Мы не участвовали в стычках, не натыкались на патрули, не попадали в засады, не удирали от погони, просто шли вперед, мрачные и полные решимости.
Как, возопит опытный читатель, как такое может быть вообще?! Этого не может быть по определению! Герои сталкиваются с трудностями еще на подходе к Стране Зла, а уж в самой стране опасности кишат на каждом углу, и истинный герой должен прокладывать себе путь огнем и мечом.
Дудки. Как мы узнали чуть позже, основные наземные силы Темного Властелина были положены на то, чтобы не пропустить через Ущелье Рока армию лорда Келвина по прозвищу Смерть, и, забегая вперед, скажу, что им это не удалось. Битва в Ущелье Рока с переменным успехом длилась почти сутки, а потом кавалерия Двенадцати Королевств выбила нежить и с оборонительного вала, и из ущелья вообще. Не тратя времени на привалы и отдых, лорд Келвин перестроил свои войска и походным маршем двинулся в сторону Черной Цитадели.
Поэтому населению Империи было не до нас, его заботила гораздо более многочисленная и смертоносная проблема – армия союзников.
Конечно, я погрешу против истины, если скажу, что мы вообще никого не встретили. Мы видели потрепанные отряды орков, отходящие в сторону Цитадели, видели отступающую колонну зомби, ведомую черными сержантами, как-то ночью над нами пронеслось что-то огромное и крылатое, как древний ящер, вымерший вместе с динозаврами. Хорошо, что было темно и нам не удалось рассмотреть, какое существо парило над нами в ночном небе.
Но большей частью мы никого не встречали, а если и встречали, то пятеро разноразмерных зомби не вызывали ни у кого ни подозрения, ни простого любопытства.
Утром второго дня, когда неохотно вставшее солнце осветило окрестности пока еще бледным утренним светом, мы увидели на горизонте Черную Цитадель.
Нельзя сказать, чтобы строение это выглядело особо зловещим.
Во-первых, Цитадель не была черной. Возможно, если хшнуть глубже и вспомнить о цвете сердца и мыслей ее хозяина, воздвигнувшего крепость в сей не слишком радостной местности, можно догадаться, почему ее назвали именно так. Но черной она не была.
Обычный замок, скажу я вам, разве что самый большой из виденных мною ранее. Хотя нельзя сказать, что раньше я видел очень много замков. Размер Черной Цитадели? Больше, чем Кремль, но меньше, чем Великая Китайская стена.
Стены из серого камня, возвышающиеся над ними башенки, громада основного замка где-то посередине – вот и все, что можно было рассмотреть с такого расстояния. Если над Цитаделью и вились стаи воронов, парили орлы, а стены были украшены насажанными на колья отрезанными головами, ничего этого видно еще не было.
– К вечеру мы сможем плевать на эти стены, – сказал Кимли.
– Снаружи, – сказал я. – Хотя я бы предпочел иметь возможность плевать на них изнутри.
– Мы будем внутри, – сказал Морган.
– Позвольте полюбопытствовать, как мы туда попадем? – сказал я. – Я всю дорогу спрашивал у вас о способе нашего проникновения внутрь, и вы все время отвечали мне, что сориентируетесь на месте. Так мы уже почти на месте, пора бы начать ориентироваться.
– Можно постучать в ворота и попросить, чтобы нас пустили, – сказал Кимли. – Или встать напротив замка и орать громко-громко.
– И что орать? – спросил я.
– Вызов на смертный бой, – сказал Кимли. – Пусть Темный Властелин выйдет из замка один и попытается разобраться с тобой, как мужчина с мужчиной.
– Ты порой поражаешь меня, сын Дэринга, – сказал я. – И где это ты выискал подобные глупости?
– В древних легендах, – сказал гном.
– И они когда-нибудь срабатывали? – поинтересовался я.
– В древних легендах, – сказал гном.
– Боюсь, что мы имеем дело с современной легендой, – сказал Теффас. – И Избранный затронул весьма интересный вопрос. Я тоже хотел бы знать, как мы попадем внутрь.
Морган остановился.
– Почему вы ждете от меня ответов на все вопросы? – спросил он. – Я волшебник и имею дело с магией, а не со штурмом укрепленных крепостей. Для этого у нас в отряде был сэр Реджи.
– Все замечательнее и замечательнее, – сказал я. – Значит, никакого плана у нас нет?
– Боюсь, что так, – сказал Морган. – Но мы что-нибудь придумаем, когда подойдем поближе.
