Растянувшись на траве возле огня, Иден принялась неспешно потягивать кокосовое молоко. Утолив жажду, она подняла голову и посмотрела сквозь листву на темное небо. Луна, сиявшая на фоне густой зеленой сетки из листвы, казалась огромным куском нефрита — бесценным сокровищем и величайшим из чудес. Иден невольно улыбнулась. Она никогда еще не смотрела на луну с такой точки зрения. Впрочем, и многие другие вещи она воспринимала совсем иначе, пока не оказалась в этом удивительном мире. Не в силах противостоять искушению, Иден посмотрела на своего спасителя.
Стивен все еще сидел перед их импровизированным столом; он вытаскивал из птичьего мяса кости и складывал их горкой. Иден смотрела, как ловко двигаются его руки, и удивлялась: почему же он решил уединиться и жить в таком отдаленном от цивилизации месте? Какова истинная причина его бегства? Неужели виной всему была война? И неужели ему никогда не хотелось вернуться?..
Ветки в костре затрещали, и Иден, невольно вздрогнув, снова повернулась к пляшущим языкам пламени. Огонь медленно пожирал древесину, превращая в золу. Где-то неподалеку послышался жалобный крик, потом еще один.
— Козодой, — не поднимая головы, произнес Стивен.
— Что?
— Птица, которую ты только что слышала. Это козодой. Он всегда кричит так печально.
Стив отправил в рот кусочек мяса и посмотрел на Иден. Какое-то время он разглядывал ее своими проницательными золотыми кошачьими глазами, потом проговорил:
— Знаешь, в этих местах все имеет свое название. И ничего не происходит просто так. Ветер, дождь, животные — все имеют души и преследуют собственные цели.
Иден провела кончиком пальца по краю своей кокосовой чаши.
— А ты?
— Преследую ли я собственные цели? Или есть ли у меня душа? — Он поднялся на ноги, вытирая ладони о штаны. — Ни то ни другое, думаю.
Такой ответ не казался обнадеживающим, и Иден, подняв голову, снова посмотрела на Стива. Дым костра окутывал его словно прозрачной вуалью. Его лицо находилось в тени, и отчетливо были видны лишь черные брови, белые зубы и сверкающие глаза ягуара. В этот момент он переменил позу, и Иден увидела, как взбугрились мышцы на его груди, в том месте, где рубашка была расстегнута. Он был необычайно сильным и грациозным — как настоящий лесной хищник. Иден снова отвела глаза. Стив тихо рассмеялся, и она густо покраснела.
— Я пугаю тебя, маленькая девочка?
— А ты стараешься меня напугать?
— Возможно.
Иден чуть приподнялась, затем села и пристально посмотрела ему в глаза.
— А зачем? Неужели только потому, что я попросила тебя помочь мне выбраться отсюда? С самого начала, как только я наткнулась на твой лагерь, ты вел себя грубо и недоброжелательно. Поэтому я подумала, что ты будешь только рад избавиться от меня…
— Так и есть, — ответил он холодно. — Но это не значит, что я буду в восторге от того, что мне придется вести тебя полторы сотни миль по джунглям и пустыне, чтобы просто избавиться.
Иден сделала глубокий вдох.
— Я понимаю. До Мериды путь не близкий. Знаю, что это будет опасное путешествие, но я уверена, что руководство Американской археологической ассоциации щедро заплатит тебе за все хлопоты.
— Как это мило. — Он подошел к Иден и, присев на корточки, заглянул в глаза. — Слушай меня внимательно. Я постараюсь объяснить так, чтобы ты наконец-то все поняла. Если я и отведу тебя в Мериду, то уж ни за что и никому не назову своего имени. И конечно же, не скажу, что именно я помог тебе. Никто не должен знать, что я все еще жив.
Озадаченная этими словами, Иден покачала головой:
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду…
— Извини за резкость, но я вынужден сказать тебе прямо: если я покажусь там, где меня узнают представители власти, мне тут же всадят пулю в лоб. Теперь поняла?
По спине Иден пробежал холодок.
— Да, теперь поняла… — пробормотала она. Стив коротко кивнул:
— Прекрасно. Теперь, когда мы поняли друг друга, можно наконец подумать о том, как лучше переправить тебя в город.
Иден смотрела на него во все глаза. Было ясно, что дальше объяснять он не собирается. Ужасно хотелось засыпать его вопросами, однако вряд ли ей понравились бы ответы.
