Дилам сказала, что ты становишься истинным циннидарцем.— Да, — уверенно кивнул Руэл.Джейн удивилась.— Из-за золота?Руэл покачал головой.— Циннидар захватил меня с первой минуты моего пребывания здесь. Я занимался разработкой месторождения, руководил циннидарцами и думал, что гну спину только для того, чтобы стать богатым. Но однажды я приостановил работу, поднял голову, огляделся и понял, что оказался в западне.— Западне?— Йен назвал бы это «чувством дома». Мне нелегко подобрать слово, которое могло бы выразить внутреннее ощущение. Пусть останется это.— Для чего ты все это мне рассказываешь?— А почему бы и нет? — насмешливо спросил он. — Может, для того, чтобы мы попробовали заново узнать друг друга.Джейн остановилась у входа в свою палатку.— Не стоит.— Как нелюбезно. А мне хочется. — Руэл встретился с ней глазами. — И я буду добиваться этого.Руэл не сделал ни единого движения, чтобы прикоснуться к ней. Но сердце Джейн застучало, дыхание участилось, и она испугалась, осознав непроизвольность ответной реакции.Он смотрел, как забилась жилка у нее на шее.— Видишь? — спросил он мягко. — На самом деле тебе хочется того же.Самое страшное, что Руэл был прав. Ее тело действительно хотело его. Боже праведный, как будто они и не разлучались!Джейн резко повернулась, зашла в палатку и поспешно задернула полог.— До завтра, — сказал Руэл.— Завтра я приступлю к работе, — срывающимся голосом ответила она. — А ты будешь занят на прииске.— Но я же должен буду убедиться, что все идет, как полагается. Не забывай: ты строишь железную дорогу именно для меня.
В течение месяца Руэл приезжал на строительство чуть ли не каждый день. Иной раз он задерживался минут на пять-десять. Другой раз — на час, а то и больше.Он шутил с Ли Сунгом, Дилам, с рабочими. Или просто сидел на лошади, наблюдая, как Джейн занимается своими делами.Она просыпалась утром с мыслью, что сегодня снова сможет увидеть его. Джейн страшилась этого и до боли остро ощущала его присутствие каждую секунду, пока он снова не уезжал. Это было похоже на те страшные дни в Казанпуре, пока она не приняла решение уступить ему. Нет, теперь было еще хуже. Она знала, что ждет ее, жаждала этого, как мотылек, устремившийся к пламени, и осознавала, насколько губительно ее влечение.И с каждым днем она подлетала все ближе и ближе к опаляющему ее крылья огню.
Джейн стояла на коленях, измеряя ширину уже проложенной колеи, когда на нее упала тень. Ей не пришлось даже поднимать глаз, чтобы угадать, кто это.— Почему ты все еще здесь? — спросил Руэл. — Рабочие давным-давно в лагере.Джейн, все еще не поднимая глаз, продолжала вести контрольные измерения.— Уверена, что ты не станешь возражать, если я задержусь для пользы дела еще ненадолго.— Разумеется, нет. Просто я приехал узнать, не случилось ли чего непредвиденного.— Мы немного выбились из графика, — сказала она и быстро добавила: — Завтра все наверстаем. Эти последние четверть мили по горной тропе оказались очень трудными. На рассвете бригады начнут вести дорогу по дну ущелья.— Я знаю. Ли Сунг сказал мне.— В таком случае он должен был объяснить, что ничего особенного не произошло.— Но ты ведь рассказываешь Ли Сунгу не обо всем? Не так ли?— Почему же? Я держу его в курсе всех дел.— И ты рассказала ему о том, что произошло в вагоне махараджи?Джейн почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, но не стала отвечать на этот коварный вопрос.— Вижу, что нет, — негромко сказал Руэл. — Он мог только подозревать, что между нами что-то было.