Его собственный резак нанес ответный удар, но Бран ловко нагнулся и попытался рубануть по ногам. Летум подпрыгнул и успел ударить бородача ногой в правое плечо. Бран устоял, лишь слегка пошатнувшись. Зато сам Летум отлетел и, приземляясь, с трудом сохранил равновесие. Бран метнулся вперед. Лазер сверкал и играл оттенками красного. Требовал крови.
Летум взмахнул резаком, еще раз — крест-накрест. Бран отшатнулся, мгновенно присел и вновь попытался достать ноги. Летуму потребовалось поднять лишь одну ногу, но на это и делался расчет. Лазер в руке Брана гадюкой метнулся вверх, метя в голову. Летум отклонился, но резак тут же скользнул ниже, к корпусу. Летум прыгнул и кувыркнулся. А когда попытался встать на ноги, понял, что это уже не так просто, как прежде. Первое же касание к полу подбросило его в воздух еще на метр, где он повис, быстро вращаясь.
Смайлсон предупреждал его о подобных вещах. Капитан имел нехорошую привычку отключать гравитационную установку, — по своему усмотрению, в любой момент поединка.
Сейчас гравитация равнялась примерно одной сотой стандартной g, что Летум смог определить, проведя простейшие опыты. Время позволяло — Брана перемена обстановки также застала врасплох. Он как раз набирал разгон, стремясь настигнуть кувыркавшегося Летума, когда пол внезапно ушел из-под ног. Великан улетел почти под самый потолок, и теперь беспомощно скользил по гладкому металлу, словно диковинное насекомое.
Летум усмехнулся. Он мягко оттолкнулся от пола и легко взмыл к потолку. Лазер сверкал в руке, словно занесенное для броска копье возмездия. Вот только Бран — не предатель…
Бородач вовремя оглянулся. Оттолкнувшись от потолка, он пролетел мимо Летума и взмахнул резаком. Не достал, слишком далеко. Но Летум не остановился. Коснувшись под нужным углом потолка, он устремился в погоню. Бран стремительно приближался. Как и пол — точка опоры. Сам уподобившись копью, Летум выставил вперед резак. Алое жало смотрело прямо на Брана, бешено вращавшего глазами. Рот его распахнулся, а грудь мощно качала кислород.
Он не побежал. Лишь присел и, дождавшись, когда Летум ударит лазером наотмашь, начал собственную атаку. Резак полоснул воздух в том самом месте, где мгновение назад находилась голова Летума. Удар по корпусу, так и не достигший амплитуды — Летум хлестнул по ногам противника, но Бран вновь взмыл в воздух.
Летум встал на ноги и тут же оттолкнулся от пола. Набранная им скорость превышала ускорение Брана. Противники встретились на высоте четырех метров, и Летум ударил первым. Особо не целясь, по диагонали. Бран машинально подставил под удар резак. Лазеры скрестились, пахнуло озоном. Ни один не задержал движения другого, но Летум и так знал, что это невозможно. Потому еще до ответного удара оттолкнулся ногами от единственного твердого тела в пределах досягаемости — Брана. Точка опоры отсутствовала, и удар в живот получился несерьезным. Однако хватило, чтобы самому отлететь к противоположной стене. Болельщики, каким-то образом удерживавшиеся на полу, восторженно завопили. Летум не обращал на них внимания; звуки не могли пробиться сквозь сгустившееся время. Пролетев над головами пиратов, он скользнул к потолку и уже оттуда, заметив Брана (тот летел к центру ринга) ринулся наперехват.
Бран тут же опустился на четвереньки и, забавно перебирая руками и ногами по металлическому полу, скользнул прочь от точки столкновения. Летум приземлился и, гася инерцию, также присел на корточки. Бран застыл на расстоянии десяти метров. Летум не стал выжидать. Он поднялся на ноги и побежал, набирая разгон. Тело само оторвалось от твердой поверхности и мчалось вперед, словно болид. Примерно то же самое предпринял и Бран. Они встретились метрах в трех над рингом. Лазерные резаки скрестились раз, два, и… Противники полетели к полу со скоростью 9,8 метров в секунду. Летум успел сгруппироваться, когда стандартное g вдавило его в металлический пол.
Брану это удалось не хуже. Он уже стоял на ногах в то же время, когда это удалось Летуму. Лицо под бородой было явно помятым, — видимо, приземлился он все же не лучшим образом. Из правой ноздри стекала тонкая красная струйка, сразу же исчезая в густых зарослях бороды. Для победы явно недостаточно.
