Проглотив свой виски, он скользнул рукой в карман, пощупал золотой соверен и улыбнулся.
Дождь прекратился. Можно начать ночную охоту.
Он встал и направился к двери. Когда он проходил мимо стола, где сидели мерзкие чужеземцы, один из них поднялся со своего кресла.
Маскируя свою ненависть широкой улыбкой, он поприветствовал русского князя.
– Добрый вечер, ваша светлость.
В глазах Михаила Казанова блеснуло холодное презрение.
– Добрый вечер.
Этого нападения следовало ожидать. Они должны были знать, что маньяк выйдет на охоту, как только кончится дождь.
Александр Боулд вылез из наемной кареты. Расплатившись с извозчиком, он огляделся и направился к реке, к толпе людей на берегу, рядом с Уэппинг-Стейрс.
Время близилось к полудню. Крик морских чаек и рев гудков с барж ударяли в уши.
Работая плечами, Александр прокладывал путь в толпе. Он кивнул сыщикам и подошел к констеблю. Взгляд Александра переместился на закрытую одеялом жертву.
– Осмотри тело, – сказал констебль Блэк.
Надев, перчатки, Александр стянул с убитой одеяло. После разреза поперек горла жертва истекла кровью. Девушка была совсем юная, ровесница Тьюлип, смотреть на нее без боли было невозможно.
Александр обошел тело, не поднимая взгляда. Зная, что эмоции – враг следствия, он все же не мог подавить гнев. С каким наслаждением он собственными руками перерезал бы этому монстру горло! Александр прогнал прочь эту мысль и сосредоточился на изучении вещественных доказательств.
Склонившись над жертвой, он вынул у нее из руки золотой соверен. При виде забрызганного кровью дешевого дамского веера на запястье у него защемило сердце. Убийца, как всегда, отхватил прядь волос в качестве сувенира.
Александр забрал веер и, накрыв тело одеялом, вернулся к констеблю.
– Может быть, Рейвен сумеет что-то добыть из этой вещи.
– Я захватил золотую пуговицу и один из соверенов, – сказал Амадеус Блэк. – Надеюсь, мы узнаем что-нибудь интересное об этом человеке.
– Судя по девушке, она не была зажиточной, – сказал Александр. – Я оплачу похороны.
Амадеус Блэк тронул его за плечо:
– Ты хороший парень, но ты не можешь заботиться обо всем мире, друг мой.
– Но я могу оплатить похороны девушки.
– Барни, – окликнул констебль своего помощника, – проследи, чтобы тело отправили в морг. Алекс оплатит похороны. Сейчас надо заехать в Инверари-Хаус. Если прозектор Лоуинг спросит, где мы, скажи, что не знаешь, куда мы уехали.
– Можете на меня положиться, – ухмыльнулся Барни.
В это время на другом конце Лондона Рейвен заканчивала расчесывать свои черные как смоль волосы. Связав их на затылке алой лентой, она спустилась в холл и села в расписное кресло.
– Доброе утро, мисс Рейвен, – сказал дворецкий.
Она приветствовала его сияющей улыбкой:
– Доброе утро, Тинкер. Я жду посетителей.
В дверь постучали. Тинкер открыл.
– Проходите, джентльмены. Мисс Рейвен ждет вас.
– Откуда вы… – начал Александр и махнул рукой. – Не утруждайтесь, непослушный ребенок. Я знаю, что вы скажете.
Рейвен встала и прищурила свои фиалковые глаза. Что бы она ни сделала, его все равно не обратишь в свою веру.
– Вы знаете, что я скажу? – спросила она, превосходно имитируя свою мачеху. – Подумать только! Может, вы сами обладаете подобным талантом.
Констебль улыбнулся:
– Интуиция – друг исследователя.
– Интуицию нельзя использовать в качестве доказательства преступления, – сказал Александр.
– Иногда интуиция приводит к фактам, которые могут использоваться в суде, – ответил констебль.
– Хорошо. Для консультации воспользуемся кабинетом моего отца. – Рейвен проводила их наверх и села в кресло у черного мраморного очага. Александр сел в соседнее кресло, Амадеус Блэк – в кожаное кресло с высокой спинкой.
– Что это? – Александр указал на стол и кастрюлю, в которой мокла тряпичная мочалка.
– Иногда исследуемые предметы вызывают во мне беспокойство, – пояснила Рейвен, – и я должна смывать эти ощущения.
Александр закатил глаза, а потом взглянул на констебля. Но Амадеус, казалось, не заметил его насмешливого взгляда.
– Ну что, приступим? – спросил констебль.
Сложив ладони, Рейвен потерла их друг о друга и приложила к окровавленному вееру. Она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, интенсифицируя ощущения.
