Финчу удалось снять напряжение, и королева решила перевести разговор на другую тему.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.
– Голова еще немного побаливает. Давайте не будем больше вспоминать эти видения. Вам нужно готовиться к визиту короля Моргравии, и вас не должны отвлекать посторонние мысли.
Королева кивнула, и в этот момент к ним подошел гонец, посланный из дворца.
– Что случилось? – спросила Валентина. Гонец поклонился.
– Ваше величество, отряд во главе с командующим Лайриком возвращается в столицу. Они находятся сейчас в двух милях от Веррила. Командующий прислал во дворец человека с известием о том, что с ними едет Ромен Корелди, гренадинец, приезда которого вы ждали.
Услышав это, Финч воспрянул духом.
– Спасибо, Ивор, – поблагодарила королева, одарив гонца улыбкой.
Она хорошо знала этого молодого человека, лучшего гонца в Верриле. Ивор едва не умер в младенчестве от страшной болезни, разразившейся в ту пору в Бриавеле. Недуг унес жизнь его родителей, и сердобольный Валор взял сироту во дворец.
При воспоминании об отце у Валентины, как всегда, сжалось сердце. Ей не хватало его. Она знала, что справится с управлением государством, но нуждалась в добром совете, дать который мог только Валор. Особенно сейчас, после того, что рассказал Финч.
Валентина не сомневалась в том, что мальчик был откровенен с ней. Но что означало видение? Что означал поцелуй Селимуса, человека, по вине которого погиб ее отец? Впрочем, в глубине души королева знала, что будет вынуждена выйти за него замуж. Несмотря на то, что она узнала о Селимусе от Уила и Финча. Несмотря на то, что она ненавидела его. Он станет ее супругом. В трудную минуту только отец мог подбодрить ее и вселить уверенность в собственные силы.
Известие о возвращении Ромена Корелди обрадовало ее. Строчки из его письма запечатлелись в памяти Валентины.
«Я скоро приеду и буду в вашем полном распоряжении, моя королева. Вы можете не сомневаться в моей преданности. А пока я хочу сделать вам один особый подарок – дарю вам собаку по кличке Нейв. Она никогда не предаст вас. Доверяйте только ей и ее спутнику и другу Финчу. Они будут оберегать вас.
Будьте мужественны, прекрасная Валентина».
Валентина доверяла Финчу. И хотя Нейв порой пугал ее, она знала, что он никогда не причинит ей вреда. Корелди верил, что мальчик и пес могут защитить ее, И вот теперь он сам приехал в Бриавель, чтобы поступить на службу. На душе вдруг стало легко.
– Рол! Мы немедленно возвращаемся во дворец! – крикнула она старшине стражников и, сев в седло, взглянула на Финча.
– Ромен уже здесь. Тебе больше не о чем беспокоиться.
Мальчик улыбнулся, но в его глазах читалась тревога.
– Поезжайте вперед, ваше величество, – сказал он.
Валентина кивнула и, пришпорив лошадь, пустила ее галопом. Охрана двинулась следом за ней.
Финч видел, что Нейву тоже не терпится вернуться во дворец.
– Ты хочешь поскорее увидеть его, малыш? – спросил мальчик. – Ну что же, беги, а я приеду позже.
И Нейв тут же помчался через окрестные поля к замку, опережая королеву и ее охрану.
ГЛАВА 35
Отдав необходимые распоряжения канцлеру, Валентина спустилась на первый этаж и направилась комнату, которая когда-то была кабинетом ее отца. Здесь она по сложившейся традиции принимала высоких гостей и здесь же решала вопросы государственной важности и подписывала указы. Проходя мимо длинного ряда окон, Валентина вспомнила, как в детстве выглядывала из них на улицу, привлеченная жизнью, кипевшей за стенами дворца. Такая резвость не нравилась чопорной гувернантке, но помешать девочке совершать этот ритуал каждый раз, когда ее вводили в покои отца, было не в ее силах.
Валентина почти не помнила мать. В памяти сохранился лишь легкий аромат благовоний, звонкий смех и колыбельная, которую мама пела ей, когда она болела или долго не могла уснуть. Если бы не портрет, висевший в парадной зале, и не миниатюра, стоявшая на столе отца, Валентина не знала бы, как выглядела ее мать. Королева умерла ночью, во время родов. На следующее утро Валор, по лицу которого струились слезы, пришел в спальню маленькой Валентины, сел на краешек постели и сказал, что ее мама отправилась в царство Шарра.
