– С чем?
– Войт-Кампф, прибор, которым вы измеряли эмоциональные и ментальные реакции мисс Стар в ответ на ваши вопросы.
– Ах этот. – Я бросил его в багажник. – Это лишь моя старая игрушка. Войт и Кампф – два парня из моей старой лиги боулинга.
– Я заподозрил это, когда увидел на пульте «Игровую Станцию IX» К чему эти шутки?
– Мне показалось, что она отнесется к вопросам серьезнее, думая, что находится под контролем. Может, заговорит чуть откровеннее.
– Значит, вам необходима машина, чтобы придать себе внушительности, – ехидно ухмыльнулся ГАРВ.
– Я так и знал, что ты извратишь это по-своему.
– Босс, мне абсолютно понятно ваше желание пользоваться компьютерами и механизмами для восполнения собственных недостатков. Это вполне естественно.
Излишне упоминать, что обратная поездка в контору оказалась не слишком приятной.

XXXIV

В 2044 году разразился большой скандал, известный под названием «Повальное Увлечение Кошачьим Питанием», и я сыграл небольшую роль в разрешении этого довольно темного периода истории (вы поймете цель моего рассказа позже).
Итак, я только что повесил на стену мою обрамленную лицензию ЧД и продолжал перебиваться незначительными заработками (почти так же, как делаю это сейчас – но не будем об этом). Проводя кое-какие исследования для местного бакалейного магазина, я случайно обнаружил, что компания по разведению домашних любимцев, вследствие ошибки в расчетах, вывела целый миллион ««лишних"« домашних кошек. Поскольку эта компания являлась филиалом ХайТек, ребята в штаб-квартирах корпорации решили обернуть свой разорительный промах в «золотой дождь» доходов. За дело взялись команды ученых и исследователей, профессиональных лгунов и рекламных агентств – и вскоре родилось увлечение кошачьим питанием и бессмертный девиз: «Кошка – нежное белое мясо».
Я позволил просочиться истинной причине появления на свет моды на кошачье питание в прессу и общество отреагировало довольно мстительно. За последующие несколько недель акции ХайТек резко упали и компания уволила немалое количество руководителей среднего звена в качестве «наглядных мер».
Что касается принятых мер, то ХайТек заодно послала мне сообщение с рекомендацией не совать нос в их дела в будущем. Сообщение было доставлено мне четырьмя громилами в темном переулке и написано черным и синим по всему моему телу. В результате я очутился в палате травматологии Общей больницы Нью-Фриско и первым, что я увидел придя в сознание, была пара милых карих глаз юного врача по имени Электра Гевада. Фактически, прежде всего я увидел ее груди, поскольку она наклонилась надо мной, но это прекрасное зрелище способствовало моему пробуждению ничуть не меньше.
Мое местами распухшее тело покрывали синяки и кровоподтеки и когда я пригласил Электру на свидание, она лишь улыбнулась и сказала: «Подождем и посмотрим, как ты выглядишь, когда спадет опухоль».
Это был один из лучших вечеров в моей жизни.
С тех пор мы с Электрой не расставались.