— Ему нет до этого никакого дела. — Джейн резко выпрямилась, прошла по колее на несколько ярдов вперед, опустилась на колени и снова принялась за измерение. — Это все, что ты хотел спросить? Ты же видишь, что я занята.— Нет, не все. — Он снова прошел следом за ней и остановился рядом так, чтр его тень упала на нее. — Я хотел сказать тебе, что твоя нынешняя поза меня особенно возбуждает.Она вскинула на него глаза. Руэл стоял, слегка расставив ноги. Черные голенища кожаных сапог обхватывали его икры, мускулистые бедра облегали черные штаны. Черная рубашка тоже подчеркивала стройную, сильную фигуру. Только освещенные солнечными лучами волосы Руэла и золотистая загорелая кожа смягчали зловещую красоту. Он выглядел как принц тьмы.— Вот так даже лучше, — улыбнулся Руэл. — Теперь я отчетливо могу представить, как ты стоишь передо мной на коленях и, полуобернувшись, смотришь именно с таким выражением. Только волосы при этом должны быть распущены, чтобы я мог погрузить в них руки. — Он помолчал. — И оба мы должны быть нагими.Картина, нарисованная им, была варварски чувственной. Захватчик и пленница. Рабыня и хозяин. Джейн внезапно почувствовала себя беспомощной, а следом за этим удушающим чувством на нее нахлынула волна эротического волнения, как если бы она и в самом деле захотела пережить все это на самом деле.Но она тут же опомнилась. Прочь это безумие, иначе будет поздно.Джейн выпрямилась, вызывающе вздернув подбородок, посмотрела ему в глаза и выдавила сквозь зубы:— Убирайся к дьяволу! Дай мне заниматься своим делом, чтобы я могла успеть все сделать в срок.Какое-то мгновение ей казалось, что он не послушается ее. Но Руэл улыбнулся.— Слушаю и повинуюсь! — И по-прежнему негромким голосом добавил: — Но на один миг ты это почувствовала. Признайся, Джейн.Она, сжав зубы, промолчала.— Да. Ты почувствовала это. — Он смотрел на нее и улыбался. — В эти дни я не смогу навещать тебя так часто, как мне того хотелось бы. Есть дела, которые я уже не могу откладывать. Поэтому мне хотелось оставить в твоей душе достаточно сильные воспоминания. Они будут будоражить тебя в мое отсутствие.Джейн не могла поверить своим ушам. Неужели он оставит ее в покое на несколько дней?— Давно пора было бы заняться своими делами и предоставить мне возможность закончить мои.— Но мысленно я буду с тобой, и ты будешь помнить обо мне постоянно.Его самонадеянность настолько возмутила Джейн, что она вспылила:— Подожди! — Ее голос дрожал от негодования.Он повернулся и недоуменно посмотрел на нее.— Почему ты считаешь, что тебе дано право вершить правосудие? Ты жил таким праведником, что можешь позволить себе карать тех, кто совершил ошибку?— Нет. Я совершал столько грехов, сколько тебе и в страшном сне не приснится. — Выражение его лица стало более жестким. — Но я никогда не причинял зла ни в чем не повинным людям, не расплатившись за это. Все мы должны расплачиваться за свои проступки, Джейн. С детских лет я усвоил, что если хочу добиться справедливости, то должен рассчитывать только на самого себя. — Его голос вдруг сорвался. — Этот мир несправедлив. И надеяться на судьбу или на Господа Бога, которые сами накажут тебя, не стоит. Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты не выпьешь свою чашу искупления до дна.Джейн стояла и смотрела, как Руэл садится на своего коня. Только когда он скрылся за поворотом, она смогла вздохнуть, опуститься на колени и вновь приняться за измерения.Не видя ничего перед собой, Джейн нащупала рельс: крепкий, стальной и теплый от солнечных лучей. И ей сразу стало спокойнее на душе. Такие рельсы нелегко сломать. И точно так же она не позволит никому согнуть или сломить ее волю.
