Когда наступило утро, и он проснулся, он чувствовал себя усталым, раздражительным и никак не мог выбросить из головы воспоминание о тех двух зеленых глазах.
Беглецы очень аккуратно делили между собой сушеную рыбу и ягоды, которые им удалось собрать в полях, но, несмотря на это, запах съестного полностью закончился к концу четвертого дня их дороги через лес. В лесу они смогли набрать еще несколько горсточек черники и орехов, но этого было слишком мало, чтобы утолить нараставший голод и избавиться от голодных колик в желудках, которые нарушали спокойный сон. Им приходилось теперь довольствоваться лишь свежей водой, утолявшей жажду, которую они брали в ручьях, во множестве встречавшихся на их пути.
Утром пятого дня они неожиданно вышли на широкую дорогу, по которой определенно кто-то проходил совсем недавно. В пыли отпечатались следы человеческих ног, на глаза им попался выпавший откуда-то гвоздь, неподалеку от него в пыли лежала брошь, еще не успевшая потерять своего блеска. Спустя несколько часов путники услышали впереди людские голоса, донеслось до них и хрюканье одной или двух свиней. Настроение друзей поднялось, однако они не были уверены в том, что увидят в действительности, и потому продолжали двигаться с возможными предосторожностями.
Вскоре они вышли к маленькой деревушке, состоявшей не более чем из дюжины хибар, расположенных вокруг ровной площадки, в середине которой находился колодец. Повсюду здесь сновали маленькие ребятишки, абсолютно одинаково одетые в незамысловатые комбинезоны, подпоясанные на талии грубыми шнурами. Между хибарками и колодцем быстро ходили женщины в длинных шерстяных платьях с широкими кожаными поясами. У каждой из них в руках была либо тяжелая корзина с выстиранным бельем, либо деревянная кадка с водой. Все они осторожно поднимали свою ношу так, чтобы не задеть головы детей, которые уворачивались и прыгали вокруг них с самым беззаботным видом.
Как только жители деревушки заметили незнакомцев, жизнь в ней точно замерла. Счастливые лица ребятишек изменили свое выражение – теперь на них можно было прочесть неуверенность и страх, – а женщины побросали свои корзины и кадки и все, как одна выхватили из-за поясов длинные искривленные ножи. Лезвия сверкнули в лучах солнечного света, пробивавшихся сквозь заросли.
– Нечего сказать, очень дружелюбная компания, – тихо пробормотала Дженроза.
– Ты заметил, как их много? – спросил Эйджера Камаль.
Эйджер с отсутствующим видом кивнул, а Линан осознал, что в действительности для такого небольшого числа хибарок людей казалось слишком много. Лишь в следующий миг он увидел крыши еще нескольких домишек, стоявших вдоль дороги, отходившей в сторону от деревушки.
Камаль велел своим спутникам оставаться на местах, а сам неторопливо и осторожно прошел на десять шагов вперед, раскинув руки с растопыренными пальцами в стороны.
– Мы не собираемся причинить вам никакого зла, – сказал он.
– Мы постараемся это не допустить, – отозвалась женщина, стоявшая возле колодца. Она была ниже остальных, но что-то в ее голосе выдавало ее старшинство. Женщина прошла несколько шагов в сторону Камаля.
– Кто вы такие, и как вы здесь оказались?
– Это собаки, Белара! – с неподдельной тревогой воскликнула одна из женщин. – Это Силонские собаки!
Среди людей послышался испуганный гул голосов, однако ни одна из женщин не опустила ножа и не отступила ни на шаг.
– Не говори ерунды, Энасна, – отозвалась та, которую звали Беларой. – Совсем недавно был полдень. Никакие собаки в это время не выходят из леса.
Камаль пожал плечами, взглянул на Энасну.
– Как вы можете видеть сами, мадам, у меня две ноги, а не четыре. Я не собака, я путник. – Он повернулся к первой женщине. – Я так понимаю, что вас зовут Белара. Меня и моих друзей жители нашей деревни отправили в Спарро к королю Томару. Мы должны просить его о снижении податей – последнее лето было для нас злым, и наши урожаи слишком скудны.
– До Спарро можно дойти более легкими путями, чем через Силонский лес, – сказала Белара, и на этот раз в ее голосе прозвучала угроза. – Да и одеты вы совсем не так, как деревенские жители, которых мне когда-либо приходилось видеть. Вы солдаты, а у женщины на тунике магические знаки.