* * *

Электра оставила без внимания все до единого послания, которые я оставил ей (всего двадцать семь) со времен нашей ссоры и меня это начало немного беспокоить. Между нами и раньше возникали недоразумения (доказательством служат мои шрамы), но двадцать семь безответных посланий в наши дни и в нашу эпоху служат в некоторых провинциях основанием для развода. Поэтому я решил, что нам обязательно нужно поговорить. Я также решил, что наилучшим шансом будет попытка «поймать» ее лично. Это означало поход в клинику. Поэтому я отправился туда и ожидал ее появления бесконечно.
– Вы не забыли, что нам все еще нужно найти предателя и убийцу андроида? – напомнил ГАРВ. – Как долго вы собираетесь просидеть на этой скамейке?
– Я поджидаю нужный момент.
– Могли бы послать ей сообщение на пейджер.
– Тогда она узнает, что я пришел сюда только затем, чтобы повидать ее.
– Но так оно и есть.
– Однако ей не обязательно это знать. Я хочу, чтобы это выглядело ненавязчиво. Тогда мы оба будем более раскованы.
– Типа случайной встречи? – спросил ГАРВ.
– Вот именно.
– Как будто вы ненароком посетили детскую бесплатную клинику, где она работает и случайно наткнулись на нее в коридоре.
– Верно.
– С букетом цветов в руке?
– Точно.
– Босс, вы меня немного пугаете.
Заметив в дальнем конце коридора выходящую из своего кабинета Электру, я быстро зашагал к ней. Она заметила меня, округлила глаза и отвернулась.
– Электра, погоди.
Она вздохнула и повернулась ко мне.
– Какой сюрприз увидеть тебя здесь, – произнес я для начала. – А я тут как раз исследую кое-что для дела, которым занимаюсь.
– Зак, ты сидишь в этом коридоре и целый час разговариваешь сам с собой. Я вышла сюда исключительно потому, что ты начинаешь внушать страх персоналу.
– Ну, это была идея ГАРВа.
– Эй! – возмутился ГАРВ у меня в голове.
– Мы можем поговорить?
Она пошла по коридору. Я вскочил, споткнулся, и бросился за ней.
– Я потратила целый день в безуспешных попытках выбить дополнительное финансирование, чтобы не закрывать клинику, – сказала Электра. – И я на полчаса опаздываю на обход в отделение реанимации.
– Я пойду на обход с тобой, – предложил я.
– И не надейся.
– Тогда мы поговорим по пути.
– Прекрасно, в твоем распоряжении тридцать метров коридора.
– Вполне реально, – заметил я. – Спасибо, что зашла прошлой ночью проведать меня после несчастного случая.
– Рада видеть, что тебе уже лучше, – сказала она. – Уверена, что ББ тоже рада.
– Теперь, что касается репортажа в новостях. Ведь ты не веришь этим басням обо мне и ББ?
Электра даже не взглянула на меня на ходу, но я видел, что она сердится по е профилю.
– А чему мне верить, чико?
– Милая, я работаю под прикрытием.
Она повернулась и ее темные глаза пронзили меня словно пара кинжалов.
– Позволь мне перефразировать. ББ наняла меня, чтобы найти сбежавшего дроида. Она не хотела, чтобы эта информация распространилась, а потому придумала историю для прикрытия.
– Я это знаю, – сказала Электра.
– Знаешь?
– Ты меня недооцениваешь.
– Хорошо, но в чем тогда проблема?
Мы подошли к двери в реанимационное отделение. Электра положила руку на ручку двери, но не вошла. Она повернулась ко мне, затем огляделась и произнесла мягко, но веско:
– Проблема в том, что ты позволил ей это, чико. Ты мог представиться ее доверенным другом или партнером по теннису. Мог назваться ее японским садовником, ради Гейтса. Однако нет. Она захотела выставить тебя своим любовником, и ты клюнул на это, чико. Ты жеребец. Ха!
– Это было не так, – сказал я. – Она сделала это без моего ведома. Мы опровергнем эту историю, когда дело закончится.
– Ты что, не понимаешь? Она использует тебя, как игрушку, а ты слишком увлечен своим обликом «мачо», чтобы увидеть это. Что ж, мне кажется, нам необходимо побыть отдельно. Тем более, я не хочу нарушить твое прикрытие.
Она открыла дверь в реанимационное отделение и шагнула внутрь, но за порогом обернулась ко мне прежде, чем закрыть дверь.
– С этой минуты службе безопасности будет приказано не пускать тебя в клинику. Я не хочу, чтобы ты беспокоил персонал. И последнее…
– Что еще? – спросил я.
– Вот уже десять минут за тобой следит Сидни Вуп.
Она закрыла дверь перед моим носом. Я вздохнул и легонько стукнулся о нее лбом.
– Она сказала Сидни Вуп, верно?
– Увы, да, – прошептал ГАРВ.
– У тебя проблемы с личной жизнью, Зак? – спросил из-за моей спины Сидни.
Я потер глаза и медленно обернулся. Само собой, передо мной стоял Сидни с двумя своими «ведомыми». Подельник-1 и Подельник-2 «обрамляли» шефа с обеих сторон и держались чуть позади.
– Что привело тебя сюда, Сидни? – спросил я. – Надеюсь, ты решил пожертвовать свои органы науке.
– Нет, Зак. Я просто слежу за тобой. Провожу маленькое расследование для некоторых их бывших дружков ББ Стар. Под девизом типа «Куда Они Подевались?». Однако, что это я тут услышал насчет прикрытия и пропавшего дроида?
Обычно я очень осторожен во всем, что касается слежки и держу подробности моих дел при себе (уж поверьте). Но тут я облажался, а Сидни очутился в нужном месте в нужное время. Придется как-то выпутываться.
– Нет, Сидни, ты ошибся. Я как раз говорил Электре о том, как я зол на ДикКо за то, что компания нынче дает тебе такие скучные задания. Электра подумала, что это происходит из-за твоих крайне низких в этом году результатов теста на интеллектуальность, но я сказал ей: Сидни Вуп – парень что надо, хоть девяносто пять процентов публики так и не думают.
Сидни улыбнулся.
– Я ценю твою поддержку, Зак, – сказал он. – И ты прав: вероятно, мне нужно поискать нечто более важное. Я дам тебе знать, если найду что-нибудь интересное.
Он повернулся и ушел. Подельник-2 остался на месте, провожая глазной камерой уход своего начальника. Едва Сидни шагнул через порог, как Подельник-2 отправился следом, задев меня по пути плечом.
– Твое время наступает, Джонсон, – пробурчал он.
– А тебе почем знать? – отозвался я. – Без подсказки ты не способен узнать, который час, глядя на циферблат будильника.
Он замер и злобно уставился на меня.
– Твое время наступает, – повторил он, после чего отвернулся и удалился.
Я проследил, как вся шайка исчезла за поворотом коридора.
– Всегда приятно повидать ребят из ДикКо, – пробормотал я.
– По крайней мере, на этот раз не было перестрелок, – сказал ГАРВ. – быть может, удача поворачивается к вам лицом.

