- Мария Томес, - произнесла Холли, - Я подумала о ней почти сразу, хотя и не была так уверена, как в случае с Алистером Драммондом. Мне хотелось убедиться, что я не упустила из виду никого из знаменитых, богатых или влиятельных людей по имени Томес. - Холли достала из сумочки еще одну книгу и еще одну папку. - Действительно, фамилия не такая уж редкая. Но после проверки остальные варианты отпали. Утверждают, что на сегодняшний день меццо-сопрано Марии Томес - самое поразительное и выдающееся, хотя и противоречивое, явление мировой оперной сцены. Насколько я могу судить, она - та, кто тебе нужен.
- Почему ты так уверена?
- Потому, что последние девять месяцев, несмотря на разницу в возрасте, Алистер Драммонд и Мария Томес проводили время вместе. - Холли сделала эффектную паузу. - И две недели назад Мария Томес исчезла.
9
Бьюкенен подался вперед.
- Исчезла?
- По крайней мере, так утверждает ее бывший муж. Ты что, газет не читаешь?
- Последние дни было как-то не до этого.
- Так вот, вчера утром бывший муж Марии Томес обратился в Управление нью-йоркской полиции и сообщил, что она уже две недели как исчезла. Чтобы ему поверили, он привел с собой целую толпу журналистов и телерепортеров. Это был настоящий цирк.
- Но почему он решил, что ему могут не поверить?
- Их развод с Марией Томес увенчался публичным скандалом. С тех пор он не упускает случая полить грязью бывшую супругу. Недавно подал на нее в суд, заявив, что при разделе имущества она дала неверные сведения о своем финансовом положении. Теперь он претендует еще на десять миллионов долларов. Естественно, полиция может подумать, что Томес старается его избегать. Однако этот человек всерьез считает, что с ней что-то случилось.
Холли протянула Бьюкенену страницу из вчерашней "Вашингтон пост" и номер воскресного журнала "Пост" пятилетней давности. Бьюкенен пробежал глазами статью. Бывший супруг Марии Томес, Фредерик Малтин, был театральным агентом, обратившим внимание на дебют в "Тоске" двадцатидвухлетней певицы из Мехико. В то время как артисты-мужчины из испаноговорящих стран давно завоевали себе место на мировой оперной сцене, их соотечественницы не знали подобных успехов. До тех пор пока не появилась Мария Томес. Поначалу, несмотря на талант и умение держаться на сцене, мексиканское происхождение певицы казалось существенным недостатком, ограничивая круг ее творчества южноамериканской аудиторией. По традиции все звезды оперной сцены получали образование в Европе и Америке. Томес училась в Мексике, и, прежде чем попасть на прослушивание в известные оперные театры Италии и США, ей пришлись преодолеть настоящий барьер профессиональных предрассудков.
Фредерик Малтин проводил в Мексике отпуск. Голос молодой дебютантки привлек его внимание, и после представления он послал певице цветы и визитную карточку. Она позвонила на следующее утро. Опытный агент сразу отметил, что Мария позвонила рано утром и связалась с ним сама, а не через своего импресарио. Из этого следовало, что либо у певицы вообще нет импресарио, либо она ему не слишком доверяет. Говоря профессиональным языком, с ней можно было начинать работу.
Малтин пригласил Марию в ресторан. За обедом, а затем после дневной репетиции и вечерней постановки "Риголетто" и во время ужина они продолжили начатый утром разговор. Малтин много раз подчеркивал, что в Мехико певица вынуждена работать в неимоверно тяжелых условиях. Он поклялся, что, если Мария согласится с ним сотрудничать, он сделает из нее звезду мирового класса и она будет сама решать, где и когда ей выступать. Через два года Малтин сдержал свое обещание.
За это время они успели пожениться и продолжали неустанно работать над созданием имиджа Марии. Малтин помог ей найти свой стиль в одежде, прическе, гриме, нанял ей тренера и заставил сбросить лишний вес. Он воспользовался старыми связями в мире оперы и сумел представить Марию публике как наследницу традиций Марии Каллас и Терезы Стратас. Хотя первая была итальянкой, а вторая гречанкой, гениальная мысль Малтина превратила недостаток в достоинство: публика доставила мексиканку в один ряд со смуглыми дивами прошлого. Благодаря своему латиноамериканскому происхождению Мария Томес неожиданно вошла в моду. Европейские любителя оперного пения заглядывали на ее концерты из любопытства а, пораженные услышанным, становились горячими поклонниками певицы. После того как Фредерик Малтин закончил лепить сценический образ Марии Томес, ни одно ее выступление не проходило без аншлага.
