В баре куда он первым делом пришел, ему сказали, что Син и Бриттани уехали к лавовой пещере. Гарри решил преподнести им сюрприз. Взяв лодку и акваланг, он отправился искать их под водой.
Молли затаила дыхание.
— Его ведь тоже могли убить.
— Да. Но вышло так, что погибли как раз грабители.
— Как?
Джош поднял на нее взгляд.
— Гарри убил их.
— Что? — Молли была ошеломлена. — Ты уверен?
— Да, — ответил Джош. — Уверен. В ту ночь кошмара Гарри рассказал мне, как было дело. Увидев на воде лодку родителей и рядом с ней еще одну, чужую, он сразу же заподозрил неладное. Он надел акваланг, взял гарпун и нырнул. Убийцы как раз выплывали из пещеры. Они явно рассчитывали на то, что акулы помогут им скрыть преступление. Гарри сказал…
— Что он сказал? — поторопила Молли Джоша. Джош нахмурился. Казалось, он с трудом подбирал слова.
— Он сказал, что все море как будто стало красным. Он словно плыл по океану крови. Гарри сказал мне, что догадался о случившемся еще до того, как обнаружил тела родителей.
Молли почувствовала, что вся горит.
— Я даже не могу себе представить столь жуткое зрелище.
— Он бросился прямо на убийц. В отличие от дяди Сина он был готов к схватке. Он уже знал, что произошла катастрофа. Завязалась драка. Но Гарри ведь очень ловок. Очень.
— Он убил обоих?
— Да. И сам чуть не погиб. Насколько я понял, один из бандитов перерезал ему шланг. Гарри успел вытащить тела родителей на поверхность, пока не приплыли акулы, но было уже слишком поздно. Оба они были мертвы.
Молли с трудом сдерживала подступившие слезы.
— О Боже.
— Я думаю, Гарри до сих пор считает себя виноватым, — сказал Джош. — Мне кажется, все эти вспышки мрачной меланхолии — не более чем отголоски давней трагедии. Оливия говорила, что он страдает синдромом посттравматического стресса или еще чем-то в этом роде.
— Я все-таки не понимаю. Произошла страшная трагедия. Почему же Гарри винит себя?
— Думаю, за то, что не успел спасти родителей. — Джош допил свой кофе. — В ту ночь, когда я застал его таким взбудораженным, Гарри сказал мне, что если бы он подоспел всего на несколько минут пораньше, ему бы удалось их спасти. Теперь же он не устает повторять, что безнадежно опоздал.
В половине шестого утра Гарри, открыв глаза, увидел доктора, стоявшего в дверях комнаты ожидания.
— Просыпайся. — Гарри осторожно пошевелился, разбудив Молли, спавшую у него на плече. — К нам пришли.
Ему достаточно было одного взгляда на доктора, чтобы понять что Леон будет жить. Облегчение, которое он испытал в этот момент, было столь сильным, что Гарри и сам удивился. Да, старикан и впрямь оказался крепким орешком.
Молли открыла глаза и посмотрела на доктора.
— Что-то случилось?
Доктор оглядел Гарри, Молли и всех усталых полусонных Тревельянов. Он улыбнулся.
— Хорошие новости. Я рад сообщить вам, что состояние мистера Тревельяна оценивается как удовлетворительное. Кризис миновал. Думаю, ему еще хватит сил на то, чтобы расплатиться за разбитый грузовик.
Послышались негромкие одобрительные возгласы. Джош взглянул на Гарри и усмехнулся.
Эванджелина вздохнула с облегчением.
— Я знала, что Леон выкарабкается.
— Он всегда говорил, что у него, как у кошки, девять жизней, — ухмыльнулся Рэили. — Но должен признать, что по крайней мере восемь он уже прожил.
— Это точно, — устало пробормотала его беременная жена. — Когда-нибудь старик все-таки свалится.
— Но не сегодня, — тихо произнес Гарри. Доктор взглянул на него.
— Он хочет вас видеть.
Гарри поднялся. Молли тоже встала и вопросительно посмотрела на него. Он покачал головой.
— Все в порядке. Пойду узнаю, что ему нужно. А потом мы позавтракаем в кафе и поедем обратно в Сиэтл.
Она кивнула головой.
— Я подожду тебя здесь.
Гарри прошел по коридору к палате Леона. В окно пробивался солнечный свет. Возле постели Леона дежурила медсестра. Увидев Гарри, она улыбнулась и вышла.
Гарри подождал, пока за ней закроется дверь. Потом подошел к кровати.
— Поздравляю, — сказал он Леону. — Похоже, ты выкарабкался.
Леон повернул голову и уставился на него.
