Командир, а мы когда взлетим? Перекурить бы пора.
— Милашка! Долго нам по взлетной полосе трястись? Может хватит разгоняться. У нас и так скорость достаточная, чтобы с орбиты слететь.
— Да? — спецмашина помигала лампочками, проверяя истинность слов своего командира. — И то верно. Достаточная скорость. Так я попробую?
Криком здесь не поможешь. Ум спецмашинам или при постройке дается, или накапливается в процессе работы. Похоже, у нас именно второй случай.
— Пробуй, Мыша, пробуй. Только раньше времени колеса и гусеницы не убирай. Днище поцарапаешь.
— Взлетаю! — четко среагировала Милашка и вывела ядерные топки в режим взлета.
Нос спецмашины стал медленно задираться, задираться, задираться… Пока не задрался совсем. Следом за ним потянулся хвост. Потом все выровнялось.
— Ух ты! — сказала спецмашина. — Не наврали на складе. Вроде летим? Командор, у меня тут в гарантийном талоне написано, что я могу и фигуры высшего пилотажа делать. Попробую, ладно?
Я не успел ничего ответить. Реакция вышедшего из-под контроля центрального мозга спецмашины быстрее человеческого языка в миллионы раз. Милашка, не дожидаясь разрешения, весело взвизгнула динамиками и изобразила мертвую петлю. Ровно восемнадцать раз. Затем сдуревшая спецмашина проделала в воздухе несколько замысловатых фигур, названия которых нет ни в одном летном справочнике, и в заключении замерла в небе с вздернутым к солнцу носом.
— Командор! Правда я на кобру похожа?
Признаться, мне уже порядком надоело вертеть в руках полную чашку горячего кофе и я вежливо попросил спецмашину привести себя в строго горизонтальное состояние и без лишних пируэтов лететь к точке встречи с летающей тарелкой.
— Ругаться то зачем? — обиделась Милашка, вертикально набирая положенную высоту. — Вот вам, командор не понравилось, а остальным даже очень.
Остальные, Боб и Герасим, пингвин в расчет не принимается из-за отсутствии данного имени в списках команды, были рады не меньше чем я. Второй номер лазал по полу, собирая рассыпавшиеся конфеты. А третий номер…
— Герасим? Тебе плохо?
— Мм, — выпалил третий номер и, упав в кресло связиста, закрыл лицо руками. Лицо то закрыл, а глаза не получилось.
Наш товарищ, наш третий номер, во время навески дополнительного оборудования, хоть и остался жив, но получил сильнейший шок. Его глаза перестали закрываться.
Следующие полчаса полета мы всей оставшейся командой, включая и настырного пингвина, пытались уложить Герасима спать. Но на несчастного не действовали ни уговоры, ни снотворное, ни даже прямые приказы командира. Опять таки меня. Тело Герасима отказывалось принимать горизонтальное положение, веки не закрывались, а он сам упрашивал нас убить его, чтобы не мучался.
Только случайно брошенный взгляд Боба на часы в спальном отсеке в виде домика, из которого то и дело беспричинно выскакивала неизвестная науке птица, заставил нас вернуться в кабину, бросив мучавшегося от бессонницы Герасима на полу. Конечно, мы поклялись помочь третьему номеру, но только после завершения работы.
— До контакта «земля-тарелка» осталось двадцать минут, — сообщила Милашка, сверив свои атомные часы с неизвестной науке птицей. — Визуальный контакт спецмашины с инопланетным летательным аппаратом через три минуты. Да не на мониторы смотрите, а в окна.
Мы со вторым номером прилипли к лобовому стеклу, где кроме далеких облаков, да яркого солнца ничего не было.
— Вон, вон, вон, вон! — первым заметил падающую точку Боб.
— Где, где, где, где? — заметалась Милашка, у которой на радаре было много всяких разноцветных точек.
Боб ткнул пальцем в лобовое стекло, Милашка быстро сориентировалась на местности и, резко дернувшись, меняя курс, направилась на сближение с кораблем пришельцев. До контакта с землей оставалось пятнадцать минут.
— Заходим с солнечной стороны. Расстояние до Объекта двадцать метров. Спецмашине выйти на параллельный курс. Уровнять скорость. Держать дистанцию. Второму номеру выйти на связь с Объектом.
Американец кивнул, и сосредоточенно задвигал рычагами, переключателями и колесиками:
— Связь установлена. Канал нормальный. Произношение непонятное.
— Они инопланетяне, Боб. Дешифратор включи.
