Я был далеко не таким профессионалом, как в своей другой жизни.
— Но твой ум можно употребить с пользой на другие дела.
Израильтянин нахмурился и снова стал смотреть в окно.
— Ну, это мы еще посмотрим — когда станет ясно, что происходит.
— Все меняется. И очень быстро, Яков, — сказал врач.
— Что с Холкрофтом?
— Не знаю, что и сказать тебе. Он должен был умереть. Но он еще жив. Впрочем, это ничего не меняет. Он уже не сможет жить, как прежде. Полиция шести стран разыскивает его по обвинению в серии убийств. Во всем мире восстановлена смертная казнь — за любые преступления. Все законы, гарантирующие защиту личности обвиняемого, превратились в пародию. Везде. Его убьют, как только он покажется на улице.
— Итак, они победили, — сказал Яков, и его глаза наполнились слезами. — «Дети Солнца» победили.
— Посмотрим, — возразил Литвак. — Когда станет ясно, что происходит.
Эпилог
Образы. Бесформенные, неясные, бессмысленные. Очертания, размытые туманом. Только ощущение оставалось ясным. Не мысль, не воспоминания, а только ощущение. Потом бесформенные образы начали обретать форму. Туман рассеялся, ощущения сменились узнаванием. Мысли пришли позднее. Но он уже мог видеть и вспоминать.
Ноэль увидел над собой ее лицо, обрамленное густыми светлыми волосами, ниспадавшими ему на лицо. В ее глазах стояли слезы. Слезы струились по ее щекам. Он попытался смахнуть рукой эти слезы, но не смог дотянуться до знакомого любимого лица. Он уронил руку, и она сжала ее.
— Любимый мой...
Он услышал ее голос. Он мог слышать. Изображение и звуки обрели смысл. Ноэль закрыл глаза, понимая, что мысли придут потом. Сами собой. Скоро.
Литвак стоял в дверях и смотрел, как Хелден обтирает губкой грудь и шею Ноэля. В руках он держал газету. Он осмотрел лицо Холкрофта — лицо, истерзанное градом пуль. На левой щеке виднелись шрамы, шрамы были и на лбу и на шее. Но процесс заживления уже начался. Откуда-то из глубины дома доносились звуки скрипки, которую держал в руках, несомненно, искусный музыкант.
— Вы должны повысить жалованье моей сиделке, — произнес Ноэль слабым голосом.
— Это за какие же такие заслуги? — рассмеялся Литвак.
— Лекарь, исцели себя сам! — Хелден тоже засмеялась.
— Эх, если бы я мог. Я бы хотел излечить многие болезни, — ответил врач и бросил газету на кровать рядом с Ноэлем. Это было парижское издание «Геральд трибюн». — Я купил ее для тебя в Невшателе. Уверен, что ты с интересом прочитаешь там кое-что.
— Какой урок на сегодня?
— Я бы назвал его «Наказание несогласных». Верховный суд твоей страны обязал редакцию «Нью-Йорк таймс» больше не помещать материалов о Пентагоне. Причина, разумеется, все та же: интересы национальной безопасности. Вышеупомянутый Верховный суд также признал законность массовых показательных казней в штате Мичиган. Суд полагает, что, когда нацменьшинства начинают угрожать благополучию граждан, необходимо осуществлять быстрые и наглядные карательные действия — для острастки.
— Сегодня в нацменьшинства попали коренные янки, — тихо произнес Ноэль, не поднимая головы с подушки. — Бах! — и нас нет.
«Вы слушаете всемирные новости Би-би-си из Лондона. С тех пор как прокатилась волна убийств, унесших жизни многих политических деятелей в разных уголках планеты, в мировых столицах были предприняты беспрецедентно жесткие меры по укреплению безопасности. Вся ответственность за проведение этих мер возлагается на военное командование и силы полиции. Для того чтобы обеспечить эффективное международное сотрудничество на самом высоком уровне, в Цюрихе, в Швейцарии, создается специальное агентство. Это агентство, названное „Энвил“, будет осуществлять незамедлительный, точный к тайный обмен информацией между военными и полицейскими...»
Яков Бен Гадиз доигрывал скерцо из Скрипичного концерта Мендельсона. Ноэль Холкрофт лежал на диване в дальнем, углу комнаты. Хелден сидела на полу возле него.