Возможно, ему не следовало это делать. Вообще-то Стив и сам не знал, почему так поступил. Может, потому, что между ним и этой женщиной начали зарождаться чересчур уж теплые отношения? Да, наверное, именно в этом все дело. Ему было слишком просто общаться с ней, смеяться, смотреть на нее и восхищаться ею.
Иден Миллер — очень неглупая, смелая и красивая. Именно такие женщины и привлекали его. И это главная проблема. Ему не нравилось, что его влекло к ней. Впрочем, физическое влечение он считал вполне естественным, ведь оно ни к чему не обязывало. Доставив друг другу удовольствие, они могли спокойно расстаться и больше ни о чем не вспоминать. Однако его привлекало в ней не только тело, и это очень тревожило.
Стив с силой рубанул своим мачете по низко свисающей лиане, и острое лезвие безжалостно перерубило тонкий стебель. Да, он не хотел надолго связываться с женщиной. Не хотел, чтобы кто-либо стал для него важным и нужным. Если он впустит кого-нибудь в свою жизнь, то наверняка лишит себя возможности жить счастливо, в этом он нисколько не сомневался.
Когда куча нарубленных веток и листьев под ногами показалась Стиву достаточно большой, он подхватил ее и понес к костру, возле которого, поджав колени к подбородку, сидела Иден. Она обхватила согнутые ноги руками, как бы стараясь защититься от него, и Стив нисколько не осуждал ее за это. Он сделал все, что мог, чтобы до смерти напугать ее. Возможно, в эту минуту она размышляла о том, кто более опасен — хищники, блуждающие сейчас по джунглям, или то чудовище, с которым она только что поужинала.
Иден украдкой бросила на него взгляд из-под опущенных ресниц, и Стив, заметив этот взгляд, еще больше укрепился в своих догадках.
Что ж, теперь он должен радоваться. Ему удалось разрушить ту дружбу, что начала зарождаться между ними.
Он бросил ветки и листья неподалеку от костра:
— Вот. На этом спать гораздо приятнее, чем на голой земле. Расстели на своей половине полотенце, так будет помягче. А вторым полотенцем можешь прикрыться, чтобы насекомые не особо докучали.
Она бросила на него еще один взгляд.
— Но у нас всего два полотенца. Чем же будешь пользоваться ты?
— Мне ничего не нужно. — Он пожал плечами. — Я подкину в костер побольше серых веток, и едкий дым отгонит от нас проклятых кровососов. К тому же я к ним привык.
Поднимаясь на ноги, она пробормотала:
— Не понимаю, как к этому можно привыкнуть. Не уверена, что я даже за сто лет смогла бы привыкнуть к такому множеству насекомых.
— Привыкнуть можно абсолютно ко всему. Бог свидетель, мне частенько приходилось подставлять себя этим маленьким хищникам.
На это Иден ничего не ответила. Наклонившись, она принялась раскидывать ветки и листья, чтобы они хоть немного походили на постель. Хотя она и перевязала разорванную почти до самой талии штанину веревочкой па уровне колена, это почти не помогло спрятать ногу, и Стив позволил себе полюбоваться и даже пофантазировать немного, прежде чем отвел взгляд. Не было смысла самому навлекать на себя неприятности. Этой ночью ему и так придется несладко. Следовало держаться от нее подальше.
Постелив одно полотенце на импровизированную постель, Иден, удовлетворенно улыбаясь, выпрямилась.
— Готово. На вид — очень уютно. Прямо как мягкая постель в родном доме.
— Как подумаю о твоей прежней жизни, меня в дрожь бросает, — пробормотал Стивен.
Несколькими быстрыми движениями Стив разровнял свое собственное ложе у самого костра, постаравшись при этом устроиться как можно дальше от Иден. Он слышал, как она перемещается, устраиваясь поудобнее. Ветки и листья шуршали, когда она укладывалась на них. Теперь их разделял костер, и Стиву было гораздо спокойнее смотреть на языки пламени, чем на женщину.