– Девушка чувствует себя неспокойно и хочет, чтобы компаньон проводил ее домой. Дурное предчувствие повергает ее в озноб. Преследователь прячется в темноте, за газовым фонарем. Этот монстр опаснее, чем тот, который в детстве прятался у нее под кроватью. Животный страх. Паника. Кровотечение… смертельный холод… конец.
Рейвен не так быстро смогла избавиться от ощущений, полученных от веера. Хуже этих ощущений могло быть только одно – оказаться на месте жертвы. Окунув руки в кастрюлю, Рейвен счищала мочалкой весь этот ужас.
– Отлично, – сказал констебль.
– Но ощущения жертвы не дают нам хоть какой-то ключ к разгадке личности убийцы, – сказал Александр.
– Теперь попробуйте это. – Констебль протянул Рейвен золотой соверен.
– Дайте мне также пуговицу, – сказала она, к немалому удивлению обоих мужчин.
Рейвен опять потерла руки. Взяв монету и пуговицу, она зажала их между ладонями. Закрыла глаза и подождала немного.
– Подавляемый гнев. Вспышка бешенства. Наказание для шлюх… Плетение кос. Плетение. Плетение. Алые ленты для алых леди.
– Опишите его, – прошептал Александр ей в ухо. – Сосредоточьтесь на его лице.
Рейвен услышала его голос. Она прижала золотую пуговицу к середине лба. Перед мысленным взором формировались образы.
– Туман и мгла, – озвучила она увиденное. – Темнота и… О Боже… – Рейвен умолкла.
– Расскажите нам, что вы видите, – потребовал Александр.
Рейвен побледнела и открыла глаза. Перевела взгляд с констебля на Алекса.
– Я… я…
– Вы видите чье-то лицо? – спросил Алекс. Рейвен кивнула, шок мешал ей говорить.
– Вы можете описать это лицо? – Александр обнял ее, предлагая свою поддержку.
– Я видела ее, – сказала Рейвен. – Я видела Белл.
Глава 10
Белл скучала по нему.
Ее страшил выход в свет. Собственно, это и побудило ее второпях отклонить предложение князя. Глупо и поспешно, тем более что она зачала от него.
Сделает ли он повторное предложение? Или ей придется унизиться и самой заговорить об этом?
Белл решила подождать неделю. Или две-три. Если подозрения подтвердятся, она скажет ему, что принимает его предложение. Ведь она обещала ему подумать.
Начавшееся лето привносило в эти дневные часы самый безмятежный оттенок. Пассифлора окутывала все вокруг приятной свежестью. Белл вдыхала ее чувственный, еще более нежный, чем у роз, аромат.
Она бродила по отцовском саду, обследуя растения, деревья и кустарники. Потом присела на скамью, тут же примчался Паддлз и положил голову ей на колени.
Благодаря театральной косметике шрам ее был почти незаметен. Она сможет присутствовать на бракосочетании сестры.
Воистину чудеса случаются каждый день, подумала Белл, в который раз отдавая должное мудрости няни Смадж.
Но теперь, как предупреждала мачеха, претендентки на любовь князя выйдут из тени. Это вызывало у нее беспокойство, поскольку соперничество с ними представлялось ей труднопреодолимой проблемой. Что, если князю приглянется одна из «белокурой троицы», учитывая их родословную и красоту? Если Михаил, не дай Бог, женится на одной из них, Белл придется видеть их вместе. Так или иначе, она будет присутствовать на семейных торжествах, поскольку Фэнси выходит замуж за его брата.
Все леди, как молодые девушки, так и вдовы, мечтают выйти замуж за ее князя. Сколько их, этих светских львиц?
– Мисс Белл! – появился дворецкий. – Вы сегодня принимаете посетителей?
– Кто пришел?
– Сэр Клайв Уилкинз.
Брат барона? Какое у него может быть дело к ней?
– Я приму его, Тинкер. Возьмите Паддлза с собой в дом.
Через несколько минут в садовой калитке появился Клайв Уилкинз. Опираясь на трость, он направился к ней.
– Проходите, пожалуйста. – Белл приветливо улыбнулась сквайру.
У Клайва Уилкинза были такие же карие глаза и каштановые волосы, как у его единоутробного брата. Те же черты, которые у Каспера казались почти привлекательными, выглядели более мужественными у его старшего брата.
Уилкинз сел на противоположный конец скамьи.
– Вы, кажется, удивлены моему визиту.
– Да, немного.
– Хочу перед вами извиниться – сказал Клайв. – Мне очень жаль, что вы так пострадали.
– Я ценю вашу заботу, сэр. – Белл покраснела при упоминании о ее ране. – Но в том, что произошло, нет вашей вины.
