они единственные портили картину: зловеще-мрачный снар
ужи, дворец бурлил радостью и весельем, и печальные мысли, овладевшие нам
и на подходе к нему, тут совершенно оставили нас. Правда, в непроницаемост
и стражи и слуг было что-то от величавой пышности восточного двора, зато л
ица собравшихся светились таким довольством и счастьем, что казалось, в
воздухе разлита сама радость. Мы поднялись по лестнице и прошли длинную
анфиладу роскошных покоев с гобеленами на батальные темы, у которых мы н
емного постояли. Они привели мне на память превосходные гобелены, виденн
ые мною при жизни в Бленхеймском дворце
Бленхеймский дворец близ Оксфорда (соврем
енники узнавали его в описании Дворца Смерти) был построен для герцога М
альборо (1650 Ц 1722) в память его победы при Бленхейме в 1704 г. Автором проекта был
архитектор и комедиограф Дж. Ванбру (1664 Ц 1726). Филдинг посещал дворец, был зн
аком с вдовствующей герцогиней.
, и я не удержался от вопроса, где же вывешены победы герцога Мальбор
о, поскольку из всех славных сражений, о которых мне доводилось читать, то
лько их мы еще не видели; на это гвардеец, превратившийся здесь в мумию, от
ветил, тряся головой, что-де небезызвестный джентльмен по имени Людовик
XIV, имея огромное влияние на Его Смертоносное Величество, воспретил вывеш
ивать виктории сего дюка
Отражением неприязни к англичанам (персонально к Мальборо)
стала французская шуточная песенка «Мальбрук в поход собрался».
; тем паче, продолжал гвардеец, что и само величество не слишком почи
тал герцога, который не спешил возвращать ему подданных, а если и уступал,
то выставлял его величество на тысячу неприятельских солдат за одного с
воего. Приемный зал, куда мы вошли, был полон, и гул стоял, как во всяком собр
ании, ожидающем выхода начальства: ждали его величество. Поодаль двое де
ржали совет Ц один в шапочке с квадратным верхом, другой в сутане, расшит
ой как бы языками пламени. Мне подсказали, что первый Ц это давно умерший
судья, а второй Ц генерал инквизиции. Я расслышал, о чем они жарко спорят:
кто больше сгубил народу на виселицах и кострах. Пока я прислушивался к и
х спору, грозившему затянуться, в зал вошел император и стал между двумя м
ужчинами, из которых один был сущий мужлан, а другой Ц писаный красавец. В
идимо, это были Карл XII Шведский и Александр Македонский. Я стоял слишком д
алеко, чтобы слышать, о чем там говорили, и мое любопытство удовлетворяло
сь лишь лицезрением выдающихся личностей, чьи имена мне подсказывал паж
, бледный и худой, как все дворцовые пажи, но, пожалуй, поскромнее их. Он обра
тил мое внимание на парочку турецких императоров, с которыми Его Смертон
осное Величество был подчеркнуто любезен. Явились и римские императоры,
из них более всех был обласкан Калигула за его благочестивое намерение,
сказал мне паж, отправить сюда одним духом всех римлян
Р. Стил писал в «Зрителе»: «
Кажется, это Калигула хотел, чтобы у всех граждан Рима была одна шея, для т
ого чтобы их можно было обезглавить одним ударом».
. Читатель, верно, удивится, что я не увидел там ни одного врача Ц я, на
пример, удивился, и мне объяснили, что всех врачей отослали в Город Болезн
ей, где они теперь проводят опыты по очищению души от ее бессмертия.
Называя всех знаменитостей, которых я тут видел во множестве, я рискую на
доесть вам, но не могу не сказать о толстяке, разодетом по французской мод
е, которому император оказал необычайное радушие: я было решил, что это са
м Людовик XIV, но паж мне поведал, что это знаменитый французский повар.
Наконец нас представили монарху и мы были милостиво допущены к руке. Его
величество задал несколько вопросов, не стоящих упоминания, и вскоре уда
лился.
Когда мы вернулись на площадь, все уже было готово к отъезду, чему мы весьм
а обрадовались: внешне яркая и пышная придворная церемонность нам поряд
ком наскучила.
Глава V
Путешественники движутся дальше и встречают несколько духов, идущих во
площаться
Мы подъехали к большой реке Коцит
Коцит Ц одна из рек, окружа
ющих преисподнюю.
