- Возьмите лупу, доктор, - повторил он, не шевельнувшись, - вы посмотрите и с
ами все поймете.
- Викуша, дай, пожалуйста, лупу, - Юля принялась добросовестно разглядыва
ть рыжие заросли на спине пациента. Мало ли, вдруг у него там какая-нибудь
зудящая сыпь, которая не дает покоя и сводит с ума?
- Ну теперь вы поняли? - спросил молодой человек.
- Честно говоря, не совсем. - Юля отложила лупу. Никакой сыпи не было.
- Неужели вы не видите, как они шевелятся? - прошептал он, опуская рубашку и
поворачиваясь к Юле лицом. - О, я вполне допускаю, что они могли затаиться.

Знаете, они это умеют. Притворяются тихими, безобидными, но стоит рассла
биться, и они начинают свою работу. Их тысячи, десятки тысяч, и каждый из ни
х представляет собой высокочувствительную антенну. Через них идут сигн
алы с секретной базы ЦРУ. На мой организм оказывается воздействие. Тепер
ь вы поняли, что их необходимо удалить совсем, под корень?
- Да, я понимаю, - смиренно кивнула Юля, - но косметологи вполне могут справ
иться с этой задачей. Существует электроэпиляция, при которой уничтожае
тся луковица, есть новые лазерные методы.
- Мне необходима пересадка кожи, - взвизгнул молодой человек и легко, как
мячик, подпрыгнул на волне собственного визга, - не поможет ни лазер, ни эл
ектричество. Только пересадка кожи.
- Не получится, - Юля невозмутимо покачала головой, - слишком большая площ
адь. Для того чтобы пересадить, надо взять лоскут кожи с другой части тела.

- Не надо никакой кожи, - молодой человек радостно улыбнулся, - вы просто ср
ежьте, и пусть оно само как-нибудь заживет.
- Хорошо, - кивнула Юля, - но сначала вы должны сдать все анализы и обойти сп
ециалистов.
- Каких именно специалистов? - улыбка сменилась озабоченным выражением.

- Эндокринолога, кардиолога, аллерголога, психиатра, - строго отчеканила
Юля.
- Но у вас частная коммерческая клиника! - рассердился молодой человек. - З
ачем это нужно?
- Таков порядок. Без этого я не могу вас положить на операцию. Виктория Се
ргеевна, пожалуйста, выпишите направления, - обратилась она к сестре, кото
рая сидела зажав рот ладонью. Глаза ее были мокрыми, и уже потекла тушь. Юл
я слегка нахмурилась и посмотрела на молодого человека:
- Будьте добры, подождите в коридоре. Мне нужно принять следующего больн
ого.
Вопреки опасениям, молодой человек покинул кабинет вполне спокойно. Ка
к только дверь за ним закрылась, Вика прыснула. Щеки ее стали черными от ту
ши, она чуть не падала со стула, и смех ее наверняка был слышен в коридоре.

- Еще не известно, кто сумасшедший, он или ты, - проворчала Юлия Николаевна
, подошла к холодильнику, достала бутылку минералки, налила полный стака
н и протянула Вике, - пей маленькими глотками.
- Не могу, Юлия Николаевна, не могу... Ой, мамочки... Вы знаете, кто у нас следую
щий? Протопопова! Я не выдержу, честное слово. - Надо же, а я ее не заметила в к
оридоре.
- Тогда тем более успокойся.
Алле Ивановне Протопоповой недавно исполнилось семьдесят пять. Она пе
ренесла дюжину пластических операций и хотела еще. Ее сын был банкиром, и
с оплатой проблем не возникало. В очередном телесериале ей нравились под
бородок и нос какой-нибудь пылкой мексиканки, она совала врачам фотограф
ии и требовала, чтобы ей срочно сделали такие же плюс очередную подтяжку,
потому что "вот тут появилась морщинка". Лицо ее давно стало похоже на маск
у без признаков жизни и возраста. Получив отказ, она впадала в ярость, писа
ла жалобы в Минздрав, в МВД, в налоговую инспекцию.
- Юлия Николаевна, вы замечали, что психи никогда не приходят в одиночку?