Бьюкенен тер лоб, пытаясь избавиться от пульсирующей головной боли.
- В конце концов их брак расстроился, - завершила свой рассказ Холли. - Он контролировал ее буквально во всем. Постоянно давил на психику, навязывал свое мнение. Она терпела, пока могла, а затем, через пятнадцать лет совместной жизни, внезапно его покинула. Как будто у нее внутри что-то лопнуло. Она перестала выступать. Лишь изредка появлялась в обществе. Большую часть времени проводила в одиночестве.
- Это случилось... - Бьюкенен поднес к глазам газетную вырезку. - Они развелись полгода назад, через несколько месяцев после ее знакомства с Алистером Драммондом. Но почему относительно молодая женщина - сколько ей сейчас... тридцать семь? - почему она выбрала Драммонда, которому уже за восемьдесят?
- Вероятно, он ни на что не претендовал. Это не совсем в его характере, но, может быть, ему хотелось защитить Марию и нравилось находиться в ее обществе.
- Итак, она удалилась от мира, а теперь, как утверждает ее бывший супруг, и совсем исчезла. - Бьюкенен нахмурился. - Он может ошибаться, а может быть, и лжет. В конце концов, Малтин специалист по части рекламы. Не исключено, что он пытается создать шумиху вокруг ее имена и добиться пересмотра дела о разделе имущества.
- А если с ней действительно что-то случилось?
- Но что? - В Бьюкенене проснулось нетерпение. - И какое отношение это имеет к Хуане? Может, Хуана ее охраняла? И они обе где-нибудь скрываются? Или обе... - Он едва не сказал "мертвы", но слово застряло в горле, точно он подавился.
В дверь постучали. Бьюкенен резко обернулся на звук.
- Ваш заказ; сэр, - произнес мужской голос за дверью.
- Иду, - крикнул он и шепотом приказал Холли: - На всякий случай возьми сумку и фотоаппарат, спрячься в шкафу. - Затем, прочитав тревогу на ее лице, добавил: - Я думаю, все будет нормально. Небольшая предосторожность. Не забудь плащ и берет.
- Я уже говорила: что у тебя за жизнь!
Закрыв шкаф, Бьюкенен подошел к двери и, поглядев в глазок, увидел искаженное изображение человека в униформе с тележкой.
Пистолета у Бьюкенена не было. "Беретта" сопровождала его всю дорогу от Форт-Лодердейла до Сан-Антонио, однако в конце концов пистолет пришлось выбросить в канализационный люк. Его инструкторы всегда подчеркивали - от оружия, которое связано с преступлением, необходимо избавиться. К тому же он торопился и решил добираться в Вашингтон самолетом. Ехать в аэропорт с пистолетом было слишком рискованно.
Единственным оружием оставалось его тело. Бьюкенен принял спокойный вид и открыл дверь:
- Извините, что заставил ждать.
- Ничего.
Служащий вкатил тележку и, развернув ее в столик, быстро закончил сервировку.
С тревогой подумав, что руки у него сейчас заняты, Бьюкенен подписал счет и добавил пятнадцать процентов на чаевые.
- Спасибо, мистер Даффи.
- Не за что.
Бьюкенен закрыл за ним дверь. Теперь можно снова расслабиться.
Холли вышла из шкафа. Лицо у нее было напряженным.
- Думаю, при такой работе ты никому не доверяешь.
- Меня учили: человек или с тобой или против тебя.
- А если ни то, ни другое?
- Не бывает невинных наблюдателей.
- Циник.
- Практик.
- А как насчет меня?
Он ответил не сразу:
- Ты не наблюдатель.
10
Бьюкенен заказал две порции спагетти. Однако вместо того чтобы приняться за еду, взглянул на часы: десять. Он подошел к телефону. Перед отъездом из Сан-Антонио они с Педро выбрали телефон-автомат неподалеку от места работы Мендеса и договорились, что в девять-десять часов по вашингтонскому времени тот будет находиться поблизости. Таким образом, позвонив, чтобы убедиться, что пленники отпущены и у Мендесов все в порядке, Бьюкенен не боялся, что их могут подслушать.
Они условились заранее: если Педро грозит опасность, он должен говорить по-английски. Однако, к облегчению Бьюкенена, Мендес ответил ему на испанском языке.
- Все прошло нормально?
- Они выполнили уговор, - сообщил Педро. - Когда я их развязал, они не сделали нам ничего плохого.
