– Она переехала? – спросила Манч. Она догадалась, что перед ней хозяин дома. – Куда?
– Даже если бы и знал, так не сказал бы.
Блэкстон показал упрямцу свой значок, однако на того трудно было произвести впечатление.
– Она предупредила меня об отъезде две недели назад, – сказал он. – Я вопросов не задавал. Однако странно. Она оставила всю свою мебель и, судя по всему, почти всю их одежду,
– Можно мне посмотреть? – спросила Манч.
Хозяин пожал плечами.
– Что ж, смотрите.
Она прежде всего прошла в комнату девочек. В комнате царил беспорядок – поди разберись! – но ей показалось, что кое-какие вещи исчезли. Она поискала любимый камешек Джилл, однако его не было. Открыла шкаф: исчезла выстиранная ею одежда. И коробка для игры в переодевание тоже.
Они уехали.
Она вернулась в гостиную. Ее мысли путались и метались, мешая сосредоточиться. Она потерла грудь, будто это могло помочь избавиться от камня на сердце.
«Пожалуйста, Боже! Пожалуйста! Пусть с ней все будет в порядке!»
Ее глаза наполнились слезами досады. Она обо что-то споткнулась. Погремушка Эйши. Манч подняла ее и провела пальцем по словам: «Папина дочка».
Они вышли во двор. Блэкстон предполагал, что какие-то сведения можно найти в Управлении автомобильным транспортом. Хорошо бы также составить словесные портреты.
– Надо обязательно поговорить с соседями, – сказал он Манч. – Вдруг кто-то из них знает, куда они уехали.
– Нет, – возразила она, хватая его за локоть. – Не будем терять времени. Поехали ко мне на работу. Я спрятала те бумаги, о которых вам рассказала, у себя в машине.

Когда они подъехали к «Весельчаку Джеку», мастерская уже была закрыта. Манч это не пугало – стоянка при мастерской не запиралась. Однако ее постигло разочарование: машина со стоянки исчезла. Второй раз за последние два часа у нее появилось тошнотворное чувство, что ее обокрали. Тут уж ничего не поделаешь, она бессильна. Манч повернулась к Блэкстону.
– Наверное, ее увезли фэбээровцы. Вы можете попасть к ним на стоянку конфискованных машин?
Блэкстон заправил рубашку под ремень и поддернул брюки. Манч показалось, что он тянет с ответом.
– Не без труда, – сказал он. – У вас ничего не было, кроме этих документов?
– Было, – ответила она. – Отвезите меня ко мне домой. Я должна кое-куда позвонить.
А еще она должна переодеться, ей осточертел вчерашний грязный комбинезон.
– Поехали, – согласился он.
По дороге она пересказала ему содержание пропавших бумаг – все, что запомнила. Описала планы, списки, в которых так часто фигурировало имя Такса, фотографии Джеймса, разговаривающего с мужчиной в костюме. Джеймс, пояснила она, это парень в наколках, приезжавший со Слизняком к ней в мастерскую. Блэкстона особенно заинтересовал доклад ФБР: он попросил ее уточнить формулировки.
К ней в квартиру они попали уже в семь часов. Манч отперла входную дверь, открыла ее и включила свет.
– Как у вас славно, – сказал Блэкстон.
Она скинула грязные рабочие ботинки у порога.
– Похоже, вас это удивляет.
– Нисколько, – соврал он.
Она выразительно промолчала.
– Кому вы собираетесь звонить? – спросил он.
– Нашей с Лайзой общей подруге.
Манч набрала номер «Гадюшника» и попросила снявшего трубку бармена позвать Деб. Очень скоро в трубке раздались громкие приветственные крики Деб. Манч пришлось отодвинуть трубку от уха.
– Привет.
– Так ты приезжаешь, что ли? – спросила Деб.
– Я ищу Лайзу, – сказала Манч.
– Зачем тебе эта свинья?
Манч понизила голос:
– Она меня кинула.
Блэкстон вопросительно выгнул бровь. Манч повернулась к нему спиной.
– Пора бы тебе понять, что этой шлюхе доверять не надо, – сказала Деб. – Она только о себе думает.
– Я в этом начала убеждаться.
– Жалко девочек, – добавила Деб. – Они нужны этой суке, только чтоб на них пособие получать.
– А теперь она заполучила еще малышку, – поддакнула Манч.
– Ага, точно. И при первой же возможности сбагрила ее своему старику.
– Своему старику? – переспросила Манч.
– Да, Джеймсу.
Манч зажала переносицу пальцами, сдерживая стон. Она не верила своим ушам и повторила:
– Эйша у Джеймса?
– Угу, а он едет сюда.
