Вы не умеете фехтовать, даже вы, сейр Антонио.
Глава 17
ПРИСКОРБНАЯ ССОРА
К полудню по всему Лондону разнеслась весть о том, что Фэншо ранил Ренсли на дуэли, происшедшей этим утром в зале у Галлиано - подумать только, не нашли другого места! Рассказывались всевозможные истории, как то: Фэншо потерял рассудок и ударил Ренсли по лицу; нет, это Ренсли ударил Фэншо - скорее так, ибо всем было известно, что Фэншо не таков, чтобы искать ссоры. Все приключилось неожиданно - были всякие шуточки, Ренсли обиделся, а Фэншо не отступил до конца.
Мистер Белфорт узнал о дуэли у милорда Кестрела и был словно громом поражен. Милорд рассказал ему все, фыркая, хихикая и наглядно изображая дуэль, в особенности тот удар, который вывел Ренсли из строя на много недель вперед. Мистер Белфорт поспешил за советом к мистеру Деверю, которого нашел за сочинением отвратительных виршей к одной сомнительной леди и которого он немедленно увлек на Арлингтон-стрит.
Миледи засмеялась, когда Прюденс доложили об этом визите, но Робин посчитал все это довольно странным и выказал желание подробнее разузнать о причинах столь спешного свидания. Прюденс беззаботно объяснила, что речь идет о покупке лошади, и ушла, прежде чем Робин успел заметить ее озабоченность. Вообще он обладал какой-то непостижимой наблюдательностью.
Мистер Белфорт показался Прюденс каким-то зловещим, а мистер Деверю чрезмерно меланхоличным.
- Что с вами, Чарльз? - спросила она. Ей казалось, что если кто и имеет право выглядеть озабоченным, так это она.
- Дорогой друг, мы в чертовски запутанном положении, - ответил Белфорт со всей возможной суровостью. - Совершенно постыдный оборот событий, клянусь небом.
Мистер Деверю потряс головой.
- Весьма, весьма постыдный! - эхом отозвался он.
- Бог мой, вы меня пугаете! Что случилось?
- Ренсли, - произнес Белфорт, - совершил... э-э... Черт возьми, это ужасающее нарушение этикета! Вы не можете сражаться с ним, Питер! Как по-вашему, Дев?
Мистер Деверю полагал, что это невозможно.
Щеки Прюденс вспыхнули. Этот румянец был вызван внезапным облегчением, но мистер Белфорт расценил его как проявление гнева.
- Ну, Питер, мальчик мой, я знал, что вы это плохо воспримете, но, положительно, вы не можете сражаться с человеком после этакого оскорбления.
- Весьма прискорбно, - меланхолически подтвердил Деверю.
- Я не могу понять!
Прюденс уже овладела собой. Если дуэль отменяется, значит, можно протестовать, кроме того, это весьма приличествует такому случаю.
- Прошу вас, объясните мне, в чем дело! - сказала она. - Я не отступлюсь, Чарльз, будьте уверены.
- Это Ренсли отступился, - отозвался мистер Белфорт со зловещей торжественностью.
- Не отступился, Бел. Вы не можете сказать, что он отступился, - запротестовал мистер Деверю.
- Это одно и то же, Дев. Он не может сражаться завтра с Питером, а я считаю, что это чертовски оскорбительно. Я так и скажу Джессепу.
- Ренсли бежал из Англии? - спросила Прюденс.
- Хуже, мой мальчик!
- Едва ли хуже, Бел! Чума, дурацкое положение!
Мистер Белфорт внушительно ткнул пальцем в плечо Прюденс:
- Он нанес нам чертовское оскорбление, Питер. Это нельзя так оставить. Послушайте меня - теперь о дуэли не может быть и речи.
- Да в чем дело, Чарльз? Вы меня мистифицируете. О каком оскорблении идет речь?
- Нынче утром он сражался на дуэли с другим человеком, - произнес мистер Бел-форт и отступил на шаг, чтобы лучше видеть, какой эффект произведет сие ужасное сообщение.
Прюденс сыграла воплощенное недоверие.
- Говорите, что он сражался с другим человеком? - воскликнула она. Казалось, само Божье провидение сжалилось над ней, но никак нельзя было показать этим джентльменам, что она чувствует. Она притворилась разгневанной. - Вы хотите сказать, что он отмахнулся от меня?! И сражался, едва успев поссориться с кем-то? Вы называете это оскорблением?! Да это еще легко сказано!..
- Чертовская неучтивость, - признал мистер Деверю. - Я был ужасно шокирован, когда услышал об этом, клянусь честью! Да еще теперь говорят, что у него рассечено сухожилие в правой руке и рана заживет не скоро. Совершенно невозможно сражаться.
