Я бы на их месте не стал.
Наверное, ничто никогда не дается легко. И это в порядке вещей. Будь все так просто, не понадобилось бы нам Агентство Защиты Окружающей Среды, и я оказался бы безработным.
Погруженный в столь горестные размышления, я пропустил пару фраз Дурани. Когда я очнулся, он вещал:
– … и можем развить технику изъятия частицы души до такого уровня, чтобы заимствовать ее только у великих мира сего, которых можно назвать Махатмами, чья духовность намного выше, чем у простых людей.
– Любопытно, – вежливо сказал я. И так оно и было, хотя и в несколько ином смысле. Мне показалось, что Дурани больше всего заботила собственная безопасность. Интересно, какие у него будут адвокаты? Я надеялся, что хорошие, поскольку у меня возникло ощущение, что они скоро ему понадобятся, причем очень скоро.
– Что-нибудь еще, инспектор Фишер? – спросил Дурани, немного расслабившись. Я понял, что его темперамент проявляется лишь тогда, когда он подозревает, что его интересы будут ущемлены. Таких людей много.
– Пока достаточно, – ответил я, и Дурани расслабился еще заметнее.
Он решил, что главная часть фразы – слово «достаточно», а я считал – что «пока». Конечно, он изобрел нечто новое и удивительное, но я сомневался, что он извлечет из этого какую-нибудь выгоду. У него не было адвоката, и он лично звонил мне неделю назад. Скоро ему понадобится юрист, а по всей вероятности, даже целая стая.
Вспомнив о звонке Дурани, я вспомнил и о том, сколько мы с Би уже успели раскопать! Я спросил у хронометра, который час, и обнаружил, что уже около трех. Пожалуй, самое время отправиться в Девонширский Консорциум Землепользования и выяснить, каким образом их клиенты так быстро узнали о секретном расследовании АЗОС.
Мой значок позволил мне попасть в кабинет человека, носившего, по меркам консорциума, титул маркграфа. Пибоди – так звали рыжего типа с волосатыми ушами – продемонстрировал в улыбке акульи зубы, снежную белизну которых он, несомненно, поддерживал с помощью симпатической магии. (Интересно, что случится, если лесной пожар засыплет золой тот снег, девственной белизне которого обязаны его зубы?) Я отдал Пибоди должное – он не пытался применить ко мне никаких заклинаний.
– Конечно, мы сразу уведомили наших клиентов, – заявил он в ответ на мой вопрос. – Вы затронули их интересы, когда изъяли накладные хранилища отходов. Нам предъявили бы судебный иск, если бы мы замолчали.
– Благодарю вас, мистер Пибоди, что уделили мне время, – сказал я. Он был, конечно, прав. Я бы подумал о нем еще лучше, если бы он руководствовался только интересами клиентов, а не страхом перед судом, но чего еще ожидать от громилы-наемника в дорогом костюме?
После этого визита я отправился домой и, свернув со скоростного шоссе, купил газету. Меня интересовал скорее спорт, нежели что-либо другое. В Японии «Титаны» победили «Драконов» в борьбе за место в лиге. Чуть поближе «Ангелы» и «Синие дьяволы» сыграли вничью.
– Совсем как в жизни, – пробормотал я, увидев счет матча. Затем покачал головой. Нет, в жизни «Кардиналы» никогда не смогли бы занять место выше «Ангелов».
Просмотр спортивных таблиц навел меня на хорошую мысль. Я позвонил Джуди, – Как насчет зороастрийского обеда на завтра? Она хихикнула:
– Звучит неплохо. Но чтобы было еще веселее, полетим на моем ковре. Ведь им управляет Ормазд.
– Верно, ты же купила этот импортный коврик в прошлом году, – вспомнил я. – Но все же лучше, если я заеду за тобой. – И объяснил, что работаю со списком фирм, обведенных красным.
– Прекрасно! – воскликнула Джуди. – Как здорово, что ты нашел возможность провести часть рабочего дня вне конторы. Жаль, что этого нельзя делать по утрам. – Джуди знала, как я ненавижу общие собрания.
Я стукнул себя по лбу.
– Мне бы надо было об этом подумать. А сейчас послушай, что я обнаружил сегодня. – И я рассказал ей о Рамзане Дурани и «Шипучем джинне».
– Невероятно! – прошептала Джуди. – Дать этим несчастным надежду… А они уже полностью отработали процедуру?
– Точно не знаю. Дурани говорит так, будто все уже готово, но это его собственная разработка, поэтому мы можем только верить ему на слово.
