Они создают готовность к
конкретно направленному виду деятельности и служат основой
для выбора целей, средств и способов действия. В-третьих, мож-
но выделить то, что непосредственно инициирует деятельность,
поддерживает ее по ходу осуществления, обеспечивая переход
109
от одного действия к другому, доводит деятельность до конеч-
ной цели [см.: 44; 73; 75; 166; 197; 283; 347; 371; 372; 400;
457 и др.].
У животных первопричины поведения связаны с обменными
процессами организма и обеспечением оптимальных условий для
хода этих процессов (поддержание нужной температуры, посто-
янства состава крови, обеспечение кислородом и т.д.); с под-
держанием целостности организма через защитные реакции;
обеспечением продолжения рода. Эти причины заданы в фикси-
рованном для каждого вида животных наборе потребностей и
способе их удовлетворения. Надо только отметить, что актив-
ность организма вызывается не вообще необходимостью удов-
летворения потребностей, а связана лишь с одним из способов
их удовлетворения. Мы знаем морфологический (анатомический,
структурный) способ адаптации, т. е. удовлетворение потребно-
сти, например, в терморегуляции через защитный слой жира,
пуха, меха и пр. Практически все живое использует физиологи-
ческие регуляции для удовлетворения потребностей. Там же,
где эти два способа адаптации не срабатывают, используется
поведение как новый способ удовлетворения потребности через
внешнюю активноечь живого существа [см.: 96; 199; 293].
Первопричины деятельности человека связаны с его жизнью
в обществе, его включенностью в общественные отношения, по-
этому мотивацию человека нельзя понять, отбросив историю че-
ловечества и рассматривая индивидуальные потребности чело-
века как первичные, основные, упуская из виду, <что в обществе
человек находит не просто внешние условия, к которым он дол-
жен приноравливать свою деятельность... что сами эти общест-
венные условия несут в себе мотивы и цели его деятельности, ее
средства и способы; словом, что общество производит деятель-
ность образующих его индивидов> [198, с 83].
В марксистской философии и психологии давно признано, что
деятельность человека определяется общественными задачами,
которые <даны в независимой от его сознания системе отноше-
ний> [390, с. 104], а <мотивация-это опосредованная процессом
ее отражения субъективная детерминация человека миром>
[цит. по: 24, с. 123], где <жизненный мир> выступает <единствен-
ным побудителем, источником энергии и содержания жизнедея-
тельности> [139, с. 12]. Удовлетворение же органических потреб-
ностей является лишь условием возможности человека осуществ-
лять социальную деятельность.
Первопричина поведения, трансформированная в переживае-
мую потребность, предстает перед субъектом как жизненная
задача, создающая готовность к поисковому поведению. В про-
цессе своего опредмечивания потребность превращается в мотив
поведения, а система потребностей в предметах, средствах и спо-
собах ее удовлетворения-в отношение к миру, на основе кото-
рого выбираются цели, средства и способы действия, формиру-
110
ются смысл действий, готовность к конкретному виду деятель-
ности и побуждение к ней.
Выделение особого процесса формирования побуждения как
психологического образования, которое непосредственно ини-
циирует деятельность и поддерживает ее по ходу осуществления,
можно найти в высказываниях различных авторов и в реальной
логике рассмотрения ими мотивации поведения.
В разработанной П. К. Анохиным теории функциональной
системы поведение берет свое начало не в имеющемся мотива-
ционном возбуждении, а строится как компромиссное решение
в результате сопоставления мотивации, обстановочной афферен-
тации и данных памяти [см.: 14; 17].
