– Английский корабль?!– рев Тракстона пронесся над всей палубой. Услышавшие его крик люди поворачивали в его сторону свои побледневшие и помрачневшие от злобы лица, со всех сторон послышались полные ненависти крики. – Ну что ж, они горько пожалеют у меня об этом! Мистер Роджерс…
– Сэр, неужели вы хотите, чтобы началась война между вами и Англией? – воскликнул Кидд.
Тракстон, хоть и был вне себя от ярости, остановился.
– Поднимите ваш белый флаг!
– Сдаться? Да вы в своем уме?
– Нет, это флаг переговоров.
Сейчас все висело буквально на волоске. Не дай бог, если бы какой-нибудь горячий пушкарь с той или с другой стороны выстрелил.
На какой-то миг все вокруг замерло, затем Тракстон громко скомандовал:
– Мистер Роджерс, поднять белый флаг на грот-мачте.

– Надеюсь, их объяснения окажутся удовлетворительными, – проворчал Тракстон, обращаясь к Кидду, пока лодка под белым флагом плыла к их кораблю.
– Сэр, будьте так добры взглянуть на происходящее с их точки зрения. Предупредительные сигналы английского судна остались без ответа, кроме того, им известно, что у Соединенных Штатов нет военного флота. Вот они и решили, что это какая-нибудь военная хитрость со стороны французов.
Тракстон злобно нахмурился в ожидании лодки. Когда она подошла совсем близко, Кидд разглядел стоящего на ней лейтенанта и смотрящего прямо ему в лицо, в то время как гребец на баке пришвартовывал лодку. Пока лейтенант поднимался на палубу, со всех сторон в его адрес сыпались озлобленные выкрики матросов, причем Тракстон никак не пытался остановить их. Как только лейтенант перелез через фальшборт, Тракстон резко бросил ему:
– Итак, перед тем как выкинуть вас за борт, сэр, я хотел бы услышать, почему вы открыли огонь.
У поднявшегося офицера было напряженное выражение лица, он осторожно ответил:
– Сэр, причина вполне очевидна. Вы не ответили на наши законные опознавательные знаки, а у нас нет никаких сведений об американском фрегате. Поэтому неудивительно, какой мы сделали вывод, – и не успел Тракстон возразить, как он прибавил: – Не забывайте, сэр, мы парламентеры. Считаю себя вправе почтительно потребовать от вас каких-нибудь доказательств, подтверждающих ваш национальный статус. Не сочтите за труд.
– Черт побери ваше высокомерие, сэр! – взорвался Тракстон, тыкая кулаком на огромный американский флаг на мачте. – Вот мое доказательство, какое кроме него еще вам нужно!
Раздались одобрительные возгласы, и часть матросов подошла вплотную к квартердеку. Лейтенант ничуть не изменился в лице, хотя его рука легла на эфес шпаги.
Кидд поднял руку и вышел вперед.
– Лейтенант, на одно слово, будьте так добры.
Лейтенант изумленно воззрился на полуголые ноги Кидда, его гражданское платье и, надувшись, подошел к нему:
– Что вам угодно?
Отведя его подальше в сторону, Кидд скороговоркой произнес:
– Я лейтенант Кидд с «Крепкого», с корабля Королевского флота. Здесь нахожусь в качестве наблюдателя. Должен вас уверить, это действительно фрегат Соединенных Штатов.
Надменность лейтенанта сменилась холодной недоверчивостью.
– Вы должны извинить меня за мою осторожность, сэр, – сказал он, делая легкий поклон, – но не могли бы вы предоставить мне какое-нибудь подтверждение вашей личности?
Кидд приподнял полу своего обрызганного сюртука, прикрываясь им от посторонних ушей: очень многое зависело от последующих его слов.
– Ладно, думаю, что смогу это сделать, – тихо произнес он. – Около месяца тому назад возле острова Дьявола «Церера» была там, на флаг-фале «Решительного» подняли сигнал «повернуть последовательно». Тогда «Крепкий» сильно осрамился. Я был его сигнальным лейтенантом.
Лейтенант уставился на него в упор, затем улыбнулся:
– Я действительно верю, что это были вы. – Повернувшись к капитану, он снял свою треуголку. – Сэр, примите мои извинения в связи с только что происшедшим досадным недоразумением, хотя трудно определить, на ком из нас лежит вся ответственность. Пусть это станет предметом разбирательства наших правительств. Всего доброго, сэр.