Принц тьмы!Джейн проснулась от глухих ударов сердца.Это всего лишь сон, попыталась она успокоить себя.Один и тот же сон, который заставлял ее просыпаться среди ночи с того самого дня, как Руэл последний раз пришел к ней. Тот же самый сон и та же самая постыдная явь при пробуждении: соски ее были твердыми и набухшими. Они болезненно отзывались на прикосновение одеяла. И еще эта ноющая боль в лоне.Нет, на этот раз было иначе.Вечером перед сном ей пришлось завернуться поплотнее в одеяло, потому что ночи на острове были довольно прохладными. А сейчас она задыхалась от жары.Джейн торопливо встала, подошла к умывальнику и ополоснула лицо холодной водой. Кожа была сухой и горела при прикосновении.Лихорадка? Она уже переболела малярией в Казанпуре, и симптомы были хорошо знакомы.Мысль о болезни показалась ей счастливым избавлением. Этим мучительным видениям, которые терзали ее, нашлось объяснение.Все дело было в ее недомогании. А вовсе не в Руэле. 14 — Железная дорога? — Абдар вцепился пальцами в обитые шелком подлокотники кресла. — Сколько еще осталось до ее окончания?— Медфорд почти закончил свой участок. Тот участок, что начали вести два с половиной месяца назад….— Сколько еще осталось? — резко перебил его Абдар.— Мой человек в лагере Медфорда говорит, что через четыре месяца обе колеи соединятся.— Четыре месяца! Шотландец в это время запасает руду. Как только линия будет готова, он получит массу золота. Моего золота! — Абдар вскочил и подошел к стене, где при свете свечей мерцала последняя маска — свидетельство его могущества. — Я должен забрать то, что принадлежит мне по праву.— Есть еще новости. — Пачтал помолчал. — Приятные. В Циннидаре объявился Картаук.— Что?! — Абдар повернулся к нему лицом. — Ты уверен? Он не погиб?— Я сам видел его собственными глазами. Он даже не прячется. Живет во дворце и гуляет по острову.— Считает, что находится в полной безопасности. Ему кажется, что я не могу добраться до этого проклятого острова. — Абдар помрачнел. — И он прав. До тех пор, пока я не стану махараджей, мне не удастся ничего предпринять.— А когда это произойдет? Как чувствует себя ваш отец?Абдар покачал головой.— Он может протянуть до лета.— К тому времени шотландец сумеет подготовиться к обороне. Остров можно захватить, только высадившись в гавани. Если у него будут деньги на строительство укреплений…— Знаю, знаю! — раздраженно махнул рукой Абдар. — Мы не должны дать ему такой возможности. — Он протянул руку, касаясь подножия статуи богини Кали, и спросил, обращаясь к Пачталу: — Ты клялся мне в своей верности и уверял, что готов идти на все ради меня?— Что вы хотите? — насторожился Пачтал.— Он стар и болен. И все равно умрет…— Но он махараджа, — охрипшим голосом проговорил Пачтал. — Вы знаете, какое наказание ждет меня, если кто-нибудь прознает о том, что я совершил. Меня сожгут на его погребальном костре.— Никто не заподозрит ничего, если он умрет чуть-чуть раньше.— Все равно это слишком опасно.— Я не предлагаю тебе воспользоваться ни кинжалом, ни веревкой. Есть другие, менее заметные, способы. Есть яды, которые убивают человека через неделю или две. — Он с улыбкой повернулся к Пачталу. — Зачем человеку дается дар, если он не пользуется им?— Но если…— Это золото будет служить богине Кали. Значит, она поможет тебе. — Указательный палец Абдара с любовью коснулся кончика кинжала в руке богини. — Сделай это ради нее.— Мне… надо подумать.— Я верю, что ты справишься, — глядя ему в глаза, проговорил Абдар и вышел из комнаты.Он чувствовал, как испугался Пачтал. Видимо, им еще придется вернуться к этому разговору, но Абдар не сомневался, что в конечном счете ему удастся добиться своего.Кали всегда одерживает победу. А он ее посланец на земле.
