- Если нужно, значит нужно, - проворчал Кьюджел, очень расстроенный
тем, как заканчивается день. - А кто охраняет фиолетовые полушария? Как
они действуют? Как я отправлюсь туда и как вернусь? Каким необходимым
оружием, талисманами и прочими необходимыми принадлежностями ты меня
снабдишь?
- Все в свое время, - ответил Юкуну. - Вначале нужно убедиться, что,
оказавшись на свободе, ты проявишь неизменную верность, рвение и
целеустремленность.
- Не бойся! - провозгласил Кьюджел. - Мое слово крепко.
- Великолепно! - воскликнул Юкуну. - Сознание этого дает мне
уверенность, к которой я не могу отнестись легкомысленно. Поэтому то
действие, которое я сейчас совершу, несомненно, излишне.
Он вышел из помещения и вскоре вернулся с закрытым стеклянным
сосудом, в котором находилось маленькое белое существо - одни когти,
зубцы, колючки и крючья. Существо гневно кричало.
- Это мой друг Фиркс, - заявил Юкуну, - со звезды Ахернар. Он гораздо
умнее, чем кажется. Фиркс рассержен, потому что его разлучили с товарищем,
с которым он делит чан в моей мастерской. Он поможет тебе в быстрейшем
выполнении твоих обязанностей. - Он подошел к Кьюджелу и умело прижал
существо к его животу. Оно проникло во внутренности и заняло свой пост,
бдительно вцепившись в печень.
Юкуну отступил, смеясь своим безудержным смехом, из-за которого и
получил прозвище. Глаза Кьюджела выпучились. Он открыл рот, собираясь
что-то сказать, но вместо этого стиснул зубы и закатил глаза.
Веревка развернулась. Кьюджел дрожал, каждая его мышца напряглась.
Веселье Юкуну сменилось задумчивой улыбкой.
- Ты говорил о волшебных приспособлениях. А как же талисманы, которые
ты расхваливал в своей лавочке в Азеномае? Разве они не обезвреживают
врагов, не растворяют железо, не возбуждают девственниц, не сообщают
бессмертие?
- Они не всегда достаточно надежны, - признал Кьюджел. - Мне
понадобятся и другие способности.
- Они в твоем мече, в твоей лукавой убедительности и в быстроте твоих
ног, - ответил Юкуну. - Впрочем, ты заставил меня задуматься, и я до
некоторой степени тебе помогу. - Он повесил на шею Кьюджелу маленькую
квадратную дощечку. - Теперь ты с голоду не умрешь. Прикосновение этого
мощного талисмана сделает съедобным дерево, кору, траву, даже старое
платье. К тому же в присутствии яда дощечка начинает звенеть. А теперь -
теперь нечего откладывать! Идем. Веревка! Где веревка?
Веревка послушно обернулась вокруг шеи Кьюджела и заставила его идти
вслед за Юкуну.
Они вышли на крышу старинного замка. Уже давно на землю спустилась
тьма. Выше и ниже по течению Кзана виднелись огни, сам Кзан казался в
темноте еще более темной полосой.
Юкуну указал на клетку.
- Вот твоя повозка. Внутрь!
Кьюджел колебался.
- Может, лучше как следует поесть, поспать, отдохнуть и выступить
завтра со свежими силами.
- Что? - спросил Юкуну голосом, подобным звуку рога. - Ты смеешь
стоять тут передо мной и высказывать какие-то требования? Человек, который
тайком пробрался ко мне в дом, украл самые ценные предметы моей коллекции,
оставил все в беспорядке? Да понимаешь ли ты, как тебе повезло? Может,
предпочитаешь Одиночное Заключение?
- Ни в коем случае, - нервно возразил Кьюджел. - Меня беспокоит
только успех предприятия.
- В таком случае в клетку!
Кьюджел тоскливо посмотрел на крышу замка, потом медленно подошел к
клетке и вошел в нее.
- Я полагаю, ты не страдаешь отсутствием памяти, - сказал Юкуну. - Но
даже если так, если забудешь о своей главной задаче - достать вторую
линзу, - Фиркс тут же тебе напомнит.
Кьюджел сказал:
- Поскольку я вынужден отправиться в далекий путь, из которого,
возможно, не вернусь, может, тебе интересно знать, как я оцениваю тебя и
твой характер. Во-первых...
Но Юкуну поднял руку.
- Не желаю слушать: оскорбления вредят моей самооценке, а к лести я
отношусь скептически. Поэтому - в путь! - Он отступил, посмотрел во тьму и
выкрикнул заклинание, известное как Лаганетическое Перемещение Тасдрубала.