Хирург-косметолог из Лос-Анджелеса, вызванный сюда, чтобы сделать серию пластических операций неизвестному пациенту, с блеском выполнил свою работу. Это было лицо Холкрофта, но — не прежнее. Шрамы на лице, оставшиеся от ранений, исчезли, в рубцы были вживлены кусочки кожи, придавшие его лицу более резкие черты. Морщинки на лбу углубились, сеточки в уголках глаз стали отчетливее. В этом чуть изменившемся, восстановленном лице уже не было ни тени наивной безмятежности-напротив, в нем теперь проглядывало что-то жестокое.
В дополнение ко всем внешним переменам Ноэль чуть постарел, и это быстрое старение причиняло ему немалые страдания. С того дня, как его привезли сюда, вытащив из кювета на безлюдном шоссе близ Фрибурга, прошло четыре месяца. Но, глядя на него, можно было подумать, что миновало не меньше десяти лет.
И все же он вернулся к жизни, его тело снова обрело силу благодаря заботливым рукам Хелден и бесконечным упражнениям, назначенным Литваком, которые он проделывал под неусыпным надзором одного из самых грозных боевиков Хар-Шхаалаф.
Якову эти занятия доставляли истинное удовольствие. Он требовал от Ноэля совершенства, и Холкрофт послушно выполнял все его требования. Перед тем как приступить к тренировкам в полном объеме, он должен был полностью восстановить физическую форму.
Занятия начнутся завтра. Они заберутся высоко в горы, подальше от любопытных глаз. Все будет проходить лишь под пристальным взором Якова Бен Гадиза. Ученик должен научиться делать то, что теперь было не под силу учителю. Ученику предстояло пройти все муки ада, прежде чем он превзойдет учителя. Они начнут завтра.
* * *
«Дойче цайтунг»
Берлин, 4 июля. Сегодня бундестаг выразил свое официальное согласие на создание реабилитационных центров по образцу американских центров в Аризоне и Техасе. Эти центры, как и аналогичные им в Соединенных Штатах, станут тренировочными базами, где занятия будут проводиться под контролем представителей вооруженных сил.
К отправке в реабилитационные центры будут приговариваться лица, признанные судом виновными в совершении преступлений против немецкого народа..."
* * *
— Канат! Шнур! Цепь!
— Пальцы! Пальцы! Это же твое оружие! Не забывай!
— Залезь на это дерево еще раз. Быстрее!
— Заберись на ту гору и спустись незаметно для меня...
— Нет, я тебя видел. Все, считай, что тебе прострелили башку!
— Зажимай нерв, а не артерию! Есть пять нервных точек. Найди их. С повязкой на глазах. Почувствуй их!
— Из падения выходи откатом, не приседай!
— Каждое твое действие должно иметь по крайней мере два варианта, решение принимай мгновенно. Постарайся привыкнуть к этому. Действуй инстинктивно.
— Чтобы точно стрелять, надо уметь прицеливаться, оставаться неподвижным, задерживать дыхание. Пули должны ложиться в двухдюймовый круг.
— Спасайся, спасайся, спасайся! Используй местность! Растворись в ней. Можешь просто оставаться без движения. Запомни: если ты просто неподвижно стоишь — тебя никто не заметит.
* * *
Прошло лето. Яков Бен Гадиз был доволен. Ученик превзошел учителя. Он был готов.
Как и его напарница. Она тоже была готова. Вместе они будут прекрасной командой.
Против каждой фамилии «детей Солнца» был поставлен крестик.
Они достали список и внимательно его изучили.
* * *
«Геральд трибюн»
Париж, 10 октября. Международное агентство в Цюрихе, известное под названием «Энвил», сегодня должно объявить о создании независимого совета судей-канцлеров, выбираемых тайным голосованием представителями всех стран-участниц. Первый конгресс «Энвил» состоится 25 октября..."
Мужчина и женщина шли по улице цюрихского района Линдендорф, расположенного на левом берегу Лиммата. Мужчина был высок, но сутул; из-за сильной хромоты он с трудом пробирался в людском потоке. Он нес потрепанный чемоданчик, который создавал ему при ходьбе дополнительные трудности. Женщина держала его под руку — и всем своим видом давала понять, что делает это скорее из малоприятного чувства долга, нежели из любви. Оба молчали. По всей видимости, это были муж и жена, которые вместе достигли своего неопределенного возраста в вечных скитаниях по миру.
Подойдя к административному зданию, они вошли внутрь. Мужчина, хромая, едва поспевал за женщиной, которая направилась прямо к лифтам. Она остановилась перед столиком диспетчера. Женщина спросила по-немецки, на каком этаже находится такая-то бухгалтерская контора.
Оказалось, на двенадцатом. На верхнем этаже здания. Но сейчас обеденный перерыв, и вряд ли они там кого-нибудь застанут. Ничего страшного, они подождут.