— Руэл здесь. — Ли Сунг кивнул в сторону палатки, стоявшей в нескольких сотнях ярдов от колеи. — Он приехал узнать, как идет работа.Джейн вытерла вспотевший лоб рукавом рубашки:— И что ему неймется? Занимался бы своими делами.— Ему хочется видеть своими глазами, насколько мы продвинулись вперед, — успокаивая ее, заметил Ли Сунг.— Ну что ж. Он будет разочарован. Мы идем, опережая график.— А почему он должен быть разочарован тем, что у нас все хорошо?— Потому что потеряет много денег, если мы дойдем до Слоновьей тропы вовремя.— Не думаю, что для Руэла так важны деньги.Джейн вспыхнула:— Значит, ты плохо знаешь его. Для чего ему остров? Только для того, чтобы стать богатым. И он не хочет терять свое… Что ты делаешь?Ли Сунг коснулся ее лба ладонью.— Тебя снова начало лихорадить? Ты выглядишь неважно.Джейн отступила на шаг.— Немного.— Когда это началось? — мрачно спросил он.Джейн попыталась уклониться от ответа.— Ничего серьезного, не обращай внимания. Я принимаю квингбао. Скоро все пройдет.— И ты надеешься выдержать, работая на износ?— Пока проклятая дорога не будет закончена.Ли Сунг с сомнением покачал головой.— Руэл честный человек. Он согласится добавить несколько дней, если ты придешь и скажешь, что нездорова.— Не вздумай сказать ему об этом! — Джейн направилась к палатке. — Попроси Дилам проверить последние четверть мили, которые я начала измерять.— Я сам могу сделать это.Джейн видела, что Ли Сунг к концу дня хромал намного сильнее, потому что не давал своей ноге покоя с самого утра.— Не тревожься, это не займет много времени. Мне не составит труда закончить контрольные проверки. А потом я быстро договорюсь обо всем с Руэлом.Он упрямо сдвинул брови.— Я проверю все сам.Джейн слишком устала, чтобы спорить.— Ну хорошо, как скажешь.Когда она вошла в палатку, Руэл поднял глаза от карты.— Ты идешь с хорошим опережением. — Он постучал указательным пальцем по бумаге. — До Слоновьей тропы осталось всего четыре мили.— Мы дойдем до нее послезавтра. Нам бы удавалось проходить еще больше, если бы не нужно было тратить столько времени на расчистку леса.— Но ты собиралась обойти тропу стороной.— На это уйдет три дня. — Она подошла к карте и указала на то место, где она собиралась вести дорогу. — Вот здесь. И все равно мы пройдем это место на два дня раньше указанного срока. Дилам говорит, что никаких осложнений не предвидится. Она считает, что если мы обойдем тропу, то нам не грозит встреча со слонами.— Я слышал их, когда въезжал в лагерь. Мне показалось, что стадо находится ближе, чем три месяца назад.— Мы постоянно слышим, как они трубят. Дилам уверяет, что это они разговаривают друг с другом.— При въезде в лагерь я увидел, что Ли Сунг работает вместе с Дилам. У них наладились отношения?— До тех пор, пока она не заговаривает о…— …о неслинге? — улыбнулся Руэл. — Я думал, она откажется от этого.Джейн пожала плечами.— Все мы сейчас слишком заняты дорогой, чтобы думать о чем-то другом.— Я заметил. Ты всякий раз норовишь уйти куда-нибудь, как только я появляюсь в лагере.— У меня нет времени на пустые разговоры.— Я не меньше, чем ты, заинтересован в скорейшем окончании пути. Но я всегда нахожу время для тебя.«Всегда». Интонация, прозвучавшаяся в голосе Руэла, заставила ее снова насторожиться. Он не оставит ее в покое до тех пор, пока не заставит ее испить всю меру страдания и унижения. Господи! Как она устала от всего этого.— Ты выяснил все, что хотел? Мне пора…— Да, я выяснил все, что собирался. — Руэл повернулся. — Сейчас еще загляну в деревню, а потом поеду во дворец, посмотреть, как там Йен. Через пять дней я снова буду здесь.— Не волнуйся! Через пять дней мы пройдем Слоновью тропу и подойдем к ущелью.— Я и не волнуюсь. — Он обернулся и улыбнулся ей. — Ты знаешь, в глубине души мне очень хочется, чтобы ты успела к назначенному сроку. Трудно не восхищаться тем, как у вас идут дела. Гораздо лучше, чем я мог надеяться даже в самых смелых мечтах.Джейн с удивлением смотрела на него. Неужели и эти его слова — очередная насмешка? Едва только ей удавалось заставить себя держаться с ним холодно и равнодушно, как в голосе Руэла, в его обращении к ней снова начинали проглядывать те заботливые интонации, в которых угадывался прежний Руэл. Руэл, каким она помнила его по Казанпуру до аварии. И ее опасения и предубеждения тотчас отступали. «Хоть бы поскорее он ушел», — мысленно взмолилась Джейн. Это все из-за приступа малярии. Лихорадка так изматывает ее, что она начинает терять бдительность.— До свидания, Джейн!Некоторое время после его ухода она продолжала смотреть на карту невидящими глазами. Ей не из-за чего нервничать. В прошлый раз приступы малярии в конце концов прошли бесследно. Она не даст себе разболеться и сейчас. Работа идет успешно. Циннидарцы замечательно справляются с заданием, не пытаются увильнуть от трудностей. И, судя по всему, им удастся закончить все в намеченные сроки.
