Сегодня утром мы говорили о земной легенде о Рипе Ван Винкле и некоторых похожих преданиях, бытующих в других, внеземных, культурах. Профессор, если бы вы могли повернуть время вспять, вы бы сделали это?Мердок с удивлением посмотрел на меня. Я оглянулась вокруг, внимание большинства присутствующих было сосредоточено на экранах, вряд ли они с таким интересом смотрели программу о процессе рециркуляции.– Я думаю, нам совершенно не о чем жалеть, – медленно сказал Гриффис. – И еще я полагаю, что нам не составит большого труда адаптироваться в новой реальности. Ведь мы – представители эпохи, которая уже пережила Первый Контакт.Да, действительно, они уже усвоили мысль о том, что мы не одни во вселенной. После того, как эта идея утвердилась в их сознании, все остальные новости уже не носят принципиальный характер.Я до сих пор не могла понять, почему инвиди помогал Нгуену и его команде мечтателей. Почему решил принять участие в том, что тогда, возможно, казалось всего лишь жалкой попыткой достигнуть отдаленной звезды? Какую выгоду – если выражаться языком кчеров – преследовал инвиди, пойдя на такой шаг?Флорида спросил Рэйчел и Клооса, как они себя чувствуют. Оба дипломатично ответили, что как на борту морского судна во время качки, и тут же добавили, что все же надеются вскоре стать полезными членами нашего общества.– И последний вопрос. Вы сказали, что доктор Нгуен не полетел с вами в космос. Но почему? Ему ведь наверняка хотелось увидеть Альфу Центавра?– Он умер, – медленно произнес Гриффис. – В заключении.– Но…Флорида был явно шокирован этим известием, на его лице отразилась растерянность, свидетельствовавшая о том, что взятая им на себя роль жесткого репортера была наигранной.Я вспомнила рассказы Деморы о Лас Мухерес – карательные отряды, внезапные исчезновения людей, отчаянное сопротивление. Вполне вероятно, что Нгуен умер в тюрьме, брошенный туда правительством, развязавшим в стране террор.Программа закончилась выражением благодарности всем принимавшим в ней участие. Мердок, откинувшись на спинку стула, поставил его на задние ножки и начал покачиваться.– Похоже, после всего увиденного вам захотелось перечитать файлы с историческими сведениями, не так ли? – Он почесал затылок. – Мне казалось, мы перекрыли Флориде все подходы к клинике.Служба безопасности все еще сдерживала толпы любопытных, стремившихся пробиться к оставшимся в живых членам экипажа «Калипсо» и осаждавших клинику. Неудивительно, что Рэйчел вынуждена была отправиться на прогулку поздно вечером.– Ему было сказано со всей определенностью, что он должен подождать с интервью, – буркнул Мердок, а я про себя подумала, что Флорида всегда найдет способ преодолеть встающие на его пути преграды.– Ничего, программа, подготовленная им, конечно, не удовлетворит исследователей, но несколько успокоит любителей острых ощущений, и они наконец отправятся домой, прекратив осаждать клинику, – успокоила я его.Мердок усмехнулся и с грохотом вернул стул в исходное положение.– Столетие назад инвиди вмешались в дела землян. Почему вы думаете, что сейчас они не делают этого? Нам неизвестно, о чем они думают, но мы хорошо знаем, что у них есть масса великолепных устройств и приспособлений, подобных тому, которое взломало замок складского отсека. Почему вы уверены, что Барик держится в стороне от событий, происходящих на станции?– Потому что он не вступает ни с кем в контакт. Во всяком случае, создается такое впечатление. – Я наклонилась вперед. – Билл, неужели вы всерьез подозреваете его? – Мысль о том, что инвиди мог преднамеренно нанести вред другому живому существу, казалась мне невероятной, противоречащей здравому смыслу. Я никогда не видела, чтобы они даже просто прикоснулись к кому-либо. – Подумайте о том, как он мог бы осуществить это практически. Если бы Эн Барик покинул зону Дыма, люди сразу же заприметили бы его двухметровую фигуру, одетую в скафандр. И к тому же он сразу же стал бы уязвим для сэрасов, которые могли бы обнаружить инвиди с помощью своих сканеров.Лицо Мердока приобрело характерное для него упрямое выражение.