— Я вижу, ваше величество намерены не оставить меня без внимания.
— Не хотели бы вы, чтобы я отпустил присутствующих, чтобы вы могли побыть одна и… отдохнуть?
— Ваше величество так добры ко мне, что я прошу об одолжении.
— Моя дорогая мадемуазель де Керуаль, вы необыкновенно одарили меня своим присутствием здесь. Что бы вы ни попросили, все будет мелочью в сравнении с тем, что вы дали мне. О чем бы ни шла речь, я, без сомнения, удовлетворю вашу просьбу.
— Я долго была в дороге, — сказала Луиза.
— И вы устали. С моей стороны было неразумно устраивать этот банкет так быстро. Но мне хотелось уверить вас, что мы рады вашему приезду.
— Я необыкновенно признательна за честь, которую вы мне оказываете, но и лорд и леди Арлингтон, проявившие доброту ко мне, отвели мне покои в своем доме.
— Я рад, что милорд Арлингтон и его супруга так гостеприимны, — ответил Карл с легкой усмешкой.
— Я очень утомлена и боюсь, что в теперешнем моем состоянии подчиняться придворному этикету будет выше моих сил, — сказала Луиза.
Во взгляде Карла появилась ирония. Он понял. Луиза хотела сохранить свое достоинство. За ней нельзя послать, как за какой-нибудь актрисой. Ее надо добиваться.
В душе он был недоволен. Но ответил таким обаянием, на какое только был способен:
— Вполне понимаю вас. Поезжайте к Арлингтонам. Его супруга создаст вам все условия для отдыха. И, я полагаю, вскоре вы согласитесь переселиться из дома лорда Арлингтона в мой Уайтхоллский дворец.
Луиза очаровательно поблагодарила его. Она была уверена, что выиграла первый тур игры. Король желал ее, но он осознал, что за такой знатной дамой, как Луиза де Керуаль, следует ухаживать, чтобы покорить ее.
Луиза жила у Арлингтонов. Король регулярно ее навещал; но его любовницей она не стала. Карл часто раздражался из-за этого, однако Луиза привлекала его своими безукоризненными манерами и ребяческой внешностью. В ее поведении сквозило какое-то обещание того, что, соблюдая определенные формальности, он в дальнейшем не пожалеет о затянувшемся ожидании ее милостей. Луиза вспоминала других дам из прошлых времен, которые умелыми приемами добились для себя высокого положения. Елизавета Вудвилл и ее уловки в отношении Эдварда IV. Анна Болейн и Генрих VIII. Последний пример не из счастливых, но Луиза не повторит безумств этой королевы, да и Карл ни в чем не похож на того короля из династии Тюдоров. Нищета Луизы в юности, постоянное сознание того, что она сама должна устроить свою судьбу, развили в ней непомерное честолюбие, поэтому как только она приближалась к одной цели, то сразу же начинала целиться в следующую. Стать королевской любовницей было первой целью. Это стало ей доступно в любой момент. Теперь она сосредоточилась на другой — стать женой короля. Это желание могло бы казаться фантастическим и безумным. Но был пример Фрэнсис Стюарт. Кроме того, королева была нездорова и не могла родить наследника. Точно такие же обстоятельства помогли Анне Болейн взойти на трон. У Анны хватило здравого смысла уклоняться от настойчивости любвеобильного монарха, но после замужества она утратила его. Луиза же свой никогда не утратит.
Итак, она упиралась. Она нашла сотни способов дать понять королю, что она знатная дама; она намекала, что ее влечет к нему, но так как она была не только знатной, но и добродетельной дамой, то его положение женатого человека не позволяло ей пойти навстречу его желаниям.
Карл скрывал свое все нарастающее нетерпение под обаятельными манерами. Он принял ее правила игры, так как знал, что она в конце концов уступит ему. Иначе для чего же она приехала в Англию? А пока он ждал, он забавлялся с другими. Время от времени он навещал Барбару, Молл и Нелл; а Чэффинч продолжал приводить некоторых дам в его апартаменты с черного хода по личной лестнице. Таким образом, он мог наслаждаться игрой в ожидание, которую он вел с Луизой.
Во дворце Уайтхолл для нее были готовы покои; прекрасные французские гобелены украшали стены, мебель была заново инкрустирована, роскошные ковры устилали полы, комнаты были полны японскими шкатулками, фарфоровыми и серебряными вазами, столами с мраморными столешницами, новыми часами с маятниками, серебряными канделябрами и другой диковинной роскошью.
