Оба помолчали.– Она говорила, что он казался угнетенным, когда с ней разговаривал, – сказал Клинг.– Да, но предсмертной записки он не оставил, – возразил Карелла.– Не все же самоубийцы оставляют записки.– Не все. Что там медик сказал насчет времени смерти?– Они ничего не могут сказать, Стив. Жара работает против нас.– Интересно, зачем этот мужик отключил кондиционер? – спросил Карелла. – Это лето – самое жаркое за последние десять лет...– Человеку, который собирается покончить жизнь самоубийством, все равно, холодно в комнате или жарко, – заметил Клинг.– Ладно, предположим, он зашел в ванную, нашел пилюли жены, проглотил двадцать шесть штук, вернулся в гостиную и умер, так? Но разве стал бы он перед этим отключать кондиционер?– Н-ну... да, это маловероятно.– Тогда кто же отключил кондиционер? – осведомился Карелла.– Медик говорил, он был пьян, – сказал Клинг. – Может, он даже не заметил, что кондиционер не работает.– Жара началась в пятницу утром, в тот день, когда его жена уехала в Калифорнию, – принялся рассуждать Карелла. – Она говорила с ним в следующий вторник. Ты хочешь сказать, что с пятницы до вторника он пьянствовал и сидел с закрытыми окнами и выключенным кондиционером?– Да нет, может, только в тот вечер. В тот вечер, когда он решил покончить жизнь самоубийством.– И перед этим отключил кондиционер, да? Не может быть, – сказал Карелла.– Не может быть... – повторил Клинг. – А может, он сломался или что-нибудь в этом духе? Может, он просто не заметил...– Вчера я включил его, как только техники управились со своими делами. Он прекрасно работал!– Ага... – сказал Клинг.– В такую жару кондиционер должен был работать, черт бы его побрал!Оба снова замолчали. В другом конце комнаты Уиллис принялся стучать на машинке. По улице, завывая сиреной, промчалась машина «Скорой помощи».– Наверно, надо опять поговорить с Энн Ньюмен, – сказал Карелла и поглядел на настенные часы. Была почти половина четвертого. Полчаса до конца их рабочего дня.– Поедем к ней сегодня или у тебя другие планы?– Нет, – ответил Клинг. – Никаких планов у меня нет.– Ты еще не разговаривал с Огастой?– Нет еще.– Ты же обещал...– Сегодня вечером, – сказал Клинг. – Когда вернусь домой.– Тогда, может, ты прямо сейчас домой поедешь? К этой Ньюмен я и один могу смотаться, без проблем.– Да нет, это подождет, – сказал Клинг. Глава 3 Сьюзен Ньюмен, мать погибшего, жила у самой Кондон-сквер. На площади Кондон-сквер стояла большая статуя генерала Ричарда Джозефа Кондона, которая должна была напоминать суетным горожанам, что во времена Гражданской войны здесь проживал столь блестящий, остроумный и отважный офицер. Теперь статуя была уделана голубиным пометом, но тем не менее лицо генерала по-прежнему сияло улыбкой во всем своем бронзовом великолепии, вызывая ответные улыбки прохожих, которым случалось поднять голову и посмотреть ему в лицо. К сожалению, в этом городе прохожие редко поднимали голову – они предпочитали смотреть себе под ноги, чтобы не вляпаться в подарочек от одного из представителей многочисленного собачьего поголовья.Карелла остановил машину в двух кварталах от того дома, адрес которого дала Энн. Детективы прошли мимо статуи, улыбнулись генералу, свернули за угол и нашли дом номер двенадцать по улице Шарлотт-Террас. Швейцар попросил их представиться, позвонил наверх и сообщил миссис Ньюмен, что внизу, в вестибюле, ждут господа Карелла и Клинг. Выслушал ответ и сказал детективам, что они могут пройти наверх. Им нужна квартира 3-Е.Миссис Ньюмен было сильно за шестьдесят. Она носила длинный свободный халат, который должен был скрывать ее полноту. Карелла прикинул, что роста в ней примерно пять футов три дюйма. Морщинистое, как печеное яблоко, лицо, аккуратно прибранные седые волосы. На щеках и предплечьях, выступавших из рукавов халата, были толстые жировые складки. Она сказала им по телефону, что ее невестка вернется из похоронного бюро к четырем. Они пришли в четверть пятого. Миссис Ньюмен извинилась и сказала, что Энн только что позвонила и сообщила, что задерживается. Глаза у нее опухли и покраснели – видно, она только что плакала.– Мы его завтра хороним, понимаете ли, – сказала она. – Энн занимается похоронами...