Большая люстра в вестибюле покосилась и чуть не упала – как будто кто-то использовал ее в качестве качелей. Халиссийский ковер в малой гостиной самопроизвольно вспыхнул, как и хвост кота фамилиара Укатты. Сама госпожа Укатта утверждает, что неоднократно видела у себя на кухне странных призраков, и нижайше просит вас, магистр, избавить ее от присутствия полтергейстов во вверенных ей помещениях, в противном случае она не отвечает за вкус приготовленной пищи. Были также замечены Неопознанные Катающиеся На Перилах Объекты, что крайне возмутило учеников и, боюсь, подвигло их на то, чтобы самим начать использовать нетрадиционные способы спуска, строжайше запрещенные установленными вами правилами.
Тэйон выслушал все это с ничего не выражающим лицом и только чуть-чуть сжал пальцы, когда был упомянут ультиматум поварихи. Если выбор стоял между ссорой с правящей семьей Лаэссэ и ссорой с госпожой Укаттой, то какой из вариантов хуже, оставалось вопросом, открытым для дебатов.
Близняшки виновато сопели из-под опущенных челок. Одна попыталась было неуверенно вставить:
– Это Тавина виновата… – но, встретив полное отсутствие сочувствия у слушателей, вновь повесила голову.
Магистр Алория молчал. С одной стороны, если оставить эту парочку сейчас безнаказанной, они совсем сорвутся с поводка. Были бы это его сыновья – выпорол бы так, что света белого не взвидели бы. Однако вассалу заниматься рукоприкладством по отношению к детям суверена, пусть даже и условного, нельзя. Да еще девочки… О воспитании девочек Тэйон знал только то, что от этого процесса лучше держаться подальше. Учениц женского пола у него за всю карьеру было лишь две: Ноэханна и Ойна. И в обоих случаях педагогический процесс окончился катастрофой: одна влюбилась в простолюдина, другая погибла.
Итак, дисциплина необходима, но требуется осторожно переложить ее на другие плечи.
– Одрик, как только принцесса Шаэтанна прибудет с Совета, предъявите ей, пожалуйста, счет на починку гобелена и шкафа, а также на полную стоимость зеркала и ковра. Включите стоимость кейлонгского фарфора из моей коллекции. Общая сумма, полагаю, получится весьма круглой. Также сообщите принцессе, что дом Алория подает иск в суд против Лаэссэйской короны по поводу возмещения морального и физического ущерба ученикам магистра Алория, а также госпоже Укатте и, конечно, ее уважаемому коту. Сумма иска тоже будет немалой. И попросите ее высочество оказать вам содействие в установке блокирующих заклятий на перила в резиденции. Передайте ей мою уверенность в том, что высокородная наследница отнесется к столь незначительной просьбе с пониманием.
Вот теперь двойняшки уже были на грани слез по-настоящему. Тэйон тут же счел, что на сегодня с него достаточно их общества.
– Одрик, пожалуйста, проводите принцесс в их комнаты и проследите за тем, чтобы они благополучно дождались прибытия сестры.
Бывший халиссийский рейнджер, сообразивший, что его назначили на роль дежурной няньки, посмотрел на магистра с ужасом, который в нем не смогли пробудить ни глава гильдии наемных убийц, ни злополучный демон. Двойняшки же оглядели высоченную и широкоплечую фигуру золотоглазого полуорка с искренним интересом. Подхватив принцесс, Тэйон вручил их дворецкому, по одной на каждую руку, и барским жестом позволил ему удалиться.
Затем, когда тяжелая дверь за спиной дворецкого и его опасного для общества груза закрылась, осел в кресле, массируя виски. Послать, что ли, к мастеру Ри за еще одной порцией того порошка? Нет, учитывая «подвиги» маленьких проказниц, черный маг сейчас скорее склонен травить ближних своих, а не помогать им. Жаль, сомнительное юридическое положение целителя не позволило включить и его потери в счет Короне.
Тэйон подлетел к столу, на котором располагался коммуникационный кристалл, мрачно хмыкнул. Провел пальцем по прохладной ровной грани и, когда поверхность вспыхнула под его прикосновением, раздельно произнес:
– Таш вер Алория.