, из кареты перешли в лодку, переправились и остаток пути должны был
и проделать пешком; тогда-то нам впервые и повстречались собратья-путеш
ественники, шагавшие на тот свет, откуда мы все выбрались: оказывается, эт
и души обретали плоть.
Первыми попались двое, шедшие под руку и задушевно беседующие; один, как в
ыяснилось, был будущий герцог, а другой Ц будущий извозчик. Поскольку мы
еще не добрались до места, где нам предстояло избавиться от пристрастий,
такая близость меж людьми столь разных званий нас поразила, и даже сумра
чная дама изъявила удивление. Тогда будущий извозчик со смехом объяснил
, что они обменялись жребиями, поскольку герцог в придачу к титулу получа
л сварливую жену, а извозчик оставался холостым.
Продолжая идти своей дорогой, мы встретили важного духа, одиноко шествую
щего с необычайно внушительным выражением лица; не смутившись его непри
ступностью, мы полюбопытствовали, какой он вытянул жребий. Он с улыбкой о
твечал, что его ожидает слава мудрого человека с капиталом в сто тысяч и ч
то он уже сейчас репетирует внушительность, которая полагается для этой
роли на том свете.
Чуть позже навстречу нам высыпала развеселая компания, и мы было решили,
что эти духи вытянули какой-нибудь высокий жребий; они же на наш вопрос от
ветили, что им выпало быть нищими.
Чем дальше, тем больше народу попадалось нам по пути; и вот мы увидели две
большие дороги, расходившиеся в разные стороны и сами по себе очень разн
ые: одна взбиралась на кручи, пропадала в топях, вся заросла тернием, так ч
то пройти по ней было до невозможности рискованно и трудно; другая же был
а невыразимо прелестна: виясь в буйной зелени лугов, она цвела и благоуха
ла роскошными букетами Ц словом, другой такой красоты не представит и с
амое богатое воображение. И странно было видеть, как по первой дороге дух
и устремлялись толпами, а вторую выбрали считанные единицы. На наше недо
умение было сказано, что скверная дорога ведет к Славе, а другая Ц к Добро
детели. Когда же мы удивились, что первой отдается предпочтение, было ска
зано, что выбирают ее из любви к победной Музыке и шумным кликам, какими пр
иветствует ступающих по ней толпа. Нам рассказали, что на этой дороге для
общего обозрения стоят великолепные дворцы, отворяющие свои двери пере
д тем, кто одолел все трудности пути (а многим это не по силам), и что в тех дв
орцах будто бы собраны все сокровища земные; вторая же дорога привлекате
льна лишь своими красотами, а прекрасных зданий на всем пути Ц всего одн
о, как две капли воды похожее на некий дом вблизи Бата
Имеется в виду имение Прай
ор-Парк, принадлежавшее Р. Аллену
; а главное, идти по этой дороге будто бы позорный и жалкий удел, тогд
а как выбрать первую почетно и благородно.
Тут мы услышали дикие крики и увидели впереди, как целая толпа духов прес
ледует одного, высмеивая и обзывая его по-всякому. Читатель более или мен
ее представит себе эту сцену, если я сравню ее с тем, как гонит к реке карма
нного воришку английская чернь, либо на минуту допущу, что распаленной т
еатральной публике вдруг выдают бедолагу автора. Смех, свист, визг, вой, ор
, плевки и комья грязи Ц вот что это было. Не в силах удержаться от вопроса,
кто же этот презренный дух, с которым они так жестоко обходятся, мы с преве
ликим изумлением узнали, что это король, а вдобавок нам сказали, что у духо
в заведено вот так обходиться с теми, кому выпали жребии императоров, кор
олей и прочих великих мужей, причем делается это не по злобе и не из завист
и, а из презрения к земному величию и насмешки над ним; и еще сказали, что вы
тянувшие счастливый (по нашим представлениям) билет не чают обменять его
на долю портного или сапожника и что Александр Великий и Диоген именно т
ак и поступили: тот, кого мы знаем под именем Диогена, на самом деле вытяну
л жребий Александра
В основе этого обмена жребиями лежит древний анекдот, согла
сно которому Диоген попросил у Александра единственной милости: не засл
онять солнца. Восхищенный царь заметил на это: «Если бы я не был Александр
ом, я хотел бы быть Диогеном».
.