Она достала из единственного кармана халата платок и вытерла глаза, на которых вновь выступили слезы.– Миссис Ньюмен, – сказал Карелла, – мы понимаем, как вам должно быть тяжело. Я должен извиниться за то, что мы беспокоим вас в такое время...– Ничего, ничего, – сказала миссис Ньюмен. – Я понимаю, это ваша работа.– Ничего, если мы зададим вам несколько вопросов?– Да-да, мы ведь говорили об этом по телефону.– Я ценю ваше великодушие, – сказал Карелла. – Миссис Ньюмен, ваша невестка сказала нам, что она уехала в Калифорнию первого августа. Это так?– Да.– Она говорила также, что разговаривала с вашим сыном во вторник вечером...– Об этом я ничего не знаю. Извините.– Я хотел бы знать, разговаривали ли вы с ним на этой неделе?– Нет.– Он вам звонил время от времени?– Да, раза два в месяц.– Миссис Ньюмен, когда вы разговаривали с ним в последний раз?– Точно не помню. Наверно, пару недель тому назад.– С ним все было в порядке?– Ну, он...– Да?– Видите ли, мой сын был алкоголиком...– Да, это нам известно.– И когда он звонил... понимаете, обычно он звонил мне, когда напивался.– Был ли он пьян, когда вы разговаривали с ним в последний раз?– Да.– И о чем вы с ним разговаривали?– Как обычно.– А именно?– О его отце. Джерри обычно напивался, а потом звонил мне и говорил об отце. – Она помолчала. – Мой муж умер два года назад.– От чего?– Он... он убил себя. Покончил жизнь самоубийством.– Я вам сочувствую, – сказал Карелла. Миссис Ньюмен посмотрела на него, кивнула и снова промокнула глаза платочком. – И ваш сын обычно говорил именно об этом, когда...– Да. Видите ли... Это он его нашел. Джерри. Я тогда работала. Я по профессии сиделка. Только в этом году ушла на пенсию. В тот вечер, когда... когда это произошло, у меня было ночное дежурство. Я была в больнице. Джерри зашел к нам... видите ли, они с отцом были очень близки... и когда он позвонил и никто не открыл, Джерри сразу заподозрил, что что-то неладно. Он очень встревожился. Видите ли, мой муж был художник. Абстрактный экспрессионист, очень известный. Лоуренс Ньюмен. Он обычно работал дома, в квартире на Джефферсон-авеню, где мы тогда жили. У него была мастерская с большими окнами на северную сторону. И когда Джерри позвонил, а никто не открыл, он... он сразу подумал, что что-то произошло. Он попросил швейцара открыть дверь запасным ключом, вошел... и увидел отца.– А как он покончил жизнь самоубийством, миссис Ньюмен?– Застрелился из пистолета. Вставил дуло себе в рот и... и спустил курок. Прямо в мастерской, где он работал.– Сочувствую вам, – снова сказал Карелла.– Я все время просила его избавиться от этого пистолета. Но он говорил, что в городе без пистолета нельзя, это необходимо, чтобы выжить. Я в это не верю, мистер... мистер Карелла, да?– Да, Карелла.– Я не верю в то, что людям нужно оружие. Если кто-то держит дома пистолет, значит, он собирается им воспользоваться. Верно ведь? Либо против кого-то другого...– Судя по нашему опыту – да, – сказал Карелла.– Я где-то читала – еще до того, как Ларри застрелился, я использовала это как аргумент в споре, когда пыталась убедить его избавиться от оружия, – я читала, что очень многие люди, хранящие оружие, рано или поздно используют его против себя. Это правда?– Да, процент застрелившихся среди самоубийц очень высок.– Я ему говорила! Но он, конечно, и слушать не хотел. Сказал, что надо быть готовым к самозащите. «От кого? – спрашивала я. – От диких индейцев, что ли?» На нашем острове больше нет диких индейцев, джентльмены. Единственные дикари – это мы сами. – Она глубоко вздохнула и продолжала: – Не надо было оставлять его одного в тот вечер. Он работал над одной особенно сложной картиной и никак не мог найти нужного решения. Он ее раз десять переписывал, но она ему все равно не нравилась. И когда я в последний раз попрощалась с ним, он тоже работал над этой картиной. Я ему сказала, что картина замечательная. Но я видела, что он мне не поверил.Она снова вздохнула и отвернулась, глядя в окно, откуда открывался великолепный вид на реку Дикс и мосты через нее.– И наконец он нашел выход в этой мастерской, залитой лучами заходящего солнца: вставил дуло в рот и спустил курок. – Она судорожно вздохнула. – Мой сын, Джерри, был ужасно потрясен всем этим. Тогда-то он и начал пить. После того, как его отец лишил себя жизни.