– И когда вы его ждете?
– Завтра. Он с Таксом.
Манч прикрыла трубку ладонью и повернулась к Блэкстону:
– Нам надо ехать в Орегон.
Он начал было что-то говорить, но она приложила палец к губам, призывая его к молчанию. Деб она спросила:
– Ты еще там побудешь?
– Конечно, буду, – подтвердила Деб.
Закончив разговор, Манч вопросительно посмотрела на Блэкстона.
– Что вы имели в виду, говоря «нам»? – осведомился он.
– Только то, что без меня у вас толку не выйдет, – ответила она.
– Хорошо, поедем вместе, – не стал противиться он.
– Что-то вы слишком легко согласились.
– У нас общая цель, верно? – отозвался он.
Она кивнула, чувствуя себя довольно неловко. Желание поймать убийцу Слизняка для нее уже не стояло на первом месте.
Догадавшись, что она чего-то недоговаривает, Блэкстон спросил:
– Что Лайза у вас забрала?
– А?
– Вы сказали, что Лайза вас кинула.
– А, ну… Это просто типа оборот такой, ясно? Не берите в голову. – Она поймала себя на том, что заговорила, как раньше, – на уличном сленге. – Я хотела сказать, она мне задолжала.
– Задолжала что?
– Объяснение.
Блэкстон прекратил расспросы. Может, поверил?
– Я позвоню в аэропорт и узнаю, когда ближайший рейс, – предложил он.
Она вытащила телефонный справочник, положила его рядом с телефоном и пообещала:
– Я быстро.
И пошла переодеваться и собирать сумку.
– Когда мы будем в Каньонвиле, – крикнул он ей сквозь дверь спальни, – можете говорить всем, что я ваш двоюродный брат.
– У меня нет двоюродных братьев.
Она открыла шкаф и вытащила рюкзачок. Вот опять в ее жизни что-то происходит впервые: первая поездка за пределы штата и первый полет на самолете.
– Тогда скажите, что я ваш парень.
– Это вы хорошо придумали, – откликнулась она. – Тут уж мне все сразу поверят.
Манч порылась в вещах и достала черную кожаную куртку, байкерскую косуху, которую когда-то называла своей «шкурой». Сквозь дверь она слышала, как он говорит по телефону, повторяя время вылета и номера рейсов. Потом он сказал «спасибо», повесил трубку и снова обратился к ней:
– Значит, и это не пройдет? А почему?
– А потому, что у вас просто на лбу написано «коп»! – крикнула она в ответ.
Она натянула джинсы, черную футболку и старые сапоги на шнуровке. Встряхнув косуху, разложила ее на кровати. «Шкуру» она переделала сама, нашив поверх нее куртку «Ливайс» с отрезанными рукавами. На спине были пристрочены крылья «Харли-Дэвидсон», а поверх одного из нагрудных карманов – табличка с ее фамилией. Левее нижних пуговиц была круглая нашивка с вышитой змеей и словами «Не вздумай наступить на меня». Она заметила, что от куртки припахивает. Наверное, раньше она просто не обращала на это внимания: по правилам стирать куртки не полагалось. Она надела ее и вышла на кухню.
– Вы словно стали на пять дюймов выше и на двадцать фунтов тяжелее, – сказал Блэкстон.
– Все дело в том, как держишься, – ответила она, повязывая на лоб красную бандану.
– Первый самолет на Медфорд вылетает завтра утром, – сказал он. – Вот информация о рейсах.
Она снова позвонила в «Гадюшник». Когда Деб подошла к телефону, Манч объявила:
– Я приезжаю.
– Отлично. Когда?
Она посмотрела в его записи.
– В одиннадцать пятнадцать завтра утром.
– Мы тебя встретим. Сколько сможешь пробыть?
– До конца уикенда точно. Значит, твой старик был в Лос-Анджелесе?
– Где он только не был. Хочу поскорее тебя с ним познакомить.
– Ага, я тоже хочу познакомиться, – сказала Манч. Она нажала на рычаг и сообщила Блэкстону. – Они встретят меня в аэропорту.
– «Они»?
– Деб и еще одна наша приятельница, Роксана.
Он взял ее за руку.
– Надеюсь, мне не нужно вас предупреждать, чтобы вы не сорвали арест, предостерегая своих подруг.
– Арест арестом, но мне нужен шанс вытянуть оттуда девчонок, – ответила она.
Он кивнул.
– Посмотрим, насколько сильно они влипли. Я не могу гарантировать, что они в безопасности.
– Послушайте, имейте совесть. Вы ищете убийц. Парней, которые стреляют в копов. Самое преступное, что делают мои подруги, – курят травку и пьют с байкерами. Зачем ломать им жизнь и сажать в тюрьму?