XXXV

Тем же вечером мы с ГАРВом снова находились в «Мустанге», направляясь на рандеву с бабушкой ББ.
– Итак, мы встретимся с Бабушкой ББ в городском доме для «престарелых и никому не нужных»?
– В Центре Сентурион Ситизен, – поправил я. – Ну да, мы поговорим с миссис Бакерман. Тебе следует проявлять больше вежливости в своей лингвистике, ГАРВ.
– Ой, не надо, – заныл ГАРВ. – Вам прекрасно известно, что я запрограммирован на использование современнейших, геополитически выдержанных терминов. Я всего лишь пошутил, пытаясь подчеркнуть уязвимые места нашей почтенной клиентки.
– Уязвимые места?
– Мне сдается, что если мисс Стар любит свою милую Бабушку так, как она об этом заявляет, то ей не стоило помещать ее в дом для престарелых, или в то, что мое программирование вынуждает назвать «попечительской общиной для обиженных молодежью».
– Таков выбор ББ, – заметил я.
– Верно, но я предпочел бы думать, что богатейшая женщина планеты могла сделать для своей дражайшей бабушки нечто большее.
– Я уже думал об этом, но оставляю за собой право на последнее суждение до разговора с миссис Бакерман.
На перекрестке улиц Шейк и Рэттл 21
«Шейк, Рэттл энд Ролл» («Трясись, греми и крутись») – один из рок-н-роллов Билли Хэйли (50-е годы)

(муниципальные планировщики были гораздо либеральнее в годы, предшествующие большому землетрясению) я включил сигнал правого поворота.
– Нет, езжайте прямо, – проблеял ГАРВ. – Поверните направо на Тремор 22
Тремор (дрожь)

, затем пересечете Афтершок-авеню 23
Афтершок (толчок вслед за главным толчком землетрясения)

.
– Но это два километра в сторону от маршрута.
– Если подразумевать маршрут кратчайшей линией, – возразил ГАРВ. – Муниципальный дорожный компьютер информирует меня о том, что из-за «пробок» и режима дорожных сигналов вы сэкономите одну целую и пять десятых минут, прибегнув к альтернативному маршруту.
– Прекрасно. – Я ухмыльнулся и направил машину к Тремор-стрит.
– Почему на вашем лице эта глупая ухмылка?
– просто так, – ответил я, продолжая улыбаться. – Я только что понял, в чем тут дело – вот и все.
– Вы сбиваете меня с толку больше обычного, – посетовал ГАРВ. – В чем тут дело? О чем вы болтаете? Хотя я уверен, что дело тут совсем в другом.
– Тебе не нравится этот автомобиль, потому что тебе необходимо ощущать себя нужным.
– Что-что? – нарочито удивился ГАРВ. – Вы что0то сказали? Сомневаюсь, поскольку это не регистрируется компьютером.
– Ты опечален, потому что я могу вести эту машину, абсолютно не нуждаясь в твоей помощи. Ты хочешь быть нужным.
– Это просто смешно! Гейтс, эта фраза напоминает припев одной из ваших излюбленных старых и пресных песенок. Хочу, чтобы во мне нуждались – еще чего! Во-первых, мне ни к чему ваше одобрение для доказательства моей ценности. Я совершеннейший компьютер на планете. Во-вторых, даже если вы в данный момент управляете этой машиной без моей помощи, я все же выполняю гигантский объем важнейших функций. Например, пока мы говорим, я продолжаю сканировать все новые полицейские отчеты и досье больничных травмпунктов на присутствие следов ББ-2. Я также занимаюсь графиком ремонта солнечной отопительной системы вашего дома и продлеваю ваше участие во взаимном фонде «Уай-тек» на вашем пенсионном счете. Так что уточним раз и навсегда: ведете вы эту машину или нет, но я абсолютно необходим для вашего благополучия.
– Да, пожалуй ты прав, – согласился я и вновь сосредоточился на дороге, не забыв при этом улыбнуться еще шире.
– Вы, кажется, не верите мне?! Что ж, ваше мнение для меня не критерий. Предположение, что мне «необходимо быть нужным» полнейшая чушь. Я проекция высокотехнологичного компьютера, и мне абсолютно не о чем беспокоиться.
Он вдруг замолчал и указал на дорогу.
– Сверните здесь налево, затем припаркуйтесь на площадке Б-2, 5. Он ближе всех к комнате мисс Бакерман. И поосторожнее, сейчас крутой поворот. Гейтс, что бы вы без меня делали?
Я лишь улыбнулся и выполнил его указания.