Вот это я называю картиной Репина «Приплыли». Или «Приехали». В общем-то, не важно. Забавно будет, если мы, пройдя столько километров пути, сражаясь и теряя друзей, окажемся бессильными только из-за того, что не сможем проникнуть внутрь замка. Мир падет, а короткий остаток своей жизни мы проведем под стенами замка, в полушаге от нашей цели, бессильно царапая стены в безумной и отчаянной попытке их преодолеть.
Богатое у меня все-таки воображение.
По мере нашего приближения к стенам Черной Цитадели местность стала более оживленной. Все чаще мы натыкались на марширующие отряды зомби, по равнине начали рассекать конные патрули. Правда, ни один из них не приблизился к нам на достаточное расстояние, чтобы мы могли рассмотреть и животное и седока. Скажу вам только, что в качестве ездового животного использовались отнюдь не лошади. Не может быть у нормальной лошади шести ног.
Найдя небольшой овраг, мы решили остановиться там. Дождаться полной темноты, чтобы под покровом ночи подобраться вплотную к Цитадели и оценить прочность ее стен.
В овраге было темно, дно его поросло высокой травой – или низким кустарником, черт знает, что это было, – но проблема заключалась в том, что благодаря отсутствию света и наличию растительности мы не сразу заметили, что овраг уже облюбовал в качестве убежища кто-то до нас.
– Приветствую вас, – раздался голос, и мы чуть не подпрыгнули от неожиданности.
К нам обращался орк. На вид он был молодым орком, страшенным, зеленым, вооруженным кривым мечом. Голос его звучал грубо и хрипло, как у настоящего орка, но речь была слишком грамотной.
– Положи топор, Кимли, сын Дэринга, – сказал орк. – Время битвы скоро, но оно еще не пришло.
– Ты кто такой и откуда знаешь мое имя? – грозно вопросил гном, и не подумав расстаться со своим оружием.
– Я был орком сегодня утром, – сказал орк. – Звали меня Кирдык.
– И ты обладал характерной особенностью подкрадываться незаметно, – сказал я, обнажая Валькирию.
До странного орка было около двух метров, мой меч в полтора раза длиннее, чем его, так что у меня получалось неплохое преимущество.
– Я не буду драться с вами сейчас, – сказал орк. – Я пришел, чтобы помочь.
– Откуда ты нас знаешь? – спросил Морган. – Как ты нас здесь нашел и почему хочешь нам помочь? В чем заключается твоя помощь?
– Слишком много вопросов, маг, – сказал орк. – Разве твоя мудрость не должна подсказать тебе ответы?
– В данный момент она подсказывает мне только одно: опасность.
– Ты в опасном месте, маг, и опасность угрожает тебе со многих сторон. Но не с моей.
– Ты – Владыка Танг, – сказала моя любимая.
Она с самого начала не притрагивалась к оружию. Знала, что это бесполезно.
– Меня называли и так, – согласился орк. – Еще меня называли Разрушителем и сэром Реджи. Под своим последним именем я провел вас сквозь многие опасности и хочу помочь преодолеть еще одну.
– Я не приму помощи от демона, – заявил Морган.
– В вашем положении было бы глупо отказываться от любой помощи, маг, – сказал орк. – Тем более от моей.
– Я не могу тебе доверять, – сказал маг.
– Странно, – сказал орк. – Я дрался рядом с тобой с самого начала этого похода, и ты не раз поворачивался ко мне спиной. Я вывел тебя из пещер, куда ты был перенесен Келленом при помощи порталов Шрага. Я был тем самым призраком, что являлся к тебе во тьме. Я дрался с ограми, дрался с наемниками, дрался с зомби на башне Корда, я штурмовал вместе с тобой Ущелье Рока, шел Тропой Павших и уничтожил Черных Лордов. Разве этого мало для того, чтобы заслужить твое доверие?
– Ты обманывал нас все время.
– А ты принял бы мою помощь, если бы с самого начала знал, кто я?
– Нет.
– Поэтому я и скрылся под личиной сэра Реджи.
– Ты сражался с зомби на башне Корда, ты говоришь. Но ты сам их туда навел, чтобы с их помощью скрыть истинную причину убийства мага.
– Это было вызвано тактической необходимостью. Избранному требовалась некоторая часть моих воспоминаний, и без нее он был бы практически беспомощен и бесполезен. Корд узнал мою сущность и подписал себе смертный приговор. Но напрасной его смерть не была. Я видел, как Избранный дрался с Келленом. Если бы не я и моя помощь, он был бы убит в первые же три секунды боя. А потом я спас его и вас всех, убив оставшихся Черных Лордов. Морган, если бы я желал неудачи вашему походу, то мог тысячу раз убить вас всех во сне. И вы не успели бы даже проснуться, как оказались бы в царстве мертвых.
