– Я согласен выполнить все ваши требования, – произнес наконец Багаев.
– Что ж, замечательно! – Соленый убрал пистолет в карман пиджака, но руку не вынимал, готовый в любую секунду нажать на спусковой крючок. – Будем считать, что договорились. Значит, вы, как только получаете в камере хранения документы, приступаете к исполнению… к-хм… нашей просьбы, да?
Багаев устало кивнул.
– Да! Чуть не забыл! Там же, в папке, немного денег. Поверьте, от чистого сердца, в благодарность за оказанные услуги.
– У вас все? – хмуро спросил подполковник.
– Разумеется, пока – все. А теперь пора прощаться. Щите к машине.
– А вы? – не понял Багаев.
– Идите к машине, – жестко повторил гость. – И не переживайте, я уж как-нибудь сам отсюда выберусь, – добавил он чуть мягче.
«Гость ведет себя совершенно непредсказуемо, – подумал Багаев. – Действительно матерый волчище. Группа скрытого наружного наблюдения, которой поручено „вести» Соленого, теперь потеряет его из виду. Но другого выхода нет».
Спотыкаясь и матерясь, Багаев направился к оставленному у лесной дороги «жигуленку». Соленый пристально смотрел ему вслед, крепко сжимая в боковом кармане пиджака рукоять пистолета. И лишь когда фигура подполковника скрылась за деревьями, он повернулся кругом и привычно зашагал в чащу леса – мягко и бесшумно.
…Иван Иванович гнал в Москву, не видя перед собой дороги. Все оказалось гораздо сложнее. В глубине души – еще уезжая из Ташкента – он надеялся, что дело близится к развязке. Еще шаг-два, и преступные группы будут изобличены. Ан нет, не вышло. Все оказалось гораздо сложнее. Как сказал этот выродок? Приступаете к исполнению? Какая же роль отведена ему в этой игре?..
Ленинград
…Капитан Ремизов сломя голову несся по коридору ГУВД, прилаживая на ходу ремешки плечевой кобуры. Следом за ним громыхали каблуками оперативники его отдела, распихивая локтями случайно попавшихся на пути сослуживцев. Те старались прижаться к стенке и пропустить бегущих, потому что бегают на Литейном, 4, только по «тревоге». А сигнал «тревога» – святое для всех без исключения служб и подразделений.
Достаточно длительное время подчиненные капитана Ремизова изучали фабричный Невский район Ленинграда. Непроверенная оперативная информация давала все основания предполагать, что именно здесь происходит наиболее активный сбыт наркотических веществ. Каких-либо объяснений этому не было – почему именно Невский? Да и не нужно ничего объяснять, выведением закономерностей пусть занимаются теоретики и аналитики. Дело же оперативного состава – ловить преступников и привлекать их к ответственности.
Сыщики негласно обследовали район станций метро «Елизаровская» и «Ломоносовская», выставили постоянных наблюдателей за пересечением Искровского проспекта и улицы Коллонтай. В общем, насколько могли, взяли территорию «под колпак».
Пока что в их руки попадались лишь те, кто принимал наркотики, – как правило, люди конченые, не способные дать вразумительных показаний при всем своем желании. Даже в период ломки, когда под воздействием жутких болей от сильнейшего наркотического похмелья из них можно было вытянуть все, они не в состоянии были назвать ни имен поставщиков, ни механизма передачи им наркотиков. Это им просто не было известно.
Но при всем при том оперативники шли на разгром притонов в надежде хоть случайно зацепить ценную информацию. И самым сложным в этом деле было не войти в квартиру, а задержать наркомана с поличным. Ведь уничтожить наркотик проще простого. Спустил в унитаз и – до свидания.
…Две машины, битком набитые сотрудниками уголовного розыска, тормознули возле станции метро «Елизаровская». Спокойно, без спешки сотрудники вылезли из машины и, рассредоточившись, направились по известному адресу к одному из близлежащих жилых домов.
Ремизов поднимался по темной лестнице вонючего подъезда и думал о том, что его терпения хватит, чтобы в конце концов накрыть в Ленинграде какого-нибудь крупного наркодельца. Ну ведь должно же ему повезти хоть раз в жизни! С Багаевым тогда ничего не вышло. Иван Иванович справился без него. Ах как завидовал сейчас подполковнику капитан Ремизов! Надо же так: вышел на Узбекистан, рванул туда и – на тебе! Повязал целую банду! Вот бы у кого поучиться работать. Сергей тешил себя надеждой, что в случае успеха нынешней операции Багаев вспомнит старательного капитана из Ленинграда. А тогда уж точно переведет его в Москву, как обещал.