– Реакция моего брата на то нападение заслуживает порицания, – произнес Клайв. – Таково мое мнение.
– Спасибо вам, – сказала Белл, опустив глаза. Клайв Уилкинз встал и собрался уходить.
– Могу я иногда бывать у вас?
«Видимо, он хочет ухаживать за мной», – подумала Белл.
– Сэр Уилкинз, вы добрый, порядочный человек, но…
– …но вы не можете принять ухаживания калеки, – договорил он.
Белл понимала, как он страдает.
– Это не так. Конечно же, я не стала бы чураться джентльмена, нуждающегося в помощи трости. Но из-за шрама я не готова к общению.
– Желаю вам всего хорошего, – сказал Клайв Уилкинз и удалился. Белл смотрела ему вслед, когда он шел по дорожке, ведущей к дверям дома.
Сквайр казался ей таким одиноким, но обнадеживать его было бы жестоко – ведь она любила князя. В саду снова появился Тинкер.
– Мисс Белл, к вам снова посетитель.
– Не трудитесь докладывать обо мне.
Каспер Уингейт стремительно прошел мимо дворецкого.
Белл была удивлена появлением барона, чья доверительная улыбка резанула ее самолюбие. Оценивая Каспера объективным взглядом, Белл подумала, что сегодня он слишком хорошо одет и слишком ухожен. Неудивительно, что ее щека со шрамом была неприемлема для его привередливой натуры.
Каспер Уингейт был красив, но не шел ни в какое сравнение с князем.
Белл не питала к нему ничего, кроме презрения.
Каспер вел себя так, словно они виделись только вчера.
Она не ответила на его улыбку.
– Что тебе нужно, Каспер?
– Могу я сесть?
Белл отодвинулась на край скамьи.
– Сядь там, – сказала она, указав на противоположный конец скамьи.
– Блюдешь дистанцию, чтобы наказать меня?
– Что тебе от меня нужно, Каспер? – повторила Белл.
– Тебя.
Ее фиалковые глаза расширились от удивления.
– Прости, не поняла. – Она подняла руку, когда Каспер начал подвигаться к ней. – Нет-нет. Оставайся там.
Он остановился и, победоносно улыбнувшись, объявил:
– Хочу сообщить тебе дату свадьбы.
Белл вскинула бровь:
– На ком ты женишься?
– Я люблю тебя, Белл. – Каспер оказался рядом с ней, прежде чем она успела ему помешать, и схватил ее за руку. – Любимая, ты окажешь мне честь стать моей женой и моей герцогиней?
Белл вырвала от него руку.
– Нет.
– Нет? – повторил он, казалось, искренне недоумевая. – Ведь мы любим друг друга.
«Он любит деньги моего отца и его влияние», – подумала Белл.
– Даже если бы ты был последним оставшимся на земле мужчиной, я предпочла бы уйти в монастырь.
– Ты не должна так думать, – произнес Каспер. – Конечно, я обидел тебя тогда, но мне все же удалось убедить маму, что ты будешь отличным дополнением к семье Уингейт.
«Мой богатый отец будет отличным дополнением к семье Уингейт», – подумала Белл.
– Чего ради я должна снисходить до замужества с простым бароном, когда мне уже сделал предложение князь?
Каспер с трудом подавлял гнев, от которого у него по лицу пошли пятна.
– Кто посмел похитить у меня твои чувства?
– Ты сам их потерял, – сказала Белл. – Уходи, Каспер.
Барон встал и наклонился к ней.
– Ты любила меня однажды, – сказал он, – и полюбишь снова.
Единственное, о чем она жалела, глядя ему вслед, что с ней нет Паддлза, он укусил бы Каспера.
Нет худа без добра. Так говорила няня Смадж. Благодаря шраму она избавилась от барона. Этого заискивающего ничтожества и нытика.
– Мисс Белл…
Она резко повернулась на голос дворецкого.
– Опять посетитель?
– Двое..
К ней шел князь Михаил, ведя за руку свою четырехлетнюю дочь.
Белл перевела взгляд с князя на ребенка и приветливо улыбнулась. Девочка улыбнулась в ответ, и ее синие, как сапфиры, глаза заблестели.
– Представляю тебе мою дочь Элизабет, – сказал Михаил. – Бесс, это мисс Фламбо.
– Рада познакомиться с тобой, Бесс, – сказала Белл, и девочка еще шире заулыбалась.
Она унаследовала от отца черные волосы и подбородок с ямочкой, а от матери сапфировые глаза.
– Я тоже очень рада, мисс Фламбо.
– Называй меня Белл, как делают мои сестры.
– Я очень хочу, чтобы у меня были сестры. – Бесс высвободила руку, за которую ее держал отец, и протянула ее Белл.