- Но не говоря уже об этом, Дев, - даже не говоря об этом! Заметьте, я все равно не позволил бы нам проглотить столь дикое нарушение правил, - напомнил ему мистер Бел-форт. - Наша ссора произошла первой, черт побери! - Его лицо херувима исказилось. - И более того, Дев, - Фэншо знал об этом!
- Фэншо! - Прюденс глядела на них во все глаза.
- Сам Фэншо, - кивнул Белфорт. - Я его видел нынче утром и проговорился; я сказал ему, что вы встречаетесь с Ренсли на дуэли.
- Но... вы говорите, что Фэншо бился с Ренсли?
- Законный вопрос, Питер! Да, это был Фэншо. Нашел нашего противника у Галлиано и навязал ему ссору.
- Карслейк говорил, что вначале все было в шутку, Бел! - пояснил мистер Деверю.
- В шутку или нет, Дев, но этот человек не имел права сражаться с сэром Энтони, покуда не решил дельце с нами. Я так и скажу Джессепу.
- Но почему сэр Энтони?..
- А, вот в чем вопрос, - кивнул Белфорт. - Я не знаю, но говорят, он назвал Ренсли трусом и ударил по лицу перчаткой. Кестрел - он там был - утверждает, что Тони с самого начала лез на рожон, но Ортон говорит, что все получилось само собой.
Мистера Деверю вдруг осенило:
- Клянусь честью, Мерриот, теперь вы можете вызвать Фэншо!
Прюденс засмеялась и покачала головой:
- О нет, увольте! Несмотря ни на что, я считаю сэра Энтони своим другом.
Мистер Белфорт взвешивал в уме все «за» и «против».
- Я не согласен, Дев. Нет, не думаю, что это можно сделать. А что касается дуэли с Ренсли - об этом и думать бросьте. Запомните это, Питер! Бросьте даже и думать!
Прюденс с видом нерешительности попыталась возразить. Похоже, это было безопасно. Ее сурово оборвали, однако же Деверю заметил, что такие возражения делают ей честь. Затем он отправился вместе с мистером Белфортом к секундантам мистера Ренсли.
Прюденс осталась наедине с собственными мыслями. Похоже, большой джентльмен снова отогнал от нее волка. Но почему? Это давало пищу для размышлений. Неужели он что-то подозревал, и что именно? Или ему просто захотелось вступиться за симпатичного юношу? Прю не могла и представить, чтобы он мог догадаться о тайне ее костюма; в самом деле, это было бы слишком хорошо. Она отправилась наверх к Робину и предоставила ему полный отчет в происшедшем.
Робин ответил ей долгим взглядом:
- Должен ли я понять, что ты собиралась сражаться на дуэли с Ренсли, не сказав мне ни слова?
- Именно так, дитя мое. Не ешь меня глазами!
- Я бы с удовольствием поколотил тебя! Ты в самом деле сошла с ума!
Он пришел в ярость, и Прюденс поспешила отвлечь его.
- Я должна поблагодарить сэра Энтони за спасение. Что ты на это скажешь?
- Думаешь, он разгадал твою тайну? Должно быть, ты была неосторожна.
- Ничуть. Я не дала ему ни малейшего повода для подозрений, клянусь тебе. Если только... - Она нахмурилась, припоминая. - Правда, было одно... Насчет того, чтобы погостить у него в Уич-Энд. Больше ничего.
Робин пожал плечами.
- Я остаюсь при своем мнении. Но если он подозревает... что ж, видно, он решил сохранить все в тайне.
- Хотелось бы в это верить, Робин. Я была бы рада верить... Мы с ним завтра обедаем. Не волнуйся, я буду осмотрительна.
В другой части города находился джентльмен, который был почти так же поражен утренними событиями, как и мистер Белфорт, но вдобавок еще и совершенно разъярен. Мистер Мэркхем бросился на Гровенор-сквер, где нашел своего приятеля Ренсли в постели, крайне угнетенным.
- Во имя неба, что же теперь делать? - воскликнул мистер Мэркхем с порога.
Ренсли лежал, упершись взором в столбик кровати.
- Фэншо навязал мне ссору, - только и ответил он.
- Клянусь Богом, вы ведь вызвали Мерриота!
- А, ну да... Вам охота, чтобы ему досталось на орехи?
- Да, дьявол вас побери! - Всякая почтительность мистера Мэркхема по отношению к своему другу испарилась. - Эти Деверю и Белфорт смотрят на меня свысока - и, черт побери, у них есть основания! - и сообщают, что их человек не будет сражаться с вами. А нам с Джессепом приходится изворачиваться, выгораживать вас, при этом мы выглядели как пара дураков! Вы нас ставите в нелепое положение, Ренсли, черт бы вас побрал!
