Беда, беда… в данном случае он не делал
различия… ему всегда было дано право убивать. А вот когда с тебя потом спр
ашивают за убийство, тут уж игра не стоит свеч. Тут уж невольно задумаешьс
я… До чего мерзко! О таких вещах не говорят, коль скоро они сделаны… И один
бог знает, сколько еще их будут жевать и пережевывать. До мелочей. С малейш
ими подробностями… И все ложь. Во всех газетах. С него потребуют объяснен
ий… Он ничего не скажет, потому что ему противно. Он попросит одного Ц что
бы его оставили в покое. Чтобы отрубили ему голову без всех этих историй. Р
аз уж им дано такое право.
Ц Не только право, но и долг…
И тут Натали сделала нечто ни с чем не сообразное, она поднялась со стула в
присутствии постороннего человека… Сначала оперлась обеими руками о к
рай стола. Встав со стула, она еще колыхалась с секунду на месте, потом, ото
двинув кресло, подошла к шкафу.
Ц Такие люди, как вы, Ц проговорила она, склонившись над диваном, рассти
лая простыни, натягивая на подушку наволочку, поправляя одеяло, Ц такие
люди, как вы, больше не нужны. Их можно или уничтожить, или ждать, когда они у
мрут естественной смертью. Уже изобрели ДДТ, но что изобрести, чтобы изба
виться от таких людей, как вы? Перевоспитывать я вас не берусь, вы слишком
стары… Ц Натали энергично кулаком засовывала подушку в наволочку. Она
говорила, говорила, словно желая оглушить самое себя. Ц Все ваши инстинк
ты извращены… У вас рефлексы не человека, а зверя. А человек, похожий на зв
еря, не может быть счастливым… Нельзя насиловать природу. Она тоже не под
дается, она как машина. Если ее насиловать, она сразу сломается. Все части
машины подогнаны, это же не подушка. Вы просто машина, нельзя жить, не имея
души… Автомат похож на человека, но он не человек… Вы тоже похожи на челов
ека, но вы не человек.
Она все говорила, говорила и колыхалась, как волна под легким бризом. Запо
лнила собой всю комнату, мерно покачивалась, словно бы и не замечая это жи
вое существо, выброшенное на песчаную отмель, и голос ее временами крепч
ал, рокотал, в нем слышались всплески моря. Она не выбирала слов, и обломку
кораблекрушения становилось легче, когда он слушал, что он всего лишь об
ломок кораблекрушения, что он никуда не годен. Даже хуже чем не годен. Если
хоть от чего-то ему могло стать легче… Легче, когда твое горе разделяют. Н
атали не строила на его счет никаких иллюзий, и это было величайшим благо
м, она приютила его у себя, зная, что произошло. Приютила столь же естестве
нно, как приходят на помощь автомобилисту, потерпевшему в пути аварию. Да
же если авария эта произошла из-за его же преступной неосторожности и по
его вине убиты, искалечены люди. Потом можно будет выяснить меру его вино
вности, а сейчас надо убрать трупы, отвезти раненых в больницу, предупред
ить жандармов…
Трупы… жандармы… преступление…
Ц Прямо уголовный роман, Ц вздохнул Фи-Фи.
Натали села и зажала между колен старенькую кофейную мельницу.
Ц Я сварю тебе кофе, раз ты от кофе засыпаешь. А спать ты должен, не выношу
людей, которые терзаются, так уж будь добр, спи… Люди, лишенные совести, не
смыкают глаз из страха перед полицией. Мне здесь лунатики ни к чему.
Натали включила электрический чайник и снова уселась в кресло.
Ц Когда вода закипит, зальешь ею кофе в ситечке, а кофейник поставишь на
край печурки…
Фи-Фи незаметно потянулся, подавил зевок. Натали взялась за рисование. Пр
обили часы за садом. «Успокоилось море», Ц замурлыкала Натали, склонивш
ись над рисовальной доской… Вода еще не успела закипеть, а Фи-Фи уже засну
л прямо в кресле. Заснул, как принято говорить, свинцовым сном. Натали приш
лось самой залить кипяток в кофейник, после чего она выпила несколько ча
шек. Она-то от кофе не засыпала. В час ночи Луиджи застал ее еще за рисоваль
ной доской. Фи-Фи одетый спал на диване…
Ц А этот что здесь делает?
Ц Он кого-то убил. Возможно, Линду… Или кого-нибудь из ее поклонников.
Луиджи молча воздел к небу руки. А так как Натали не произнесла ни слова, о
н бурно зашептал:
Ц Убийство Ц это не коклюш… Я всегда знал, что этот тип подведет нас под
монастырь. Почему он остался здесь на ночь?