Откуда-то сверху послышались глухие удары и вопль гнева.
Юкуну отступил еще на несколько шагов и произнес слова на древнем
языке; корзина со скорчившимся в ней Кьюджелом дернулась и поднялась в
воздух.

Холодный ветер ударил Кьюджела в лицо. Сверху слышалось хлопанье
больших крыльев и отчаянные жалобы; клетка раскачивалась. Внизу все было
темно. По расположению звезд Кьюджел заключил, что движется на север;
вскоре внизу он почувствовал присутствие Мауренронских гор; потом они
полетели над дикой местностью, известной как Земля Падающей Стены. Один
или два раза Кьюджел замечал огни одиноких замков, а однажды увидел
большой костер. Какое-то время рядом летел крылатый дух, вглядываясь в
клетку. Положение Кьюджела показалось ему забавным, а когда Кьюджел
попытался что-нибудь узнать о землях внизу, дух разразился хриплым
хохотом. Вскоре он устал и ухватился за клетку, но Кьюджел отпихнул его, и
он упал во тьму с криками зависти.
На востоке появилась полоска цвета старой крови, вскоре взошло
солнце, дрожа, как простуженный старик. Земля была закрыта туманом;
Кьюджел с трудом разглядел, что они пролетают над черными горами и
мрачными ущельями. Вскоре туман рассеялся, и под ним обнаружилось
свинцовое море. Один или два раза Кьюджел смотрел вверх, но крыша клетки
скрывала демона, видны были только концы кожистых крыльев.
Наконец демон достиг северного берега океана. Пикируя на берег, он
испустил мстительный хриплый крик и уронил клетку с высоты в пятнадцать
футов.
Кьюджел выбрался из разбитой клетки. Потирая ушибы, он выкрикнул
вслед улетающему демону проклятие, потом побрел по песку и влажному
плавнику, пока не поднялся на границу прилива. К северу расстилались
болотистые пустынные равнины, за ними низкие холмы, на восток обширный
океан и пустой берег. Кьюджел погрозил кулаком на юг. Когда-нибудь,
как-нибудь, но он отомстит Смеющемуся Волшебнику! Такую клятву дал он
себе.
В нескольких сотнях ярдов к западу виднелись развалины какой-то
древней стены. Кьюджел захотел осмотреть ее, но не сделал и трех шагов,
как Фиркс вцепился когтями ему в печень. Кьюджел, закатывая глаза от боли,
изменил направление и двинулся по берегу на восток.
Вскоре он проголодался и вспомнил о талисмане Юкуну. Он подобрал
кусок плавника и потер его дощечкой, надеясь, что он превратится в жареную
дичь или поднос со сладостями. Но дерево просто смягчилось до степени
сыра, сохранив вкус дерева. Кьюджел с трудом проглотил немного. Еще одна
зарубка против Юкуну. О, как заплатит Смеющийся Волшебник!
Алый шар солнца скользил по южной части неба. Приближалась ночь,
когда наконец Кьюджел увидел поселок - бедную деревушку у маленькой реки.
Хижины из прутьев и грязи, ужасно пахло экскрементами и отбросами. Между
хижинами бродили люди, такие же грязные и неуклюжие. Низкорослые, полные,
обрюзгшие; волосы у них грязного светло-желтого цвета; лица покрыты
шишками и буграми. Единственная примечательная особенность их внешности -
и Кьюджел тут же проявил к ней острейший интерес - их глаза: слепые
фиолетовые полушария, во всех отношениях подобные тому предмету, который
ему необходим.
Кьюджел осторожно направился к деревне, но ее жители не обратили на
него внимания. Если полушарие, необходимое Юкуну, идентично фиолетовым
глазам этих людей, тогда главное затруднение преодолено: теперь раздобыть
такую линзу - вопрос тактики.
Кьюджел принялся рассматривать жителей деревни, и его многое удивило.
Прежде всего, вели они себя не как дурно пахнущие деревенщины, кем они на
самом деле являлись, а с величием и достоинством, граничившими с
надменностью. Кьюджел смотрел в изумлении: неужели они все выжили из ума?
Во всяком случае они не казались опасными, и Кьюджел пошел по главной
улице поселка, осторожно обходя самые большие груды отбросов. Один из
жителей теперь соизволил заметить его и обратился к нему глубоким
гортанным голосом:
- Ну, сэр, что тебе нужно? Зачем бродишь по окраинам нашего
прекрасного города Смолода?