– Наша деревня находится у северного подножия хребта Эбриус. Этот путь самый прямой, а чем скорее мы доберемся до двора короля Томара, тем скорее моя деревня получит облегчение. Что касается нашей одежды, то мы живем в опасных местах и должны защищать сами себя. Правда и то, что женщина немного разбирается в магии, однако она еще слишком юна и пока только учится.
В то время, как Камаль говорил, Белара пристально разглядывала его спутников.
– Что случилось с твоим горбатым другом? – спросила она, указав острием ножа на Эйджера.
– Рана моего друга очень старая, он был тяжело ранен, когда сражался за королеву Ашарну во времена Невольничьей Войны.
– А почему твоя рука на перевязи?
– Дорогой на нас напали бандиты. Меня ранили в руку, а женщина сейчас приходит в себя после удара по голове.
– Много ли досталось бандитам? – спросила Белара с неподдельным любопытством, пересилившим все остальные эмоции.
– Каждому по неглубокой могиле, – грубовато ответил Камаль.
Женщина неожиданно рассмеялась и опустила свой нож. Следом за ней и остальные женщины опустили свое оружие. Тотчас же вперед выбежали дети, вокруг путников поднялась суматоха, но больше всего ребячьего внимания досталось Эйджеру – каждый малыш хотел посмотреть и потрогать его горб. Толпа ребятишек окружила и Камаля, им до сих пор не приходилось видеть таких больших людей. Камаль назвал свое имя и представил своих друзей, воспользовавшись лишь первыми именами.
– У вас такой вид, будто вам необходимо поесть и отдохнуть, – заметила Белара. – Берите из колодца столько воды, сколько вам нужно, а потом приходите в мой дом, – она показала хибарку, стоявшую не дальше чем в двадцати шагах от колодца. – Ну, а я тем временем посмотрю, какую еду мне удастся для вас раздобыть. Мы даже сможем сделать что-нибудь с твоей рукой, – обратилась она к Камалю.
– Нам нужно совсем немного, – солгал Камаль. – Мы вовсе не хотим быть для вас обузой.
– Мы никогда не отказываем путникам в помощи.
Улыбка исчезла с лица Белары. Помолчав, она добавила:
– Слишком мало их бывает в нашей деревне. По крайней мере, оставайтесь хотя бы на ночь.
Дом Белары изнутри оказался просторнее, чем любая из полуразрушенных хижин, в которых беглецам время от времени приходилось останавливаться на ночлег в чаще леса. Спальная половина была отделена от остального пространства выбеленным шерстяным полотном, а это пространство служило одновременно столовой и кухней. Полом служили гладко обструганные и плотно пригнанные друг к другу доски, стены были сложены из более грубых досок, скрепленных между собой глиной. В середине главной комнаты слабо горел огонь в очаге, дым поднимался и уходил в круглое отверстие, проделанное в крыше, сложенной из двух слоев больших ветвей. Возле очага стояла большая деревянная колыбель, в которой спали два маленьких ребенка. На вид им было не больше чем по три года. Обстановка в доме была скудной, однако удобной и практичной. В комнате стоял длинный деревянный стол и большой набор самодельных кресел и стульев, отделанных красивой резьбой.
Все то время, что Белара занималась раной Камаля, она без устали расспрашивала о большом мире, из которого они пришли. Теперь инициативу в разговоре перехватил Эйджер, тщательно избегая скользких мест и стараясь не сказать ничего такого, что вовсе не нужно было знать жителям маленькой деревушки.
– Это ваши дети? – спросил Линан, воспользовавшись маленькой паузой в разговоре и показывая на ребятишек, спавших в колыбели.
– Моя старшая, Мира. А вторая – дочка Сибе. Сейчас она вместе с другими женщинами ушла на поиски пищи.
– А где все ваши мужчины? – задал он еще один вопрос. – Они собирают урожай?
Белара со странным выражением взглянула на Линана.
– В этом лесу едва ли можно что-то посеять, чтобы собрать урожай. Мужчины ушли рубить лес. Каждые полгода мы нанимаем быков из тех стад, что пасутся вокруг леса, для того, чтобы доставить готовые бревна к реке Орим, а там наш лес скупают торговцы и по реке сплавляют его в Спарро. Вырученные за лес деньги мы тратим на то, чем не можем обеспечить себя сами. Рыбу мы ловим в ручьях, когда удается, можем поймать кролика, и в лесу собираем все ягоды и корни, которые нам необходимы.