Ц Я его оставила.
Луиджи замолчал и с минуту глядел на работавшую Натали.
Ц Ну, хватит, Ц наконец проговорил он, Ц сегодня ты достаточно потруди
лась. Ты же сказала, дойдешь только до № 8, и дошла… Вставай, пойдем…
Натали отложила кисточку и улыбнулась Луиджи юной, нежной улыбкой. Он по
мог ей подняться, распахнул дверь. В комнате остался только Фи-Фи, кусок с
винца на свежих чистых простынях. Он их запачкает, сомнет. Чужеродное тел
о в этой славной, приятно натопленной комнате, где в воздухе стоял аромат
кофе и от стола, усеянного крошками резинки, шел запах свежих чернил, запа
х раздумья, которое водит рукой человека, подсказывает ему решения, нахо
дки, творит.

XIX. Разведка

Если бы даже Натали не была целиком поглощена Фи-Фи, все равно она не услы
шала бы, что происходило в подвальном помещении. Хотя Кристо строго-наст
рого запретили закрывать двери, ведущие из подвала в квартиру, он поднял
ся среди ночи Ц было около трех часов Ц и закрыл все двери. Как только он
зажег свет, автоматы сразу выступили из тьмы во всем своем ночном театра
льном великолепии. Кристо в мятой пижаме выглядел куда более буднично, ч
ем они. А они, автоматы, были на редкость пригожие, с торжественной улыбкой
на губах и, казалось, ждали, как оркестранты, лишь взмаха дирижерской пало
чки… А там подымется занавес…
Ц Раз вы сами хотите, пожалуйста!…
Переходя от автомата к автомату, Кристо завел их все подряд. Потом включи
л те, что приводились в движение электричеством.
Ц Алле, гоп!…
Весь подвал наполнился движением, негромким скрежетом, пискливой музык
ой. Кристо огляделся: они были такие же обманщики, как всегда, Ц неподвиж
ные, хотя и двигались, все одинаковые, все притворялы. Кристо уселся в кача
лку и произнес небольшую речь:
Ц Я вас презираю. Все вы мои рабы Ц и больше ничего! На вашем месте мне был
о бы стыдно торчать вот так и подчиняться чужой прихоти. Ну, попробуй, пове
рнись хоть раз в другую сторону, болван!
Особенно Кристо злился на расшитого блестками клоуна-акробата, ростом п
очти с него самого. Клоун не собирался вертеться в другую сторону, он, как
обычно, приподнявшись на своих негнущихся руках, перекувыркивался чере
з перекладину. Потом начинал все снова, глядя прямо перед собой, с самодов
ольной улыбкой на бело-розовой физиономии, а его черные брови походили н
а две перевернутые скобки.
Ц Эх ты! Ничего-то от тебя не добьешься…
Кристо даже мутило от отвращения; столь же страстно он ненавидел маленьк
ую славную оловянную крестьяночку, которая держала под правой рукой соб
ачку, а под левой Ц кошку. Она стояла у циферблата стенных часов и, когда с
екундная стрелка передвигалась на следующее деление, собака и кошка одн
овременно высовывали красный язык. С чувством некоторого снисхождения
Кристо относился к птичке в клетке, которая прыгала на жердочке, вертела
головой и очень мило щебетала. А также и к «Кокетке», большой кукле в плать
е из серой тафты с кружевцами у запястий и шеи, с упавшим из прически на пл
ечо локоном… В одной руке она держала пудреницу, другой вынимала из пудр
еницы пуховку, проводила ею по лицу, поворачивая головку справа налево, х
лопая длинными черными ресницами. Откровенно говоря, «Кокетка» вообще о
чень нравилась Кристо, более того, была его тайным идеалом женской красо
ты. Она пудрилась и пудрилась… Иллюзионист во фраке, подымавший на возду
х лежащую женщину, стоял рядом с турком. Манипуляции его были столь сложн
ы, столько времени требовалось ему, чтобы произвести серию взаимосвязан
ных жестов, что Кристо всегда надеялся, что, может, он хоть раз повторит их
в иной последовательности, хоть что-нибудь да изменит… Но ничто не менял
ось. Кристо мечтательно покачивался в качалке. Пускай нынче ночью они ст
араются его раздразнить, нынче ночью они нужны ему лишь как сообщники. В п
одвальном помещении трепетала жизнь, а вокруг, казалось, все было недвиж
но, все молчало. Стены были толстые, темнота какая-то особенно густая.