Пара вышла из лифта на двенадцатом этаже. В коридоре никого не было. Дверь лифта еще не успела закрыться, а мужчина и женщина уже были в дальнем конце коридора у лестницы. Мужчина перестал хромать. Их лица уже не выглядели такими унылыми. Они взбежали по лестнице к двери, ведущей на крышу, и остановились перед ней на площадке. Мужчина поставил чемодан на пол, встав на колени, раскрыл его. Внутри лежали ствол, приклад винтовки и оптический прицел.
Он приладил части друг к другу. Потом снял шляпу вместе с пристегнутым к полям париком и швырнул ее в чемодан. Он встал, помог женщине снять плащ и вывернуть его наизнанку. Теперь это было дорогое элегантное пальто, купленное в одном из лучших парижских магазинов.
Женщина помогла мужчине вывернуть наизнанку его пальто. Пальто превратилось в модный плащ с замшевой оторочкой. Женщина сняла платок с головы, вынула несколько шпилек, и светлые волосы упали ей на плечи. Она раскрыла сумочку и достала оттуда револьвер.
— Я буду здесь, — сказала Хелден. — Счастливой охоты.
— Спасибо, — ответил Ноэль, открывая дверь на крышу.
Согнувшись, он прижался к стене у дымохода, перебросил ремень винтовки через плечо, потом залез в карман и достал три патрона. Он вложил их в магазин и взвел курок. Каждое твое действие должно иметь по крайней мере два варианта, решение принимай мгновенно.
Ему понадобится один патрон. Он не промахнется.
Он повернулся и встал на колени. Положил ствол на выступ крыши и приник к оптическому прицелу.
Далеко внизу на улице толпа приветствовала людей, выходящих из стеклянных дверей отеля «Линдендорф». Люди шли по залитому солнцем тротуару под флагами, вывешенными в честь первого конгресса «Энвил»...
Вот он! Прямо в прицеле. Крестик в середине окуляра замер на красиво вылепленном лбу под золотистыми волосами.
Холкрофт нажал на спусковой крючок. Далеко внизу красиво вылепленное лицо превратилось в кровавое месиво.
Наконец Тинаму был убит.
Другим Тинаму.
Они повсюду. Все только начинается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
— Но твой ум можно употребить с пользой на другие дела.
Израильтянин нахмурился и снова стал смотреть в окно.
— Ну, это мы еще посмотрим — когда станет ясно, что происходит.
— Все меняется. И очень быстро, Яков, — сказал врач.
— Что с Холкрофтом?
— Не знаю, что и сказать тебе. Он должен был умереть. Но он еще жив. Впрочем, это ничего не меняет. Он уже не сможет жить, как прежде. Полиция шести стран разыскивает его по обвинению в серии убийств. Во всем мире восстановлена смертная казнь — за любые преступления. Все законы, гарантирующие защиту личности обвиняемого, превратились в пародию. Везде. Его убьют, как только он покажется на улице.
— Итак, они победили, — сказал Яков, и его глаза наполнились слезами. — «Дети Солнца» победили.
— Посмотрим, — возразил Литвак. — Когда станет ясно, что происходит.
Эпилог
Образы. Бесформенные, неясные, бессмысленные. Очертания, размытые туманом. Только ощущение оставалось ясным. Не мысль, не воспоминания, а только ощущение. Потом бесформенные образы начали обретать форму. Туман рассеялся, ощущения сменились узнаванием. Мысли пришли позднее. Но он уже мог видеть и вспоминать.
Ноэль увидел над собой ее лицо, обрамленное густыми светлыми волосами, ниспадавшими ему на лицо. В ее глазах стояли слезы. Слезы струились по ее щекам. Он попытался смахнуть рукой эти слезы, но не смог дотянуться до знакомого любимого лица. Он уронил руку, и она сжала ее.
— Любимый мой...
Он услышал ее голос. Он мог слышать. Изображение и звуки обрели смысл. Ноэль закрыл глаза, понимая, что мысли придут потом. Сами собой. Скоро.
Литвак стоял в дверях и смотрел, как Хелден обтирает губкой грудь и шею Ноэля. В руках он держал газету. Он осмотрел лицо Холкрофта — лицо, истерзанное градом пуль. На левой щеке виднелись шрамы, шрамы были и на лбу и на шее. Но процесс заживления уже начался. Откуда-то из глубины дома доносились звуки скрипки, которую держал в руках, несомненно, искусный музыкант.