Йен откинулся на подушки, дыхание постепенно начало выравниваться, и на лице отразилось чувство глубокого удовлетворения.— Маргарет…Она отодвинулась в сторону и легла рядом с ним. Ее волосы рассыпались по обнаженному плечу Йена.— Меня удивляет, что ты смог заговорить так быстро. Это значит, ты не…— … мне очень хорошо, Маргарет, — перебил ее Йен. — Мне всегда бывает очень хорошо с тобой. — Он нежным движением начал перебирать ее волосы. — А тебе?— Конечно, — привычно солгала Маргарет, помня о наставлениях Картаука. Он постоянно твердил ей, как важно для мужчины осознавать, что ему удается доставить женщине удовольствие. Маргарет коснулась губами плеча Йена. — Мне тоже всегда очень хорошо с тобой.— Не представляю, каким образом это удается. Я лежу как бревно, в то время как тебе приходится брать все на себя…— Почему тебя это удивляет? Ты же знаешь, что я всегда была властолюбивой женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
В течение месяца Руэл приезжал на строительство чуть ли не каждый день. Иной раз он задерживался минут на пять-десять. Другой раз — на час, а то и больше.Он шутил с Ли Сунгом, Дилам, с рабочими. Или просто сидел на лошади, наблюдая, как Джейн занимается своими делами.Она просыпалась утром с мыслью, что сегодня снова сможет увидеть его. Джейн страшилась этого и до боли остро ощущала его присутствие каждую секунду, пока он снова не уезжал. Это было похоже на те страшные дни в Казанпуре, пока она не приняла решение уступить ему. Нет, теперь было еще хуже. Она знала, что ждет ее, жаждала этого, как мотылек, устремившийся к пламени, и осознавала, насколько губительно ее влечение.И с каждым днем она подлетала все ближе и ближе к опаляющему ее крылья огню.
Джейн стояла на коленях, измеряя ширину уже проложенной колеи, когда на нее упала тень. Ей не пришлось даже поднимать глаз, чтобы угадать, кто это.— Почему ты все еще здесь? — спросил Руэл. — Рабочие давным-давно в лагере.Джейн, все еще не поднимая глаз, продолжала вести контрольные измерения.— Уверена, что ты не станешь возражать, если я задержусь для пользы дела еще ненадолго.— Разумеется, нет. Просто я приехал узнать, не случилось ли чего непредвиденного.— Мы немного выбились из графика, — сказала она и быстро добавила: — Завтра все наверстаем. Эти последние четверть мили по горной тропе оказались очень трудными. На рассвете бригады начнут вести дорогу по дну ущелья.— Я знаю. Ли Сунг сказал мне.— В таком случае он должен был объяснить, что ничего особенного не произошло.— Но ты ведь рассказываешь Ли Сунгу не обо всем? Не так ли?— Почему же? Я держу его в курсе всех дел.— И ты рассказала ему о том, что произошло в вагоне махараджи?Джейн почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, но не стала отвечать на этот коварный вопрос.— Вижу, что нет, — негромко сказал Руэл. — Он мог только подозревать, что между нами что-то было.— Ему нет до этого никакого дела. — Джейн резко выпрямилась, прошла по колее на несколько ярдов вперед, опустилась на колени и снова принялась за измерение. — Это все, что ты хотел спросить? Ты же видишь, что я занята.— Нет, не все. — Он снова прошел следом за ней и остановился рядом так, чтр его тень упала на нее. — Я хотел сказать тебе, что твоя нынешняя поза меня особенно возбуждает.Она вскинула на него глаза. Руэл стоял, слегка расставив ноги. Черные голенища кожаных сапог обхватывали его икры, мускулистые бедра облегали черные штаны. Черная рубашка тоже подчеркивала стройную, сильную фигуру. Только освещенные солнечными лучами волосы Руэла и золотистая загорелая кожа смягчали зловещую красоту. Он выглядел как принц тьмы.— Вот так даже лучше, — улыбнулся Руэл. — Теперь я отчетливо могу представить, как ты стоишь передо мной на коленях и, полуобернувшись, смотришь именно с таким выражением. Только волосы при этом должны быть распущены, чтобы я мог погрузить в них руки. — Он помолчал. — И оба мы должны быть нагими.