Она, должно быть, действительно ждала его звонка, потому что связь установилась мгновенно. Малый кристалл висевший у Таш на цепочке, передавал информацию в кабинет Тэйона, где над столом появилось изображение адмирала леди д'Алория, облаченной в самый строгий вариант своей формы: черное на черном. На этот раз никаких доспехов, помимо скрытого под кителем корсета, отметил Тэйон. И неодобрительно прищурился. По его мнению, в дебрях политического собрания дополнительный слой металлической защиты был едва ли не нужнее, чем в гуще морского сражения. Судя по чуть опущенным уголкам губ и теням под глазами госпожи адмирала, она была с супругом полностью согласна.
– Моя лэри. – Тэйон чуть поклонился и окинул взглядом призрачно обрисованные за ее спиной детали обстановки. Похоже, один из коридоров ратуши, но не зал заседаний. – Я так понимаю, Совет уже закончил свою встречу?
– Айе, мой господин. Я уже отослала домой Шаэ. Ее величество прибудет к Вам с минуты на минуту.
Он отметил про себя, какое количество посланий ей удалось передать этой фразой. Шаэ – не Шаэтанна. Величество – уже не высочество. «Отослала». «Домой». «К Вам». Лаэссэйский диалект, на котором они говорили ради того, чтобы не накалять и без того подвергшиеся за последние дни серьезному «подогреву» отношения, был беден, почти схематичен по сравнению с их родным языком. Но те, кто десятилетиями мыслил категориями высшего халиссийского, умудрялся передавать тончайшие нюансы неуловимой игрой слов или совершенно случайным на первый взгляд построением фразы.
Какое-то время они молчали, зная, что сказать надо многое, но не зная, что сказать. Тэйон скользил взглядом по шее, закованной в высокий черный воротник, по стянутым в высокую прическу тяжелым волосам, по лицу, заснеженному вежливой отчужденностью. Его собственное лицо представляло сейчас ту же безупречно вежливую маску-
Даже если б и было желание, железные заповеди халиссийского этикета не позволили бы им сказать ничего лишнего. Не тогда, когда разговор могли прослушивать.
– Хорошо ли Вы чувствуете себя, мой господин? – Голос госпожи адмирала струился светло-змеиной вьюгой, но звездные глаза смотрели серьезно и испытующе.
– Да, вполне, благодарю Вас.
Ресницы на мгновение прикрыли бездонные глаза. Он пренебрег использованием халиссийской утвердительной частицы, что автоматически меняло смысл фразы на прямо противоположный. «Я не в порядке. Я не смогу помочь». Она поняла. Губы дрогнули, но больше вопросов о самочувствии не было.
– Я рада слышать это, мой господин, – в строгом соответствии с приличиями склонила обвитую косами голову адмирал. – Ваши достижения в магическом искусстве наполняют меня безмерной гордостью.
Когда она с милой улыбкой произнесла эту фразу, у Тэйона возник кинестетический образ – прикосновение ветра к коже, нецензурный суховей оскорбления, слитый с приторно-сладким бризом комплимента. Маг чуть поклонился, пряча тень гримасы. Выслушивать мораль и терпеть ехидство от сумасбродной супруги он был не в настроении. Пора переводить разговор на ее безумные выходки.
– Совет прошел… спокойно? – Тэйон постарался, чтобы голос его прозвучал равнодушнее обычного.
– Глава Академии был в своем духе, – точно в тон ему ответила Таш. – Но возразить достойному магу было нечего.
Магистр откинулся в кресле, оценивая восхитительную двусмысленность этой фразы. Так он мог бы оценить надвигающийся на побережье муссон. Затем не без усилия переключился с личного на более важные сейчас события.
Итак, Совет официально признал Шаэтанну ди Лаэссэ наследницей и назначил дату коронации. У города вновь появилась полновластная королева.
– Дата коронации?
– Первый день первого месяца нового года.
Таш действительно не собиралась терять время. Как, во имя стихий, ей удалось заставить их назначить церемонию всего лишь через девять дней? Хотя, с другой стороны, вздумай члены Совета упираться и отказываться, госпожа адмирал просто провела бы коронацию прямо там и была бы крайне довольна отсутствием «лишних проволочек». Скорее всего, это она и предложила сделать, открывая Совет. А все последующие дебаты свелись к попыткам оппонентов выторговать хотя бы несколько дней. Они, наверное, сейчас поздравляют себя с тем, что добились столь значительных уступок.