Кристо поднялся с качалки и встал против турка. С того самого дня, когда Лу
иджи демонстрировал автомат доктору Вакье, турок так и стоял поодаль от
стены, тюрбан косо сидел на откинутой назад голове, и, потому что голова бы
ла откинута, особенно хорошо был виден белок единственного уцелевшего г
лаза, темный провал другого и ноздри облупившегося продавленного носа…
Черные усы уходили под подбородок… Пропыленные складки бурнуса, накину
того на плечи, падали до земли… Руки, казалось, хотели заключить в объятия
весь мир. Кристо шагнул к турку и открыл дверцу, ведущую в меньшее отделен
ие ящика, позади ложного механизма. Он решил сам во всем удостовериться, з
алезть в ящик и посмотреть, мог ли там спрятаться человек и каким образом
… При одной мысли, что сейчас он проникнет в самую сердцевину тайны, проде
лает все те движения, благодаря которым был хитроумно осуществлен этот в
еличайший из всех подлогов Старого и Нового Света, Кристо приходил в нес
казанное волнение. Он уже вообразил себя Вронским, обе ноги у него будто т
оже ампутированы, и он сел на пол спиной к открытой дверце. Потом, упершись
руками в подставку, которая находилась на высоте двадцати сантиметров н
ад полом, он приподнялся и скользнул внутрь: сначала задом, а потом, подтян
ув коленки к подбородку, повернулся и попал в меньшее отделение ящика. По
левую его руку осталась открытая дверца, а по правую находился механизм,
скрывающий от зрителя сидящего внутри человека. Кристо попытался вытян
уть ноги, и это ему удалось без помех. Но если бы двустворчатая дверь остав
алась открытой, публика могла увидеть ноги… Правда, у Вронского ног не бы
ло, ну, а все последующие игроки?! Хотя внизу находился ящичек для шахматны
х фигур, попробуй просунь туда ноги… Кристо размышлял, стараясь не шевел
иться, чтобы не поцарапаться о поломанные металлические части. Лицо у не
го было все в пыли, в паутине… Должно быть, вывалял всю пижаму! Ладно, терят
ь больше нечего, дело сделано, чуть грязнее пли чище Ц какая разница… Ког
да по его голой ноге пробежал паук Ц штанина пижамы задралась до полови
ны икры, Ц он резко дернулся и ударился головой о перегородку. Потом, пер
едвигаясь на ягодицах, Кристо проник в большое отделение: именно отсюда
ему надо было протиснуться в тело турка. Плечом, головой, рукой он старалс
я обнаружить лаз и ничего не обнаружил.
То ли потому, что он так развозился, то ли потому, что неосторожно тряхнул
ящик, только дверь, через которую он проник внутрь, вдруг захлопнулась, он
услышал короткий стук, как будто защелкнулась дверца мышеловки, и сразу
же настала непроглядная тьма. Отведя обе руки назад, Кристо вслепую води
л ими по стенке, нажимал на нее. Безрезультатно. Тогда он попытался, пятясь
задом, выбраться обратно в меньшее отделение, но застрял… Гробница погл
отила первый его крик, приглушила, не выпустила наружу. Кристо отчаянно з
авопил: голос его разбивался о перегородки. Он застыл, онемев от ужаса. Осм
елевшие пауки бегали уже по всему его телу. А в подвале кружились автомат
ы с тоненьким «дзинь» или с хриплыми «др… др», доносившимися сюда в ящик ч
ерез равные промежутки. Кристо вслушивался. Кровь, как бешеная, стучала в
груди, в ушах, в горле… Он снова начал ощупывать перегородки, некогда обтя
нутые тканью, которая уже давно порвалась, отклеилась, свисала клочьями:
ничто не поддавалось Ц ни двустворчатая дверь по правую его руку, ни пот
олок, где должно было быть отверстие, раз через него, как говорили, Вронски
й проскальзывал в тело турка… Возможно, это все-таки не настоящий «Игрок
в шахматы»? Кристо мужественно пытался плечами, головой, обнаружить это
отверстие: если ему удастся пролезть в турка, он преспокойно выберется ч
ерез дверцу, находящуюся на уровне бедра автомата. Кто-то больно ужалил е
го в руку. В порыве безнадежного отчаяния он уперся ногами в перегородку
и толкнул ее изо всех сил: безрезультатно! Прочный, ох, до чего же прочный э
тот турок! Тут он начал метаться как безумный, толкался вправо и влево, сно
ва попытался кричать, чуть не задохся… Доски гроба смыкались все теснее…
Кристо теперь уже не шевелился. Он выбился из сил. В подвале один за други
м останавливались автоматы… Двигались лишь те, которые работали от элек
трической сети. Теперь там стояла тишина, почти такая же непроницаемая, к
ак переборки ящика. И еще Кристо отделяло от спальни Натали и Луиджи три з
акрытые двери. Стены в подвале толстые. Кристо не шевелился… Грудь сдави
ло, в голове гудело. Темнота перед его глазами окрасилась в кровавый цвет.