– А если они в этом замешаны?
– Ни в коем случае, – заявила она. – Вы не знаете их так, как знаю я.
Она забросила на плечо рюкзачок.
– Вы готовы? – спросил он.
– Куда мы теперь?
– Хочу заехать в больницу, а потом поедем ко мне домой.
«Одному из нас сегодня определенно предстоит провести ночь на диване», – не без ехидства подумала Манч.

Следующим утром они поставили машину на большой крытой стоянке при аэровокзале. До рейса оставался еще час. Блэкстон извинился и ушел звонить. Манч направилась к магазину подарков, где была целая секция с сувенирами Диснейленда. Она выбрала часы с Микки-Маусом. В отделе открыток она нашла поздравление с днем рождения, подходящее для маленького мальчика, и отнесла обе покупки к прилавку.
– У вас есть подарочная упаковка? – спросила она пожилую женщину за кассовым аппаратом.
– Нет, милочка.
– А если перевязать вот этим? – поинтересовалась Манч, указывая на нарядные ленты для волос.
– Они стоят по доллару, – ответила женщина. – Дороговато для упаковки.
– Ничего. За ценой не постоим.
Манч вспомнилась миссис Скотт, укорявшая ее в недостаточной «финансовой ответственности».
– Это – вашему сыну? – спросила кассирша.
– Почти. Сыну моей подруги.
– Вы давно его не видели?
– Около года, – ответила Манч. Вряд ли стоит пускаться в рассказы о том, как она попала в тюрьму и завязала с героином.
Женщина отсчитала сдачу и помогла Манч завязать бант на коробке с часами.
– Здорово получилось, – сказала Манч. – Спасибо.
– Приятного вам отдыха, милочка, – пожелала женщина.
Блэкстон все еще говорил по телефону.
– Я куплю билеты, – негромко предложила она. Он протянул ей пачку купюр. Она отдала половину обратно. – Я сама за себя заплачу.
Манч встала в очередь, наблюдая за тем, как люди впереди нее покупают билеты и сдают багаж. К тому времени, как подошла ее очередь, она уже освоила всю процедуру.
– Два билета до Медфорда, пожалуйста. Туда и обратно.
– Сколько чемоданов? – спросила кассир.
– Только ручной багаж, – ответила она, чувствуя себя бывалым путешественником.
– В салон для курящих или для некурящих?
– Для курящих.
– У окна или у прохода?
– У окна.
– Спасибо, что выбрали наш рейс.
– Пожалуйста.
Она отошла от стойки, прижимая к груди билеты в картонной папочке, и поняла, что все это время боялась вздохнуть.
Блэкстон подошел к ней.
– Все в порядке? – осведомился он.
– Да. Как ваш напарник?
– Говорят, ему немного лучше, но все еще без сознания.
Через тридцать минут стюардесса объявила о начале посадки. Манч и Блэкстон присоединились к остальным пассажирам и поднялись на борт.
Их места оказались ближе к хвостовой части самолета. Пробираясь по узкому центральному проходу, она вспомнила сцену из «Деревенщин Беверли», где Джед и его родня впервые летят на самолете. Когда самолет набирал скорость перед взлетом, деревенщины решили, что попали на очень быстрый автобус. Зрители в студии радостно засмеялись, потому что знали, что будет дальше. Манч пообещала себе, что, когда самолет оторвется от земли, она зевнет от скуки.
Они сели на соседние места, убрали сумки и пристегнули ремни.
Самолет с рокотом побежал по взлетной полосе, набирая скорость. Она посмотрела на других пассажиров, выискивая на лицах признаки волнения. Некоторые стиснули подлокотники и закрыли глаза, но по большей части ее спутники оставались спокойны. Самолет оторвался от земли рывком, от которого у нее свело желудок. Она небрежно посмотрела в окно – и широко зевнула.
Когда они взлетели, стюардесса объяснила, как следует вести себя в случае аварийной ситуации. Манч внимательно слушала, наваливаясь на ремни безопасности.
– Первый раз летите? – спросил Блэкстон.
– Настолько заметно, да?
– Обычно на инструктаж никто не обращает внимания, – пояснил он.
– Мне сдается, это может очень пригодиться.
– Тут вы правы.
Стюардесса закончила объяснения, и все пассажиры приготовились пару часов поскучать. Манч смотрела в иллюминатор, пока облака не скрыли землю.