Вдруг насмешки разом кончились, и король, завладев всеобщим вниманием, с
казал следующее (мы стояли достаточно близко, чтобы хорошо слышать каждо
е его слово):
Ц Джентльмены! Я искренне удивляюсь вашему обращению со мной: ведь я выт
янул жребий, а не выбрал его сам, и если он достоин поношения, то будьте мил
осердны, поскольку он мог выпасть и на вашу долю. Я знаю, что сан, в который м
еня возвела судьба, здесь ни во что не ставится, знаю, что без честолюбия, б
лагоприятствующего ему, он может стать в тягость, и тогда его охотно пром
еняешь на что только подвернется, ибо в мире, куда мы все направляемся, как
ая доля жальче той, что отдает себя заботам о других? Возомни я, что по случ
аю жребия стал высшим над вами и претворился в существо, несродное моим с
обратьям; взбреди мне на ум, что я без мудрости выше мудрого, без учения вы
ше ученого, без мужества выше храбреца и без добродетели выше добродетел
ьного, то тогда я, конечно, заслуживал бы осмеяния за свою нелепую и смехот
ворную гордыню. Да сохранит меня бог от ее искушений! А жребий мой, джентль
мены, я благословляю и ни с кем не обменяю его, ибо в моих глазах он выше все
х ваших вместе. В этом мне ручается мое честолюбие; питая желание славы, че
столюбие заверяет, что ее мне выпадет гораздо больше, чем в своих предела
х заслужите и вкусите ее вы. Я высший над вами тогда, когда в моих силах и вл
асти быть вам на пользу. Что есть отец для своего сына, опекун для сироты и
патрон для клиента, таков и я для вас, вы мои дети, и я вам вместо отца, опеку
на и патрона. Во все мое долгое царствование (а оно будет долгим) я ни едино
го разу не отойду ко сну, не согретый славной мыслью, что тысячи людей обяз
аны мне своим сладким покоем. Завидная судьба: чувствуя позыв к добру, име
ть случай и власть творить его каждый божий день! Счастлив такой честолю
бец, если он вознесен высоко и его дела сверкают в ночи всему миру, исторга
я хвалы, не отравленные насмешкой и лестью, но достойные лишь чистых и бла
городных сердец. Итак, пока я ваш благодетель, я высший над вами. И если мое
неукоснительное соблюдение справедливости ограждает ваше имущество о
т посягательств злого соседа; если мои бдительность и твердость охраняю
т вас от иноземного супостата; если от моего поощрения талантам и усерди
ю нарождаются и процветают науки и искусства, делающие вашу жизнь светле
е и радостнее, то неужели найдется из вас такой, что откажет в похвале и ув
ажении поборнику и ревнителю всех ваших благ? Мне странно не то, что люди м
оего ранга столь часто порицаются: мне странно, что люди такого ранга сто
ль часто заслуживают порицания. Сколь дико извращается природа! Сколь пр
отивоестественной должна быть любовь к дурному, чтобы отравленные ею, ри
скуя собой, не жалея сил и теряя честь, творили зло, когда так просто, легко
и почетно творить добро! Чтобы на том свете самим отказаться от счастья р
ади злополучия, а здесь предпочесть райским кущам Ц ад! Будьте благонад
ежны: у меня другие намерения. Я буду всегда радеть о покое, счастье и слав
е моего народа, убежденный, что, поступая таким образом, я вернее всего зав
ладею сердцем каждого
В декларациях этого просвещенного монарха нашли отражени
е некоторые мысли политической утопии Г. Болингброка (1678 Ц 1750) «Идея о корол
е-патриоте». Опубликованный только в 1749 г., он с 1738 г. ходил в списках в кругах
оппозиции, и Филдинг, несомненно, знал его.
.
После этих слов он устремился по дороге Добродетели, провожаемый таким в
зрывом рукоплесканий, какого я в жизни не слыхивал.
Он не успел далеко уйти, когда за ним, прихрамывая, поспешил некий дух, кля
твенно обещая вернуть его. Потом мне сказали, что этот дух вытянул жребий
премьер-министра у этого короля.
Глава VI
Сведения о Колесе Фортуны, а также о том, как приуготовляется для этого св
ета дух
Не дожидаясь, исполнит ли он свое обещание, мы тронулись дальше; по дороге
нас ничто больше не отвлекало, и мы пришли на место, где духи, возвращаясь
на тот свет, решают жребием, кому какая выпадет доля. Тут стояло исполинск
их размеров колесо, которое и сравнить нельзя с теми, что я видел в лотерея
х. Называлось оно: Колесо Фортуны. Тут же стояла и сама богиня. Редко довод
илось мне видеть такую уродину, и вот что я заметил: она всякий раз хмурила
сь, завидев женский дух, и наоборот, с приветливой улыбкой встречала всяк
ого красивого духа-мужчину. Так я утвердился в истинности наблюдения, не
однократно сделанного на земле: мужчину красота счастливит, а женщине с
ней одно горе. Возможно, читателю будет интересно узнать, как готовится д
ух к своему воплощению.