Взбешенный Тракстон не нашелся что ответить, лишь сердито посмотрел на лейтенанта, который подчеркнуто официально надел свою треуголку и спустился в лодку, сопровождаемый пренебрежительными выкриками.
А что случилось бы, окажись на его месте «Крепкий»? Мысли вихрем закрутились в голове Кидда, линейный корабль, дающий залп всем бортом?! Как могли два гордых народа плавать по морям без того, чтобы их пути не пересекались? Однако у них был один и тот же враг, – вот что было главным. Все остальное лишь спесь да гордость.
– Сэр, – тяжело выдохнул Тракстон.
Кидд сразу обернулся к нему:
– Будьте так добры, сэр, уделите мне одну минуту вашего времени, наедине.
Капитан повернулся к Роджерсу:
– Объявить отбой команде.
Тракстон обратился к Кидду:
– Очень хорошо… но учтите, сэр, ради вашего собственного блага я запрещаю вам оставлять вашу каюту до тех пор, пока вы не покинете корабль.
– Будь по вашему, сэр, – Кидд чувствовал, как их обоих неумолимо разводит по разные стороны рок, и никак нельзя воспрепятствовать этому. Его сознание протестовало против чудовищной нелепости.
– Можно мне зайти на секунду в мою каюту, – Том поспешно вернулся, чтобы затем пройти вместе с Тракстоном в его капитанскую каюту.
– У нас одна минута.
– Капитан, это какое-то безумие. Мы должны сражаться вместе, а не друг против друга. Я не собираюсь клясться вам своей честью, но поверьте, происходит нечто непонятное, – Том ничего не прочитал на застывшем лице капитана.– Сэр, – Том перевел дух, затем сунул руку в карман своего сюртука и вынул оттуда небольшую книгу. – Вот копия наших секретных сигналов. Если вам неожиданно повстречается английский корабль, вы сможете ответить ему четко и правильно, будет ли это днем или ночью, здесь все необходимые опознавательные сигналы. Возьмите, сэр, я знаю, вы сохраните это в строгом секрете, порукой тому ваша честь.
Если бы неприятель узнал секретные сигналы, то корабли Королевского флота оказались бы в серьезной опасности. Тракстон внимательно посмотрел на книгу, затем перевел глаза на Кидда.
– Видит Бог, но вы, мистер Кидд, отважный человек, – с уважением сказал капитан. Он взял книгу и опустил ее в карман. – У меня она будет в безопасности. – Тракстон протянул свою руку: – Надеюсь, вы не пострадаете от своего решения, но то, что вы сделали… – он дружески взял Кидда за плечо. – Горжусь тем, что знаком с вами, сэр.

Глава XII

Кидд рассказал Стоддерту обо всем, чему был свидетелем. Затем его отчет с большим вниманием выслушал Листон. Он убедился в том, что новый военно-морской флот – сила, с которой нельзя не считаться. Выполнив задание, Кидд понял, что наступил час расплаты. Он возвращался в Галифакс не без тревоги, понимая, какой прием может его ожидать. Ведь Адмиралтейство вполне могло расценить его поступок как измену.
Пакетбот, на котором плыл Кидд, миновал пустынный утес с маяком Сэмбро, обогнул серые скалы мыса Чебукто и устремился в гавань Галифакса. Хотя Кидд отсутствовал чуть больше недели, ему казалось, что прошло несколько месяцев. Вскоре он уже стоял на пирсе Водной улицы. Оставив свой багаж в портовой конторе, Кидд прошел к лодочному причалу и нанял лодку, чтобы она доставила его на борт стоявшего поодаль на якоре флагмана. Вахтенный офицер сразу провел Кидда к личному лейтенанту адмирала.
– Мне необходимо немедленно переговорить с адмиралом, – сразу приступил к делу Кидд.
– Вы, конечно, заранее условились о встрече.
– Я всего лишь час тому назад вернулся из Соединенных Штатов.
Лейтенант презрительно фыркнул:
– Боже мой, мистер Кидд, вам лучше кого бы то ни было известно, что адмирал совсем не изнывает от желания встретиться с вами. Сообщите мне ваши основания, а я передам…
– Лейтенант, если вы сию же минуту не доложите обо мне адмиралу Вэндепуту, то вы горько пожалеете об этом, это я вам точно обещаю.
– Ладно. В таком случае пеняйте на себя. Напомните, вы с какого корабля?
Офицер осторожно постучал в дверь адмиральской каюты.
– Лейтенант Кидд, сэр, с «Крепкого». Ему не было назначено, однако он упорно настаивает на встрече с вами.