Боб послушно передвинул тумблер с деления «Директор» на деление «Инопланетяне». Немного подумал и переставил на деление «Инопланетяне не разговаривающие по-русски». В его связь-наушниках что-то застрекотало, и второй номер в такт стрекоту закивал головой:
— Командир! Зеленые отказываются с нами общаться. Говорят, что мы им не внушаем доверия. Может напомнить, как они похитили вашего хомяка?
— Отставить напомнить. Спроси-ка лучше, это они посылали запрос на спасение?
Американец аккуратно ввел данные в дешифратор и, закончив, дернул за рукоятку. В дешифраторе загремело, зазвенело, и на табло выскочили три вишенки, обозначающие, что запрос ушел по назначению.
— Зеленые отвечают, что им обещали лучшую на земле спасательную команду на летающей тарелке. А пока они видят рядом с собой чудовище с ручками. Что отвечать?
— Передай, что на земле именно такие летающие тарелки. Нет, подожди. Набери лучше, что мы летающие чайники. Милашка, мы похожи на летающие чайники? Изобрази-ка пар из центральной башни.
Конечно, спецмашина подразделения 000, всю свою сознательную внутренность, отдавшая делу спасения, страшно разобиделась, но тут же страшно быстро отошла, сообщив, что ради дела командор имеет право называть подотчетную технику какими угодно словами. И в этом Милашка права.
— Второй номер! Вы слышали.
— Командир! Слышал. Передаю.
Звон, бряканье и на табло появляются три перечеркнутых скрюченных пятерки. Второе послание дошло в два раза быстрее.
— Отвечают, командир. Цитирую. Извините, что без выражения. «Зеленея от мысли, что нас будет спасать несовершенная земная техника, мы отдаем себя в ваши конечности. Да поможет нам Амбаратрок». Это что за гадость такая?
— Амба, Боб, это такой инопланетный бог аварий. Тебе, как спасателю, пора бы знать такие вещи. Они как только начинают падать, все его вспоминают. А теперь отключайся. Милашка, сколько до контакта с поверхностью. Можно даже приблизительно.
Спецмашина подразделения 000, сверившись с особо точными измерительными приборами, сообщила:
— Приблизительно не скажу, но на вскидку минут пятнадцать еще полетаем.
Пятнадцать минут, почти вечность.
— Командир спецмашины готов выслушать мнение команды. Как спасать зеленых будем?
— Можно вызвать истребительную авиацию, — первым подал голос, быстро соображающий американец.
— Вам, янкелям, лишь бы авиацию вызывать. А ручками поработать лень? Отклоняется. Вы бы еще, второй номер, шестую десантную бригаду вызвали. Стыдно! Думать всем.
— Нам нужен свой человек на борту тарелки, — робко встряла Милашка в разговор команды.
— Дельно говоришь. Присутствие земного спасателя среди зеленых поднимет их падающий дух и, возможно, окажется решающим фактором в деле спасения. Кто пойдет?
Боб, смущенный моим пристальным взглядом выдвинул первую кандидатуру:
— Герасим бы справился. Да?
— Нет! — иногда второй номер предлагает совершенно глупые вещи. — Третий номер слишком ценный член команды и мы не имеем права рисковать его жизнью. Так что? Боб?
— Пингвина? — американец слишком хорошего мнения об умственных способностях нашего борт проводника.
— А перед Директором кто за птицу отвечать будет? У вас еще есть кандидатуры, второй номер? Или вы отстраняетесь от выполнения задания? Решайте скорее, времени мало, земля близко, шансы уменьшаются, риск растет.
Боб нервно тряхнул головой, высоко задрал американский подбородок и сделал смелое, даже где-то дерзкое заявление:
— Я…
— Вот и молодец, второй номер. Быстренько переодевайтесь и за борт. Я хотел сказать, переезжайте в летающую тарелку. Да смотрите, не уроните честь мундира.
— Но я не…
— А я уже приказ подписал, — опередил я американца, который прямо таки рвался в бой. — Так что не мельтешите перед глазами, и не мешайте работать. Милашка, сближение минимальное. Подготовить переходной трап. Вызвать истребительную авиацию. Оповестить наземные системы ПРО один, Про два и ПРО восемьдесят с половиной. После перехода второго номера на тарелку, быстро сваливаем в сторону.
Переход Боба на инопланетную территорию много времени не занял. Я даже не успел помыть полы в кабине. Пришлось оставить ведро с грязной водой рядом с креслом второго номера. Дурная примета.