– Вы сказали, это было два года назад?– Да, два года назад, двенадцатого мая. Я этот день запомню на всю оставшуюся жизнь...– И когда ваш сын вам позвонил...– Да, именно об этом он и говорил. Конечно, он был пьян. Он почти все время был пьян. Он говорил о своем отце, заново переживал тот майский вечер, когда он вошел в мастерскую и нашел его... – Она снова отвернулась. Карелла ждал. Клинг уставился в пол. – Простите, все это еще слишком болезненно. Я уже стара, но я помню, что это такое – любить кого-то больше жизни. А теперь... а теперь это. Джерри... Почти так же, какой...Она покачала головой и снова прижала платок к глазам.– Простите...– Миссис Ньюмен, не говорил ли ваш сын о том, что замышляет самоубийство?– А разве они об этом говорят? – спросила она. – Разве мой муж говорил об этом? Люди впадают в депрессию – но это нормально. Если они загоняют все свои проблемы внутрь, как можно догадаться, что они замышляют? Вы понимаете, какую боль должен испытывать человек, если он думает о том, чтобы лишить себя жизни? Я просто представить не могу такого страдания. Воля к жизни – такое сильное чувство, что просто нельзя себе представить, чтобы человек... – Она снова покачала головой. – Это немыслимо!– Вы думаете, ваш сын совершил самоубийство, миссис Ньюмен?– Я не знаю, что думать.– Вы не знаете, были ли у него враги?– Он об этом никогда не говорил.– Если бы ему кто-то угрожал по телефону или он получал письма с угрозами, вы бы об этом знали?– Об этом вам лучше спросить у Энн.– Какие у них были отношения?– Достаточно хорошие. Принимая во внимание...– Что?– Его пьянство. Это, конечно, серьезная проблема. Но они очень любили друг друга, когда поженились, – у Джерри это был второй брак, знаете ли, – и, по-моему, Энн держалась безупречно, принимая во внимание обстоятельства. На самом деле эти два года она вела себя как святая. Я очень люблю эту девушку.– А как насчет первой жены вашего сына? Джессика Герцог, так, кажется?– Да, это ее девичья фамилия.– Вы виделись с ней после их развода?– Нет. Она вообще-то довольно славная женщина, и я не имею ничего против того, чтобы продолжать поддерживать с ней отношения. Но в случае развода люди обычно поддерживают свою плоть и кровь, и...ну, в общем, к сожалению, мы с ней больше не общаемся. На самом деле, жалко.– Миссис Ньюмен, насколько я понимаю, у вас есть еще один сын...– Да, Джонатан.– Он живет в Сан-Франциско, верно?– Да.– Они с Джерри были в хороших отношениях?– Да, насколько они вообще могли поддерживать отношения на таком расстоянии.Она посмотрела Карелле прямо в глаза и спросила:– Простите, мистер Карелла, но... вы действительно подозреваете, что моего сына могли убить?– В любом случае насильственной смерти, то есть вызванной не естественными причинами, мы обязаны рассмотреть все версии, – ответил он.– Понимаю...– Мама! – послышалось из прихожей. Все трое обернулись. Энн Ньюмен вынимала ключ из замочной скважины входной двери. На ней была курточка в черно-белую полоску поверх белой водолазки и черной юбки. Энн, как и вчера, выглядела удивительно свежей. Карелла про себя позавидовал обмену веществ, который, казалось, делал ее неуязвимой для жары. Она положила ключи на столик в прихожей, вошла в гостиную и протянула руку детективам.– Извините, что я задержалась, – сказала она, пожимая руку сперва Карелле, потом Клингу. – Так много всего надо было устроить... Не хотите чего-нибудь выпить? Мама, вы им ничего не предлагали? Может быть, чего-нибудь безалкогольного? Чаю со льдом, например...– Нет, спасибо, – сказал Карелла.– Спасибо, мэм, – Клинг покачал головой.– Мне хотелось бы джину с тоником. Надеюсь, никто не будет возражать? Мама, не могли бы вы мне смешать джин с тоником, пока мы будем беседовать?– Хорошо, дорогая, – ответила миссис Ньюмен и тут же вышла из комнаты.– Что вам хотелось бы знать? – спросила Энн. – Жара жуткая, не правда ли? Как по-вашему, здесь достаточно прохладно?– Да, все отлично, спасибо большое, – сказал Карелла. – Миссис Ньюмен, детектив Клинг недавно беседовал с медэкспертом, так что, если вы не возражаете, задавать вопросы будет он.