Мистер Ренсли выслушал все это молча.
- Дьявол!.. И надо же вам было все испортить! - с отвращением сказал Мэркхем. - И какая вас муха укусила?
- Говорю вам, мне навязали эту ссору! - взорвался Ренсли.
- Черт побери ваше «навязали»! Вы уже вызвали Мерриота, и Фэншо должен был это знать!
Мистер Ренсли приподнялся на здоровом локте:
- Вы хотите, чтобы я стерпел пощечину, так, что ли? Не сомневаюсь, вы бы это снесли!
- Ну так я ухожу от вас! - сказал Мэркхем, поворачиваясь на каблуках.
- Мне от вас и так проку не было! - издевательски заметил Ренсли. - Подите вы, вместе с вашим мюнхенским игорным домом!
- В будущем большой помощи от меня не ожидайте! - крикнул мистер Мэркхем и оставил своего друга в состоянии крайней ярости.
Из дома его выпустил торжественный лакей, который провел все утро, обсуждая с другими слугами поведение своего хозяина.
Мэркхем уже спускался по ступенькам, как вдруг заметил потрепанного джентльмена, остановившегося у входа в нерешительности. Он бегло оглядел визитера, недоумевая, что бы ему могло тут понадобиться.
Потрепанный джентльмен остановил его:
- Прошу прощения, сэр, я хотел бы знать, не здесь ли живет милорд Бэрхем?
Мистер Мэркхем коротко засмеялся:
- Здесь живет человек, который называет себя лордом Бэрхемом, - ответил он.
Потертый джентльмен с недоумением взглянул на него.
- Это... это невысокий мужчина с крючковатым носом? - спросил он. - Вот его я и хочу видеть, сэр.
Мистер Мэркхем внимательно оглядел незнакомца. В нем была некая таинственность, да еще изрядно нервности. Если это один из недавних знакомцев милорда, то, возможно, у него можно выудить какие-нибудь важные сведения.
- Я друг лорда Бэрхема, - сказал Мэркхем мягко, чтобы пробудить доверие незнакомца. - Сделайте одолжение, зайдемте ко мне.
Джентльмен стал похож на устрицу. Он торопливо отклонил любезность Мэркхема: ему нужен сам милорд и никто другой.
От этого подозрения мистера Мэркхема только усилились. Он взял незнакомца за локоть и, сменив тон, спросил уже без всякой любезности:
- Никак вы очень торопитесь куда-то, а? Интересно, что может такой человек, как вы, сообщить лорду Бэрхему?
Незнакомец пытался вырваться.
- Ничего, сэр, уверяю вас! Дело касается лично милорда! Прошу вас, отпустите меня.
- Как бы не так! Я хочу побольше разузнать о вас, дружок! - осклабился мистер Мэркхем, удерживая его. - По-моему, у вас есть кое-какие сведения, которые можно неплохо продать? Я немного знаю этого Бэрхема, понятно?
Незнакомец отпирался, бросая быстрые испуганные взгляды на дорогу. Подозрения Мэркхема все росли, и он решил действовать наудачу:
- Я думаю, что вы проклятый якобит, который ищет убежища!
Человек едва заметно вздрогнул и попытался вырваться. Мэркхем еще крепче вцепился в его плечо и потащил его с собой по площади. Незнакомец протестовал визгливым, испуганным голосом, клялся, что он не якобит, но ничуть не тронул сердца мистера Мэркхема.
- Если вы можете продать какие-нибудь сведения о лорде Бэрхеме, я вас отпущу на все четыре стороны. Если же нет - посмотрим, что сможет узнать о вас судья!
Протесты замерли на устах незнакомца; он угрюмо шел рядом с мистером Мэркхемом. Наконец его ввели в комнату и велели сесть. Джентльмены расположились у противоположных концов стола. Незнакомец держал в руках помятую шляпу, украдкой бросая взгляды на двери.
- Ну вот что, приятель, я - друг лорда Бэрхема, и я выслушаю все, что вы хотите там ему передать.
- Если вы его друг, вам лучше отвести меня к нему, - угрюмо ответил незнакомец. - Его светлость не захочет выдать меня. Мне известно слишком многое.
- Хм-м... А какое Бэрхему дело до того, что вы хотите сказать?
- Спросите у него! - ответил человек. - Я готов продать его лордству то, что у меня есть, но если вы, называющий себя его другом, будете настолько глупы и выдадите меня, я раскрою все, что мне известно. И что тогда будет с его лордством?
- Вы расскажете все мне, приятель!
- Если вы его друг, - настаивал незнакомец, - вы не осмелитесь выдать меня властям. Отведите меня к лорду Бэрхему.
- Вы ошиблись, дружище, - произнес Мэркхем с внезапной жестокостью. - Я друг другого лорда Бэрхема.
