– Понятно. Благодарю вас.
– Чтобы получить вашу распечатку, нам придется пройти в другую комнату. – Бич указал рукой в сторону двери и повел Куртиса и Митча через галерею.
Когда они вошли в соседнее помещение, огромный лазерный принтер уже выплевывал их заказ. Бич собрал отпечатанные листы.
– Вот это да, – проговорил он озадаченно. – Не ожидал такого от Авраама.
– Чего именно?
Бич протянул ему распечатку. Вместе с личным делом Сэма Глейга автомат выдал цветную фотокопию, на которой Сэм приветствовал в холле какого-то китайца.
– Изначально Авраам не был запрограммирован на подобные фотографии, – проворчал Бич. – По крайней мере если в компьютер не вставлен диск со специальной программой.
На какое-то время Куртиса больше заинтересовало лицо молодого китайца на снимке, чем обстоятельства, связанные с появлением самой фотографии.
– Вы знаете его?
– По-моему, да, – ответил Митч. – Думаю, это один из тех друзей, что торчат возле здания.
– Если это сделал не Авраам, тогда... – Бич пытался разгадать головоломку, откуда взялась эта фотография. – Ну конечно же...
– Вы хотите сказать, что это один из демонстрантов?
Еще раз взглянув на фотографию, Митч подтвердил:
– Уверен, что да.
– Ну конечно же, – воскликнул Бич. – Митч, должно быть, Авраам сделал фотографию цифровым способом, а затем воспользовался вашим «Интерграфом», чтобы воспроизвести ее. Другого способа я не вижу. С помощью этой фотографии Авраам информирует нас о том, что Сэм Глейг прошлой ночью впустил в здание постороннего.
– Постойте-ка. – Куртис провел ладонью по лицу. – Не хотите ли вы сказать, что единственным свидетелем убийства Сэма Глейга был компьютер?
– Боюсь, что именно так. В противном случае не понимаю, как эта фотография попала в личное дело Сэма Глейга. – Он пожал плечами. – В любом случае по этому снимку вы легко можете установить, кто именно из посторонних посетил здание прошедшей ночью. Здесь даже указано точное время: 1:05 ночи.
– А что это у него в руках, никак виски? – спросил Митч. – Судя по всему, у них там намечалась вечеринка.
– Но почему он снял только эту фотографию, а не сцену убийства? – сказал Куртис.
– Да потому что в лифтах видеокамеры не установлены, – объяснил Митч, и Бич согласно кивнул.
– По снимку получается, что убийца этот китаец.
– Однозначно, – сказал Бич.
– Уж позвольте мне самому об этом судить, – проворчал Куртис.
– Наверное, мне стоило сказать об этом раньше, – заметил Митч, – но эти ребята уже пару раз устраивали мне неприятности.
И он рассказал Куртису о брошенном в его машину гнилом апельсине и разбитом ветровом стекле.
– И вы написали заявление об этих происшествиях?
– Нет, – признался Митч, доставая бумажник. – Но у меня осталась квитанция за установку нового стекла. Пробежав ее глазами, Куртис спросил:
– А почему вы уверены, что это кто-то из них?
– Ну, во-первых, апельсином в меня швырнули при въезде в гараж. А во-вторых, в тот раз я был в китайском ресторанчике, всего в нескольких кварталах отсюда, и один из этих китайцев, должно быть, узнал меня.
– Разводной ключ еще у вас?
– Да, он у меня в багажнике. Хотите, чтобы я его принес?
– Нет, но я хочу, чтобы его посмотрели криминалисты. Может, на нем остались отпечатки пальцев. – Куртис уже было собирался убрать фотографию в карман плаща, но тут ему в голову пришла новая идея. – Ведь камеры установлены также и снаружи здания, не так ли?
– Да, несколько штук, – подтвердил Митч.
– А нельзя прямо сейчас одну из них направить на этих ребят, что стоят на площади?
– Как делать нечего, – согласился Бич. Они вернулись в компьютерный зал. Сев перед компьютером. Бич подвел курсор к иконке с видеокамерами в самом низу экрана.
Почти мгновенно перед ними возникло около дюжины лиц юных китаянок и китайцев.
– Не пойму, какого черта они там выстаивают, – воскликнул Бич.
– У нас свободная страна, – сказал Куртис, – хотя за стенами такого здания об этом вряд ли часто вспоминают.
Бич бросил на Куртиса быстрый, исполненный откровенного любопытства взгляд, а про себя удивился, как этого следователя со столь либеральными взглядами еще не вышибли из лос-анджелесской полиции.
– Этот парень здесь, – проговорил Митч. – Вон тот, с охотничьим рожком – тот же, что и на снимке, видите?
