- Рассказывайте! - приказал Холмс.
- В тот самый день, когда мы ступили на берег Англии и я стоял на пристани, за моей спиной раздался голос: «Полковник Харден, вам бы лучше вернуться в Америку с тем же пароходом». Я просто ушам своим не поверил, оглянулся, но не увидел никого, кто мог бы это сказать.
- А потом?
- Когда выгружали наш багаж, оказалось, что потерялся один из сундуков. Его нашли, и пароходная компания доставила сундук в нашу гостиницу на следующий день. Сундук был заперт, сэр, и очень надежно, но когда мы его открыли, там был адресованный мне конверт. Мне опять угрожали и в тех же выражениях - мол, немедленно уезжайте из Англии.
- У вас сохранилось письмо?
- Нет, я его уничтожил. Я не хотел, чтобы моя семья знала об угрозах.
- Жаль, - ответил Холмс, - ну да это не имеет особого значения. Что последовало далее?
- Я приехал в Англию для проведения некоторых экспериментов в области фотосъемок. Я являюсь изобретателем чрезвычайно искусно сконструированной фотокамеры, которая сможет оказать большую помощь в работе как следователям по криминальным делам, так и археологам…
- Полковник, - перебил его Холмс. - Я читал ваше интервью в газете и с большим интересом ознакомлюсь с вашим изобретением. На вас оказывали давление в связи с вашими экспериментами?
- Да, сэр, именно так. Но я полагал, что все эти угрозы просто нелепость и исходят от группы сумасшедших социалистов или анархистов, потому что, как известно, я богат. Но затем мне снова угрожали в Вестминстерском аббатстве.
- В самом аббатстве? - ужаснулся я.
- Да, доктор. Я поставил фотокамеру и только накрыл голову накидкой, как совсем рядом послышался голос: «Полковник Харден, прислушайтесь к нашему совету и отправляйтесь в Америку следующим пароходом».
- А вы что сделали?
- Я тут же сорвал накидку с головы, но тот, кто сказал это мне, молниеносно исчез. Поблизости не было ни души.
- А что было потом?
- Где бы я ни расставлял треногу, мне каждый раз опять угрожали, и всегда это был спокойный голос человека, находящегося совсем рядом. А затем я снова получил письмо с угрозой.
- А какой это был голос? Мужской? Молодой? Интеллигентный? С акцентом или без?
- Это был особенный голос, высокий, даже пронзительный, и одновременно хрипловатый. Насколько я могу определить, голос принадлежал человеку пожилому, а что касается акцента, то я ведь не очень знаком с английскими диалектами.
- Что содержалось в письме?
- Нечто насчет того, что я теперь легкая мишень, когда сижу у окна в гостинице, и что если я не уеду обратно, мне это постараются доказать.
- И мы знаем, что за этим последовало, - заметил Холмс. - А еще что-нибудь произошло после вашего отъезда из Лондона?
- Нет, мистер Холмс, ничего - до тех пор, пока какой-то негодяй не украл моего сына. - И лицо Хардена исказила гримаса, одновременно гневная и горестная.
- Успокойтесь, полковник, - сказал Холмс. - Я совершенно уверен, что вашему сыну не причинят никакого вреда. Расскажите, каким образом он попал к ним в руки.
- Вчера, - ответил полковник, делая видимые усилия, чтобы сдержать свои чувства, - вчера во второй половине дня Джей пошел в лавку, находящуюся в соседнем квартале; там торгуют сладостями и сигарами. Он долго не возвращался, так долго, что я решил прогуляться в том направлении, но его нигде не было видно, однако я обратил внимание, что лавка расположена напротив театра.
- А это имеет какое-то значение? - спросил я.
- Джей не может равнодушно пройти мимо какого-либо театра, доктор. Он просто обожает актеров, - ответил Харден. - Я подумал, что, возможно, он зашел в театр, но первым делом расспросил хозяина лавки.
- Что он сказал? - спросил Холмс.
- Он вспомнил Джея и сказал, что юноша купил конфеты, а затем перешел на другую сторону улицы и стал читать афиши. Он видел, как мой сын стоял на боковой улочке у входа в театр и разговаривал с двумя мужчинами. Взгляд Холмса просветлел.
- Вы можете описать их?
- Хозяин магазина не обратил на них особого внимания, но отметил, что один из них был высокий, плотного сложения и неуклюжий, а другой поменьше. На обоих были легкие пальто и шляпы.
- Что могло происходить между ними и вашим сыном?