Картина, нарисованная им, была варварски чувственной. Захватчик и пленница. Рабыня и хозяин. Джейн внезапно почувствовала себя беспомощной, а следом за этим удушающим чувством на нее нахлынула волна эротического волнения, как если бы она и в самом деле захотела пережить все это на самом деле.Но она тут же опомнилась. Прочь это безумие, иначе будет поздно.Джейн выпрямилась, вызывающе вздернув подбородок, посмотрела ему в глаза и выдавила сквозь зубы:— Убирайся к дьяволу! Дай мне заниматься своим делом, чтобы я могла успеть все сделать в срок.Какое-то мгновение ей казалось, что он не послушается ее. Но Руэл улыбнулся.— Слушаю и повинуюсь! — И по-прежнему негромким голосом добавил: — Но на один миг ты это почувствовала. Признайся, Джейн.Она, сжав зубы, промолчала.— Да. Ты почувствовала это. — Он смотрел на нее и улыбался. — В эти дни я не смогу навещать тебя так часто, как мне того хотелось бы. Есть дела, которые я уже не могу откладывать. Поэтому мне хотелось оставить в твоей душе достаточно сильные воспоминания. Они будут будоражить тебя в мое отсутствие.Джейн не могла поверить своим ушам. Неужели он оставит ее в покое на несколько дней?— Давно пора было бы заняться своими делами и предоставить мне возможность закончить мои.— Но мысленно я буду с тобой, и ты будешь помнить обо мне постоянно.Его самонадеянность настолько возмутила Джейн, что она вспылила:— Подожди! — Ее голос дрожал от негодования.Он повернулся и недоуменно посмотрел на нее.— Почему ты считаешь, что тебе дано право вершить правосудие? Ты жил таким праведником, что можешь позволить себе карать тех, кто совершил ошибку?— Нет. Я совершал столько грехов, сколько тебе и в страшном сне не приснится. — Выражение его лица стало более жестким. — Но я никогда не причинял зла ни в чем не повинным людям, не расплатившись за это. Все мы должны расплачиваться за свои проступки, Джейн. С детских лет я усвоил, что если хочу добиться справедливости, то должен рассчитывать только на самого себя. — Его голос вдруг сорвался. — Этот мир несправедлив. И надеяться на судьбу или на Господа Бога, которые сами накажут тебя, не стоит. Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты не выпьешь свою чашу искупления до дна.Джейн стояла и смотрела, как Руэл садится на своего коня. Только когда он скрылся за поворотом, она смогла вздохнуть, опуститься на колени и вновь приняться за измерения.Не видя ничего перед собой, Джейн нащупала рельс: крепкий, стальной и теплый от солнечных лучей. И ей сразу стало спокойнее на душе. Такие рельсы нелегко сломать. И точно так же она не позволит никому согнуть или сломить ее волю.
Принц тьмы!Джейн проснулась от глухих ударов сердца.Это всего лишь сон, попыталась она успокоить себя.Один и тот же сон, который заставлял ее просыпаться среди ночи с того самого дня, как Руэл последний раз пришел к ней. Тот же самый сон и та же самая постыдная явь при пробуждении: соски ее были твердыми и набухшими. Они болезненно отзывались на прикосновение одеяла. И еще эта ноющая боль в лоне.Нет, на этот раз было иначе.Вечером перед сном ей пришлось завернуться поплотнее в одеяло, потому что ночи на острове были довольно прохладными. А сейчас она задыхалась от жары.Джейн торопливо встала, подошла к умывальнику и ополоснула лицо холодной водой. Кожа была сухой и горела при прикосновении.Лихорадка? Она уже переболела малярией в Казанпуре, и симптомы были хорошо знакомы.Мысль о болезни показалась ей счастливым избавлением. Этим мучительным видениям, которые терзали ее, нашлось объяснение.Все дело было в ее недомогании. А вовсе не в Руэле. 14 — Железная дорога? — Абдар вцепился пальцами в обитые шелком подлокотники кресла. — Сколько еще осталось до ее окончания?— Медфорд почти закончил свой участок. Тот участок, что начали вести два с половиной месяца назад….— Сколько еще осталось? — резко перебил его Абдар.— Мой человек в лагере Медфорда говорит, что через четыре месяца обе колеи соединятся.— Четыре месяца! Шотландец в это время запасает руду. Как только линия будет готова, он получит массу золота. Моего золота! — Абдар вскочил и подошел к стене, где при свете свечей мерцала последняя маска — свидетельство его могущества. — Я должен забрать то, что принадлежит мне по праву.