* * *

Поставив машину на стоянку, я выскочил из нее и направился к гигантскому небоскребу, который и являлся Центром Сентурион Ситизен.
– Выключи режим голограммы, – шепнул я ГАРВу на ходу. – Мне бы хотелось держать тебя в секрете как можно дольше.
Голограмма ГАРВа растворилась в воздухе. Однако его голос остался. «Не думайте, что я не вижу вашу ухмылку», – пробурчал он в моей голове.
Я поднял взгляд на нависшую надо мной громаду здания и едва не опрокинулся навзничь от приступа головокружения. Этот небоскреб был идеальным примером нелепой архитектуры начала 2040-х. Огромная и лишенная своеобразия коробка здания, безликая, как ночной продавец круглосуточного магазинчика, была консервативна во всех смыслах, кроме ее величины. Эта штуковина высилась более, чем на две сотни этажей (вспомним о подсознательном комплексе неполноценности).
– Не думаю, что бабушка живет на первом этаже, – заметил я, глядя, как вверх-вниз по стенам несутся скоростные лифты, смахивающие на гигантских тараканов, облепивших мусорный бачок.
– Увы, судьба не на столько справедлива, – назидательно промолвил ГАРВ. – Она живет в пентхаусе, этаж двести пятьдесят шесть.
– Ну конечно, – пробормотал я, направляясь к лифту.
Лифтер, высококлассный служебный дроид с бледно-оранжевой кожей и симпатичной, но довольно бесстрастной физиономией, приветствовал меня у входа.
– Добрый день, сэр, – прожужжал дроид. – С кем вы желаете посетить?
– В таком большом небоскребе, – шепнул в моей голове ГАРВ, – могли бы позволить себе грамматически правильного дроида.
– Что?
– Я сказал, с кем вы желаете посетить, сэр? – медленно повторил лифтер.
– Вы что, оглохли? – заныл ГАРВ. – У него неверно построена фраза. Нужно «кого вы желаете посетить», бинарный вы клоун.
– Ладно, завязывай.
– Что я должен завязывать? – смутился дроид. – Я вас чем-то обидел?
– нет, ничуть, – сдался я, пытаясь вытряхнуть ГАРВа из моей головы. – Зак Джонсон с визитом к Бабушке Бакерман, пожалуйста.
Глаза андроида сверкнули.
– Извините, сэр, но здесь не проживает дама с таким именем. – Глаза лифтера снова сверкнули. – Впрочем, после консультации с моей внушительной базой данных я заметил, что один из наших жильцов назвался Барбара Бакерман. Может, вы ищете ее?
– Гейтс, да он опять ошибся! – крикнул в моей голове ГАРВ. – Где программировали эти жалкие куриные мозги?
Я опять проигнорировал ГАРВа.
– Ты угадал, – похвалил я, похлопывая дроида по спине и вошел в лифт.
– Миссис Бакерман проживает на двести пятьдесят шестом этаже, – проговорил дроид, следуя за мной в лифт. – Хотите сами нажать кнопки?
– Идет, – согласился я. – Вырубайся.
– Но сэр, если я вырубаться, как я смогу манипулировать высотным грузопассажирским подъемным устройством?
– Это всего лишь метафора. (Я и забыл, несколько «буквальны» большинство слуг-дроидов).
– Подъем на двести пятьдесят шестой этаж займет ровно сорок две секунды, – объявил дроид. – Прошу держаться за боковые поручни. Если вы житель провинции, где все еще разрешена табачная продукция, пожалуйста помните, что табачные продукты и субпродукты запрещены на данном устройстве, как это обусловлено…
– Я местный. Из Нью-Фриско.
– Извините, сэр, таковы правила, – сказал дроид и лифт начал подниматься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31