Ребенок, которого вынашивала королева, умер в ее утробе. То был мальчик, долгожданный наследник трона. Валор плакал навзрыд, не стыдясь слез. В тот день Валентина в первый и последний раз видела слезы отца. Они обнялись и долго плакали вместе. С этих пор отец и дочь стали друг для друга самыми дорогими и близкими людьми.
Выйдя из задумчивости, Валентина провела рукой по потертой спинке старого стула, на котором любил сидеть отец. Стул стоял у окна, выходящего во двор. Валентина видела, как к дворцу подъехал Лайрик со своими людьми. Она сожалела о том, что командующий в последнее время постоянно находился в разъездах. Ей не хватало его мудрых советов, но Валентина понимала, что Лайрику необходимо обеспечить безопасность западных границ и собрать воинов для защиты Веррила – так, на всякий случай.
Король Моргравии, как того требовал этикет, должен был приехать со свитой. А это означало, что на бриавельскую землю вступят по меньшей мере пятьсот моргравийских солдат. Валентина не хотела рисковать, и знала, что ей нужно быть готовой к любым неприятностям.
Королева поискала глазами Корелди и сразу же нашла его в толпе воинов, хотя и не видела раньше. Финч, наблюдательность которого всегда поражала Валентину, описал гренадинца очень подробно.
Подошедший к гостю слуга пригласил его пройти в покои королевы. Стоявший у двери стражник вежливо попросил Корелди передать ему свое оружие. Гренадинец беспрекословно подчинился и сначала снял ремень с ножнами, а потом достал из-под рубашки два кинжала. Глядя на Корелди, Валентина невольно улыбнулась.
Стражник хотел обыскать гренадинца, но тут вмешался Лайрик и приказал оставить гостя в покое. Она заметила, что между Лайриком и Корелди сложились дружеские отношения, и это ей понравилось. Она доверяла чутью командующего. Лайрик мог дать наемнику справедливую и беспристрастную оценку. Валентина понимала, что поначалу Лайрик и Крелл относились к Корелди с подозрением, но Финчу удалось убедить их в том, что гренадинец может быть полезен Бриавелю и никогда не предаст королеву.
Перекинувшись парой слов, Корелди и Лайрик засмеялись, а потом гость простился с командующим и последовал за пажом.
Вскоре Валентина услышала шаги в коридоре. Чувствуя сильное волнение, она нервно поправила прическу. В дверь постучали, и в комнату вошел канцлер.
– Ваше величество, Ромен Корелди прибыл во дворец, – доложил он.
– Спасибо, Крелл, проведите его ко мне.
Канцлер поклонился.
– Я распорядился подать вам напитки и закуски, – сказал он.
Королева, улыбнувшись, поблагодарила его. Канцлер обладал завидным опытом и интуицией.
Стоя у окна, Валентина ждала прихода гостя. Она сильно нервничала и даже порывалась придумать какой-нибудь повод, чтобы не принимать гренадинца сегодня. Собственное малодушие пугало ее. И в этот момент в комнату вошел Ромен Корелди. Их взгляды встретились. Королева и ее гость долго в упор смотрели друг на друга.
Валентина заметила, что глаза Корелди сияют от радости. Он смотрел на нее так, как смотрят на близкого человека в момент долгожданной встречи с ним. Это удивило королеву, ведь они даже не были знакомы.
Пауза затягивалась, и Валентина заставила себя улыбнуться. Видя, что она смущена, Корелди быстро пересек комнату и, подойдя к королеве, опустился перед ней на одно колено.
– Ваше величество, я прибыл, чтобы поступить на службу к вам, как и обещал, – промолвил он и поцеловал ей руку.
– Добро пожаловать, Ромен Корелди, я рада вашему приезду.
Гость встал, и Валентина заметила, что он выше нее ростом. Удивительно. Большинство мужчин смотрели на нее снизу верх. Чтобы взглянуть в серые глаза Корелди, ей пришлось слегка откинуть назад голову.
Странные, незнакомые чувства захлестнули вдруг Валентину. Странные, незнакомые и сильные настолько, что она едва не потеряла самообладание. Королева отдавала себе отчет в том, что причина ее смятения стоявший перед ней человек. Впервые в жизни она испытала столь сильное влечение к мужчине.