Перво-наперво от ученого мужа, обличьем похожего на аптекаря (и лавка его
похожа на аптеку), дух получает пузырек с Чувствительным Питьем, которое
надо принять за минуту до рождения» В этом питье смешаны все страсти, но о
тнюдь не в равной пропорции: где больше одного чувства, где Ц другого, а б
ывает, что в спешке какой-нибудь ингредиент и вовсе не добавят. Тут же дух
получает и другое снадобье, Умственный Декокт, его можно употреблять ad libitum
Сколько зах
очется (лат.).
. Декокт этот есть вытяжка умственных способностей, и какой забирае
т крепко, как спиртное, а какой сущая вода, потому что готовят его здесь сп
устя рукава. На вкус декокт так горек и противен, что его полезность не убе
дит иного духа сделать хотя бы один глоток: он его скорее выбросит либо от
даст другому, благо, есть такие, кто без видимого отвращения выпьют и двой
ную, и тройную дозу. Я видел, как одна юная красавица, из любопытства пригу
бив декокт, скривилась и с отвращением бросила склянку и тут же, оказавши
сь у колеса, вытащила корону, да так цепко ухватила билет, что я даже не раз
глядел, какой степени ее пэрство; и еще некоторые дамы, также смочив губы,
выбросили свои склянки.
Только после хирурга, то бишь аптекаря, дух вправе подойти к колесу и вытя
нуть один-единственный билет; впрочем, Фортуна посмотрит сквозь пальцы,
если ее любимчики потянут и три и даже четыре билета. Я сам видел, как один
комичный субъект
Постоянная на протяжении полутора десятка лет жертва сатирически
х нападок Филдинга Ц актер и драматург Колли Сиббер (1671 Ц 1757).
выхватил целую пачку на выбор: епископ, генерал, член Тайного Совет
а, актер, поэт-лауреат; первые три он вернул, а с двумя другими удалился, све
тясь улыбкой.
В каждом билете были выставлены два и более пунктов, причем их условия та
совались таким образом, чтобы по возможности уравнять жребии.
На одном значилось:
Граф
Богатство
Здоровье
Тревоги
На другом:
Сапожник
Недуги
Добродушие
На третьем:
Поэт
Высокомерие
Самодовольство
На четвертом:
Генерал
Почет
Огорчения
На пятом:
Сельский домик
Счастливая любовь
На шестом:
Карета шестерней
Слабосильный муж-ревнивец
На седьмом:
Премьер-министр
Бесчестье
На восьмом:
Патриот
Слава
На девятом:
Философ
Бедность
Душевный покой
На десятом:
Купец
Богатство
Хлопоты
В самом деле, хорошее и плохое здесь так перемешано, что я бы растерялся, к
акой билет брать. Упомяну, что на каждом билете указывалось, свяжет ли себ
я обладатель оного супружеством или пребудет в безбрачии, причем супруж
еский жребий был отмечен парой ветвистых рогов.
Перед нашим уходом аптекарь велел принять рвотное, и мы тотчас избавилис
ь от всех земных страстей, пелена упала с наших глаз, как содействием Вене
ры освободился от нее Эней у Вергилия, и мы взглянули окрест прозревшими
очами. И если прежде мы втайне завидовали духам, то теперь мы сострадали и
х участи и не могли отвести глаз от прекрасной долины, вдруг открывшейся
перед нами, куда и устремились со всей поспешностью. По пути мы встретили
несколько донельзя удрученных духов, но на расспросы у нас уже не было вр
емени.