«Чертовски правильно!» — промелькнуло у него, когда Иден начала стаскивать тяжелые башмаки. Она закинула одну ногу на другую, чтобы развязать шнурок, и Стив отчетливо увидел ее обнаженную ногу, выглядывающую из разорванной штанины. Он снова отвел глаза и принялся изучать возвышающуюся за ним каменную громаду. Это был, без сомнения, храм. Даже толстый слой оплетающих камни лиан не мог скрыть от глаз безошибочно угадывающийся ряд узких ступеней, ведущих на самую вершину. В джунглях ему довелось повидать немало таких сооружений. Древние каменные строения, украшенные тонкой резьбой и зачастую — также золотом и нефритами. Однако Иден об этом говорить не стоит. Да, не стоит, иначе она будет донимать его просьбами показать, где находятся храмы, а Стиву очень не хотелось, чтобы сотни любопытных и алчных американцев заявились на Юкатан. Ведь в этом случае кто-нибудь из них вполне мог бы его узнать.
Стив перевернулся на спину и принялся разглядывать темное небо, проглядывавшее сквозь дыры в крыше из листьев и веток. Луна стояла высоко над горизонтом, нежно серебря ночную природу. Где-то вдалеке в испуге вскрикнула ганагра, и к ней тут же присоединился хор квакающих, словно лягушки, туканов. Несколько обезьян тоже решили подать голос — они сонно загомонили, будто протестуя против того, что им не дают поспать. Шумных соседей даже в джунглях не очень-то любят.
Тихонько шелестя, высоко над головой мерно покачивались листья. Воздух наполнялся едким густым дымом костра. К сожалению, от насекомых этот дым не очень-то помогал, потому что Стив расположился с наветренной стороны и дым шел в основном к Иден. Но он сам выбрал это место. Ведь из них двоих именно он привык к укусам назойливых москитов. К тому же Стиву не хотелось слушать жалобы Иден по поводу зудящей кожи.
— Стив… — внезапно послышался ее голос.
Стивен насторожился:
— Да, слушаю.
— Спокойной ночи.
Он закрыл глаза.
— Спокойной ночи.
Боже милостивый! Всего двумя словами она могла пробить брешь в выстраиваемой им стене отчуждения. Простым «спокойной ночи», произнесенным тихо и нежно. И вся его решимость рухнула, как известняковая стена. Как же он слаб!
Ну почему он все еще помнит, как она выглядела тогда, когда сидела на камне? Молочно-белая кожа, почти перламутровая, гладкая, влажная от воды. И водопад ангельски светлых вьющихся волос…
Боттичелли. Вот имя того художника. Это он написал «Рождение Венеры». Уж итальянцы-то знают, как оживить женственную форму всего несколькими мазками краски на холсте.
Но настоящая, живая женщина лежала всего в нескольких футах от него, их разделяла лишь груда тлеющих веток. Разочарование, казалось, съедало Стива заживо. Что об этом говорил его отец?
«Берегись своих желаний, потому что однажды они могут исполниться». Вот в чем все дело. Он все еще не усвоил этот урок. Он все еще горел желаниями.
Сейчас ему нужно думать не о ее обнаженном теле, а о том, как с наименьшими потерями оторвать Иден от ее новой находки и притащить наконец обратно в лагерь. Когда она смотрела на каменные барельефы, он безошибочно распознал, что означал блеск в ее глазах. Он означал неприятности. А именно этого Стиву очень хотелось избежать.
Действительно, что ему нужно сейчас больше всего? Нужно избавиться от Иден при первой же возможности. О том, чтобы идти в Мериду, не могло быть и речи. И о Тулуме придется забыть — там обитают крусообы, а они крайне враждебны по отношению к белым. Если бы ему удалось отправить ее на юг, к Амбергрис-Кей, там ей на помощь пришел бы Джеймс Блейк. Он знает Стива и не станет предавать его. Беда в том лишь, что Амбергрис-Кей находится чертовски далеко… Чем дальше Стив будет уходить от своего убежища в сельве, тем больше он рискует вовсе не вернуться туда.
Но какие у него варианты? Только один: оставить Иден у себя. А в этом тоже есть свой риск. Так что же опаснее — отвести ее к побережью или позволить находиться с ним рядом, чтобы она могла окончательно разбить его сердце? Это все равно что выбирать между заполненным крокодилами болотом и ямой с голодными ягуарами.
Стив невольно застонал. Застонал от осознания безвыходности своего положения. Может, ему нужно еще раз воззвать к древнему индейскому божеству и высказать еще одно желание?
Новая просьба вряд ли обрушит на его голову больше неприятностей, чем предыдущая.
Внезапный крик заставил Стива резко приподняться. Прежде чем он успел сообразить, откуда исходит звук, что-го тяжелое и теплое навалилось на него. В следующее мгновение он понял — это Иден.