Летум вспорол воздух резаком и двинулся навстречу. Поразительно медленно, — как ему казалось после бешеных скоростей невесомости. Бран сдвинулся с места, выставив вперед резак.
В одно мгновение Летум перешел на бег. Нырнув под лазер Брана, он навалился на него всем телом и сбил с ног. Бородач оказался чертовски твердым, и сам Летум пострадал от столкновения не меньше, чем противник от падения на пол. Тем не менее, коленом ему удалось прижать к палубе руку Брана, — с зажатым в ней резаком, разумеется. Бран ударил свободной, в голову, отчего у Летума на мгновение потемнело в глазах. Но лишь на мгновение. Подавив искушение, он занес над лицом великана алый луч лазера. Бран вращал бешеными глазами, однако удивительно быстро осознал плачевность своего положения. Рука обмякла, и рукоять резака покатилась по палубе.
Летум осторожно поднялся на ноги, не отводя лазер от головы великана. Прав, как известно, тот, у кого ружье, но Бран по-прежнему был весьма и весьма опасен. И Летум не собирался давать ему ни единого шанса.
— Все, поединок закончен, — сказал он, не поворачивая головы.
Капитан молчал. Вместо него вразнобой ответили опьяневшие от схватки пираты:
— Добей его! Давай же!.. Он это заслужил!
— Нет, — сказал Летум. — Бран будет жить.
Теперь он мог позволить себе расслабиться. Тело начала бить запоздалая дрожь. Время вернулось лавиной звуков и красок.
— Таково твое решение? — спросил низкий голос, владельца которого Летум определил без труда. — Ты имеешь полное право разрешить конфликт прямо сейчас.
— Конфликт исчерпал себя, — ответил Летум. — Таково мое решение.
Он опустил резак и задвинул предохранитель. Лазер беззвучно исчез в рукояти. Бран стоял и смотрел на Летума. Что было в его глазах? Гнев? ненависть? изумление?..
— Хорошо, — кивнул капитан. — Значит, так тому и быть.
Глава 7
Только теперь Летум осознал, что все наконец позади. Он победил. «Я победил», — не в силах поверить, подумал он. Мозг наполнился эндорфинами, купаясь в волнах экстаза. Он сделал это сам, не ощущая за спиной мощь клана Вагнер; один на один остался с самой Судьбой, не зная, будет ли жить или проиграет.
Удовольствие доставляло также осознание того факта, что он сохранил противнику жизнь. До самого последнего мгновения Летум и не надеялся на подобный исход. Кровь и ошметки обожженного лазером мяса, разбросанные по трюму, казались куда более вероятным исходом. Он мог бы сделать это с Браном, не испытав ни единого угрызения совести, но именно этого от него все и ожидали. А Летум привык идти наперекор.
Оглядевшись, он понял, что мало кто из присутствующих чувствуют хотя бы толику его восторга. Многие уже потянулись к выходу, остальные же рассчитывались цветастыми банкнотами. Судя по преобладающему количеству кислых мин, Летум помог обогатиться отнюдь не многим. Зато те, кто не ошибся в выборе, прямо-таки сияли от счастья. Ставки, должно быть, были даже выше, чем два к одному. Пираты не видели в деле ни Летума, ни бородача-великана, поэтому судить приходилось по одним лишь внешним данным. А Бран, что и говорить, выглядел много внушительнее, чем безлицый урод.
Теперь все встало на свои места. Кому-то повезло, кто-то погорел.
Взгляд выхватил из общей массы группу плохо одетых мужчин и двух женщин — бывших рабов. Роту, которая теперь принадлежит ему. Он поведет их на абордаж, — своих бойцов. Он заработал это право.
Заметив краем глаза какое-то движение, Летум оглянулся. Частью сознания он оставался настороже, потому что именно там стоял великан Бран. Сейчас он сдвинулся с места. Разгоряченные мускулы блестели под светом импульсных ламп. Лицо его не выражало чувств, но Летум на всякий случай нащупал большим пальцем предохранитель резака.
Бран остановился на расстоянии метра и сделал то, чего Летум никак от него не ожидал: он улыбнулся. Мрачное лицо с жестким взглядом будто осветилось изнутри, и Летум невольно улыбнулся в ответ. Борода раздвинулась, обнажив здоровые крупные зубы.
— Спасибо, — сказал здоровяк.