Луиза поселилась в этих покоях, но дала понять королю, что такая благородная и добродетельная дама, как она, может принимать его только один раз в день. В девять часов утра.
Кольбер де Круасси, французский посол, с беспокойством наблюдал за всем этим. Он даже увещевал ее. Он очень боялся, что она переусердствует, испытывая терпение короля подобным образом.
Но Луиза была непреклонна.
Она была намерена не только послужить интересам Франции, но и осуществить свои собственные честолюбивые замыслы.
Три женщины, три первые возлюбленные короля, наблюдали за новоприбывшей. Они отдавали себе отчет, что периодическим проявлением внимания к ним со стороны короля обязаны упорству француженки. Они понимали, что, как только она решится уступить, интерес короля к ним угаснет. А каков будет результат этого угасания? Барбара понимала, что она быстро утрачивает влияние на короля. Ее красота потеряла блеск и очарование, но вспышки ярости не убавились вместе с ее красотой. У нее было так много любовников, что она приобрела из-за этого дурную славу. Ее приключения с Карлом Хартом и канатоходцем по имени Джекоб Холл вызвали грандиознейший скандал, потому что, как говорили, она выбрала их в любовники в отместку за связь короля с Молл Дэвис и Нелл Гвин. Барбара все еще цеплялась за утрачиваемое ею влияние на короля, сознавая, что он по-прежнему готов идти кое в чем ей навстречу — если не из любви к ней, то из любви к спокойной жизни.
Молл Дэвис теперь редко видела короля. Она получила прекрасный дом и пенсию, но королю наскучила ее безмятежность. Она оставалась его любовницей только из-за его привычки «не сбрасывать».
Что касается Нелл, то у нее много времени отнимал младенец, но, занимаясь крошкой-сыном, она невольно часто думала о его отце. Нельзя надоесть королю. Пора расстаться с присущим ей прежде легкомыслием. Надо подумать о сыне.
— Я добьюсь того, что ты получишь славный титул, паренек, — часто шептала она ребенку. — Ты станешь герцогом, не меньше. — И она принималась смеяться, глядя в крошечное лицо с большими, удивленными глазами, пристально глядящими на нее. — Ты… Герцог… Отпрыск девчонки Нелли… Герцог королевской крови… Кто бы этому мог поверить?
Но герцогства давались нелегко.
Королю нравился малыш. Дни, когда он навещал Нелл и брал мальчика на руки, бывали очень приятны.
— Нет сомнения, — воскликнула Нелл, склоняясь к нему, как это делает любая гордящаяся жена и мать, — что этот мальчик — Стюарт. Посмотрите на этот нос! На эти глаза!
— В таком случае, храни его Господь! — сказал король.
— Ну же, мой маленький, — говорила Нелл. — Улыбнись папе.
Ребенок серьезно смотрел на короля.
— Рановато, а, сэр? — басил король. — Сперва подождем, да поглядим, что это за человек, который приходится нам отцом.
— Самый лучший в мире, — непринужденно сказала Нелл.
Король повернулся и посмотрел на нее.
— Черт побери! — воскликнул он. — Мне кажется, Нелл, ты в этом убеждена?
— Более того! — ответила Нелл, смутившись от переполнявшего ее чувства. — Я сею первые семена, из которых вырастет герцогство для нашего мальчика.
— И соответствующие выгоды для тебя! О, Нелл, ты ничем не отличаешься от других!..
Нелл выхватила ребенка из рук отца и начала кружиться по комнате.
— Чего я желаю тебе, сынок? Корону, славный титул, все то, что по праву принадлежит королевскому отпрыску. Уже сейчас, сынок, у тебя королевский нос, королевские глаза и королевское имя. Клянусь! Я уверена, что его величество не думает, что этого достаточно, чтобы преуспеть в этом мире.
После этого она положила его в колыбель, наклонилась и поцеловала его. Король подошел и обнял ее за плечи.
В этот момент он подумал, что, хотя Луиза де Керуаль и занимает все его помыслы, он ни за что не захочет расстаться с крошкой Нелл.
Роза пришла навестить Нелл в ее новом доме. Это был небольшой домик в восточной части Пел Мел, вблизи от великолепного дома на Суффолк-стрит, в котором жила другая королевская любовница — Молл Дэвис.
Домик Нелл уступал дому Молл. Молл нравилось проезжать мимо домика Нелл в своей карете и выглядывать из нее, чтобы разглядеть его получше; проезжая мимо, она удовлетворенно улыбалась и посверкивала кольцом стоимостью в семьсот фунтов на пальце.