Обхватив его руками и ногами, подобно детенышу обезьяны, она прорыдала ему на ухо:
— У м-м-меня в постели к-к-кто-то есть…
— Нет! — твердо заявил он. — Ты ошиблась. Это у меня в постели кто-то есть.
Она вся дрожала. Стив чувствовал это. И вдруг он осознал, что на Иден нет ничего, кроме нижней сорочки. Ее длинные изящные ноги обвивали его, а бедра прижимались к его бедрам.
О. Боже, зачем же посылать такие искушения?
— Иден, пойми…
— Стив, я серьезно… В моей постели кто-то есть.
— И почему-то мне кажется, что это один из трех медведей, — пробормотал он. — Хорошо, Златовласка. Я встану и посмотрю, что там.
Стив хотел подняться со своего ложа, но Иден еще крепче вцепилась в него. Стиснув зубы, он проговорил:
— Я не смогу встать, пока ты с меня не слезешь.
Иден тихонько всхлипнула и снова задрожала. Стив чувствовал тепло ее тела, и ему нестерпимо хотелось обнять ее покрепче и прижать к себе.
О Господи, ее груди прижимались к его обнаженной груди! Сквозь тонкую ткань рубашки он чувствовал даже прикосновение ее сосков. Если она будет постоянно вот так прижиматься к нему, это вряд ли поможет делу. Черт бы побрал этих женщин! Интересно, а она догадывается, о чем он сейчас думает? Если догадывается, то ей, без сомнения, хорошо известно, что подобные выходки сделают его податливым как воск в теплых руках.
— Слезай с меня, — проворчал Стив.
Иден подняла голову и посмотрела на него расширившимися глазами. Она все еще дрожала.
Стив почувствовал, что больше не может сдерживаться. Ему было все равно, что она нашла в своей постели, или что ее так напугало, или почему она вдруг решила прижаться к нему. Она была здесь — теплая, мягкая, податливая, — и ее беззащитное тело возбуждало его мужские инстинкты, как ни старался он подавить их.
Запустив одну руку в ее волосы на затылке, Стив прижался губами к ее губам. К его величайшему удивлению, она не была потрясена его дерзостью. Все происходило так, будто она знала, что он собирается делать.
Почувствовав, что Иден отвечает на его поцелуй, Стивен понял, что погиб.
Глава 6
Во всем был виноват сон. Сон, преследовавший ее с той самой ночи, когда произошла резня. В ужасе проснувшись, Иден ощутила… какое-то прикосновение к ее обнаженной ноге — это и заставило ее выскочить из постели и броситься к Стиву. Объятая страхом, она была одержима одной лишь мыслью — оказаться в безопасности.
И Стив давал ей эту безопасность, несмотря на его совершенно очевидные попытки запугать ее недвусмысленными намеками и грубостью.
Она не знала, можно ли верить всему, что он говорил. Возможно, он по каким-то своим соображениям просто старался возвести между ними стену.
Но сейчас это не имело никакого значения, потому что Иден поглотила темная бездна ужаса.
Она вцепилась в мужчину дрожащими руками, и тут он вдруг поцеловал ее.
Охваченная незнакомыми прежде чувствами, все еще внутренне содрогаясь от привидевшегося кошмара, она уступила его напору. Он поцеловал ее полураскрытые губы, и Иден тотчас же почувствовала, что ее влечет к нему. Она тихонько застонала. А Стив принялся целовать ее глаза, щеки, шею… Когда же он вновь прижался ртом к ее губам, она затрепетала.
— Черт бы тебя побрал, — пробормотал он в ее раскрытые губы, и это прозвучало скорее жалобой, чем проклятием. — Черт бы тебя побрал, Иден.
Стив переменил позу и, обхватив руками ее бедра, еще крепче прижал к себе. Иден не сопротивлялась; она ощущала горячее дыхание Стива и чувствовала, что влечение к этому мужчине с каждым мгновением усиливается.
Когда он прижал ее к себе, она осторожным движением передвинула руки ему на плечи. Легкое подрагивание мускулов Стива выдавало возбуждение; он пробормотал что-то неразборчивое, а затем его губы снова прижались к ее шее. И тотчас же все словно закружилось, и Иден забыла обо всем на свете. В эти мгновения Иден ощущала лишь горячее дыхание Стива, биение своего сердца и прикосновения его рук. Когда же его пальцы прикоснулись к ее груди под полупрозрачной кисеей, она тихонько застонала и почувствовала, что воспламеняется — страх окончательно уступил место чему-то… удушающему. И опасному.