Один из сотрудников остался на улице, под окном той квартиры, в которую им сейчас надлежало проникнуть. Остальные вместе с Ремизовым притаились у двери на третьем этаже дома старой застройки.
– Игнат, – повернулся капитан к одному из оперов, который выделялся среди остальных невероятно мощным телосложением, – давай!
Тот встал перед дверью, развернулся чуть боком и, втянув голову в плечи, ломанулся вперед. По тому, как была проломлена дверь, вместе с рамой влетевшая внутрь квартиры, можно было судить, что стенобитное орудие древних – невинная игрушка по сравнению с плечом Игната.
В следующую секунду вся толпа оперативников рванула в квартиру с пистолетами в руках.
– Стоять!
– Руки за голову!
– На пол!
– Ку-у-да?!.
Один из обитателей притона не подчинился командам и, запрыгнув на подоконник, выдавил телом оконную раму. Ремизов все это видел словно в замедленном темпе, хотя действовал беглец очень быстро.
Короткий вскрик от пережитого испуга, звон бьющегося стекла – и глухой удар об асфальт донесся с улицы. Капитан выглянул в окно и увидел распластанное тело, из-под которого уже вытекала черная лужа крови. Над самоубийцей склонился оставленный под окном оперативник. Он ощупал пульс, поднял голову к выбитому окну и, заметив Ремизова, негромко констатировал:
– Труп.
Оставшиеся в квартире в силовых методах задержания не нуждались. Это были изможденные наркотиками люди, ничего в данный момент не соображающие и не могущие дать должную оценку происходящему.
В комнате прямо на полу были разложены старые и грязные матрасы. В кухне Ремизов нашел металлическую посуду со следами приготовления наркотика и несколько шприцев. Характерной для каждого притона была вонь: запахи застарелого пота и испражнений, приходилось закрывать нос платком.
Один из оперов открыл дверь, ведущую в ванную комнату, и сразу же позвал Ремизова. Капитан побледнел, когда увидел полуразложившийся труп. Вызванные позже эксперты дадут заключение, что тело принадлежит девушке лет восемнадцати – двадцати, скончавшейся от передозировки сильнодействующего наркотического вещества.
Неожиданные результаты дал осмотр тела выбросившегося из окна человека. В крови его не обнаружили наркосодержащих веществ. Зато при нем оказалось триста граммов опиума, упакованных в полиэтиленовый пакет. Стоимость препарата оценивалась в пять с половиной тысяч рублей.
Значит, оперативники упустили главного из всех, находившихся в квартире. Курьер посчитал лучшим для себя самоубийство. Ремизов был вне себя от отчаяния. Как оказалось, он был в полушаге от победы и не сумел воспользоваться этим шансом. Теперь капитан не сомневайся, что он на верном пути. Но огорчало то, что курьер пошел на самоубийство. Поиски поставщиков отравы вновь затягиваются на неопределенное время.
Была и еще одна трудность. При всем старании криминалистов идентифицировать личность самоубийцы не удалось. Дактилоскопия не дала результата. В картотеке уголовного розыска он не числился. Правда, по внешним признакам определялось, что курьер является уроженцем: одной из среднеазиатских республик.
У Сергея Ремизова появилась реальная возможность отличиться. Уже на следующий день после разгрома притона в районе метро «Елизаровская» он позвонил в Москву подполковнику Багаеву.
– А-а! Сережа! – обрадовался тот, услышав в трубке знакомый голос. – Что у тебя стряслось?
Ничего не утаивая, Сергей Ремизов выложил все подробности своих оперативных наработок и неудач. Упомянул и о самоубийце, при котором обнаружилась столь приличная партия опиума.
– Я уверен, товарищ подполковник! – задыхаясь от волнения, говорил в трубку Ремизов, – Курьер из Ташкента!