- Не понимаю, о чем вы говорите. Человек, который мне нужен, - невысокий, с яркими глазами, очень вежливый. Я недавно видел его в роскошной карете, и мне сказали, что это и есть лорд Бэрхем.
Мистер Мэркхем в нескольких словах объяснил ему истинное положение дел. Он пристально наблюдал за незнакомцем и под-метил его вороватый взгляд. Тот ловко искал способа убежать.
- Так что вот, приятель, сами видите, в какую ловушку вы попали. Вот уж неважный вы заговорщик! Я не сомневаюсь, что ваш лорд Бэрхем хорошо заплатит за сведения, потому что не осмелится выдать вас. Но не надейтесь, что я заплачу вам много. Мне бояться нечего. Вы заслуживаете виселицы, но я добр. Если ваши сведения стоят хоть чего-нибудь, я вам дам двадцать гиней на то, чтобы выбраться из страны. Если же вы будете продолжать упрямиться - что ж, посмотрим, что из вас вытрясут стражи закона.
Незнакомец упирался и пытался грозить Мэркхему, но было видно, что у него есть основания для страха. Мистер Мэркхем некоторое время слушал его, затем поднялся и громко позвал слугу. Угрозы незнакомца сменились нытьем; наконец он достал из внутреннего кармана письмо, которое мистер Мэркхем схватил на лету.
Он прочел с полдюжины строк, написанных красивым четким почерком и адресованных никому иному, как милорду Джорджу Муррею. В них выражалась надежда на участие в восстании двух джентльменов, чьи имена были обозначены только инициалами. Наконец он дошел до подписи. Фамилия Кольни ничего не говорила мистеру Мэркхему, но незнакомец угрюмо объяснил:
- Это фамилия того джентльмена в карете. Который зовет себя милордом Бэрхемом.
- Как это письмо попало вам в руки? Незнакомец уклончиво ответил, что все было совершено случайно. Он не видел причины говорить мистеру Мэркхему, что он украл его вместе с другими вещами, не имеющими особой ценности, в смутной надежде, что они могут когда-нибудь пригодиться ему. К счастью, интерес мистера Мэркхема к истории этого письма быстро исчез, и он не стал больше задавать вопросов, но сидел, нахмурившись, глядя на изящную подпись.
- Вы можете доказать, что этот Кольни и в самом деле является тем человеком, которого вы видели здесь?
Незнакомец с некоторой тревогой ответил, что он не может ничего доказать, поскольку, в силу известных причин, не может появиться в качестве свидетеля.
Неудовольствие мистера Мэркхема росло:
- Не понимаю, какой прок может быть от этой бумаги? Наверное, лучше бы мне сдать вас...
Ему было с некоторой поспешностью указано, что начавшееся расследование относительно прежних передвижений мистера Кольни в Шотландии неминуемо приведет к теперешнему претенденту на титул Бэрхема. Мистер Мэркхем сидел размышляя и понемногу начал различать перспективы, проистекающие из владения этой бумагой. Письмо было спрятано в карман, и двадцать гиней перешли из рук в руки. Мистер Мэркхем думал, что для незнакомца будет лучше покинуть страну: он предпочел, чтобы о письме не знал никто, кроме него самого. Последовали некоторые жалостные уверения и слезливые просьбы, но после очередного упоминания о стражах закона незнакомец поспешно покинул дом, оставив хозяина погруженным в размышления.
Размышления были достаточно сложными. Первым порывом мистера Мэркхема было идти с этим документом к Ренсли, который обещал десять тысяч фунтов человеку, который обличит его кузена. Но Ренсли был паршивой личностью: ему нельзя было доверять. Более того, последнее время Ренсли позволял себе крайне оскорбительные высказывания в адрес своего друга. Их дружбе явно пришел конец, и мистеру Мэркхему, скорее, улыбалась мысль подложить Ренсли свинью.
Его мысли перешли к другому претенденту. В самом деле, он ничего не имел против лжелорда Бэрхема, и его лордство казался щедрым старым джентльменом. Без сомнения, в этом деле нельзя было торопиться, но следовало тщательно продумать и второй путь. Ренсли должен бы хорошо заплатить за письмо, но разве милорд не заплатит еще лучше? Это привело Мэркхема к новой мысли. Если он продаст письмо Ренсли, на том все дело и кончится. Но если Бэрхем будет зависеть от него... - Впереди смутно замаячило большое будущее. Бэрхем купит у него бумагу - верно, но даже и потом он никогда не будет совершенно спокоен. Несомненно, его можно будет понемножку доить под угрозой раскрытия. Правда, без письменного подтверждения он ничего не сможет доказать, но даже словесное обвинение может оказаться весьма нежелательным для милорда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Глава 17
ПРИСКОРБНАЯ ССОРА
К полудню по всему Лондону разнеслась весть о том, что Фэншо ранил Ренсли на дуэли, происшедшей этим утром в зале у Галлиано - подумать только, не нашли другого места! Рассказывались всевозможные истории, как то: Фэншо потерял рассудок и ударил Ренсли по лицу; нет, это Ренсли ударил Фэншо - скорее так, ибо всем было известно, что Фэншо не таков, чтобы искать ссоры. Все приключилось неожиданно - были всякие шуточки, Ренсли обиделся, а Фэншо не отступил до конца.
