- О злючка! - шутливо простонал Робин и расцеловал ее.
- Марта, все должно быть в полной тайне, ты понимаешь? - настойчиво сказала ее хозяйка.
- Bien madame, я не забуду. - Марта приложила палец к губам. - Стойте, я сама буду обслуживать ненастоящую мадемуазель. - Она деловито спросила: - Джон все еще с вами?
- Как можно сомневаться? - ответил Робин.
- Тогда все прекрасно. Никто ничего не заподозрит. Пойду займусь спальнями.
Она ушла вразвалку, через некоторое время она уже была в комнате Робина и бранила Джона за какую-то провинность.
Глава 4
МИСС ПРЮДЕНС НАЕДИНЕ С СОБОЙ
От миледи Лоуестофт можно было много узнать об обществе и политике. Она вращалась в аристократических кругах и была там заметной фигурой, ибо обладала достаточным богатством, некоторой привлекательностью и живостью манер, явно чужеземной и поэтому интригующей. При всем этом она отличалась умом и проницательностью. Она овдовела чуть более года назад. Сэра Роджера Лоуестофта предали земле с соблюдением всех положенных условностей. Оплакав его надлежащее время, отмеченное приличествующим трауром, леди Лоуестофт начала самостоятельную жизнь, обещавшую куда больше удовольствий, чем в ее бытность замужем. Следует признать, что утрата сэра Роджера не стала для нее непереносимым ударом. Кое-кто слышал, как она говорила, что от его английской респектабельности у нее начинаются колики. Нет сомнений, что в дни девичества миледи была весьма живым созданием. Затем возник сэр Роджер и бросил к ее ногам свою благонамеренную особу вместе с немалыми богатствами. Она приняла и то и другое.
- Видите ли, я уже не так молода, - заявила она своим друзьям. - Пора и о себе подумать.
Из этих соображений она вышла за сэра Роджера замуж и прекрасно играла роль супруги посла, завоевав популярность в свете.
Теперь же она уютно устроилась в своем доме на Арлингтон-стрит, с заботливой толстой Мартой, с обезьянкой на цепочке, прячущейся в складках ее юбок, как то предписывала мода, и с чернокожим пажом на посылках. Она устраивала богатые приемы, у нее было много знакомых и, кроме того, несколько преданных обожателей.
- Вы понимаете, эти англичане считают меня оригиналкой, - воскликнула она, обращаясь к Прюденс. - Я всегда имею успех, parole d'honneur.
Не ожидая ответа, она заговорила о другом. Она порхала с темы на тему с легкостью бабочки. Она многое могла бы порассказать о недавних казнях; леди в ужасе воздевала руки и сыпала едкими замечаниями по-французски. Она говорила о его светлости лорде Камберленде без особого восторга, а его страшное прозвище вызывало у нее презрительный смех, тут же сменявшийся слезами - при мысли о том, как он заработал его. Кровь! Должно быть, Англия не может жить без нее. Она демонстративно вздрагивала. Нет, нет, больше никаких казней, это решено! И никаких восстаний! Ах, все это безумие, самое ужасное безумие! Черт возьми, как могли Мерриоты связаться с таким пропащим делом?..
Они сидели за столом одни, лакеев отослали, отпустили даже маленького черного пажа. Прюденс отвечала на вопросы миледи, а Робин погрузился в молчание.
- О, поверьте, мэм, мы сами задаем себе этот вопрос! Видно, у старого джентльмена с головой не все в порядке. Просто beau geste, ничего более, я в этом убеждена!
- Но глупо, дитя мое, это глупо! У них не было надежды. Более того, мы тут все прекрасно ладим с этим маленьким неистовым Георгом. Ба, зачем все разрушать из-за какого-то хорошенького принца?
- За ним все права, - сумрачно ответил Робин.
- Что до того, я в этом ничуть не разбираюсь, дитя мое. Вы, англичане, выбираете себе в короли иностранца. Bien! Но тогда вы не должны восставать против него! Нет, нет, это неразумно.
- Но вы забываете, мадам, что не все выбирали его.
Она бросила на него взгляд.
- А, так он и тебя очаровал, этот милый принц? Но ты... нет, душенька, ты совсем не якобит. Это увлечение, не более.
- О, я теперь вообще никто, мэм, не тревожьтесь. Больше я не вмешиваюсь в дела принцев.
- Это мудро, - одобрила она. - На сей раз ты ушел. В следующий раз - как знать?
Он беззаботно рассмеялся:
- Что касается этого, миледи, я еще не считаю себя в безопасности.
Прюденс вдруг помрачнела. Она с тревогой взглянула на миледи, которая тотчас наклонилась, похлопав ее по руке.