– Да, – согласилась Джуди. – Конечно, если это и так, в тот момент, когда начнутся какие-нибудь неурядицы, адвокаты все перевернут с ног на голову. И все же, когда речь идет о душе, – у кого возникнут сомнения?..
– Знаешь одну из причин, почему я люблю тебя? – Джуди молчала, ожидая продолжения. – Ты всегда думаешь о последствиях. Как много людей не делает этого! Они начинают восклицать: «О, как чудесно! Как замечательно!» – и не останавливаются, чтобы подумать, какую цену придется платить за эти чудеса.
– Спасибо, – сказала Джуди неожиданно серьезно – Это звучит куда менее романтично, чем «Какие у тебя прекрасные глаза», но, я думаю, такое отношение дает нам больше шансов на счастливое будущее. Знаешь, а ведь я такого же мнения о тебе.
– Какого? Что у меня красивые глаза? – Она фыркнула, и я добавил: – Кроме того, ты слышала – это только одна из причин. Хотелось бы видеть тебя сейчас, и тогда мы выясним оставшееся.
– И что же это может быть? – В голосе Джуди прозвучала такая невинная искренность, что она сама себе не поверила. – Мне нужно решить одну астрологическую задачу для моих курсов, иначе я была бы сейчас рядом с тобой, милый. Сводить восток и запад в общую систему – неблагодарное занятие. Увидимся завтра.
– В половине первого, хорошо?
– Отлично. До свидания!
* * *
Джуди работает в восточной части Энджел-Сити, где испанский язык на улицах так же привычен, как английский. Но все же повальное увлечение зороастрийскими обедами добралось и до этих мест. Через год оно, вероятно, пройдет, но сейчас это необычно и весело.
Для нас с Джуди тут есть только одно неудобство – многие блюда включают запретную свинину. И все же мы справились. Я проглотил макароны «Волосы ангела» и пирог «Дьявольская радость», пока она расправлялась с салатом из «яиц по-дьявольски» и пирожным «Ангельская радость». Конечно, это всего лишь названия, но и в названиях есть Сила.
– И куда же ты собираешься после обеда? – поинтересовалась Джуди, пока мы ждали официантку.
– В Бербанк, в «Локи», – ответил я. – У меня такое чувство, что их пергамента не отражают и половины того, что они отправляют на свалку. Безопасность – хороший предлог для секретности, ведь никто, кроме них и военных, не знает, что происходит на «Кобольдовых разработках» в пустыне.
– Кажется, они тоже работают над проектом «Птица Гаруда»? – спросила Джуди.
– Совершенно верно. И если ты думаешь, что я еду туда и затем, чтобы побольше узнать об этом проекте, то ты права. – Космические путешествия привлекают меня с тех самых пор, как первое волшебное зеркало позволило увидеть обратную сторону Луны – я был тогда еще ребенком.
Официантка принесла наши тарелки и поставила их на стол. Я сказал ей «Thanks», но мне показалось, что она поймет лучше, если я скажу «Gracias».
– De nada, сеньор, – ответила она, улыбаясь. Ее возраст с натяжкой можно было считать подходящим для работы на полный день. Совсем еще девочка. Люди, эмигрирующие из Империи Ацтеков в Энджел-Сити, очень быстро понимают, что тротуары здесь не золотом вымощены. И соглашаются на любую работу, какую только могут найти, точно так же, как сотню лет назад большинство моих предков. Это был замечательный обед. Любое время, проведенное с Джуди, прекрасно, а отличная еда и возможность улизнуть с работы среди дня только придают ему прелести. Уходить не хотелось, но Джуди нужно было возвращаться на работу, а мне – попасть на завод «Локи» пораньше, чтобы успеть сделать все необходимое.
Я посадил ковер на площадке перед «Рукой-Славы» и поцеловал Джуди на прощание. Я остался доволен собой – поцелуй удался на славу. Десятилетний прогульщик, оказавшийся поблизости, издал звук, выражающий крайнее отвращение. Меня это не задело. Через несколько лет он сам познает магию, возникающую между мужчиной и женщиной.
Я подождал, пока Джуди скрылась в дверях, и отправился к магистрали Золотой Провинции, которая вела в Бербанк. «Разработки Локи» располагались неподалеку от маленького аэропорта. Большое и богатое предприятие могло позволить себе здания и участки земли отдельно для каждого из многочисленных проектов консорциума. Я полетал вокруг них, пока не нашел табличку с надписью «Космический отдел», под которой красовалось стилизованное изображение птицы Гаруды. Посадив коврик как можно ближе к этой табличке, я проделал оставшуюся часть пути пешком.