И Кидд вошел.
Адмирал с хмурым видом сидел за столом, рядом стоял секретарь с бумагами.
–Да?
– Сэр, у меня сообщение чрезвычайной важности, – голос Кидда немного сел от волнения.
Вэндепут взглянул на него, затем перевел глаза на секретаря.
– Вы можете идти, – бросил адмирал и уставился на Кидда. – Вы вернулись из Америки. В чем дело?
Для того чтобы передать суть всего случившегося, потребовалось несколько минут, завершающим штрихом стало описание столкновения двух кораблей.
– Итак, сэр, я подумал, что если повторится подобное, тогда…
Выражение лица Вэндепута стало суровым:
– И что тогда?
Кидд собрался с духом:
– Тогда я передал капитану Тракстону мою собственную сигнальную книгу, в которой содержались все особые сигналы для наших кораблей.
В каюте повисла напряженная тишина. Адмирал ровным голосом произнес:
– Как я вас понял, теперь американский капитан знает все наши секретные сигналы?
– Так точно, сэр, – ответил Кидд слегка дрогнувшим голосом.
– И правильно сделали.
– Сэр?!
– Вы приняли совершенно верное решение, лейтенант. Меня всегда тревожило то обстоятельство, что мы вместе с американцами плаваем в одних и тех же морях, не имея никаких точек соприкосновения. Наши политиканы не решались браться за решение этой проблемы, но теперь мы принудим их действовать. Я не могу предвидеть последствия вашего поступка, мистер Кидд, несмотря на это, я повторяю, вы правильно поступили, сэр.
Ослабев от пережитого, Кидд весь обмяк и покачнулся.
– О, как я погляжу, это явилось для вас нелегким испытанием, мистер Кидд, – отеческим тоном сказал адмирал. – Садитесь, сейчас вам подадут бренди.

Кидд стоял на палубе «Крепкого» и уныло смотрел на город. Сначала его приняли в кают-компании с уважением, но вскоре все опять стало на свои места. Город был взбудоражен новостью о предстоящем посещении Галифакса герцогом Швайгерейским, старшим сыном великого герцога Австрийского, в честь которого Его королевское высочество принц Эдвард собирался дать торжественный прием. В виду важной роли страны герцога, присоединившейся к антифранцузской коалиции, ожидалось, что каждый офицер будет приглашен на этот блестящий бал.
Кидд попытался было поподробнее рассказать Ренци о своих приключениях, но последний был увлечен каким-то личным делом. Кидд снова и снова обдумывал соблазнительную мысль, а не перейти ли ему на службу в зарождающийся военный флот стремительно развивающейся страны. Он слонялся по палубе, как вдруг заметил штурмана с огромной тетрадью и сложенной картой, что-то проверяющего с другой стороны корабля.
– Что-нибудь случилось, мистер Хэмбли?
Было довольно необычно видеть штурмана за каким-либо занятием во время стоянки в гавани.
– Нет, ничего особенного, – коротко ответил штурман, но, заметив проявляемый Киддом интерес, объяснил подробнее. Суть дела заключалась в том, что недавно образованное гидрографическое отделение в Адмиралтействе издало указание: всем плавающим штурманам, чьи суда время от времени заходят в один и тот же порт, надлежит произвести съемку глубин ручным лотлинем с лодки с целью проверить точность карт, которые скоро собираются издавать в Англии.
– Замечательное, очень нужное дело, – согласился Кидд. Жизнь каждого моряка, да и не только моряка, зависела от достоверности таких карт. Всякая попытка уменьшить риск была настоящим благодеянием.
– Откуда вы начнете?
– Ну что ж, мистер Кидд, вполне логичный вопрос. Думаю, что стоит начать с залива Бэдфорда. Вон там через пролив прекрасная стоянка, вдвое больше гавани самого Галифакса.
Действительно, место было превосходным – надежно укрытая со всех сторон от ветра гавань. Там спокойно мог переждать шторм целый флот. Занятие в самом деле казалось стоящим, своего рода совершенствование в навигационном искусстве. Кидд улыбнулся:
– Мистер Хэмбли, вы не позволите мне сделать часть этой работы. Будьте так добры, покажите мне место на карте, откуда начинать.