— Второй номер! Командир на связи. Рассказывайте обо всем, что видите. Не молчите. Ваши слова записываются. Ваш опыт обрабатывается. Ваш подвиг…
— Командор! — у Милашки дурная манера перебивать командира на самой умной мысли. — Истребительная авиация подлететь не может. Слишком быстро падаем. Системы ПРО согласятся работать с нами, если получат стопроцентную предоплату за испорченные ракеты. Платить будем?
— Черта с два! Пока мы тут кувыркаемся, они успеют наши брюлики раза четыре крутануть. Да и Директор не разрешит. Придется нам, Мыша, самим управляться. Найди-ка в запасниках книжку, маленькая такая, обтрепанная, называется «Как спасти падающее тело». Второй номер! Почему молчите? Мы беспокоимся за ваше самочувствие. Отвечайте!
В связь-краповом берете, одетым по случаю важности операции, щелкнуло и такой далекий, но родной голос американца пробился сквозь помехи:
— Але! Але! Говорит и показывает Робер Клинроуз. Я нахожусь на сопредельной территории инопланетного государства. Летающей тарелке класса… Эй, у вас какой класс?
Послышались писклявые звуки, очевидно издаваемые инопланетянами.
— Они сами не знают, какого класса. Да это и не важно. Важно то, что инопланетяне действительно зеленые! И мокрые! И покрыты липкой гадостью. Не гадость? Скафандры? Оказывается, это у них скафандры! Гы-гы-гы!
— Боб, у тебя все в порядке? — поведение второго номера слегка настораживало. Вполне вероятно, что янкель подцепил инопланетный вирус. Не зря я ведро рядом с его креслом оставил. Не к добру.
Несколько томительных секунд в динамиках слышалось пыхтенье, скрипы и американские ругательства.
— Да… Теперь все в порядке, командир. Я их связал. И отодвинул в угол, чтоб не мешали работать.
— Правильное решение, второй номер, — где он нашел в тарелке угол? — Теперь слушай меня внимательно и делай все, что я скажу. Работаем по инструкции.
Послюнявив палец, я открыл инструкцию. А именно книжку, рваную и потрепанную, которую отыскала Милашка в своей многотомной библиотеке.
— Действие первое. Для того, чтобы уменьшить скорость падающего аппарата, необходимо освободить его от лишнего груза. Слышал? Выполняй.
В днище тарелки, там, где у нормальных инопланетян должны были быть приварены колеса, открылась дыра, и из нее стали вылетать зеленые ящики, зеленые коробки, зеленые кульки. Главное, чтобы Боб не перестарался и не выкинул зеленых человечков.
Освобождение тарелки прекратилось. В эфире возникла напряженная тишина.
— Второй номер! Почему молчите? Боб! Советую не прикасаться к съестным инопланетным припасам. Это опасно для жизни. Боб?!
— Кислятина, — вновь вышел на связь второй номер, возобновляя освобождение тарелки. Из дырки полетели зеленые пакеты, зеленые фрукты и зеленые овощи. — Закончил, командир. Что дальше?
— Действие два. Одеть всем парашюты. Милашка, где у нас запасные парашюты?
— Это… — динамики издали звук мнущейся бумаги. — Так их того… Яхтсменам отдали. Сами же приказали.
— Раз приказал, значит приказал. Все отдали? А мой?
— Ваш второй номер забрал. Сказал, что вы, командор, в курсе.
Американец совсем обнаглел. Ничего я не в курсе. А если, предположим, Милашка сковырнется? Что я без парашюта делать стану?
— Ладно. Переходим сразу к третьему действию, — полистав инструкцию с разноцветными шариками, я отыскал нужную главу. — Действие третье… Милашка! А где страницы с …цатой, по …цатую?
— После тщательно проведенного расследования, — спецмашина перешла на официальный тон. — Заявляю, что в хранилище библиотеки был неоднократно замечен третий номер. Который, уж извините, обвиняется в похищении национального наследия и порче имущества. Все вопросы к нему.
Я знаю эту странность Герасима. Все важные документы он изучает строго в одиночестве, строго в отдельных помещениях, а затем уничтожает их самым варварским способом.
— Буди Герасима.
Память у третьего номера более чем цепкая. Что прочитал, то запомнил. Инструкцию он, конечно, зря на листки распустил. Но кричать на него не стану. Времени мало.