Бьюкенен подумал о том, какое мужество должны были проявить Педро и Анита, чтобы справиться со своей частью задания.
- Однако мне что-то не верится, что они совсем уехали, - продолжал Мендес. - Похоже, прячутся где-то поблизости, наблюдают за нами.
- Да, пожалуй, - согласился Брендан. - Я никогда не верил их обещаниям немедленно убраться из города. Не трогайте микрофоны в доме. Водите себя так, как будто ничего не случилось. Есть две причины, по которым вас оставят в покое. Во-первых, эти люди верят, что вы не знаете, где сейчас Хуана, а во-вторых, вы им нужны живыми и невредимыми - на тот случай, если она попытается с вами связаться. Они не сделают вам ничего плохого, потому что боятся упустить такую возможность. Педро, у меня есть к вам один вопрос. Он имеет отношение к Хуане, но я прошу вас хорошенько подумать, должен ли я задавать его. Потому что, если это поможет объяснить ее исчезновение, вам будет грозить опасность. Не исключено, это как раз та информация, которая нужна тем, кто ищет вашу дочь.
На том конце провода замолчали.
- У меня нет выбора, - снова прозвучал в трубке глуховатый голос Педро. Если это поможет Хуане... я готов ответить на ваш вопрос.
Бьюкенен еще раз с уважением подумал о мужество Мендеса.
- Вам что-нибудь говорит имя Мария Томес? Может быть, его когда-нибудь упоминала Хуана?
- Конечно, - сразу ответил Педро. - Это певица. Я не знаток оперы, куда там, но мне один раз довелось быть на ее выступлении. Год назад она приезжала в Сан-Антонио и пела в "Хемисфере".- Педро упомянул одну из главных достопримечательностей Сан-Антонио - культурно-спортивный комплекс, построенный на месте проведения международной ярмарки 1968 года. Город был соединен с ним судоходным каналом. - Я хорошо помню тот день, потому что именно тогда Хуана говорила с нами о своей работе, а такое случалось очень редко. Ее наняли, чтобы охранять певицу во время выступления. Она достала нам места в первом ряду. Я поначалу отказался, но Анита меня уговорила. И знаете, мне даже понравилось. Названия оперы я не помню. Что-то про студентов, которые живут в бедном квартале, на чердаке. Мария Томес играла совсем больную, умирающую девушку. Опера шла на итальянском, но он похож на испанский, и я смог разобрать, о чем идет речь. Мария пела как ангел. Ничего подобного я раньше не слышал. Но при чем тут Хуана и что с ней? Как она связана с певицей, которая приезжала в Сан-Антонио год назад?
- Еще не знаю. Слушайте внимательно, Педро. Время от времени я буду позванивать вам в офис, чтобы убедиться, что вас никто не беспокоит. Я назовусь Беном Кларком. Запомнили? Бен Кларк. Спрошу о своем "форде", который вы будто бы ремонтируете. Если ответите, что ремонт будет стоить дорого, я пойму, что у вас что-то стряслось, и сразу приеду.
- Бен Кларк...
- Правильно. Всего хорошего, Педро.
- Спасибо, Джеф Уокер, или кто вы там есть.
"Точно. - Бьюкенен положил трубку. - Кто я есть". Он обернулся и поймал на себе пристальный взгляд Холли.
- В чем дело? Что это ты меня так разглядываешь?
- "Бон Кларк"? "Форд"? В этой комнате ты - Чарльз Даффи. Внизу - Майк Хамильтон. Ты еще упоминал Питера Лонга. И это, если не считать... Черт возьми, так и с ума недолго сойти!
- Ты права.
Не желая продолжать разговор на эту тему, Брендан принялся за еду. Проглотил первый кусок и только тогда почувствовал, как проголодался. Пока он беседовал с Педро, спагетти остыли. Неважно. В последнее время ему не приходится быть слишком разборчивым в еде.
Холли отложила свою вилку.
- С тех пор как тебя выписали из больницы, ты все время на ногах.
Бьюкенен продолжал жевать, стараясь не обращать внимания на головную боль.
- Тебе не кажется, что пора сбавить скорость?
- Не могу. Сейчас доем и выведу тебя отсюда. Да и мне нужно будет кое-куда съездить.
- Куда именно?
- Лучше, если ты не будешь об этом знать.
- Все еще не доверяешь? И это после того, что я для тебя сделала? Ты сам сказал, что я не наблюдатель.
- Дело не в том, доверяю - не доверяю. Если ничего не знаешь, то и бояться нечего. И я в большей безопасности, если...