– Я не убежден.
– Никто не может быть убежден, если он не хочет быть убежденным. Твои глаза зашорены моей былой славой, маг, прошлым моего народа.
– В котором ты глубоко раскаиваешься, – саркастично сказал Кимли. – И хочешь искупить свою вину, помогая нам сейчас, да?
– Нет, – сказал орк. – Я не чувствую своей вины, потому что вообще не способен что-либо чувствовать. И мне, как говорите вы, люди, наплевать на вас всех с самой высокой колокольни. Но мне небезразличен исход войны, потому что он затрагивает и мое будущее тоже. Я не предлагаю вам свою дружбу, ибо это невозможно, но предлагаю вам временный альянс. Союз до окончания войны.
– Нет, – отрезал Морган.
– А как вы собираетесь проникнуть внутрь Черной Цитадели? – ударил орк в самое больное место. – Ведь это должно было стать моей заботой. Что вы можете сделать без меня? Отрастите себе крылья? Или сделаете подкоп? Брось упираться, маг, без моей помощи вам никогда не попасть внутрь.
– Попадем, – ответил Морган с такой уверенностью, словно пару часов назад не он признавался в своем бессилии против высоких стен.
– Ты слеп, маг, – сказал орк. – Да, я не тот, за кого себя выдавал, на самом деле я – воплощенный в реальности кошмар, но на данном этапе наши интересы совпадают. Я, как и вы, хочу положить конец Темному Властелину.
– Так почему же ты не можешь этого сделать?
– Ты думаешь, я не пытался? – спросил орк. – Пробовал, и не один раз. Но магия его не берет, обычная сталь тоже. Только Валькирией можно нанести ему поражение, а я не могу владеть этим мечом. Я пробовал вытащить его из камня еще до того, как монахам явилось видение и они забрали его в свой монастырь.
– Как мне теперь кажется, именно ты послал монахам то пресловутое видение, не так ли?
– Я, – признал орк. – Я инициировал эту войну и этот поход с самого начала, я играл на обе стороны, и поэтому до сих пор мне удавалось контролировать ситуацию.
– До сих пор, – повторил Морган. – Теперь ты ее не контролируешь.
– Верно, и это мне не нравится, – сказал орк. – Без меня ваш поход вообще не мог бы состояться, без меня вы не зашли бы столь далеко, поэтому глупо отказываться от моей помощи в самом конце пути.
– Глупо было бы принять ее, демон. Откуда мы знаем, что, убив Темного Властелина, ты не откроешь Колодец Хаоса сам?
– Потому что мне нравится существовать, – сказал орк. – Мир был для меня отличной шахматной доской, и я вовсе не намерен терять ее по прихоти какого-то новоявленного божка. Мне нравится здесь, и я не хочу искать для себя что-то другое.
– И все же я вынужден отклонить твое предложение, – сказал Морган. – Выиграем мы или проиграем, но это произойдет без тебя.
– А кто назначил тебя главным, маг? – поинтересовался орк. – Между прочим, не ты носишь на своем бедре Валькирию, и не ты вступишь в последнюю схватку. Избранный, ты сам волен выбирать свой путь. Что ты скажешь, сэр Геныч?
– Мне не нравится, когда мне врут.
– Не разводи здесь детские сопли, – сказал орк. – Я понимаю, что на тебя давит окружение, и все такое. Можем мы поговорить с тобой наедине? С глазу на глаз?
– Нет! – рявкнул Морган.
Орк не удостоил его даже взглядом. Он смотрел на меня, а я на него.
– Не вижу в этом ничего плохого, – сказал я. – Выступать сейчас мы все равно не можем, уснуть я не усну, а время чем-то занять надо.
– Ты подвергаешь себя большой опасности, – предупредил Морган.
– Да бросьте вы, – сказал я. – Какая может быть опасность в простом разговоре? Если бы он хотел убить кого-то из нас, мы уже были бы мертвы, правда?
– Пусть поговорит, – молвила Галадриэль. – Это его право.
Я тихонько пожал ее руку, благодаря за поддержку, убрал Валькирию в ножны и сделал шаг навстречу орку. Тот сразу же поднялся с корточек и пошел в дальний конец оврага, где наш разговор был бы неслышен для остальных.
– Я не буду тебя ни в чем убеждать, – сказал он, посчитав что мы уже удалились на безопасное расстояние. – Я хочу просто поговорить.