— Вы должны повысить жалованье моей сиделке, — произнес Ноэль слабым голосом.
— Это за какие же такие заслуги? — рассмеялся Литвак.
— Лекарь, исцели себя сам! — Хелден тоже засмеялась.
— Эх, если бы я мог. Я бы хотел излечить многие болезни, — ответил врач и бросил газету на кровать рядом с Ноэлем. Это было парижское издание «Геральд трибюн». — Я купил ее для тебя в Невшателе. Уверен, что ты с интересом прочитаешь там кое-что.
— Какой урок на сегодня?
— Я бы назвал его «Наказание несогласных». Верховный суд твоей страны обязал редакцию «Нью-Йорк таймс» больше не помещать материалов о Пентагоне. Причина, разумеется, все та же: интересы национальной безопасности. Вышеупомянутый Верховный суд также признал законность массовых показательных казней в штате Мичиган. Суд полагает, что, когда нацменьшинства начинают угрожать благополучию граждан, необходимо осуществлять быстрые и наглядные карательные действия — для острастки.
— Сегодня в нацменьшинства попали коренные янки, — тихо произнес Ноэль, не поднимая головы с подушки. — Бах! — и нас нет.
«Вы слушаете всемирные новости Би-би-си из Лондона. С тех пор как прокатилась волна убийств, унесших жизни многих политических деятелей в разных уголках планеты, в мировых столицах были предприняты беспрецедентно жесткие меры по укреплению безопасности. Вся ответственность за проведение этих мер возлагается на военное командование и силы полиции. Для того чтобы обеспечить эффективное международное сотрудничество на самом высоком уровне, в Цюрихе, в Швейцарии, создается специальное агентство. Это агентство, названное „Энвил“, будет осуществлять незамедлительный, точный к тайный обмен информацией между военными и полицейскими...»
Яков Бен Гадиз доигрывал скерцо из Скрипичного концерта Мендельсона. Ноэль Холкрофт лежал на диване в дальнем, углу комнаты. Хелден сидела на полу возле него.
Хирург-косметолог из Лос-Анджелеса, вызванный сюда, чтобы сделать серию пластических операций неизвестному пациенту, с блеском выполнил свою работу. Это было лицо Холкрофта, но — не прежнее. Шрамы на лице, оставшиеся от ранений, исчезли, в рубцы были вживлены кусочки кожи, придавшие его лицу более резкие черты. Морщинки на лбу углубились, сеточки в уголках глаз стали отчетливее. В этом чуть изменившемся, восстановленном лице уже не было ни тени наивной безмятежности-напротив, в нем теперь проглядывало что-то жестокое.
В дополнение ко всем внешним переменам Ноэль чуть постарел, и это быстрое старение причиняло ему немалые страдания. С того дня, как его привезли сюда, вытащив из кювета на безлюдном шоссе близ Фрибурга, прошло четыре месяца. Но, глядя на него, можно было подумать, что миновало не меньше десяти лет.
И все же он вернулся к жизни, его тело снова обрело силу благодаря заботливым рукам Хелден и бесконечным упражнениям, назначенным Литваком, которые он проделывал под неусыпным надзором одного из самых грозных боевиков Хар-Шхаалаф.
Якову эти занятия доставляли истинное удовольствие. Он требовал от Ноэля совершенства, и Холкрофт послушно выполнял все его требования. Перед тем как приступить к тренировкам в полном объеме, он должен был полностью восстановить физическую форму.
Занятия начнутся завтра. Они заберутся высоко в горы, подальше от любопытных глаз. Все будет проходить лишь под пристальным взором Якова Бен Гадиза. Ученик должен научиться делать то, что теперь было не под силу учителю. Ученику предстояло пройти все муки ада, прежде чем он превзойдет учителя. Они начнут завтра.
* * *
«Дойче цайтунг»
Берлин, 4 июля. Сегодня бундестаг выразил свое официальное согласие на создание реабилитационных центров по образцу американских центров в Аризоне и Техасе. Эти центры, как и аналогичные им в Соединенных Штатах, станут тренировочными базами, где занятия будут проводиться под контролем представителей вооруженных сил.
К отправке в реабилитационные центры будут приговариваться лица, признанные судом виновными в совершении преступлений против немецкого народа..."
* * *
— Канат! Шнур! Цепь!
— Пальцы! Пальцы! Это же твое оружие! Не забывай!
— Залезь на это дерево еще раз. Быстрее!
— Заберись на ту гору и спустись незаметно для меня...
— Нет, я тебя видел. Все, считай, что тебе прострелили башку!