Мистер Белфорт узнал о дуэли у милорда Кестрела и был словно громом поражен. Милорд рассказал ему все, фыркая, хихикая и наглядно изображая дуэль, в особенности тот удар, который вывел Ренсли из строя на много недель вперед. Мистер Белфорт поспешил за советом к мистеру Деверю, которого нашел за сочинением отвратительных виршей к одной сомнительной леди и которого он немедленно увлек на Арлингтон-стрит.
Миледи засмеялась, когда Прюденс доложили об этом визите, но Робин посчитал все это довольно странным и выказал желание подробнее разузнать о причинах столь спешного свидания. Прюденс беззаботно объяснила, что речь идет о покупке лошади, и ушла, прежде чем Робин успел заметить ее озабоченность. Вообще он обладал какой-то непостижимой наблюдательностью.
Мистер Белфорт показался Прюденс каким-то зловещим, а мистер Деверю чрезмерно меланхоличным.
- Что с вами, Чарльз? - спросила она. Ей казалось, что если кто и имеет право выглядеть озабоченным, так это она.
- Дорогой друг, мы в чертовски запутанном положении, - ответил Белфорт со всей возможной суровостью. - Совершенно постыдный оборот событий, клянусь небом.
Мистер Деверю потряс головой.
- Весьма, весьма постыдный! - эхом отозвался он.
- Бог мой, вы меня пугаете! Что случилось?
- Ренсли, - произнес Белфорт, - совершил... э-э... Черт возьми, это ужасающее нарушение этикета! Вы не можете сражаться с ним, Питер! Как по-вашему, Дев?
Мистер Деверю полагал, что это невозможно.
Щеки Прюденс вспыхнули. Этот румянец был вызван внезапным облегчением, но мистер Белфорт расценил его как проявление гнева.
- Ну, Питер, мальчик мой, я знал, что вы это плохо воспримете, но, положительно, вы не можете сражаться с человеком после этакого оскорбления.
- Весьма прискорбно, - меланхолически подтвердил Деверю.
- Я не могу понять!
Прюденс уже овладела собой. Если дуэль отменяется, значит, можно протестовать, кроме того, это весьма приличествует такому случаю.
- Прошу вас, объясните мне, в чем дело! - сказала она. - Я не отступлюсь, Чарльз, будьте уверены.
- Это Ренсли отступился, - отозвался мистер Белфорт со зловещей торжественностью.
- Не отступился, Бел. Вы не можете сказать, что он отступился, - запротестовал мистер Деверю.
- Это одно и то же, Дев. Он не может сражаться завтра с Питером, а я считаю, что это чертовски оскорбительно. Я так и скажу Джессепу.
- Ренсли бежал из Англии? - спросила Прюденс.
- Хуже, мой мальчик!
- Едва ли хуже, Бел! Чума, дурацкое положение!
Мистер Белфорт внушительно ткнул пальцем в плечо Прюденс:
- Он нанес нам чертовское оскорбление, Питер. Это нельзя так оставить. Послушайте меня - теперь о дуэли не может быть и речи.
- Да в чем дело, Чарльз? Вы меня мистифицируете. О каком оскорблении идет речь?
- Нынче утром он сражался на дуэли с другим человеком, - произнес мистер Бел-форт и отступил на шаг, чтобы лучше видеть, какой эффект произведет сие ужасное сообщение.
Прюденс сыграла воплощенное недоверие.
- Говорите, что он сражался с другим человеком? - воскликнула она. Казалось, само Божье провидение сжалилось над ней, но никак нельзя было показать этим джентльменам, что она чувствует. Она притворилась разгневанной. - Вы хотите сказать, что он отмахнулся от меня?! И сражался, едва успев поссориться с кем-то? Вы называете это оскорблением?! Да это еще легко сказано!..
- Чертовская неучтивость, - признал мистер Деверю. - Я был ужасно шокирован, когда услышал об этом, клянусь честью! Да еще теперь говорят, что у него рассечено сухожилие в правой руке и рана заживет не скоро. Совершенно невозможно сражаться.