– Да, пожалуйста, – сказала она, оборачиваясь к Клингу. – Что они обнаружили?– Очевидно, он скончался от того, что принял смертельную дозу секонала, – сказал Клинг.– А! – сказала она.– Миссис Ньюмен, мы нашли пузырек из-под лекарства...– Да, наверно, это он, – сказала Энн.– ...на полу в ванной, – закончил Клинг. – В нем оставалась только одна капсула секонала.– Одна? О Господи! Когда я уезжала в Калифорнию, в ней было тридцать капсул!– Значит, вы не израсходовали ни одной капсулы с двадцать девятого июля, когда получили их по рецепту?– Нет, у меня еще оставалось несколько штук с прошлого месяца, полдюжины или около того. Я взяла их с собой в Калифорнию.– Ваш врач регулярно прописывает вам секонал? Доктор Бролин, не так ли?– Да, Джеймс Бролин. У меня проблемы со сном, и лекарства, которые продаются без рецепта, мне не помогают. Доктор Бролин не видел никакой опасности в том, чтобы прописывать мне барбитурат.– Давно ли вы принимаете секонал? – спросил Клинг.– С тех пор, как... ну, короче, уже несколько лет.– С каких пор, миссис Ньюмен?– С тех пор, как Джерри начал так сильно пить. Жить с алкоголиком не так-то просто, знаете ли...– Вы принимаете снотворное каждый вечер?– Нет, не каждый.– А по этому рецепту можно заказать лекарство вторично?– Нет, в нашем штате это запрещено законом. Иначе такие рецепты могут попасть в руки наркоманов...Клинг смутился, но отважно продолжал разговор.– Значит, доктор Бролин каждый месяц выписывает вам новый рецепт?– Иногда реже. Он выписывает мне новый рецепт каждый раз, как мои запасы иссякают.– А перед отъездом в Калифорнию лекарство у вас как раз закончилось.– Да. Как я уже говорила, у меня оставалось шесть-семь капсул. Но я не люблю оставлять за собой хвосты. Перед тем, как куда-то уехать, я всегда привожу все свои дела в порядок. Поэтому я попросила доктора Бролина выписать мне новый рецепт.– Вы часто бываете в отъезде?– Изредка. В основном тогда, когда проходит какая-нибудь выставка, которую я считаю нужным посмотреть. Например, я никогда не пропускаю выставок в Чикаго. А лос-анджелесская выставка в этом году обещала быть очень хорошей.– Миссис Ньюмен, результаты медэкспертизы показали, что ваш муж в момент смерти находился в состоянии опьянения. Когда вы...– Это меня не удивляет, – заметила Энн.– В прошлый вторник, когда вы с ним разговаривали, он был пьян?– Иногда трудно сказать. Он может быть сильно пьян и тем не менее казаться совершенно трезвым.– В тот вечер, когда вы с ним говорили, он казался трезвым?– Он казался... нормальным. Он был в депрессии, но в остальном – как всегда. Тем более что в последние месяцы депрессия сделалась его нормальным состоянием.– Он никогда не обсуждал с вами возможность самоубийства?– Ну... Мне не хочется в этом признаваться, потому что меня могут счесть бесчувственной...– Почему?– Вы можете спросить, почему я оставила его и уехала в Калифорнию, несмотря на то, что знала, в каком он состоянии...– А в каком состоянии он был, миссис Ньюмен?– Он говорил мне... он сказал, что с него хватит.– Чего?– Всего. Что он устал от жизни.– Когда это было?– Накануне перед моим отъездом.– То есть в четверг?– Да, в четверг вечером.– Тридцать первого июля.– Да.– Он говорил вам, что устал от жизни?– Ну, разумеется, он был пьян, и я... Понимаете, он это говорил далеко не в первый раз.– О том, что хочет покончить жизнь самоубийством?– Нет, он так не говорил.– А как он говорил?– Он говорил, что его отец был прав.– Он имел в виду...– Он имел в виду самоубийство своего отца. Его отец застрелился два года назад.В гостиную вернулась миссис Ньюмен. Она порезала лайм – разновидность лимона, – и ломтик лайма плавал в высоком бокале с джином и тоником, предназначенном для Энн. Миссис Ньюмен слышала последние слова Энн.– Я уже рассказывала об этом джентльменам, дорогая. Вот твой джин с тоником.Энн взяла бокал, сказала «спасибо» и спросила у детективов:– Вы уверены?..– Мы на службе, мэм, – ответил Клинг.– Ах да, конечно. Ваше здоровье! – сказала Энн и отхлебнула джина с тоником. – Как хорошо! Жара просто невыносимая, не правда ли?– Кстати, о жаре, – сказал Карелла. – Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов относительно вашего кондиционера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21