— В самом деле? Жаль, что я не был так уверен в этом. Иначе тебе ни за что не удалось бы обвести меня вокруг пальца. Ты воспользовался моей слабостью.
— Уговор есть уговор.
— Да, да. Ты добился того, чего хотел. — Леон сделал паузу. — Как Джош?
— Прекрасно. Он рассказал мне о вашем вчерашнем разговоре. О том, что Тревельянам пора зарабатывать на хлеб мозгами, а не другими частями тела.
— Он счастлив, как ты думаешь?
— Да. У него как гора с плеч. — Гарри многозначительно посмотрел на дядю. — Ты дал ему то, чего я дать не могу. И с этим он будет теперь жить.
— Что ты имеешь в виду?
— Сознание того, что ты им гордишься и что его отец тоже был бы горд за него. Отныне он не будет чувствовать себя предателем по отношению к тревельяновскому наследию.
— Ну что ж, возможно, ты и прав. Наверное пришла пора нового наследия.
Гарри улыбнулся.
— Что это? Не хочешь ли ты сказать, что встреча со смертью зарядила тебя новой жизненной философией?
— Нет. Я просто стал более практичным. Мотогонки не принесли мне богатства, да и Вилли… ну, мы оба знаем, что с ним случилось. Пусть Джош попробует себя в чем-то другом.
— Ты меня удивляешь, Леон. Даже не знаю, что и ответить. Остается только поблагодарить тебя.
Леон покосился на него.
— Раз уж ты завел об этом разговор… Пожалуй, у тебя есть возможность выразить свою безмерную благодарность.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне нужен новый грузовик.
Уже в машине, пристегиваясь ремнем безопасности, Молли посмотрела на Гарри. Ее позабавила новость.
— Так Леон хочет, чтобы ты купил ему новый грузовик?
— Леон не из тех, кто упустит жар-птицу, раз уж удалось ухватить ее за хвост. — Гарри вывел «снит»с автостоянки возле больницы и вырулил на главную улицу. По лицу его было видно, что он удовлетворен развязкой этой драматической истории.
Было семь тридцать утра. Через час им нужно быть в Сиэтле, чтобы Молли успела к открытию магазина.
— С Леоном нелегко иметь дело, — осторожно заметила Молли. — Ты, как я погляжу, с ним не церемонишься.
— Если я был излишне резок вчера, признаю себя виновным. Но по опыту прошлых лет могу сказать, что иначе с Леоном не договоришься.
Молли притихла. Гарри не прочь был бы узнать о чем она думает. Ему вдруг пришла в голову мысль, что ей могло не понравиться то, как он обращается со своими родственниками.
— Я понимаю что это не мое дело, — прервала паузу Молли. — Но не мог бы ты мне сказать, как тебе удается влиять на Леона? Неужели он действительно опасается, что ты развенчаешь его героический образ в глазах Джоша?
— Да.
— Что заставляет его так думать?
Гарри решил, что она имеет право знать правду. Возможно, он потому и пригласил ее с собой в палату к Леону, что хотел объяснить ей смысл происходящего.
— У нас с Леоном есть общий секрет. Только я и он знаем, что отец Джоша погиб из-за того, что механик, обслуживающий его мотоцикл, не проверил как следует исправность двигателя накануне циркового представления. Там была какая-то неполадка в подаче топлива. И механик, проведи он надлежащий осмотр, обязательно обратил бы на это внимание.
Молли чуть развернулась на сиденье.
— А кто был механиком Вилли?
— Леон.
— Я так и знала. Что же случилось? Почему Леон не проверил двигатель?
— Потому что был слишком занят, развлекаясь в мотеле с женой шерифа.
Молли была потрясена.
— Я помню, ты рассказывал о том, что Леон сидел в тюрьме в день гибели Вилли.
— Да, сидел. Шериф арестовал его часов в десять утра. Вилли погиб в час дня.
— А как ты догадался о том, что мотоцикл был неисправен?
Гарри задумчиво смотрел на дорогу.
— После аварии я осмотрел машину. Разбирая обломки двигателя, я понял, что барахлила подача топлива.
Молли пристально посмотрела на него.
— Так сразу и понял?
— Я очень долго копался в обломках, просматривал каждый осколок, — тщательно подбирая слова, ответил Гарри.
— Тебе помогло ясновидение?
— Можно и так сказать.
— Так же как и в тот день, когда погибли твои родители? — осторожно спросила она. — Когда ты, обнаружив их лодку и рядом чужую, сразу понял, что произошло нечто ужасное? Поэтому ты взял с собой под воду гарпун?
Гарри замер.
— Джош говорил с тобой?
— Да.
Гарри так крепко сжал руль, что самому показалось странным, как тот не треснул.