Внутри здания, невидимые со стоянки, скрывались дюжие вооруженные охранники. В их снаряжение, помимо прочего, входили сосуды со святой водой. Я помахал удостоверением АЗОС. Хоть я и звонил им утром предупредить о своем визите, удостоверение не растопило лед. Охрана явно готовилась дать отпор страшным и ужасным врагам – не важно, откуда те придут, из нашего мира или из Иной Реальности. Так стоило ли беспокоиться из-за меня, жалкого чиновника?
Впрочем, это не означало, что охранники не проявили должной бдительности. Они навели детектор заклинаний на удостоверение, проверяя, не фальшивое ли оно. А может, краденое? Один из них тщательно изучил фотографию в водительских правах, а потом – столь же тщательно – мое лицо. Другой, дождавшись конца осмотра, позвонил в мое учреждение – убедиться, что я действительно там работаю. Он не спросил меня, какой номер набирать, а нашел его сам.
Полностью удовлетворив свое любопытство, охранники позвонили по внутреннему телефону.
– Магистр Арнольд сейчас придет, сэр – он будет сопровождать вас, – сказал третий. – Вот вам «талисман посетителя». – Охранник прикрепил что-то к моей рубашке, потом добавил: – Как только пройдете через дверь, демон, заключенный в талисмане, проснется. Он ужалит вас, если вы отойдете от магистра Арнольда более чем на пятнадцать футов. Просто чтобы вы знали, сэр.
– А если мне понадобится в туалет?
– Магистр Арнольд вас проводит, сэр, – без тени улыбки ответил охранник. Парень, сидевший в будке у Девонширской свалки, по сравнению с этим громилой был жалким подобием охранника.
У меня возник еще один вопрос:
– А если я попытаюсь избавиться от талисмана, когда войду внутрь?
– Во-первых, сэр, любая попытка избавиться от талисмана разбудит демона. Во-вторых, когда вы окажетесь внутри, талисман прочно приварится к вашей одежде и останется там до тех пор, пока вы не покинете здание. Конечно, сэр, если вы хороший маг, то сможете справиться с талисманом, но своими действиями поднимете слишком много шума, и вас сразу же схватят.
– Ничего такого я делать не собираюсь, – поспешно сказал я. – Мне просто любопытно.
Охранник кивнул – вежливо, но недоверчиво. Что ж, это его работа – быть недоверчивым, и он с ней отлично справляется.
Вскоре появился магистр Арнольд, долговязый, тощий, лет пятидесяти, облаченный в лабораторный халат, почти такой же щегольской, как у Дурани.
– Зовите меня Мэтт, – попросил он после того, как мы пожали друг другу руки. – Пойдемте со мной.
И я пошел. Дверь за нами закрылась. Я осторожно подергал талисман и убедился, что он и вправду прирос к моей рубашке. Да, «Локи» серьезно относится к секретности.
Насколько серьезно, я понял, когда мы добрались до кабинета Арнольда: его дверь была запечатана герметично. Уверяю вас, Гермес отлично подходит на роль защитника аэрокосмических секретов. Он, в своих сандалиях с крылышками, естественным образом связан с воздухоплаванием, к тому же кто еще сможет охранять лучше, чем покровитель всех воришек?
Но, Бог мой, во сколько же все это обошлось! Система безопасности – это не просто замок или ограда, гораздо важнее ее изнанка. Поддерживать целый культ на таком уровне, чтобы его бог всегда бодрствовал и был начеку, недешево – плата жрецам, служкам, жертвоприношения и так далее. Мне стало любопытно, какую часть этих расходов оплачивает сам «Локи», а какую взимают с налогоплательщиков. Почему-то перерасход никогда не вменяется в вину кому-то конкретно. Он просто есть, как сорняк. И, как сорняк, искоренить его так же трудно.
Тем временем магистр Арнольд потер дверную ручку в виде напряженного фаллоса изображенного на двери Гермеса. Должно быть, Гермес узнал прикосновение, потому что ухмыльнулся, и дверь отворилась.
Мы вошли, и она закрылась за нами с характерным чмоканьем.
– Кофе? – предложил Арнольд, показывая на кофейник, стоявший на асбестовой клетке с саламандрой.
– Нет, спасибо, – отказался я. Лучше хлебнуть серной кислоты, чем неизвестно какую дрянь, которая подогревается целый день. Попробуем еще раз: – Вы тоже считаете, что нужно провожать меня в сортир, если случится такая надобность?