– Решение, я так полагаю, было единогласным?
– К сожалению, нет, мой господин, – ее голос был образцом бесстрастности. – Страж восточного предела решил воздержаться.
Тэйон не вздрогнул, но внутри у него точно стены обрушились. Какое именно послание генерал ди Шрингар пытался донести до всех этим жестом?
Или он пошел наперекор лишь потому, что был единственным, кто мог сейчас безнаказанно позволить сколь угодно вызывающие жесты?
И что обо всем этом думает Шаэтанна? Впрочем, можно не сомневаться, Таш уже провела в рядах грядущей монархии суровый инструктаж. Или элегантно-незаметный инструктаж. В зависимости от того, что вышеназванная монархия лучше воспринимает. Если она вообще хоть что-то воспринимает…
Словно издали Тэйон услышал свой голос, небрежно осведомляющийся, как проголосовал новый страж юго-запада. Ожидаемый вопрос, приемлемый вопрос. Учитывая недавние события, его глупо было не задать. Также издалека он услышал, как Таш докладывает о «безупречно вежливом и объяснимо холодном» поведении вице-адмирала Кьена ди Шеноэ.
Она говорила еще некоторое время, обтекаемыми и безликими фразами, такими, как «чуть излишнее беспокойство герцога Дароо» и «во всех отношениях неожиданное дружелюбие стража Даршао», обрисовывая обстановку. (Насколько понял Тэйон, ди Дароо, привыкший считать корону своей добычей, полностью потерял над собой контроль и устроил не то драку, не то истерику, тем самым окончательно себя дискредитировав. Ну а страж ди Даршао спешно сменил взгляды и теперь давал понять, что не прочь поменять ящеров на скаку и заключить новый союз. Опять.) Маг почему-то напрягся, услышав о «неоценимой помощи стража Юрского предела», но как истолковать эту фразу и каковы могут быть ее последствия, он пока не знал.
– Что с Вашим флотом, моя лэри? – Сочетание «Вашим» и «моя» двойной иронией резануло уши, и Тэйон, даже задавая вопрос, едва заметно повел головой, извиняясь за то, как неуклюже он его сформулировал, в то же время понимая, что сделал это отнюдь не случайно.
– Лучше, чем я смела надеяться. Все до последнего корабли благополучно прошли через портал, и сейчас эскадры в порту. Кроме тех, кого я отправила на патрулирование гавани и прибрежной полосы, конечно.
– Мы с Вами успешно ведем соревнование за звание первого параноика в Паутине Миров, моя лэри, – пошутил Тэйон. В тот момент, когда каждый верный человек дороже золота, посылать полную боевую сеть для мониторинга по определению безопасной гавани – это действительно плохо укладывалось в нормально мыслящей голове. – Ближайшие десять дней море Лаэ полностью закрыто для вторжения.
– Я в курсе данного факта, мой господин. – Точно метелью в лицо.
– Прошу прощения, если показалось, что я вздумал учить Вас Вашему ремеслу, о лэри. Продолжайте, пожалуйста.
– Те, кто сейчас не в море, несут вахты на кораблях, а абордажные команды временно приняли на себя функции королевской гвардии и патрулируют город.
– Королевской гвардии?
– Королева приняла их присягу вчера вечером.
– До своей официальной коронации, – заметил Тэйон. Комментировать столь очевидный факт Таш отказалась.
Вместо этого она перешла к куда более, с ее точки зрения, важной проблеме.
– Многие мои люди не в восторге от того, что, попав домой после трех лет скитаний, они вынуждены по-прежнему нести службу и быть наготове. С другой стороны, все знают, как нас подставили, и мы не собираемся ни забывать, ни прощать. Ни тем более подставлять спину для повторного удара. Мои люди выдержат столько, сколько нужно, чтобы навести порядок в этом гадюшнике. – Звездные глаза коротко вспыхнули и тут же снова подернулись отстраненным холодком сдержанности.
Тэйон кивнул. Воспоминания о ночи шторма, гнева и магии, когда эскадры пересекли созданный им с Динорэ портал, были в лучшем случае смутными. Но и смутных было более чем достаточно.
– Раз уж мы заговорили о верности, моя лэри, правильно ли я понимаю, что не все из приведенных Вами людей, или кораблей, если на то пошло, – когда-то начинали свой путь из Лаэссэ?
