– И капусту, тушеную с соленой свининой. Это традиционное блюдо в стране Вольмара и в моей стране, поэтому я уверена, что он останется доволен и не подумает, что такая пища подается на стол только у самых захудалых бедняков.А ведь обнищание Шартро все еще продолжает оставаться тщательно охраняемой тайной – заметила Ровена лукаво. Обе рассмеялись.Через полчаса, когда фрау Штольц стала накрывать на стол, а Симон де Бернар спустился в погребок, чтобы взять там пару бутылочек аперитива, решетчатая дверь беседки в саду медленно отворилась и закутанная в плащ фигура незаметно проскользнула внутрь. Быстрые зимние сумерки опускались на землю, подул холодный ветерок, шевеля листву на холодном каменном полу. Ровена де Бернар зябко поежилась и стала потирать руки. Вечер был промозглый, а она оделась слишком легко. Услышав, что дверь беседки скрипнула, Ровена быстро обернулась и увидела Фридриха Вольмара, стоявшего в полумраке позади нее. Он поклонился кивком головы, когда их взгляды встретились.Благодарю, что пришли, сказала Ровена. С моей стороны было бы невежливо игнорировать просьбу дамы Что вы мне хотели сказать, мадемуазель?В присущей для нее манере Ровена заговорила без обиняков.– Я знаю, что вы не тот, за кого себя выдаете, господин Вольмар. Ваша реакция, когда я обратилась к вам в гостиной, выдала вас.Он вовсе не выглядел смущенным.– Значит, я не тот, за кого себя выдаю? В таком случае должен вам заметить, что у вас необыкновенно развито воображение, мадемуазель де Бернар. Никто, кроме вас, не заметил никакого подвоха.– Значит, вы отрицаете? Господин Вольмар улыбнулся.– Но что же я отрицаю, мадемуазель Ровена холодно оглядела его.– Имя Тарквин Йорк вам, по-видимому, неизвестно.– Не слышал такого.Ее губы сомкнулись в тонкую полоску.– Если бы оно вам было неизвестно, то и реакция ваша была бы совершенно другой, когда я назвала его.Ровена замолчала, к молчание это было многозначительным. Но и господин Вольмар не произносил ни слова и смотрел на Ровену, скрестив руки на груди.Наконец она снова заговорила.– Не могли бы вы мне сказать, откуда вы его знаете И почему у вас такое поразительное сходство с ним?– Извините, мадемуазель, но у вас сверхактивное воображение.Ровена нетерпеливо прервала его на середине фразы. – О, перестаньте со мной разговаривать в таком пренебрежительном тоне! Я, слава Богу, не безглазая! И миссис Синклер видела вас сегодня утром из окна. Она настолько была введена в заблуждение вашей внешностью, что сначала приняла вас за капитана Йорка. О, я знаю, что сходство не является полным. Мой брат вообще ничего не заметил, хотя видел капитана Йорка в Байонне менее месяца тому назад. Но тогда было темно, и встреча продолжалась надолго.– И все же должен вам заметить, вы обманываетесь в своих выводах, – резко сказал господин Вольмар. – Если бы я знал, что вы хотите встретиться со мной для того только, чтобы предъявить мне столь дикие и необоснованные обвинения...– По-видимому, вы полностью проигнорировали мои слова. Или не захотели услышать то, что я намеревалась вам сказать, господин Вольмар, – от Ровены не ускользнуло раздраженное выражение, появившееся на его лице. – Капитан Йорк сейчас во Франции. У него еще не зажила рана, полученная им прошлым летом в битве под Виторией, и этим объясняется его затянувшийся отпуск в Дорсете. Французский штык проник ему глубоко в бедро. Он был на грани смерти.Господин Вольмар внезапно поднялся. Долгое время он молча смотрел в продуваемую ветром темноту. Наконец он хрипло сказал:– Как произошло ваше знакомство?Ровена глубоко вздохнула, подошла к господину Вольмару и стала рядом с ним, смотря в погруженный в темноту сад. В скупых словах она поведала о своей предыстории и о том, как Тарквину Йорку было поручено сопровождать ее в поездке из Шотландии во Францию.Ровена задумалась, будто пыталась что-то вспомнить, а затем продолжала:– Из Байонны мы должны были выехать уже без капитана Йорка. Это было около трех недель тому назад. У меня такое предчувствие, что сейчас он находится на марше в направлении к Тулузе. Симон считает, что там начнется сражение, жаркое и кровопролитное.Ровена умолкла, и господин Вольмар неожиданно и резко спросил:– Вы его любите?