Наконец мы подошли к вратам Элизиума. Несметная толпа духов ожидала здес
ь прохода, и кого-то впускали, а кто-то получал от ворот поворот, потому что
каждого строго допрашивал привратник, в ком я скоро признал прославленн
ого судью Миноса
В царстве Плутона суд вершили Минос, Эак и Радамант. Согласно Платон
у, Эак судил европейцев, Радамант Ц азиатов, а Минос решал сомнительные с
лучаи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
ужи, дворец бурлил радостью и весельем, и печальные мысли, овладевшие нам
и на подходе к нему, тут совершенно оставили нас. Правда, в непроницаемост
и стражи и слуг было что-то от величавой пышности восточного двора, зато л
ица собравшихся светились таким довольством и счастьем, что казалось, в
воздухе разлита сама радость. Мы поднялись по лестнице и прошли длинную
анфиладу роскошных покоев с гобеленами на батальные темы, у которых мы н
емного постояли. Они привели мне на память превосходные гобелены, виденн
ые мною при жизни в Бленхеймском дворце
Бленхеймский дворец близ Оксфорда (соврем
енники узнавали его в описании Дворца Смерти) был построен для герцога М
альборо (1650 Ц 1722) в память его победы при Бленхейме в 1704 г. Автором проекта был
архитектор и комедиограф Дж. Ванбру (1664 Ц 1726). Филдинг посещал дворец, был зн
аком с вдовствующей герцогиней.
, и я не удержался от вопроса, где же вывешены победы герцога Мальбор
о, поскольку из всех славных сражений, о которых мне доводилось читать, то
лько их мы еще не видели; на это гвардеец, превратившийся здесь в мумию, от
ветил, тряся головой, что-де небезызвестный джентльмен по имени Людовик
XIV, имея огромное влияние на Его Смертоносное Величество, воспретил вывеш
ивать виктории сего дюка
Отражением неприязни к англичанам (персонально к Мальборо)
стала французская шуточная песенка «Мальбрук в поход собрался».
; тем паче, продолжал гвардеец, что и само величество не слишком почи
тал герцога, который не спешил возвращать ему подданных, а если и уступал,
то выставлял его величество на тысячу неприятельских солдат за одного с
воего. Приемный зал, куда мы вошли, был полон, и гул стоял, как во всяком собр
ании, ожидающем выхода начальства: ждали его величество. Поодаль двое де
ржали совет Ц один в шапочке с квадратным верхом, другой в сутане, расшит
ой как бы языками пламени. Мне подсказали, что первый Ц это давно умерший
судья, а второй Ц генерал инквизиции. Я расслышал, о чем они жарко спорят:
кто больше сгубил народу на виселицах и кострах. Пока я прислушивался к и
х спору, грозившему затянуться, в зал вошел император и стал между двумя м
ужчинами, из которых один был сущий мужлан, а другой Ц писаный красавец. В
идимо, это были Карл XII Шведский и Александр Македонский. Я стоял слишком д
алеко, чтобы слышать, о чем там говорили, и мое любопытство удовлетворяло
сь лишь лицезрением выдающихся личностей, чьи имена мне подсказывал паж
, бледный и худой, как все дворцовые пажи, но, пожалуй, поскромнее их. Он обра
тил мое внимание на парочку турецких императоров, с которыми Его Смертон
осное Величество был подчеркнуто любезен. Явились и римские императоры,
из них более всех был обласкан Калигула за его благочестивое намерение,
сказал мне паж, отправить сюда одним духом всех римлян
Р. Стил писал в «Зрителе»: «
Кажется, это Калигула хотел, чтобы у всех граждан Рима была одна шея, для т
ого чтобы их можно было обезглавить одним ударом».
. Читатель, верно, удивится, что я не увидел там ни одного врача Ц я, на
пример, удивился, и мне объяснили, что всех врачей отослали в Город Болезн
ей, где они теперь проводят опыты по очищению души от ее бессмертия.
Называя всех знаменитостей, которых я тут видел во множестве, я рискую на
доесть вам, но не могу не сказать о толстяке, разодетом по французской мод
е, которому император оказал необычайное радушие: я было решил, что это са
м Людовик XIV, но паж мне поведал, что это знаменитый французский повар.
Наконец нас представили монарху и мы были милостиво допущены к руке. Его
величество задал несколько вопросов, не стоящих упоминания, и вскоре уда
лился.
Когда мы вернулись на площадь, все уже было готово к отъезду, чему мы весьм
а обрадовались: внешне яркая и пышная придворная церемонность нам поряд
ком наскучила.
Глава V
Путешественники движутся дальше и встречают несколько духов, идущих во
площаться
Мы подъехали к большой реке Коцит
Коцит Ц одна из рек, окружа
ющих преисподнюю.