– У нас были потери, которые требовалось восполнять, – как-то криво, одним уголком рта, усмехнулась Таш. – И люди, и корабли… Я не видела ничего плохого в том, чтобы принять в команды тех, кто доказал свои способности и верность… и кто не боялся уплыть в полную неизвестность, даже понимая, что пути назад не будет.
И вновь Тэйон кивнул, на этот раз молча. За скобками осталось, что флот, приведенный Таш из злополучной экспедиции, был почти втрое больше того, что когда-то отплыл вместе с ней, и что многие корабли имели конструкцию, до сих пор невиданную в этих водах. Еще дальше за скобки они вынесли тот факт, что пришедшие из ниоткуда люди, чужие этим мирам и этому городу, имели перед собой лишь один ориентир во мраке, одну зарницу верности, и звалась она Таш д'Алория. Нет, бескрылая женщина могла не бояться нового предательства. Преданность людей своему адмиралу превосходила лишь преданность адмирала своим людям.
Только вот как во все это впишется юная королева?
Раз уж мы заговорили о гостях издалека, мой господин, – как-то ну очень уж небрежно заметила Таш, – возможно, имеет смысл обсудить некоторых из них.
Ему так не понравился тон, которым это было произнесено, что потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о ком она может говорить. Магистр воздуха переплел пальцы, внимательно глядя на супругу и отказываясь произнести хоть слово. Попадать в ловушку вот так просто он не хотел. Таш, считавшая себя слишком старой, чтобы играть в глупые игры в молчанку, вынуждена была продолжить:
– Я говорю о человеке, которого мы обсуждали ранее. Предполагаемый arr-shansy и, возможно, соплеменник милорда ди Крия, что находится при моей эскадре в статусе почетного гостя. Признаюсь, держать его в таком же статусе и далее, становится… затруднительно.
Тэйон посмотрел в прекрасные глаза своей жены. Честные-честные. Просто до дрожи.
– Были… инциденты?
– Пожалуй, можно это и так назвать. – Она помолчала. – Мой господин, Вы позволите пригласить этого человека гостем в дом Алория?
– Дом Алория – это и Ваш дом, моя лэри. Вы имеете право приглашать, кого сочтете нужным, – ровно ответил Тэйон.
– Мой господин, Вы прекрасно понимаете, о чем я. – Таш не любила плясок вокруг да около. Если сказать ей «най», пусть даже и едва уловимым намеком, она бы сняла вопрос и никогда его более не поднимала, однако использование дела для прояснения личных отношений позволялось кому угодно, но не Тэйону. И это тоже было своего рода знаком доверия. – Мне не справиться с ним. Не сейчас, когда все навалилось одновременно. И я не имею в виду магию.
Несмотря на почти просительное построение фразы, просьбой сказанное не было. Скорее вызовом. Таш притащила ему тайну и, точно кошка, выкладывающая мышей на подушку хозяина, бросила к его ногам. Возьмешь это диво? Найдешь к нему подход? Сможешь связать с давно не дающейся тебе загадкой ди Крия?
– Удивительно не вовремя, – глядя в пространство заявил Тэйон.
Адмирал скривила уголки губ.
Ладно, намеки тут бесполезны, придется действовать напрямик.
– Госпожа адмирал, я бы попросил Вас принять более деятельное участие в судьбе принцесс ди Лаэссэ, в настоящий момент являющихся Вашими гостями в доме Алория.
Удар пришелся в цель. Она дернулась, точно кто-то вытянул хлыстом по разрезанной шрамами спине. Губы сжались, раскосые глаза сузились. И Тэйон понял, что, пока он спал, лэри Алория уже успела получить опыт общения с королевскими отпрысками. И что, пока в Паутине Миров останется хоть один благовидный предлог, в который сможет вцепиться ну очень занятая первая леди Адмиралтейства, ноги ее не будет в доме, где в настоящий момент обитают ужасные близнецы.
Воспоминание нахлынуло, как горная метель, столь же холодное, непрошеное, нежеланное.