Ровена ничего не ответила, но он заметил, что лицо ее побледнело. Господин Вольмар смягчился.– Простите меня. Я не имел права спрашивать вас об этом. Но если вас интересует, кто я такой, то мой вопрос был задан не случайно.Ровена повернула голову в его сторону.– И кто же вы на самом деле, месье? Уголки рта господина Вольмара приподнялись в усмешке, которая показалась Ровене знакомой.– Я Джейми, брат Тарквина.– Но ведь вас считают погибшим! Вы были убиты в битве под Лейпцигом!– На поле боя я лежал без сознания среди мертвых. Но меня обнаружила команда, хоронившая убитых. Когда я стал шевелиться, меня заметили и быстро доставили в госпиталь. Но к этому времени мое имя уже было включено в список потерь личного состава.В глазах Ровены полыхнули искры гнева.– Тогда почему же вы устраиваете этот маскарад, выдавая себя за представителя германской нации и за протеже дяди Анри? А вдруг вы шпион? Капитан Йорк рассказывал мне, что у союзников огромная сеть шпионов.Ровена прервала поток речи и посмотрела на его застывшее как маска лицо.– Теперь мне понятно, почему вы имитировали свою смерть! А что вы делаете здесь? Не думаю, что, выдавая себя за купца, сбывающего шелковые товары, вы сослужите союзникам полезную службу. Все это только фасад.– Видит Бог – сказал Джейми раздраженно, – хлопот Квину вы доставили, наверное, премного!– А вы думали, что любовь была нашей спутницей! – с издевкой заметила Ровена.– Как бы вы ни пытались скрыть чувства, связывающие вас и Квина, утаить это невозможно. Вас выдают ваши слова, ваш тон, даже интонации вашего голоса, когда вы произносите его имя.– Я думаю, у нас есть более важные темы для обсуждения, нежели мои предполагаемые чувства к вашему брату, – сказала Ровена бесстрастно. – Чтобы о вашей тайне никто, кроме нас двоих, ничего не знал, вы должны убедить меня, что ваше дело послужит на пользу союзникам и не причинит вреда моей семье.– Вы хотите сказать, что у вас есть желание помочь мне? – спросил Джейми недоверчиво.– Да.Вольмар пристально посмотрел на Ровену.– Никогда не встречал женщину, подобную вам. Квин просил вас выйти за него замуж?– Ваш брат считает меня ветреницей и придирой.– Я вовсе не удивляюсь этому.Ровена насупилась и поджала губы. Однако не прошло и нескольких минут, как она повернула к нему голову и улыбнулась своей обворожительной улыбкой, которой невозможно было противостоять Джейми не мог знать, что его брат так же однажды подвергся чарам этой улыбки в темных коридорах древнего замка, расположенного в сотнях миль отсюда.Он сказал ей спокойным, ровным голосом.– Присядьте, пожалуйста, мадемуазель де Бернар. Мне хотелось бы поговорить с вами кое о чем. Но это разговор обстоятельный, не терпящий спешки.Ровена опустилась на скамейку, ее глаза были широко открыты. Она спросила:– Знает ли мой дядя, кто вы на самом деле?– Конечно, знает. Он был одним из тех, кто привлек меня к нынешнему занятию. После того как я вышел из госпиталя, ваш дядя позаботился о том, чтобы устроить меня на службу. По-видимому, вы не догадываетесь, какое активное участие принимает господин Анри в подготовке свержения Наполеона. То обстоятельство, что он женат на француженке и что его дальний родственник, Лазар Карно, был инициатором разработки и осуществления планов ведения войны между Францией и Италией, ставит его в глазах наполеоновского правительства вне подозрений и позволяет ему беспрепятственно пересекать границы и встречаться с кем ему заблагорассудится. Я предполагаю, что это ему первому пришла в голову идея предложить мне роль протеже, когда мне потребовалось перейти на нелегальное положение. С тех пор у меня появилась возможность часто использовать его апартаменты в Берлине, чтобы встречаться с людьми, которые не могут появиться в этом городе, не вызвав подозрений. Трудно даже представить, каким надежным прикрытием для нас были эти комнаты!– Никогда не ожидала, что он способен на такое, – задумчиво сказала Ровена.