- Все, не будем об этом! Аu fond ведь вы, англичане, не любите смотреть, как течет кровь. Все чувствуют, что ее уже довольно: времена меняются. Затаитесь на время, и гроза пройдет мимо. Я в этом уверена - moi qui te parle.
Робин скорчил гримасу, глядя на сестру:
- Это существо, мадам, непременно берет на себя роль матери!
- Вы только взгляните на этого ментора! - отозвалась Прюденс. - Даю слово вам, мадам, он вечно бранит меня, куда там старому джентльмену. Видит небо, у него язык хуже осиного жала.
Разговор перешел на выходки мистера Кольни. Миледи не могла не высказывать догадок о его местопребывании. Ну а покорные дети не могли себе позволить даже предположить что-либо. Им было достаточно знать, что местом встречи назначен Лондон, где они должны со всем почтением ожидать отца.
Миледи выразила тревогу; Прюденс отделалась шуткой. Миледи не терпелось узнать о роли мистера Кольни в восстании; но в ответ на все ее вопросы дети лишь поднимали брови и пожимали плечами.
- Eh bien, может ли он безопасно показаться в Лондоне? Разве он не был слишком заметен на севере?
Робин со смехом сказал:
- Боже ты мой, мадам, неужто бывало, что он не был замечен? У него везде темные интриги, и там, и сям, а он между всеми как посредник. Что о нем известно? Ничего! Но я готов поставить последнюю гинею за то, что он умеет ловко заметать следы.
Миледи задумалась, но было видно, что она все еще немало тревожится за се cher Роберт, который появится в Лондоне и, в сущности, явится прямо в логово льва. Прюденс улыбнулась:
- Миледи, он часто говорил нам, что фраза «Я что-нибудь придумаю» вполне может служить ему девизом, и я ему верю.
- «Я что-нибудь придумаю», - размышляла миледи. - Да, в этом весь Роберт... Но ведь это девиз с герба Тримейнов!
- О, один из ваших старинных родов. Они уже к тому же много лет и виконты Бэрхем, извольте знать. Последний из них умер несколько месяцев назад, и титул сейчас носит какой-то отдаленный кузен, кажется, его зовут Ренсли.
- Ну тогда наш бедный папочка может взять этот девиз себе, - заявила Прюденс.
Ей хотелось разузнать о сэре Энтони Фэншо, и она направила разговор в другое русло. О мисс Летти и ее опрометчивом поступке не было сказано ни слова, с сэром Энтони они случайно повстречались в дороге, так же как и с неким мистером Мэркхемом.
Услышав последнее имя, миледи наморщила лоб; было видно, что она не числит мистера Мэркхема в числе своих друзей. Когда ее стали расспрашивать, она объяснила, что это человек mauvais ton, отъявленный игрок, самое поразительное, что он принят во многих домах, хотя, возможно, его принимали только из-за дружбы с милордом Бэрхемом.
- Оба - птицы весьма невысокого полета, - заключила она. - Не имейте с ними дела, дети мои. Обоих считают опасными, и оба мошенники. В этом я убеждена.
- А сэр Энтони? - спросил Робин, бросив лукавый взгляд на сестру. - Он тоже мошенник?
Миледи сочла это изумительным:
- Бедный сэр Тони! Будьте покойны, это весьма достойный джентльмен! Из хорошей семьи, богат, очарователен, но... фи! Совершенно непроницаем. Ах, эти англичане! - Она покачала головой. - Такая флегматичная нация...
- Он проявляет вполне отеческий интерес к моей маленькой сестрице, мэм, - торжественно сообщил Робин. - Боюсь, он нас разлучит.
- Робину непременно нужны всякие жесты, миледи. - Прюденс была невозмутима. - Я не новичок в притворстве. Не думаю, что сэр Энтони меня разоблачит.
- Дорогая моя, да он ничего не видит даже у себя под носом, - уверила ее миледи. - Тебе нечего бояться. Увидишь его завтра у меня на рауте. Будет весь свет.
Больше о сэре Энтони не говорили; но Прюденс почему-то вспомнила о нем, когда готовилась ко сну. Она сняла с себя камзол - и не без труда, ибо он был сшит у самого модного портного и чрезвычайно плотно облегал фигуру, и задержалась ненадолго перед высоким зеркалом, оглядывая себя. Она увидела стройную фигуру; против этого никто бы не смог возразить. И обнаружила, что пытается угадать, понравилась бы она этому самому сэру Энтони, с его ленивой речью и сонными веками. Она сомневалась, что в этом джентльмене чересчур сильна любовь к респектабельности. Она уперлась руками в стройные бедра и глядела невидящим взглядом в свои серые глаза, отражающиеся в зеркале. Она никак не могла выкинуть сэра Энтони из головы.