– Говори.
– Я – чужой в этом мире, как и ты. Мой народ, те, кого теперь называют Владыками Танг и о ком говорят всегда со страхом и презрением, был заброшен сюда много веков назад. Наш прежний мир не был похож на этот, и мы являемся другой формой жизни, высшей формой, хочу заметить, по отношению к населяющим этот мир аборигенам. Думаю, что с их точки зрения мы причинили миру много зла, но, если посмотреть на историю под другим углом, для нас зло таковым не являлось. Не назовешь же ты убийством жест, которым ты прихлопываешь надоедливого комара, не будешь же ты называть истреблением расы происшествие, когда твой ребенок поджег муравейник в лесу? Ты испытываешь вину, когда счищаешь со своей подошвы остатки раздавленного таракана?
– Таракан не разумен.
– Откуда ты знаешь? И что такое «разумен» вообще? По сравнению со мной, никто из обитателей этого мира не имеет разума. Но я сказал правду, мне нравится этот мир, более того, я привязан к этому миру, и если он погибнет, то и я погибну вместе с ним.
– Здесь я должен заплакать?
– Мне много лет, и я вовсе не намерен заканчивать сейчас свое существование. Тем более по воле мага, возникшего из ниоткуда всего пятьсот лет назад, а это ничтожно мизерный срок по моим меркам.
– И что ты предлагаешь?
– Ты должен убить его.
– Я и собираюсь.
– Но при помощи Моргана, Кимли и эльфов ты этого сделать не сможешь. Их сила велика, но недостаточна.
– Они – мои друзья.
– Я тоже был твоим другом, помнишь?
– Ты притворялся.
– Ты говоришь об эмоциях, а я говорю о поступках. Если кто-то спасает тебе жизнь, важно ли для тебя, какими мотивами он руководствовался? Хочет, чтобы его считали героем, либо ему неприятно смотреть на твой изуродованный труп, либо он искренне желает тебе добра? Какая разница, ведь без него ты был бы мертв.
– Может, для тебя и нет разницы.
– Это не твой мир. Ты пришел в него, и пришел не по своей воле. Тебя привела сюда магия. Тебе нравится здесь, здесь ты встретил женщину, которую полюбил, по крайней мере, ты так считаешь, ты хочешь спасти мир и выглядеть в ее глазах героем, не так ли?
– Возможно.
– Но ты слишком мало знаешь об этом мире. Морган далеко не такой мудрый, каким выглядит, и не такой всемогущий, каким кажется. Он не знает ответов на все вопросы. Кимли не так примитивен, как может показаться на первый взгляд. Ты можешь этого не знать, но все гномы, выползающие на поверхность из своих подземелий, шпионят в пользу своего народа. А эльфы? Что ты вообще знаешь об эльфах, что ты знал о них до того, как мы нарвались на посланцев Бранда в лесу? Галадриэль прекрасна и мудра, спору нет, но, возможно, она слишком мудра. Она старше тебя в десятки раз, она – дочь Повелителя Эльфов, вся ее жизнь прошла при дворе ее отца. Ее жизнь – сплошные интриги, войны и предательства. За ней тянется столько трупов, что не приснится и иному солдату. Не кажется ли тебе странным, что она воспылала к тебе любовью, стоило ей только тебя увидеть? И как легко отпустил ее Бранд? Возможно, они используют тебя лишь как орудие своего спасения, и она пошла с тобой, только чтобы укрепить твою решимость и не дать ей ослабнуть.
– Ты тоже хочешь использовать меня как орудие.
– Да, но я больше не лгу. Я рассказал тебе все как есть. Я – зло, но кто сказал, что нельзя использовать одно зло для борьбы с другим злом?
– Все средства хороши ради достижения цели?
– Верно.
– Твои речи отравляют мой разум, Владыка.
– Возможно, они лишь открывают тебе глаза.
– И чего ты от меня хочешь?
– Брось их сейчас, и пойдем со мной. Я проведу тебя в логово к Темному Властелину и сделаю все, чтобы ты мог его убить.
– А потом?
– Потом ты будешь волен делать все что хочешь. Можешь вернуться в свой мир, можешь отыскать своих друзей, жениться на эльфийке… Если у нее сразу после победы не пропадет такое желание.
– Я уже на ней женат.
– Не важно. Мне нет дела до того, чем ты займешься после победы.
– А чем займешься ты?
– Я готов поклясться чем угодно, что не причиню вреда тебе и твоим друзьям.
– А другим? И что такое слова для демона, чье имя стало синонимом лжи и обмана?