– Единственной серьезной уликой в этом деле является «отмычка», выполненная по технологии инвиди. А Эн Барик – единственный инвиди на станции. Я должен вести расследование дальше.– Знаю. Но примите во внимание то, с кем вы имеете дело.– Послушайте, я не собираюсь обсуждать вопрос о мотивах. Их трудно установить, даже если преступление совершено людьми, не говоря уже о тех делах, в которых замешаны инопланетяне.Я вспомнила свои собственные мучительные размышления над тем, какими мотивами руководствовались сэрасы. Как нам понять, что ими двигало? Может, нам вообще не стоит стремиться к тому, чтобы узнать это? Квотермейн говорит, что вовсе не требуется достигать взаимопонимания, чтобы жить вместе, достаточно выработать руководящие принципы. Понимание придет позже.Проблема заключалась в том, что если Мердок, посмотрев интервью Флориды, стал подозревать инвиди в неблаговидных поступках, то к подобным выводам могли прийти и другие обитатели станции, даже если они не располагали нашей информацией о связи инвиди с убийством Кевета. Может быть, мне вообще не стоило позволять Флориде брать интервью со спасенными членами экипажа землян. С другой стороны, жертвой убийства был кчер. Если бы ею оказался человек, у нас были бы крупные неприятности, но в данном случае, если повезет, обитатели Иокасты в конце концов решат, что пусть с этим преступлением разбираются представители «Четырех Миров»…– Хэлли! – окликнул Мердок, нависая над столом и хмуро поглядывая на меня. – Вы меня слушаете?Его лицо выражало обеспокоенность, и от этого мне стало больше не по себе, чем от того факта, что я ушла в свои мысли посреди разговора.– Мне кажется, вы должны обратиться к доктору Джаго. Вы никогда прежде не были столь рассеянны.– Я вовсе не рассеянна.– Тем не менее в течение целой минуты вы сидели с отсутствующим видом, уйдя в себя и ничего не замечая вокруг.– Я просто глубоко задумалась.Мердок начинал действовать мне на нервы.– В последнее время ваше состояние явно ухудшилось. – На этот раз он решил не давать мне спуску. – Возможно, вы нуждаетесь в отдыхе.– Оставьте меня в покое, Мердок, – сказала я более резким тоном, чем, быть может, следовало бы.В его глазах вспыхнул гнев, он открыл было рот, чтобы что-то возразить мне, но тут же снова закрыл.– Хорошо. Успокойтесь, все в порядке. – Его голос прозвучал неожиданно мягко.Подобный тон удивил меня, и я вынуждена была опустить глаза в тарелку с остатками завтрака. Помолчав, я снова заговорила, вернувшись к насущной проблеме:– Что вы собираетесь предпринять?Он встал и повел плечами. Бледно-зеленая ткань натянулась, грозя порваться.– Мы будем искать оружие, снова наведаемся в отсек, проверим контакты Кевета. Поговорите с Триллитом. А я попрошу Квотермейна взять интервью у инвиди в моем присутствии.– Я сообщу ему об этом. Вчера вечером я просила его кое-что сделать для меня.– Это ваше право. Сообщите ему, что я хочу встретиться с инвиди уже сегодня утром. И чтобы я не слышал никаких отговорок по поводу того, что выбрал неудачное время для беседы.Мердок размашистой походкой направился к выходу. Уставившись на остатки завтрака, лежавшие на моей тарелке, я старалась припомнить, рассказал ли Рип Ван Винкль жителям деревушки, как он оказался в ней. День второй, 7:30 утра Нужно поговорить с Квотермейном. Во-первых, о том, как отреагировал Эн Барик во время нашей встречи вчера вечером на мои вопросы об «отмычке», улике, обнаруженной на месте убийства Кевета. Во-вторых, о том факте, что инвиди, возможно, помогали экипажу корабля «Калипсо» около ста лет тому назад. Теперь у меня было имя, которое я могла назвать ему, – Эн Серат. Вдруг оно всплывет в памяти Брина, изучавшего историю контактов людей и инвиди.Брин живет в одной из наиболее приятных зон станции, в той секции уровня «Гамма», которая располагается непосредственно под сельскохозяйственными площадями кольца «Альфа». Мой жилой блок находится на самом краю зоны, занятой обитателями Иокасты, в непопулярном среди них лабиринте коридоров рядом с главными торговыми залами, где чередуются офисы и базары и всегда царит шум.