Капитан Тейт и несколько вооруженных мушкетами солдат повели Весли, Кэтлин и отца Тулли в резиденцию Титуса Хаммерсмита на Литтл Гейт Стрит. Адъютант направил их за угол здания, где Хаммерсмит стоял у походного стола, расплачиваясь с охотниками на волков, выглядевшими такими же дикими и опасными, как и их жертвы.
Адъютант пошептал что-то на ухо Хаммерсмиту. Командующий повернулся с изумленным видом.
— Хокинс, неужели это вы? Боже, я думал, вы погибли! — он рассеянно потянулся к виску, где был срезан локон его прекрасных блестящих волос. Вновь отрастающий, как с удовлетворением отметил Весли, он был похож на ершик для мытья бутылок.
Несколькими минутами позже капитана Тейта отпустили, поблагодарив за хорошо проделанную работу, а Весли и его спутников под вооруженной охраной провели в гостиную Хаммерсмита.
Босая и грязная, Кэтлин стояла возле отца Тулли и рассматривала комнату, отметив и бархатные занавески на окнах, и граненый хрустальный сервиз на комоде палисандрового дерева, и шерстяной ковер цвета слоновой кости.
Весли знал, что она никогда раньше не бывала в городском доме. Он не сомневался, что Кэтлин поняла, что все эти роскошные атрибуты, начиная с медных и гравированных стеклянных ламп на каминной решетке и кончая парчовым диваном напротив камина, когда-то принадлежали какой-нибудь ирландской семье.
— А кто эти… — Хаммерсмит запнулся, изучая Кэтлин и отца Тулли, —…люди?
Весли прочистил горло.
— Сэр, это…
Кэтлин толкнула его в грудь и выступила вперед.
— Не желаю, чтобы за меня говорил англичанин. Я Кэтлин Макбрайд из Клонмура, а это мой пастор отец Тулли.
— Пусть господь Бог благословит вас, сэр, — вежливо сказал отец Тулли.
Хаммерсмит наклонился к адъютанту и о чем-то вполголоса поговорил с ним. Когда тот ушел капитан повернулся к Весли.
— Я уверен, у вас есть объяснение всему этому. — Прежде чем Весли успел ответить, Кэтлин перешагнула через ковер, уперла руки в бедра и вздернула подбородок.
— Нет, это вы, сэр, должны дать объяснения. Меня вытащили из собственного дома ваши круглоголовые, и теперь меня держит как пленницу этот… этот… — не сумев подыскать подходящее оскорбительное слово, она сердитым жестом указала на Весли.
Хаммерсмит недовольно посмотрел на нее.
— Мадам, никому не позволительно разговаривать со мной в таком тоне, тем более ирландской девушке, — он приглашающим жестом протянул руку к двери. — Мистер Хокинс?
Весли вошел в зал и почти столкнулся с Эдмундом Ледименом. Солдат побледнел, затем прошипел проклятие через обвисшие усы.
— Я не привидение, Ледимен, — усмехаясь, уверил его Весли.
— Приставьте к ним охрану, — проинструктировал своих людей Хаммерсмит, затем жестом пригласил в комнату Ледимена. — Если она будет так вести себя, надень на нее и священника кандалы, — он сморщил нос. — О, и не разрешай ей садиться на мебель.
Весли еле удержался от желания задушить своего командующего. Однако он понимал, что презрение Хаммерсмита к Кэтлин было лишь слабым предзнаменованием того, с чем ей вскоре придется столкнуться. Хаммерсмит вошел в свой кабинет, высунул оттуда голову, сделал знак, что Весли может войти, и захлопнул дверь.
— Черт побери, Хокинс, что вы тут устроили? Если бы протектор Кромвель не был такого высокого мнения о ваших способностях, я бы отправил вас на Барбадос, где и должны находиться подонки общества и такие сумасшедшие, как вы.
Весли свободно стоял возле массивного резного кресла.
— Вы кончили, капитан?
Ехидно улыбаясь, Хаммерсмит отвесил небольшой поклон.
— Ожидаю ваших объяснений.
— Все достаточно просто, — начал Весли, озабоченный тем, сработает ли его план. — Я взял в плен вожака Фианны и готов отплыть обратно в Англию.
Брови Хаммерсмита резко взметнулись вверх. — Вы пленили этого дьявола? Почему вы сразу не сказали об этом? Где этот негодяй, мистер Хокинс?
— В вашей гостиной.
— Священник? Невероятно! Судя по его виду, этот папистский мужлан не способен повести за собой даже стадо ягнят, не говоря уже об отряде повстанцев. Это невозможно, говорю я вам.
— Вы правы. Это не священник.
Покраснев от замешательства, Хаммерсмит взорвался.