– Как я понимаю, твой окончательный ответ…
– Будет отрицательным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Как, возопит опытный читатель, как такое может быть вообще?! Этого не может быть по определению! Герои сталкиваются с трудностями еще на подходе к Стране Зла, а уж в самой стране опасности кишат на каждом углу, и истинный герой должен прокладывать себе путь огнем и мечом.
Дудки. Как мы узнали чуть позже, основные наземные силы Темного Властелина были положены на то, чтобы не пропустить через Ущелье Рока армию лорда Келвина по прозвищу Смерть, и, забегая вперед, скажу, что им это не удалось. Битва в Ущелье Рока с переменным успехом длилась почти сутки, а потом кавалерия Двенадцати Королевств выбила нежить и с оборонительного вала, и из ущелья вообще. Не тратя времени на привалы и отдых, лорд Келвин перестроил свои войска и походным маршем двинулся в сторону Черной Цитадели.
Поэтому населению Империи было не до нас, его заботила гораздо более многочисленная и смертоносная проблема – армия союзников.
Конечно, я погрешу против истины, если скажу, что мы вообще никого не встретили. Мы видели потрепанные отряды орков, отходящие в сторону Цитадели, видели отступающую колонну зомби, ведомую черными сержантами, как-то ночью над нами пронеслось что-то огромное и крылатое, как древний ящер, вымерший вместе с динозаврами. Хорошо, что было темно и нам не удалось рассмотреть, какое существо парило над нами в ночном небе.
Но большей частью мы никого не встречали, а если и встречали, то пятеро разноразмерных зомби не вызывали ни у кого ни подозрения, ни простого любопытства.
Утром второго дня, когда неохотно вставшее солнце осветило окрестности пока еще бледным утренним светом, мы увидели на горизонте Черную Цитадель.
Нельзя сказать, чтобы строение это выглядело особо зловещим.
Во-первых, Цитадель не была черной. Возможно, если хшнуть глубже и вспомнить о цвете сердца и мыслей ее хозяина, воздвигнувшего крепость в сей не слишком радостной местности, можно догадаться, почему ее назвали именно так. Но черной она не была.
Обычный замок, скажу я вам, разве что самый большой из виденных мною ранее. Хотя нельзя сказать, что раньше я видел очень много замков. Размер Черной Цитадели? Больше, чем Кремль, но меньше, чем Великая Китайская стена.
Стены из серого камня, возвышающиеся над ними башенки, громада основного замка где-то посередине – вот и все, что можно было рассмотреть с такого расстояния. Если над Цитаделью и вились стаи воронов, парили орлы, а стены были украшены насажанными на колья отрезанными головами, ничего этого видно еще не было.
– К вечеру мы сможем плевать на эти стены, – сказал Кимли.
– Снаружи, – сказал я. – Хотя я бы предпочел иметь возможность плевать на них изнутри.
– Мы будем внутри, – сказал Морган.
– Позвольте полюбопытствовать, как мы туда попадем? – сказал я. – Я всю дорогу спрашивал у вас о способе нашего проникновения внутрь, и вы все время отвечали мне, что сориентируетесь на месте. Так мы уже почти на месте, пора бы начать ориентироваться.
– Можно постучать в ворота и попросить, чтобы нас пустили, – сказал Кимли. – Или встать напротив замка и орать громко-громко.
– И что орать? – спросил я.
– Вызов на смертный бой, – сказал Кимли. – Пусть Темный Властелин выйдет из замка один и попытается разобраться с тобой, как мужчина с мужчиной.
– Ты порой поражаешь меня, сын Дэринга, – сказал я. – И где это ты выискал подобные глупости?
– В древних легендах, – сказал гном.
– И они когда-нибудь срабатывали? – поинтересовался я.
– В древних легендах, – сказал гном.
– Боюсь, что мы имеем дело с современной легендой, – сказал Теффас. – И Избранный затронул весьма интересный вопрос. Я тоже хотел бы знать, как мы попадем внутрь.
Морган остановился.
– Почему вы ждете от меня ответов на все вопросы? – спросил он. – Я волшебник и имею дело с магией, а не со штурмом укрепленных крепостей. Для этого у нас в отряде был сэр Реджи.
– Все замечательнее и замечательнее, – сказал я. – Значит, никакого плана у нас нет?
– Боюсь, что так, – сказал Морган. – Но мы что-нибудь придумаем, когда подойдем поближе.