В кабине появился Герасим. Лицо страшное, опухшее, не выспавшееся. Глаза навыкат, руки трясутся. Мне даже показалось, что размеры черепа у третьего номера слегка уменьшились. И это вина всей команды, которая не заботиться о своем друге.
— Мм, — простонал Герасим, держась за стену, чтобы не упасть.
— Знаю, Гера. И сочувствую. Обещаю, после смены сразу к хирургу на стол. Разберемся с твоим недосыпом. А пока крепись. У нас критическая ситуация. Тарелка через пять минут громыхнется. Это без вопросов. Но, там Боб. И… в общем, ты понимаешь. Он наш друг и все такое.
Герасим все понял. Он всегда все понимает, в каком бы состоянии не находился. Опираясь на верное плечо бортпроводника, Герасим добрался до кресла второго номера и с тяжелым вздохом уселся, предварительно уронив ведро с грязной водой. Одна плохая примета за другой.
— Задача минимум, спасти тарелку. Задача максимум не попасть под ее обломки. Но лучше спасти, — я принес Герасиму сырое связь-полотенце и обмотал его горячий лоб. Говорят, помогает думать.
Герасим с благодарностью посмотрел на меня, потом сморщил лоб с глубокими морщинами и задумался.
— Подсказываю, Гера, — я вспоминал, для чего, собственно вызвал в кабину третий номер. — Решение находилось на двух страничках вот из этой инструкции. Узнаешь? Ложь сейчас не уместна. Я знаю, что ты брал эту книжку. Могу устроить очную ставку со свидетелями.
Пока Милашка и Герасим спорили друг с другом, кого спецмашина видела в хранилище, и куда могли подеваться вырванные страницы, прошло еще две минуты. За окнами появились первые кучевые облака, второй номер вспомнил, что умеет паниковать, а я закончил влажную уборку кабины. Пустое ведро подальше от греха вынес в ванную комнату. Правда, по дороге встретил бортпроводника. Плохая примета.
— Ну, так что? Вспомнил? — разглядывая в окошко игрушечную землю, поинтересовался я. — А если вспомнил, то помоги инопланетным товарищам совершить мягкую посадку. Если тебе, Гера, будет от этого легче, то я скажу, куда планирует упасть эта круглая дура.
Наклонившись к уху третьего номера, я шепнул пару слов, от которых глаза Герасима полезли еще дальше на морщинистый лоб.
— Да, да! Именно туда и упадет. Представляешь, что после этого с тобой будет?
Когда я разговариваю с подчиненными тихим, почти неслышным голосом, вся команда знает, я взбешен. Я весь на взводе! И я готов разорвать кого угодно собственными руками!!
— Мм, — побледнев неимоверно, Герасим мгновенно включился в работу. Которая закончилась ровно через одну минуту. — Мм!
— Подожди, Гера! Командир вызывает второй номер! Командир вызывает американца! Хватит орать, Боб. С нами Герасим. Послушай, что он скажет, и сделай все как положено. Это твоя последняя надежда, мой незабываемый американский друг. Герасим, говори.
— Мм. Мм! М. — Герасим, завершив объяснения, без сил откинулся на спинку кресла и, впервые за целый день, заснул спокойным сном выполнившего свой долг спасателя.
— Боб, это я. Кто-кто, командир в связь-краповом берете. Совсем нюх потеряли. У тебя меньше минуты. Придется поработать. Знаю, что предложение Герасима противоречит всем законам физики, квантовой механики, аэродинамики и курсу начальной школы. Знаю, что ничего подобного никто в мире не делал. Ты первый. Попробуй, может и получится. Да, Боб! Не слишком надейся на мой парашют. Помнишь, мы на прошлой неделе отправили полярникам две сотни носовых платков? Вот-вот. Милашка! Отключи этого паникера.
Спецмашина подразделения 000 прервала испортившуюся связь с кораблем пришельцев и, выполняя ранее полученные распоряжения, удалилась на наиболее безопасное, на ее взгляд, расстояние от места предполагаемого падения летающей тарелки.
Верил ли я сам третьему номеру? Как ни странно, верил. По пальцам одной руки можно пересчитать ситуации, когда совет Герасима, этого супер мозга нашей команды, не приносил положительных результатов. Значит, остается только верить и ждать.
— Мыша, как думаешь, не растеряется второй номер в критической ситуации? Не упадет духом? Не опустит руки? Может, зря я ему про платки сказал?