— Хватит загадок, Хокинс. Просто скажите мне…
— Это девушка.
Шок, недоверие и подозрение сменяли друг друга на лице круглоголового.
— Невозможно!
— Это так же поразило и меня, — в памяти Весли возникло яркое воспоминание о той ночи, когда он чуть не убил Кэтлин. — Но это правда. Я сам был свидетелем ее боевых действий во время набега у Лох-Каррибского озера.
— Никто из выживших тогда не упоминал о девушке.
— Она была в шлеме с вуалью.
Хаммерсмит задумчиво потер челюсть. — Да, действительно, Ледимен упоминал, что видел, как вы повергли наземь всадника на черной лошади. У него осталось впечатление, что вы погибли в том бою.
— Человеком на лошади была Кэтлин Макбрайд.
Раскачиваясь на пятках, Хаммерсмит зажал губу между большим и указательным пальцами.
— Удивительно!
— Согласен. Она похожа на Жанну дАрк.
— А кто это? — спросил Хаммерсмит. — Еще одна женщина-предводительница?
Весли внезапно почувствовал желание оказаться среди семинаристов в Дуэ, которые не только знали о Жанне, но и могли рассказать о ней на семи языках.
— Не имеет значения.
— Раз вы и Ледимен являетесь свидетелями ее вероломства, я думаю, мы можем обойтись без судебного разбирательства.
— Думаю, это прекрасная идея, сэр.
— Рад, что вы согласны. Честно говоря, Хокинс, у меня были сомнения относительно вас. Но теперь у нас полное взаимопонимание по этому вопросу. Так, завтра у меня день полностью расписан, мы подготовили к отправке в английские колонии партию женщин и…
— Партию чего?
— Женщин, мистер Хокинс.
— Ирландских женщин?
— Конечно. Не думаете ли вы, что мы подвергнем переселению добрых английских женщин?
— Эти женщины сами захотели, чтобы их переселили в колонии?
— Вы что, идиот? Конечно, нет.
Взгляд Весли затуманился от гнева.
— Так вы заставили их?
Хаммерсмит засмеялся.
— Ну и словечко вы выбрали. Их деревни разрушены, на полях не растет ничего, кроме сорняков, мужчины убиты или высланы. У них здесь нет будущего.
«Потому что мы отняли его», — подумал Весли. Затем, будто собранная по кусочкам, в его памяти восстановилась картина. Рука потянулась к кармашкам в ремне, где хранились документы, включая и список имен, который он похитил у Хаммерсмита. Теперь он понял, что это была не перепись, а расписка в получении денег.
— Боже, — сказал он, с трудом подавляя гнев, — вы продали их в рабство.
— Ложь! Это законное предпринимательство, санкционированное Английской республикой.
— Нет. — Весли шагнул вперед. Рука Хаммерсмита легла на рукоятку меча. — Вы получили деньги за этих женщин. И я сомневаюсь, что Английская республика получит хоть пенни из них.
Хаммерсмит покраснел еще больше.
— Мы отклонились от темы. Я как раз пытался объяснить, почему казнь не может совершиться раньше, чем послезавтра.
Весли уперся руками в бока.
— Вы не казните ее, — теперь он был уверен в этом.
— Кромвелю нужна только ее голова. Учитывая, как она ведет себя, я думаю, вы должны быть довольны. Живая, она приносит много неприятностей.
— Более чем согласен с вами, капитан. Она действительно обещает много хлопот.
— Черт, вы опять взялись за свое и говорите загадками.
— Я не хотел этого делать. Капитан Хаммерсмит, молодая леди не будет казнена, — ощущение власти над круглоголовым переполняло его.
Хаммерсмит стукнул по столу своим мясистым кулаком. — Ради Бога, почему нет, черт возьми?
— Потому что я собираюсь жениться на ней.
* * *
— Невозможно! — Кэтлин стояла в каюте английского торгового фрегата «Мэри Констант» перед Джоном Весли Хокинсом. — Уверена, что это самая большая глупость, которую я когда-либо слышала.
Хокинс согласно кивнул. — Несколько месяцев назад я сам бы не поверил в это. Но это было до того, как я встретил тебя, Кэтлин.
— Оставьте при себе свою дьявольскую болтовню. Хоть раз в жизни скажите, мистер Хокинс, правду. Что у вас на уме?
— Во-первых, жениться на тебе, во-вторых, доставить тебя в Лондон. А в-третьих, возвратиться в Клонмур, предпочтительно до того времени, пока он не превратится в руины без главы клана.
— Лондон? Причем здесь Лондон?
— Именно туда мы направляемся.
— Я не поеду. Хаммерсмит накажет жителей Клонмура.
