— По-моему, глупо носить замок на штанах, — настаивал Бобби. — Клянусь, я первый раз в жизни вижу человека с замком на штанах.— Ну так не смотри на него, — посоветовал мальчик. — Если не правильно подпрыгнешь, то не дотянешься до пальцев ног. Иногда попадаются такие доски…— Ты носишь его на всех штанах? — поинтересовался Бобби.— Да, на всех.— Ты снимаешь его с одних штанов и надеваешь на другие?— Да.— По-моему, очень, глупо. Если хочешь знать правду, это очень глупо.— Ну так не смотри, — повторил Хэнк слова другого мальчика.— Мне это не нравится. Вот и все. Не нравится.— Какое мне дело до того, что тебе нравится? Это мои штаны и мой замок. И мне наплевать, что тебе не нравится.Но ему стало вдруг немного страшно. Бобби был гораздо крупнее него, и ему совсем не хотелось драться с парнем, который может запросто убить. Он хотел только одного — чтобы Бобби прекратил этот разговор. Но Бобби не собирался останавливаться. Бобби развлекался.— Почему ты не носишь замок заодно и на рубашке?— Я не хочу носить замок на рубашке.— А почему бы тебе не повесить его на трусы?— А почему бы тебе не заткнуться? — Хэнка охватила дрожь. «Я не боюсь», — мысленно говорил он себе.— А почему бы тебе не подвесить его на нос?— Слушай, заткнись, а? — сказал Хэнк.— В чем дело? Распсиховался из-за своего дурацкого замка?— Ничего я не распсиховался. Просто не хочу говорить об этом.— А я хочу, — заявил Бобби. — Ну-ка дай посмотреть твой замок. — Он наклонился и протянул руку, чтобы дотронуться до замка, чтобы рассмотреть его поближе.Хэнк немного отодвинулся.— Убери руки! — выкрикнул он. «Господи, ну почему это должно быть именно со мной, почему меня просто не оставят в покое?» — в отчаянии думал он. Внутри у него все тряслось, и он снова повторил себе: «Я не боюсь», — хотя понимал, что ужасно боится, и ненавидел свой страх и ненавидел Бобби, лицо которого расползлось в гнусной ухмылке.— В чем дело? Мне нельзя даже потрогать?— Нет, нельзя, — изо всех сил храбрился Хэнк. «Перестань же, — думал он. — Зачем нам драться? Перестань».— В чем дело? Он — золотой, что ли?— Да, платиновый. Убери лапы.— Я только хотел посмотреть.— Ты же сказал, что тебе не нравится на него смотреть. Так что убери лапы. Пойди и посмотри на что-нибудь еще. Почему бы тебе не заглянуть за угол?Замок свисал с тренчика, ткань тесно переплелась с металлом. Бобби искоса взглянул на замок. Внезапно он протянул руку, схватил замок и вырвал его вместе с тренчиком. На мгновение Хэнк замер от потрясения. Бобби широко улыбался, сжимая в кулаке замок. Хэнк не знал, как поступить. Вызов был брошен. Дрожа всем телом, с трудом сдерживая слезы, он встал на ноги.— Отдай замок, — прохрипел Хэнк;Бобби тоже поднялся. Он был, как минимум, на голову выше Хэнка и в два раза шире.— А в чем дело? — с невинным видом спросил он.— Отдай замок!— Пожалуй, я выброшу его в сточную канаву, пусть поплавает в дерьме, — хмыкнул Бобби и сделал шаг в сторону канавы, не понимая, что в его пальцах зажато сердце Хэнка, его личность, его жизнь. Он уже догадался, что Хэнк его боится. Он чувствовал страх в его худеньком, дрожащем тельце, видел его в плотно сжатых губах, во влажных от подступающих слез глазах. Но он не понял, что держит в руке бесценное сокровище, нечто, придающие смысл и чувство реальности в безликости асфальтовых джунглей. Он не понимал, пока Хэнк не ударил его.