— Спецмашина подразделения 000 не вправе обсуждать действие командира. — Милашка строго блюла принципы спецмашинотехники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Милашка! Долго нам по взлетной полосе трястись? Может хватит разгоняться. У нас и так скорость достаточная, чтобы с орбиты слететь.
— Да? — спецмашина помигала лампочками, проверяя истинность слов своего командира. — И то верно. Достаточная скорость. Так я попробую?
Криком здесь не поможешь. Ум спецмашинам или при постройке дается, или накапливается в процессе работы. Похоже, у нас именно второй случай.
— Пробуй, Мыша, пробуй. Только раньше времени колеса и гусеницы не убирай. Днище поцарапаешь.
— Взлетаю! — четко среагировала Милашка и вывела ядерные топки в режим взлета.
Нос спецмашины стал медленно задираться, задираться, задираться… Пока не задрался совсем. Следом за ним потянулся хвост. Потом все выровнялось.
— Ух ты! — сказала спецмашина. — Не наврали на складе. Вроде летим? Командор, у меня тут в гарантийном талоне написано, что я могу и фигуры высшего пилотажа делать. Попробую, ладно?
Я не успел ничего ответить. Реакция вышедшего из-под контроля центрального мозга спецмашины быстрее человеческого языка в миллионы раз. Милашка, не дожидаясь разрешения, весело взвизгнула динамиками и изобразила мертвую петлю. Ровно восемнадцать раз. Затем сдуревшая спецмашина проделала в воздухе несколько замысловатых фигур, названия которых нет ни в одном летном справочнике, и в заключении замерла в небе с вздернутым к солнцу носом.
— Командор! Правда я на кобру похожа?
Признаться, мне уже порядком надоело вертеть в руках полную чашку горячего кофе и я вежливо попросил спецмашину привести себя в строго горизонтальное состояние и без лишних пируэтов лететь к точке встречи с летающей тарелкой.
— Ругаться то зачем? — обиделась Милашка, вертикально набирая положенную высоту. — Вот вам, командор не понравилось, а остальным даже очень.
Остальные, Боб и Герасим, пингвин в расчет не принимается из-за отсутствии данного имени в списках команды, были рады не меньше чем я. Второй номер лазал по полу, собирая рассыпавшиеся конфеты. А третий номер…
— Герасим? Тебе плохо?
— Мм, — выпалил третий номер и, упав в кресло связиста, закрыл лицо руками. Лицо то закрыл, а глаза не получилось.
Наш товарищ, наш третий номер, во время навески дополнительного оборудования, хоть и остался жив, но получил сильнейший шок. Его глаза перестали закрываться.
Следующие полчаса полета мы всей оставшейся командой, включая и настырного пингвина, пытались уложить Герасима спать. Но на несчастного не действовали ни уговоры, ни снотворное, ни даже прямые приказы командира. Опять таки меня. Тело Герасима отказывалось принимать горизонтальное положение, веки не закрывались, а он сам упрашивал нас убить его, чтобы не мучался.
Только случайно брошенный взгляд Боба на часы в спальном отсеке в виде домика, из которого то и дело беспричинно выскакивала неизвестная науке птица, заставил нас вернуться в кабину, бросив мучавшегося от бессонницы Герасима на полу. Конечно, мы поклялись помочь третьему номеру, но только после завершения работы.
— До контакта «земля-тарелка» осталось двадцать минут, — сообщила Милашка, сверив свои атомные часы с неизвестной науке птицей. — Визуальный контакт спецмашины с инопланетным летательным аппаратом через три минуты. Да не на мониторы смотрите, а в окна.
Мы со вторым номером прилипли к лобовому стеклу, где кроме далеких облаков, да яркого солнца ничего не было.
— Вон, вон, вон, вон! — первым заметил падающую точку Боб.
— Где, где, где, где? — заметалась Милашка, у которой на радаре было много всяких разноцветных точек.
Боб ткнул пальцем в лобовое стекло, Милашка быстро сориентировалась на местности и, резко дернувшись, меняя курс, направилась на сближение с кораблем пришельцев. До контакта с землей оставалось пятнадцать минут.
— Заходим с солнечной стороны. Расстояние до Объекта двадцать метров. Спецмашине выйти на параллельный курс. Уровнять скорость. Держать дистанцию. Второму номеру выйти на связь с Объектом.
Американец кивнул, и сосредоточенно задвигал рычагами, переключателями и колесиками:
— Связь установлена. Канал нормальный. Произношение непонятное.
— Они инопланетяне, Боб. Дешифратор включи.