—Нет, Кэтлин. Я ручаюсь за Хаммерсмита.
— У меня нет доверия к англичанам. А к вам тем более.
Он твердо взял ее руку и подвел к сидениям в кормовой части корабля. Торговое судно скользнуло по глубоким водам бухты Голуэя с трюмами, переполненными награбленным в ирландских городах и крепостях добром.
— Кэтлин, ты должна прекратить возмущаться хотя бы на то время, пока не выслушаешь меня.
Она откинула назад спутанные волосы, к которым не притрагивалась расческа с того дня, как Весли захватил их рыболовецкое судно и обманом похитил ее.
— Я слушаю.
Кэтлин вгляделась в него с чувством, которое сама не понимала.
— Я прибыл в Ирландию с секретным поручением протектора Оливера Кромвеля.
Она впала в ярость, руки сжались в кулаки.
— Я знаю это! Ты, трусливый чужеземец, мне надо было…
Он сжал ее запястья.
— Мы договорились, что ты будешь слушать, помнишь?
Она отбросила его руки и свирепо посмотрела на него.
— В мою задачу входило найти вождя Фианны и доставить Кромвелю его голову.
Ужас охватил Кэтлин, но она не выдала своего потрясения.
— Понимаю, — холодно произнесла она.
— Нет, Кэтлин, ты не понимаешь…
— И вам захотелось развлечь себя, сделав меня своей женой, а потом остаться вдовцом.
— Конечно же, нет. Послушай. Кромвель хочет, чтобы ты прекратила набеги, и для этого он отправил меня. Если я не выполню поручение, он найдет другого убийцу, у которого не будет ни совести, ни жалости.
— А у вас и нет совести. Вы лгун, обманщик…
— Моя ложь спасет твою голову. Видишь ли, у меня есть клятвенное обязательство Кромвеля, что он не причинит вреда никому из членов моей семьи.
— У вас есть семья?
Он открыл рот, снова закрыл его и посмотрел на нее взглядом, в котором она увидела такую глубокую боль, которую не хотела бы видеть.
— Сомневаюсь, что есть, мистер Хокинс, — она выдавила из себя оскорбление. — Вы, наверно, выползли из-под какой-нибудь скалы.
Его взгляд изменился. «Нервничает?» — удивилась она.
— У меня хватило предусмотрительности оговорить в обязательстве всех членов моей семьи.
— А почему вы так боялись за свою собственную жизнь, что заставили этого дьявола поклясться в этом?
—Потому что был приговорен к смерти за свою папистскую деятельность. Государственный секретарь Кромвеля буквально снял меня с виселицы. — Он рассеянно дотронулся до шеи, а ей тотчас вспомнились шрамы, которые она видела, когда купала его.
— Так вот как обстоят дела, — заключила она. — Кромвель обещал сохранить вам жизнь в обмен на мою. — Наконец она поняла его, но это не означало, что теперь он должен больше понравиться ей.
— Разве ты не понимаешь, Кэтлин? Наш брак это способ решить обе наши проблемы.
«И способ, — подумала она, — разбить все мои мечты, которые я лелеяла в своем сердце целых четыре года». Когда она представила, что Алонсо, придя за ней, обнаружит, что она замужем за англичанином, ей захотелось заплакать. Однако даже в таком состоянии она понимала гуманность плана Хокинса. Он мог просто убить ее, другой на его месте так бы и сделал.
— Предположим, я соглашусь на этот фарс, мистер Хокинс. Однако он ни к чему не приведет, потому что браки между англичанами и ирландцами объявлены вне закона.
— Титус Хаммерсмит тоже указал на это. Тем не менее, брак считается законным, если совершается в море. Интересная лазейка, не правда ли?
— Нелепо. Как вы можете надеяться, что замужество превратит меня в покорную жену англичанина…
— А кто говорит, что мне нужна покорная жена, Кэт?
—… и не даст возможности Кромвелю совершить свое злодеяние?
Весли взял ее за руки.
— Черт возьми, мне остается только верить в это.
Смущенная его настойчивостью, она отклонилась.
— А вы действительно надеетесь, что я перестану бороться с круглоголовыми?
— Кэтлин, ты слишком часто испытывала свою удачу. Ты бросала вызов судьбе и выигрывала. Но однажды этому придет конец, и тебя остановят силой, если ты не остановишься сама. Мы найдем более безопасный способ сопротивляться круглоголовым.
— Мы? Вы так говорите, будто собираетесь вернуться в Клонмур.
— На самом деле собираюсь.
— Зачем?
— Потому что больше не считаю Англию своей страной. Кромвелю не удалось сохранить мир. Он отнимает свободу у добропорядочных мужчин и женщин. Мы воюем с Италией, Нидерландами, а, возможно, уже и с Францией. Я сделал все возможное, чтобы помочь королю Карлу вернуться на престол, но это ни к чему не привело.