Все ее увлечения можно было перечесть по пальцам. В десять лет она без памяти влюбилась в симпатичного мальчика, помощника конюха. В отрочестве Валентину поцеловал один из придворных, но девочка оттолкнула его. В двенадцать лет она воспылала нежными чувствами к одному из своих наставников, у нее захватывало дух от его улыбки и красивого голоса. Но с тех пор никому не удавалось пленить ее сердце.
Чувства, внезапно нахлынувшие теперь, вызвали у нее сильное беспокойство. Всем известно, что любовь делает женщину слабой и уязвимой. А королеве, правившей большой страной, следует быть жесткой и сильной.
– Благодарю вас за то, что вы вернулись, – взяв себя в руки, промолвила она.
Смуглое лицо гренадинца просияло, на губах заиграла улыбка, а вокруг искрящихся весельем глаз собрались мелкие морщинки, делавшие его еще привлекательней.
– Я не мог поступить иначе, – промолвил он.
Я сейчас утону в этих глазах, подумала Валентина, но ее спас стук в дверь. На пороге появился слуга с подносом, на котором стояли закуски и напитки.
– Вам нужно подкрепиться с дороги, – сказала королева.
– Простите меня за небрежный вид, ваше величество. Мы провели несколько дней в пути и только что прибыли во дворец. Я еще не успел переодеться и привести себя в порядок.
– Пустяки! – сказала Валентина и, кивнув слуге, жестом приказала удалиться. – Кстати, сегодня утром я тоже каталась верхом по предместьям замка.
Этими словами она хотела ободрить Корелди, дать понять, что ей нравится его небрежный вид, пыль на сапогах, запах конского пота, небритый подбородок и слегка растрепанные, падающие на плечи волосы. Все в этом человеке казалось ей привлекательным. За несколько минут общения он сумел покорить ее сердце.
Глядя на смущенную Валентину, Уил благодарил судьбу за то, что она наделила его обликом Ромена, отличавшегося хладнокровием и невозмутимостью. Если бы не самоуверенные манеры гренадинца, Уил вел бы себя сейчас как растерянный юнец. Теперь он понимал, что женщин интриговала непредсказуемость Ромена. Он обладал неотразимым обаянием, перед которым не могла устоять ни одна красотка.
Душа его плясала от радости. Он был счастлив находиться наедине с любимой. Оба чувствовали себя неловко. Сердце бешено колотилось, грозя выпрыгнуть из груди. К горлу подкатывал комок, и ему было трудно дышать. Точно такие же ощущения он испытывал в момент их первой встречи. Ему хотелось признаться ей в своих чувствах, сказать, что он скучал по ней, что любит ее больше жизни, но он молчал.
Королева жестом пригласила гостя сесть, и Уил опустился на стул у стоявшего возле окна столика. Валентина села напротив. Уил надеялся, что Ромена, не знавшего, что такое смущение, трудно будет вогнать в краску. Сам он при первой встрече с Валентиной постоянно краснел и заикался.
– Я все еще не могу привыкнуть к этой комнате, – с улыбкой призналась королева. – Вы же знаете, что это кабинет моего отца. Иногда я чувствую его присутствие здесь.
Уил видел, что Валентина сильно возбуждена, но не знал, в чем причина ее волнения.
– Ваш отец был отважным человеком, – промолвил он. – К сожалению, наемники превосходили нас численностью, ваше величество… Простите, что заговорил об этом. Не хотелось бы бередить душевные раны.
– Ничего, – прошептала королева и машинально тронула гостя за руку – он тут же накрыл ее кисть своей ладонью.
Валентина не вздрогнула, не отпрянула, не вырвала руку, а замерла, ощущая исходившее от ладони гренадинца тепло. Никогда прежде ей не доводилось испытывать столь острые чувства. Дремавшие долгие годы желания просыпались в ней.
Пытаясь избавиться от наваждения, Валентина откашлялась.
– Я знаю, что вы и Уил Тирск храбро сражались, защищая моего отца, – сказала она. – Я признательна вам за это. Моргравиец и гренадинец бьются за бриавельца – какая ирония судьбы!
Она замолчала, и в комнате воцарилась тишина.
– Один маленький мальчик с нетерпением ждет встречи с вами, – снова заговорила Валентина, переводя разговор на другую тему.
Воспоминания об отце всегда причиняли ей боль.
– Финч? – оживился Уил. – Как он поживает?
То, что Корелди беспокоился о мальчике, растрогало Валентину. С каждой минутой этот человек все больше нравился ей.
– У него все хорошо.
Уил заметил неуверенный тон королевы.
– Что-то не так? – быстро спросил он.
