Билл ошеломленно покачал головой.
Ц Начальник полиции графства… Дед сойдет с ума.
Фоке вздернул бровь.
Ц Разумеется, он обрадуется…
Каннаган и Билл переглянулись и расхохотались. Отсмеявшись, Каннаган по
яснил удивленному суперинтенданту:
Ц Боюсь, радости старому разбойнику это не принесет. Он сызмальства про
мышлял браконьерством, а о его самогоне в тех краях ходят легенды. И то и д
ругое трудно подогнать под действия добропорядочного и законопослушно
го гражданина. Чтобы не ставить внука в неловкое положение, Харли придет
ся либо прекратить этим заниматься…
Фоке заинтересовался:
Ц Либо?
Каннаган вздохнул.
Ц Либо лучше прятаться!
Билл вытянулся по стойке "смирно".
Ц Когда я могу приступить к своим обязанностям, сэр?
Фоке одобрительно кивнул.
Ц Бумаги уже готовы, ждут только вашей подписи. Хоть сегодня.
Ц Разрешите с завтрашнего дня?
Ц Разрешаю. Удачи вам, мистер Уиллингтон.
Так и случилось, что из Скотленд-ярда Билл Уиллингтон вышел в должности н
ачальника полиции графства.
Первым его желанием было немедленно уехать в Грин-Вэлли, однако в Лондон
е у него еще остались кое-какие дела.
Маленький домик в пригороде Лондона он отыскал не сразу. На узкой грязно
й улочке дома были похожи, словно близнецы. Подслеповатые окна, выщербле
нный кирпич, ржавые кровли…
Билл постучал в облупившуюся дверь и стал ждать. Когда за дверью откликн
улся женский голос, сердце у него глухо бухнуло и провалилось куда-то вни
з. Ему мучительно хотелось оказаться за сто миль отсюда, но он знал, что эт
о невозможно. Надо раздать все долги.
Дверь открыла худощавая женщина средних лет.
Просто одетая, очень грустная, она торопливо вытирала тряпкой мокрые рук
и, а при виде офицера полиции Ц форму Билл так и не снял Ц тихо ахнула и сх
ватилась за косяк. В серых усталых глазах плеснул страх. Билл заторопилс
я.
Ц Простите, если напугал вас, мэм. Все в порядке. Я только хотел… Могу я вой
ти?
Билл отлично знал и этот район, и все прочие подобные районы столицы Импе
рии. Глаза и уши тут были не только у стен, но даже у мусорных бачков.
Женщина отодвинулась в сторону и нерешительно кивнула.
Ц Проходите, коли пришли. Я-то перепугалась, не случилось ли что с девочк
ами. Они гостят у своей тетки. Это в Вест-Энде.
Она провела его в крошечную гостиную, бедную, но чистенькую, скудно обста
вленную дешевой мебелью. На допотопном комоде стояла фотография в дешев
ой рамочке, и при виде нее у Билла снова зашлось сердце.
Худенький паренек с настороженным, немного хищным лицом смотрел прямо в
объектив. Потрепанные джинсы, футболка с названием молодежной рок-групп
ы… Обыкновенный мальчишка, каких пруд пруди в любом районе Лондона.
Но у этой женщины он был один-единственный.
Билл не стал садиться. Он помолчал, собираясь с силами, и выпалил:
Ц Мэм, я тот самый полицейский, по вине которого погиб ваш сын. И я приношу
вам свои искренние соболезнования и извинения, хотя знаю, что это звучит
глупо и кощунственно. Если вы не укажете на дверь сразу же, то знайте, я гот
ов помочь вам, чем смогу…, если здесь вообще можно чем-то помочь.
Силы разом кончились, но с души словно свалился огромный груз. Билл чувст
вовал себя вымотанным, как после непосильной работы.
Женщина тихо охнула, приложила ладонь ко рту. Прошли века прежде, чем она з
аговорила.