- Но не говоря уже об этом, Дев, - даже не говоря об этом! Заметьте, я все равно не позволил бы нам проглотить столь дикое нарушение правил, - напомнил ему мистер Бел-форт. - Наша ссора произошла первой, черт побери! - Его лицо херувима исказилось. - И более того, Дев, - Фэншо знал об этом!
- Фэншо! - Прюденс глядела на них во все глаза.
- Сам Фэншо, - кивнул Белфорт. - Я его видел нынче утром и проговорился; я сказал ему, что вы встречаетесь с Ренсли на дуэли.
- Но... вы говорите, что Фэншо бился с Ренсли?
- Законный вопрос, Питер! Да, это был Фэншо. Нашел нашего противника у Галлиано и навязал ему ссору.
- Карслейк говорил, что вначале все было в шутку, Бел! - пояснил мистер Деверю.
- В шутку или нет, Дев, но этот человек не имел права сражаться с сэром Энтони, покуда не решил дельце с нами. Я так и скажу Джессепу.
- Но почему сэр Энтони?..
- А, вот в чем вопрос, - кивнул Белфорт. - Я не знаю, но говорят, он назвал Ренсли трусом и ударил по лицу перчаткой. Кестрел - он там был - утверждает, что Тони с самого начала лез на рожон, но Ортон говорит, что все получилось само собой.
Мистера Деверю вдруг осенило:
- Клянусь честью, Мерриот, теперь вы можете вызвать Фэншо!
Прюденс засмеялась и покачала головой:
- О нет, увольте! Несмотря ни на что, я считаю сэра Энтони своим другом.
Мистер Белфорт взвешивал в уме все «за» и «против».
- Я не согласен, Дев. Нет, не думаю, что это можно сделать. А что касается дуэли с Ренсли - об этом и думать бросьте. Запомните это, Питер! Бросьте даже и думать!
Прюденс с видом нерешительности попыталась возразить. Похоже, это было безопасно. Ее сурово оборвали, однако же Деверю заметил, что такие возражения делают ей честь. Затем он отправился вместе с мистером Белфортом к секундантам мистера Ренсли.
Прюденс осталась наедине с собственными мыслями. Похоже, большой джентльмен снова отогнал от нее волка. Но почему? Это давало пищу для размышлений. Неужели он что-то подозревал, и что именно? Или ему просто захотелось вступиться за симпатичного юношу? Прю не могла и представить, чтобы он мог догадаться о тайне ее костюма; в самом деле, это было бы слишком хорошо. Она отправилась наверх к Робину и предоставила ему полный отчет в происшедшем.
Робин ответил ей долгим взглядом:
- Должен ли я понять, что ты собиралась сражаться на дуэли с Ренсли, не сказав мне ни слова?
- Именно так, дитя мое. Не ешь меня глазами!
- Я бы с удовольствием поколотил тебя! Ты в самом деле сошла с ума!
Он пришел в ярость, и Прюденс поспешила отвлечь его.
- Я должна поблагодарить сэра Энтони за спасение. Что ты на это скажешь?
- Думаешь, он разгадал твою тайну? Должно быть, ты была неосторожна.
- Ничуть. Я не дала ему ни малейшего повода для подозрений, клянусь тебе. Если только... - Она нахмурилась, припоминая. - Правда, было одно... Насчет того, чтобы погостить у него в Уич-Энд. Больше ничего.
Робин пожал плечами.
- Я остаюсь при своем мнении. Но если он подозревает... что ж, видно, он решил сохранить все в тайне.
- Хотелось бы в это верить, Робин. Я была бы рада верить... Мы с ним завтра обедаем. Не волнуйся, я буду осмотрительна.
В другой части города находился джентльмен, который был почти так же поражен утренними событиями, как и мистер Белфорт, но вдобавок еще и совершенно разъярен. Мистер Мэркхем бросился на Гровенор-сквер, где нашел своего приятеля Ренсли в постели, крайне угнетенным.
- Во имя неба, что же теперь делать? - воскликнул мистер Мэркхем с порога.
Ренсли лежал, упершись взором в столбик кровати.
- Фэншо навязал мне ссору, - только и ответил он.
- Клянусь Богом, вы ведь вызвали Мерриота!
- А, ну да... Вам охота, чтобы ему досталось на орехи?
- Да, дьявол вас побери! - Всякая почтительность мистера Мэркхема по отношению к своему другу испарилась. - Эти Деверю и Белфорт смотрят на меня свысока - и, черт побери, у них есть основания! - и сообщают, что их человек не будет сражаться с вами. А нам с Джессепом приходится изворачиваться, выгораживать вас, при этом мы выглядели как пара дураков! Вы нас ставите в нелепое положение, Ренсли, черт бы вас побрал!
Мистер Ренсли выслушал все это молча.