Вот это я называю картиной Репина «Приплыли». Или «Приехали». В общем-то, не важно. Забавно будет, если мы, пройдя столько километров пути, сражаясь и теряя друзей, окажемся бессильными только из-за того, что не сможем проникнуть внутрь замка. Мир падет, а короткий остаток своей жизни мы проведем под стенами замка, в полушаге от нашей цели, бессильно царапая стены в безумной и отчаянной попытке их преодолеть.
Богатое у меня все-таки воображение.
По мере нашего приближения к стенам Черной Цитадели местность стала более оживленной. Все чаще мы натыкались на марширующие отряды зомби, по равнине начали рассекать конные патрули. Правда, ни один из них не приблизился к нам на достаточное расстояние, чтобы мы могли рассмотреть и животное и седока. Скажу вам только, что в качестве ездового животного использовались отнюдь не лошади. Не может быть у нормальной лошади шести ног.
Найдя небольшой овраг, мы решили остановиться там. Дождаться полной темноты, чтобы под покровом ночи подобраться вплотную к Цитадели и оценить прочность ее стен.
В овраге было темно, дно его поросло высокой травой – или низким кустарником, черт знает, что это было, – но проблема заключалась в том, что благодаря отсутствию света и наличию растительности мы не сразу заметили, что овраг уже облюбовал в качестве убежища кто-то до нас.
– Приветствую вас, – раздался голос, и мы чуть не подпрыгнули от неожиданности.
К нам обращался орк. На вид он был молодым орком, страшенным, зеленым, вооруженным кривым мечом. Голос его звучал грубо и хрипло, как у настоящего орка, но речь была слишком грамотной.
– Положи топор, Кимли, сын Дэринга, – сказал орк. – Время битвы скоро, но оно еще не пришло.
– Ты кто такой и откуда знаешь мое имя? – грозно вопросил гном, и не подумав расстаться со своим оружием.
– Я был орком сегодня утром, – сказал орк. – Звали меня Кирдык.
– И ты обладал характерной особенностью подкрадываться незаметно, – сказал я, обнажая Валькирию.
До странного орка было около двух метров, мой меч в полтора раза длиннее, чем его, так что у меня получалось неплохое преимущество.
– Я не буду драться с вами сейчас, – сказал орк. – Я пришел, чтобы помочь.
– Откуда ты нас знаешь? – спросил Морган. – Как ты нас здесь нашел и почему хочешь нам помочь? В чем заключается твоя помощь?
– Слишком много вопросов, маг, – сказал орк. – Разве твоя мудрость не должна подсказать тебе ответы?
– В данный момент она подсказывает мне только одно: опасность.
– Ты в опасном месте, маг, и опасность угрожает тебе со многих сторон. Но не с моей.
– Ты – Владыка Танг, – сказала моя любимая.
Она с самого начала не притрагивалась к оружию. Знала, что это бесполезно.
– Меня называли и так, – согласился орк. – Еще меня называли Разрушителем и сэром Реджи. Под своим последним именем я провел вас сквозь многие опасности и хочу помочь преодолеть еще одну.
– Я не приму помощи от демона, – заявил Морган.
– В вашем положении было бы глупо отказываться от любой помощи, маг, – сказал орк. – Тем более от моей.
– Я не могу тебе доверять, – сказал маг.
– Странно, – сказал орк. – Я дрался рядом с тобой с самого начала этого похода, и ты не раз поворачивался ко мне спиной. Я вывел тебя из пещер, куда ты был перенесен Келленом при помощи порталов Шрага. Я был тем самым призраком, что являлся к тебе во тьме. Я дрался с ограми, дрался с наемниками, дрался с зомби на башне Корда, я штурмовал вместе с тобой Ущелье Рока, шел Тропой Павших и уничтожил Черных Лордов. Разве этого мало для того, чтобы заслужить твое доверие?
– Ты обманывал нас все время.
– А ты принял бы мою помощь, если бы с самого начала знал, кто я?
– Нет.
– Поэтому я и скрылся под личиной сэра Реджи.
– Ты сражался с зомби на башне Корда, ты говоришь. Но ты сам их туда навел, чтобы с их помощью скрыть истинную причину убийства мага.
– Это было вызвано тактической необходимостью. Избранному требовалась некоторая часть моих воспоминаний, и без нее он был бы практически беспомощен и бесполезен. Корд узнал мою сущность и подписал себе смертный приговор. Но напрасной его смерть не была. Я видел, как Избранный дрался с Келленом. Если бы не я и моя помощь, он был бы убит в первые же три секунды боя. А потом я спас его и вас всех, убив оставшихся Черных Лордов. Морган, если бы я желал неудачи вашему походу, то мог тысячу раз убить вас всех во сне. И вы не успели бы даже проснуться, как оказались бы в царстве мертвых.