Голос ее звучал надломленно, но ровно.
Ц Я и то смотрю, лицо ваше мне, вроде, знакомо. Вы ведь были на похоронах, ве
рно?
Да, не думала я…
Билл стоял, окаменев, боясь вздохнуть. Внезапно женщина стремительно при
близилась.
Ударит, спокойно подумал Билл. Ударит и выгонит взашей. Ничего. Это правил
ьно. Ты это заслужил.
Ничего не случилось. Женщина с усталыми глазами просто взяла его за руку.

Ц Ты еще совсем молодой, сынок, а голова сединой прибита. Тяжкая у вас раб
ота, я знаю.
Садись. Да, не думала я, что ты придешь. Что хоть кто-то из ваших придет. Дума
ла, побоитесь. Или просто не обратите внимания.
Ц Я был ранен. Поэтому не пришел сразу.
Ц Я помню, ты с палкой был на кладбище.
Это Джонни тебя ранил?
Ц Нет. Не он. Другой. Главарь банды. Подонок и негодяй. Он сел и сел надолго.
Возможно, навсегда. Это не вернет вам сына, мэм, но…, но больше он никому не п
ричинит зла. Не заставит страдать ни одну мать. Я не оправдываюсь, я просто
хочу, чтобы вы это знали.
Она кивнула, села с ним рядом. Помолчала немного, потом заговорила, глядя в
сторону.
Ц Я одна их ращу. Отец Джонни меня бросил, а девочки от другого человека. О
н умер. Пил много. Работал на верфи, вот и пил. Я за него вышла, чтобы у Джонни
был отец, хоть какой.
А вышло только хуже.
Про банду я давно знала. Джонни в ней с десяти лет. Я работала на трех работ
ах, да девчонки маленькие, да дом, стирка, уборка…
Знаю, все так говорят. Я не оправдываюсь. Упустила я моего мальчика.
К четырнадцати годам с ним и вовсе сладу не стало. Я, дура, все по старинке б
оялась, чтобы он пить не начал, на отчима насмотревшись, а он, оказывается,
наркотики уже попробовал.
Этот Рональд…, он страшный был парень. Все его боялись, даже взрослые. Мало
леток под себя подобрал и творил, что хотел.
Когда уж я узнала все, то у Джонни и в ногах валялась, и выпороть пробовала,
и уговаривала, только все зря. Зелье это его уже крепко держало. Единствен
ное, сестренок он очень любил. Все говорил, что скоро у нас будет много ден
ег и тогда он всех нас отсюда увезет, туда, где тепло и нет никаких бандито
в. А какие деньги, если он даже мои, спрятанные, выискивал и на наркотики тр
атил?
И с пистолетом он уже давно ходил. Наверное, надо было самой в полицию заяв
ить, да как же на родного сына… А вышло еще хуже, вот как.
Ты не виноват, сынок. Я знаю. Только прощения у меня не проси, не надо. Дело д
аже не в том, прощу я тебя, не прощу… Сын он мне был. Плохой, глупый, злой, банд
ит Ц а все ж таки сын. Но и ты не виноват. Я понимаю.
У тебя глаза хорошие. И пришел ты не по приказу, не по службе, я это поняла ср
азу. Мучает тебя это. Казнишь себя. Не казни. Джонни судьбу свою сам выбрал.
Двух человек убил. Отнял жизнь. Наверное, это расплата.
Я знаю, тебя это грызет изнутри, жить не дает. Так вот что я тебе скажу: никак
ой подлости ты не совершил. Сделал свою работу, у вашего брата она тяжелая
и кровавая, мы тут не понаслышке об этом знаем.
Ты иди, сынок. Иди и будь спокоен. И спасибо тебе, что пришел. А помогать мне
не надо. Мы скоро уедем с дочками. В Уэльс. Родня у меня там.