Указание на возможность и необходимость вычленения осо-
бого процесса формирования мотива как конкретного побуди-
теля поведения можно найти в работах И, А. Джидарьян [120],
Л. И. Анцыферовой [18; 19; 21], В. Г. Асеева [24], Б. И. Додоно-
ва [122], А. Н. Леонтьева [198], С. Д. Смирнова [323], Д. Н. Уз-
надзе [339] и др. Понимая мотив и как конкретный побудитель
поведения, С. Л. Рубинштейн писал, что <мотив, как осознанное
побуждение для определенного действия, собственно и формиру-
ется по мере того, как человек учитывает, оценивает, взвешивает
обстоятельства, в которых он находится, и осознает цель, кото-
рая перед ним встает: из отношения к ним и рождается мотив
в его конкретной содержательности, необходимой для реального
жизненного действия> [282, с. 564]. Из приведенной цитаты вид-
но, что С. Л. Рубинштейн рассматривает здесь вопрос не о том,
ради чего должно совершаться конкретное действие, а о ситуа-
тивном осознанном образовании, побуждающем это действие в
данных условиях.
Идея различения мотива и побуждения просматривается в
работах В. К. Вилюнаса и Е. Ю. Патяевой, анализирующих от-
личие устойчивых и ситуационных мотивационных образований
[см.: 73; 259]. Ту же идею выделения наряду с мотивом само-
стоятельного образования, являющегося конечной причиной на-
чала поведения, можно увидеть в работах К. Халла (понятие
потенциала возбудимости), Дж. Роттера (понятие потенциала
поведения), Дж. Аткинсона (понятие тенденции мотивации),
Л. Фестингера (понятие мотивационного давления), К. Спенса
(понятие побуждения).
Как особый процесс интеллектуальной обработки потребно-
стей (через осознание, память, воображение) и воплощения их
в планы, цели, способы действий с учетом возможностей (средо-
вых и личных), самооценок и т. д. понимает процесс мотивации
Дж. Нюттен [457].
Неадекватность понимания мотивации как одномоментного
акта <включения> деятельности готовым мотивом четко показа-
на в работах Л. И. Божович [44; 46] и Д. А. Кикнадзе [166]. Они
выделяют мотивацию как особое идеальное действие (действие
во внутреннем плане сознания) по построению мотива как по-
III
будителя действия (или намерения к действию). Но поскольку
в этих работах мотив понимается и как устойчивое мотиваци-
онное образование (то, ради чего идет деятельность), и как кон-
кретно-ситуативное образование, инициирующее поведение, то
не делается и четких различий между процессом формирования
мотивов как воплощения потребностей в конкретные предметы
ее удовлетворения и процессом создания некоего состояния, об-
ладающего инициирующей функцией.
К настоящему времени психология собрала огромное коли-
чество экспериментально и эмпирически подтвержденных дан-
ных о том, что актуально переживаемый мотив как стремление
к чему-либо непосредственно поведение не побуждает (когда
нет средств достижения предмета потребности или промежуточ-
ных целей, когда субъект не владеет способами действия, когда
налицо недостаток физических сил и т. д.). Отсюда и те непри-
ятные эмоциональные переживания, когда значимый мотив,
актуализируемая потребность не могут быть удовлетворены.
Вместе с тем в качестве одной из важнейших функций мотива
практически всеми выделяется функция побуждения. Напомним,
что сам термин <мотив> есть производное от латинского тол-
кать, приводить в движение.
Анализируя содержание понятия <мотив>, можно заметить,
что употребляющиеся сегодня определения мотива используются
для обозначения и первопричин поведения; и устойчивых психи-
ческих образований, мотивирующих выбор целей, средств и спо-
собов действий, формирующих смысл действий; и ситуативных
образований, инициирующих конкретную деятельность или от-
дельные действия [см.: 26; 150; 253; 386 и др.].
В связи с тем что термином <мотив> обозначаются различ-
ные реальности, возникает вопрос о том, сохранить ли эту мно-
гозначность или сузить содержание понятия <мотив> до какой-
то одной реальности, а для обозначения других реальностей
ввести новые понятия. Можно указать на ряд оснований, позво-
ляющих закрепить термин <мотив> за устойчивыми образова-
ниями мотивационной сферы в виде опредмеченных потребно-
стей, а для обозначения конкретного ситуативного образования,
непосредственно инициирующего деятельность, использовать
термин <побуждение>. Отождествить это образование с каким-
либо известным состоянием психики (и нервной системы) пока
не представляется возможным, поэтому понятие <побуждение>
вводится как объяснительный конструкт, как нечто, что являет-
ся необходимым и достаточным условием для начала и поддер-
жания поведения до достижения намеченной цели.
