Я промолчал. Раньше я боевой магии, да и любой другой ее разновидности, окромя свойственного моему миру шарлатанства, не видел, и подобное замечание не требовало ответа.
Морган сделал глубокий вдох и выдохнул огнем. Не как факир из нашего мира, пламя которого редко достигает метра в длину и тут же развеивается по воздуху. Нет, пламени Моргана мог бы позавидовать какой-нибудь дракон или старый добрый огнемет. Струя огня была узкой, направленной и била метров на пятьдесят, моментально перекидываясь на одежду и плоть врага. В воздухе запахло шашлыком.
– Выдох Дракона, – прокомментировал заклинание бард.
Морган удерживал струю около двадцати секунд, что для обычного выдоха было слишком уж долго. Но одним махом он положил около тридцати человек.
Потом он сотворил огненный шар около двух метров диаметром и отправил его катиться в сторону врага. Не все успели увернуться. Объятые пламенем люди истошно кричали, размахивали руками, роняя оружие, и падали на землю.
– Адский Кегельбан, – дал название бард. – В Школе Огня Морган особенно силен.
– Заметно, – сказал я. – Слушай, а почему мы вообще не отступаем? Зачем мы деремся?
– В смысле? – удивился Гармон.
– В прямом. У нас тайная миссия, и мы должны держаться скрытно, так мне говорили. Кроме того, мы столкнулись с превосходящими силами противника, и самым мудрым выходом из создавшегося положения было бы бегство.
– Позволю себе с тобой не согласиться, мой лорд, – сказал Гармон. – В данной ситуации отступление вряд ли было бы самым мудрым выходом, потому что в таком случае мы оставили бы у себя за спиной целый отряд противника, вечно скрываться от которого мы все равно бы не смогли. Рано или поздно нам пришлось бы с ними сразиться, только в менее благоприятных условиях, ведь сейчас на нашей стороне бьются местные монахи. Кроме того, ты не слышал раньше о Моргане и сэре Реджи. Потому что если бы слышал, то не нашел бы силы врага сильно превосходящими. Обычные наемники. Интересно, сколько им заплатили, что они отважились напасть на монастырь братанов?
– Ты ставишь не тот вопрос, – сказал я. – Если они напали, значит, заплатили им достаточно. Гораздо более интересно было бы узнать, кто им заплатил.
– Темный Властелин.
– Конечный заказчик он, не спорю, – сказал я. – Но сомневаюсь, что он сам общался с этим сбродом. Обычно в таких схемах используют посредника, этакое доверенное лицо.
– Может, ты и прав, – сказал бард. – Но какая нам разница?
Тем временем Морган простер руки вперед, посох остался висеть в воздухе там, где он его оставил, а с растопыренных пальцев Моргана били молнии. Те несчастные, в кого они попадали, вспыхивали белым пламенем и превращались в горстки пепла. К запаху шашлыка примешивался запах озона.
– Веер Грома, – сказал бард. – Это уже из Школы Воздуха.
Роль наблюдателя стала мне надоедать. Конечно, я не силен в фехтовании, и это еще не совсем моя война, с другой стороны, смотреть, как другие дерутся и убивают за тебя, было не слишком красиво. В конце концов, враг явился сюда за мечом, а носителем меча был я, следовательно, явились они по мою душу. Не в моих правилах отсиживаться за чужой спиной.
Размышляя подобным образом, я придвинулся к двери и начал отодвигать засов, когда на мое плечо легла рука барда.
– И что это ты делаешь? – спросил он.
– Иду на подмогу.
– На подмогу? По-моему, они и без тебя неплохо справляются.
– Может быть, со мной они справятся еще лучше.
– Сильно сомневаюсь, – сказал Гармон. – Ты уж меня прости, но это так. Я не владею мечом, но я видел очень много хороших воинов, и, судя по тому, как ты держал в руках оружие, ты к их числу не относишься. Прости, но если ты туда пойдешь, то создашь нашим дополнительную помеху, так как им придется не только драться с врагами, но еще и прикрывать тебя.
Хоть мне это и не нравилось, но звучало логично.
– Не беспокойся, – сказал бард. – И на твою долю сражений хватит. Я же со своей стороны воспою этот день в балладе.
Откуда-то сбоку выбежали человек тридцать–сорок братанов с оружием в руках и разметали то, что оставили от атакующих Морган с сэром Реджи.
– Это уже все? – спросил я барда.
Похоже, он разбирался в таких вопросах. По крайней мере, разбирался в них куда лучше, чем я.