Валентина протянула ему кубок вина, ругая себя за то, что не сумела скрыть эмоции. Корелди разговаривал с ней так, как будто они были старыми друзьями, но Валентина еще плохо знала его и не могла доверить ему свои секреты.
– Нет-нет, все отлично, – заверила она гостя, очаровательно улыбаясь. – Прошу вас, отведайте вина, отец очень любил именно этот сорт.
Улыбка Валентины заставила Уила моментально забыть о Финче. Он пригубил кубок.
– Да, превосходное вино, спасибо.
Валентине было приятно, что гость по достоинству оценил вино из королевских погребов. Некоторое время они молча наслаждались восхитительным напитком.
– Могу я быть с вами откровенной, Ромен? – наконец снова заговорила Валентина.
Уил кивнул.
– Мне бы этого очень хотелось.
– Ну, хорошо, в таком случае признаюсь вам, что я нахожусь в трудном положении. Вы с оружием в руках защищали моего отца, хотя непонятно, что толкнуло вас на этот подвиг, вы сражались бок о бок с человеком, которому я полностью доверяла. Кстати, этого человека вы должны были убить. О том, что Уил Тирск погиб в том бою, нам известно только с ваших слов. Вы, конечно, достойны уважения за то, что не бросили труп молодого генерала, а доставили его на родину, в Моргравию, а потом спасли из темницы сестру Тирска. Вы поступили благородно, ничего не скажешь. Казалось бы, вы заслуживаете доверия… но…
Уил хотел что-то сказать, однако Валентина остановила его.
– Подождите, выслушайте меня до конца. Я хочу сказать следующее: я не уверена в том, что, доверившись вам, не раскаюсь потом в этом. Мне непонятны мотивы многих ваших поступков.
– Ваше величество, – промолвил Уил, снова взяв руку королевы, – я писал в своем письме, что хочу верой и правдой служить вам и Бриавелю. Это мое искреннее желание!
– Но почему оно у вас возникло?
– Я любил Уила Тирска, это был достойный человек. Перед смертью он взял с меня слово, что я буду служить вам, не щадя своей жизни.
Валентина была потрясена его словами.
– Но почему он заставил вас дать ему такую клятву?
– Все его мысли были о вас, – промолвил Уил. Теперь, приняв облик Ромена, он мог признаться Валентине в своих чувствах. – Он любил вас, ваше величество.
Валентина на мгновение потеряла дар речи. Она смотрела на своего собеседника широко распахнутыми от изумления глазами.
– Но мы были чужими людьми, – справившись с удивлением, промолвила королева. – Мы познакомились с ним за пару часов до его гибели!
– Неужели вы никогда не влюблялись с первого взгляда? Неужели у вас никогда не перехватывало дыхание и не замирало сердце от счастья? Неужели никто никогда не пленял вас при первой же встрече? – спросил Уил.
И Валентина вдруг густо покраснела, надеясь, что ее собеседник не умеет читать чужие мысли.
– Я слышала, что такое бывает… – потупив взор, пробормотала она.
– Я проникся симпатией к Уилу, как только мы познакомились. Селимус на моих глазах расправился с его близкими, а потом решил, что именно я должен стать убийцей Уила. Я не желал убивать его, однако сделал вид, что согласен выполнить задание, потому что в противном случае король подослал бы к Тирску другого наемника. Уил знал о поручении, которое дал мне король. Финч рассказал ему об этом. И мы вместе разработали план действий. Тогда еще Уил не был знаком с вами, ваше величество, иначе повел бы себя совсем по-другому.
– Продолжайте, – кивнув, сказала Валентина, внимательно слушавшая рассказ гренадинца.
– Увидев вас, Уил поменял все планы. Он не стал уговаривать вас принять предложение Селимуса, хотя, нарушая волю короля, рисковал жизнью сестры, остававшейся в заложницах в Стоунхарте.
– Да, все именно так и было, – сказала королева. – Уил рассказывал нам о сестре, томящейся в темнице. Думаю, он бросился защищать короля Бриавеля из-за ненависти к Селимусу. Генерал Тирск был отважным человеком. Требуется немалое мужество, чтобы нарушить присягу и предать своего короля. Решение далось ему нелегко, тем более что он принадлежал к роду Тирсков.
– Вы совершенно правы, – согласился Уил, пораженный проницательностью королевы. – Обстоятельства вынудили генерала нарушить присягу. Селимус безжалостно убил его лучшего друга и бросил в темницу его доведенную до отчаяния сестру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.