- Я не знаю. Хозяин добавил, что через пару минут он снова взглянул на противоположную сторону улицы, но там уже никого не было.
- Улочку осмотрели? - спросил Холмс.
- Я туда пошел сразу же. Она ведет к боковому входу в театр, дверь была заперта изнутри, но в изгороди там есть дыра, через которую можно проникнуть на свалку на задворках театра. И вот что я нашел там на дорожке. - Он вынул из кармана небольшой пакетик и положил на стол.
Холмс взял его и рассмотрел. Это был кулек из дешевой белой бумаги с горсткой конфет. Холмс повертел кулек в длинных пальцах и понюхал.
«Грушевые леденцы», - заметил он про себя и взглянул на американца:
- Как вы думаете, что приключилось с вашим сыном?
- Его заманили в глубь улочки обещанием провести в театр. Затем его схватили, сбив с ног, и протащили через дыру в заборе на свалку. Наверное, неподалеку там стоял экипаж.
- Совершенно верно, - сказал Холмс, - а что находится за свалкой?
- Дороги, ведущие на север из города и на вокзал, - начал я, но Харден меня перебил.
- Понимаете, мистер Холмс, они уже в считанные минуты могли увезти его на поезде! Он может быть уже в Лондоне или где-нибудь в другом месте Англии. Его могли перевезти и на континент!
- Ну это безосновательное заключение, - сказал, вставая, Холмс. - Нам нужно побольше данных. Вы сообщили обо всем в полицию графства?
- Как только понял, что сын пропал.
- Как вы считаете, что они задумали?
- Думаю, что они захватили Джея с целью выкупа. И главный констебль графства считает, что негодяи вскоре напомнят о себе.
- Он, наверное, любит приключенческие романы больше, чем ваш сын, - ответил Холмс. - Дело не в выкупе, полковник. Такие похищения в Англии столь же редки, как в вашей стране. Более того, в этом случае похитители сразу же вступили бы с вами в контакт, хотя бы только для того, чтобы помешать вам пустить по их следу полицию.
- Чарли Росса похитили прямо с лужайки перед родительским домом, - ответил полковник. - И больше не нашли.
- Это исключение, которое только подтверждает правило. То был уникальный инцидент, и он вызвал бурю негодования в Соединенных Штатах. А кроме того, в деле Росса не содержалось требований о выкупе. Нет, полковник, похищения с целью выкупа - это характерно для Средиземноморья и Южной Европы, но не для Англии. Здесь дело совсем в другом.
И обернулся к двери.
- Давайте пойдем и осмотрим место похищения, - сказал Холмс. - После чего я смогу, наверное, сделать несколько предварительных выводов.
До боковой улочки было всего несколько минут ходьбы. Сначала Холмс зашел в лавку и расспросил хозяина, но тот ничего не мог добавить к уже сказанному. Тогда мы перешли на противоположную сторону, и Холмс, широко раскинув руки, преградил нам дорогу. Пока мы стояли, Холмс осторожно двигался по середине улочки, не отрывая взгляда от земли. Время от времени он наклонялся и что-то подбирал. В дальнем конце улочки он вынул увеличительное стекло и внимательно осмотрел штакетник около дыры, что-то снимая с него, а затем дал нам знак следовать за ним и пролез в дыру. Мы поравнялись с ним у свалки за театром. Это была обычная смесь грязи и разбитых кирпичей, которая остается после сноса дома, а под весенним солнцем эта кирпичная мешанина сильно нагрелась.
- Не видно никаких следов и отпечатков, - рискнул я высказать замечание.
- Их нет, - ответил Холмс задумчиво, - а все же могли остаться какие-нибудь ценные мелочи. Подождите меня немного.
Осторожно, петляющим шагом, он стал ходить по свалке, по-прежнему не отрывая взгляда от земли и время от времени наклоняясь. Примерно через пятнадцать минут он присоединился к нам.
- Здесь оставаться больше незачем, - сказал Холмс. - Давайте вернемся в гостиницу, и там я расскажу, какие я сделал выводы.
Мы опять оказались в номере Хардена, и Холмс встал у окна. Мы с полковником сели и с ожиданием посмотрели на него.
- А теперь, полковник Харден, у нас есть кое-какая информация и можно на этом основании сделать некоторые предположения, - объявил Холмс. - Прежде всего, и это самое важное, вашему сыну пока не причинили сколько-нибудь существенного вреда.