- Дьявол!.. И надо же вам было все испортить! - с отвращением сказал Мэркхем. - И какая вас муха укусила?
- Говорю вам, мне навязали эту ссору! - взорвался Ренсли.
- Черт побери ваше «навязали»! Вы уже вызвали Мерриота, и Фэншо должен был это знать!
Мистер Ренсли приподнялся на здоровом локте:
- Вы хотите, чтобы я стерпел пощечину, так, что ли? Не сомневаюсь, вы бы это снесли!
- Ну так я ухожу от вас! - сказал Мэркхем, поворачиваясь на каблуках.
- Мне от вас и так проку не было! - издевательски заметил Ренсли. - Подите вы, вместе с вашим мюнхенским игорным домом!
- В будущем большой помощи от меня не ожидайте! - крикнул мистер Мэркхем и оставил своего друга в состоянии крайней ярости.
Из дома его выпустил торжественный лакей, который провел все утро, обсуждая с другими слугами поведение своего хозяина.
Мэркхем уже спускался по ступенькам, как вдруг заметил потрепанного джентльмена, остановившегося у входа в нерешительности. Он бегло оглядел визитера, недоумевая, что бы ему могло тут понадобиться.
Потрепанный джентльмен остановил его:
- Прошу прощения, сэр, я хотел бы знать, не здесь ли живет милорд Бэрхем?
Мистер Мэркхем коротко засмеялся:
- Здесь живет человек, который называет себя лордом Бэрхемом, - ответил он.
Потертый джентльмен с недоумением взглянул на него.
- Это... это невысокий мужчина с крючковатым носом? - спросил он. - Вот его я и хочу видеть, сэр.
Мистер Мэркхем внимательно оглядел незнакомца. В нем была некая таинственность, да еще изрядно нервности. Если это один из недавних знакомцев милорда, то, возможно, у него можно выудить какие-нибудь важные сведения.
- Я друг лорда Бэрхема, - сказал Мэркхем мягко, чтобы пробудить доверие незнакомца. - Сделайте одолжение, зайдемте ко мне.
Джентльмен стал похож на устрицу. Он торопливо отклонил любезность Мэркхема: ему нужен сам милорд и никто другой.
От этого подозрения мистера Мэркхема только усилились. Он взял незнакомца за локоть и, сменив тон, спросил уже без всякой любезности:
- Никак вы очень торопитесь куда-то, а? Интересно, что может такой человек, как вы, сообщить лорду Бэрхему?
Незнакомец пытался вырваться.
- Ничего, сэр, уверяю вас! Дело касается лично милорда! Прошу вас, отпустите меня.
- Как бы не так! Я хочу побольше разузнать о вас, дружок! - осклабился мистер Мэркхем, удерживая его. - По-моему, у вас есть кое-какие сведения, которые можно неплохо продать? Я немного знаю этого Бэрхема, понятно?
Незнакомец отпирался, бросая быстрые испуганные взгляды на дорогу. Подозрения Мэркхема все росли, и он решил действовать наудачу:
- Я думаю, что вы проклятый якобит, который ищет убежища!
Человек едва заметно вздрогнул и попытался вырваться. Мэркхем еще крепче вцепился в его плечо и потащил его с собой по площади. Незнакомец протестовал визгливым, испуганным голосом, клялся, что он не якобит, но ничуть не тронул сердца мистера Мэркхема.
- Если вы можете продать какие-нибудь сведения о лорде Бэрхеме, я вас отпущу на все четыре стороны. Если же нет - посмотрим, что сможет узнать о вас судья!
Протесты замерли на устах незнакомца; он угрюмо шел рядом с мистером Мэркхемом. Наконец его ввели в комнату и велели сесть. Джентльмены расположились у противоположных концов стола. Незнакомец держал в руках помятую шляпу, украдкой бросая взгляды на двери.
- Ну вот что, приятель, я - друг лорда Бэрхема, и я выслушаю все, что вы хотите там ему передать.
- Если вы его друг, вам лучше отвести меня к нему, - угрюмо ответил незнакомец. - Его светлость не захочет выдать меня. Мне известно слишком многое.
- Хм-м... А какое Бэрхему дело до того, что вы хотите сказать?
- Спросите у него! - ответил человек. - Я готов продать его лордству то, что у меня есть, но если вы, называющий себя его другом, будете настолько глупы и выдадите меня, я раскрою все, что мне известно. И что тогда будет с его лордством?
- Вы расскажете все мне, приятель!
- Если вы его друг, - настаивал незнакомец, - вы не осмелитесь выдать меня властям. Отведите меня к лорду Бэрхему.
- Вы ошиблись, дружище, - произнес Мэркхем с внезапной жестокостью. - Я друг другого лорда Бэрхема.