Боб послушно передвинул тумблер с деления «Директор» на деление «Инопланетяне». Немного подумал и переставил на деление «Инопланетяне не разговаривающие по-русски». В его связь-наушниках что-то застрекотало, и второй номер в такт стрекоту закивал головой:
— Командир! Зеленые отказываются с нами общаться. Говорят, что мы им не внушаем доверия. Может напомнить, как они похитили вашего хомяка?
— Отставить напомнить. Спроси-ка лучше, это они посылали запрос на спасение?
Американец аккуратно ввел данные в дешифратор и, закончив, дернул за рукоятку. В дешифраторе загремело, зазвенело, и на табло выскочили три вишенки, обозначающие, что запрос ушел по назначению.
— Зеленые отвечают, что им обещали лучшую на земле спасательную команду на летающей тарелке. А пока они видят рядом с собой чудовище с ручками. Что отвечать?
— Передай, что на земле именно такие летающие тарелки. Нет, подожди. Набери лучше, что мы летающие чайники. Милашка, мы похожи на летающие чайники? Изобрази-ка пар из центральной башни.
Конечно, спецмашина подразделения 000, всю свою сознательную внутренность, отдавшая делу спасения, страшно разобиделась, но тут же страшно быстро отошла, сообщив, что ради дела командор имеет право называть подотчетную технику какими угодно словами. И в этом Милашка права.
— Второй номер! Вы слышали.
— Командир! Слышал. Передаю.
Звон, бряканье и на табло появляются три перечеркнутых скрюченных пятерки. Второе послание дошло в два раза быстрее.
— Отвечают, командир. Цитирую. Извините, что без выражения. «Зеленея от мысли, что нас будет спасать несовершенная земная техника, мы отдаем себя в ваши конечности. Да поможет нам Амбаратрок». Это что за гадость такая?
— Амба, Боб, это такой инопланетный бог аварий. Тебе, как спасателю, пора бы знать такие вещи. Они как только начинают падать, все его вспоминают. А теперь отключайся. Милашка, сколько до контакта с поверхностью. Можно даже приблизительно.
Спецмашина подразделения 000, сверившись с особо точными измерительными приборами, сообщила:
— Приблизительно не скажу, но на вскидку минут пятнадцать еще полетаем.
Пятнадцать минут, почти вечность.
— Командир спецмашины готов выслушать мнение команды. Как спасать зеленых будем?
— Можно вызвать истребительную авиацию, — первым подал голос, быстро соображающий американец.
— Вам, янкелям, лишь бы авиацию вызывать. А ручками поработать лень? Отклоняется. Вы бы еще, второй номер, шестую десантную бригаду вызвали. Стыдно! Думать всем.
— Нам нужен свой человек на борту тарелки, — робко встряла Милашка в разговор команды.
— Дельно говоришь. Присутствие земного спасателя среди зеленых поднимет их падающий дух и, возможно, окажется решающим фактором в деле спасения. Кто пойдет?
Боб, смущенный моим пристальным взглядом выдвинул первую кандидатуру:
— Герасим бы справился. Да?
— Нет! — иногда второй номер предлагает совершенно глупые вещи. — Третий номер слишком ценный член команды и мы не имеем права рисковать его жизнью. Так что? Боб?
— Пингвина? — американец слишком хорошего мнения об умственных способностях нашего борт проводника.
— А перед Директором кто за птицу отвечать будет? У вас еще есть кандидатуры, второй номер? Или вы отстраняетесь от выполнения задания? Решайте скорее, времени мало, земля близко, шансы уменьшаются, риск растет.
Боб нервно тряхнул головой, высоко задрал американский подбородок и сделал смелое, даже где-то дерзкое заявление:
— Я…
— Вот и молодец, второй номер. Быстренько переодевайтесь и за борт. Я хотел сказать, переезжайте в летающую тарелку. Да смотрите, не уроните честь мундира.
— Но я не…
— А я уже приказ подписал, — опередил я американца, который прямо таки рвался в бой. — Так что не мельтешите перед глазами, и не мешайте работать. Милашка, сближение минимальное. Подготовить переходной трап. Вызвать истребительную авиацию. Оповестить наземные системы ПРО один, Про два и ПРО восемьдесят с половиной. После перехода второго номера на тарелку, быстро сваливаем в сторону.
Переход Боба на инопланетную территорию много времени не занял. Я даже не успел помыть полы в кабине. Пришлось оставить ведро с грязной водой рядом с креслом второго номера. Дурная примета.