— Есть еще новости. — Пачтал помолчал. — Приятные. В Циннидаре объявился Картаук.— Что?! — Абдар повернулся к нему лицом. — Ты уверен? Он не погиб?— Я сам видел его собственными глазами. Он даже не прячется. Живет во дворце и гуляет по острову.— Считает, что находится в полной безопасности. Ему кажется, что я не могу добраться до этого проклятого острова. — Абдар помрачнел. — И он прав. До тех пор, пока я не стану махараджей, мне не удастся ничего предпринять.— А когда это произойдет? Как чувствует себя ваш отец?Абдар покачал головой.— Он может протянуть до лета.— К тому времени шотландец сумеет подготовиться к обороне. Остров можно захватить, только высадившись в гавани. Если у него будут деньги на строительство укреплений…— Знаю, знаю! — раздраженно махнул рукой Абдар. — Мы не должны дать ему такой возможности. — Он протянул руку, касаясь подножия статуи богини Кали, и спросил, обращаясь к Пачталу: — Ты клялся мне в своей верности и уверял, что готов идти на все ради меня?— Что вы хотите? — насторожился Пачтал.— Он стар и болен. И все равно умрет…— Но он махараджа, — охрипшим голосом проговорил Пачтал. — Вы знаете, какое наказание ждет меня, если кто-нибудь прознает о том, что я совершил. Меня сожгут на его погребальном костре.— Никто не заподозрит ничего, если он умрет чуть-чуть раньше.— Все равно это слишком опасно.— Я не предлагаю тебе воспользоваться ни кинжалом, ни веревкой. Есть другие, менее заметные, способы. Есть яды, которые убивают человека через неделю или две. — Он с улыбкой повернулся к Пачталу. — Зачем человеку дается дар, если он не пользуется им?— Но если…— Это золото будет служить богине Кали. Значит, она поможет тебе. — Указательный палец Абдара с любовью коснулся кончика кинжала в руке богини. — Сделай это ради нее.— Мне… надо подумать.— Я верю, что ты справишься, — глядя ему в глаза, проговорил Абдар и вышел из комнаты.Он чувствовал, как испугался Пачтал. Видимо, им еще придется вернуться к этому разговору, но Абдар не сомневался, что в конечном счете ему удастся добиться своего.Кали всегда одерживает победу. А он ее посланец на земле.
— Руэл здесь. — Ли Сунг кивнул в сторону палатки, стоявшей в нескольких сотнях ярдов от колеи. — Он приехал узнать, как идет работа.Джейн вытерла вспотевший лоб рукавом рубашки:— И что ему неймется? Занимался бы своими делами.— Ему хочется видеть своими глазами, насколько мы продвинулись вперед, — успокаивая ее, заметил Ли Сунг.— Ну что ж. Он будет разочарован. Мы идем, опережая график.— А почему он должен быть разочарован тем, что у нас все хорошо?— Потому что потеряет много денег, если мы дойдем до Слоновьей тропы вовремя.— Не думаю, что для Руэла так важны деньги.Джейн вспыхнула:— Значит, ты плохо знаешь его. Для чего ему остров? Только для того, чтобы стать богатым. И он не хочет терять свое… Что ты делаешь?Ли Сунг коснулся ее лба ладонью.— Тебя снова начало лихорадить? Ты выглядишь неважно.Джейн отступила на шаг.— Немного.— Когда это началось? — мрачно спросил он.Джейн попыталась уклониться от ответа.— Ничего серьезного, не обращай внимания. Я принимаю квингбао. Скоро все пройдет.— И ты надеешься выдержать, работая на износ?— Пока проклятая дорога не будет закончена.Ли Сунг с сомнением покачал головой.— Руэл честный человек. Он согласится добавить несколько дней, если ты придешь и скажешь, что нездорова.— Не вздумай сказать ему об этом! — Джейн направилась к палатке. — Попроси Дилам проверить последние четверть мили, которые я начала измерять.— Я сам могу сделать это.Джейн видела, что Ли Сунг к концу дня хромал намного сильнее, потому что не давал своей ноге покоя с самого утра.— Не тревожься, это не займет много времени. Мне не составит труда закончить контрольные проверки. А потом я быстро договорюсь обо всем с Руэлом.Он упрямо сдвинул брови.— Я проверю все сам.Джейн слишком устала, чтобы спорить.— Ну хорошо, как скажешь.Когда она вошла в палатку, Руэл поднял глаза от карты.