– Голова еще немного побаливает. Давайте не будем больше вспоминать эти видения. Вам нужно готовиться к визиту короля Моргравии, и вас не должны отвлекать посторонние мысли.
Королева кивнула, и в этот момент к ним подошел гонец, посланный из дворца.
– Что случилось? – спросила Валентина. Гонец поклонился.
– Ваше величество, отряд во главе с командующим Лайриком возвращается в столицу. Они находятся сейчас в двух милях от Веррила. Командующий прислал во дворец человека с известием о том, что с ними едет Ромен Корелди, гренадинец, приезда которого вы ждали.
Услышав это, Финч воспрянул духом.
– Спасибо, Ивор, – поблагодарила королева, одарив гонца улыбкой.
Она хорошо знала этого молодого человека, лучшего гонца в Верриле. Ивор едва не умер в младенчестве от страшной болезни, разразившейся в ту пору в Бриавеле. Недуг унес жизнь его родителей, и сердобольный Валор взял сироту во дворец.
При воспоминании об отце у Валентины, как всегда, сжалось сердце. Ей не хватало его. Она знала, что справится с управлением государством, но нуждалась в добром совете, дать который мог только Валор. Особенно сейчас, после того, что рассказал Финч.
Валентина не сомневалась в том, что мальчик был откровенен с ней. Но что означало видение? Что означал поцелуй Селимуса, человека, по вине которого погиб ее отец? Впрочем, в глубине души королева знала, что будет вынуждена выйти за него замуж. Несмотря на то, что она узнала о Селимусе от Уила и Финча. Несмотря на то, что она ненавидела его. Он станет ее супругом. В трудную минуту только отец мог подбодрить ее и вселить уверенность в собственные силы.
Известие о возвращении Ромена Корелди обрадовало ее. Строчки из его письма запечатлелись в памяти Валентины.
«Я скоро приеду и буду в вашем полном распоряжении, моя королева. Вы можете не сомневаться в моей преданности. А пока я хочу сделать вам один особый подарок – дарю вам собаку по кличке Нейв. Она никогда не предаст вас. Доверяйте только ей и ее спутнику и другу Финчу. Они будут оберегать вас.
Будьте мужественны, прекрасная Валентина».
Валентина доверяла Финчу. И хотя Нейв порой пугал ее, она знала, что он никогда не причинит ей вреда. Корелди верил, что мальчик и пес могут защитить ее, И вот теперь он сам приехал в Бриавель, чтобы поступить на службу. На душе вдруг стало легко.
– Рол! Мы немедленно возвращаемся во дворец! – крикнула она старшине стражников и, сев в седло, взглянула на Финча.
– Ромен уже здесь. Тебе больше не о чем беспокоиться.
Мальчик улыбнулся, но в его глазах читалась тревога.
– Поезжайте вперед, ваше величество, – сказал он.
Валентина кивнула и, пришпорив лошадь, пустила ее галопом. Охрана двинулась следом за ней.
Финч видел, что Нейву тоже не терпится вернуться во дворец.
– Ты хочешь поскорее увидеть его, малыш? – спросил мальчик. – Ну что же, беги, а я приеду позже.
И Нейв тут же помчался через окрестные поля к замку, опережая королеву и ее охрану.
ГЛАВА 35
Отдав необходимые распоряжения канцлеру, Валентина спустилась на первый этаж и направилась комнату, которая когда-то была кабинетом ее отца. Здесь она по сложившейся традиции принимала высоких гостей и здесь же решала вопросы государственной важности и подписывала указы. Проходя мимо длинного ряда окон, Валентина вспомнила, как в детстве выглядывала из них на улицу, привлеченная жизнью, кипевшей за стенами дворца. Такая резвость не нравилась чопорной гувернантке, но помешать девочке совершать этот ритуал каждый раз, когда ее вводили в покои отца, было не в ее силах.
Валентина почти не помнила мать. В памяти сохранился лишь легкий аромат благовоний, звонкий смех и колыбельная, которую мама пела ей, когда она болела или долго не могла уснуть. Если бы не портрет, висевший в парадной зале, и не миниатюра, стоявшая на столе отца, Валентина не знала бы, как выглядела ее мать. Королева умерла ночью, во время родов. На следующее утро Валор, по лицу которого струились слезы, пришел в спальню маленькой Валентины, сел на краешек постели и сказал, что ее мама отправилась в царство Шарра.