Он сам, семнадцатилетний лэрд, стоящий на стене собственного замка и в первый раз смотрящий, как скрывается летящая галопом всадница, так ни разу и не обернувшаяся. Надрывный плач двухмесячного наследника, вот уже которую ночь не смолкавший ни на минуту. Раздраженный приказ через плечо: «Да позовите наконец кормилицу!», стремительные шаги прочь и от этой стены, и от этого плача. И боевые ящеры, уносящие в горы отряд ночных всадников, у предводителя которых были более важные дела, чем сидеть безвылазно в клановых владениях. Почти мгновенно мысли улетели к крови, ночным броскам, к детально спланированной атаке, в которой нанесут первый из серии непредсказуемых ударов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Тэйон выслушал все это с ничего не выражающим лицом и только чуть-чуть сжал пальцы, когда был упомянут ультиматум поварихи. Если выбор стоял между ссорой с правящей семьей Лаэссэ и ссорой с госпожой Укаттой, то какой из вариантов хуже, оставалось вопросом, открытым для дебатов.
Близняшки виновато сопели из-под опущенных челок. Одна попыталась было неуверенно вставить:
– Это Тавина виновата… – но, встретив полное отсутствие сочувствия у слушателей, вновь повесила голову.
Магистр Алория молчал. С одной стороны, если оставить эту парочку сейчас безнаказанной, они совсем сорвутся с поводка. Были бы это его сыновья – выпорол бы так, что света белого не взвидели бы. Однако вассалу заниматься рукоприкладством по отношению к детям суверена, пусть даже и условного, нельзя. Да еще девочки… О воспитании девочек Тэйон знал только то, что от этого процесса лучше держаться подальше. Учениц женского пола у него за всю карьеру было лишь две: Ноэханна и Ойна. И в обоих случаях педагогический процесс окончился катастрофой: одна влюбилась в простолюдина, другая погибла.
Итак, дисциплина необходима, но требуется осторожно переложить ее на другие плечи.
– Одрик, как только принцесса Шаэтанна прибудет с Совета, предъявите ей, пожалуйста, счет на починку гобелена и шкафа, а также на полную стоимость зеркала и ковра. Включите стоимость кейлонгского фарфора из моей коллекции. Общая сумма, полагаю, получится весьма круглой. Также сообщите принцессе, что дом Алория подает иск в суд против Лаэссэйской короны по поводу возмещения морального и физического ущерба ученикам магистра Алория, а также госпоже Укатте и, конечно, ее уважаемому коту. Сумма иска тоже будет немалой. И попросите ее высочество оказать вам содействие в установке блокирующих заклятий на перила в резиденции. Передайте ей мою уверенность в том, что высокородная наследница отнесется к столь незначительной просьбе с пониманием.
Вот теперь двойняшки уже были на грани слез по-настоящему. Тэйон тут же счел, что на сегодня с него достаточно их общества.
– Одрик, пожалуйста, проводите принцесс в их комнаты и проследите за тем, чтобы они благополучно дождались прибытия сестры.
Бывший халиссийский рейнджер, сообразивший, что его назначили на роль дежурной няньки, посмотрел на магистра с ужасом, который в нем не смогли пробудить ни глава гильдии наемных убийц, ни злополучный демон. Двойняшки же оглядели высоченную и широкоплечую фигуру золотоглазого полуорка с искренним интересом. Подхватив принцесс, Тэйон вручил их дворецкому, по одной на каждую руку, и барским жестом позволил ему удалиться.
Затем, когда тяжелая дверь за спиной дворецкого и его опасного для общества груза закрылась, осел в кресле, массируя виски. Послать, что ли, к мастеру Ри за еще одной порцией того порошка? Нет, учитывая «подвиги» маленьких проказниц, черный маг сейчас скорее склонен травить ближних своих, а не помогать им. Жаль, сомнительное юридическое положение целителя не позволило включить и его потери в счет Короне.
Тэйон подлетел к столу, на котором располагался коммуникационный кристалл, мрачно хмыкнул. Провел пальцем по прохладной ровной грани и, когда поверхность вспыхнула под его прикосновением, раздельно произнес:
– Таш вер Алория.
Она, должно быть, действительно ждала его звонка, потому что связь установилась мгновенно. Малый кристалл висевший у Таш на цепочке, передавал информацию в кабинет Тэйона, где над столом появилось изображение адмирала леди д'Алория, облаченной в самый строгий вариант своей формы: черное на черном. На этот раз никаких доспехов, помимо скрытого под кителем корсета, отметил Тэйон. И неодобрительно прищурился. По его мнению, в дебрях политического собрания дополнительный слой металлической защиты был едва ли не нужнее, чем в гуще морского сражения. Судя по чуть опущенным уголкам губ и теням под глазами госпожи адмирала, она была с супругом полностью согласна.