– Разумеется. Таковы правила. Ведь у вас «талисман посетителя», верно? Надеюсь, вы не возражаете, если я выпью чашечку?
Кофе с виду был густым, темным и маслянистым, точь-в-точь как я и предполагал. Одного запаха хватило, чтобы у меня затрепетали ноздри. Поставив чашку, магистр спросил:
– Так что же мы такого натворили, что АЗОС удостоило нас своим вниманием?
Он не добавил «на сей раз», но это ясно слышалось в его словах.
– Не знаю, что натворили именно вы, – ответил я. – Знаю лишь, что чьи-то токсичные заклинания просачиваются с Девонширской свалки и тот, кто несет за это ответственность, убил нескольких монахов, чтобы сохранить тайну.
После этих слов Арнольд стал весь внимание. Но соображал он очень быстро.
– Пожар в монастыре святого Фомы связан с этим делом, да? – спросил он. – Грязная история, очень грязная.
– Да. – Я предпочел не вдаваться в подробности. Ему ни к чему знать, что я тоже в какой-то мере причастен к этому пожару. Я достал свою таблицу. – По моим сведениям, магистр Арнольд, «Локи» сбрасывает на Девонширскую свалку больше токсичных заклинаний, чем кто-либо другой. Здесь перечислены лишь те, которые вы сами указали.
– Для протокола, – громко произнес Арнольд. – Я отрицаю, что существуют какие-либо другие. – Его тон, такой же искренний, как у Тони Судакиса, подсказал мне (на случай, если я еще не был уверен), что рядом с нами Подслушник.
Тон магистра понравился мне еще меньше, потому что я знал: уж он-то в отличие от Судакиса явно не на моей стороне. Все, чего хотел Арнольд, – это играть со своими проектами, какими бы последствиями это ни грозило. Нельзя сказать, чтобы я сомневался в их ценности. Как я уже говорил, меня самого страшно интересуют космические программы. Но никому не дозволено пачкать в доме, а потом говорить, что руки у него чисты.
– Для протокола, – ответил я точно так же громко и дерзко. – Я вам не верю.
У Арнольда глаза на лоб полезли: думаю, никто давно так с ним не разговаривал. Я дал ему побеситься еще несколько секунд и спросил:
– Вы со всей ответственностью утверждаете, что в «Кобольдовых разработках» не производят ничего особо секретного, что заслуживало бы внимания АЗОС?
Улыбка мигом исчезла с лица магистра.
– В каких это «Кобольдовых разработках»? – Он отвел взгляд. Это предприятие посреди пустыни – секрет Полишинеля. – Если это слишком секретно, чтобы вносить в ведомости, то секретно и для того, чтобы обсуждать с вами, инспектор. Вы должны отнестись к моим словам с пониманием.
– Я не собираюсь продавать ваши тайны китайцам или украинцам, – заверил его я. – Вы тоже обязаны это понять, как и то, что обстановка в окрестностях Девонширской свалки становится опасной. – Я передал ему доклад о врожденных пороках, наблюдаемых рядом со свалкой. По мере того как Арнольд читал, его лицо кривилось все больше и больше, будто он жевал незрелый лимон. – Теперь вы понимаете, что я имел в виду, магистр?
– Да, конечно, у вас там явно неладно. Но я не верю, что Космический отдел «Локи» причастен к случившемуся. Если позволите, я объясню вам, почему.
– Прошу вас, – сказал я. Еще никто из моих прежних собеседников не признал свою причастность к утечкам токсичных заклинаний.
– Благодарю. – Арнольд сжал пальцы – жест, вероятно, скорее задумчивый, нежели молитвенный. – Я думаю, что утечка токсичных заклинаний происходит скорее всего через оградительную систему свалки, а не воздушным путем.
– Возможно, – осторожно согласился я. – И что же? Он кивнул с таким видом, будто отыграл у меня очко.
– Нетрудно догадаться. Я не разглашу тайну, если скажу, что заклинания Космического отдела чрезвычайно по своей природе летучи, таковы же и отходы. И это неудивительно, принимая во внимание род нашей деятельности, не так ли?
– Наверное, так. – Я пожал плечами. – Ведь ваш консорциум пытается вынести птицу Гаруду за пределы атмосферы?
Сработало! Магистр закрутился, как священная колесница – и это, если учесть, о каком проекте мы говорили, не самое плохое сравнение. «Локи» занимался двумя этапами проекта, и второй (в основном потому, что был связан с ледяными ундинами) делился на две части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Наверное, ничто никогда не дается легко. И это в порядке вещей. Будь все так просто, не понадобилось бы нам Агентство Защиты Окружающей Среды, и я оказался бы безработным.