— Второй номер! Командир на связи. Рассказывайте обо всем, что видите. Не молчите. Ваши слова записываются. Ваш опыт обрабатывается. Ваш подвиг…
— Командор! — у Милашки дурная манера перебивать командира на самой умной мысли. — Истребительная авиация подлететь не может. Слишком быстро падаем. Системы ПРО согласятся работать с нами, если получат стопроцентную предоплату за испорченные ракеты. Платить будем?
— Черта с два! Пока мы тут кувыркаемся, они успеют наши брюлики раза четыре крутануть. Да и Директор не разрешит. Придется нам, Мыша, самим управляться. Найди-ка в запасниках книжку, маленькая такая, обтрепанная, называется «Как спасти падающее тело». Второй номер! Почему молчите? Мы беспокоимся за ваше самочувствие. Отвечайте!
В связь-краповом берете, одетым по случаю важности операции, щелкнуло и такой далекий, но родной голос американца пробился сквозь помехи:
— Але! Але! Говорит и показывает Робер Клинроуз. Я нахожусь на сопредельной территории инопланетного государства. Летающей тарелке класса… Эй, у вас какой класс?
Послышались писклявые звуки, очевидно издаваемые инопланетянами.
— Они сами не знают, какого класса. Да это и не важно. Важно то, что инопланетяне действительно зеленые! И мокрые! И покрыты липкой гадостью. Не гадость? Скафандры? Оказывается, это у них скафандры! Гы-гы-гы!
— Боб, у тебя все в порядке? — поведение второго номера слегка настораживало. Вполне вероятно, что янкель подцепил инопланетный вирус. Не зря я ведро рядом с его креслом оставил. Не к добру.
Несколько томительных секунд в динамиках слышалось пыхтенье, скрипы и американские ругательства.
— Да… Теперь все в порядке, командир. Я их связал. И отодвинул в угол, чтоб не мешали работать.
— Правильное решение, второй номер, — где он нашел в тарелке угол? — Теперь слушай меня внимательно и делай все, что я скажу. Работаем по инструкции.
Послюнявив палец, я открыл инструкцию. А именно книжку, рваную и потрепанную, которую отыскала Милашка в своей многотомной библиотеке.
— Действие первое. Для того, чтобы уменьшить скорость падающего аппарата, необходимо освободить его от лишнего груза. Слышал? Выполняй.
В днище тарелки, там, где у нормальных инопланетян должны были быть приварены колеса, открылась дыра, и из нее стали вылетать зеленые ящики, зеленые коробки, зеленые кульки. Главное, чтобы Боб не перестарался и не выкинул зеленых человечков.
Освобождение тарелки прекратилось. В эфире возникла напряженная тишина.
— Второй номер! Почему молчите? Боб! Советую не прикасаться к съестным инопланетным припасам. Это опасно для жизни. Боб?!
— Кислятина, — вновь вышел на связь второй номер, возобновляя освобождение тарелки. Из дырки полетели зеленые пакеты, зеленые фрукты и зеленые овощи. — Закончил, командир. Что дальше?
— Действие два. Одеть всем парашюты. Милашка, где у нас запасные парашюты?
— Это… — динамики издали звук мнущейся бумаги. — Так их того… Яхтсменам отдали. Сами же приказали.
— Раз приказал, значит приказал. Все отдали? А мой?
— Ваш второй номер забрал. Сказал, что вы, командор, в курсе.
Американец совсем обнаглел. Ничего я не в курсе. А если, предположим, Милашка сковырнется? Что я без парашюта делать стану?
— Ладно. Переходим сразу к третьему действию, — полистав инструкцию с разноцветными шариками, я отыскал нужную главу. — Действие третье… Милашка! А где страницы с …цатой, по …цатую?
— После тщательно проведенного расследования, — спецмашина перешла на официальный тон. — Заявляю, что в хранилище библиотеки был неоднократно замечен третий номер. Который, уж извините, обвиняется в похищении национального наследия и порче имущества. Все вопросы к нему.
Я знаю эту странность Герасима. Все важные документы он изучает строго в одиночестве, строго в отдельных помещениях, а затем уничтожает их самым варварским способом.
— Буди Герасима.
Память у третьего номера более чем цепкая. Что прочитал, то запомнил. Инструкцию он, конечно, зря на листки распустил. Но кричать на него не стану. Времени мало.