– Сомневаюсь, – сказал Гармон. – Но если следующие будут такими же, особых проблем я не предвижу.
И я ему почти поверил.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
в которой стычка заканчивается, герой теряет одного соратника и размышляет о литературных персонажах и о собственной роли в эпосе жизни

Должен признать, что в вышеописанном эпизоде я повел себя вопреки классическим канонам поведения героя фэнтези в кризисной ситуации. Классический герой фэнтези при первых же признаках появления врага должен почувствовать необъяснимый прилив сил, построить своих соратников громким командным голосом и возглавить сей атакующий строй, размахивая своим магическим артефактом.
Но я себя подобным образом не повел.
Вообще, мне кажется, что в тот момент я не до конца верил в реальность происходящего вокруг моей скромной персоны. Слишком много вокруг было крови и смерти. Не сказать, что я не сталкивался с насилием в своей предыдущей жизни, сталкивался, и даже очень, и в моей хулиганской юности, и в бурной молодости, протекавшей в водоворотах большого бизнеса, но столь крупных актов насилия, при участии такого количества народа на моей памяти не было.
Магия оказалась страшным оружием. Конечно, до атомной бомбы ей было далеко, но ведь я еще не все видел.
Что касается сэра Реджи… Сэр Реджи вообще ни в какие рамки не лез. Теперь я понимал, что все его прозвища заслужены, но вряд ли они отражали то, кем он был на самом деле. Виртуоз меча, маэстро шпаги, Паганини кинжала. Морган мог быть прототипом любого из литературных волшебников, начиная с Мерлина и заканчивая Гендальфом Серым, разве что те больше говорили, чем делали, но фигуру, схожую с сэром Реджи, мне трудно было вспомнить. Самым близким аналогом был Бенедикт, старший брат Корвина из «Янтарных хроник», который, цитирую почти слово в слово, способен был одной рукой сражаться с десятком человек, а другой делать примечания к Клаузевицу.
Если Темный Властелин в своем искусстве фехтования хоть на десять процентов столь же виртуозен, то мне против него ловить нечего. Даже после года тренировок под руководством сэра Реджи я не смогу драться так, как он. Для этого надо родиться с мечом в руках.
Что самое удивительное, несмотря на царящие здесь порядки, мир этот начинал мне нравится. Конечно, я уверен, что и здесь не обходятся без двурушничества и интриганства, однако тут привыкли встречать врага лицом к лицу и улаживать свои проблемы лично, не прибегая к услугам профессионалов. Люди здесь, по крайней мере, те, кого мне довелось встретить, были именно теми, за кого себя выдавали. Маги были магами, воины – воинами, братаны – братанами, а негодяи – негодяями.
Примитивно, скажете вы. Примитивно, согласен. Но играть в «угадайку» в своем мире мне порядком надоело. Вот если вы видите перед собой молодого, коротко стриженного человека со спортивной фигурой, одетого в джинсы и в кожаную куртку, вам ни за что не угадать, кто он на самом деле. Такой индивидуум может оказаться, конечно, и тем, за кого его все принимают, то есть братком, но с равной долей вероятности может быть сотрудником милиции, налоговым полицейским, мелким частным предпринимателем или учителем физкультуры в средней школе.
Здесь все проще. Если ты носишь рясу, под которой прячешь меч, – значит, ты монах воинствующего ордена, а не переодетый сотрудник службы имперской безопасности.
Если у тебя есть волшебный посох, способный изменять свои размеры, то ты маг, а не шарлатанствующий гипнотизер, снимающий запои по фотографии. Если ты носишь на себе много оружия, то должен уметь им пользоваться. Если ты называешь себя бардом, то должен уметь петь и играть без «фанеры».
А если у тебя есть магический меч – то ты герой, вот и надо вести себя подобно герою.
Тогда чего же я сижу в укрытий на пару с местным паханом, потерявшим связь с реальностью, и странствующим поэтом?
Да потому что герой и идиот – это разные слова, а отнюдь не синонимы, как считают некоторые авторы фантастических произведений. В словах барда была истина. Я не чувствовал, что могу принести много пользы на поле боя, тем более что поле боя было за нами.
По крайней мере, я так думал.
– Опа, – сказал Гармон.
Это было совсем не радостное «опа», не «опа», означающее: «Посмотрите, там все зашибись». Напротив, это «опа» было выражением неприятного удивления. И я тут же посмотрел, что же его вызвало.