Куртис перевел взгляд с копии фотографии на экран.
– Точно, это он.
– Словно сама судьба возвращает убийцу на место преступления, – заметил Митч. – Если, конечно, предположить, что это его рук дело.
– Дело не в судьбе, – возразил Куртис. – А кроме того, пока это всего лишь предположение.
– И что вы собираетесь предпринять?
– Поговорить с ним и послушать, что он скажет. Кто знает? Может, он и вправду расколется и поднимет руки.
* * *
Патрульный, следивший за демонстрантами, выглядел достаточно изможденным, хотя было всего одиннадцать часов утра. Куртис показал ему свой значок и, взяв под локоть, отвел на несколько метров в сторону.
– Ты в курсе, что случилось внутри этого здания?
– Имеешь в виду беднягу, которому размозжили голову? Да, слышал.
– Давно здесь дежуришь?
– С самого начала, уже несколько недель. Каждый день по четыре часа. – Патрульный пожал плечами. – Не так уж и плохо. Никаких беспокойств они мне не доставляют. С некоторыми из них я даже беседовал. Большинство – вполне нормальные ребята.
– А как ты думаешь, способны они на убийство?
– Нет, – покачал головой полицейский. – Ведь эти студенты – дети обеспеченных родителей из Гонконга или из самого Лос-Анджелеса. И от настоящих неприятностей, уверен, они постараются держаться подальше.
Куртис снова вернулся ближе к входу, напротив которого расположилась горстка демонстрантов.
– Кто здесь у вас главный?
Стоящие за полицейским ограждением студенты вели себя внешне спокойно, но Куртис обратил внимание, как, заметив на нем офицерский значок, они дружно обернулись в сторону молодого человека с охотничьим рожком. Сержант пробежал глазами выставленные протестантами плакаты: «Не забудем площадь Тянан-мынь», "Корпорация "Ю" поддерживает официальных убийц". "Корпорация "Ю" – компания рабовладельцев" и «Господину Ю наплевать на права человека».
– Ну, давайте же, – повторил он. – Кто-то ведь вас сюда привел?
– Ладно, – произнес парень с охотничьим рожком, – думаю, как раз я тот, с кем вы хотели поговорить.
– Я следователь, сержант Куртис из отдела по расследованию убийств ПУЛА. Можно с тобой побеседовать пару минут? Только давай пройдем в тень. – И он показал рукой на другую сторону площади, на угол Хоуп-стрит.
– Жаркий денек сегодня, – заметил он и продолжил: – Я насчет происшествия, что случилось сегодня ночью внутри этого здания.
– Еще один инцидент? – спросил Чен Пенфей, напряженно улыбаясь.
– Да, произошло убийство.
– Вот те раз, какое несчастье. Надеюсь, не кто-нибудь из младшего персонала?
– А что, есть разница?
– Если жертвой убийства стал господин Ю, то это прекрасная новость. Этот человек – настоящий гангстер.
– Мне хотелось бы знать, во сколько вчера вечером ты и твои люди покинули площадь перед зданием. Может, вы заметили что-нибудь?
– Мы ушли где-то в пять. Все выглядело как всегда.
– Прошу прощения, тебя зовут...
– Чен Пенфей.
– Откуда ты родом, сынок?
– Из Гонконга. Я студент-эмигрант Калифорнийского университета.
– А твои приятели? Тоже в основном студенты?
– Да, почти все.
– А ты когда-нибудь встречался с охранником в здании корпорации? Такой здоровый мужик. Чернокожий.
– Это тот человек, которого сегодня убили?
– Точно.
Чен Пенфей отрицательно покачал головой:
– Мы видели его здесь время от времени, вот и все. Тут ведь есть и другой охранник, не так ли? По-моему, из белых. Мы как раз чаще замечали его.
– Кому-нибудь из вас случалось входить в само здание?
– Мы подумывали об этом, но потом решили, что это только даст полиции повод нас арестовать. Поэтому мы договорились с ребятами расположиться здесь, у фонтана, и раздавать листовки.
– В дни моей молодости все было по-другому, – заметил Куртис, когда они вышли на Пятую авеню.
Недалеко от них на секунду притормозил бродяга с тележкой из магазина, быстро подобрал с тротуара окурок и двинулся дальше, в сторону Уилшайер-стрит. Пересекавший улицу рослый чернокожий парень в засаленной куртке с портретом Майкла Джордана, грязных джинсах и бейсболке чуть было не наткнулся на его тележку, грубо обругал бродягу и продолжил свой путь.
– Когда я был помоложе, мы действовали куда решительнее, чем вы.
– А против чего вы выступали?
– Люди протестовали против одного – против отправки войск во Вьетнам.