Осторожно оттянув край сорочки, пальцы Стива скользнули под тонкую кисею и прикоснулись к обнаженной груди. Прохладный ночной ветерок прошелестел над ними, и Иден вздрогнула от резкого контраста жара и холода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Стивен все еще сидел перед их импровизированным столом; он вытаскивал из птичьего мяса кости и складывал их горкой. Иден смотрела, как ловко двигаются его руки, и удивлялась: почему же он решил уединиться и жить в таком отдаленном от цивилизации месте? Какова истинная причина его бегства? Неужели виной всему была война? И неужели ему никогда не хотелось вернуться?..
Ветки в костре затрещали, и Иден, невольно вздрогнув, снова повернулась к пляшущим языкам пламени. Огонь медленно пожирал древесину, превращая в золу. Где-то неподалеку послышался жалобный крик, потом еще один.
— Козодой, — не поднимая головы, произнес Стивен.
— Что?
— Птица, которую ты только что слышала. Это козодой. Он всегда кричит так печально.
Стив отправил в рот кусочек мяса и посмотрел на Иден. Какое-то время он разглядывал ее своими проницательными золотыми кошачьими глазами, потом проговорил:
— Знаешь, в этих местах все имеет свое название. И ничего не происходит просто так. Ветер, дождь, животные — все имеют души и преследуют собственные цели.
Иден провела кончиком пальца по краю своей кокосовой чаши.
— А ты?
— Преследую ли я собственные цели? Или есть ли у меня душа? — Он поднялся на ноги, вытирая ладони о штаны. — Ни то ни другое, думаю.
Такой ответ не казался обнадеживающим, и Иден, подняв голову, снова посмотрела на Стива. Дым костра окутывал его словно прозрачной вуалью. Его лицо находилось в тени, и отчетливо были видны лишь черные брови, белые зубы и сверкающие глаза ягуара. В этот момент он переменил позу, и Иден увидела, как взбугрились мышцы на его груди, в том месте, где рубашка была расстегнута. Он был необычайно сильным и грациозным — как настоящий лесной хищник. Иден снова отвела глаза. Стив тихо рассмеялся, и она густо покраснела.
— Я пугаю тебя, маленькая девочка?
— А ты стараешься меня напугать?
— Возможно.
Иден чуть приподнялась, затем села и пристально посмотрела ему в глаза.
— А зачем? Неужели только потому, что я попросила тебя помочь мне выбраться отсюда? С самого начала, как только я наткнулась на твой лагерь, ты вел себя грубо и недоброжелательно. Поэтому я подумала, что ты будешь только рад избавиться от меня…
— Так и есть, — ответил он холодно. — Но это не значит, что я буду в восторге от того, что мне придется вести тебя полторы сотни миль по джунглям и пустыне, чтобы просто избавиться.
Иден сделала глубокий вдох.
— Я понимаю. До Мериды путь не близкий. Знаю, что это будет опасное путешествие, но я уверена, что руководство Американской археологической ассоциации щедро заплатит тебе за все хлопоты.
— Как это мило. — Он подошел к Иден и, присев на корточки, заглянул в глаза. — Слушай меня внимательно. Я постараюсь объяснить так, чтобы ты наконец-то все поняла. Если я и отведу тебя в Мериду, то уж ни за что и никому не назову своего имени. И конечно же, не скажу, что именно я помог тебе. Никто не должен знать, что я все еще жив.
Озадаченная этими словами, Иден покачала головой:
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду…
— Извини за резкость, но я вынужден сказать тебе прямо: если я покажусь там, где меня узнают представители власти, мне тут же всадят пулю в лоб. Теперь поняла?
По спине Иден пробежал холодок.
— Да, теперь поняла… — пробормотала она. Стив коротко кивнул:
— Прекрасно. Теперь, когда мы поняли друг друга, можно наконец подумать о том, как лучше переправить тебя в город.
Иден смотрела на него во все глаза. Было ясно, что дальше объяснять он не собирается. Ужасно хотелось засыпать его вопросами, однако вряд ли ей понравились бы ответы.
Возможно, ему не следовало это делать. Вообще-то Стив и сам не знал, почему так поступил. Может, потому, что между ним и этой женщиной начали зарождаться чересчур уж теплые отношения? Да, наверное, именно в этом все дело. Ему было слишком просто общаться с ней, смеяться, смотреть на нее и восхищаться ею.