– Я не убежден.
– Никто не может быть убежден, если он не хочет быть убежденным. Твои глаза зашорены моей былой славой, маг, прошлым моего народа.
– В котором ты глубоко раскаиваешься, – саркастично сказал Кимли. – И хочешь искупить свою вину, помогая нам сейчас, да?
– Нет, – сказал орк. – Я не чувствую своей вины, потому что вообще не способен что-либо чувствовать. И мне, как говорите вы, люди, наплевать на вас всех с самой высокой колокольни. Но мне небезразличен исход войны, потому что он затрагивает и мое будущее тоже. Я не предлагаю вам свою дружбу, ибо это невозможно, но предлагаю вам временный альянс. Союз до окончания войны.
– Нет, – отрезал Морган.
– А как вы собираетесь проникнуть внутрь Черной Цитадели? – ударил орк в самое больное место. – Ведь это должно было стать моей заботой. Что вы можете сделать без меня? Отрастите себе крылья? Или сделаете подкоп? Брось упираться, маг, без моей помощи вам никогда не попасть внутрь.
– Попадем, – ответил Морган с такой уверенностью, словно пару часов назад не он признавался в своем бессилии против высоких стен.
– Ты слеп, маг, – сказал орк. – Да, я не тот, за кого себя выдавал, на самом деле я – воплощенный в реальности кошмар, но на данном этапе наши интересы совпадают. Я, как и вы, хочу положить конец Темному Властелину.
– Так почему же ты не можешь этого сделать?
– Ты думаешь, я не пытался? – спросил орк. – Пробовал, и не один раз. Но магия его не берет, обычная сталь тоже. Только Валькирией можно нанести ему поражение, а я не могу владеть этим мечом. Я пробовал вытащить его из камня еще до того, как монахам явилось видение и они забрали его в свой монастырь.
– Как мне теперь кажется, именно ты послал монахам то пресловутое видение, не так ли?
– Я, – признал орк. – Я инициировал эту войну и этот поход с самого начала, я играл на обе стороны, и поэтому до сих пор мне удавалось контролировать ситуацию.
– До сих пор, – повторил Морган. – Теперь ты ее не контролируешь.
– Верно, и это мне не нравится, – сказал орк. – Без меня ваш поход вообще не мог бы состояться, без меня вы не зашли бы столь далеко, поэтому глупо отказываться от моей помощи в самом конце пути.
– Глупо было бы принять ее, демон. Откуда мы знаем, что, убив Темного Властелина, ты не откроешь Колодец Хаоса сам?
– Потому что мне нравится существовать, – сказал орк. – Мир был для меня отличной шахматной доской, и я вовсе не намерен терять ее по прихоти какого-то новоявленного божка. Мне нравится здесь, и я не хочу искать для себя что-то другое.
– И все же я вынужден отклонить твое предложение, – сказал Морган. – Выиграем мы или проиграем, но это произойдет без тебя.
– А кто назначил тебя главным, маг? – поинтересовался орк. – Между прочим, не ты носишь на своем бедре Валькирию, и не ты вступишь в последнюю схватку. Избранный, ты сам волен выбирать свой путь. Что ты скажешь, сэр Геныч?
– Мне не нравится, когда мне врут.
– Не разводи здесь детские сопли, – сказал орк. – Я понимаю, что на тебя давит окружение, и все такое. Можем мы поговорить с тобой наедине? С глазу на глаз?
– Нет! – рявкнул Морган.
Орк не удостоил его даже взглядом. Он смотрел на меня, а я на него.
– Не вижу в этом ничего плохого, – сказал я. – Выступать сейчас мы все равно не можем, уснуть я не усну, а время чем-то занять надо.
– Ты подвергаешь себя большой опасности, – предупредил Морган.
– Да бросьте вы, – сказал я. – Какая может быть опасность в простом разговоре? Если бы он хотел убить кого-то из нас, мы уже были бы мертвы, правда?
– Пусть поговорит, – молвила Галадриэль. – Это его право.
Я тихонько пожал ее руку, благодаря за поддержку, убрал Валькирию в ножны и сделал шаг навстречу орку. Тот сразу же поднялся с корточек и пошел в дальний конец оврага, где наш разговор был бы неслышен для остальных.
– Я не буду тебя ни в чем убеждать, – сказал он, посчитав что мы уже удалились на безопасное расстояние. – Я хочу просто поговорить.
– Говори.