Летум перебросил резак в левую руку и пожал лопатообразную кисть, насколько это представлялось возможным. «Настоящий Голиаф».
— Простой благодарности мало, — ответил Летум. — Тебе придется хорошо поработать, чтобы я не пожалел о своем поступке.
— Вы это серьезно? — удивился Бран.
— Еще бы, — нахмурился Летум. — Мое условие тебя не устраивает?
— Нет, сэр, вполне устраивает… Но это означает, что я по-прежнему в роте? Вашей роте, сэр?..
— А ты догадлив, — усмехнулся Летум. — Если не хочешь, можешь сойти на первой же остановке.
— Нет, сэр, — поторопился Бран, — я с вами. Большое спасибо. — И он лихо приложил руку к непокрытой голове.
— Вольно, э… солдат.
Бран развернулся и зашагал к выходу из трюма. Летум понял, что остался доволен. Возможно, в лице этого здоровенного парня он заполучил одного из самых ценных бойцов. Если же принять во внимание психологическую подготовку — самого ценного. Впрочем, время покажет.
Смайлсон, находившийся все это время в пределах слышимости, неспешно приблизился. То, что находилось у него в руках, напомнило Летуму, что он по-прежнему одет лишь наполовину. Не грязная серая куртка раба, которую Летум сбросил перед началом поединка, а чистая и свежая, цвета хаки.
— Поздравляю, — улыбнулся Джек, протягивая куртку. — Ты это заслужил.
Летум принял куртку. Нашивки капрала сразу бросились в глаза. Армейская куртка, наверняка снятая с какого-нибудь солдата. Возможно, трупа. Однако ни крови, ни дырок Летум не заметил. Поэтому с удовольствием надел.
— Честно говоря, — сказал Смайлсон, кивнув на удаляющегося Брана, — не самый лучший ход. Или же ты намерен сделать из него козла отпущения? В таком случае берегись, долго терпеть он не станет…
— Я сам знаю, что мне делать с подчиненными, — осадил его Летум. — Или ты — тоже мой начальник?
— К счастью, нет, — лейтенант ухмыльнулся. — Я командую абордажной группой №3, которая уже полностью укомплектована. Как, впрочем, и все остальные.
— Тогда кому нужен я?
— Возможно, самому капитану. Я знал, о чем говорил, когда советовал тебе насчет карьеры. Он уже давно ждет кого-нибудь вроде тебя.
— А чем таким особенным я отличаюсь? — Летум знал ответ, но надеялся, что дело в другом.
— Возможно, — медленно сказал Смайлсон, — ты станешь тем, кому он сможет доверять. Его правой рукой. Единственным, так сказать, доверенным лицом. — Пауза. — Если не считать дочери, конечно.
Последняя фраза удивила Летума даже больше всего остального. Хотя он чувствовал себя польщенным — никто и никогда по-настоящему не доверял Летуму Вагнеру.
И, кстати, правильно делал.
— Дочери?..
— Ну да, — кивнул лейтенант. — Лилит.
«Ах да… Как же я не понял этого сразу?»
— Чего молчишь? — спросил Джек. — Не ожидал?
— Почему же, — спокойно ответил Летум. — Просто предполагал отношения совсем другого рода.
— С этим у нас строго. Лилит находится под постоянным присмотром отца, и никто из наших лишний раз взглянуть на нее не посмеет.
— Понятно, — сказал Летум. Хотя на самом деле понимал немного.
— Жаль, конечно, — усмехнулся Смайлсон. — Я, собственно, потому и стал пиратом, что привык получать то, что мне хочется.
— И когда-нибудь насиловал женщину?
Смайлсон выразительно на него посмотрел, но ничего не ответил. Если только не интерпретировать в качестве ответа молчание. Извиняться же у Летума не было причин.
— Пойдем, — сказал наконец лейтенант. — Здесь нам уже делать нечего.
Летум шагал следом. Обратив внимание на левую руку, он с удивлением почувствовал приятную тяжесть. Резак все еще оставался с ним, никто не потрудился вернуть его в дуэльный арсенал. «Может, очередной пиратский обычай?» Как бы там ни было, Летум решил оставить лазер себе. Полезная вещичка. Мало ли, когда еще представится возможность обзавестись…
Палец сам собой сдвинул предохранитель, и в руке вновь появилось алое смертоносное жало. Смайлсон искоса поглядел на него.