Белл мягко сжала крохотную ручку.
– Когда-нибудь у тебя будут братья и сестры.
– Моя новая мама… Ой! – Бесс прикрыла рот свободной рукой и посмотрела на отца.
У Белл учащенно забилось сердце. Девочка проговорилась относительно новой мамы. Как это понимать? После ее отказа на предложение князя он попросил дочь не употреблять слово «мама»? Или выбрал себе новую жену? Возможно, одну из тех трех блондинок.
Сейчас Белл обменяла бы свой целительский талант на предвидение младшей сестры, чтобы узнать, о чем думает князь.
– Я должен быть сейчас наверху, меня ждут, – сказал Михаил.
– Ну что же, – сказала Белл, – мы с Бесс используем это время, чтобы подружиться.
Князь поколебался долю секунды.
– Я не задержусь, – пообещал он и скрылся внутри дома.
Девочка посмотрела на Белл. Чистая радость на лице ребенка задела в ней сердечные струны.
– Прогуляемся по саду? – предложила Белл.
– Папа сказал, что вас ранил один нехороший человек. Но я сделаю так, что вам станет лучше. – Девочка поцеловала Белл в щеку.
Дочь князя так жаждала иметь мать. Тронутая сердечностью ребенка, Белл не сдержала слез.
– Спасибо тебе, Бесс, я чувствую себя лучше. – Вместе с прильнувшей к ней девочкой Белл пошла по каменной дорожке.
Рука об руку они стали обходить сад. Белл называла разные цветы – гардении, розы, пассифлору. В дальнем уголке сада они остановились и сели на каменную скамью.
Мимо них метнулся вьюрок и нырнул в дупло вяза, откуда слышался громкий писк.
– Вьюрок всегда устраивает свои гнезда в дуплах, – сказала Белл, показывая на дерево. – Там чирикают птенцы, просят, чтобы им дали пищу.
– А чем птенцов кормит их мама? – спросила Бесс.
– Семенами и червяками.
– фу! фу! фу!
Белл засмеялась.
– Ты когда-нибудь слышала историю птичьего короля? – спросила она.
– Нет, – ответила девочка, с обожанием глядя на Белл.
– Давным-давно все созданные Богом пернатые решили устроить состязание. Тот, кто взлетит выше всех, будет признан королем птиц. Претендентом на победу считался орел.
И вот в назначенный день на рассвете все участники состязания, хлопая крыльями, выстроились у линии старта. Состязание началось, когда промяукала кошка. – Бесс засмеялась. – Все птицы вспорхнули в воздух. Взлетел и орел. Он поднимался все выше и выше. Все птицы думали, что он победил, но неожиданно в нескольких дюймах над головой у орла показался крохотный вьюрок. Он посмотрел вниз на всех, включая орла, и сказал: «Видите, я король птиц».
Вьюрок выиграл состязание. Он уселся на крыло орла и поднялся в воздух вместе с ним, а потом взлетел у него над головой, на пару дюймов выше. Чтобы победить, маленький вьюрок взамен крыльев использовал свои мозги.
– Орел на него рассердился?
– Нет, просто посмеялся. – Белл притронулась кончиком пальца к носику княжны. – Пусть победа вьюрка послужит тебе уроком.
– Каким уроком?
Белл рассмеялась, княжна тоже рассмеялась.
– В жизни выигрывают самые умные, а не самые сильные. Так было всегда.
– А я знаю загадку! – похвасталась Бесс. – Что превыше благородства?
Белл улыбнулась и пожала плечами:
– Не знаю.
– То, что присуще ей. Но я не понимаю, что значит этот ответ.
– Тебе это папа сказал?
Бесс покачала головой и переплела пальцы с пальцами Белл.
– Нет, это дядя Рудольф сказал папе.
Белл взглянула на журчащий фонтан.
– Этот фонтан построил мой папа, – сказала Белл, – чтобы под шум воды мы могли открывать друг другу свои секреты.
– Расскажите, в чем ваш секрет? – прошептала Бесс.
– Мой секрет в том, что в саду живут эльфы.
Девочка широко раскрыла глаза.
– Где?
– Взгляни на тот вяз и грибы под ним, – шепнула ей на ухо Белл. – Грибы – это замаскированные эльфы. Стоит людям на них посмотреть, как они превращаются в грибы.
Бесс присмотрелась к грибам.
– А что будет, если съесть эти грибы?
– Тот, кто съест хоть кусочек гриба, свалится на землю от смеха, – сказала Белл. – А ты не хочешь поделиться своим секретом?
Бесс сложила ладони рупором вокруг рта и прошептала:
– Я вас люблю.
Белл едва сдерживала слезы.
– И я тебя люблю, – сказала она, – но это не секрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28