Погруженный в столь горестные размышления, я пропустил пару фраз Дурани. Когда я очнулся, он вещал:
– … и можем развить технику изъятия частицы души до такого уровня, чтобы заимствовать ее только у великих мира сего, которых можно назвать Махатмами, чья духовность намного выше, чем у простых людей.
– Любопытно, – вежливо сказал я. И так оно и было, хотя и в несколько ином смысле. Мне показалось, что Дурани больше всего заботила собственная безопасность. Интересно, какие у него будут адвокаты? Я надеялся, что хорошие, поскольку у меня возникло ощущение, что они скоро ему понадобятся, причем очень скоро.
– Что-нибудь еще, инспектор Фишер? – спросил Дурани, немного расслабившись. Я понял, что его темперамент проявляется лишь тогда, когда он подозревает, что его интересы будут ущемлены. Таких людей много.
– Пока достаточно, – ответил я, и Дурани расслабился еще заметнее.
Он решил, что главная часть фразы – слово «достаточно», а я считал – что «пока». Конечно, он изобрел нечто новое и удивительное, но я сомневался, что он извлечет из этого какую-нибудь выгоду. У него не было адвоката, и он лично звонил мне неделю назад. Скоро ему понадобится юрист, а по всей вероятности, даже целая стая.
Вспомнив о звонке Дурани, я вспомнил и о том, сколько мы с Би уже успели раскопать! Я спросил у хронометра, который час, и обнаружил, что уже около трех. Пожалуй, самое время отправиться в Девонширский Консорциум Землепользования и выяснить, каким образом их клиенты так быстро узнали о секретном расследовании АЗОС.
Мой значок позволил мне попасть в кабинет человека, носившего, по меркам консорциума, титул маркграфа. Пибоди – так звали рыжего типа с волосатыми ушами – продемонстрировал в улыбке акульи зубы, снежную белизну которых он, несомненно, поддерживал с помощью симпатической магии. (Интересно, что случится, если лесной пожар засыплет золой тот снег, девственной белизне которого обязаны его зубы?) Я отдал Пибоди должное – он не пытался применить ко мне никаких заклинаний.
– Конечно, мы сразу уведомили наших клиентов, – заявил он в ответ на мой вопрос. – Вы затронули их интересы, когда изъяли накладные хранилища отходов. Нам предъявили бы судебный иск, если бы мы замолчали.
– Благодарю вас, мистер Пибоди, что уделили мне время, – сказал я. Он был, конечно, прав. Я бы подумал о нем еще лучше, если бы он руководствовался только интересами клиентов, а не страхом перед судом, но чего еще ожидать от громилы-наемника в дорогом костюме?
После этого визита я отправился домой и, свернув со скоростного шоссе, купил газету. Меня интересовал скорее спорт, нежели что-либо другое. В Японии «Титаны» победили «Драконов» в борьбе за место в лиге. Чуть поближе «Ангелы» и «Синие дьяволы» сыграли вничью.
– Совсем как в жизни, – пробормотал я, увидев счет матча. Затем покачал головой. Нет, в жизни «Кардиналы» никогда не смогли бы занять место выше «Ангелов».
Просмотр спортивных таблиц навел меня на хорошую мысль. Я позвонил Джуди, – Как насчет зороастрийского обеда на завтра? Она хихикнула:
– Звучит неплохо. Но чтобы было еще веселее, полетим на моем ковре. Ведь им управляет Ормазд.
– Верно, ты же купила этот импортный коврик в прошлом году, – вспомнил я. – Но все же лучше, если я заеду за тобой. – И объяснил, что работаю со списком фирм, обведенных красным.
– Прекрасно! – воскликнула Джуди. – Как здорово, что ты нашел возможность провести часть рабочего дня вне конторы. Жаль, что этого нельзя делать по утрам. – Джуди знала, как я ненавижу общие собрания.
Я стукнул себя по лбу.
– Мне бы надо было об этом подумать. А сейчас послушай, что я обнаружил сегодня. – И я рассказал ей о Рамзане Дурани и «Шипучем джинне».
– Невероятно! – прошептала Джуди. – Дать этим несчастным надежду… А они уже полностью отработали процедуру?
– Точно не знаю. Дурани говорит так, будто все уже готово, но это его собственная разработка, поэтому мы можем только верить ему на слово.