Респектабельный!.. Да, таким эпитетом бродяга награждает почтенного джентльмена. Может быть, для мужчины это слишком скучно, но было в его лице нечто внушающее доверие, перед ним не хотелось притворяться. Нельзя было и представить, чтобы большой джентльмен мог опуститься до хитростей и маскарада. Тем хуже для него, окажись он вдруг в каком-нибудь темном углу. Маскараду можно дать и другое, ужасное название: скажи только «ОБМАН» - ив нем уже нет ничего хорошего!.. Но если назвать то, что они делают, по-другому - «борьба с превратностями судьбы»... Это звучит гораздо лучше.
Красивые губы в зеркале изогнулись в презрительной усмешке. Бороться с превратностями судьбы или со всем миром - это прекрасно. Но выступать с обманом против одного человека - уже не так хорошо. Одно - это рискованная игра, где все поставлено на карту, а второе не слишком отличается от обычного жульничества. Сэр Энтони относится к ним дружелюбно; как неприятно думать, что она должна прятаться за фальшивым фасадом.
Поймав себя на этой мысли, она отвернулась от зеркала и начала раскалывать кружева у горла. О да, опасно удариться в умиление только потому, что большой джентльмен взглянул на нее с добротой. Сентиментальная страна - эта Англия: она пробуждает в душе мечту о безопасном существовании.
Жабо полетело на стол, она чуть-чуть усмехнулась. Смешно думать о безопасности с таким отцом, как мистер Кольни. Она уныло подумала о том, что ее отец что-то вроде мошенника, и весьма малопочтенного притом. Игорный дом во Франкфурте, о Боже! Она невольно улыбнулась при воспоминании о нем. Трудные времена, полные превратностей, она в костюме мальчика, так же как и теперь. Старый джентльмен считал, что будет мудро одевать ее так. Если вспомнить, кто бывал в этом игорном доме, придется признать, что он был в некотором роде прав. Игральные кости в одном кармане, пистолет - в другом, да! Хорошенькая школа для девушки, только что вышедшей из детского возраста. Сумасшедшая жизнь, да, но в ней было и много хорошего. В конечном итоге, кое-чему можно было научиться. Одна только жизнь вместе со старым джентльменом - это уже образование. Ты учился у него, но если тебе потом захотелось жизни, в которой царит надежность, само его существование воздвигало перед тобой преграду.
Она поймала себя на том, что снова вернулась к сэру Энтони, и тут же решила начать действовать. Она смутно предчувствовала, что впереди ее ждут трудности, но оставалась верна себе, отмахнулась от этих мыслей - будь что будет. У нее найдется время ломать себе голову завтра, когда трудности появятся.
Прюденс отдернула тяжелые занавеси у кровати и по привычке сунула под подушку маленький, отделанный золотом пистолет. Она устроилась на огромном ложе, которое могло бы вместить четверых, и очень скоро уснула. Ни будущее, скрытое во тьме, ни сэр Энтони не могли потревожить сна Прюденс, хотя, возможно, заняли свое место в ее снах. В конце концов, никто не может повелевать собою, когда спит.
Глава 5
СЭР ХАМФРИ ГРЕЙСОН ОЖИДАЕТ МИСТЕРА МЕРРИОТА
На следующее утро сэр Хамфри Грейсон нанес визит мистеру Мерриоту. Эта весть застала Прюденс в будуаре миледи Лоуестофт, где она беседовала с хозяйкой. Сложности туалета задержали Робина у себя наверху. Сестра оставила его, занятого шнуровкой корсета, каковую операцию производил Джон, а юный джентльмен расцвечивал ее аккомпанементом отборных ругательств.
Миледи, услышав о появлении сэра Хамфри, была вне себя от любопытства. Она не могла и подумать, что Мерриоты были знакомы в Лондоне еще с кем-то, кроме нее самой, и желала скорее узнать, как они познакомились с сэром Хамфри, который к тому же вел жизнь затворника.
Прюденс мысленно предала сэра Хамфри проклятиям; казалось, что он только добавит им сложностей. Чем меньше людей узнали бы об эскападе мисс Летти, тем лучше было бы для этой непоседливой барышни, но Прюденс напомнила себе, что ей хватает своих собственных тайн и секретов, чтобы думать еще и о чужих. Она избегала давать ответы на вопросы миледи. Она сказала, что не имеет чести быть знакомой с сэром Хамфри, но думает, что сэр Энтони Фэншо замолвил за них словечко. Наконец миледи сдалась. Прюденс отправилась вниз, в комнату с окнами на улицу, в которой обычно принимали утренних посетителей.