– Моя лэри. – Тэйон чуть поклонился и окинул взглядом призрачно обрисованные за ее спиной детали обстановки. Похоже, один из коридоров ратуши, но не зал заседаний. – Я так понимаю, Совет уже закончил свою встречу?
– Айе, мой господин. Я уже отослала домой Шаэ. Ее величество прибудет к Вам с минуты на минуту.
Он отметил про себя, какое количество посланий ей удалось передать этой фразой. Шаэ – не Шаэтанна. Величество – уже не высочество. «Отослала». «Домой». «К Вам». Лаэссэйский диалект, на котором они говорили ради того, чтобы не накалять и без того подвергшиеся за последние дни серьезному «подогреву» отношения, был беден, почти схематичен по сравнению с их родным языком. Но те, кто десятилетиями мыслил категориями высшего халиссийского, умудрялся передавать тончайшие нюансы неуловимой игрой слов или совершенно случайным на первый взгляд построением фразы.
Какое-то время они молчали, зная, что сказать надо многое, но не зная, что сказать. Тэйон скользил взглядом по шее, закованной в высокий черный воротник, по стянутым в высокую прическу тяжелым волосам, по лицу, заснеженному вежливой отчужденностью. Его собственное лицо представляло сейчас ту же безупречно вежливую маску-
Даже если б и было желание, железные заповеди халиссийского этикета не позволили бы им сказать ничего лишнего. Не тогда, когда разговор могли прослушивать.
– Хорошо ли Вы чувствуете себя, мой господин? – Голос госпожи адмирала струился светло-змеиной вьюгой, но звездные глаза смотрели серьезно и испытующе.
– Да, вполне, благодарю Вас.
Ресницы на мгновение прикрыли бездонные глаза. Он пренебрег использованием халиссийской утвердительной частицы, что автоматически меняло смысл фразы на прямо противоположный. «Я не в порядке. Я не смогу помочь». Она поняла. Губы дрогнули, но больше вопросов о самочувствии не было.
– Я рада слышать это, мой господин, – в строгом соответствии с приличиями склонила обвитую косами голову адмирал. – Ваши достижения в магическом искусстве наполняют меня безмерной гордостью.
Когда она с милой улыбкой произнесла эту фразу, у Тэйона возник кинестетический образ – прикосновение ветра к коже, нецензурный суховей оскорбления, слитый с приторно-сладким бризом комплимента. Маг чуть поклонился, пряча тень гримасы. Выслушивать мораль и терпеть ехидство от сумасбродной супруги он был не в настроении. Пора переводить разговор на ее безумные выходки.
– Совет прошел… спокойно? – Тэйон постарался, чтобы голос его прозвучал равнодушнее обычного.
– Глава Академии был в своем духе, – точно в тон ему ответила Таш. – Но возразить достойному магу было нечего.
Магистр откинулся в кресле, оценивая восхитительную двусмысленность этой фразы. Так он мог бы оценить надвигающийся на побережье муссон. Затем не без усилия переключился с личного на более важные сейчас события.
Итак, Совет официально признал Шаэтанну ди Лаэссэ наследницей и назначил дату коронации. У города вновь появилась полновластная королева.
– Дата коронации?
– Первый день первого месяца нового года.
Таш действительно не собиралась терять время. Как, во имя стихий, ей удалось заставить их назначить церемонию всего лишь через девять дней? Хотя, с другой стороны, вздумай члены Совета упираться и отказываться, госпожа адмирал просто провела бы коронацию прямо там и была бы крайне довольна отсутствием «лишних проволочек». Скорее всего, это она и предложила сделать, открывая Совет. А все последующие дебаты свелись к попыткам оппонентов выторговать хотя бы несколько дней. Они, наверное, сейчас поздравляют себя с тем, что добились столь значительных уступок.
– Решение, я так полагаю, было единогласным?
– К сожалению, нет, мой господин, – ее голос был образцом бесстрастности. – Страж восточного предела решил воздержаться.
Тэйон не вздрогнул, но внутри у него точно стены обрушились. Какое именно послание генерал ди Шрингар пытался донести до всех этим жестом?