– О, людей, подобных ему, много, – заверил Ровену Джейми. – Некоторые из них обладают значительной властью во французском правительстве. Среди них выделяется Шарль Морис Талейран-Перигор, министр иностранных дел вашей страны, и герцог де Коленкур, один из самых преданных советников Наполеона. Имеется неисчислимое множество других, не столь именитых людей, чья поддержка не менее существенна и чьи услуги включают, в частности, организацию сети шпионов, добывающих жизненно важную информацию для объединенной коалиции и для лорда Веллингтона на юге Франции.– Людей, подобных вам? – полувопросительно обронила Ровена.Джейми ухмыльнулся.– Я не стремился к этому, уверяю вас. Мне хотелось стать военным так же, как и мой брат Помню, какую гордость я испытывал, став корнетом двадцать девятого пехотного полка, когда мы готовились принять участие в параде на Уимблдонском плацу вместе с другими частями, смотр которым устраивал принц-регент. На следующее утро мы уже плыли в сторону континента, чтобы принять участие в войне против тирана-разрушителя.– Для вас эта кампания закончилась на поле сражения под Лейпцигом.– Я думаю, что это скорее было начало и семь месяцев, проведенных мною в прусском госпитале, многому меня научили. К тому времени я уже бегло научился объясняться по-немецки, и поскольку я официально был занесен в список погибших, то нетрудно было взять себе другое имя и другую национальность. Таким вот образом произошло рождение Фридриха Вольмара. Должен признаться, я сжился со своей ролью и она мне нравится, но, к сожалению, время моего пребывания в компании вашего дядюшки подходит к концу. Мне предложили работать в Баварии, куда я должен отправиться в конце месяца.Тогда зачем вам нужно было появляться здесь, в Шартро?Моя драгоценная мисс де Бернар, даже шпионам необходимо время от времени устраивать себе каникулы.Ровена засмеялась, а Джейми, глядя на нее, подумал, что доверил ей слишком много, и сам удивился, почему он это сделал. Конечно, ему не следовало притворяться, что он не знаком с Тарквином Йорком Само собой разумеется, он не раскрыл ей всех карт Было маловероятным, что Ровена когда-нибудь случайно опознает в нем связного британского министра иностранных дел лорда Каслри. Он принял все меры предосторожности и считал, что племянница Анри Карно его не выдаст.– Мне следовало бы подробней расспросить вашего дядю о его родственниках в Шотландии, – сожалеюще заметил Джейми. – В конце концов он никогда не скрывал тот факт, что половина родственников его жены – шотландцы. Но что сделано, то сделано, как говаривали латиняне после свершившегося факта.Ровена согласно кивнула, и они улыбнулись друг другу.Вам, наверное, нелегко будет все время держаться в напряжении, чтобы не проговориться обо мне вашей тете и кузинам? – спросил Джейми тоном предостережения.У Ровены удивленно приподнялась бровь.– В отношении этого вы можете быть совершенно спокойны, господин Вольмар. Вам в первую очередь нужно побеспокоиться о самом себе!Натянув на голову капюшон пледа, Ровена кивнула ему на прощание, и Джейми видел, как она пересекла освещенную лунным светом лужайку и направилась к дому.Нет, успокоенно решил он, ему не следует терзаться сомнениями У Ровены де Бернар сильный характер, она умеет держать свое слово Жаль, что его брат Квин не пожелал этого заметить. Глава 9 Ровена лежала на широкой кровати и не могла уснуть. В комнате было холодно, огонь погас не так уж давно, но она поленилась раздуть гаснущие угольки. Свет месяца, плывущего высоко в небе, проникал через окна, освещая призрачным светом старенькую мебель. Ровена облокотилась на подушку, глаза ее были широко открыты, но она не видела знакомых ей предметов обстановки. Вместо этого воображение рисовало ей фигуру с небритым, слегка раздраженным лицом, выражавшим усталость и боль. Она встряхнула головой, пытаясь отогнать видение, но знакомое лицо снова предстало перед ней, сияющие глаза смотрели на нее со страстью и одновременно с нежностью.Ровена беспокойно вздрогнула, вспомнив упругое прикосновение его губ, долгий, волнующий, чудесный поцелуй. Отбросив одеяло, она подошла к окну Деревья внизу отбрасывали на лужайку длинные черные тени, а единственное окошко домика, приютившегося у подножия холма, светилось бледным светом, напоминая ей о том, что и Симон тоже не спал. Ровена вздохнула и прислонилась лбом к холодному стеклу. Почему всегда ей что-нибудь мешало испытать любовь с Тарквином? Почему ей в голову никогда не приходил простой вопрос, который задал ей Джейми Йорк в тот вечер. Она хотела заглушить в себе нахлынувшие чувства, отогнать их от себя как слишком будоражащие, ненужные! Но не смогла, потому что знала: этим она только прикрывала бы ложь. И еще потому, что Джейми знал точный ответ еще до того, как она спросила его.