– Да уж, лучше протестовать в Штатах, чем самому отправиться туда.
– Я-то как раз там побывал. А в выступлениях участвовал уже после возвращения домой. А в чем суть ваших претензий к «Ю-корпорейшн»?
Чен протянул ему листовку:
– Вот здесь все ясно изложено.
Остановившись на минуту, Куртис пробежал прокламацию глазами, сунул ее в карман и кивнул головой в сторону рекламного щита у автобусного вокзала. На плакате две отрезанные руки пожимали друг другу ладони, на одной из рук была надпись «ПУЛА – полицейское управление Лос-Анджелеса». А заголовок гласил:
ВАШЕ СОТРУДНИЧЕСТВО С ПУЛА СТАНЕТ СМЕРТЕЛЬНЫМ ОРУЖИЕМ ПРОТИВ ПРЕСТУПНОСТИ В НАШЕМ ГОРОДЕ
Чен Пенфей был достаточно сообразителен, чтобы понять, куда клонит сержант. Пожав плечами, он энергично покачал головой:
– Клянусь, сержант, если бы я знал что-нибудь, то рассказал бы. Но, к сожалению, ничем не могу помочь.
Он был на голову ниже Куртиса ростом и со своими пятьюдесятью килограммами чуть не вдвое легче весом. Приблизившись к парню вплотную, словно собираясь поцеловать того, Куртис взглянул на него одновременно с подозрением и презрением.
– Что вы делаете? – воскликнул Чен. Безуспешно пытаясь вырваться из крепких объятий полицейского, он оказался прижатым к стене дома на самом углу Пятой авеню и Хоуп-стрит.
– Я всего лишь пытаюсь заглянуть в твою маленькую головку, нашпигованную чьими-то инструкциями, – сказал Куртис, крепко держа его за плечи, – чтобы понять, почему ты так упорно врешь мне.
– О чем это вы, черт вас побери?
– Ты продолжаешь утверждать, что никогда не встречался с Сэмом Глейгом?
– Конечно, уверен, что нет. Я даже никогда не слышал этого имени. – И Чен принялся осыпать Куртиса ругательствами на китайском.
– А ты когда-нибудь, студент, слыхал про Пятую поправку к Биллю о правах? Она гласит, что арестованного перед допросом необходимо предупредить, что он имеет право хранить молчание...
– Вы что, собираетесь меня арестовать? За что?
Быстро развернув Чена, Куртис ловко защелкнул у него на одном запястье наручники.
– ...все, что тот скажет, может быть использовано против него в суде. А также, что он имеет права вызвать адвоката.
– Вы что, спятили?
– Таковы твои права, щенок. А теперь мы вот что сделаем. Пока я прикреплю твои наручники к фонарному столбу, а сам пригоню свою машину и отвезу тебя в участок. Надеюсь, если кто-то из приятелей попытается тебя освободить, у тебя хватит мозгов, чтобы отговорить их. Зачем лишние неприятности? Я уж не говорю о возможном позоре. А здесь тебя увидит лишь пара случайных прохожих.
Куртис обвил руки Чена вокруг фонарного столба и защелкнул браслет наручников на другом запястье.
– Вонючий полицай.
– До моего прихода у тебя есть время поразмыслить, в какую ты влип историю. Времени на обдумывание... – Куртис взглянул на часы, – у тебя осталось минут пять, от силы – десять. – Потом махнул рукой в сторону возвышавшейся над ними громадой Решетки, рядом с которой соседние здания казались пигмеями. – А если кто-нибудь поинтересуется, почему ты здесь торчишь, объясни, что любуешься выдающимся архитектурным сооружением.
– Дерьмо.
– Если ты имеешь в виду эту уродину, тут я с тобой полностью солидарен, Чен-сынок.
* * *
– Камера включена, Фрэнк.
Чен Пенфей оглядел комнату для просмотров, расположенную в Ньюпаркер-центре.
– Что еще за камера? – зло буркнул китаец.
– Нашу беседу мы запишем на видео, – объяснил ему Куртис. – Для потомков. И чтобы ты потом не смог нас обвинить в нарушении закона. Не возражаешь?
Коулман, сидевший рядом с Куртисом, внимательно следил за выражением лица Чена Пенфея, перед которым на столе лежал всего один предмет: тот самый гаечный ключ в полиэтиленовом мешке.
– Да и твой адвокат тоже не сможет вякать, будто мы силой выбивали из тебя признание с помощью этого ключа.
– Какое еще признание? Я ничего не сделал.
– Пожалуйста, имя и возраст.
– Чен Пенфей. Двадцать два года.
– Хочешь пригласить адвоката?
– Нет. Как я уже вам сказал, я ни в чем не виноват.