— А почему я должна заботиться о Карле Стюарте? Еще ни один английский монарх честно не обращался с Ирландией. Генрих VIII дал нам в правители своего внебрачного сына. Елизавета объявила нашу веру вне закона. Король Яков раздал наши земли своим подданным. Карл I забыл бы о нашем существовании, если бы не надо было сдирать с нас налоги. Почему же я должна ждать честности от нового короля?
— Может ли кто-нибудь принести вреда Ирландии больше, чем Кромвель?
Мучительная надежда проснулась в ней.
— Кажется, вы отдали свою преданность кому-то другому.
Прижав ее к себе, он коснулся губами ее волос.
— Да, Кэт. Кажется, это так.
В течение какого-то времени она позволила ему держать ее в объятиях, наслаждаясь, вопреки здравому смыслу, надежностью его рук.
— Зачем тогда ехать в Англию? Почему бы вам просто не затеряться где-нибудь в сельской местности или не отправиться на корабле в колонии?
— Я должен вернуться в Лондон.
Она освободилась из его рук.
— Почему? — повторила она.
Боль снова появилась в его глазах. — Я связан словом.
Она повернулась к окошкам и посмотрела на залив, где увидела большое неповоротливое судно. Нагруженные людьми лодки подплывали к большому кораблю. Кэтлин прищурилась от яркого солнечного света. От ужаса у нее свело желудок.
—Святая Мария, — прошептала она, — там ведь женщины.
Хокинс тоже подошел к окну.
— Да.
— Откуда они? Куда они направляются?
— Боже, Кэтлин, я не хотел бы, чтобы ты видела это.
— Скажите мне, я должна знать.
— Их везут на Барбадос, чтобы населить этот остров.
— Как рабов, вы имеете в виду, — она прижала руку к горлу, чтобы ей не стало плохо. Однако ее чуть не вырвало при мысли о том, что эти женщины были насильно отторжены от семей и вырваны из собственных домов.
Она резко обернулась к Хокинсу.
— Ненавижу всех англичан. Включая и вас, мистер Хокинс. Вы будете несчастны, став моим мужем.
— Несчастье хорошо знакомо мне.
— Я не выйду за вас замуж.
— Выйдешь, Кэтлин.
— Ни один приличный священник не согласится на этот фарс.
— Отец Тулли полностью согласен со мной.
— Это неправда.
Прежде, чем она сообразила, что происходит, он крепко прижал ее к себе.
— Ты выйдешь за меня замуж, Кэтлин Макбрайд.
— Никогда.
— В таком случае, боюсь, тебе никогда не придется увидеть Клонмур.
Она содрогнулась.
— Это убьет меня, мистер Хокинс, поверьте.
— А что тогда произойдет с Клонмуром? Том Генди в одиночку не сможет выполнять роль главы клана. Твой отец тоже не лидер. Клонмур разрушится, — он указал на корабль, где вдоль перил выстроились женщины. — Твоих друзей тоже, возможно, переселят, тех, конечно, кто не погибнет, отстаивая свою свободу.
— О, Боже, — прошептала она. У нее нет выбора. Нет выбора! Английский негодяй загнал ее в ловушку, как лисицу, и западня захлопнулась.
Глава 11
Мистер Хоупвел, капитан торгового судна «Мэри Констант», всегда ходил в плавание с женой, которая была моложе Кэтлин и не имела детей. Эта леди щебетала словно жаворонок, устроив с утра суматоху в каюте.
— Вы всех удивите, конечно, о да. Идите сюда, ванна готова, а я поищу для вас что-нибудь из одежды.
Кэтлин опустилась в сидячую ванну. Свежая, ароматизированная вода давала божественное ощущение, и ей хотелось бы, чтобы ванна была большего размера, способного вместить ее всю.
— Вот бархат, — миссис Хоупвел вытащила из сундука платье. — Оно будет ошеломляюще выглядеть на вас, о да. Видите?
Оранжевое изделие, украшенное кружевом и бантами, похоже было скорее на цветочную клумбу, нежели на платье.
— Благодарю вас, я надену собственную одежду. — Кэтлин наклонилась, чтобы окунуть голову в воду.
— Нет, вы не должйы этого делать. Ваше… э, как называется вот это?
— Юбка.
— Да это просто лохмотья! — она вытащила еще одно платье, на этот раз желто-черное. Оказалось, на «Мэри Констант» находится бесчисленное количество одежды и мебели, частично отнятых у ирландцев, а частично конфискованных у английских поселенцев, выступивших на защиту ирландской независимости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40