- Как вы можете говорить об этом с такой уверенностью? - требовательно спросил полковник.
- Именно потому, что его похитили не с целью получения выкупа, - ответил Холмс. - В таких случаях для преступников главное завладеть жертвой и получить деньги, а судьба ее мало их интересует. Маленький Чарли Росс, я уверен, уже давно расстался с жизнью. Но в данном случае мы имеем дело с искусными профессионалами, которые уже продемонстрировали, что не склонны убивать сразу же, даже в тех случаях, когда они могут рассчитывать на безнаказанность. Если бы, напротив, они хотели убить юношу, то перерезали бы ему глотку на той же боковой улочке и сумели бы исчезнуть, не оставив никаких следов.
Американец вздрогнул от резких слов Холмса.
- Да, это звучит вполне правдоподобно, - согласился он. - Но если это не похищение с целью убийства или получения выкупа, тогда из-за чего весь этот сыр-бор?
- Вашего сына похитили, возможно, в качестве заложника. Кто бы ни были ваши преследователи, ясно одно - они очень хотят, чтобы вы уехали из Англии. Они угрожали вам устно и письменно, но эти угрозы не произвели на вас должного впечатления. Теперь они, похитив вашего сына, пытаются сыграть на ваших отцовских чувствах и заставить вас покинуть нашу страну.
- Но почему они похитили именно сына, а не жену или одну из дочек?
Холмс сухо улыбнулся:
- Зная увлечение Джея театром, преступникам не составило никакого труда заманить его в ловушку. Мы знаем, что за вашей семьей следят с самого начала вашего пребывания в Англии. Преступники легко могли заметить, что ваш сын чаще посещает лавку напротив театра, чем ту, что к вам ближе и мимо которой мы проходили. Поэтому-то они и смогли организовать похищение вашего сына.
- А как все это, по-вашему, произошло, Холмс? - спросил я.
- Те, кто постоянно следил за семьей полковника, увидели, как Джей выходил из гостиницы. Они поджидали его на углу боковой улочки, именно там один из них обронил окурок. Завязав с юношей разговор, они под каким-то предлогом завлекли его в глубь улочки, где набросили ему на голову вот это. - И Холмс вынул из кармана лоскуток и бросил его мне на колени.
Это был маленький кусок хлопчатобумажной ткани, и мне не надо было подносить его к носу, чтобы уловить знакомый запах.
- Хлороформ! - воскликнул я.
- Совершенно верно, - ответил Холмс. - Когда он потерял сознание, его протащили через дыру в заборе и положили на сиденье ожидавшего экипажа, которым, наверное, правил третий участник преступления. Поджидая сообщников, он выкурил две дешевые тамильские сигары с квадратными концами. Когда они укладывали Джея на сиденье экипажа, на его сюртуке из серой шерстяной фланели оторвалась пуговица, а изо рта выпал грушевый леденец. Если в экипаже сидят по крайней мере четверо, он не может не оставить следов. Экипаж выехал со свалки в северном направлении.
Широко раскрыв глаза от изумления, полковник Харден воскликнул:
- Сюртук! Пуговица! Каким образом вы это узнали?
- Элементарно, полковник. На штакетнике осталось несколько ворсинок светло-серой шерсти, которые явно не принадлежали одежде бандитов, а пуговица валялась у борозды, проделанной колесами экипажа.
Холмс достал пуговицу из кармана и положил ее на стол:
- Вы, очевидно, сможете рассмотреть штамп на оборотной стороне пуговицы - «Нью-йоркская пуговичная корпорация»?
- Чудеса! - воскликнул полковник, взял пуговицу и стал вертеть ее в руках. - Вы точь-в-точь такой проницательный, как мне говорил доктор Ватсон.
- Я просто напрактиковался в искусстве наблюдения и дедукции, полковник, но, увы, это не поможет мне ответить на ваш следующий вопрос.
Харден взглянул вверх:
- Вы хотите сказать, что не знаете, куда они увезли сына?
Холмс кивнул.
- Я мог бы сказать, куда они его не увезли, - ответил он. - Джея нет ни в Лондоне, ни за границей. Привезти бесчувственного юношу такого роста, как ваш сын, на железнодорожную станцию значило бы обратить на себя внимание. В порту было бы то же самое. А кроме того, ближайший порт находится примерно в двадцати милях отсюда. Они бы избрали этот маршрут только в случае крайней необходимости. Полагаю, их штаб-квартира расположена не далее чем в десяти милях отсюда.