– Это твой гаечный ключ?
– А вы бы свой узнали? – Чен пожал плечами.
– Из твоего багажника исчез гаечный ключ, – пояснил Коулман. – Я уже проверил. А этот швырнули в ветровое стекло машины Митчелла Брайана, архитектора, занятого на строительстве штаб-квартиры корпорации "Ю". У него красный «лексус». И на этом ключе найдены твои отпечатки пальцев.
– Ну что ж, возможно, это и мой ключ, почему бы нет? У меня был прокол, и я менял колесо. Я мог просто забыть ключ на дороге.
– Происшествие с участием этого ключика случилось на парковке около ресторана Мон Ки, что в северном конце Спринг-стрит, – продолжал Коулман. – Всего в нескольких кварталах от Решетки.
– Охотно верю.
– Во время обыска твоей квартиры мы нашли чек, выписанный за обед, оплаченный по «Мастер-кард» именно в этом ресторане и тем же вечером, когда вышибли стекло в автомобиле мистера Брайана.
Чен Пенфей на секунду задумался.
– Все правильно. Это я разбил стекло. Но это все, что за мной числится. А я вижу, вы хотите повесить на меня дело покрупнее. Но даже если насчет стекла вы угадали и я действительно выбил стекло в машине этого человека, работающего в Решетке, это вовсе не означает, что я наверняка убил другого их сотрудника. Даже если у вас наберется тысяча таких же мелких улик, это не докажет мою причастность к убийству.
– Ты случаем не правоведение изучаешь в своем университете? – поинтересовался Куртис.
– Нет, управление коммерческой деятельностью.
– Ну что ж, тем не менее ты прав, – признал Куртис. – Действительно, один гаечный ключ не может служить доказательством. Конечно, нам легче было бы выдвинуть другой мотив преступления: вашу фанатическую ненависть к корпорации "Ю", включая ее сотрудников и партнеров.
– Все это чушь.
– Где ты был этой ночью, Чен?
– Дома, перед сном немного читал.
– Что же ты читал?
– "Поведение в коллективе и лидерство" Эдгара Шайна.
– Не слабо. А какие-нибудь свидетели есть?
– Я занимался, а не развлекался на вечеринке. Просто изучал книгу.
– Кстати, о вечеринках. Что ты обычно там пьешь?
– Это еще зачем?
– Может, пиво?
– Ну да, иногда пиво. Только китайское пиво. Американское пиво мне не по вкусу.
– А как насчет виски?
– Конечно. Кто же его не пьет?
– А я, например, его не люблю, – признался Коулман.
– Ну и что это доказывает? Я пью виски, вы не любите пить виски, он пьет виски. Это больше напоминает упражнение по английскому языку. Нельзя ли поконкретнее?
– И много ты можешь выпить виски? Скажем, раздавить бутылочку с приятелем?
– Я не настолько страстный любитель алкоголя.
– А как насчет Сэма Глейга? Лично с ним тебе никогда не доводилось распить бутылочку.
– Похоже, вам самим нередко удается распить бутылку с приятелями. Что касается меня, то с этим парнем я никогда и ничего не делил. И даже не встречался. – Чен тяжело вздохнул и уперся грудью о стол. – Послушайте, я ведь уже признался, что разбил ветровое стекло. Я об этом искренне сожалею и согласен заплатить за нанесенный ущерб. Но поверьте, я никогда не встречался с этим человеком. Мне очень жаль, что он погиб, но я к этому...
Развернув копию цветного снимка, выданную компьютером, Куртис положил ее на стол рядом с гаечным ключом. Чен удивленно уставился на фотографию.
– Что это еще за чертовщина? – воскликнул он.
– Не отрицаешь, что это ты на снимке?
– Отрицаю? Конечно же, отрицаю. Это какая-то подделка. Или фотомонтаж. Послушайте, что вы хотите из меня вытянуть?
– Ничего вытягивать я не собираюсь, – ответил Куртис. – А просто хочу узнать правду. Почему бы тебе не сознаться, Чен?
– Мне не в чем сознаваться. Это ложь.
– Ты пришел в Решетку с пинтой виски для Сэма Глейга. Полагаю, что ранее вы с ним уже были знакомы. У тебя было к нему какое-то дело. Какое именно? Может, наркотики? Немного героина из Китая?
– Бред собачий.
– А может, тебе была нужна от него какая-нибудь услуга? Скажем, чтобы он закрыл глаза на то, как ты орудуешь очередным гаечным ключом, колотишь что-нибудь еще? Конечно, возможные неприятности ты ему оплатил. Может быть, даже слегка оглушил Сэма, чтобы снять с него подозрения. Только вот ударил его, не рассчитав, слишком сильно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49