— Дорогая игрушка, — отметил он. — Я даже по головизору не видел такого поединка. Никто еще не дрался так долго, как вы. А то, что у каждого — ни царапины, и вовсе случай небывалый. Думал уж все, плакала моя ставка…
— Ты ставил на меня? — поинтересовался Летум. Ему стало неожиданно приятно.
— Деньги — ерунда, — усмехнулся Смайлсон. — Их я поставил на Брана. В твоем же случае ставка гораздо серьезней…
Летум молча кивнул. Лейтенант лишний раз доказал, что человек он в высшей степени неординарный.
Они поднялись на третью палубу, где, помимо мостика и других административных объектов, находилась еще и кают-компания.
— Нужно зайти, — пояснил Смайлсон. — Таков обычай.
Летум не стал спорить. Напротив, в его положении общение с «массами» необходимо, как ничто иное. Если он собирается дойти до конца, ему нужно завоевать доверие большинства. Причем в самое ближайшее время: карабкаться долгие годы по непростой иерархической пирамиде — не для него.
Они вошли. Из ярко освященного люминесцентными лампами коридора в прохладный полумрак. Летум застыл на пороге, с отвисшей от удивления челюстью. Интерьер пиратской кают-компании был неотличим от какого-нибудь шикарного бара или ресторана на Зевсе, в которых Летум Вагнер появлялся время от времени. Мягкие уголки, расставленные в изобилии вокруг столиков из натурального дерева, длинная стойка с разнокалиберными бутылками, приглушенный свет красных светильников…
Летуму пришлось напомнить себе, что по большому счету он находится сейчас в чреве пиратского дредноута, мчащегося сквозь межзвездную тьму. А он-то думал, что и все остальное здесь такое же, как и его убогая каюта…
Стоило только пиратам разглядеть, кто именно вошел в дверь, как по кают-компании прокатился вой многоголосого зверя. В нем слышались поздравления, смех, восторг, благодарность и Бог знает что только еще. Всего же в кают-компании находились человек двести, но только четверть собравшихся не подавало признаков энтузиазма. «Для начала неплохо», — подумал Летум. Если бы он задумал изменить порядок вещей прямо сейчас, в отдельно взятой кают-компании, это удалось бы ему без особых проблем. Но дредноут отнюдь не ограничивался одним рестораном. Все завзятые игроки собрались в трюме, и мало кто ушел оттуда довольным. К тому же пиратам необходимо увидеть, что Летум может не только орудовать лазерным резаком.
«Что ж, за этим дело не станет».
Шум не смолкал. Летум, чувствуя себя полным придурком, поднял руку и погрозил кулаком потолку, стараясь подражать гладиаторам из дурацкой голо-программы. Он делал это впервые в жизни, никто и никогда не приветствовал его так. Ради его самого, отдавая должное самым простым вещам — отваге, умению и силе.
Мало-помалу пираты успокоились.
Смайлсон прямо-таки лучился от удовольствия. Само собой, немалая часть энергии толпы перепала и ему. Пираты видели, с кем пришел победитель, а значит, Летум уже начал играть по правилам лейтенанта. Однако сам он не имел ничего против, покуда их интересы не исключали друг друга. Определенно, Смайлсон — ценный союзник. Умный, коварный и злой. Без сомнения, вынашивающий собственные планы. Но Летум имел с дело с такими ублюдками практически всю свою жизнь, допустив ошибку всего лишь раз.
Они шагали в широком проходе между столами, — Летум впереди, Смайлсон чуть позади. Пираты, столы которых они миновали, что-то говорили и размахивали руками, но никто не пытался дотронуться или пожать руку. Летум по-прежнему не выпускал резак из руки. Отчасти потому, что его было некуда деть, отчасти для внутреннего комфорта.
В противоположном от входа конце кают-компании находилось нечто вроде сцены, оборудованной разноцветными осветительными приборами и гигантским голопроектором. Летуму все стало ясно. Их с Браном поединок транслировался по корабельной сети на весь корабль. А может, и кое-куда еще: общественное головидение выложит любые деньги за эту запись. Какой-нибудь сообразительный пират, жадный до выручки, наверняка до этого додумается. Не суть важно, конечно, ведь Милан и так знал о спасении брата. Летум от всей души пожелал ему помереть во время просмотра от разрыва сердца.