Косяком идут, чтобы мало не показалось. Вроде работаешь с нормальными б
ольными, забываешь о психах, расслабляешься, а тут - оба-на, в один день трое
подряд.
Может, на них луна действует? Или магнитные бури? - Вика икнула, громко выс
моркалась и принялась стирать разводы туши.
В этот момент в кабинет вплыла старуха Протопопова. В руках у нее был тол
стый модный журнал в глянцевой обложке, из него торчали белые закладки, и
Юлии Николаевне пришлось разглядывать носы, подбородки, губы и глаза фот
омоделей, потом долго терпеливо объяснять, что Протопоповой больше нель
зя делать никаких пластических операций. Старуха выплеснула на нее обыч
ную порцию брани и угроз, Юлия Николаевна вяло парировала и, когда за Прот
опоповой закрылась дверь, почувствовала такую усталость, словно разгру
зила целый грузовой состав в одиночку на сорокаградусной жаре.
Потом были еще две дамы, к счастью, вполне нормальные. Одна хотела убрать
морщины со лба, другой требовалась пластика век.
Прием закончился. Юлия Николаевна поела в кафе напротив клиники, позво
нила домой Шуре и узнала, что Гюрза ее не вызывала и день в школе прошел вп
олне сносно.
- У меня тоже вполне, - сказала она Шуре и пообещала, что сегодня придет пор
аньше. Ей действительно осталось осмотреть в стационаре своих проопери
рованных пациентов, и можно было спокойно отправляться домой.
Однако через пять минут после разговора дочкой ее вызвал главный врач.


***

"Интересно, кто нажаловался? Мамаша Василькова? Нет, вряд ли. Скорее всег
о, опять Протопопова", - думала Юля по дороге к его кабинету.
Петр Аркадьевич Мамонов пил чай и жевал печенье.
- Мне нужно с вами посоветоваться. Тут у меня одна больная... - Он поперхнул
ся, закашлялся, Юля обошла стол, похлопала его по спине и продолжила его фр
азу:
- ...жалуется, что доктор Тихорецкая отказывается ее оперировать?

***

Мамонов справился с кашлем, вытер потный лоб бумажным платком, откинув
шись на спинку кресла, уставился на Юлю маленькими грустными глазами.
- А кому вы сегодня отказали, доктор Тихорецкая?
- Мадам Протопоповой, - с широкой улыбкой сообщила Юля, - и еще двоим.
Один требовал срезать кожу со спины, чтобы кардинально удалить волосы,
поскольку каждый волосок представляет собой сверхчувствительную анте
нну, принимающую сигналы с секретной базы ЦРУ.
- Это чудесно, - кивнул Мамонов без всякой улыбки, - а кто же третий?
- Мама привела дочку семнадцати лет. У девочки булимия, анорексия, дистро
фия, депрессия, она кажется себе уродом, хотя на самом деле красавица.
Они хотят просто операцию. Какую-нибудь.
- А, ну-ну, - равнодушно кивнул Мамонов, поднялся, вышел из-за стола и подхва
тил Юлю под руку, - пойдемте, я покажу вам мою больную. Довольно популярная
эстрадная певица, Анжела. Можно сказать, звезда. Слышали? Нет? Ну не важно. Ф
амилия ее Болдянко. Ей двадцать два года. Месяц назад ее страшно избили, из
уродовали лицо. Там переломано все, что можно сломать. С ней работали в Инс
титуте челюстно-лицевой хирургии. Работали честно, но грубо. Все жизненн
о важные функции восстановлены, а лица пока что нет. Четверо хирургов-кос
метологов от нее уже отказались.
Они вошли в соседний кабинет. Там на банкетке сидело маленькое бесполо
е существо. Обритая голова была низко опущена и болталась на тонкой шейк
е, как у сломанной куклы.
- Вот, Анжела, познакомься, это наш лучший хирург, Юлия Николаевна Тихоре
цкая.
Существо медленно подняло голову. Лица действительно не было. Юля увид
ела перекошенную, покрытую выпуклыми рубцами маску. Мимические мышцы за
стыли в утрированном страдальческом выражении, это была злая карикатур
а на страдание, мертвый слепок с грубой театральной гримасы. И только гла
за оставались живыми.
Они глядели на Юлю не моргая. В них были отчаяние, безнадега, надежда, все
сразу.
На светящемся экране темнело множество рентгеновских снимков, на стол
е лежала толстая папка медицинских документов.
- Ну что, давайте посмотрим, - бодрым голосом произнесла Юля, пододвинула
стул и, осторожно прикоснувшись к маске, повернула ее к яркому свету.