Рыбаки. Уедем подальше от города этого гнилого. Жаль, Джонни здесь лежать
останется…
Она заплакала неожиданно и беззвучно, уронив голову в руки. Билл посидел
еще несколько секунд, потом поднялся, осторожно двинулся к дверям. Сердц
е саднило от острой жалости, но на душе и впрямь полегчало.
Уже у двери он оглянулся. Женщина не открывала лица, беззвучно всхлипыва
ла, вся уйдя в свое горе. Билл осторожно положил на зеркало у двери пачку б
анкнот Ц все, что у него было на счете. Копить он сроду не умел, так что сост
ояния не нажил, однако не раздумывая оставил все этой женщине.
Вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.
Глубоко вздохнул, прищурился на алый закат, потом пошел прочь, постепенн
о ускоряя шаг.
Долги были розданы. Билл Уиллингтон был свободен.
Завтра утром он сойдет с автобуса и спустится в зеленую долину, туда, где р
аскинулся среди рощ и лугов Грин-Вэлли, его родной городок.
Завтра он обнимет деда.
Завтра он поцелует свою Мэри.
И начнется совсем другая, новая и прекрасная жизнь.
Сумерки потихоньку наползали на Грин-Вэлли, и Мэри устало потянулась, хр
устнув накрахмаленным халатом. Вчерашняя духота всколыхнула в пожилых
обитателях деревни старые болячки. Сегодня Мэри целый день измеряла дав
ление и прописывала сосудорасширяющие лекарства. Поток болящих схлыну
л совсем недавно, и девушка наслаждалась передышкой.
Разумеется, не только гипертония заставила многих прийти в чистенький к
абинет с новой дверью. Большинство томилось от любопытства, так и сяк пыт
аясь расспросить Мэри о ее скоропалительном и сенсационном замужестве.
Она отвечала с неизменной улыбкой, а в глазах ее горели такие любовь и неж
ность, что даже отъявленные скептики уходили обескураженными.
Приходили Ник и Дотти. Дотти вышла из положения, разрыдавшись и повиснув
на шее у Мэри с криком "Ты самая замечательная!". А Ник долго мялся, краснел и
жался, а потом вдруг порывисто схватил Мэри за руку и стал отчаянно тряст
и ее, приговаривая, что очень рад за нее, что Билл отличный парень, а он, Ник,
наоборот, болван и остолоп, но надеется, что Мэри его простит и они останут
ся добрыми друзьями.
Растроганная и приятно удивленная его словами, Мэри расцеловала обоих и
в свою очередь пожелала им счастья. Дотти залилась еще более горячими сл
езами, теперь уж точно счастливыми, а Ник вдруг посерьезнел, обнял Дотти з
а плечи и задумчиво сказал:
Ц А знаешь, Мэри, жизнь ужасно сложная штука. Ведь действительно, если бы
не эта дверь, мы бы могли так и не понять, кого любим на самом деле. Я хочу ск
азать, как странно развивается человеческая судьба. Дотти всегда была мо
им другом, а тебе всегда нравился Билл, но только сейчас мы поняли… Неважн
о. Теперь все неважно, кроме того, что мы все обязательно будем счастливы.

Дотти ушла умываться, а Мэри, понизив голос, спросила своего бывшего жени
ха:
Ц Как миссис Грейсон? Все еще не может смириться с твоим решением? Почему
она так, ведь Дотти прелесть…
Ник погладил Мэри по руке и серьезно произнес:
Ц Она обязательно полюбит Дотти. Просто нужно время… Мама ведь ужасно ч
естолюбива и любит меня без памяти. Она мечтала, чтобы я вырос гением, она
была уверена, что я гений, а ведь это не так, и она это в глубине души понимае
т…
Ц Перестань, Ник, ты и в самом деле умница, нечего наговаривать на себя.
Ц Я не гений, Мэри. Я обыкновенный середнячок и не вижу в этом ничего зазо
рного.