, из кареты перешли в лодку, переправились и остаток пути должны был
и проделать пешком; тогда-то нам впервые и повстречались собратья-путеш
ественники, шагавшие на тот свет, откуда мы все выбрались: оказывается, эт
и души обретали плоть.
Первыми попались двое, шедшие под руку и задушевно беседующие; один, как в
ыяснилось, был будущий герцог, а другой Ц будущий извозчик. Поскольку мы
еще не добрались до места, где нам предстояло избавиться от пристрастий,
такая близость меж людьми столь разных званий нас поразила, и даже сумра
чная дама изъявила удивление. Тогда будущий извозчик со смехом объяснил
, что они обменялись жребиями, поскольку герцог в придачу к титулу получа
л сварливую жену, а извозчик оставался холостым.
Продолжая идти своей дорогой, мы встретили важного духа, одиноко шествую
щего с необычайно внушительным выражением лица; не смутившись его непри
ступностью, мы полюбопытствовали, какой он вытянул жребий. Он с улыбкой о
твечал, что его ожидает слава мудрого человека с капиталом в сто тысяч и ч
то он уже сейчас репетирует внушительность, которая полагается для этой
роли на том свете.
Чуть позже навстречу нам высыпала развеселая компания, и мы было решили,
что эти духи вытянули какой-нибудь высокий жребий; они же на наш вопрос от
ветили, что им выпало быть нищими.
Чем дальше, тем больше народу попадалось нам по пути; и вот мы увидели две
большие дороги, расходившиеся в разные стороны и сами по себе очень разн
ые: одна взбиралась на кручи, пропадала в топях, вся заросла тернием, так ч
то пройти по ней было до невозможности рискованно и трудно; другая же был
а невыразимо прелестна: виясь в буйной зелени лугов, она цвела и благоуха
ла роскошными букетами Ц словом, другой такой красоты не представит и с
амое богатое воображение. И странно было видеть, как по первой дороге дух
и устремлялись толпами, а вторую выбрали считанные единицы. На наше недо
умение было сказано, что скверная дорога ведет к Славе, а другая Ц к Добро
детели. Когда же мы удивились, что первой отдается предпочтение, было ска
зано, что выбирают ее из любви к победной Музыке и шумным кликам, какими пр
иветствует ступающих по ней толпа. Нам рассказали, что на этой дороге для
общего обозрения стоят великолепные дворцы, отворяющие свои двери пере
д тем, кто одолел все трудности пути (а многим это не по силам), и что в тех дв
орцах будто бы собраны все сокровища земные; вторая же дорога привлекате
льна лишь своими красотами, а прекрасных зданий на всем пути Ц всего одн
о, как две капли воды похожее на некий дом вблизи Бата
Имеется в виду имение Прай
ор-Парк, принадлежавшее Р. Аллену
; а главное, идти по этой дороге будто бы позорный и жалкий удел, тогд
а как выбрать первую почетно и благородно.
Тут мы услышали дикие крики и увидели впереди, как целая толпа духов прес
ледует одного, высмеивая и обзывая его по-всякому. Читатель более или мен
ее представит себе эту сцену, если я сравню ее с тем, как гонит к реке карма
нного воришку английская чернь, либо на минуту допущу, что распаленной т
еатральной публике вдруг выдают бедолагу автора. Смех, свист, визг, вой, ор
, плевки и комья грязи Ц вот что это было. Не в силах удержаться от вопроса,
кто же этот презренный дух, с которым они так жестоко обходятся, мы с преве
ликим изумлением узнали, что это король, а вдобавок нам сказали, что у духо
в заведено вот так обходиться с теми, кому выпали жребии императоров, кор
олей и прочих великих мужей, причем делается это не по злобе и не из завист
и, а из презрения к земному величию и насмешки над ним; и еще сказали, что вы
тянувшие счастливый (по нашим представлениям) билет не чают обменять его
на долю портного или сапожника и что Александр Великий и Диоген именно т
ак и поступили: тот, кого мы знаем под именем Диогена, на самом деле вытяну
л жребий Александра
В основе этого обмена жребиями лежит древний анекдот, согла
сно которому Диоген попросил у Александра единственной милости: не засл
онять солнца. Восхищенный царь заметил на это: «Если бы я не был Александр
ом, я хотел бы быть Диогеном».
.