Он сильно ударил Бобби, так сильно, что у того сразу хлынула кровь из носа. Бобби почувствовал, как из его ноздрей течет кровь, и широко открыл глаза от удивления. Хэнк ударил его еще раз и еще, удары сыпались один за другим, а Бобби все пытался нащупать свой нос. Внезапно он упал на раскаленную мостовую, Хэнк оседлал его, и Бобби почувствовал, как его горло, сдавили крепкие пальцы, вцепились мертвой хваткой, и он вдруг с ужасающей ясностью понял, что Хэнк задушит его насмерть.— Отдай ему замок, Бобби, — сказал один из ребят, и Бобби — дергая головой, пытаясь вырваться из стальных пальцев, сжимающих его горло, — просипел:— Вот он, возьми!Он разжал кулак, и замок выпал из его руки. Хэнк быстро схватил его. Он держал его обеими руками, и тогда слезы наконец брызнули из его глаз, заливая лицо.— Почему, почему т-т-ты лезешь н-н-не в свое д-д-дело? — заикаясь, пробормотал он.— Иди домой, Бобби, — Посоветовал один из ребят. — У тебя весь нос в крови.Драка закончилась, и с тех пор у него никогда не возникало неприятностей с Бобби. Замок он больше не носил. Вместо замка у него появилось кое-что другое: осознание собственного страха и границ терпения. * * * — Папа?Он поднял голову ив первое мгновение не узнал стоявшую перед ним молодую даму — длинные светлые волосы, вопросительный взгляд на взрослом лице, высокая грудь, узкая талия и длинные ноги. «Неужели это моя дочь, — подумал он. — Уже такая взрослая? Давно ли сидела у меня на коленях Дженни? Когда же ты успела превратиться в женщину?— Папа, с тобой все в порядке? — В ее голосе слышалась тревога.— Да, — кивнул он, — просто решил выкурить последнюю сигарету перед сном.— Какая чудесная ночь, — вздохнула Дженни. Она села рядом с ним на ступеньку, натянув юбку на колени.— Чудесная! — Он тоже вздохнул. — Ты пешком шла от Агаты?— Да. Ребята еще остались, а я ушла. Было так скучно. — Она замолчала, потом добавила:— Лонни не пришел.— Лонни?— Да, Лонни Гэвин.— Ах да!Некоторое время они сидели молча:— Какая сегодня чудесная ночь, — повторила Дженни.— Да, ты права.И опять повисла тишина.— Ты… ты никого не видела на улице? Недалеко от дома? — спросил он.— О чем ты?— Никаких парней не встретила?— Нет. Никого.— Тебе не следует ходить одной по ночам, — заметил он.— Ой, у нас здесь нечего бояться, — отмахнулась дочь.— И тем не менее.— Не беспокойся, папа.И снова молчание. У него возникло странное чувство, будто Дженни хочет что-то ему сказать. Откровенный разговор мог бы пойти на пользу им обоим, думал он, но вместо этого они сидели как два незнакомых человека на вокзале провинциального города, не способные найти тему для какого-нибудь разговора.Наконец дочь встала и расправила юбку:— Мама еще не спит?— Нет.— Пожалуй, выпью стакан молока вместе с ней, — сказала Дженни и пошла в дом.Он остался один в темноте. * * * На следующее утро Хэнк начал свой рабочий день с того, что распорядился установить круглосуточное наблюдение за своим домом. Глава 5 Вход в кондитерскую располагался в правой части здания. За дверью вдоль стены выстроились три кабинки. В центре зала бил фонтан, вокруг которого стояло четыре стула. К задней стене примыкала телефонная будка. Прямо за дверью напротив фонтана со стульями блестела стеклом витрина, поверх которой стояли коробка с жевательной резинкой и кассовый аппарат.