Ребенок, которого вынашивала королева, умер в ее утробе. То был мальчик, долгожданный наследник трона. Валор плакал навзрыд, не стыдясь слез. В тот день Валентина в первый и последний раз видела слезы отца. Они обнялись и долго плакали вместе. С этих пор отец и дочь стали друг для друга самыми дорогими и близкими людьми.
Выйдя из задумчивости, Валентина провела рукой по потертой спинке старого стула, на котором любил сидеть отец. Стул стоял у окна, выходящего во двор. Валентина видела, как к дворцу подъехал Лайрик со своими людьми. Она сожалела о том, что командующий в последнее время постоянно находился в разъездах. Ей не хватало его мудрых советов, но Валентина понимала, что Лайрику необходимо обеспечить безопасность западных границ и собрать воинов для защиты Веррила – так, на всякий случай.
Король Моргравии, как того требовал этикет, должен был приехать со свитой. А это означало, что на бриавельскую землю вступят по меньшей мере пятьсот моргравийских солдат. Валентина не хотела рисковать, и знала, что ей нужно быть готовой к любым неприятностям.
Королева поискала глазами Корелди и сразу же нашла его в толпе воинов, хотя и не видела раньше. Финч, наблюдательность которого всегда поражала Валентину, описал гренадинца очень подробно.
Подошедший к гостю слуга пригласил его пройти в покои королевы. Стоявший у двери стражник вежливо попросил Корелди передать ему свое оружие. Гренадинец беспрекословно подчинился и сначала снял ремень с ножнами, а потом достал из-под рубашки два кинжала. Глядя на Корелди, Валентина невольно улыбнулась.
Стражник хотел обыскать гренадинца, но тут вмешался Лайрик и приказал оставить гостя в покое. Она заметила, что между Лайриком и Корелди сложились дружеские отношения, и это ей понравилось. Она доверяла чутью командующего. Лайрик мог дать наемнику справедливую и беспристрастную оценку. Валентина понимала, что поначалу Лайрик и Крелл относились к Корелди с подозрением, но Финчу удалось убедить их в том, что гренадинец может быть полезен Бриавелю и никогда не предаст королеву.
Перекинувшись парой слов, Корелди и Лайрик засмеялись, а потом гость простился с командующим и последовал за пажом.
Вскоре Валентина услышала шаги в коридоре. Чувствуя сильное волнение, она нервно поправила прическу. В дверь постучали, и в комнату вошел канцлер.
– Ваше величество, Ромен Корелди прибыл во дворец, – доложил он.
– Спасибо, Крелл, проведите его ко мне.
Канцлер поклонился.
– Я распорядился подать вам напитки и закуски, – сказал он.
Королева, улыбнувшись, поблагодарила его. Канцлер обладал завидным опытом и интуицией.
Стоя у окна, Валентина ждала прихода гостя. Она сильно нервничала и даже порывалась придумать какой-нибудь повод, чтобы не принимать гренадинца сегодня. Собственное малодушие пугало ее. И в этот момент в комнату вошел Ромен Корелди. Их взгляды встретились. Королева и ее гость долго в упор смотрели друг на друга.
Валентина заметила, что глаза Корелди сияют от радости. Он смотрел на нее так, как смотрят на близкого человека в момент долгожданной встречи с ним. Это удивило королеву, ведь они даже не были знакомы.
Пауза затягивалась, и Валентина заставила себя улыбнуться. Видя, что она смущена, Корелди быстро пересек комнату и, подойдя к королеве, опустился перед ней на одно колено.
– Ваше величество, я прибыл, чтобы поступить на службу к вам, как и обещал, – промолвил он и поцеловал ей руку.
– Добро пожаловать, Ромен Корелди, я рада вашему приезду.
Гость встал, и Валентина заметила, что он выше нее ростом. Удивительно. Большинство мужчин смотрели на нее снизу верх. Чтобы взглянуть в серые глаза Корелди, ей пришлось слегка откинуть назад голову.
Странные, незнакомые чувства захлестнули вдруг Валентину. Странные, незнакомые и сильные настолько, что она едва не потеряла самообладание. Королева отдавала себе отчет в том, что причина ее смятения стоявший перед ней человек. Впервые в жизни она испытала столь сильное влечение к мужчине.
Все ее увлечения можно было перечесть по пальцам. В десять лет она без памяти влюбилась в симпатичного мальчика, помощника конюха. В отрочестве Валентину поцеловал один из придворных, но девочка оттолкнула его. В двенадцать лет она воспылала нежными чувствами к одному из своих наставников, у нее захватывало дух от его улыбки и красивого голоса. Но с тех пор никому не удавалось пленить ее сердце.