— Если бы я успел всего на несколько минут пораньше…
— Нет, — перебила она его. Голос ее звучал на редкость спокойно и уверенно. — Ты не имеешь никакого отношения к их гибели. И не виноват в том, что произошло. Жизнь полна этих бессмысленных «что, если». Ты человек, посвятивший себя науке и рациональному мышлению, и кому, как не тебе, знать, насколько тщетны попытки ответить на эти «что, если». Ведь ответы ровным счетом ничего не меняют.
Гарри растерянно молчал.
— Ты способен контролировать многое в своей жизни, — продолжала Молли. — Но есть вещи, тебе не подвластные Гарри. Ты должен принять эту простую истину, иначе доведешь себя до сумасшествия.
— Иногда я и сам всерьез задумываюсь над такой возможностью. — Гарри впервые высказал вслух свои тайные опасения. И от этого признания угроза сумасшествия становилась еще более реальной.
— Не говори глупостей. — Молли слегка улыбнулась. — Я привела образное сравнение. Тот факт, что ты задумываешься над возможностью сойти с ума, означает лишь одно: ты очень далек от этого. Настоящие сумасшедшие не задают себе подобных вопросов, считая, что только они и есть нормальные люди. На самом деле это первый признак больной психики.
— Интересный взгляд с точки зрения современной клинической психологии, — сухо сказал он. Молли тронула его за плечо.
— Помнишь, что ты писал в «Иллюзиях уверенности»? «Абсолютная уверенность есть величайшая из всех иллюзии».
— Я помню. Но какое это имеет отношение к теме нашего разговора?
— Полный контроль — тоже иллюзия, Гарри. Возможно самая большая из всех. Ты не вправе считать себя ответственным за все и вся. Ты всего-навсего человек.
14
Переступив порог своей квартиры, Гарри сразу же прошел в кабинет. Молли, позевывая и мечтая о горячем душе и чашке хорошего чая, поплелась за ним. Она уже начинала привыкать к его распорядку и жизненному ритму.
Она остановилась в дверях его святилища и, сложив руки на груди, стала наблюдать за тем, как он методично прокручивает пленку с записью телефонных звонков по частной линии связи.
Автоответчик записал три послания. Молли поняла, что все они поступили этой ночью. Ее не слишком удивило то, что все три звонка были от Стрэттонов.
Гарри? Это Брэндон. Где тебя черти носят? Позвони мне, как придешь. Нужно поговорить.
Аппарат зажужжал и щелкнул.
Гарри, говорит твоя тетя Даниель. Позвони мне немедленно.
Опять щелчки.
Гарри это Гилфорд. Если ты дома и просто не хочешь подходить к телефону, я тебя прошу все-таки снять трубку. Если тебя нет, перезвони мне, как только появишься. Где ты шляешься, черт возьми? Семь тридцать утра.
Автоответчик засвистел, указывая на конец записи. Гарри нажал кнопку перемотки. Потом взглянул на часы и потянулся за ручкой и бумагой.
— Хочешь совет? — негромко спросила Молли. Гарри даже не поднял головы, продолжая делать какие-то пометки, но удивленно повел бровью.
— Какой же?
— Вот уже несколько часов как ты только и делаешь, что занимаешься семейными проблемами. Сделай перерыв.
Он мрачно усмехнулся.
— Это уже другая семья.
— Нет, все та же. Твоя. Гарри, у тебя была длинная бессонная ночь. Прими душ. Выпей чашку кофе. Ты сможешь ответить на эти звонки позже. Значительно позже. — Молли сделала паузу. — Скажем, сегодня днем или даже завтра. А еще лучше — на той неделе.
Он медленно отложил ручку и взглянул на нее.
— Что это значит?
— Это значит, что ты вправе хотя бы раз подумать прежде всего о себе. — Она протянула ему руку. — Вставай. Пошли примем душ.
Она увидела, что он заколебался и потом, к ее великому облегчению, взял ее за руку и позволил увести себя из кабинета.
В пять часов пополудни Молли вывесила табличку «закрыто» на двери магазина и громко застонала.
— Я выжила, Тесса. Сейчас заеду к себе, проверю, как там дела и заодно захвачу чистую одежду. Оттуда — прямиком к Гарри. Мечтаю вытянуть ноги и махнуть стаканчик прохладного «шардонне».
— В самом деле? — спросила Тесса, подкрашивая губы густой темно-коричневой помадой.
— Я уже становлюсь старовата для бессонных ночей, после которых предстоит рабочий день. Не знаю, как тебе удается выдерживать такой ритм.
— Мне помогает музыка. — Тесса бросила помаду в огромный кожаный мешок. — Она заряжает меня энергией. Сколько еще времени ты собираешься прожить у Тираннозавра?