В кондитерской одновременно уживались убожество и домашний уют. Краска на стенах облезла, кожаная обшивка кабинок истерлась и покрылась жирными пятнами; дешевые конфеты в витрине имели совершенно несъедобный вид, но в то же время в магазине царила атмосфера удобства и комфорта. Хэнк остановился в дверях кондитерской и начинал понимать, почему Громовержцы выбрали ее местом своих сборищ. Он вошел в магазин, и в этот момент зазвонил телефон. Хозяин снял трубку, и Хэнку вспомнились старые гарлемские времена, когда телефон в квартире был еще большой редкостью. Хозяин кондитерской бывало отвечал на звонок, а потом посылал какого-нибудь мальчишку за тем человеком, которого вызывали по телефону. По негласно установленным правилам посыльный получал на чай — пять, а иногда десять центов. По этим же правилам чаевые нужно было истратить обязательно в магазине. Поэтому каждый раз, когда в кондитерской раздавался звонок, мальчишки со всех ног мчались к магазину. Сегодня же на улице Итальянского Гарлема парни не подняли бы и головы при звуке звонка. Телефоны перестали быть роскошью. Теперь они составляли такую же часть повседневной жизни Гарлема, как и телевизоры. Крыши пестрели электронными антеннами как неопровержимое доказательство эффективности торговли в рассрочку.Хозяин кондитерской быстро поговорил по телефону и повесил трубку. Четверо парней, сидевших в ближайшей к телефону кабинке, даже не взглянули на него, когда он возвращался к прилавку. Этот невысокий человек в безукоризненно белом фартуке и со сверкающей лысиной слегка прихрамывал, но его хромота, как ни странно, не вызывала жалости, а, напротив, придавала ему мужественный вид.— Чем могу помочь, парень? — обратился он к Хэнку.— Я ищу членов клуба, который называется «Громовержцы», — объяснил Хэнк. — Мне сказали, что» обычно они собираются здесь.— Вас ввели в заблуждение, мистер.— Мне сказал не кто иной, как детектив лейтенант Ричард Ганнисон, а он не из тех, кто ошибается.— Да?— Да. Так где они?— А вы кто такой?— Помощник окружного прокурора Генри Белл.— Да?— Да. Ребята в дальней кабинке подняли головы. Один из них встал, но другой перехватил его руку, и тот сел обратно.— Надо же, — усмехнулся хозяин, — к нам еще ни разу не заходил окружной прокурор. Я польщен.— Так где же мне найти Громовержцев? — Хэнк посмотрел на дальнюю кабинку. — Вон те ребята, они не члены банды?— Понятия не имею, мистер, — ответил хозяин. — Я всего лишь хозяин кондитерской лавки. — Он протянул руку через прилавок. — Джой Манетти. Рад познакомиться.Хэнк пожал ему руку.— Мистер Манетти! — сказал он так, чтобы его слышали в кабинке. — Лейтенант дал мне список имен и адресов известных Громовержцев. Я могу прямо сейчас забрать этих ребят и отвезти в свой кабинет для допроса. Но я надеялся сэкономить время и поговорить с ними здесь, в Гарлеме. Ну так как?Манетти пожал плечами:— Вы меня спрашиваете, мистер? Но я всего лишь хозяин кондитерской.Хэнк повернулся к кабинке:— Ну так как?Парень с широкими плечами и мускулистыми руками исподлобья рассматривал Хэнка, потом едва заметно кивнул.— Давайте поговорим.Хэнк подошел к кабинке. Ребятам было примерно от пятнадцати до девятнадцати лет. Кивнувший ему был самым старшим и самым крупным парнем среди четверки. Он гладко зачесывал свои черные волосы, как бы выставляя на вид длинные бакенбарды. На левом запястье болтался браслет «под серебро». На руке чуть повыше браслета виднелся шрам. Густые черные брови нависали над голубыми, почти серыми глазами с тяжелыми веками. Когда он говорил, его губы почти не шевелились.