Иден Миллер — очень неглупая, смелая и красивая. Именно такие женщины и привлекали его. И это главная проблема. Ему не нравилось, что его влекло к ней. Впрочем, физическое влечение он считал вполне естественным, ведь оно ни к чему не обязывало. Доставив друг другу удовольствие, они могли спокойно расстаться и больше ни о чем не вспоминать. Однако его привлекало в ней не только тело, и это очень тревожило.
Стив с силой рубанул своим мачете по низко свисающей лиане, и острое лезвие безжалостно перерубило тонкий стебель. Да, он не хотел надолго связываться с женщиной. Не хотел, чтобы кто-либо стал для него важным и нужным. Если он впустит кого-нибудь в свою жизнь, то наверняка лишит себя возможности жить счастливо, в этом он нисколько не сомневался.
Когда куча нарубленных веток и листьев под ногами показалась Стиву достаточно большой, он подхватил ее и понес к костру, возле которого, поджав колени к подбородку, сидела Иден. Она обхватила согнутые ноги руками, как бы стараясь защититься от него, и Стив нисколько не осуждал ее за это. Он сделал все, что мог, чтобы до смерти напугать ее. Возможно, в эту минуту она размышляла о том, кто более опасен — хищники, блуждающие сейчас по джунглям, или то чудовище, с которым она только что поужинала.
Иден украдкой бросила на него взгляд из-под опущенных ресниц, и Стив, заметив этот взгляд, еще больше укрепился в своих догадках.
Что ж, теперь он должен радоваться. Ему удалось разрушить ту дружбу, что начала зарождаться между ними.
Он бросил ветки и листья неподалеку от костра:
— Вот. На этом спать гораздо приятнее, чем на голой земле. Расстели на своей половине полотенце, так будет помягче. А вторым полотенцем можешь прикрыться, чтобы насекомые не особо докучали.
Она бросила на него еще один взгляд.
— Но у нас всего два полотенца. Чем же будешь пользоваться ты?
— Мне ничего не нужно. — Он пожал плечами. — Я подкину в костер побольше серых веток, и едкий дым отгонит от нас проклятых кровососов. К тому же я к ним привык.
Поднимаясь на ноги, она пробормотала:
— Не понимаю, как к этому можно привыкнуть. Не уверена, что я даже за сто лет смогла бы привыкнуть к такому множеству насекомых.
— Привыкнуть можно абсолютно ко всему. Бог свидетель, мне частенько приходилось подставлять себя этим маленьким хищникам.
На это Иден ничего не ответила. Наклонившись, она принялась раскидывать ветки и листья, чтобы они хоть немного походили на постель. Хотя она и перевязала разорванную почти до самой талии штанину веревочкой па уровне колена, это почти не помогло спрятать ногу, и Стив позволил себе полюбоваться и даже пофантазировать немного, прежде чем отвел взгляд. Не было смысла самому навлекать на себя неприятности. Этой ночью ему и так придется несладко. Следовало держаться от нее подальше.
Постелив одно полотенце на импровизированную постель, Иден, удовлетворенно улыбаясь, выпрямилась.
— Готово. На вид — очень уютно. Прямо как мягкая постель в родном доме.
— Как подумаю о твоей прежней жизни, меня в дрожь бросает, — пробормотал Стивен.
Несколькими быстрыми движениями Стив разровнял свое собственное ложе у самого костра, постаравшись при этом устроиться как можно дальше от Иден. Он слышал, как она перемещается, устраиваясь поудобнее. Ветки и листья шуршали, когда она укладывалась на них. Теперь их разделял костер, и Стиву было гораздо спокойнее смотреть на языки пламени, чем на женщину.
«Чертовски правильно!» — промелькнуло у него, когда Иден начала стаскивать тяжелые башмаки. Она закинула одну ногу на другую, чтобы развязать шнурок, и Стив отчетливо увидел ее обнаженную ногу, выглядывающую из разорванной штанины. Он снова отвел глаза и принялся изучать возвышающуюся за ним каменную громаду. Это был, без сомнения, храм. Даже толстый слой оплетающих камни лиан не мог скрыть от глаз безошибочно угадывающийся ряд узких ступеней, ведущих на самую вершину. В джунглях ему довелось повидать немало таких сооружений. Древние каменные строения, украшенные тонкой резьбой и зачастую — также золотом и нефритами. Однако Иден об этом говорить не стоит. Да, не стоит, иначе она будет донимать его просьбами показать, где находятся храмы, а Стиву очень не хотелось, чтобы сотни любопытных и алчных американцев заявились на Юкатан. Ведь в этом случае кто-нибудь из них вполне мог бы его узнать.