– Да, – согласилась Джуди. – Конечно, если это и так, в тот момент, когда начнутся какие-нибудь неурядицы, адвокаты все перевернут с ног на голову. И все же, когда речь идет о душе, – у кого возникнут сомнения?..
– Знаешь одну из причин, почему я люблю тебя? – Джуди молчала, ожидая продолжения. – Ты всегда думаешь о последствиях. Как много людей не делает этого! Они начинают восклицать: «О, как чудесно! Как замечательно!» – и не останавливаются, чтобы подумать, какую цену придется платить за эти чудеса.
– Спасибо, – сказала Джуди неожиданно серьезно – Это звучит куда менее романтично, чем «Какие у тебя прекрасные глаза», но, я думаю, такое отношение дает нам больше шансов на счастливое будущее. Знаешь, а ведь я такого же мнения о тебе.
– Какого? Что у меня красивые глаза? – Она фыркнула, и я добавил: – Кроме того, ты слышала – это только одна из причин. Хотелось бы видеть тебя сейчас, и тогда мы выясним оставшееся.
– И что же это может быть? – В голосе Джуди прозвучала такая невинная искренность, что она сама себе не поверила. – Мне нужно решить одну астрологическую задачу для моих курсов, иначе я была бы сейчас рядом с тобой, милый. Сводить восток и запад в общую систему – неблагодарное занятие. Увидимся завтра.
– В половине первого, хорошо?
– Отлично. До свидания!
* * *
Джуди работает в восточной части Энджел-Сити, где испанский язык на улицах так же привычен, как английский. Но все же повальное увлечение зороастрийскими обедами добралось и до этих мест. Через год оно, вероятно, пройдет, но сейчас это необычно и весело.
Для нас с Джуди тут есть только одно неудобство – многие блюда включают запретную свинину. И все же мы справились. Я проглотил макароны «Волосы ангела» и пирог «Дьявольская радость», пока она расправлялась с салатом из «яиц по-дьявольски» и пирожным «Ангельская радость». Конечно, это всего лишь названия, но и в названиях есть Сила.
– И куда же ты собираешься после обеда? – поинтересовалась Джуди, пока мы ждали официантку.
– В Бербанк, в «Локи», – ответил я. – У меня такое чувство, что их пергамента не отражают и половины того, что они отправляют на свалку. Безопасность – хороший предлог для секретности, ведь никто, кроме них и военных, не знает, что происходит на «Кобольдовых разработках» в пустыне.
– Кажется, они тоже работают над проектом «Птица Гаруда»? – спросила Джуди.
– Совершенно верно. И если ты думаешь, что я еду туда и затем, чтобы побольше узнать об этом проекте, то ты права. – Космические путешествия привлекают меня с тех самых пор, как первое волшебное зеркало позволило увидеть обратную сторону Луны – я был тогда еще ребенком.
Официантка принесла наши тарелки и поставила их на стол. Я сказал ей «Thanks», но мне показалось, что она поймет лучше, если я скажу «Gracias».
– De nada, сеньор, – ответила она, улыбаясь. Ее возраст с натяжкой можно было считать подходящим для работы на полный день. Совсем еще девочка. Люди, эмигрирующие из Империи Ацтеков в Энджел-Сити, очень быстро понимают, что тротуары здесь не золотом вымощены. И соглашаются на любую работу, какую только могут найти, точно так же, как сотню лет назад большинство моих предков. Это был замечательный обед. Любое время, проведенное с Джуди, прекрасно, а отличная еда и возможность улизнуть с работы среди дня только придают ему прелести. Уходить не хотелось, но Джуди нужно было возвращаться на работу, а мне – попасть на завод «Локи» пораньше, чтобы успеть сделать все необходимое.
Я посадил ковер на площадке перед «Рукой-Славы» и поцеловал Джуди на прощание. Я остался доволен собой – поцелуй удался на славу. Десятилетний прогульщик, оказавшийся поблизости, издал звук, выражающий крайнее отвращение. Меня это не задело. Через несколько лет он сам познает магию, возникающую между мужчиной и женщиной.
Я подождал, пока Джуди скрылась в дверях, и отправился к магистрали Золотой Провинции, которая вела в Бербанк. «Разработки Локи» располагались неподалеку от маленького аэропорта. Большое и богатое предприятие могло позволить себе здания и участки земли отдельно для каждого из многочисленных проектов консорциума. Я полетал вокруг них, пока не нашел табличку с надписью «Космический отдел», под которой красовалось стилизованное изображение птицы Гаруды. Посадив коврик как можно ближе к этой табличке, я проделал оставшуюся часть пути пешком.