— Садитесь, — пригласил он. — Кончо, принеси стул окружному прокурору.Один из ребят выскользнул из кабинки и скрылся за дверью в подсобке. Через минуту он вернулся, поставил стул во главе стола и снова занял свое место. Хэнк сел.— Меня зовут Диабло, — представился старший парень. — Знаете, что означает мое имя?— Оно означает «дьявол», — ответил Хэнк.— Верно, — насмешливо ухмыльнулся подросток, обведя взглядом ребят. Один из них кивнул.— Ты испанец?— Я? — возмутился Диабло. — Я? Не говорите глупостей!— Диабло — испанское имя.— Да? — удивился парень. — А я думал — итальянское. Я итальянец.— Диабло Дегенеро, — сказал Хэнк. — Твое настоящее имя — Кармин. Ты — главарь Громовержцев.— Верно, — кивнул Диабло. — Ребята, это окружной прокурор. А это Кончо, Ники и Бад. Чем мы можем вам помочь?— Вы можете ответить на несколько вопросов, — пояснил Хэнк. — Либо здесь, либо у меня в кабинете, выбирайте сами.— Мы будем отвечать здесь, — принял решение Диабло. — Если вопросы нам понравятся.— Если вам не понравятся вопросы, вы сможете ответить на них в моем кабинете. В присутствии стенографиста.— Вы очень смелый человек, мистер окружной прокурор, — усмехнулся Диабло. — Явились сюда один, без своры легавых.— Мне не нужны охранники? — ответил Хэнк.— В самом деле?— Да. А ты думаешь по-другому?— Мистер окружной про… — начал Диабло после минутного молчания.— Мистер Белл, — поправил Хэнк.Диабло молча уставился на него, потом снова насмешливо ухмыльнулся и пожал плечами:— Конечно, мистер Белл. Как скажете, мистер Белл. Что вы хотели спросить, мистер Белл?— Дэнни Дипаче состоит в вашей банде?— Какой банде, мистер Белл?— Громовержцев?— Громовержцы — не банда, мистер Белл. Это спортивный клуб. Верно, ребята?Парни закивали. Они не сводили глаз с Хэнка.— Дэнни Дипаче является членом этого клуба? — перефразировал он свой вопрос.— Как вы сказали, мистер Белл? Дэнни Дипаче?— Да?— Дэнни Дипаче… Дайте подумать. Да, точно. Кажется, он «живет в этом квартале?— Это мне известно.— Да, значит, так оно и есть. Хороший парень, этот Дэнни Дипаче. Но я слышал, будто у него кое-какие неприятности. Он пошел в Испанский Гарлем, и там на него напал какой-то испанский ублюдок. Так вы об этом Дэнни Дипаче говорите, мистер Белл?— Да.— Что вы хотели спросить о нем, мистер Белл?Хэнк минуту молча смотрел на него:— Ты попусту тратишь тут время, а мое время дорого стоит. Либо я получаю прямые ответы, либо тебя приведут в мой кабинет. Так что выбирай, как тебе больше нравится.— А в чем дело, мистер Белл? — сделал невинные глаза Диабло. — Я стараюсь ответить как можно точнее. Просто я забыл ваш вопрос, вот и все.— Ну хорошо. — Хэнк отодвинул стул и встал. — Как тебе будет угодно. Встретимся на Леонард-стрит. Мы можем задержать тебя ненадолго, так что не советую строить планы на ближайшее будущее.Он повернулся и направился к двери. За его спиной слышался возбужденный шепот.— Эй! — окликнул его Диабло.Хэнк продолжал идти.— Мистер Белл! Мистер Белл!Хэнк остановился и медленно повернулся к столу. Диабло смотрел на него с робкой улыбкой.— В чем дело? Вы что, мистер, шуток не понимаете?— В рабочее время — нет. Вы готовы говорить со мной?— Конечно. Проходите, садитесь. Не волнуйтесь. Мы все время дурачимся. Так интереснее жить. Идите же сюда. Хэнк вернулся к столу и сел.