Со стороны ворот приближалась очередная группа нападающих. Не намного многочисленнее предыдущей, поэтому непонятно было, что именно встревожило барда. Однако он не сводил с нападавших глаз, и, проследив за его взглядом, я понял, что, а точнее, кто именно его встревожил.
Был в этой разномастной толпе оборванцев один человек, который в общую картину никак не вписывался.
Он был хорошо одет. Темно-зеленый камзол, расшитый золотом, элегантная шляпа с пером, именно так в моем представлении выглядели дворяне в романах Александра Дюма, пока я пребывал в нежном возрасте, необходимом для их прочтения. На перевязи у него висело два меча. Но выпадал он из толпы по другой причине.
Все бежали, он – нет. Он шел прогулочным шагом, с любопытством глазея по сторонам, словно приближался не к полю брани, на котором полегло уже больше сотни его людей, а прогуливался по загородному саду своих близких друзей. Все кричали, подбадривая себя, он шел молча. На его лице блуждала беззаботная улыбка. И по всему было видно, что он здесь главный. Жестами он намечал направления атаки для своих подчиненных.
Сэр Реджи тоже его увидел, потому что улыбка, не покидавшая его в течение всего боя, тут же куда-то исчезла, и он торопливо стал перестраивать братанов, давая им какие-то указания, смысла которых на расстоянии я уловить не мог. Морган вытащил из воздуха свой посох и обхватил его двумя руками.
– Кто это? – спросил я. На моих спутников он явно произвел впечатление.
– Тот, о ком ты спрашивал, – сказал Гармон. – Тот, кто заплатил этим наемникам и натравил их на нас.
– Об этом я уже догадался, – сказал я. – Более конкретно ты ответить можешь?
– Могу, – сказал Гармон и замолчал.
Будь я на пару лет моложе, я потерял бы терпение и вытряс бы из него ответ, держа за ноги и подвесив вниз головой. Но я не был на пару лет моложе, и жизнь научила меня сдержанности. Так что я просто посмотрел ему в глаза.
– Ну и?..
– Это Келлен, – сказал он.
– Просто здорово, – сказал я. – И кто такой этот Келлен?
– Ты не знаешь? – удивился бард.
– Я не знаю, – констатировал я. – Я прибыл в ваш мир недавно и почти никого не знаю. Просвети меня.
– Сэр Реджи успел рассказать тебе о Черных Лордах?
– В общих чертах, – сказал я, и сердце у меня упало.
Из того немногого, что рассказывал сэр Реджи по интересующему меня сейчас вопросу, следовало, что еще никто не мог побить их в честном бою. Или в нечестном.
– Это Черный Лорд Келлен, – сказал Гармон. – Один из Шести.
Разумом я понимал, что слово «черный» в их названии – это лишь метафора и дань традиции, однако все равно представлял их несколько по-другому. Мне рисовалось что-то вроде Дарта Вейдера, что-то по-настоящему черное, мрачное и зловещее. Этот парень, как я уже упоминал, был больше похож на друзей Д’Артаньяна, чем на отца Люка Скайуокера, но имидж у него был тот еще.
Внезапно он остановился и поднял руку. Толпа наемников сразу же замерла.
– Я готов к переговорам, – заявил он. Голос у него был приятный.
– Нам не о чем разговаривать, – заявил в ответ маг.
– Вот как? – Келлен искренне удивился. – Старым друзьям, особенно после того, как они не виделись много лет, всегда есть о чем поговорить, Морган. Для начала я хочу тебя поздравить. Наконец-то твои поиски увенчались успехом и ты нашел Избранного, который вытащил меч. Могу я на него посмотреть?
– Тебе придется пройти мимо меня, – сказал сэр Реджи. Это не прозвучало как угроза. Он просто констатировал факт.
– А, Ястреб. – Черный Лорд улыбнулся. – Мне следовало догадаться, что ты здесь, слишком много людей я потерял. Сладкая парочка снова вместе? Жаль, что ты не Избранный, Ястреб, сражаться с тобой всегда было сплошным удовольствием.
А сэр Реджи говорил мне, что никогда не встречал ни одного из Черных Лордов! Почему?
– Я могу предоставить тебе его прямо сейчас.
– Избранного? – изумился Келлен.
– Удовольствие сразиться со мной, – сказал сэр Реджи. – Только это будет последним удовольствием в твоей жизни.
– May be, may be, – сказал Келлен. – Но я предпочел бы не тебя. Разве Избранный не хочет проверить свои силы на слуге прежде, чем примется за господина?