Стив перевернулся на спину и принялся разглядывать темное небо, проглядывавшее сквозь дыры в крыше из листьев и веток. Луна стояла высоко над горизонтом, нежно серебря ночную природу. Где-то вдалеке в испуге вскрикнула ганагра, и к ней тут же присоединился хор квакающих, словно лягушки, туканов. Несколько обезьян тоже решили подать голос — они сонно загомонили, будто протестуя против того, что им не дают поспать. Шумных соседей даже в джунглях не очень-то любят.
Тихонько шелестя, высоко над головой мерно покачивались листья. Воздух наполнялся едким густым дымом костра. К сожалению, от насекомых этот дым не очень-то помогал, потому что Стив расположился с наветренной стороны и дым шел в основном к Иден. Но он сам выбрал это место. Ведь из них двоих именно он привык к укусам назойливых москитов. К тому же Стиву не хотелось слушать жалобы Иден по поводу зудящей кожи.
— Стив… — внезапно послышался ее голос.
Стивен насторожился:
— Да, слушаю.
— Спокойной ночи.
Он закрыл глаза.
— Спокойной ночи.
Боже милостивый! Всего двумя словами она могла пробить брешь в выстраиваемой им стене отчуждения. Простым «спокойной ночи», произнесенным тихо и нежно. И вся его решимость рухнула, как известняковая стена. Как же он слаб!
Ну почему он все еще помнит, как она выглядела тогда, когда сидела на камне? Молочно-белая кожа, почти перламутровая, гладкая, влажная от воды. И водопад ангельски светлых вьющихся волос…
Боттичелли. Вот имя того художника. Это он написал «Рождение Венеры». Уж итальянцы-то знают, как оживить женственную форму всего несколькими мазками краски на холсте.
Но настоящая, живая женщина лежала всего в нескольких футах от него, их разделяла лишь груда тлеющих веток. Разочарование, казалось, съедало Стива заживо. Что об этом говорил его отец?
«Берегись своих желаний, потому что однажды они могут исполниться». Вот в чем все дело. Он все еще не усвоил этот урок. Он все еще горел желаниями.
Сейчас ему нужно думать не о ее обнаженном теле, а о том, как с наименьшими потерями оторвать Иден от ее новой находки и притащить наконец обратно в лагерь. Когда она смотрела на каменные барельефы, он безошибочно распознал, что означал блеск в ее глазах. Он означал неприятности. А именно этого Стиву очень хотелось избежать.
Действительно, что ему нужно сейчас больше всего? Нужно избавиться от Иден при первой же возможности. О том, чтобы идти в Мериду, не могло быть и речи. И о Тулуме придется забыть — там обитают крусообы, а они крайне враждебны по отношению к белым. Если бы ему удалось отправить ее на юг, к Амбергрис-Кей, там ей на помощь пришел бы Джеймс Блейк. Он знает Стива и не станет предавать его. Беда в том лишь, что Амбергрис-Кей находится чертовски далеко… Чем дальше Стив будет уходить от своего убежища в сельве, тем больше он рискует вовсе не вернуться туда.
Но какие у него варианты? Только один: оставить Иден у себя. А в этом тоже есть свой риск. Так что же опаснее — отвести ее к побережью или позволить находиться с ним рядом, чтобы она могла окончательно разбить его сердце? Это все равно что выбирать между заполненным крокодилами болотом и ямой с голодными ягуарами.
Стив невольно застонал. Застонал от осознания безвыходности своего положения. Может, ему нужно еще раз воззвать к древнему индейскому божеству и высказать еще одно желание?
Новая просьба вряд ли обрушит на его голову больше неприятностей, чем предыдущая.
Внезапный крик заставил Стива резко приподняться. Прежде чем он успел сообразить, откуда исходит звук, что-го тяжелое и теплое навалилось на него. В следующее мгновение он понял — это Иден.
Обхватив его руками и ногами, подобно детенышу обезьяны, она прорыдала ему на ухо:
— У м-м-меня в постели к-к-кто-то есть…
— Нет! — твердо заявил он. — Ты ошиблась. Это у меня в постели кто-то есть.