- Не понимаю, о чем вы говорите. Человек, который мне нужен, - невысокий, с яркими глазами, очень вежливый. Я недавно видел его в роскошной карете, и мне сказали, что это и есть лорд Бэрхем.
Мистер Мэркхем в нескольких словах объяснил ему истинное положение дел. Он пристально наблюдал за незнакомцем и под-метил его вороватый взгляд. Тот ловко искал способа убежать.
- Так что вот, приятель, сами видите, в какую ловушку вы попали. Вот уж неважный вы заговорщик! Я не сомневаюсь, что ваш лорд Бэрхем хорошо заплатит за сведения, потому что не осмелится выдать вас. Но не надейтесь, что я заплачу вам много. Мне бояться нечего. Вы заслуживаете виселицы, но я добр. Если ваши сведения стоят хоть чего-нибудь, я вам дам двадцать гиней на то, чтобы выбраться из страны. Если же вы будете продолжать упрямиться - что ж, посмотрим, что из вас вытрясут стражи закона.
Незнакомец упирался и пытался грозить Мэркхему, но было видно, что у него есть основания для страха. Мистер Мэркхем некоторое время слушал его, затем поднялся и громко позвал слугу. Угрозы незнакомца сменились нытьем; наконец он достал из внутреннего кармана письмо, которое мистер Мэркхем схватил на лету.
Он прочел с полдюжины строк, написанных красивым четким почерком и адресованных никому иному, как милорду Джорджу Муррею. В них выражалась надежда на участие в восстании двух джентльменов, чьи имена были обозначены только инициалами. Наконец он дошел до подписи. Фамилия Кольни ничего не говорила мистеру Мэркхему, но незнакомец угрюмо объяснил:
- Это фамилия того джентльмена в карете. Который зовет себя милордом Бэрхемом.
- Как это письмо попало вам в руки? Незнакомец уклончиво ответил, что все было совершено случайно. Он не видел причины говорить мистеру Мэркхему, что он украл его вместе с другими вещами, не имеющими особой ценности, в смутной надежде, что они могут когда-нибудь пригодиться ему. К счастью, интерес мистера Мэркхема к истории этого письма быстро исчез, и он не стал больше задавать вопросов, но сидел, нахмурившись, глядя на изящную подпись.
- Вы можете доказать, что этот Кольни и в самом деле является тем человеком, которого вы видели здесь?
Незнакомец с некоторой тревогой ответил, что он не может ничего доказать, поскольку, в силу известных причин, не может появиться в качестве свидетеля.
Неудовольствие мистера Мэркхема росло:
- Не понимаю, какой прок может быть от этой бумаги? Наверное, лучше бы мне сдать вас...
Ему было с некоторой поспешностью указано, что начавшееся расследование относительно прежних передвижений мистера Кольни в Шотландии неминуемо приведет к теперешнему претенденту на титул Бэрхема. Мистер Мэркхем сидел размышляя и понемногу начал различать перспективы, проистекающие из владения этой бумагой. Письмо было спрятано в карман, и двадцать гиней перешли из рук в руки. Мистер Мэркхем думал, что для незнакомца будет лучше покинуть страну: он предпочел, чтобы о письме не знал никто, кроме него самого. Последовали некоторые жалостные уверения и слезливые просьбы, но после очередного упоминания о стражах закона незнакомец поспешно покинул дом, оставив хозяина погруженным в размышления.
Размышления были достаточно сложными. Первым порывом мистера Мэркхема было идти с этим документом к Ренсли, который обещал десять тысяч фунтов человеку, который обличит его кузена. Но Ренсли был паршивой личностью: ему нельзя было доверять. Более того, последнее время Ренсли позволял себе крайне оскорбительные высказывания в адрес своего друга. Их дружбе явно пришел конец, и мистеру Мэркхему, скорее, улыбалась мысль подложить Ренсли свинью.
Его мысли перешли к другому претенденту. В самом деле, он ничего не имел против лжелорда Бэрхема, и его лордство казался щедрым старым джентльменом. Без сомнения, в этом деле нельзя было торопиться, но следовало тщательно продумать и второй путь. Ренсли должен бы хорошо заплатить за письмо, но разве милорд не заплатит еще лучше? Это привело Мэркхема к новой мысли. Если он продаст письмо Ренсли, на том все дело и кончится. Но если Бэрхем будет зависеть от него... - Впереди смутно замаячило большое будущее. Бэрхем купит у него бумагу - верно, но даже и потом он никогда не будет совершенно спокоен. Несомненно, его можно будет понемножку доить под угрозой раскрытия. Правда, без письменного подтверждения он ничего не сможет доказать, но даже словесное обвинение может оказаться весьма нежелательным для милорда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30