Он предпринял последнюю попытку выбраться, пятясь задом, в меньшее отдел
ение, через которое проник в ящик. Он так судорожно дергался, что вдруг ему
это удалось! Сжавшись как эмбрион, весь расцарапавшись о ржавые поломан
ные колесики и рычаги, он повернулся с таким расчетом, чтобы за спиной у не
го очутилась захлопнувшаяся дверца и из последних оставшихся сил нажал
на нее… Раздался треск, и Кристо выпал из дверцы, которая вдруг открылась.
Он застонал и потерял сознание.

Луиджи, который обычно вставал раньше всех и сразу же спускался в подвал
ьное помещение, где мастерил протез с батарейкой для Андре, ужасно удиви
лся, обнаружив, что все двери закрыты и что подвал не только ярко освещен,
но и кишит электрической жизнью автоматов. Мальчуган, должно быть, включ
ил их, а сам заснул. Луиджи позвал: «Кристо!» Молчание. Он подошел к дивану: н
икого. «Кристо!» Луиджи выключил автоматы, и они застыли… «Кристо!» Он тре
вожно огляделся и отправился на поиски.
Кристо он обнаружил позади «Игрока в шахматы», нижняя половина его тела
застряла в ящике, а верхняя лежала на полу, вокруг головы расползлась луж
ица крови, пижама была разорвана в клочья. Луиджи рухнул на колени рядом с
Кристо, снова окликнул его, ощупал со всех сторон: мальчик дышал, он был жи
в, но весь горел! Луиджи вскочил на ноги, чуть было не опрокинув этого болв
ана-клоуна, которого Кристо молил перевернуться в обратную сторону, Ц к
лоун издал стон и перевернулся в обратную сторону, Ц бросился к телефон
у вызвать врача… Какого? Вакье жил на другом конце Парижа… Найти доктора
в пять часов утра! Наконец он все-таки отыскал одного врача из их квартала
, которого раза два вызывал к Натали.
Вместе с проснувшейся Натали они перенесли Кристо на диван. Натали промы
вала раны и синяки, щедро украшавшие худенькое мальчишеское тело, и плак
ала. В нескольких местах кожа на черепе оказалась сорванной, волосы слип
лись от крови. Теперь с губ Кристо срывались жалобные стоны, он бормотал ч
то-то невнятное… Натали одела на него чистую пижаму, подоткнула одеяло…
Кристо весь горел, но казалось, он спит, во всяком случае, глаза у него были
закрыты. А доктор как на грех все не идет… Луиджи вышел его встречать на по
рог магазина. Натали присела у изголовья Кристо. Автоматы улыбались, глу
пые, неподвижные, наивные и неправдоподобные.
Ц Что он хотел сделать? Ц доктор перебинтовал голову Кристо, и получилс
я тюрбан, как у турка, «Игрока в шахматы». Никто не ответил на этот вопрос. Д
октор кипятил шприц.
Ц Что ты хотел сделать, дружок?
Кристо лежал с широко открытыми глазами Ц он снова закрыл глаза.
Его оставили с подоспевшей Мишеттой. С перепуганной Мишеттой. Да, Натали,
Фи-Фи ушел… Вернее, сбежал потихоньку через коридор Дракулы. Простыни он
а уже убрала.
В магазине доктор, усевшись за письменный стол Луиджи, выписывал рецепт.
Он посоветовал дня два продержать мальчика в постели… Раны несерьезные,
в сущности, просто глубокие царапины, но мальчуган перенес сильное нервн
ое потрясение, не следует оставлять его одного, ребенок, видно, с фантазия
ми. И к тому же этот подвал, автоматы… обстановка, надо признаться, способс
твующая… Но что такое он мог натворить?
Ц Обстановка… Ц возразил Луиджи, Ц да мальчуган знает здесь все назуб
ок! Для него здесь тайн нету… Автоматов он ничуть не боится, слишком он их
презирает! А сделать он хотел вот что: сам проверить подлинность одного а
втомата. Не знаю, что доказывает его опыт: то ли история эта фальшивая, то л
и автомат фальшивый.
Ц Ничего не понимаю… Вы, господин Луиджи, таинственны и загадочны, как на
стоящий колдун!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27