Чувства, внезапно нахлынувшие теперь, вызвали у нее сильное беспокойство. Всем известно, что любовь делает женщину слабой и уязвимой. А королеве, правившей большой страной, следует быть жесткой и сильной.
– Благодарю вас за то, что вы вернулись, – взяв себя в руки, промолвила она.
Смуглое лицо гренадинца просияло, на губах заиграла улыбка, а вокруг искрящихся весельем глаз собрались мелкие морщинки, делавшие его еще привлекательней.
– Я не мог поступить иначе, – промолвил он.
Я сейчас утону в этих глазах, подумала Валентина, но ее спас стук в дверь. На пороге появился слуга с подносом, на котором стояли закуски и напитки.
– Вам нужно подкрепиться с дороги, – сказала королева.
– Простите меня за небрежный вид, ваше величество. Мы провели несколько дней в пути и только что прибыли во дворец. Я еще не успел переодеться и привести себя в порядок.
– Пустяки! – сказала Валентина и, кивнув слуге, жестом приказала удалиться. – Кстати, сегодня утром я тоже каталась верхом по предместьям замка.
Этими словами она хотела ободрить Корелди, дать понять, что ей нравится его небрежный вид, пыль на сапогах, запах конского пота, небритый подбородок и слегка растрепанные, падающие на плечи волосы. Все в этом человеке казалось ей привлекательным. За несколько минут общения он сумел покорить ее сердце.
Глядя на смущенную Валентину, Уил благодарил судьбу за то, что она наделила его обликом Ромена, отличавшегося хладнокровием и невозмутимостью. Если бы не самоуверенные манеры гренадинца, Уил вел бы себя сейчас как растерянный юнец. Теперь он понимал, что женщин интриговала непредсказуемость Ромена. Он обладал неотразимым обаянием, перед которым не могла устоять ни одна красотка.
Душа его плясала от радости. Он был счастлив находиться наедине с любимой. Оба чувствовали себя неловко. Сердце бешено колотилось, грозя выпрыгнуть из груди. К горлу подкатывал комок, и ему было трудно дышать. Точно такие же ощущения он испытывал в момент их первой встречи. Ему хотелось признаться ей в своих чувствах, сказать, что он скучал по ней, что любит ее больше жизни, но он молчал.
Королева жестом пригласила гостя сесть, и Уил опустился на стул у стоявшего возле окна столика. Валентина села напротив. Уил надеялся, что Ромена, не знавшего, что такое смущение, трудно будет вогнать в краску. Сам он при первой встрече с Валентиной постоянно краснел и заикался.
– Я все еще не могу привыкнуть к этой комнате, – с улыбкой призналась королева. – Вы же знаете, что это кабинет моего отца. Иногда я чувствую его присутствие здесь.
Уил видел, что Валентина сильно возбуждена, но не знал, в чем причина ее волнения.
– Ваш отец был отважным человеком, – промолвил он. – К сожалению, наемники превосходили нас численностью, ваше величество… Простите, что заговорил об этом. Не хотелось бы бередить душевные раны.
– Ничего, – прошептала королева и машинально тронула гостя за руку – он тут же накрыл ее кисть своей ладонью.
Валентина не вздрогнула, не отпрянула, не вырвала руку, а замерла, ощущая исходившее от ладони гренадинца тепло. Никогда прежде ей не доводилось испытывать столь острые чувства. Дремавшие долгие годы желания просыпались в ней.
Пытаясь избавиться от наваждения, Валентина откашлялась.
– Я знаю, что вы и Уил Тирск храбро сражались, защищая моего отца, – сказала она. – Я признательна вам за это. Моргравиец и гренадинец бьются за бриавельца – какая ирония судьбы!
Она замолчала, и в комнате воцарилась тишина.
– Один маленький мальчик с нетерпением ждет встречи с вами, – снова заговорила Валентина, переводя разговор на другую тему.
Воспоминания об отце всегда причиняли ей боль.
– Финч? – оживился Уил. – Как он поживает?
То, что Корелди беспокоился о мальчике, растрогало Валентину. С каждой минутой этот человек все больше нравился ей.
– У него все хорошо.
Уил заметил неуверенный тон королевы.
– Что-то не так? – быстро спросил он.