– Удивительно то, что до сих пор никто не вырубил хотя бы часть леса для посевов.
– Некоторые пытались это сделать, – со вздохом отозвалась Белара. – Но всякий раз случалось так, что вырубленные места снова зарастали деревьями, и это случалось быстрее, чем нам удавалось что-нибудь на них вырастить.
– Мне никогда не приходилось слышать о деревьях, которые растут быстрее, чем пшеница, – подала голос Дженроза.
– Это очень древний лес, – ответила ей Белара. – Лес существовал задолго до того, как возникло королевство, или даже Чандра. Он никогда не изменялся. Он не растет, он не уменьшается. Но он обеспечивает всем необходимым тех, кто берет только то, в чем нуждается. Во всяком случае, почти всегда.
Теперь она накладывала на рану Камаля какое-то снадобье, от чего он болезненно поморщился.
– Почти всегда? – переспросил он Белару.
Белара оглядела своих гостей, потом покачала головой.
– Ни к чему вам знать об этом. Это наша проблема.
– А почему мы нашли только одну вашу населенную деревню, хотя немало прошли по лесу? – настойчиво продолжал Камаль. Белара как раз перевязывала его рану чистой тряпочкой.
– Раньше здесь было больше дюжины деревень. Сейчас осталось только три или четыре, хотя я должна спросить об этом моего мужа, Рохета, чтобы сказать вам точно. Он все время бродит по лесу в поисках деревьев, которые могли бы нам пригодиться, и выбирает их правильно.
– А в той проблеме, о которой ты упомянула, и заключается причина, по которой люди покидают свои деревни? – спросил Эйджер.
Руки Белары застыли.
– Может быть, и так, – приглушенным голосом ответила она. – Но об этом тоже лучше спросить у Рохета.
Она закончила перевязывать рану и придвинулась ближе к очагу, чтобы установить над ним решетку, потом разложила на решетке небольшие колобки из теста, которые она быстро скатывала ладонями.
– В вашей деревушке очень много жителей, – самым невинным тоном заметил Камаль. – Гораздо больше, чем можно себе представить, если учесть количество хижин.
– Сейчас у нас живут люди из двух деревень, – тихо ответила Белара.
– Сибе с ребенком пришла из другой деревни, – громко высказал свою догадку Эйджер.
– Да. Она останется у нас до тех пор, пока для нее не смогут построить новую хижину.
Она обернулась к гостям, и неожиданно ее лицо осветила улыбка.
– Вы и в самом деле думаете, что король Томар выслушает вашу просьбу об уменьшении податей?
Застигнутый врасплох Эйджер сумел достойно ответить на неожиданный вопрос. Линану оставалось лишь восхищаться жизненным опытом своего наставника и радоваться тому, что вопрос был обращен не к нему.
Успешно прервав таким образом поток вопросов о лесе, Белара успокоилась. Когда вернулась домой Сибе, высокая спокойная женщина с печальными глазами, и принесла полную корзину с тяжелыми орехами, Белара попросила своих гостей помочь их очистить.
За час до наступления темноты появились мужчины – Рохет и муж Сибе, Венте. Деревенские ребятишки успели по дороге рассказать им о том, что в деревню пришли незнакомые люди, поэтому, когда мужчины переступили порог хижины, они не удивились присутствию гостей. Оба они были высокого роста, с длинными жилистыми руками, с взлохмаченными черными волосами и такими же бородами. С вытянутых скуластых лиц на гостей внимательно и приветливо смотрели карие глаза. Познакомившись с путниками, Рохет спросил:
– Значит, вы говорите, что пришли с хребта Эбриус?
Судя по тому, как прозвучал вопрос хозяина, он не был в этом убежден.
– Мы идем из маленькой деревни на северной стороне хребта, – ответил Эйджер. – Она называется Новало. Отсюда приблизительно в десяти днях пути.
– Насколько же мала ваша деревня?
Эйджер пожал плечами, от всей души желая, чтобы Рохет сменил тему разговора, и думая о том, что в конце концов, если он не прекратит своих настойчивых расспросов, самого Эйджера ему удастся поймать на каком-нибудь пустяке.
– Что-то около восьмидесяти человек.
– То есть, в точности ты сам не знаешь?