Брин мог бы поселиться поближе к инвиди, но он слишком ценит комфорт и готов платить за него большие деньги. Я остановилась у его двери и подождала, пока датчики сообщат Брину, кто пришел, но ответа не последовало. Странно. Он всегда строго соблюдал распорядок дня: в пять подъем, потом завтрак, утренний туалет, молитва, работа. Никаких отклонений от заведенных правил. По моим расчетам, сейчас он должен был пить свой обычный чай с мятой. Я нажала на зуммер, но мне снова никто не ответил.– Приказываю компьютеру активизироваться и провести биосканирование этого жилого блока, – сказала я.Никакой реакции. Интерактивное устройство, включавшееся с помощью голоса, вновь не работало. Я сняла крышку с панели управления и ввела свой персональный код доступа. Оперативная система работала медленно, с трудом. Лампочки тускло мигали. Интересно, какая часть энергоблока полетела на этот раз?Итак, куда же запропастился Квотермейн? Интерфейс наконец сообщил мне, что его нет дома. Я вернулась по коридору туда, где располагались общедоступные устройства связи, и вызвала главный офис Брина, однако и в отделе лингвистики его не оказалось. Сотрудница сонным голосом сказала, что провела на работе всю ночь, но Квотермейна не видела.Существовало еще одно место, где сейчас мог находиться Брин, но я не хотела использовать конфиденциальную информацию и вторгаться в его частную жизнь, когда для этого не было крайней необходимости. Наш разговор мог подождать, тем более что я должна была сейчас присутствовать на заседании технического отдела, а на 9 часов утра у меня была назначена встреча с членами экипажа «Калипсо» – я обещала показать им станцию.
– Сегодня? – переспросил Гриффис, и взоры всех троих астронавтов обратились на нас с Элеонор.– Если можно, – сказала доктор Джаго сочувственно, но непреклонно. – Самое позднее – завтра.Клоос опустил глаза, а Рэйчел так сильно качнула кровать, на спинку которой опиралась, что та ударилась о стоявший рядом монитор.– Какое это имеет значение? – спросила она. – Это всего лишь… – она махнула рукой, описав в воздухе круг, – церемония прощания. Сегодня или завтра, все равно предстоит проститься с ними. Я…– Да, но…– Гриффис вздохнул и с сокрушенным видом потер нос.Элеонор стояла рядом с ним, сжимая в руках записную книжку.– Мне жаль, что у вас нет достаточно времени, чтобы подготовиться к этому, но радиация сделала свое дело, тела погибших радиоактивны, и поэтому нельзя хранить их слишком долго, – начала я.– Их вообще нельзя хранить, – поправила меня Элеонор. – Так или иначе, оборудование для криостаза нуждается в ремонте. Мы приведем его в порядок и будем использовать в дальнейшем для медицинских целей. Мне очень жаль.– Итак, я должна спросить вас, – продолжала я, – какие распоряжения вы хотите сделать относительно тел ваших товарищей.Фраза вышла очень гладкой, за последние месяцы я слишком часто произносила ее.Рэйчел снова беспомощно замахала руками.– Говорите вы, Ганнибал, – обратилась она к Гриффису.Рэйчел направилась к Клоосу, который стоял, повернувшись к нам спиной, и глядел на голографию на стене, и остановилась рядом с ним.Гриффису, похоже, нелегко было сделать то, о чем просила Доуриф. Он достал из кармана квадратный кусок ткани и высморкался в него.– Все мы знали, в какое опасное дело ввязались, – наконец заговорил он. – Мы дали письменное обязательство в том, что, если кто-нибудь из нас погибнет во время полета, обряд прощания с его телом пройдет так, как решат оставшиеся в живых. Наши тела должны были быть сожжены при входе в атмосферу или в стартовых двигателях.– Или любым другим образом, – добавила Рэйчел, не оборачиваясь к нам.– У нас существует такая же договоренность, – произнесла я с облегчением. Мы исчерпали лимит площадей, предназначенных под кладбище, много месяцев назад, и с тех пор постоянной головной болью администрации стало недовольство некоторых религиозных групп станции нарушением обряда прощания с умершими. – Тела офицеров Конфлота и Земного Флота мы отправили в сторону планеты, чтобы они сгорели в ее атмосфере. У нас есть программа, с помощью которой вы сможете, если захотите, наблюдать отсюда за тем, что происходит с телами ваших товарищей.Гриффис кивнул и снова высморкался. В помещении воцарилась торжественная тишина, подобающая моменту.– Вы можете обсудить подробности обряда прощания с вашим адвокатом.Я понимала, что это звучит так, как будто я излишне тороплю события, но не могла поступить иначе. Воспоминания о многочисленных похоронах последнего времени угнетали меня.Рэйчел повернулась к нам.– А вы придете на церемонию прощания?– Я? Гм… Если вы этого хотите.– Мы хотим, – твердо сказала она.Гриффис кивнул.Вот черт! Мне только похорон не хватало! Кстати, а что нам делать с телом Кевета?