– Что ж, – ответил ему Багаев, – я могу тебя поздравить. Думаю, ты на верном пути. Только вот, знаешь что, по-моему, ты слишком торопишь события, гонишься за результатом. Это направление требует более глубокой разработки, ювелирного, можно сказать, подхода. Допроси-ка еще разок всех задержанных. Только не спеши, будь обстоятелен. И – держи меня в курсе. Можешь звонить в любое время, буду только рад…
* * *
…Через неделю после того, как в Москве свиделись Соленый и Багаев, в Ленинграде произошла другая, не менее важная по своей значимости встреча. Бизон принимал «на своем поле» корейца, который приехал к нему из Ташкента.
Разумеется, повидаться они решили не от большой и пламенной любви друг к другу. На то были серьезные причины, а именно: машина, производящая и реализующая наркотики, стала давать сбои. Точнее, в общем механизме прослушивался посторонний шумок, который не мог не настораживать.
Ленинградские оперативники накрыли несколько «отстойников» – притонов, куда сбывалось зелье и где оно потом употреблялось. Арестованные обитатели во время ломки «кололись», и милиция уже располагала немалыми сведениями о существовании в городе целой организации по поставке и продаже опиума и анаши. Правда, никто из наркоманов не мог дать сведений о верхушке, главарях банды. Но, как говорится, чем черт не шутит, пока Господь спит! Со временем милиция могла выйти и на самого Бизона. А тогда уж полетит в тартарары и все дело корейца, потому что основной его потребитель находился в Северо-Западном регионе, и терять такую кормушку не хотелось.
Как ни странно, инициатива органов правопорядка и активность их действий сковывались горисполкомом и горкомом партии. Люди Бизона, подкупленные в верхах городской власти, сообщили, что на днях состоялось закрытое заседание, на котором обсуждался вопрос борьбы с наркоманией. С докладом выступил сам начальник ГУВД, приведя конкретные цифры и факты: сколько изъято у населения опиума, сколько марихуаны, сколько человек принудительно отправлено на лечение в наркологические диспансеры, а сколько угодило за решетку. Последним на заседании предоставили слово первому секретарю Ленинградского горкома КПСС. И тут началось! Партийный босс рвал и метал. Обещал начальника ГУВД уволить, а всю милицию разогнать, чтобы те не разводили демагогию и не сеяли в народе панику.
– Нет и не может быть у нас в стране, а тем более в Ленинграде – колыбели великой революции, – наркоманов! – кричал с трибуны главный городской партиец. – Потому что наркотики – порождение буржуазного строя! Советские юноши и девушки, воспитанные на идеях марксизма-ленинизма, классово не расположены к восприятию такого зла. Наркоманию могут породить только безработица, проституция и наличие частного капитала! Ничего из трех перечисленных в Советском Союзе нет и быть не может! И не надо нас пугать организованными бандами!..
Начальник Главного управления милиции, не дослушав заключительного слова, молча встал и покинул зал. В тот же день о его «недостойномповедении и попытках опорочить город Ленина» было доложено в Министерство внутренних дел СССР. Генерал получил предупреждение о неполном служебном соответствии.
– Ты понял, да? – вопросительно посмотрел на корейца Бизон, обрисовав ему обстановку в Ленинграде.
– Понял, Игорек, – отвечал ему Ким. – Но то, что они там базланили на уровне горкома, ни в коем случае не может служить успокоением. Подумаешь, генерала обгадили! А ну как тот не успокоится? Оперов-то у него, поди, тыщи. Обложат со всех сторон, продыхнуть не дадут.
– Тыщи-то оно тыщи, – покачал головой Бизон. – Но не все они копают под нас. Прыткий там один выискался. Ну никак я к нему подхода не найду! Прогибается, падаль, перед начальством и жопу рвет до посинения.
– А кто такой, скажешь?
– Капитан Ремизов. Слыхал?
– Нет, не слыхал, – призадумался кореец. – Но, может, один мой знакомый слыхал. Надо уточнить…
Говоря о знакомом, кореец, конечно же, имел в виду подполковника Багаева. До сих пор имя Ивана Ивановича не упоминалось при Бизоне. Последний знал, что у Кима есть какой-то влиятельный человек в МВД, но кто именно – сей факт не уточнялся.
«Еще разок обкатаем», – подумал о Багаеве кореец. Подразумевалось, что Иван Иванович однажды пошел-таки на контакт и взял деньги у Султанова, а совсем недавно принялся того же Султанова топить, – используя свои служебные связи. Оставалось надеяться, что и в этот раз не подведет – успокоит ленинградских ментов. За то ему и платят.