Или он пошел наперекор лишь потому, что был единственным, кто мог сейчас безнаказанно позволить сколь угодно вызывающие жесты?
И что обо всем этом думает Шаэтанна? Впрочем, можно не сомневаться, Таш уже провела в рядах грядущей монархии суровый инструктаж. Или элегантно-незаметный инструктаж. В зависимости от того, что вышеназванная монархия лучше воспринимает. Если она вообще хоть что-то воспринимает…
Словно издали Тэйон услышал свой голос, небрежно осведомляющийся, как проголосовал новый страж юго-запада. Ожидаемый вопрос, приемлемый вопрос. Учитывая недавние события, его глупо было не задать. Также издалека он услышал, как Таш докладывает о «безупречно вежливом и объяснимо холодном» поведении вице-адмирала Кьена ди Шеноэ.
Она говорила еще некоторое время, обтекаемыми и безликими фразами, такими, как «чуть излишнее беспокойство герцога Дароо» и «во всех отношениях неожиданное дружелюбие стража Даршао», обрисовывая обстановку. (Насколько понял Тэйон, ди Дароо, привыкший считать корону своей добычей, полностью потерял над собой контроль и устроил не то драку, не то истерику, тем самым окончательно себя дискредитировав. Ну а страж ди Даршао спешно сменил взгляды и теперь давал понять, что не прочь поменять ящеров на скаку и заключить новый союз. Опять.) Маг почему-то напрягся, услышав о «неоценимой помощи стража Юрского предела», но как истолковать эту фразу и каковы могут быть ее последствия, он пока не знал.
– Что с Вашим флотом, моя лэри? – Сочетание «Вашим» и «моя» двойной иронией резануло уши, и Тэйон, даже задавая вопрос, едва заметно повел головой, извиняясь за то, как неуклюже он его сформулировал, в то же время понимая, что сделал это отнюдь не случайно.
– Лучше, чем я смела надеяться. Все до последнего корабли благополучно прошли через портал, и сейчас эскадры в порту. Кроме тех, кого я отправила на патрулирование гавани и прибрежной полосы, конечно.
– Мы с Вами успешно ведем соревнование за звание первого параноика в Паутине Миров, моя лэри, – пошутил Тэйон. В тот момент, когда каждый верный человек дороже золота, посылать полную боевую сеть для мониторинга по определению безопасной гавани – это действительно плохо укладывалось в нормально мыслящей голове. – Ближайшие десять дней море Лаэ полностью закрыто для вторжения.
– Я в курсе данного факта, мой господин. – Точно метелью в лицо.
– Прошу прощения, если показалось, что я вздумал учить Вас Вашему ремеслу, о лэри. Продолжайте, пожалуйста.
– Те, кто сейчас не в море, несут вахты на кораблях, а абордажные команды временно приняли на себя функции королевской гвардии и патрулируют город.
– Королевской гвардии?
– Королева приняла их присягу вчера вечером.
– До своей официальной коронации, – заметил Тэйон. Комментировать столь очевидный факт Таш отказалась.
Вместо этого она перешла к куда более, с ее точки зрения, важной проблеме.
– Многие мои люди не в восторге от того, что, попав домой после трех лет скитаний, они вынуждены по-прежнему нести службу и быть наготове. С другой стороны, все знают, как нас подставили, и мы не собираемся ни забывать, ни прощать. Ни тем более подставлять спину для повторного удара. Мои люди выдержат столько, сколько нужно, чтобы навести порядок в этом гадюшнике. – Звездные глаза коротко вспыхнули и тут же снова подернулись отстраненным холодком сдержанности.
Тэйон кивнул. Воспоминания о ночи шторма, гнева и магии, когда эскадры пересекли созданный им с Динорэ портал, были в лучшем случае смутными. Но и смутных было более чем достаточно.
– Раз уж мы заговорили о верности, моя лэри, правильно ли я понимаю, что не все из приведенных Вами людей, или кораблей, если на то пошло, – когда-то начинали свой путь из Лаэссэ?
– У нас были потери, которые требовалось восполнять, – как-то криво, одним уголком рта, усмехнулась Таш. – И люди, и корабли… Я не видела ничего плохого в том, чтобы принять в команды тех, кто доказал свои способности и верность… и кто не боялся уплыть в полную неизвестность, даже понимая, что пути назад не будет.