Мне казалось, что небольшая прогулка по станции если не улучшит настроение, то хотя бы немного развлечет их, но вскоре я пожалела о своем предложении. Заседание технического отдела по проблемам исследования кометы не вселило в меня бодрость духа, кроме того, хотелось порыться в базе исторических данных, где я надеялась найти упоминания о «Калипсо». Кто-то на протяжении целого столетия все же должен был заметить корабль.Когда мы вышли из отделения реабилитации, чтобы отправиться на прогулку, к нам поспешно подошел Дэн Флорида, намереваясь договориться о продолжении интервью. Гриффис с удивлением переводил взгляд с меня на Флориду и обратно, пока мы с журналистом начали спорить по поводу того, имеет ли он право сопровождать нас.– Вижу, для военного режима слишком необычна деятельность общественных средств массовой информации, существование свободной прессы, – заявил Флорида.– Это не военный режим, профессор, – устало сказала я. – У нас есть официальная служба новостей и… канал господина Флориды. Стоит ли он на защите общественных интересов – на этот счет существуют разные мнения.Флорида выключил портативное записывающее устройство и сложил его.– Наш канал необходим обществу.– И вам самим, поскольку он приносит прибыль, – напомнила я ему.– Если бы не мы, люди не знали бы, что происходит вокруг. Мне кажется, вы не понимаете, с каким недоверием здесь относятся к администрации, командир.– Почему с недоверием? – спросил Гриффис.Флорида начал говорить о недовольстве народа «Девятки» тем, что в Конфедерации доминируют представители «Четырех Миров».– Некоторые группы населения «Девяти Миров», а не весь народ в целом, – поправила я журналиста.– Но ведь вы утверждаете, что «Четверка» не передает вам технологии перехода в гиперпространство потому, что представители «Девятки» не в состоянии понять ее, – заметил Гриффис.Я хотела подтвердить его слова, но Флорида опередил меня:– Мы должны как-то вписываться в мир Конфедерации, поэтому так или иначе используем технологии «Четверки». Взять, к примеру, станцию, на которой мы находимся. Но мы не имеем контроля над ними, – объяснил он.Я терпеть не могу подобные дискуссии, которые часто вела со своим бывшим мужем и на которые потеряла уйму времени. Я никак не могла избавиться от мысли, что если мы не понимаем технологию перехода в гиперпространство, то почему «Четверка» должна передавать нам ее?Это был первый выход спасенных членов экипажа «Калипсо» за пределы клиники, если не считать, конечно, ночную прогулку Рэйчел. Каждый поворот коридора, каждый незнакомый запах вызывали у них восклицание и заставляли напрягать свои аналитические способности. Ширина главной магистрали уровня «Гамма» местами достигает десяти метров и охватывает почти половину кольца. Здесь когда-то располагалось большинство наших самых фешенебельных магазинов и офисы высококлассных предприятий. На многих магазинах висят теперь таблички «Закрыто», к тому же некоторые наиболее предприимчивые владельцы киосков и палаток из зоны Холма воспользовались преимуществом свободной аренды и благоприятного месторасположения и выставили здесь свои жалкие товары.Запущенный вид этой зоны уже примелькался мне, и я почти не замечала царящей вокруг убогости, но трое землян, оказавшись на нашей главной магистрали, раскрыли рты от изумления. Мне было интересно, что именно так поразило их.Может быть, им показалось, что здесь слишком рассеянный свет, исходящий от слишком удаленного источника? Центральная магистраль уровня «Гамма» освещалась отраженным светом звезды Абеляр, но он был намного мягче, чем яркий слепящий глаза свет Солнца, проникающий сквозь атмосферу Земли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47