Внутри здания, невидимые со стоянки, скрывались дюжие вооруженные охранники. В их снаряжение, помимо прочего, входили сосуды со святой водой. Я помахал удостоверением АЗОС. Хоть я и звонил им утром предупредить о своем визите, удостоверение не растопило лед. Охрана явно готовилась дать отпор страшным и ужасным врагам – не важно, откуда те придут, из нашего мира или из Иной Реальности. Так стоило ли беспокоиться из-за меня, жалкого чиновника?
Впрочем, это не означало, что охранники не проявили должной бдительности. Они навели детектор заклинаний на удостоверение, проверяя, не фальшивое ли оно. А может, краденое? Один из них тщательно изучил фотографию в водительских правах, а потом – столь же тщательно – мое лицо. Другой, дождавшись конца осмотра, позвонил в мое учреждение – убедиться, что я действительно там работаю. Он не спросил меня, какой номер набирать, а нашел его сам.
Полностью удовлетворив свое любопытство, охранники позвонили по внутреннему телефону.
– Магистр Арнольд сейчас придет, сэр – он будет сопровождать вас, – сказал третий. – Вот вам «талисман посетителя». – Охранник прикрепил что-то к моей рубашке, потом добавил: – Как только пройдете через дверь, демон, заключенный в талисмане, проснется. Он ужалит вас, если вы отойдете от магистра Арнольда более чем на пятнадцать футов. Просто чтобы вы знали, сэр.
– А если мне понадобится в туалет?
– Магистр Арнольд вас проводит, сэр, – без тени улыбки ответил охранник. Парень, сидевший в будке у Девонширской свалки, по сравнению с этим громилой был жалким подобием охранника.
У меня возник еще один вопрос:
– А если я попытаюсь избавиться от талисмана, когда войду внутрь?
– Во-первых, сэр, любая попытка избавиться от талисмана разбудит демона. Во-вторых, когда вы окажетесь внутри, талисман прочно приварится к вашей одежде и останется там до тех пор, пока вы не покинете здание. Конечно, сэр, если вы хороший маг, то сможете справиться с талисманом, но своими действиями поднимете слишком много шума, и вас сразу же схватят.
– Ничего такого я делать не собираюсь, – поспешно сказал я. – Мне просто любопытно.
Охранник кивнул – вежливо, но недоверчиво. Что ж, это его работа – быть недоверчивым, и он с ней отлично справляется.
Вскоре появился магистр Арнольд, долговязый, тощий, лет пятидесяти, облаченный в лабораторный халат, почти такой же щегольской, как у Дурани.
– Зовите меня Мэтт, – попросил он после того, как мы пожали друг другу руки. – Пойдемте со мной.
И я пошел. Дверь за нами закрылась. Я осторожно подергал талисман и убедился, что он и вправду прирос к моей рубашке. Да, «Локи» серьезно относится к секретности.
Насколько серьезно, я понял, когда мы добрались до кабинета Арнольда: его дверь была запечатана герметично. Уверяю вас, Гермес отлично подходит на роль защитника аэрокосмических секретов. Он, в своих сандалиях с крылышками, естественным образом связан с воздухоплаванием, к тому же кто еще сможет охранять лучше, чем покровитель всех воришек?
Но, Бог мой, во сколько же все это обошлось! Система безопасности – это не просто замок или ограда, гораздо важнее ее изнанка. Поддерживать целый культ на таком уровне, чтобы его бог всегда бодрствовал и был начеку, недешево – плата жрецам, служкам, жертвоприношения и так далее. Мне стало любопытно, какую часть этих расходов оплачивает сам «Локи», а какую взимают с налогоплательщиков. Почему-то перерасход никогда не вменяется в вину кому-то конкретно. Он просто есть, как сорняк. И, как сорняк, искоренить его так же трудно.
Тем временем магистр Арнольд потер дверную ручку в виде напряженного фаллоса изображенного на двери Гермеса. Должно быть, Гермес узнал прикосновение, потому что ухмыльнулся, и дверь отворилась.
Мы вошли, и она закрылась за нами с характерным чмоканьем.
– Кофе? – предложил Арнольд, показывая на кофейник, стоявший на асбестовой клетке с саламандрой.
– Нет, спасибо, – отказался я. Лучше хлебнуть серной кислоты, чем неизвестно какую дрянь, которая подогревается целый день. Попробуем еще раз: – Вы тоже считаете, что нужно провожать меня в сортир, если случится такая надобность?