В кабине появился Герасим. Лицо страшное, опухшее, не выспавшееся. Глаза навыкат, руки трясутся. Мне даже показалось, что размеры черепа у третьего номера слегка уменьшились. И это вина всей команды, которая не заботиться о своем друге.
— Мм, — простонал Герасим, держась за стену, чтобы не упасть.
— Знаю, Гера. И сочувствую. Обещаю, после смены сразу к хирургу на стол. Разберемся с твоим недосыпом. А пока крепись. У нас критическая ситуация. Тарелка через пять минут громыхнется. Это без вопросов. Но, там Боб. И… в общем, ты понимаешь. Он наш друг и все такое.
Герасим все понял. Он всегда все понимает, в каком бы состоянии не находился. Опираясь на верное плечо бортпроводника, Герасим добрался до кресла второго номера и с тяжелым вздохом уселся, предварительно уронив ведро с грязной водой. Одна плохая примета за другой.
— Задача минимум, спасти тарелку. Задача максимум не попасть под ее обломки. Но лучше спасти, — я принес Герасиму сырое связь-полотенце и обмотал его горячий лоб. Говорят, помогает думать.
Герасим с благодарностью посмотрел на меня, потом сморщил лоб с глубокими морщинами и задумался.
— Подсказываю, Гера, — я вспоминал, для чего, собственно вызвал в кабину третий номер. — Решение находилось на двух страничках вот из этой инструкции. Узнаешь? Ложь сейчас не уместна. Я знаю, что ты брал эту книжку. Могу устроить очную ставку со свидетелями.
Пока Милашка и Герасим спорили друг с другом, кого спецмашина видела в хранилище, и куда могли подеваться вырванные страницы, прошло еще две минуты. За окнами появились первые кучевые облака, второй номер вспомнил, что умеет паниковать, а я закончил влажную уборку кабины. Пустое ведро подальше от греха вынес в ванную комнату. Правда, по дороге встретил бортпроводника. Плохая примета.
— Ну, так что? Вспомнил? — разглядывая в окошко игрушечную землю, поинтересовался я. — А если вспомнил, то помоги инопланетным товарищам совершить мягкую посадку. Если тебе, Гера, будет от этого легче, то я скажу, куда планирует упасть эта круглая дура.
Наклонившись к уху третьего номера, я шепнул пару слов, от которых глаза Герасима полезли еще дальше на морщинистый лоб.
— Да, да! Именно туда и упадет. Представляешь, что после этого с тобой будет?
Когда я разговариваю с подчиненными тихим, почти неслышным голосом, вся команда знает, я взбешен. Я весь на взводе! И я готов разорвать кого угодно собственными руками!!
— Мм, — побледнев неимоверно, Герасим мгновенно включился в работу. Которая закончилась ровно через одну минуту. — Мм!
— Подожди, Гера! Командир вызывает второй номер! Командир вызывает американца! Хватит орать, Боб. С нами Герасим. Послушай, что он скажет, и сделай все как положено. Это твоя последняя надежда, мой незабываемый американский друг. Герасим, говори.
— Мм. Мм! М. — Герасим, завершив объяснения, без сил откинулся на спинку кресла и, впервые за целый день, заснул спокойным сном выполнившего свой долг спасателя.
— Боб, это я. Кто-кто, командир в связь-краповом берете. Совсем нюх потеряли. У тебя меньше минуты. Придется поработать. Знаю, что предложение Герасима противоречит всем законам физики, квантовой механики, аэродинамики и курсу начальной школы. Знаю, что ничего подобного никто в мире не делал. Ты первый. Попробуй, может и получится. Да, Боб! Не слишком надейся на мой парашют. Помнишь, мы на прошлой неделе отправили полярникам две сотни носовых платков? Вот-вот. Милашка! Отключи этого паникера.
Спецмашина подразделения 000 прервала испортившуюся связь с кораблем пришельцев и, выполняя ранее полученные распоряжения, удалилась на наиболее безопасное, на ее взгляд, расстояние от места предполагаемого падения летающей тарелки.
Верил ли я сам третьему номеру? Как ни странно, верил. По пальцам одной руки можно пересчитать ситуации, когда совет Герасима, этого супер мозга нашей команды, не приносил положительных результатов. Значит, остается только верить и ждать.
— Мыша, как думаешь, не растеряется второй номер в критической ситуации? Не упадет духом? Не опустит руки? Может, зря я ему про платки сказал?
— Спецмашина подразделения 000 не вправе обсуждать действие командира. — Милашка строго блюла принципы спецмашинотехники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39