— Радуйся своему дому и колечку, Молл! — кричала Нелл из своего домика. — А мне король подарил кое-что получше.
При этом Нелл, бывало, выхватывала своего ребенка из рук какой-нибудь служанки и высоко поднимала его.
— Тебе так и не удалось заполучить королевского отпрыска, Молл! — пронзительным голосом продолжала Нелл.
Молл приказывала кучеру ехать побыстрее дальше. Она считала Нелл дурой. У той были все возможности сменить окружающую обстановку, но она, казалось, цеплялась за нее, не желая расставаться с ней.
— Что за негодная девка! — тихо говорила Молл с недавно обретенным благородным произношением. — Как может его величество проводить хотя бы час в ее обществе — это выше моего понимания!..
Молл удовлетворенно улыбалась. Ее дом был так великолепен; а у Нелл был просто домишко. Разве это не доказывает, что король видит разницу между ними?
Нелл вошла в дом, где ее ждала Роза. Та взяла младенца из рук Нелл и спела ему песенку.
— Подумать только, он — сын короля, — сказала Роза. — Это невообразимо!
— Совсем наоборот, — воскликнула Нелл. — И родился он так же, как все.
— О, Нелл, зачем ты сменила свои прекрасные апартаменты на Линкольнз-Иннфилдс на этот домик? Они были богаче.
— Домик ближе к Уайтхоллу, Роза. У меня на свете лишь один добрый друг, и я хочу быть как можно ближе к нему.
— А он признает маленького Карла своим?
— Конечно, признает. Ты еще сомневаешься? Погляди, как он по-королевски сосет пальчик, храни его Господь!
— Вот я и подумываю, не стоит ли мне сделать реверанс, прежде чем брать его на руки?..
— Может быть, наступит такое время, когда ты и должна будешь это делать… — мечтательно произнесла Нелл.
Роза поцеловала малыша.
— Подумать только, что я целую то же место, которое целовал король! — сказала Роза.
— Если это тебе приятно, — заметила Нелл, — ты можешь целовать меня тоже в любое время, когда тебе вздумается, и в любое место!
Тут обе они рассмеялись.
— Ты все такая же, Нелл. Совсем не изменилась. У тебя прекрасные наряды, свой дом, королевский отпрыск… и все же ты осталась прежней Нелл. Поэтому я и пришла поговорить с тобой. О человеке, которого я встретила.
— Ой, Роза, ты влюбилась?!
Роза призналась, что это так и есть.
— Этого человека зовут Джон Касселс. Я встретила его в одной таверне. Я хочу выйти за него замуж и завести семью.
— В чем же дело? Ма будет рада иметь в семье хоть одну порядочную дочь.
— Порядочную! Ма это не волнует. Она гордится тобой так, как не могла бы гордиться ни одной замужней дочерью. Она только о тебе и говорит: «Моя Нелли — королевская шлюха… а мой внучок Карлуша — королевский ублюдок…»— Она больше ни о чем не говорит.
Нелл расхохоталась.
— Единственной мечтой ма было сделать из нас обеих хороших шлюх, Роза. Я ее мечты осуществила; но ты, ты — позор семьи. Ты подумываешь о приличном замужестве!..
— Беда в том, как Джон зарабатывает себе на жизнь.
— А как?
— Он — грабитель с большой дороги.
— Вот уж действительно опасный способ зарабатывать деньги!
— И я то же говорю. Но он мечтает стать солдатом.
— Как Уилл. А как он поживает, наш кузен Уилл?
— Часто говорит о тебе с гордостью, Нелл.
— Смахивает на то, что многие гордятся королевской шлюхой.
— На самом деле мы все гордимся тобой, Нелл.
Нелл рассмеялась и отбросила локоны от лица.
— Выходи замуж за своего Джона, если хочешь. И если он этого хочет, Роза. Может быть, он попадется. Но если он окончит свои дни на виселице, когда в момент его покаяния палач вышибет подставку у него из-под ног… все же вы сколько-то поживете вместе, а быть вдовой — это очень солидно. И кроме того. Роза… Если я смогу замолвить словечко где-нибудь в подходящем месте… Кто знает, может быть, мне это и удастся сделать… Я помню беднягу Уилла и его разговоры о том, как он собирался стать солдатом. Я часто думаю об этом. В один прекрасный день Уилл станет солдатом. И я сделаю все, что смогу, для твоего Джона Касселса. Если ты, конечно, на самом деле то любишь.
— Нелл, Нелл, милая моя сестричка!..