— Не знаю. — Молли наблюдала за тем, как туристы штурмуют широкую лестницу, направляясь к Первой авеню. — По правде говоря, ситуация уже начинает меня беспокоить. Я себя чувствую узницей.
— Меня тоже волнует твое положение. Я понимаю, почему ты не хочешь оставаться у себя, но может, тебе все-таки лучше переселиться к тетушке? Мне не нравится, что ты живешь с Тревельяном. Я тебя не узнаю.
Молли опешила.
— Что за черт? Ты же мне месяцами вдалбливала, что нужно завести любовный роман.
— А разве ты это получила? Любовь? — В ярко очерченных глазах Тессы промелькнуло беспокойство. Это старомодное проявление чувств совсем не вязалось с кольцом, продетым в носу неоновым цветом волос Тессы, закованными в тяжелые браслеты запястьями. — Или может, здесь речь идет лишь о сексе?
Этот вопрос странно подействовал на Молли. У нее вдруг возникло ощущение, будто она ступила в открытый космос. Внутренности бешено завибрировали в невесомости.
— Если бы я знала…
— Проклятие. Этого-то я и боялась.
— Тесса, уже пять часов. Тебе пора.
— Послушай, если ты хочешь поговорить…
— Не хочу. Но в любом случае спасибо тебе.
Тесса остановилась в нерешительности.
— Конечно. Как скажешь, босс. Если я понадоблюсь, я всегда в твоем распоряжении.
— Я знаю. Спасибо.
Тесса открыла дверь.
— Да, чуть не забыла.
— Что такое?
— Моя подруга из ансамбля хочет поговорить с тобой. Она работает над фантастическим проектом. Я рассказала ей о твоем фонде, и она очень заинтересовалась. Ей как раз нужны деньги, чтобы построить свой прибор.
Молли разом забыла о своих проблемах.
— Так твоя подруга — изобретатель?
— Да. Ее зовут Хелуаз Стикли. Она играет на бас-гитаре. Но ее основной интерес — это изучение альтернативных уровней сознания.
— Как интересно, — сказала Молли. — И что это за уровни сознания?
— Убей меня Бог, я ничего в этом не смыслю. Знаю только, что речь идет о том, что некоторые люди обладают сверхинтуицией. Ну, скажем, как цвета, которые не укладываются в обычный спектр. Что-то в этом роде. Так вот, она работает над прибором, который улавливает эти специфические волны сознания.
Молли поморщилась.
— Мне кажется, ей не стоит связываться с фондом Аббервика. Гарри не жалует изобретателей, которые работают в области психоанализа. Откровенно говоря, он считает все это чушью.
— Тебе что на каждый проект нужно одобрение Тревельяна?
— Да нет. Но я плачу большие деньги за его советы. И глупо было бы ими не пользоваться.
— Ну, ты только поговори с Хелуаз. Что тебе, трудно?
— Нет, конечно, нет. — Молли устало улыбнулась. — Ты и снег зимой Аляске продашь, Тесса. Скажи Хелуаз, что я с удовольствием с ней встречусь.
— Отлично, — улыбнулась Тесса, уже стоявшая у выхода. — До завтра.
Молли подождала, пока за ней закроется дверь. Потом в последний раз обошла магазин, следуя ежевечернему ритуалу. Она выровняла на полках банки с чаем, проверила регистрационные журналы. Опустила жалюзи в витринах.
Убедившись, что все в порядке, она вышла и закрыла на замок входную дверь. На лестнице, спускающейся к набережной, было людно, но толчея быстро рассасывалась В лучах предвечернего солнца поблескивали струи фонтанов.
Молли поднялась к Первой авеню и направилась к ближайшей автобусной остановке. Она как раз проходила мимо бара Брука, когда в дверях показался Гордон.
— Молли. — Он приветливо улыбнулся ей. — Идешь домой?
— Да. — Она замедлила шаг. — Удачный день?
— Вполне. Послушай, я хочу извиниться за тот скандал, что учинил на днях у тебя в офисе. Я не хотел тебя обидеть, да еще в присутствии Тревельяна.
— Да ладно, забудь об этом.
Гордон вздохнул.
— Я был очень взволнован, но я искренне переживаю за тебя. Похоже, ты серьезно настроена в отношении Тревельяна.
— Не беспокойся обо мне, Гордон.
— Вот-вот, но я очень за тебя переживаю. — Он засунул руку в карман своих модных, цвета бронзы брюк. — В конце концов, мы старые друзья. И я не хочу, чтобы ты теряла голову из-за какого-то Тревельяна. Он совсем не подходит тебе.
— Удивительно, как все кругом озабочены моим новым увлечением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37