Вдруг насмешки разом кончились, и король, завладев всеобщим вниманием, с
казал следующее (мы стояли достаточно близко, чтобы хорошо слышать каждо
е его слово):
Ц Джентльмены! Я искренне удивляюсь вашему обращению со мной: ведь я выт
янул жребий, а не выбрал его сам, и если он достоин поношения, то будьте мил
осердны, поскольку он мог выпасть и на вашу долю. Я знаю, что сан, в который м
еня возвела судьба, здесь ни во что не ставится, знаю, что без честолюбия, б
лагоприятствующего ему, он может стать в тягость, и тогда его охотно пром
еняешь на что только подвернется, ибо в мире, куда мы все направляемся, как
ая доля жальче той, что отдает себя заботам о других? Возомни я, что по случ
аю жребия стал высшим над вами и претворился в существо, несродное моим с
обратьям; взбреди мне на ум, что я без мудрости выше мудрого, без учения вы
ше ученого, без мужества выше храбреца и без добродетели выше добродетел
ьного, то тогда я, конечно, заслуживал бы осмеяния за свою нелепую и смехот
ворную гордыню. Да сохранит меня бог от ее искушений! А жребий мой, джентль
мены, я благословляю и ни с кем не обменяю его, ибо в моих глазах он выше все
х ваших вместе. В этом мне ручается мое честолюбие; питая желание славы, че
столюбие заверяет, что ее мне выпадет гораздо больше, чем в своих предела
х заслужите и вкусите ее вы. Я высший над вами тогда, когда в моих силах и вл
асти быть вам на пользу. Что есть отец для своего сына, опекун для сироты и
патрон для клиента, таков и я для вас, вы мои дети, и я вам вместо отца, опеку
на и патрона. Во все мое долгое царствование (а оно будет долгим) я ни едино
го разу не отойду ко сну, не согретый славной мыслью, что тысячи людей обяз
аны мне своим сладким покоем. Завидная судьба: чувствуя позыв к добру, име
ть случай и власть творить его каждый божий день! Счастлив такой честолю
бец, если он вознесен высоко и его дела сверкают в ночи всему миру, исторга
я хвалы, не отравленные насмешкой и лестью, но достойные лишь чистых и бла
городных сердец. Итак, пока я ваш благодетель, я высший над вами. И если мое
неукоснительное соблюдение справедливости ограждает ваше имущество о
т посягательств злого соседа; если мои бдительность и твердость охраняю
т вас от иноземного супостата; если от моего поощрения талантам и усерди
ю нарождаются и процветают науки и искусства, делающие вашу жизнь светле
е и радостнее, то неужели найдется из вас такой, что откажет в похвале и ув
ажении поборнику и ревнителю всех ваших благ? Мне странно не то, что люди м
оего ранга столь часто порицаются: мне странно, что люди такого ранга сто
ль часто заслуживают порицания. Сколь дико извращается природа! Сколь пр
отивоестественной должна быть любовь к дурному, чтобы отравленные ею, ри
скуя собой, не жалея сил и теряя честь, творили зло, когда так просто, легко
и почетно творить добро! Чтобы на том свете самим отказаться от счастья р
ади злополучия, а здесь предпочесть райским кущам Ц ад! Будьте благонад
ежны: у меня другие намерения. Я буду всегда радеть о покое, счастье и слав
е моего народа, убежденный, что, поступая таким образом, я вернее всего зав
ладею сердцем каждого
В декларациях этого просвещенного монарха нашли отражени
е некоторые мысли политической утопии Г. Болингброка (1678 Ц 1750) «Идея о корол
е-патриоте». Опубликованный только в 1749 г., он с 1738 г. ходил в списках в кругах
оппозиции, и Филдинг, несомненно, знал его.
.
После этих слов он устремился по дороге Добродетели, провожаемый таким в
зрывом рукоплесканий, какого я в жизни не слыхивал.
Он не успел далеко уйти, когда за ним, прихрамывая, поспешил некий дух, кля
твенно обещая вернуть его. Потом мне сказали, что этот дух вытянул жребий
премьер-министра у этого короля.
Глава VI
Сведения о Колесе Фортуны, а также о том, как приуготовляется для этого св
ета дух
Не дожидаясь, исполнит ли он свое обещание, мы тронулись дальше; по дороге
нас ничто больше не отвлекало, и мы пришли на место, где духи, возвращаясь
на тот свет, решают жребием, кому какая выпадет доля. Тут стояло исполинск
их размеров колесо, которое и сравнить нельзя с теми, что я видел в лотерея
х. Называлось оно: Колесо Фортуны. Тут же стояла и сама богиня. Редко довод
илось мне видеть такую уродину, и вот что я заметил: она всякий раз хмурила
сь, завидев женский дух, и наоборот, с приветливой улыбкой встречала всяк
ого красивого духа-мужчину. Так я утвердился в истинности наблюдения, не
однократно сделанного на земле: мужчину красота счастливит, а женщине с
ней одно горе. Возможно, читателю будет интересно узнать, как готовится д
ух к своему воплощению.