– Так ты уточни, братан, для общего-то дела, – попросил его Бизон.
– Уточню. А что, говоришь, этот Ремизов – совсем неуправляемый?
– Понимаешь, есть такая категория людей: ничего им не надо! Денег не берут, на уговоры не поддаются, водки не пьют, с бабами не гуляют! Их интересует только карьера. Вот сучонок Ремизов относится именно к такой категории. Ради очередной звездочки на все готов!
– Понятно, – все в той же задумчивости произнес Ким. – Ты знаешь что, притормози пока с делами в Ленинграде. Не высовывайся с недельку. Я попробую узнать, как нам лучше на этого ментенка повлиять.
– Виталик! Да ты что?! Неделя – убытки страшные! Ты ведь не станешь после этого отдавать мне товар в полцены!
– Не стану. Но если на крюк к мусорам сядешь, тебе уже ничего не понадобится. Так что терпи, братуха. Всех денег не соберешь…
Они сидели на даче, которую Бизон снимал в Тарховке. И говорили долго, почти до утра. Обсуждали вопросы взаимодействия, сложности работы в регионе. Продумывали, как можно выйти на мурманское направление. Проблем хватало. Но главной из них все же оставалась опасность, которой подверглось их дело с появлением рьяного капитана Сергея Ремизова.
Тут же, в Тарховке, были собраны все бандыри Члены банды (жарг.).
Бизона, готовые в случае появления ментов не только предупредить авторитетов об опасности, но и отразить попытку задержания. Уж больно взбеленились стражи порядка, а поговорить людям было просто необходимо.
Понятно, что среди охранников был и Монах. Он видел корейца в лицо и слышал практически весь разговор, состоявшийся у Кима с Серегиным.
По предварительной договоренности с Багаевым агент Голубь должен был в кратчайшие сроки доложить ему о состоявшейся сходке, не упуская даже самых мелких подробностей.
Утром кореец убыл через Москву в Ташкент, заверив Бизона, что приложит все силы и попытается нейтрализовать ревностного служаку. Бизон, в свою очередь, пообещал, что заморозит на время все каналы реализации наркотиков. Теперь, даже если опера накроют очередной «отстойник», ничего они там не найдут, кроме обдолбанных наркош, которые не знают ни курьеров, ни каналов доставки наркотиков непосредственным потребителям.
* * *
…В Москве Ким – теперь уже самолично – потревожил Багаева, материально выразив свою благодарность за пошатнувшегося в служебном кресле полковника Султанова. А также вслух понадеялся, что Иван Иванович доведет дело до конца и «жирный» полковник свалится окончательно. Кроме того, они вдвоем обсудили ситуацию в Ленинграде, помянули недобрым словом капитана Ремизова и выработали план совместных действий на ближайшую перспективу.
Кореец не знал, да и знать не мог, что руководством МВД СССР было принято решение позволить Багаеву «утопить» полковника Султанова. Пусть тот будет уволен из органов, как того хочет кореец. На сей счет была разработана многоходовая комбинация.
Ташкент. МВД УзССР
Старшина милиции Султан Мирзоев постучал пальцами по стеклянной стенке аквариума, и золотые рыбки тут же метнулись на стук, зная, что это – сигнал к кормежке. Султан удовлетворенно хмыкнул и принялся осторожно крошить сухую смесь в воду, на радость своим питомцам.
Если любой театр начинается с вешалки, то МВД Узбекистана – с этих вот аквариумов, установленных в просторном холле центрального входа в здание министерства. Султан, шестидесятипятилетний, сухощавый и хромой милиционер, был в этом холле главным человеком, ему доверили присматривать за золотыми рыбками – любимицами самого министра. Хромота, кстати, – история отдельная.
Раньше Мирзоев служил инспектором ГАИ и был вынужден сутками жариться на солнце или подставлять лицо холодному ветру. Но однажды судьба повернулась к нему лицом. Правда, в несколько необычном смысле.
Однажды он дежурил на посту при выезде из города и получил по радио команду перекрыть дорогу и задержать водителя белой «Волги» с госномером 34 – 52 ТНД. Водитель предположительно был в состоянии алкогольного опьянения и вел себя на проезжей части дороги неадекватно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41