Валентина протянула ему кубок вина, ругая себя за то, что не сумела скрыть эмоции. Корелди разговаривал с ней так, как будто они были старыми друзьями, но Валентина еще плохо знала его и не могла доверить ему свои секреты.
– Нет-нет, все отлично, – заверила она гостя, очаровательно улыбаясь. – Прошу вас, отведайте вина, отец очень любил именно этот сорт.
Улыбка Валентины заставила Уила моментально забыть о Финче. Он пригубил кубок.
– Да, превосходное вино, спасибо.
Валентине было приятно, что гость по достоинству оценил вино из королевских погребов. Некоторое время они молча наслаждались восхитительным напитком.
– Могу я быть с вами откровенной, Ромен? – наконец снова заговорила Валентина.
Уил кивнул.
– Мне бы этого очень хотелось.
– Ну, хорошо, в таком случае признаюсь вам, что я нахожусь в трудном положении. Вы с оружием в руках защищали моего отца, хотя непонятно, что толкнуло вас на этот подвиг, вы сражались бок о бок с человеком, которому я полностью доверяла. Кстати, этого человека вы должны были убить. О том, что Уил Тирск погиб в том бою, нам известно только с ваших слов. Вы, конечно, достойны уважения за то, что не бросили труп молодого генерала, а доставили его на родину, в Моргравию, а потом спасли из темницы сестру Тирска. Вы поступили благородно, ничего не скажешь. Казалось бы, вы заслуживаете доверия… но…
Уил хотел что-то сказать, однако Валентина остановила его.
– Подождите, выслушайте меня до конца. Я хочу сказать следующее: я не уверена в том, что, доверившись вам, не раскаюсь потом в этом. Мне непонятны мотивы многих ваших поступков.
– Ваше величество, – промолвил Уил, снова взяв руку королевы, – я писал в своем письме, что хочу верой и правдой служить вам и Бриавелю. Это мое искреннее желание!
– Но почему оно у вас возникло?
– Я любил Уила Тирска, это был достойный человек. Перед смертью он взял с меня слово, что я буду служить вам, не щадя своей жизни.
Валентина была потрясена его словами.
– Но почему он заставил вас дать ему такую клятву?
– Все его мысли были о вас, – промолвил Уил. Теперь, приняв облик Ромена, он мог признаться Валентине в своих чувствах. – Он любил вас, ваше величество.
Валентина на мгновение потеряла дар речи. Она смотрела на своего собеседника широко распахнутыми от изумления глазами.
– Но мы были чужими людьми, – справившись с удивлением, промолвила королева. – Мы познакомились с ним за пару часов до его гибели!
– Неужели вы никогда не влюблялись с первого взгляда? Неужели у вас никогда не перехватывало дыхание и не замирало сердце от счастья? Неужели никто никогда не пленял вас при первой же встрече? – спросил Уил.
И Валентина вдруг густо покраснела, надеясь, что ее собеседник не умеет читать чужие мысли.
– Я слышала, что такое бывает… – потупив взор, пробормотала она.
– Я проникся симпатией к Уилу, как только мы познакомились. Селимус на моих глазах расправился с его близкими, а потом решил, что именно я должен стать убийцей Уила. Я не желал убивать его, однако сделал вид, что согласен выполнить задание, потому что в противном случае король подослал бы к Тирску другого наемника. Уил знал о поручении, которое дал мне король. Финч рассказал ему об этом. И мы вместе разработали план действий. Тогда еще Уил не был знаком с вами, ваше величество, иначе повел бы себя совсем по-другому.
– Продолжайте, – кивнув, сказала Валентина, внимательно слушавшая рассказ гренадинца.
– Увидев вас, Уил поменял все планы. Он не стал уговаривать вас принять предложение Селимуса, хотя, нарушая волю короля, рисковал жизнью сестры, остававшейся в заложницах в Стоунхарте.
– Да, все именно так и было, – сказала королева. – Уил рассказывал нам о сестре, томящейся в темнице. Думаю, он бросился защищать короля Бриавеля из-за ненависти к Селимусу. Генерал Тирск был отважным человеком. Требуется немалое мужество, чтобы нарушить присягу и предать своего короля. Решение далось ему нелегко, тем более что он принадлежал к роду Тирсков.
– Вы совершенно правы, – согласился Уил, пораженный проницательностью королевы. – Обстоятельства вынудили генерала нарушить присягу. Селимус безжалостно убил его лучшего друга и бросил в темницу его доведенную до отчаяния сестру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56