- Я путешественник, - ответил Кьюджел. - Покажи мне только гостиницу,
где бы я нашел еду и ночлег.
- Гостиницы у нас нет; путешественники нам неизвестны. Но все же ты
можешь разделить наше изобилие. Вот в том поместье ты найдешь все, что
тебе необходимо. - Он указал на полуразвалившуюся хибару. - Есть можешь
сколько угодно, загляни вон в тот ресторан и выбери, что пожелаешь; в
Смолоде ни в чем нет ограничений.
- Почтительнейше тебя благодарю, - ответил Кьюджел и расспрашивал бы
еще, но его собеседник уже удалился.
Кьюджел неохотно заглянул в развалюху и после некоторых усилий
расчистил место, где мог бы провести ночь. Солнце уже стояло на горизонте,
когда он направился к мрачному складу, который ему показали как ресторан.
Как и подозревал Кьюджел, слова жителя деревни о здешнем изобилии
оказались преувеличением. С одной стороны склада лежала груда копченой
рыбы, с другой - ларь, полный чечевицей, смешанной с различными хлебными
злаками. Кьюджел отнес немного к себе в хижину и мрачно поужинал.
Солнце село. Кьюджел пошел посмотреть, что предложит эта деревня в
качестве развлечения, но улицы были пусты. В нескольких хижинах горели
лампы; заглянув в окна, Кьюджел увидел местных жителей. Они ужинали рыбой
и разговаривали. Он вернулся в свою хижину, разжег небольшой костер, чтобы
согреться, и уснул.
На следующий день Кьюджел возобновил наблюдения за деревней Смолод и
ее фиолетовоглазыми жителями. Он заметил, что никто не работает, да и
полей поблизости не было. Это наблюдение вызвало неудовольствие Кьюджела.
Чтобы раздобыть фиолетовый глаз, он вынужден будет убить его владельца, а
для этого необходима свобода от навязчивого наблюдения.
Он пытался заговаривать с жителями, но они смотрели на него так, что
Кьюджел начал терять хладнокровие: как будто они благородные лорды, а он
дурно пахнущий нищий!
В середине дня он пошел на юг и примерно через милю увидел на берегу
другую деревню. Жители ее очень напоминали обитателей Смолода, только
глаза у них обыкновенные. Они оказались очень трудолюбивы: Кьюджел видел,
как они ловят рыбу в океане и обрабатывают поля.
Он приблизился к двум рыбакам, возвращавшимся в деревню; улов висел у
них на плечах. Они остановились, совсем не дружелюбно разглядывая
Кьюджела. Он представился как путешественник и стал расспрашивать о землях
к востоку, но рыбаки заявили, что ничего не знают: земля дальше пустая,
сухая и опасная.
- Я сейчас остановился в деревне Смолод, - сказал Кьюджел. - Ее
жители хороший народ, но несколько странный. Например, почему у них такие
глаза? В чем причина этого бедствия? И почему они ведут себя с таким
высокомерием?
- Глаза их - волшебные линзы, - ответил старший из рыбаков ворчливым
голосом. - Они дают взгляд на Верхний мир; почему бы их владельцам не
вести себя как лордам? И я буду таким, когда умрет Радкут Вомин и я
унаследую его глаза.
- Неужели? - удивленно воскликнул Кьюджел. - Значит эти волшебные
линзы можно снимать и передавать другим?
- Да, но кто же променяет Верхний мир на это? - рыбак рукой указал на
унылую местность. - Я долго трудился, и настала моя очередь вкусить
прелести Верхнего мира. После этого нечего опасаться, кроме смерти от
излишка блаженства.
- Очень интересно! - заметил Кьюджел. - А как мне получить пару таких
волшебных линз?
- Работай, как все остальные в Гродзе; внеси свое имя в список и
трудись, чтобы обеспечить лордов Смолода продовольствием. Тридцать один
год я выращивал чечевицу и эммер, ловил рыбу и коптил ее на медленном
огне, и вот теперь имя Бубача Анга во главе списка, и ты можешь добиться
того же самого.
- Тридцать один год, - размышлял Кьюджел. - Немалое время. - Фиркс
пошевелился, причинив печени Кьюджела большое неудобство.
Рыбаки направились в свою деревню Гродз; Кьюджел вернулся в Смолод.
Он поискал человека, с которым разговаривал накануне.
- Милорд, - сказал он ему, - как вы знаете, я путешественник из
далекой земли; меня привлекло сюда великолепие города Смолода.