— Хотите кофе, мистер Белл? Эй, Джой, принеси всем кофе.— Ну так что ты скажешь насчет Дэнни? — повторил свой вопрос Хэнк.— Я скажу вам вот что: если вы отправите этого парня на электрический стул, вы совершите большую ошибку.— Я не выношу приговоров, — поправил его Хэнк. — Я лишь представляю обвинение по делу.— Это я и имел в виду. Могу я говорить откровенно, мистер Белл?— Чем откровеннее, тем лучше.— Отлично. Эти трое ребят невиновны.Хэнк промолчал.— Я знаю, о чем вы думаете, — продолжал Диабло. — Они убили парня. А он оказался слепым. Но здесь все не так просто, как кажется на первый взгляд, мистер Белл. Я вам точно говорю.— Что ты имеешь в виду?— Ну, например, то, что на тот вечер была запланирована драка. Черт, я говорю с вами, как с братом, раскрываю вам наши внутренние тайны, которые нельзя никому выдавать, понимаете?— Продолжай.— Я знал о драке, потому что сам договорился с испанцем, которого они зовут Гаргантюа. Он — их главарь, главарь Всадников, слышали про таких? Он принимает наркотики. Я это точно знаю. Многие члены Всадников принимают кокаин. Мне кажется, они и название для своего клуба выбрали по этой причине. Ну, кони, понимаете? «К» — кокаин. Мы, Громовержцы, даже близко не подходим к наркотикам. Мы руки переломаем, если узнаем, что кто-то из наших сидит на наркотиках. Верно, ребята?Ребята в подтверждение кивнули.— В общем, я договорился о драке. Поэтому знал место сбора и все такое. И решили не посылать никого на разведку. Мы должны были встретиться на Сто двадцать пятой. Прямо там. В десять часов.— К чему ты клонишь? — спросил Хэнк.— А вот к чему. Как вы считаете, могли три Громовержца отправиться на территорию противника искать приключений, когда их ждала масса приключений в тот же вечер и в другом месте? По-моему, в этом нет никакого смысла. Они просто пошли прогуляться, вот и все. Просто прогуляться.— Почему же они гуляли в Испанском Гарлеме?— Откуда мне знать? Может, они случайно туда забрели. Может, искали маленькую смуглянку? Многие ребята с ума сходят от испанских девушек. Они такие темпераментные, эти испанки.— Значит, они явились в Испанский Гарлем, просто случайно забрели туда, — уточнил Хэнк, — набросились на слепого парня и искромсали его ножами. И ты еще говоришь, что они невиновны!— Не в том, что зарезали его. О, они убили этого испашку, это точно.— Тогда в чем же они невиновны?— В убийстве, — сказал Диабло.— Понятно.— Тот парень наставил на них нож, разве вы не знаете?— Да, мне говорили, — устало произнес Хэнк.— Это правда. Я выяснял. Понимаете, я знаю несколько нейтралов среди испашек, они нормальные ребята.— Нейтралов?— Они не состоят ни в одном клубе.— Как Дэнни?Диабло не ответил.— Я говорил с нейтралами, — продолжал он, будто не слыша вопроса Хэнка, — и они сами видели нож. Что вы на это скажете?— Очень интересно. Так Дэнни Дипаче был одним из Громовержцев?— Вот что я вам скажу. — Диабло опять проигнорировал вопрос. — Это была самозащита со стороны Амбала и Дэнни. А что касается Бэтмена… — Он пожал плечами. — Бэтмен немного того, понимаете?— Сумасшедший, что ли?— Ну, не совсем сумасшедший. Но… какой-то заторможенный! Глупый, что ли… Знаете, он из тех, кому все время нужно подтирать нос, и совершенно не отвечает за свои поступки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26