И вновь Тэйон кивнул, на этот раз молча. За скобками осталось, что флот, приведенный Таш из злополучной экспедиции, был почти втрое больше того, что когда-то отплыл вместе с ней, и что многие корабли имели конструкцию, до сих пор невиданную в этих водах. Еще дальше за скобки они вынесли тот факт, что пришедшие из ниоткуда люди, чужие этим мирам и этому городу, имели перед собой лишь один ориентир во мраке, одну зарницу верности, и звалась она Таш д'Алория. Нет, бескрылая женщина могла не бояться нового предательства. Преданность людей своему адмиралу превосходила лишь преданность адмирала своим людям.
Только вот как во все это впишется юная королева?
Раз уж мы заговорили о гостях издалека, мой господин, – как-то ну очень уж небрежно заметила Таш, – возможно, имеет смысл обсудить некоторых из них.
Ему так не понравился тон, которым это было произнесено, что потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о ком она может говорить. Магистр воздуха переплел пальцы, внимательно глядя на супругу и отказываясь произнести хоть слово. Попадать в ловушку вот так просто он не хотел. Таш, считавшая себя слишком старой, чтобы играть в глупые игры в молчанку, вынуждена была продолжить:
– Я говорю о человеке, которого мы обсуждали ранее. Предполагаемый arr-shansy и, возможно, соплеменник милорда ди Крия, что находится при моей эскадре в статусе почетного гостя. Признаюсь, держать его в таком же статусе и далее, становится… затруднительно.
Тэйон посмотрел в прекрасные глаза своей жены. Честные-честные. Просто до дрожи.
– Были… инциденты?
– Пожалуй, можно это и так назвать. – Она помолчала. – Мой господин, Вы позволите пригласить этого человека гостем в дом Алория?
– Дом Алория – это и Ваш дом, моя лэри. Вы имеете право приглашать, кого сочтете нужным, – ровно ответил Тэйон.
– Мой господин, Вы прекрасно понимаете, о чем я. – Таш не любила плясок вокруг да около. Если сказать ей «най», пусть даже и едва уловимым намеком, она бы сняла вопрос и никогда его более не поднимала, однако использование дела для прояснения личных отношений позволялось кому угодно, но не Тэйону. И это тоже было своего рода знаком доверия. – Мне не справиться с ним. Не сейчас, когда все навалилось одновременно. И я не имею в виду магию.
Несмотря на почти просительное построение фразы, просьбой сказанное не было. Скорее вызовом. Таш притащила ему тайну и, точно кошка, выкладывающая мышей на подушку хозяина, бросила к его ногам. Возьмешь это диво? Найдешь к нему подход? Сможешь связать с давно не дающейся тебе загадкой ди Крия?
– Удивительно не вовремя, – глядя в пространство заявил Тэйон.
Адмирал скривила уголки губ.
Ладно, намеки тут бесполезны, придется действовать напрямик.
– Госпожа адмирал, я бы попросил Вас принять более деятельное участие в судьбе принцесс ди Лаэссэ, в настоящий момент являющихся Вашими гостями в доме Алория.
Удар пришелся в цель. Она дернулась, точно кто-то вытянул хлыстом по разрезанной шрамами спине. Губы сжались, раскосые глаза сузились. И Тэйон понял, что, пока он спал, лэри Алория уже успела получить опыт общения с королевскими отпрысками. И что, пока в Паутине Миров останется хоть один благовидный предлог, в который сможет вцепиться ну очень занятая первая леди Адмиралтейства, ноги ее не будет в доме, где в настоящий момент обитают ужасные близнецы.
Воспоминание нахлынуло, как горная метель, столь же холодное, непрошеное, нежеланное.
Он сам, семнадцатилетний лэрд, стоящий на стене собственного замка и в первый раз смотрящий, как скрывается летящая галопом всадница, так ни разу и не обернувшаяся. Надрывный плач двухмесячного наследника, вот уже которую ночь не смолкавший ни на минуту. Раздраженный приказ через плечо: «Да позовите наконец кормилицу!», стремительные шаги прочь и от этой стены, и от этого плача. И боевые ящеры, уносящие в горы отряд ночных всадников, у предводителя которых были более важные дела, чем сидеть безвылазно в клановых владениях. Почти мгновенно мысли улетели к крови, ночным броскам, к детально спланированной атаке, в которой нанесут первый из серии непредсказуемых ударов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52