— Ты идешь с хорошим опережением. — Он постучал указательным пальцем по бумаге. — До Слоновьей тропы осталось всего четыре мили.— Мы дойдем до нее послезавтра. Нам бы удавалось проходить еще больше, если бы не нужно было тратить столько времени на расчистку леса.— Но ты собиралась обойти тропу стороной.— На это уйдет три дня. — Она подошла к карте и указала на то место, где она собиралась вести дорогу. — Вот здесь. И все равно мы пройдем это место на два дня раньше указанного срока. Дилам говорит, что никаких осложнений не предвидится. Она считает, что если мы обойдем тропу, то нам не грозит встреча со слонами.— Я слышал их, когда въезжал в лагерь. Мне показалось, что стадо находится ближе, чем три месяца назад.— Мы постоянно слышим, как они трубят. Дилам уверяет, что это они разговаривают друг с другом.— При въезде в лагерь я увидел, что Ли Сунг работает вместе с Дилам. У них наладились отношения?— До тех пор, пока она не заговаривает о…— …о неслинге? — улыбнулся Руэл. — Я думал, она откажется от этого.Джейн пожала плечами.— Все мы сейчас слишком заняты дорогой, чтобы думать о чем-то другом.— Я заметил. Ты всякий раз норовишь уйти куда-нибудь, как только я появляюсь в лагере.— У меня нет времени на пустые разговоры.— Я не меньше, чем ты, заинтересован в скорейшем окончании пути. Но я всегда нахожу время для тебя.«Всегда». Интонация, прозвучавшаяся в голосе Руэла, заставила ее снова насторожиться. Он не оставит ее в покое до тех пор, пока не заставит ее испить всю меру страдания и унижения. Господи! Как она устала от всего этого.— Ты выяснил все, что хотел? Мне пора…— Да, я выяснил все, что собирался. — Руэл повернулся. — Сейчас еще загляну в деревню, а потом поеду во дворец, посмотреть, как там Йен. Через пять дней я снова буду здесь.— Не волнуйся! Через пять дней мы пройдем Слоновью тропу и подойдем к ущелью.— Я и не волнуюсь. — Он обернулся и улыбнулся ей. — Ты знаешь, в глубине души мне очень хочется, чтобы ты успела к назначенному сроку. Трудно не восхищаться тем, как у вас идут дела. Гораздо лучше, чем я мог надеяться даже в самых смелых мечтах.Джейн с удивлением смотрела на него. Неужели и эти его слова — очередная насмешка? Едва только ей удавалось заставить себя держаться с ним холодно и равнодушно, как в голосе Руэла, в его обращении к ней снова начинали проглядывать те заботливые интонации, в которых угадывался прежний Руэл. Руэл, каким она помнила его по Казанпуру до аварии. И ее опасения и предубеждения тотчас отступали. «Хоть бы поскорее он ушел», — мысленно взмолилась Джейн. Это все из-за приступа малярии. Лихорадка так изматывает ее, что она начинает терять бдительность.— До свидания, Джейн!Некоторое время после его ухода она продолжала смотреть на карту невидящими глазами. Ей не из-за чего нервничать. В прошлый раз приступы малярии в конце концов прошли бесследно. Она не даст себе разболеться и сейчас. Работа идет успешно. Циннидарцы замечательно справляются с заданием, не пытаются увильнуть от трудностей. И, судя по всему, им удастся закончить все в намеченные сроки.
Йен откинулся на подушки, дыхание постепенно начало выравниваться, и на лице отразилось чувство глубокого удовлетворения.— Маргарет…Она отодвинулась в сторону и легла рядом с ним. Ее волосы рассыпались по обнаженному плечу Йена.— Меня удивляет, что ты смог заговорить так быстро. Это значит, ты не…— … мне очень хорошо, Маргарет, — перебил ее Йен. — Мне всегда бывает очень хорошо с тобой. — Он нежным движением начал перебирать ее волосы. — А тебе?— Конечно, — привычно солгала Маргарет, помня о наставлениях Картаука. Он постоянно твердил ей, как важно для мужчины осознавать, что ему удается доставить женщине удовольствие. Маргарет коснулась губами плеча Йена. — Мне тоже всегда очень хорошо с тобой.— Не представляю, каким образом это удается. Я лежу как бревно, в то время как тебе приходится брать все на себя…— Почему тебя это удивляет? Ты же знаешь, что я всегда была властолюбивой женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47