– Я – чужой в этом мире, как и ты. Мой народ, те, кого теперь называют Владыками Танг и о ком говорят всегда со страхом и презрением, был заброшен сюда много веков назад. Наш прежний мир не был похож на этот, и мы являемся другой формой жизни, высшей формой, хочу заметить, по отношению к населяющим этот мир аборигенам. Думаю, что с их точки зрения мы причинили миру много зла, но, если посмотреть на историю под другим углом, для нас зло таковым не являлось. Не назовешь же ты убийством жест, которым ты прихлопываешь надоедливого комара, не будешь же ты называть истреблением расы происшествие, когда твой ребенок поджег муравейник в лесу? Ты испытываешь вину, когда счищаешь со своей подошвы остатки раздавленного таракана?
– Таракан не разумен.
– Откуда ты знаешь? И что такое «разумен» вообще? По сравнению со мной, никто из обитателей этого мира не имеет разума. Но я сказал правду, мне нравится этот мир, более того, я привязан к этому миру, и если он погибнет, то и я погибну вместе с ним.
– Здесь я должен заплакать?
– Мне много лет, и я вовсе не намерен заканчивать сейчас свое существование. Тем более по воле мага, возникшего из ниоткуда всего пятьсот лет назад, а это ничтожно мизерный срок по моим меркам.
– И что ты предлагаешь?
– Ты должен убить его.
– Я и собираюсь.
– Но при помощи Моргана, Кимли и эльфов ты этого сделать не сможешь. Их сила велика, но недостаточна.
– Они – мои друзья.
– Я тоже был твоим другом, помнишь?
– Ты притворялся.
– Ты говоришь об эмоциях, а я говорю о поступках. Если кто-то спасает тебе жизнь, важно ли для тебя, какими мотивами он руководствовался? Хочет, чтобы его считали героем, либо ему неприятно смотреть на твой изуродованный труп, либо он искренне желает тебе добра? Какая разница, ведь без него ты был бы мертв.
– Может, для тебя и нет разницы.
– Это не твой мир. Ты пришел в него, и пришел не по своей воле. Тебя привела сюда магия. Тебе нравится здесь, здесь ты встретил женщину, которую полюбил, по крайней мере, ты так считаешь, ты хочешь спасти мир и выглядеть в ее глазах героем, не так ли?
– Возможно.
– Но ты слишком мало знаешь об этом мире. Морган далеко не такой мудрый, каким выглядит, и не такой всемогущий, каким кажется. Он не знает ответов на все вопросы. Кимли не так примитивен, как может показаться на первый взгляд. Ты можешь этого не знать, но все гномы, выползающие на поверхность из своих подземелий, шпионят в пользу своего народа. А эльфы? Что ты вообще знаешь об эльфах, что ты знал о них до того, как мы нарвались на посланцев Бранда в лесу? Галадриэль прекрасна и мудра, спору нет, но, возможно, она слишком мудра. Она старше тебя в десятки раз, она – дочь Повелителя Эльфов, вся ее жизнь прошла при дворе ее отца. Ее жизнь – сплошные интриги, войны и предательства. За ней тянется столько трупов, что не приснится и иному солдату. Не кажется ли тебе странным, что она воспылала к тебе любовью, стоило ей только тебя увидеть? И как легко отпустил ее Бранд? Возможно, они используют тебя лишь как орудие своего спасения, и она пошла с тобой, только чтобы укрепить твою решимость и не дать ей ослабнуть.
– Ты тоже хочешь использовать меня как орудие.
– Да, но я больше не лгу. Я рассказал тебе все как есть. Я – зло, но кто сказал, что нельзя использовать одно зло для борьбы с другим злом?
– Все средства хороши ради достижения цели?
– Верно.
– Твои речи отравляют мой разум, Владыка.
– Возможно, они лишь открывают тебе глаза.
– И чего ты от меня хочешь?
– Брось их сейчас, и пойдем со мной. Я проведу тебя в логово к Темному Властелину и сделаю все, чтобы ты мог его убить.
– А потом?
– Потом ты будешь волен делать все что хочешь. Можешь вернуться в свой мир, можешь отыскать своих друзей, жениться на эльфийке… Если у нее сразу после победы не пропадет такое желание.
– Я уже на ней женат.
– Не важно. Мне нет дела до того, чем ты займешься после победы.
– А чем займешься ты?
– Я готов поклясться чем угодно, что не причиню вреда тебе и твоим друзьям.
– А другим? И что такое слова для демона, чье имя стало синонимом лжи и обмана?
– Как я понимаю, твой окончательный ответ…
– Будет отрицательным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56