Мне всю жизнь хотелось бегать с мальчишками, купаться в озере, целоватьс
я с девочками, ходить в кино Ц а вместо этого я зубрил, зубрил и зубрил. Я лю
бил рисовать, а мама настояла на торговле недвижимостью…
Ц Почему ты не поговорил с ней раньше?
Ц Честно? Я ее жалел. Мэри, она очень страдает…, от нашего с папой несоверш
енства. Именно поэтому все нелепые слухи о папиных связях в Лондоне…
Ц Как это?!
Ц Да нет у него никаких связей! Просто в Лондоне живет папин дядя, он часо
вщик, уже совсем старенький, а в молодости ему однажды довелось инспекти
ровать часовой механизм Биг Бена. Папа этим очень гордится, кстати сказа
ть. Разумеется, это страшная тайна. Моя бедная мамочка Ц ужасный сноб, Мэр
и. Но я все равно ее люблю.
Растроганная Мэри поцеловала Ника в щеку.
В своем новом обличье он был гораздо симпатичнее прежнего.
Потом вернулась Дотти, и они с Ником ушли, взяв с Мэри обещание прогулятьс
я вечером до реки.
Мэри улыбнулась. Жизнь казалась ей удивительной и прекрасной.
И именно в этот момент новая дверь с треском распахнулась. Мэри вскрикну
ла и вскочила на ноги. На пороге стояла Гортензия, держась рукой за сердце.

Ц Мэри… Дом на холме… Старый Харли… Дом горит!
В лиловых сумерках зрелище получалось великолепное. Багряное ядро пожа
ра в оранжевом ореоле отбрасывало на светло-фиолетовое небо розовые спо
лохи, а уж в самом верху все было затянуто темно-синим бархатом. Именно та
к мог бы описать это зрелище поэт, либо художник, однако жителям Грин-Вэлл
и было не до эстетики. Люди выбегали из домов, некоторые оставались стоят
ь у своих калиток, но большинство бежало в сторону холма.
Мэри обогнала бы всех, но на ее руке мертвым грузом повисла Гортензия. Бро
сив на бабушку всего один взгляд, Мэри поняла, что та держится на ногах из
одного только упрямства.
Ц Бабушка! Оставайся здесь. Я не буду бросаться в огонь, обещаю. Но если дя
де Харли нужна помощь…, я ведь врач!
Ц Ты фельдшерица и девчонка. Я против тебя Гиппократ.
Ц Я не спорю. Но сейчас важно время. Посиди здесь и пережди. Выпей свои лек
арства, постарайся не нервничать. Дотти! Ник! Какое счастье, что вы здесь! П
риглядите за бабушкой.
Мэри успела заметить ужас, отразившийся на лицах ее друзей при произнесе
нии этого кощунственного предложения. Гортензия Вейл работала на свою р
епутацию долгие годы.
Однако сейчас было не до ерунды. Мэри помчалась к дому Харли Уиллингтона,
в душе сокрушаясь, что не захватила из кабинета медицинскую сумку. Правд
а, она надеялась, что сумка не понадобится, но все же…
Отовсюду неслись крики женщин, визг ребятишек, а Джос Бримуорти запустил
на полную катушку старую сигнальную сирену. Звук сирены, как водится, тол
ько добавил паники, и Мэри порадовалась, что успеет на холм первой, без все
й этой толпы.
Сердце у нее захолонуло еще на полдороге.
Даже на таком большом расстоянии было видно, что пожар разбушевался не н
а шутку. Силуэты деревьев чернели на фоне оранжево-алой, гудящей и рычаще
й стены огня, в которую превратился старый деревянный дом. Лицо и волосы М
эри опалял нестерпимый жар.
Она ворвалась в калитку, поскуливая на ходу от страха и боли в запекшихся
губах. Харли она увидела сразу. Старик лежал на земле, лицом вниз, в нескол
ьких шагах от веранды, вернее, от того, что раньше было верандой. Мэри взвы
ла от ужаса и кинулась к нему, забыв об огне.