— Зажимай нерв, а не артерию! Есть пять нервных точек. Найди их. С повязкой на глазах. Почувствуй их!
— Из падения выходи откатом, не приседай!
— Каждое твое действие должно иметь по крайней мере два варианта, решение принимай мгновенно. Постарайся привыкнуть к этому. Действуй инстинктивно.
— Чтобы точно стрелять, надо уметь прицеливаться, оставаться неподвижным, задерживать дыхание. Пули должны ложиться в двухдюймовый круг.
— Спасайся, спасайся, спасайся! Используй местность! Растворись в ней. Можешь просто оставаться без движения. Запомни: если ты просто неподвижно стоишь — тебя никто не заметит.
* * *
Прошло лето. Яков Бен Гадиз был доволен. Ученик превзошел учителя. Он был готов.
Как и его напарница. Она тоже была готова. Вместе они будут прекрасной командой.
Против каждой фамилии «детей Солнца» был поставлен крестик.
Они достали список и внимательно его изучили.
* * *
«Геральд трибюн»
Париж, 10 октября. Международное агентство в Цюрихе, известное под названием «Энвил», сегодня должно объявить о создании независимого совета судей-канцлеров, выбираемых тайным голосованием представителями всех стран-участниц. Первый конгресс «Энвил» состоится 25 октября..."
Мужчина и женщина шли по улице цюрихского района Линдендорф, расположенного на левом берегу Лиммата. Мужчина был высок, но сутул; из-за сильной хромоты он с трудом пробирался в людском потоке. Он нес потрепанный чемоданчик, который создавал ему при ходьбе дополнительные трудности. Женщина держала его под руку — и всем своим видом давала понять, что делает это скорее из малоприятного чувства долга, нежели из любви. Оба молчали. По всей видимости, это были муж и жена, которые вместе достигли своего неопределенного возраста в вечных скитаниях по миру.
Подойдя к административному зданию, они вошли внутрь. Мужчина, хромая, едва поспевал за женщиной, которая направилась прямо к лифтам. Она остановилась перед столиком диспетчера. Женщина спросила по-немецки, на каком этаже находится такая-то бухгалтерская контора.
Оказалось, на двенадцатом. На верхнем этаже здания. Но сейчас обеденный перерыв, и вряд ли они там кого-нибудь застанут. Ничего страшного, они подождут.
Пара вышла из лифта на двенадцатом этаже. В коридоре никого не было. Дверь лифта еще не успела закрыться, а мужчина и женщина уже были в дальнем конце коридора у лестницы. Мужчина перестал хромать. Их лица уже не выглядели такими унылыми. Они взбежали по лестнице к двери, ведущей на крышу, и остановились перед ней на площадке. Мужчина поставил чемодан на пол, встав на колени, раскрыл его. Внутри лежали ствол, приклад винтовки и оптический прицел.
Он приладил части друг к другу. Потом снял шляпу вместе с пристегнутым к полям париком и швырнул ее в чемодан. Он встал, помог женщине снять плащ и вывернуть его наизнанку. Теперь это было дорогое элегантное пальто, купленное в одном из лучших парижских магазинов.
Женщина помогла мужчине вывернуть наизнанку его пальто. Пальто превратилось в модный плащ с замшевой оторочкой. Женщина сняла платок с головы, вынула несколько шпилек, и светлые волосы упали ей на плечи. Она раскрыла сумочку и достала оттуда револьвер.
— Я буду здесь, — сказала Хелден. — Счастливой охоты.
— Спасибо, — ответил Ноэль, открывая дверь на крышу.
Согнувшись, он прижался к стене у дымохода, перебросил ремень винтовки через плечо, потом залез в карман и достал три патрона. Он вложил их в магазин и взвел курок. Каждое твое действие должно иметь по крайней мере два варианта, решение принимай мгновенно.
Ему понадобится один патрон. Он не промахнется.
Он повернулся и встал на колени. Положил ствол на выступ крыши и приник к оптическому прицелу.
Далеко внизу на улице толпа приветствовала людей, выходящих из стеклянных дверей отеля «Линдендорф». Люди шли по залитому солнцем тротуару под флагами, вывешенными в честь первого конгресса «Энвил»...
Вот он! Прямо в прицеле. Крестик в середине окуляра замер на красиво вылепленном лбу под золотистыми волосами.
Холкрофт нажал на спусковой крючок. Далеко внизу красиво вылепленное лицо превратилось в кровавое месиво.
Наконец Тинаму был убит.
Другим Тинаму.
Они повсюду. Все только начинается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58