- Значит, тогда полиция сможет начать поиски, - сказал Харден. - Люди могли видеть экипаж…
Холмс поднял руку:
- Среди холмов вокруг Винчестера разбросаны в буквальном смысле сотни уединенных коттеджей, ферм и даже особняков - слишком много, чтобы силами полиции всего графства можно было бы их обыскать. К тому же частные экипажи выезжают из города десятками, не привлекая внимания. Нет ничего более незаметного, чем обыкновенное.
- Но тогда что же мы можем предпринять? - спросил полковник.
- Наверное, похитители хотели, чтобы вы некоторое время мучились в догадках насчет того, что случилось с сыном. Когда, по их мнению, наступит подходящий момент, они снова вступят с вами в контакт и потребуют, чтобы вы уехали из Англии, и только на таком условии вернут вам сына. И уже после этого у нас появится шанс узнать, кто похитители, откуда они и в чем суть этого необычного происшествия.
Полковник Харден в отчаянии сжал ручки кресла:
- Проклятие, Холмс! Это все так тяжело, но ведь мы можем, конечно, что-нибудь сделать?
- Я предлагаю сейчас немного подкрепиться и за едой обсудить, что может скрываться за всеми этими событиями. Мы, сами того не понимая, уже располагаем достаточной информацией, чтобы сообразить, кто эти злодеи.
6
РАССКАЗ ДЖЕЯ ХАРДЕНА
Холмс наклонился над чайным столиком и оперся подбородком на руки:
- А теперь, джентльмены, мы должны поразмыслить над мотивами похищения Джея. Почему и зачем банда, по-видимому, опытных и искусных в своем деле преступников так интересуется исследованиями полковника Хардена?
Полковник изумился:
- Вы так думаете? Вы считаете, что секрет заключен в моей стереоскопической камере?
- Я хочу начать расследование именно с этого, - ответил мой друг, - потому что не вижу другого отправного пункта. Для кого-то ваше присутствие здесь явно нежелательно. И единственное необычное обстоятельство, связанное с пребыванием в Англии богатой американской семьи, - это ваши эксперименты, поэтому я и предполагаю, что все дело в них.
Вид у полковника был обескураженный.
- Конкурент? - предположил я. - Некто опасающийся вашей работы по коммерческим причинам и решивший ее прервать?
Харден медленно покачал головой.
- Я этого не думаю, - ответил он. - Мне известно, что из-за конкуренции некоторые бизнесмены способны задать сопернику довольно серьезную трепку, но не до такой степени. Например, говорят, что Эдисон довольно жесток с конкурентами, но он больше не интересуется стереоскопией. Он, разумеется, использует ее, но утверждает, что будущее за живыми картинами.
- А кто-нибудь пытался перекупить у вас вашу идею? - спросил Холмс.
- Нет, а если бы и попытались, то я ответил бы отказом! Моя камера экспериментальная и далеко не готова, еще очень много тонкостей не учтено, и часто приходится действовать путем догадки, интуитивно. Камера требует большего усовершенствования. К тому же патент на нее сейчас не представляет значительной ценности. Да и основополагающий принцип был положен еще до изобретения фотографии, и мои исследования являются только продолжением развития и уточнения теоретических данных вашего Уитстоуна.
- Значит, вряд ли они руководствуются соображениями наживы, - заметил Холмс. - Иначе они преследовали бы вас еще в Америке. Сдается мне, что ваши недоброжелатели только хотят помешать вам продолжать исследования, а это позволяет предположить, что они почему-то считают, будто ваши новые открытия каким-то образом могут им навредить.
- Но я не могу понять, какой вред могут им причинить мои фотографии, - возразил Харден. - Пока они сидели сложа руки, я тратил большие деньги и время и расширил наши общие познания в области старинной архитектуры. Какой может быть от этого вред?
- Возможно, к этому причастен какой-нибудь сумасшедший археолог, - рискнул я высказать предположение, - какой-нибудь одержимый манией ученый, чьи теории могут быть опровергнуты с помощью ваших исследований?
Холмс коротко рассмеялся:
- Уверяю вас, что нет более опасных существ, нежели ученые, чьим драгоценным теориям угрожают новые открытия, но их оружие - чрезвычайно ядовитые, полные сарказма статьи и публичные выступления. Я был бы очень удивлен, если бы они обратились к помощи духовых ружей и захвату заложников. А кроме того, пока вы, полковник, не высказались публично о результатах своих исследований, они и понятия не имеют о ваших открытиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18