не подойдет для задания, которое я предполагаю ему поручить, или откажется его выполнять. Или, может быть, его раны еще не вполне зажили, хотя он всю зиму и весну пролежал в госпитале в Лиссабоне. А возможно, ты передумаешь и не захочешь возвращаться к опасной жизни в Саламанке.
Она хотела было возразить, но он остановил ее жестом.
— Позволь мне высказаться. Возможно, сейчас мне удастся убедить тебя не возвращаться туда.
— Ты знаешь, что я поехала бы туда, даже если бы ты не нашел мне применения.
— Я слышал, что Уаймен серьезно ухаживает за тобой? — Он окинул ее проницательным взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40