Кидд решил начать промерять дно залива в самом широком месте, чтобы построить своего рода профиль дна залива. Работа спорилась, более того, она пришлась ему по вкусу. От него требовалось настоящее мастерство. Надо было так держать октант, чтобы все время сохранять ориентацию по отношению к берегу, как и точное положение баркаса. Поулден, стоявший на носу, то и дело бросал ручной лот в воду, методично выкрикивая измеренную глубину. Кидд также записывал время измерения. Позже эти данные вкупе с табличными данными прилива сослужат хорошую службу при определении точных глубин с поправкой на время прилива, а потом и для определения нулевого уровня.
Кидд настолько увлекся проводимыми измерениями, что на время забыл все свои тревоги, связанные с предстоящим приемом. Капитан Хоугтон намекнул: каждый офицер обязан быть на приеме, причем непременно в сопровождении дамы. Для тех, кто стал вхож в дома избранного общества Галифакса, кто близко познакомился с тамошними нежными созданиями, это не представляло ни малейшего затруднения, они даже могли выбирать. Что же касается Кидда, то он не только сторонился избранного общества, но почти избегал его, потому что чувствовал себя крайне неловко. Практически у него оставался лишь один выход – пригласить вялую и малоинтересную дочь викария, с которым он свел шапочное знакомство. Это, конечно, вызвало бы насмешки у всех офицеров.
Усилием воли он заставил себя опять вернуться к выполняемой им работе. К его удивлению, в очередной раз брошенный лот не достал дна, не хватило его длины в двадцать морских саженей, хотя берег у них был на траверзе и совсем рядом. Неужели здесь так глубоко? Однако ему следует продолжать вести замеры относительно береговой линии. Сначала надо отметить профиль глубины не меньше сорока футов, это как раз более всего интересует штурманов больших кораблей. Они снова взялись за измерения, вскоре все данные, отмечавшие границу сорокафутовой глубины возле берега, были тщательно занесены в тетрадь. Исключая одно сужение при входе, затруднявшее проход больших парусных кораблей, в особенности при северном ветре, гавань оказалась настолько просторной и глубокой, что могла вместить целый флот, такой, например, какой курсировал по Ла-Маншу.
Вдруг Кидд краем глаза заметил на берегу женскую фигуру в белом. Не обращая на нее внимания, он продолжал вести замеры. Когда баркас подошел ближе, Кидд разглядел женщину, которая махала им платочком.
– Кто-то хочет поговорить с вами, сэр, – осторожно заметил Поулден.
– Да, вижу. Ну что ж, следует узнать, чего она желает. Весла на воду, а ну, взялись вместе.
Лодка подошла к берегу. Спускавшийся прямо к кромке воды лесистый склон выглядел очень аккуратным и ухоженным, из-за рощи цветущих деревьев чуть заметно выдавался угол дома. Подойдя еще ближе, Кидд заметил укромную пристань и велел плыть туда. Женщина почему-то не сходила вниз к воде, а продолжала стоять на возвышенном месте, наблюдая за лодкой. Чертыхаясь про себя, Кидд бросил причальный канат на берег и привязал лодку к тумбе небольшого мола. Его потертая морская форма не очень подходила для знакомства с леди, несмотря на это, он поднялся и подошел к женщине.
– В чем дело, мадам?
– Понимаете, я наблюдала за вами, – ответила она мелодичным голосом, в ее речи проскальзывал приятный французский акцент.
Кидд опомнился и снял шляпу. Элегантная леди в белом платье и широкополой соломенной шляпе явно была одета для прогулки по саду. Вблизи она оказалась совершенной красавицей, в ее глубоких темных глазах светилась задумчивость, если не печаль.
– Я подумала, вы что-то потеряли. Вы так долго плавали и что-то искали, – она казалась немногим старше Кидда и обладала обескураживающей, внушающей почтение внешностью.
– Вовсе нет, мадам. Мы проводили гидрографическое исследование прибрежной полосы.
Вероятно, подумал Кидд, она из тех несчастных изгнанников-роялистов, нашедших пристанище в Новой Шотландии, хотя, судя по всему, из богатой семьи.
– Ах, да, можно ли мне представиться? Лейтенант Кидд, королевский морской офицер.
– Очень приятно, лейтенант, – по-французски ответила она, слегка присев в реверансе в ответ на низкий, но неуклюжий поклон Кидда. – Значит, вы не знаете, кто я?
– Нет, мадам. В отличие от меня, у вас есть преимущество.
Дама внимательно посмотрела на Кидда, затем произнесла:
– Меня зовут Тереза Бернарди-Монжени, и здесь я живу, – она взмахом руки указала в сторону лесистого склона.
Не зная, что ему говорить дальше, Кидд опять отвесил поклон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38