– Разумеется. Таковы правила. Ведь у вас «талисман посетителя», верно? Надеюсь, вы не возражаете, если я выпью чашечку?
Кофе с виду был густым, темным и маслянистым, точь-в-точь как я и предполагал. Одного запаха хватило, чтобы у меня затрепетали ноздри. Поставив чашку, магистр спросил:
– Так что же мы такого натворили, что АЗОС удостоило нас своим вниманием?
Он не добавил «на сей раз», но это ясно слышалось в его словах.
– Не знаю, что натворили именно вы, – ответил я. – Знаю лишь, что чьи-то токсичные заклинания просачиваются с Девонширской свалки и тот, кто несет за это ответственность, убил нескольких монахов, чтобы сохранить тайну.
После этих слов Арнольд стал весь внимание. Но соображал он очень быстро.
– Пожар в монастыре святого Фомы связан с этим делом, да? – спросил он. – Грязная история, очень грязная.
– Да. – Я предпочел не вдаваться в подробности. Ему ни к чему знать, что я тоже в какой-то мере причастен к этому пожару. Я достал свою таблицу. – По моим сведениям, магистр Арнольд, «Локи» сбрасывает на Девонширскую свалку больше токсичных заклинаний, чем кто-либо другой. Здесь перечислены лишь те, которые вы сами указали.
– Для протокола, – громко произнес Арнольд. – Я отрицаю, что существуют какие-либо другие. – Его тон, такой же искренний, как у Тони Судакиса, подсказал мне (на случай, если я еще не был уверен), что рядом с нами Подслушник.
Тон магистра понравился мне еще меньше, потому что я знал: уж он-то в отличие от Судакиса явно не на моей стороне. Все, чего хотел Арнольд, – это играть со своими проектами, какими бы последствиями это ни грозило. Нельзя сказать, чтобы я сомневался в их ценности. Как я уже говорил, меня самого страшно интересуют космические программы. Но никому не дозволено пачкать в доме, а потом говорить, что руки у него чисты.
– Для протокола, – ответил я точно так же громко и дерзко. – Я вам не верю.
У Арнольда глаза на лоб полезли: думаю, никто давно так с ним не разговаривал. Я дал ему побеситься еще несколько секунд и спросил:
– Вы со всей ответственностью утверждаете, что в «Кобольдовых разработках» не производят ничего особо секретного, что заслуживало бы внимания АЗОС?
Улыбка мигом исчезла с лица магистра.
– В каких это «Кобольдовых разработках»? – Он отвел взгляд. Это предприятие посреди пустыни – секрет Полишинеля. – Если это слишком секретно, чтобы вносить в ведомости, то секретно и для того, чтобы обсуждать с вами, инспектор. Вы должны отнестись к моим словам с пониманием.
– Я не собираюсь продавать ваши тайны китайцам или украинцам, – заверил его я. – Вы тоже обязаны это понять, как и то, что обстановка в окрестностях Девонширской свалки становится опасной. – Я передал ему доклад о врожденных пороках, наблюдаемых рядом со свалкой. По мере того как Арнольд читал, его лицо кривилось все больше и больше, будто он жевал незрелый лимон. – Теперь вы понимаете, что я имел в виду, магистр?
– Да, конечно, у вас там явно неладно. Но я не верю, что Космический отдел «Локи» причастен к случившемуся. Если позволите, я объясню вам, почему.
– Прошу вас, – сказал я. Еще никто из моих прежних собеседников не признал свою причастность к утечкам токсичных заклинаний.
– Благодарю. – Арнольд сжал пальцы – жест, вероятно, скорее задумчивый, нежели молитвенный. – Я думаю, что утечка токсичных заклинаний происходит скорее всего через оградительную систему свалки, а не воздушным путем.
– Возможно, – осторожно согласился я. – И что же? Он кивнул с таким видом, будто отыграл у меня очко.
– Нетрудно догадаться. Я не разглашу тайну, если скажу, что заклинания Космического отдела чрезвычайно по своей природе летучи, таковы же и отходы. И это неудивительно, принимая во внимание род нашей деятельности, не так ли?
– Наверное, так. – Я пожал плечами. – Ведь ваш консорциум пытается вынести птицу Гаруду за пределы атмосферы?
Сработало! Магистр закрутился, как священная колесница – и это, если учесть, о каком проекте мы говорили, не самое плохое сравнение. «Локи» занимался двумя этапами проекта, и второй (в основном потому, что был связан с ледяными ундинами) делился на две части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42