Харли был тяжелый, очень тяжелый. Она думала, что не сможет даже приподнят
ь его, однако скрытые возможности человеческого организма дали о себе зн
ать, и девушка смогла потихоньку оттащить старика в сторону сада. Здесь ж
ар был поменьше, а высокая сочная трава и кустарник хоть немного, да прикр
ывали от огня и искр.
Мэри трясущимися пальцами нащупывала пульс у Харли на шее. В голове мета
лись обезумевшими зайцами бессвязные мысли. Мы все привыкли считать его
здоровяком-великаном, а ведь ему за восемьдесят! Точнее, уже под девяност
о! Только не умирай, дядя Харли, пожалуйста, не умирай…
Она закричала от радости, уловив слабое биение пульса, и стала звать Уилл
ингтона старшего, звать настойчиво и требовательно, не позволяя ему погр
узиться в забытье окончательно. Метнулась вглубь сада, сорвала с себя ру
башку. Оставшись в одной футболке, намочила тонкую ткань в холодной воде.
Не отжимая, поспешила обратно.
Вода оживила Харли мгновенно. Он с трудом приподнял веки, и на Мэри с закоп
ченного лица уставились яркие синие глазищи браконьера Уиллингтона.
Ц Дядя Харли! Слава Богу!
Ц Что ты говоришь, коза. Чему тут радоваться…
Ц Вы живы!
Ц Псу под хвост такую жизнь…, им было по тридцать лет…
Она с подозрением уставилась на старика Ц не бредит ли? Харли глубоко, со
стоном вздохнул.
Ц Я не сбрендил, дочка, не думай. Я о своем зелье. Некоторым настойкам было
по тридцать лет.
А две бутылки остались еще от моего папаши.
В этот момент со стороны дома донеслась звонкая канонада. Видимо, именно
сейчас и погибали "декокты" Харли Уиллингтона. Мэри улыбалась сквозь сле
зы, крепко держа старика за руку.
Ц Настоек вы еще наделаете, дядя Харли.
Главное Ц вы живы. Дом Билл построит, мы с ним построим. На том же месте, еще
лучше…
Все разберем, уберем горелое… На древесном пепле все вырастет лучше преж
него… Что бы я Биллу сказала, если б с вами что-то случилось…
Ц Не причитай, девочка. Мне еще от Гортензии влетит, вот увидишь. Думаешь,
она меня будет жалеть? Черта с два!
Ц Дядя Харли, а как это случилось? Короткое замыкание?
Ц Да у меня и электричества-то в доме нет, Господи, помилуй. Я сам толком н
е понял, Мэри. Спал я на веранде, ежели честно сказать.
Сморила меня духота, да и на баб в магазине я разозлился. Принял пару стака
нчиков того, что ты Биллу прописала, да и закемарил в кресле.
Просыпаюсь Ц дымом несет и вроде как глаза застлало, туманом как бы. Я спр
осонку в дом полез, а там уж и не продохнуть. Стыдно сказать, Мэри, только я в
собственном доме заблудился.
Ц Это бывает. Угарный газ нарушает координацию. Вам повезло, что вы дрема
ли на веранде, а не в доме.
Ц Это точно. Ну вот. Выбрался я из дома и решил сматываться, да только тут м
еня окончательно разморило и тюкнулся я башкой в землю, как последний пь
яница… Ох, горло пересохло.
Ц Лежите тихонечко, я сейчас.
Мэри осторожно устроила Харли на траве и кинулась по знакомому пути к ро
днику.
Она наклонилась над холодной, словно лед, струйкой, с наслаждением плесн
ула себе в лицо воды. Потом торопливо сунула под воду рубашку, чтобы отнес
ти драгоценную влагу Харли.
Пора было выбираться с холма…
Боли не было. Был просто глухой удар в висок, словно мешком, набитым ватой,
приложили по голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15