Обнаружился свободный столик. Они присели, и Смайлсон сразу же принялся нажимать на кнопки электронного меню. Буквально через минуту подкатил робот-официант с подносом на металлической голове. Там была жареная курица, ароматное жаркое, хлеб, какие-то бутылки… Стоило только Летуму почуять запах еды, как он понял, насколько же проголодался — этот дурацкий день выжал из него все соки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Летум взмахнул резаком, еще раз — крест-накрест. Бран отшатнулся, мгновенно присел и вновь попытался достать ноги. Летуму потребовалось поднять лишь одну ногу, но на это и делался расчет. Лазер в руке Брана гадюкой метнулся вверх, метя в голову. Летум отклонился, но резак тут же скользнул ниже, к корпусу. Летум прыгнул и кувыркнулся. А когда попытался встать на ноги, понял, что это уже не так просто, как прежде. Первое же касание к полу подбросило его в воздух еще на метр, где он повис, быстро вращаясь.
Смайлсон предупреждал его о подобных вещах. Капитан имел нехорошую привычку отключать гравитационную установку, — по своему усмотрению, в любой момент поединка.
Сейчас гравитация равнялась примерно одной сотой стандартной g, что Летум смог определить, проведя простейшие опыты. Время позволяло — Брана перемена обстановки также застала врасплох. Он как раз набирал разгон, стремясь настигнуть кувыркавшегося Летума, когда пол внезапно ушел из-под ног. Великан улетел почти под самый потолок, и теперь беспомощно скользил по гладкому металлу, словно диковинное насекомое.
Летум усмехнулся. Он мягко оттолкнулся от пола и легко взмыл к потолку. Лазер сверкал в руке, словно занесенное для броска копье возмездия. Вот только Бран — не предатель…
Бородач вовремя оглянулся. Оттолкнувшись от потолка, он пролетел мимо Летума и взмахнул резаком. Не достал, слишком далеко. Но Летум не остановился. Коснувшись под нужным углом потолка, он устремился в погоню. Бран стремительно приближался. Как и пол — точка опоры. Сам уподобившись копью, Летум выставил вперед резак. Алое жало смотрело прямо на Брана, бешено вращавшего глазами. Рот его распахнулся, а грудь мощно качала кислород.
Он не побежал. Лишь присел и, дождавшись, когда Летум ударит лазером наотмашь, начал собственную атаку. Резак полоснул воздух в том самом месте, где мгновение назад находилась голова Летума. Удар по корпусу, так и не достигший амплитуды — Летум хлестнул по ногам противника, но Бран вновь взмыл в воздух.
Летум встал на ноги и тут же оттолкнулся от пола. Набранная им скорость превышала ускорение Брана. Противники встретились на высоте четырех метров, и Летум ударил первым. Особо не целясь, по диагонали. Бран машинально подставил под удар резак. Лазеры скрестились, пахнуло озоном. Ни один не задержал движения другого, но Летум и так знал, что это невозможно. Потому еще до ответного удара оттолкнулся ногами от единственного твердого тела в пределах досягаемости — Брана. Точка опоры отсутствовала, и удар в живот получился несерьезным. Однако хватило, чтобы самому отлететь к противоположной стене. Болельщики, каким-то образом удерживавшиеся на полу, восторженно завопили. Летум не обращал на них внимания; звуки не могли пробиться сквозь сгустившееся время. Пролетев над головами пиратов, он скользнул к потолку и уже оттуда, заметив Брана (тот летел к центру ринга) ринулся наперехват.
Бран тут же опустился на четвереньки и, забавно перебирая руками и ногами по металлическому полу, скользнул прочь от точки столкновения. Летум приземлился и, гася инерцию, также присел на корточки. Бран застыл на расстоянии десяти метров. Летум не стал выжидать. Он поднялся на ноги и побежал, набирая разгон. Тело само оторвалось от твердой поверхности и мчалось вперед, словно болид. Примерно то же самое предпринял и Бран. Они встретились метрах в трех над рингом. Лазерные резаки скрестились раз, два, и… Противники полетели к полу со скоростью 9,8 метров в секунду. Летум успел сгруппироваться, когда стандартное g вдавило его в металлический пол.
Брану это удалось не хуже. Он уже стоял на ногах в то же время, когда это удалось Летуму. Лицо под бородой было явно помятым, — видимо, приземлился он все же не лучшим образом. Из правой ноздри стекала тонкая красная струйка, сразу же исчезая в густых зарослях бороды. Для победы явно недостаточно.
Летум вспорол воздух резаком и двинулся навстречу. Поразительно медленно, — как ему казалось после бешеных скоростей невесомости. Бран сдвинулся с места, выставив вперед резак.