***

Майор Сергей Логинов проснулся от знакомой, родной боли, она уже не шути
ла, не пускала тонкие искры иголочки. Она быстро, по-хозяйски заполнила ни
жнюю часть тела, от ступней до поясницы, набухла и пульсировала в каждой к
летке. Пришла медсестра Катя, поменяла капельницу, вколола обезболивающ
ие.
- Да, кстати, я тебя поздравляю с днем рождения! - выпалила она и засмеялась
.
- Разве сегодня пятое января? - удивился он.
- Нет. Сегодня второе февраля 1999 года. Запомни дату. Вчера ты родился во вто
рой раз, с чем тебя и поздравляю. У нас тут, конечно, не роддом, однако новоро
жденные иногда появляются. Ты, например.
Она рассказала, что госпиталь находится под Москвой, ближайший населен
ный пункт - город Талдом Московской области. Доставили его сюда в бессозн
ательном состоянии с тяжелой формой дистрофии, и ноги его представляли с
обой фарш, истыканный обломками костей.
Ему показалось, она нарочно так много говорит, чтобы он не задавал лишни
х вопросов.
- И еще у тебя был педикулез. Вши. Ну и чесотка, само собой. Ты был как бомж. А
тощий, Господи! Тебя можно было спокойно выставлять в качестве учебного
пособия по анатомии. Пузо к позвоночнику прилипло, ребра как стиральная
доска.
А в довершение всех безобразий у тебя было ОРЗ. Острое респираторное за
болевание, в очень тяжелой форме. Температура тридцать восемь и пять.
Он продиктовал Кате телефон своей мамы и попросил позвонить в Москву. В
ответ она молча кивнула. А когда он спросил на следующий день, позвонила л
и, она, не глядя ему в глаза, ответила, что пыталась, но там никто не подходит
.
- Тогда отправь телеграмму. Я продиктую адрес.
- Какие телеграммы, Бог с тобой! Здесь лее кругом. - Она покраснела, и лицо е
е сморщилось в мучительно-фальшивой улыбке. - Ближайшее почтовое отделен
ие в Талдоме, в пятидесяти километрах.
- Совсем не умеешь врать, - прошептал он еле слышно.
- Что? - вспыхнула Катя.
- Ничего... В пятидесяти километрах, говоришь? Но ведь не пустыня.
- Не пустыня. Секретный объект, - Катя надулась и отвернулась.
- Ладно, не обижайся. Я понял. Но ты не живешь здесь круглый год, хоть иногд
а ездишь в Талдом, и в Москву.
- Только в отпуск. Сейчас февраль, а отпуск у меня в августе.
- Катюша, ну помоги мне, пожалуйста, у тебя ведь тоже мама есть. - Он попытал
ся взять ее за руку, но она резко поднялась и вышла.
А через десять минут явился Аваиесов, ни слова не говоря осмотрел его но
ги, йотом поднял пижамную куртку, стал слушать, долго сосредоточенно вод
ил холодным фонендоскопом по груди, хмурился, бормотал себе под нос: "Хоро
шо, хорошо". Снял фонендоскоп, поправил одеяло и сердито произнес:
- Зачем к девчонке с дурацкими вопросами пристаешь? Не может она твоей ма
ме позвонить. Не имеет права, понимаешь?
- Нет.
- А куда ты попал, тоже не понимаешь?
- Нет.
- Ну ладно. Чтобы больше не было проблем, запомни. Это госпиталь при учебн
о-реабилитационном центре Федеральной службы безопасности. Сверхсекре
тный объект. Мы не имеем права никому сообщать о наших раненых.
- Почему ФСБ? - процедил он сквозь зубы, не надеясь услышать ответа.
- Так получилось. Тебя наш спецназ подобрал. Загрузили в военный самолет
, уже в фольге, как труп. Ну потом, при посадке, то ли тряхнуло тебя, то ли поде
йствовал перепад давления, но ты застонал, зашуршал, в общем, везли покойн
ика, привезли живого. - Аванесов хохотнул, подмигнул. - Воспоминание об ожи
вшем покойнике его развеселило. Сергей готов бы повеселиться вместе, с н
им, но быстро, на одном дыхании спросил:
- Моя мать знает, что я жив?
- Пока нет, - помотал головой Аванесов, - ей пришло официальное сообщение, ч
то ты пропал без вести. Но ты не забывай, мать такие вещи сердцем чувствует
.
Не бойся, не похоронила она тебя, точно не похоронила. Столько времени жд
ала, подождет еще немного. Так надо. Почему, зачем, понятия не имею. Одно мог
у сказать: что ты жив, не знает вообще никто. Лежи и не рыпайся, отдыхай, глуп
ый ты человек, радуйся, что дышишь, что ходить будешь и даже бегать, а вопро
сов больше не задавай, понял?
- Нет.
- Ну тогда просто прими на веру. Считай, это приказ. Ты кто? Майор, да? А я пол
ковник медицинской службы. Вот я тебе приказываю радоваться жизни и не з
адавать вопросов, даже о маме. Все. Прости, дорогой. Потерпи немного.