Номер «Нэшнл Джиографик» торчал из кармана на чехле переднего кресла. Она извлекла его оттуда. На обложке была изображена эволюционная лестница: классическая серия рисунков, начинающаяся с обезьяны на четвереньках и заканчивающаяся человеком прямостоящим, общеизвестным Homo erectus. Манч подумала, как бы Деб потешалась над этим термином. Сопроводительная статья была написана антропологом и носила название «Человек общающийся». Манч с интересом ее прочитала.
По мысли автора, человек эволюционировал для того, чтобы участвовать в общении. В статье приводились факты, которые это подтверждали. Она узнала, что лицевая мускулатура человека разумного состоит из более чем ста мышц. Поэтому человеческое лицо подвижно и мгновенно меняет выражение. Ни одно животное, даже шимпанзе, не может этим похвастаться. В статье также указывалось, что у людей очень мало растительности на лице. Это нужно для того, чтобы выражение лица легко читалось. У человека разумного также довольно нежная кожа, нет клыков и когтей, и он значительно слабее любых животных, сравнимых с ним по размеру. Другими словами, если бы люди не общались, им был бы каюк.
Манч подумала: байкеры, видно, сбежали с корабля эволюции со своими бородами, кожаными костюмами, цепями на поясе и охотничьими ножами. И все же в их темной мощи есть нечто очень притягательное.
Блэкстон был занят кроссвордом. Она заглянула ему через плечо и сказала:
– Три по вертикали – это Эйвон. Там написано: «Река барда». Наверняка про Шекспира.
Блэкстон весело хмыкнул и заполнил клетки.
– Вы не перестаете меня удивлять.
Манч почувствовала, что губы невольно растянулись в улыбке.

Перед отъездом из Лос-Анджелеса Блэкстон тоже позвонил в Каньонвиль. Пока самолет бежал по взлетной полосе, Блэкстон вспоминал свой короткий разговор с Томом Муди.
– Откуда вы звоните? – спросил Муди, как только Блэкстон назвался.
– Из автомата в аэропорту.
– Тогда порядок. Какие новости?
Блэкстон сообщил ему обо всем: о том, что Алекс ранен; что он нашел женщину, которая присутствовала на вскрытии в морге, – ее зовут Манч Манчини; и под конец о времени прибытия их самолета в Медфорд. Муди извинился, что не сможет никого прислать в аэропорт его встречать.
– Федералы вставляют нам палки в колеса, – пожаловался Блэкстон. – На нас сильно давят из-за стрельбы с участием полиции. Я знаю, что это связано с тем делом, которое они расследуют у вас, но они явно пытаются спрятать кучу всякого дерьма.
– Ага, – подтвердил Муди. – Здесь становится жарко. Сегодня утром сюда прибыло подкрепление. А что говорит ваш источник в Бюро?
– Он вроде как Иссяк, – ответил Блэкстон.
– Меня это не удивляет, – сказал Муди. – Эти ребята живут по своим законам; когда добыча близка, они могут вцепиться и в своего собрата. Не волнуйтесь, у меня есть свои каналы. Расскажу, когда приедете.

22

Блэкстон и Манч провели трехчасовой полет за обсуждением основных правил их сотрудничества. По прилете в Медфорд Блэкстон станет избегать Манч и ее приятельниц.
– Даже здороваться не смейте! – предостерегла его она.
– А что тут страшного?
– Они поймут, что вы коп. Это видно по тому, как вы себя ведете: бравый парень, смотрит прямо в глаза и все такое прочее. Ошибиться невозможно.
– Так что вы хотите, чтобы я оставался в тени.
– Как только я что-то узнаю, – сказала она, – обязательно позвоню. У Деб дома нет телефона, придется отыскать ближайший автомат.
Он дал ей номер телефона Муди.
– Звоните мне в любом случае, – попросил он. – Я не хочу терять вас из виду. Если дела пойдут скверно, дайте мне знать и я вас вытащу. Не рискуйте только ради того, чтобы что-то выяснить.
Самолет описал полукруг и начал снижаться. Она выглянула в окно и залюбовалась потрясающей картиной: зеленые горы с кружевными лоскутами облаков. Они приземлились с резким толчком, и она задержала дыхание, чувствуя, как самолет надрывно тормозит. Двигатели протестующе завывали. Она машинально схватила Блэкстона за руку и, ругаясь про себя, поспешно отпустила, но он успел бросить ей взгляд, который говорил: «А вы, похоже, не такая уж крутая». Ей пришло в голову, что в прежние времена его догадка задела бы ее самолюбие, а теперь ей была втайне приятна его проницательность.
Они начали отстегивать ремни и снимать вещи с полки над креслами. Она взяла свой рюкзачок, он – кожаную сумку через плечо, украшенную монограммой.
Аэропорт Медфорда кишел людьми в теплых пальто и шарфах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24