В одно мгновение Летум перешел на бег. Нырнув под лазер Брана, он навалился на него всем телом и сбил с ног. Бородач оказался чертовски твердым, и сам Летум пострадал от столкновения не меньше, чем противник от падения на пол. Тем не менее, коленом ему удалось прижать к палубе руку Брана, — с зажатым в ней резаком, разумеется. Бран ударил свободной, в голову, отчего у Летума на мгновение потемнело в глазах. Но лишь на мгновение. Подавив искушение, он занес над лицом великана алый луч лазера. Бран вращал бешеными глазами, однако удивительно быстро осознал плачевность своего положения. Рука обмякла, и рукоять резака покатилась по палубе.
Летум осторожно поднялся на ноги, не отводя лазер от головы великана. Прав, как известно, тот, у кого ружье, но Бран по-прежнему был весьма и весьма опасен. И Летум не собирался давать ему ни единого шанса.
— Все, поединок закончен, — сказал он, не поворачивая головы.
Капитан молчал. Вместо него вразнобой ответили опьяневшие от схватки пираты:
— Добей его! Давай же!.. Он это заслужил!
— Нет, — сказал Летум. — Бран будет жить.
Теперь он мог позволить себе расслабиться. Тело начала бить запоздалая дрожь. Время вернулось лавиной звуков и красок.
— Таково твое решение? — спросил низкий голос, владельца которого Летум определил без труда. — Ты имеешь полное право разрешить конфликт прямо сейчас.
— Конфликт исчерпал себя, — ответил Летум. — Таково мое решение.
Он опустил резак и задвинул предохранитель. Лазер беззвучно исчез в рукояти. Бран стоял и смотрел на Летума. Что было в его глазах? Гнев? ненависть? изумление?..
— Хорошо, — кивнул капитан. — Значит, так тому и быть.
Глава 7
Только теперь Летум осознал, что все наконец позади. Он победил. «Я победил», — не в силах поверить, подумал он. Мозг наполнился эндорфинами, купаясь в волнах экстаза. Он сделал это сам, не ощущая за спиной мощь клана Вагнер; один на один остался с самой Судьбой, не зная, будет ли жить или проиграет.
Удовольствие доставляло также осознание того факта, что он сохранил противнику жизнь. До самого последнего мгновения Летум и не надеялся на подобный исход. Кровь и ошметки обожженного лазером мяса, разбросанные по трюму, казались куда более вероятным исходом. Он мог бы сделать это с Браном, не испытав ни единого угрызения совести, но именно этого от него все и ожидали. А Летум привык идти наперекор.
Оглядевшись, он понял, что мало кто из присутствующих чувствуют хотя бы толику его восторга. Многие уже потянулись к выходу, остальные же рассчитывались цветастыми банкнотами. Судя по преобладающему количеству кислых мин, Летум помог обогатиться отнюдь не многим. Зато те, кто не ошибся в выборе, прямо-таки сияли от счастья. Ставки, должно быть, были даже выше, чем два к одному. Пираты не видели в деле ни Летума, ни бородача-великана, поэтому судить приходилось по одним лишь внешним данным. А Бран, что и говорить, выглядел много внушительнее, чем безлицый урод.
Теперь все встало на свои места. Кому-то повезло, кто-то погорел.
Взгляд выхватил из общей массы группу плохо одетых мужчин и двух женщин — бывших рабов. Роту, которая теперь принадлежит ему. Он поведет их на абордаж, — своих бойцов. Он заработал это право.
Заметив краем глаза какое-то движение, Летум оглянулся. Частью сознания он оставался настороже, потому что именно там стоял великан Бран. Сейчас он сдвинулся с места. Разгоряченные мускулы блестели под светом импульсных ламп. Лицо его не выражало чувств, но Летум на всякий случай нащупал большим пальцем предохранитель резака.
Бран остановился на расстоянии метра и сделал то, чего Летум никак от него не ожидал: он улыбнулся. Мрачное лицо с жестким взглядом будто осветилось изнутри, и Летум невольно улыбнулся в ответ. Борода раздвинулась, обнажив здоровые крупные зубы.
— Спасибо, — сказал здоровяк.
Летум перебросил резак в левую руку и пожал лопатообразную кисть, насколько это представлялось возможным. «Настоящий Голиаф».
— Простой благодарности мало, — ответил Летум. — Тебе придется хорошо поработать, чтобы я не пожалел о своем поступке.