- Продолжай, продолжай. Ты хочешь сказать: "Если меня станут допрашивать, я не выдам твои планы".
Бьюкенен прожевал кусок хлеба и поднял глаза на Холли.
- Люди, которые за тобой следят, не имеют к Хуане никакого отношения. Но если они увидят нас вместе, то решат, что ты опять взялась за ту статью. Тогда они, спасая себя, ни перед чем не остановятся.
- Наконец-то тебе это удалось. - Холли передернула плечами, точно от холода.
- Что?
- Ты меня снова испугал. Только я пришла в норму, как ты опять напомнил мне...
- Я же говорил: для них норм не существует.
- Да, извини, я забыла.
11
Они вышли на лестницу черного хода. На третьем этаже Холли предстояло вызвать лифт и спуститься в холл. У тех, кто наблюдает внизу за перемещением цифр на световом табло над дверью лифта, должно создаться впечатление, что она весь вечер просидела в номере Майка Хамильтона.
- Если остановят, громко говори, чтобы тебя оставили в покое, пригрози, что позовешь полицию. Но если дело станет серьезным, выложи им такую версию: ты работаешь над статьей об исчезновении Марии Томес и пытаешься выяснить, какое отношение к этому имеет Драммонд. Скажи, что на тебя вышел один из его служащих. Этот человек зол на хозяина и намерен с ним посчитаться. Однако он не хочет "светиться" и поэтому не называет своего настоящего имени. Пока что ничего серьезного от него узнать не удалось.
Они достигли лестничной клетки третьего этажа, и Бьюкенен взмахом руки показал Холли, чтобы та задержалась. Осторожно выглянул в коридор и отступил на шаг назад. Выражение его лица заставило журналистку нахмуриться.
Жестом он приказал ей следовать за ним.
- Нужно спешить. Возле номера Майка Хамильтона - два человека.
Перед тем как покинуть комнату 512, Бьюкенен собрал свои вещи, уложив в дорожную сумку книги и папки с материалами. Затем заполнил карточку гостя и положил ее на кровать. Он написал в ней, что Майк Хамильтон тоже уезжает из отеля; но все расходы, как условлено, за счет кредитной карточки Чарльза Даффи.
- Не хочу, чтобы меня начали разыскивать за бесплатное проживание в гостинице. Так. Все готово. Пошли.
Они спустились на первый этаж и остановились у двери в холл.
- Подожди, пока из лифта выйдут люди. Иди вместе с ними. Где ты живешь?
Она назвала адрес.
- Я выйду через минуту после тебя. Возьму такси вслед за тобой и, если не будет "хвоста", проеду мимо твоего дома. К тому времени ты уже будешь у себя. Зажги свет в комнате и открой окно. Если я увижу открытое окно, буду знать, что у тебя вес в порядке.
- Такси? У меня машина.
- Тогда доберешься еще быстрее. Сейчас откроется лифт. Иди.
Она дотронулась до его щеки.
- Будь осторожнее.
Холли ушла, а Брендан еще долго чувствовал прикосновение ее пальцев.
12
- Бьюкенен!
Должно быть, сказывается усталость.
- Бьюкенен!
Или причина кроется в разговоре с Холли. Хотя он приехал в Вашингтон, считая себя Питером Лэнгом, использующим имена Чарльза Даффи и Майка Хамильтона, она снова напомнила ему о том, кто он есть на самом деле.
- Бьюкенен!
Поэтому, когда его окликнули, Брендан инстинктивно дернулся посмотреть, кто его зовет. Этого делать не следовало. Мгновенно поняв свою ошибку, он не стал оборачиваться и зашагал дальше под дождем по окутанной туманом улице. Однако преследователь успел заметить его мимолетное движение.
- Стон! Бьюкенен!
Бьюкенен не стал ускорять шаг. Ничто в нем не выдавало напряжения, которое он испытывал. А нервы были на пределе. Сзади послышались быстрые шаги. Похоже, преследователь один. Бьюкенен не решился проверить свое предположение.
Время уже позднее: половина одиннадцатого. Улица пуста. Лишь изредка блеснет фарами машина и тут же исчезнет за туманной пеленой сырого вечернего воздуха. Выйдя из отеля, Бьюкенен с непринужденным видом огляделся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, свернул с Массачусетс-авеню на 21-ю улицу.
Только сейчас, почувствовав, как учащенно забилось сердце, он осознал, что на 21-й - одностороннее движение и машины мчатся в том же направлении, в котором идет он. Чтобы заметить их приближение, нужно оглядываться. Однако это усилит подозрения преследователя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61