Она вся дрожала. Стив чувствовал это. И вдруг он осознал, что на Иден нет ничего, кроме нижней сорочки. Ее длинные изящные ноги обвивали его, а бедра прижимались к его бедрам.
О. Боже, зачем же посылать такие искушения?
— Иден, пойми…
— Стив, я серьезно… В моей постели кто-то есть.
— И почему-то мне кажется, что это один из трех медведей, — пробормотал он. — Хорошо, Златовласка. Я встану и посмотрю, что там.
Стив хотел подняться со своего ложа, но Иден еще крепче вцепилась в него. Стиснув зубы, он проговорил:
— Я не смогу встать, пока ты с меня не слезешь.
Иден тихонько всхлипнула и снова задрожала. Стив чувствовал тепло ее тела, и ему нестерпимо хотелось обнять ее покрепче и прижать к себе.
О Господи, ее груди прижимались к его обнаженной груди! Сквозь тонкую ткань рубашки он чувствовал даже прикосновение ее сосков. Если она будет постоянно вот так прижиматься к нему, это вряд ли поможет делу. Черт бы побрал этих женщин! Интересно, а она догадывается, о чем он сейчас думает? Если догадывается, то ей, без сомнения, хорошо известно, что подобные выходки сделают его податливым как воск в теплых руках.
— Слезай с меня, — проворчал Стив.
Иден подняла голову и посмотрела на него расширившимися глазами. Она все еще дрожала.
Стив почувствовал, что больше не может сдерживаться. Ему было все равно, что она нашла в своей постели, или что ее так напугало, или почему она вдруг решила прижаться к нему. Она была здесь — теплая, мягкая, податливая, — и ее беззащитное тело возбуждало его мужские инстинкты, как ни старался он подавить их.
Запустив одну руку в ее волосы на затылке, Стив прижался губами к ее губам. К его величайшему удивлению, она не была потрясена его дерзостью. Все происходило так, будто она знала, что он собирается делать.
Почувствовав, что Иден отвечает на его поцелуй, Стивен понял, что погиб.
Глава 6
Во всем был виноват сон. Сон, преследовавший ее с той самой ночи, когда произошла резня. В ужасе проснувшись, Иден ощутила… какое-то прикосновение к ее обнаженной ноге — это и заставило ее выскочить из постели и броситься к Стиву. Объятая страхом, она была одержима одной лишь мыслью — оказаться в безопасности.
И Стив давал ей эту безопасность, несмотря на его совершенно очевидные попытки запугать ее недвусмысленными намеками и грубостью.
Она не знала, можно ли верить всему, что он говорил. Возможно, он по каким-то своим соображениям просто старался возвести между ними стену.
Но сейчас это не имело никакого значения, потому что Иден поглотила темная бездна ужаса.
Она вцепилась в мужчину дрожащими руками, и тут он вдруг поцеловал ее.
Охваченная незнакомыми прежде чувствами, все еще внутренне содрогаясь от привидевшегося кошмара, она уступила его напору. Он поцеловал ее полураскрытые губы, и Иден тотчас же почувствовала, что ее влечет к нему. Она тихонько застонала. А Стив принялся целовать ее глаза, щеки, шею… Когда же он вновь прижался ртом к ее губам, она затрепетала.
— Черт бы тебя побрал, — пробормотал он в ее раскрытые губы, и это прозвучало скорее жалобой, чем проклятием. — Черт бы тебя побрал, Иден.
Стив переменил позу и, обхватив руками ее бедра, еще крепче прижал к себе. Иден не сопротивлялась; она ощущала горячее дыхание Стива и чувствовала, что влечение к этому мужчине с каждым мгновением усиливается.
Когда он прижал ее к себе, она осторожным движением передвинула руки ему на плечи. Легкое подрагивание мускулов Стива выдавало возбуждение; он пробормотал что-то неразборчивое, а затем его губы снова прижались к ее шее. И тотчас же все словно закружилось, и Иден забыла обо всем на свете. В эти мгновения Иден ощущала лишь горячее дыхание Стива, биение своего сердца и прикосновения его рук. Когда же его пальцы прикоснулись к ее груди под полупрозрачной кисеей, она тихонько застонала и почувствовала, что воспламеняется — страх окончательно уступил место чему-то… удушающему. И опасному.
Осторожно оттянув край сорочки, пальцы Стива скользнули под тонкую кисею и прикоснулись к обнаженной груди. Прохладный ночной ветерок прошелестел над ними, и Иден вздрогнула от резкого контраста жара и холода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36