— Вы это серьезно? — удивился Бран.
— Еще бы, — нахмурился Летум. — Мое условие тебя не устраивает?
— Нет, сэр, вполне устраивает… Но это означает, что я по-прежнему в роте? Вашей роте, сэр?..
— А ты догадлив, — усмехнулся Летум. — Если не хочешь, можешь сойти на первой же остановке.
— Нет, сэр, — поторопился Бран, — я с вами. Большое спасибо. — И он лихо приложил руку к непокрытой голове.
— Вольно, э… солдат.
Бран развернулся и зашагал к выходу из трюма. Летум понял, что остался доволен. Возможно, в лице этого здоровенного парня он заполучил одного из самых ценных бойцов. Если же принять во внимание психологическую подготовку — самого ценного. Впрочем, время покажет.
Смайлсон, находившийся все это время в пределах слышимости, неспешно приблизился. То, что находилось у него в руках, напомнило Летуму, что он по-прежнему одет лишь наполовину. Не грязная серая куртка раба, которую Летум сбросил перед началом поединка, а чистая и свежая, цвета хаки.
— Поздравляю, — улыбнулся Джек, протягивая куртку. — Ты это заслужил.
Летум принял куртку. Нашивки капрала сразу бросились в глаза. Армейская куртка, наверняка снятая с какого-нибудь солдата. Возможно, трупа. Однако ни крови, ни дырок Летум не заметил. Поэтому с удовольствием надел.
— Честно говоря, — сказал Смайлсон, кивнув на удаляющегося Брана, — не самый лучший ход. Или же ты намерен сделать из него козла отпущения? В таком случае берегись, долго терпеть он не станет…
— Я сам знаю, что мне делать с подчиненными, — осадил его Летум. — Или ты — тоже мой начальник?
— К счастью, нет, — лейтенант ухмыльнулся. — Я командую абордажной группой №3, которая уже полностью укомплектована. Как, впрочем, и все остальные.
— Тогда кому нужен я?
— Возможно, самому капитану. Я знал, о чем говорил, когда советовал тебе насчет карьеры. Он уже давно ждет кого-нибудь вроде тебя.
— А чем таким особенным я отличаюсь? — Летум знал ответ, но надеялся, что дело в другом.
— Возможно, — медленно сказал Смайлсон, — ты станешь тем, кому он сможет доверять. Его правой рукой. Единственным, так сказать, доверенным лицом. — Пауза. — Если не считать дочери, конечно.
Последняя фраза удивила Летума даже больше всего остального. Хотя он чувствовал себя польщенным — никто и никогда по-настоящему не доверял Летуму Вагнеру.
И, кстати, правильно делал.
— Дочери?..
— Ну да, — кивнул лейтенант. — Лилит.
«Ах да… Как же я не понял этого сразу?»
— Чего молчишь? — спросил Джек. — Не ожидал?
— Почему же, — спокойно ответил Летум. — Просто предполагал отношения совсем другого рода.
— С этим у нас строго. Лилит находится под постоянным присмотром отца, и никто из наших лишний раз взглянуть на нее не посмеет.
— Понятно, — сказал Летум. Хотя на самом деле понимал немного.
— Жаль, конечно, — усмехнулся Смайлсон. — Я, собственно, потому и стал пиратом, что привык получать то, что мне хочется.
— И когда-нибудь насиловал женщину?
Смайлсон выразительно на него посмотрел, но ничего не ответил. Если только не интерпретировать в качестве ответа молчание. Извиняться же у Летума не было причин.
— Пойдем, — сказал наконец лейтенант. — Здесь нам уже делать нечего.
Летум шагал следом. Обратив внимание на левую руку, он с удивлением почувствовал приятную тяжесть. Резак все еще оставался с ним, никто не потрудился вернуть его в дуэльный арсенал. «Может, очередной пиратский обычай?» Как бы там ни было, Летум решил оставить лазер себе. Полезная вещичка. Мало ли, когда еще представится возможность обзавестись…
Палец сам собой сдвинул предохранитель, и в руке вновь появилось алое смертоносное жало. Смайлсон искоса поглядел на него.
— Дорогая игрушка, — отметил он. — Я даже по головизору не видел такого поединка. Никто еще не дрался так долго, как вы. А то, что у каждого — ни царапины, и вовсе случай небывалый. Думал уж все, плакала моя ставка…
— Ты ставил на меня? — поинтересовался Летум. Ему стало неожиданно приятно.