Перво-наперво от ученого мужа, обличьем похожего на аптекаря (и лавка его
похожа на аптеку), дух получает пузырек с Чувствительным Питьем, которое
надо принять за минуту до рождения» В этом питье смешаны все страсти, но о
тнюдь не в равной пропорции: где больше одного чувства, где Ц другого, а б
ывает, что в спешке какой-нибудь ингредиент и вовсе не добавят. Тут же дух
получает и другое снадобье, Умственный Декокт, его можно употреблять ad libitum
Сколько зах
очется (лат.).
. Декокт этот есть вытяжка умственных способностей, и какой забирае
т крепко, как спиртное, а какой сущая вода, потому что готовят его здесь сп
устя рукава. На вкус декокт так горек и противен, что его полезность не убе
дит иного духа сделать хотя бы один глоток: он его скорее выбросит либо от
даст другому, благо, есть такие, кто без видимого отвращения выпьют и двой
ную, и тройную дозу. Я видел, как одна юная красавица, из любопытства пригу
бив декокт, скривилась и с отвращением бросила склянку и тут же, оказавши
сь у колеса, вытащила корону, да так цепко ухватила билет, что я даже не раз
глядел, какой степени ее пэрство; и еще некоторые дамы, также смочив губы,
выбросили свои склянки.
Только после хирурга, то бишь аптекаря, дух вправе подойти к колесу и вытя
нуть один-единственный билет; впрочем, Фортуна посмотрит сквозь пальцы,
если ее любимчики потянут и три и даже четыре билета. Я сам видел, как один
комичный субъект
Постоянная на протяжении полутора десятка лет жертва сатирически
х нападок Филдинга Ц актер и драматург Колли Сиббер (1671 Ц 1757).
выхватил целую пачку на выбор: епископ, генерал, член Тайного Совет
а, актер, поэт-лауреат; первые три он вернул, а с двумя другими удалился, све
тясь улыбкой.
В каждом билете были выставлены два и более пунктов, причем их условия та
совались таким образом, чтобы по возможности уравнять жребии.
На одном значилось:
Граф
Богатство
Здоровье
Тревоги
На другом:
Сапожник
Недуги
Добродушие
На третьем:
Поэт
Высокомерие
Самодовольство
На четвертом:
Генерал
Почет
Огорчения
На пятом:
Сельский домик
Счастливая любовь
На шестом:
Карета шестерней
Слабосильный муж-ревнивец
На седьмом:
Премьер-министр
Бесчестье
На восьмом:
Патриот
Слава
На девятом:
Философ
Бедность
Душевный покой
На десятом:
Купец
Богатство
Хлопоты
В самом деле, хорошее и плохое здесь так перемешано, что я бы растерялся, к
акой билет брать. Упомяну, что на каждом билете указывалось, свяжет ли себ
я обладатель оного супружеством или пребудет в безбрачии, причем супруж
еский жребий был отмечен парой ветвистых рогов.
Перед нашим уходом аптекарь велел принять рвотное, и мы тотчас избавилис
ь от всех земных страстей, пелена упала с наших глаз, как содействием Вене
ры освободился от нее Эней у Вергилия, и мы взглянули окрест прозревшими
очами. И если прежде мы втайне завидовали духам, то теперь мы сострадали и
х участи и не могли отвести глаз от прекрасной долины, вдруг открывшейся
перед нами, куда и устремились со всей поспешностью. По пути мы встретили
несколько донельзя удрученных духов, но на расспросы у нас уже не было вр
емени.
Наконец мы подошли к вратам Элизиума. Несметная толпа духов ожидала здес
ь прохода, и кого-то впускали, а кто-то получал от ворот поворот, потому что
каждого строго допрашивал привратник, в ком я скоро признал прославленн
ого судью Миноса
В царстве Плутона суд вершили Минос, Эак и Радамант. Согласно Платон
у, Эак судил европейцев, Радамант Ц азиатов, а Минос решал сомнительные с
лучаи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14