«Черт бы его побрал!» – подумала Ровена, но неизвестно, кого из двух Йорков она имела в виду В общем-то это не имело никакого значения. Ровена сильно сомневалась, что ей снова удастся когда-либо увидеться с Тарквином, а через несколько дней и Джейми – господин Вольмар – уедет из Шартро.Между тем Ровена лихорадочно размышляла, как ей вести себя, чтобы не выдать Джейми. Хотя она и легкомысленно уверяла его, что сделать это будет нетрудно, однако все оказалось сложнее. Ужин в кругу семьи прошел довольно тягостно. Ровене было неприятно обнаружить, что она даже не может взглянуть на Джейми и заговорить с ним, не упуская из поля зрения его смуглое, выразительное лицо с любимыми чертами его старшего брата Тарквина.– Я должна уехать, – прошептала она с отчаянием в темноту – Завтра, сегодня вечером. Нет моих сил терпеть больше!Но проснувшись утром, она услышала мелодичное пение птиц, устроившихся в ветвях каштановых деревьев за ее окном, и ощутила теплое дыхание ветерка, напоенного запахами приближающейся весны. Встретившись в общей комнате с тетей Софи, разбирающей на столе огромные цветущие ветки, Ровена импульсивно поцеловала ее в щеку Таким проявлением чувств она и польстила своей тете, и удивила ее – в последнее время Софи с сожалением думала о том, что у ее племянницы очень уж замкнутый характер.Тетушка не преминула заметить, что весна вызывает у молодежи прилив свежих сил.– Даже Жюстина согласилась сегодня прокатиться верхом, а она, как известно, не слишком жалует лошадей. Господин Вольмар ее не сопровождает, наверное, он вместе с дядей пошел посмотреть винокурню.Тетя Софи сделала короткий доверительный жест рукой.– Я не думаю, что Анри будет совсем уж разочарован, если господин Вольмар станет наносить формальные визиты вашей кузине.– Он очень мил, не правда ли? – спросила Ровена с огоньком в глазах.– Да, он производит впечатление! Мне хочется надеяться, что Мадлон его не разочарует. Она временами бывает такой эксцентричной. Я не думаю, что она способна сейчас уяснить себе, что мужчины склонны возмущаться, когда у женщины веселый характер. Возможно, такой уравновешенный и рассудительный человек, как господин Вольмар, поможет ей понять это.– Будем надеяться, – сказала Ровена, внезапно нахмурившись.– Дай мне, пожалуйста, знать, когда они возвратятся, – обратилась к Ровене тетя Софи. – Я имею в виду Симона и девочек. Необходимо кое-что заштопать, и я хочу поручить эту работу фрау Штольц. А куда же делись мои очки, они были здесь всего минуту назад?Ровена вышла на террасу, подол ее длинного шелкового платья цвета лаванды с шуршанием волочился по камням. На бурой после сошедшего снега траве появились нежные зеленые ростки, и несколько робких подснежников проклюнулось своими головками из-под мертвой листвы в саду. Ровена подумала, что наконец-то весна заявила о своих правах. И действительно, в воздухе были разлиты тепло и какой-то особый непередаваемо нежный весенний аромат. А ведь всего лишь день назад еще ничего этого не чувствовалось. Ровене было интересно, какой денек выдался сегодня в Тулузе.Британская армия, наверное, уже заняла позиции вдоль реки Гаронны и готовится нанести последний удар по французской армии. А Тарквин в этот самый момент, вероятно, несет конную патрульную службу на своем длинноногом Сиаме и также, наверное, ощущает сладкий запах весны.Ровена оперлась руками о стену террасы, пристально всматриваясь в полосу земли, протянувшуюся в южном направлении. Когда она начинала напряженно вслушиваться, ей казалось, будто раздаются грохот артиллерийской канонады и взрывы снарядов, слышатся пронзительное ржание лошадей, крики и стоны раненых и умирающих, отдающиеся протяжным эхом в сонных виноградниках и ухоженных садах провинции Лангедок, древней столицей которой является Тулуза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49