— Деньги — ерунда, — усмехнулся Смайлсон. — Их я поставил на Брана. В твоем же случае ставка гораздо серьезней…
Летум молча кивнул. Лейтенант лишний раз доказал, что человек он в высшей степени неординарный.
Они поднялись на третью палубу, где, помимо мостика и других административных объектов, находилась еще и кают-компания.
— Нужно зайти, — пояснил Смайлсон. — Таков обычай.
Летум не стал спорить. Напротив, в его положении общение с «массами» необходимо, как ничто иное. Если он собирается дойти до конца, ему нужно завоевать доверие большинства. Причем в самое ближайшее время: карабкаться долгие годы по непростой иерархической пирамиде — не для него.
Они вошли. Из ярко освященного люминесцентными лампами коридора в прохладный полумрак. Летум застыл на пороге, с отвисшей от удивления челюстью. Интерьер пиратской кают-компании был неотличим от какого-нибудь шикарного бара или ресторана на Зевсе, в которых Летум Вагнер появлялся время от времени. Мягкие уголки, расставленные в изобилии вокруг столиков из натурального дерева, длинная стойка с разнокалиберными бутылками, приглушенный свет красных светильников…
Летуму пришлось напомнить себе, что по большому счету он находится сейчас в чреве пиратского дредноута, мчащегося сквозь межзвездную тьму. А он-то думал, что и все остальное здесь такое же, как и его убогая каюта…
Стоило только пиратам разглядеть, кто именно вошел в дверь, как по кают-компании прокатился вой многоголосого зверя. В нем слышались поздравления, смех, восторг, благодарность и Бог знает что только еще. Всего же в кают-компании находились человек двести, но только четверть собравшихся не подавало признаков энтузиазма. «Для начала неплохо», — подумал Летум. Если бы он задумал изменить порядок вещей прямо сейчас, в отдельно взятой кают-компании, это удалось бы ему без особых проблем. Но дредноут отнюдь не ограничивался одним рестораном. Все завзятые игроки собрались в трюме, и мало кто ушел оттуда довольным. К тому же пиратам необходимо увидеть, что Летум может не только орудовать лазерным резаком.
«Что ж, за этим дело не станет».
Шум не смолкал. Летум, чувствуя себя полным придурком, поднял руку и погрозил кулаком потолку, стараясь подражать гладиаторам из дурацкой голо-программы. Он делал это впервые в жизни, никто и никогда не приветствовал его так. Ради его самого, отдавая должное самым простым вещам — отваге, умению и силе.
Мало-помалу пираты успокоились.
Смайлсон прямо-таки лучился от удовольствия. Само собой, немалая часть энергии толпы перепала и ему. Пираты видели, с кем пришел победитель, а значит, Летум уже начал играть по правилам лейтенанта. Однако сам он не имел ничего против, покуда их интересы не исключали друг друга. Определенно, Смайлсон — ценный союзник. Умный, коварный и злой. Без сомнения, вынашивающий собственные планы. Но Летум имел с дело с такими ублюдками практически всю свою жизнь, допустив ошибку всего лишь раз.
Они шагали в широком проходе между столами, — Летум впереди, Смайлсон чуть позади. Пираты, столы которых они миновали, что-то говорили и размахивали руками, но никто не пытался дотронуться или пожать руку. Летум по-прежнему не выпускал резак из руки. Отчасти потому, что его было некуда деть, отчасти для внутреннего комфорта.
В противоположном от входа конце кают-компании находилось нечто вроде сцены, оборудованной разноцветными осветительными приборами и гигантским голопроектором. Летуму все стало ясно. Их с Браном поединок транслировался по корабельной сети на весь корабль. А может, и кое-куда еще: общественное головидение выложит любые деньги за эту запись. Какой-нибудь сообразительный пират, жадный до выручки, наверняка до этого додумается. Не суть важно, конечно, ведь Милан и так знал о спасении брата. Летум от всей души пожелал ему помереть во время просмотра от разрыва сердца.
Обнаружился свободный столик. Они присели, и Смайлсон сразу же принялся нажимать на кнопки электронного меню. Буквально через минуту подкатил робот-официант с подносом на металлической голове. Там была жареная курица, ароматное жаркое, хлеб, какие-то бутылки… Стоило только Летуму почуять запах еды, как он понял, насколько же проголодался — этот дурацкий день выжал из него все соки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32