Отметим большую близость этого конструкта с понятием
первичной установки, введенным Д. Н. Узнадзе. Однако в со-
временной психологии понятие установки имеет более широкое
содержание, не позволяющее использовать его для обозначения
ситуативного побуждающего образования. Например, первичная
установка может переходить в фиксируемую форму, теряя при
Л2
этом свое свойство побуждать и определяя лишь готовность к
действию. Побуждение всегда остается ситуативным образова-
нием. Оно может создаваться быстро, по формуле привычки, или
формироваться в результате развернутого осознаваемого про-
цесса, но оно никогда не хранится в памяти: оно есть то, что
непосредственно инициирует и поддерживает поведение до его
завершения.
Термин <побуждение> достаточно широко используется в
психологии, но в основном как синоним мотива или как обозна-
чение функции мотива. Вместе с тем можно указать и на попыт-
ки выделения побуждения как самостоятельного психического
образования.
Побуждение можно представить как результат процесса мо-
тивации, начинающегося с актуализации мотива и заканчиваю-
щегося формированием побуждения. Анализ многочисленных
данных, приведенных в советской и зарубежной литературе,
позволяет утверждать, что процесс мотивации включает в себя
создание готовности к действию, выбор направленности (целей),
средств, способов действия, места и времени действия, оценку
вероятности успеха, формирование уверенности в правильности
и необходимости действия и т. д. Поэтому в процессе мотивации
участвуют такие образования, как потребности, мотивы, миро-
воззрение человека, личностные особенности и представления
человека о себе, своих возможностях (физических и психиче-
ских), функциональные и эмоциональные состояния и пережи-
вания, знание о среде и прогноз ее изменений, ожидаемые
последствия, включая оценки других людей, и т. д. И если в
реальных наличных условиях в силу каких-то причин процесс,
например, целеобразования становится невозможным и цели не
формируются, то деятельность не начинается, а мотив остается
в потенциальном состоянии, поддерживая готовность к действию
[см.: 198, с. 19]. Из этого следует, что цель не просто дает на-
правление действию, но и участвует в формировании побужде-
ния к нему. И видимо, поэтому К. Обуховский в содержание
мотива включает цель и программу деятельности, которая в
свою очередь включает средства исполнения [см.: 253, с. 28-29].
Роль средств в инициации действий признается в работах
многих авторов, так как <вне средств цель оказывается лишь
абстрактным стремлением> [329, с. 125], а потенциальные моти-
вы (мечты, идеалы) лишь тогда становятся реальными, когда
получают свои средства реализации. Если живое существо не
обладает средствами (сенсорными и моторными), то деятель-
кость не может и начаться. Так, лишение оральной афферента-
ции 1-5-дневных котят путем двусторонней перерезки соответ-
ствующих нервов приводит не просто к затруднениям в поиске
источников питания, как можно было бы ожидать, а практиче-
ски к исчезновению пищедобывательного поведения и гибели
животных. Если этих котят кормить из пипетки, то они жадно
сосут молоко, что свидетельствует о наличии актуальной потреб-
5 зак. 22 113
ности в пище, но которая не реализуется даже в поисковом по-
ведении. Такая же операция у 20-дневных котят не приводит к
резким изменениям поведения, так как к тому времени форми-
руются новые сенсорные средства поиска пищи [см.: 377].
Роль моторных средств в побуждении подчеркивал еще
И. М. Сеченов, который писал, что воля не властна заставить
делать человека то, что он не умеет, К. Халл включил в число
мотивационных факторов привычки индивида. Р. Вудвортс пи-
сал о динамической силе навыков. Роль владения навыками дей-
ствия в мотивации сложной деятельности отчетливо проявля-
лась в исследованиях Л. С. Славиной [317].
В многочисленных исследованиях показано, что на форми-
рование побуждения влияет субъективная вероятность ожидае-
мого успеха поведения; субъективная вероятность подкрепления
определяет при прочих равных условиях выбор соответствующих
действий.