- Это вполне объяснимо, - согласился тот. - Наше великолепие повсюду
вызывает зависть.
- Откуда же берутся эти волшебные линзы?
Старик обратил свои фиолетовые полушария к Кьюджелу, как будто увидел
его впервые. Он ворчливо заговорил:
- Мы не любим говорить на эту тему, но поскольку ты уже затронул ее,
особого вреда тут нет. В далекие времена демон Андерхерд высунул свои
щупальца, чтобы осмотреть Землю. Каждое щупальце оканчивалось такой
линзой. Симбилис Шестнадцатый причинил боль этому демону, и он убрал
щупальца в нижний мир, при этом линзы отделились. Четыреста двенадцать
линз было собрано и принесено в Смолод; тогда он был таким же
великолепным, каким кажется мне сейчас. Да, я сознаю, что наблюдаю
иллюзию, но ты тоже, и кто может сказать, какая иллюзия реальней.
- Но я не смотрю через волшебные линзы, - заметил Кьюджел.
- Верно, - согласился старик. - Я об этом забываю. Я смутно
припоминаю, что живу в свинарнике и ем черствый хлеб, но субъективная
реальность такова, что я обитаю в роскошном дворце, питаюсь великолепными
яствами вместе с принцами и принцессами, которые мне ровня. Объясняется
это так: демон Андерхерд смотрел через линзы из своего нижнего мира на
наш; а мы из нашего смотрим на Верхний мир - средоточие человеческих
надежд, фантастических желаний и прекрасных снов. Мы, населяющие этот мир,
кем мы должны считать себя, если не величественными лордами? Мы такие и
есть.
- Весьма вдохновляюще! - воскликнул Кьюджел. - А как мне приобрести
пару таких линз?
- Есть два пути. Андерхерд потерял четыреста четырнадцать линз; в
нашем распоряжении четыреста двенадцать. Две так и не были найдены;
очевидно, они на дне океана. Можешь попытаться отыскать их. Второй путь -
нужно стать жителем Гродза и снабжать лордов Смолода продовольствием, пока
один из нас не умрет, что происходит нечасто.
- Я слышал, что некий лорд Радкут Вомин болен.
- Да, вот он. - Собеседник указал на старика с большим животом и
расслабленным слюнявым ртом, который сидел в грязи перед своей хижиной. -
Ты видишь, он отдыхает перед своим роскошным дворцом. Лорд Радкут истощил
себя в излишествах сладострастия, потому что наши принцессы - самые
очаровательные существа человеческого воображения, точно так же как я
благороднейший из принцев. Но лорд Радкут слишком безудержно предавался
удовольствиям и заболел. Это урок для нас всех.
- Может, я смогу как-то заслужить его линзы?
- Боюсь, что нет. Тебе нужно идти в Гродз и трудиться, как остальные.
Как делал и я в своем прежнем существовании, которое кажется мне таким
смутным и невозвышенным... И подумать только, сколько я страдал! Но ты
молод; тридцать, сорок, пятьдесят лет - не слишком много, если ждешь
такого величия.
Кьюджел прижал руку к животу, чтобы успокоить зашевелившегося Фиркса.
- Но за это время солнце может погаснуть. Смотри! - Он указал на
черную дрожь, пробежавшую по поверхности солнца; казалось, оно сразу
покрылось коркой. - Оно гаснет даже сейчас!
- Не нужно тревожиться, - возразил старик. - Для нас, лордов Смолода,
солнце по-прежнему посылает самые яркие лучи.
- Сейчас, может, и так, но когда солнце погаснет, что тогда? Вы так
же будете наслаждаться темнотой и холодом?
Но старик уже не слушал его. Радкут Вомин упал в грязь и казался
мертвым.
Нерешительно поигрывая ножом, Кьюджел отправился взглянуть на труп.
Один-два ловких надреза - работа одного мгновения, - и он достигнет своей
цели. Он уже шагнул вперед, но момент был упущен. Приблизились лорды
деревни и оттеснили Кьюджела в сторону; Радкута Вомина подняли и
торжественно перенесли в его дурно пахнущую хижину.
Кьюджел задумчиво смотрел в дверь, рассчитывая шансы той или иной
уловки.
- Зажгите лампы! - приказал старик. - Пусть окружит лорда Радкута в
его украшенных драгоценностями носилках сверкание! Пусть с башен звучит
золотая труба; пусть принцессы наденут наряды из венецианской парчи;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22