Как только она вошла, высокий худой джентльмен поднялся с кресла. Он был сутуловат и хром; на голове у него был модный пудреный парик, но румянами он пренебрег. Карие глаза, вовсе не похожие на глазки мисс Летти, были омрачены тревогой. У него был вид человека, преждевременно постаревшего вследствие плохого здоровья.
Джентльмен поклонился мистеру Мерриоту, не оставляя своей трости. Мистер Мерриот ответил поклоном и предупредительно придвинул кресло.
- Сэр Хамфри Грейсон, я полагаю? Сэр, для меня это большая честь. Не хотите ли присесть?
Сэр Хамфри оглядел мистера Мерриота. Лицо его смягчилось. Молодой джентльмен, - конечно, был большой франт, он обращался к сэру Хамфри со старомодной учтивостью. Он уселся в кресло, помянув свою подагру. Одно плечо у него было выше другого. Было видно, что пожилому джентльмену этот визит не доставлял особого удовольствия.
- Мистер Мерриот, я полагаю, вам понятна причина моего визита. - Он сразу приступил к делу: - Позвольте мне быть откровенным. Я в долгу перед вами за свою дочь.
Старик явно был с характером. Ему можно было посочувствовать: такой удар по самолюбию.
Прюденс поспешила возразить:
- О сэр, ради всего святого, нет нужды говорить об этаком! Сделайте одолжение, забудьте о моей ничтожной услуге!
Старик оттаял.
- Подумайте сами, мистер Мерриот. Вы должны оказать мне честь, приняв мою глубочайшую сердечную благодарность за то, что вы спасли мою дочь.
- О сэр, это такие пустяки. Я сыграл свою роль всего лишь за полчаса до прибытия сэра Энтони. Он бы мгновенно уладил это дело. Умоляю, не будем говорить об этом! Я счастлив был услужить мисс Грейсон. Или лучше поблагодарите мою сестру, сэр, она проявила находчивость и устроила маленькое представление.
Сэр Хамфри позволил себе улыбнуться и склонил голову.
- Я, в самом деле, желал бы выразить благодарность мисс Мерриот. Моя глупенькая дочь не может говорить ни о чем, как только об этом самом представлении. По крайней мере, позвольте сделать вам комплимент как искусному фехтовальщику.
Прюденс ответила ему смешком:
- Старый прием, сэр, но полезный. Надеюсь, мисс Грейсон благополучно перенесла это приключение?
- Будьте уверены, сэр, моя дочь неисправима! - Однако при этом сэр Хамфри не мог скрыть улыбки.
- Но, сэр, в конце концов, она совсем дитя, с детским желанием романтики и приключений.
- Ее поведение могло бы привести к ужасному скандалу, мистер Мерриот.
Прюденс заметила некоторое беспокойство в глазах сэра Хамфри и поспешила успокоить его.
- Сэр, у вас не должно быть ни малейших опасений на сей счет; в этом я убежден. Никто, кроме сэра Энтони и нас двоих, ничего не узнает об этом деле.
Последовал еще поклон.
- Моя дочь должна считать себя счастливой, поскольку встретила столь надежного друга, - произнес сэр Хамфри.
Эта чрезвычайная церемонность начинала угнетать Прюденс. Ей пришла в голову счастливая мысль послать за Робином. Сэр Хамфри выразил пылкое желание высказать свою благодарность мисс Мерриот. Чернокожего Помпея мигом послали наверх за Робином, который вскоре и появился, весь в пудре и в мушках, двигаясь в облаке ароматов: прекрасное видение в нежно-голубой тафте. Прюденс подумала, что ни одна девушка не могла бы выглядеть лучше.
Последовали реверанс, несколько скользящих шажков к сэру Хамфри, и ему была протянута нежная рука. Сэр Хамфри склонился к ней - и Прюденс чуть нахмурилась. Ей было неловко, что старый придворный вынужден целовать руку ее бессовестного брата. Лукавый взгляд Робина она встретила с упреком. Робин опустился в кресло, утопая в волнах шелка.
- Сэр Хамфри, я протестую, это чересчур любезно с вашей стороны! Мисс Летти говорила о вашей склонности к уединению. Поверьте, вам не было нужды изменять своим привычкам. Нет, нет, сэр, вы не должны благодарить меня за прошлый вечер. - Он прикрыл лицо веером, из-за него сияли лукавые глаза. - Пощадите, сэр, я краснею! Только представьте меня, теряющую чувства в объятиях Мэркхема! О Боже!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30