В число факторов, участвующих в инициации деятельности
включается и поведение других членов сообщества. Так, пита-
ние птиц (в том числе и разных видов), проживающих на одной
территории леса, во многом синхронизировано по времени,
а иногда и по виду пищи [см.: 308]. В теории социального обу-
чения (5ос1а1 1еагтп Шеогу) поведение значимых для данного
человека других рассматривается как мотивирующий фактор
(Дж. Роттер).
В советской психологии отношения людей рассматриваются
в качестве важнейшего фактора детерминации поведения чело-
века, поэтому, <чтобы раскрыть мотивационную сферу индивида
(ее состав, строение и динамику), необходимо рассмотреть его
связи и отношения с другими людьми> [208, с. 12].
Таким образом, можно утверждать, что для инициации по-
ведения недостаточно иметь актуализированную потребность,
мало иметь налицо предмет потребности-необходимо наличие
многих внешних и внутренних факторов, чтобы поведение нача-
лось и успешно закончилось [см.: 166].
Но осуществляемое в повторяющихся условиях поведение
автоматизируется не только в своей исполнительной, но и в мо-
тивационной части. И чтобы увидеть все факторы, участвующие
в построении побуждения, надо поставить субъекта деятельно-
сти в необычные условия или в условия формирования новой
деятельности.
В процессе мотивации участвуют все частные психические
процессы, внося свои вклады в создание побуждения к деятель-
ности и к конкретным действиям. Потребности и мотивы соз-
дают готовность к действию, запускают процесс создания по-
буждения и формируют смысл действий; в создании смысла дей-
ствий участвуют эмоции человека; восприятие, память, внима-
ние, мышление обеспечивают знание о среде и своих возмож-
ностях, обеспечивая вместе с навыками уверенность в необходи-
мости действия и его успехе, и т. д.
114
Обычно совершенно справедливо указывают на регулирую-
щую роль познавательных и эмоциональных процессов в осуще-
ствлении деятельности. Но эти процессы имеют вполне реаль-
ную, хотя и менее заметную роль в построении побуждения к
действию, т. е. в процессе мотивации. Эмоции участвуют в пе-
реосмыслении ситуации, актуализируя одни мотивы и тормозя
другие; убеждения-сплав знаний и эмоциональных отноше-
ний-меняют побудительную силу мотивов и их иерархию;
познавательные процессы часто включаются в процесс мотива-
ции как разрешающий фактор, определяя средства и способы,
время и место действия [см.: 54; 72; 134; 168 и др.]. Поэтому в
некоторых зарубежных теориях мотивации, в частности в когни-
тивных теориях мотивации, познавательные процессы занимают
ведущее место [см.: 347; 400; 457].
Феноменология и состав процесса построения побуждения
наиболее ярко описываются в работах по исследованию воле-
вого поведения [228; 274], и не случайно Д. А. Кикнадзе и
Л. И. Божович анализируют процесс мотивации именно на при-
мерах волевых действий. Действительно, наиболее развернуто
этот процесс виден на примерах с недостаточной исходной мо-
тивацией, однако в качестве необходимого звена процесс по-
строения побуждения входит в мотивацию любой деятельности.
Одним из положений психологической теории деятельности
А. Н. Леонтьева, опирающейся в своих истоках на идеи
Л. С. Выготского, является представление о восприятии, памяти,
внимании, мышлении как об особых действиях по построению
перцептивных, мнемических, мыслительных и других образов.
Тем самым утверждалась активная, деятельностная природа
познавательных процессов. Однако мотивационная сфера при
этом часто фактически оставалась вне рамок действия принципа
активности. Распространить принципы деятельностного подхода
на мотивацию-это значит понять мотивацию как особый пси-
хический процесс или особое психическое действие со своим
строением и с функцией формировать побуждение. По аналогии
с действиями сенсорными, перцептивными, мнемическими и про-
чими предполагается выделенный нами внутренний психический
процесс по построению побуждения назвать мотивационным дей-
ствием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21