– Когда мы уходили, в деревне были три беременных женщины, – быстро нашлась Дженроза. – Так что сейчас в нашей деревне может оказаться уже восемьдесят три души.
Рохет повернулся к Линану.
– А где, по вашим словам, вы столкнулись с разбойниками?
– Мы этого не говорили, – ответил вместо принца Камаль. – Это случилось в двух днях пути до кромки леса.
Рохет понимающе наклонил голову.
– Ну хорошо, значит, в самом лесу на вас никто не нападал. Да этого и не могло случиться. Ведь, кроме нас, лесорубов, да еще наших семей в лесу никого нельзя встретить. Ваше появление просто удивительно. Этим путем к нам никто не приходил вот уже… сколько же лет, Белара? Года три, а может быть, четыре? В общем, очень давно. Конечно, никто не ходит через этот лес.
Ни один из беглецов не произнес ни слова, предоставляя Рохету продолжать свои расспросы.
– А видели ли вы в лесу кого-нибудь еще?
– Кого-нибудь еще? – переспросила Дженроза.
– Женщину, – уточнил хозяин, и было заметно, как напряглась его шея.
Линан сразу же вспомнил два зеленых глаза, смотревших на него из темноты, но ничего не сказал.
– Нет, больше мы никого не видели, – ответила Дженроза.
Рохет повертел головой, будто отгоняя назойливую муху.
– Значит, вы направляетесь к королевскому двору, чтобы поговорить с королем о податях? Ну что ж, в таком случае я желаю вам удачи.
– А велики ли у вас здесь подати? – спросил Камаль.
– Подати? У нас? – Рохет от души расхохотался. – Здесь вот уже лет сто не бывало сборщиков податей. Они не любят этот лес. Так что нам повезло.
Мужчины вернулись из леса со связками кроликов в руках, и теперь этих кроликов обернули листьями и зажарили на обед, а дополнением к ним послужили жареные орехи и темная подливка, приготовленная из грибов, которые в этот день удалось собрать Сибе. В подливку обмакивали кусочки свежего хлеба, который испекла Белара, а запивали все блюда из нескольких бутылей лесного меда.
Впервые со времени побега из Кендры Линан чувствовал себя спокойно и наслаждался этим спокойствием. Хозяева дома были внимательны и деликатны, а после нескольких кружек меда за столом стало весело и шумно. Однако во время еды были и некоторые странные моменты, когда лесные жители необъяснимым образом впадали в глубокую меланхолию, и казалось, что их жизни коснулась величайшая трагедия, воспоминания о которой стали неизгладимыми. По мере того, как сгущалась ночная тьма, приступы этой меланхолии становились более глубокими и частыми, и смех звучал принужденно. Беглецы начали чувствовать себя неловко и, поднимаясь из-за стола, начали извиняться за беспокойство и уже собирались покинуть гостеприимный дом.
– Но мы не можем позволить вам ночевать на улице, – запротестовал Рохет. – Здесь у нас достаточно просторно и для всех хватит места. Он описал рукой широкую дугу, показав, насколько просторна была их хижина, наполненная людьми.
– Очень много места, – настойчиво, но не очень уверенно повторил он.
– Все нормально, Рохет, – ответила Дженроза. – Мы привыкли спать на земле.
– Так не годится. Скажи им, Белара.
Его жена поднялась, точно через силу, и заговорила, понизив голос.
– Рохет прав. Мы не можем позволить гостям ночевать на улице, в то время как в нашем доме места больше чем достаточно.
– Ваше великодушие безгранично, – с благодарностью сказал хозяевам Эйджер.
Прошел еще час, в течение которого обитатели леса напились меда до состояния полузабытья. С трудом поднявшись из-за стола, они взяли на руки спавших детей и скрылись за шерстяной занавеской на спальной половине, оставив своих гостей располагаться возле очага со всеми удобствами.
Линан проснулся перед самым рассветом, не понимая, что могло его разбудить. Огонь в очаге догорел, теперь в нем виднелись несколько красных угольков. Воздух стал неприятно холодным. Принц поплотнее закутался в плащ и попытался снова заснуть, однако едва он успел слегка задремать, как услышал какой-то скрежет. Он сел, вглядываясь во мрак. Все остальные продолжали спать. Звук повторился, и Линан понял, что он шел снаружи. Кто-то царапал дверь, пытаясь попасть внутрь хижины.
Каким-то краешком сознания он удивился тому, что испытывал не страх, а любопытство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50