— Вот именно, — сказала Нелл, — кто не сделает все, что может, для сестры?
И когда Роза ушла, она подумала, что найти в армии места для Уилла и Джона Касселса будет не так-то уж и трудно.
— Но, мой маленький милорд, — прошептала она, — похоже, гораздо труднее будет добыть корону на эту вот головку.
Нелл продолжала жить в своем домишке. Проходили месяцы. Луиза так и не уступила королю. Молл Дэвис продолжала свои прогулки в карете мимо домика Нелл.
Милорд Рочестер навестил Нелл в ее новом жилище и качал головой, глядя, как он выразился, на «убожество жизни Нелл».
Он устроился на кушетке, рассматривая свои безукоризненные сапоги и с нежностью поглядывая на Нелл. Он дал ей совет.
— Король обращается с вами неподобающим для королевской возлюбленной образом, — сказал он. — Это ясно.
— И это в то время, как госпожа Дэвис проезжает в своей карете мимо к своему прекрасному дому, сверкая своим бриллиантовым кольцом!.. — воскликнула Нелл.
— Верно. А бедняжка Нелли стала матерью, и лицо ее младенца говорит о том, что он — королевский сын, даже если бы у его величества были основания подозревать, что это не так!
— У его величества нет оснований подозревать это!
— Подозрение не всегда нуждается в основаниях, крошка Нелл. Но давайте поговорим не об этом. Давайте обсудим более насущный вопрос: как добиться, чтобы с миссис Нелли обращались с подобающей королевской возлюбленной учтивостью. Барбара добилась того, чего хотела, криками, угрозами, сценами. Молл — милыми, застенчивыми улыбками. Что можете вы, милая Нелл, выставить против этого — ваше остроумие, приобретенное в переулке Коул-ярд? Увы, увы, в основе всех ваших бед именно Коул-ярд. Его величество находится в затруднительном положении. Он в восторге от своей крошки Нелл; он души не чает в своем последнем сыне; но малыш Карл наполовину королевской крови, наполовину — коул-ярдской. Помните об этом, Нелл. Имеются и другие Карлы, не говоря уже о Джемсах, Аннах и Шарлоттах. У всех у них матери благородного происхождения. Даже у нашего Джемми Монмута мать была дворянка.
А вы, дорогая Нелл, — поглядим правде в лицо — вышли из трущобы. Его величество опасается неприятностей, если он даст какой-нибудь громкий титул этому своему Карлу. Люди прощают Карлу вольное поведение. Им нравится, что он веселится. Им безразлично, откуда он черпает удовольствия. Но что их заботит, Нелл, — так это возможность достигнуть высокого положения через королевскую постель. О, говорят они, это могло бы случиться со мной… или с моей маленькой Нелл… но не случилось. Это случилось с той маленькой Нелл! И они не могут вам этого простить. Поэтому, хоть вы и родили королевского отпрыска, они против того, чтобы он получал какие-либо титулы. Они хотят, чтобы никогда не забывалось, что его мать всего лишь девчонка из переулка Коул-ярд.
— Боюсь, вы правы, милорд, — сказала Нелл. — Но все изменится. Этот ребенок получит свою часть того, чем пользуется отродье Барбары.
— Их мать из рода благородных Вилльерсов, этих маленьких ублюдков Барбары, Нелли!
— Не важно. Не важно. Кто сказал, что они королевские дети? Только Барбара.
— Нет, даже Барбара этого не говорит. Ибо как в подобном случае может быть уверена даже мать? Теперь послушайте моего совета, Нелл. Будьте более дипломатичны в обращении с королем. Когда француженка уступит ему, а она, в этом нет никакого сомнения, уступит, в гареме его величества могут произойти перемены. Эта дама может сказать:
«Уберите с глаз долой эту личность. Я выдвигаю это в качестве условия моей уступки». И поверьте мне, крошка Нелл, эту личность — пусть это будет благородная Вилльерс или продавщица апельсинов — непременно уберут. Если, конечно, эта личность не станет настолько необходима его величеству, что он не сможет без нее обойтись…
— Эта француженка, кажется, станет всесильной.
— Она большой дипломат, моя дорогая. Она подает надежды нашему всемилостивейшему королю, а потом как бы невзначай лишает его этих надежд. Это такая игра у подобных женщин — рискованная игра, если не владеть этим искусством мастерски. Но она искусница, эта француженка Луиза. Ее манеры и эта проводимая ею игра делают ее слишком желанной. Других причин я не вижу, хоть умри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37