– Он не хочет размениваться по пустякам.
С одной стороны, такая постановка вопроса сэром Реджи была оскорбительна для Келлена, с другой – он оценивал мои шансы победить в этой схватке так же, как и я. Как никакие.
– Я готов пойти на уступки, – сказал Келлен. – Мне нужен только меч, и я получу его в любом случае. Отдайте его мне сами, и тогда я сохраню ваши жизни и жизни этих монахов. Но я на этом не слишком настаиваю. Я могу и по-плохому.
– В качестве ответного предложения я рекомендую тебе убраться отсюда, – сказал сэр Реджи. – Обещаю, что в этом случае не буду тебя преследовать.
– Преследовать меня? На пару с престарелым заклинателем? Это даже не смешно. Раньше твой юмор был куда более тонким, Ястреб. Похоже, что ты вырождаешься. Где вы прячете своего Избранного, Морган? Или вам повезло, и он один из этих монахов? – Келлен оглядел толпу. – Но я не вижу Валькирии. Или он в той беседке? – Мне показалось, что он смотрит мне прямо в глаза, и я отпрянул от бойницы. Инстинктивно. – Наверное, так. Применим силовой вариант. Attack.
Они и атаковали.
Толпа наемников бросилась вперед и схлестнулась с монахами и сэром Реджи. Зазвенели мечи.
Шестеро остались рядом с Келленом, и только тогда я рассмотрел, что они были одеты в одинаковые черные балахоны, а лица их скрывали глубокие капюшоны. Они организовали шестиконечную звезду Давида, и из центра этой звезды в сторону Моргана потянулись фиолетовые щупальца тумана. Морган покрепче сжал свой посох и приготовился к отражению магической атаки.
Келлен же, находясь в стороне от этого безобразия, вытянул вперед правую руку и нацелил на беседку указующий перст.
Дверь, а я уже упоминал выше, что это была правильная, массивная и тяжелая дверь, которая могла бы прийтись бабушкой любой из наших современных металлических дверей, вынесло вместе с коробкой, протащило сквозь всю беседку в облаке пыли и с гулким звуком впечатало в мужественную скульптуру. Скульптура рассыпалась в прах.
Разрушение предмета искусства вывело пахана из состояния ступора. Он залез руками под рясу, вытащил из-под нее весьма нехилый ножичек и с боевым кличем: «Совсем рамсы попутали, падлы!» – бросился на врага.
До врага он не добежал. В проеме он словно наткнулся на невидимую стену, по крайней мере, на вид удар был весьма чувствительным, и застыл на месте. Стоя в проеме, он представлял собой просто замечательную мишень, и я попытался оттащить его в сторону, совсем упустив из виду, что, стоя рядом с ним, являюсь такой же, если не более замечательной ввиду большего размера, мишенью.
– Староват для героя! – крикнул Черный Лорд Келлен, своим голосом перекрывая шум битвы. В каждой его руке уже было по арбалету.
Хороший трюк. Старина Десперадыч, у которого стволы выскакивали из рукавов, рядом с ним просто отдыхал. В принципе, засунуть пистолет в узкий рукав джинсовой куртки довольно проблематично, но вполне решаемо, а вот где можно прятать два заряженных арбалета? Уж не в складках камзола, это точно.
Гармон сорвался со своего места и бросился ко мне. Размышляя над его поступком задним числом, я пришел к выводу, что вряд ли он на самом деле рассчитывал вытолкнуть меня из проема, слишком уж велика была разница масс наших тел, и он должен был это понимать. И от этого его поступок становился еще более героическим.
Он прикрыл меня собой.
Один арбалетный болт вонзился в грудь пахана, другой – в спину барда. Его глаза широко распахнулись, когда он принял предназначенный мне удар, и он подался вперед, падая на меня.
– Вот и сам я попал в балладу, – прошептал он, падая к моим ногам.
Келлен бросил арбалеты на землю и вытащил меч. Сэр Реджи рвался к нему, но его сдерживали силы наемников. Монахи сражались отчаянно, однако враги превосходили их числом, и даже Морган был слишком занят, чтобы помочь.
Время для меня остановилось. Ну, не совсем чтобы остановилось, но крайне замедлилось. Глаза смотрели на битву и выхватывали из нее только фрагменты. Вот падает братан, сраженный мечом, вот сэр Реджи медленно, почти театрально проводит мечом по горлу какого-то парня, и из раны начинает струиться кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56