Глава 3

Внеочередное заседание совета директоров коммерческого банка "Проме
тей" проходило не в конференц-зале, как обычно, а в уютном просторном кабин
ете председателя. Собралась верхушка совета, всего тринадцать человек. С
ледовало обсудить стратегию банка в свете последних, совершенно неожид
анных событий.
Сразу пятеро крупных государственных чиновников, которые являлись по
четными клиентами и покровителями банка, оказывали ему множество закон
ных и незаконных услуг, слетели со своих постов. Слетели почти одновреме
нно, но по-разному. Трое подали в отставку, а на двоих были заведены уголов
ные дела по статьям о взяточничестве и превышении служебных полномочий.

Председатель, Владимир Марленович Герасимов, высокий лысый толстяк с н
ездоровым отечным лицом, говорил взволнованно, отрывисто, с хриплой одыш
кой:
- Мы все взрослые люди и понимаем, что вопрос о взятках в данной ситуации
даже не вторичен. Он стоит на десятом месте. Сейчас главное, во всяком случ
ае для нас с вами, это грядущее кардинальное обновление среднего руковод
ящего звена и слияние департамента лицензирования банковской и аудито
рской деятельности с департаментом контроля за деятельностью кредитны
х организаций на фондовых рынках. В связи с этим мы обязаны прямо здесь и с
ейчас разработать не только тактику, но и стратегию... Секретарша бесшумн
о вкатила сервировочный столик, заполненный чайными и кофейными чашкам
и. При ее появлении повисла напряженная пауза, собравшиеся принялись пом
ешивать сахар, прихлебывать, не глядя друг на друга. Владимир Марленович
не притронулся к своему кофе. Он сидел понурившись, вертел в толстых паль
цах антикварную паркеровскую ручку и не мог оторвать глаз от красивой до
рогой вещицы, с которой никогда не расставался. Два дня назад он собствен
норучно разобрал ее и почистил серебряный корпус специальным составом.

Но серебро опять почернело. - Повторяю, - произнес он, кашлянув, - не только
тактику, но и стратегию, долгосрочную безошибочную программу действий...
и одышка усилилась, лицо побагровело. Он несколько раз судорожно сглотну
л и почувствовал необычный, неприятный вкус во рту. - Слияние департамент
ов предполагает значительные кадровые перемены, по моим данным придет с
овершенно новая команда. Надежда Федоровна, - обратился он к моложавой се
довласой даме в розовом костюме, пожалуйста, зачитайте нам список. Дама з
алпом допила свой чай, поправила аккуратную челку и, достав из пластиков
ой папки несколько листов бумаги, принялась перечислять фамилии кандид
атов на важные чиновничьи посты в новом департаменте, сопровождая кажду
ю кратким жестким комментарием. Собравшиеся переглядывались, вздыхали,
качали головами, многозначительно закатывали глаза и поджимали губы. В с
писок входило десять человек, то есть по два кандидата на должность, и, как
назло, все это были какие-то неопределенные фигуры с темным провинциаль
ным прошлым.

***

Когда Надежда Федоровна закончила, стало тихо. Каждый думал: сколько ус
илий пропало напрасно! Что значит для коммерческой структуры чиновник? В
се.
Абсолютно все. При дикости законов, при зверском коварстве налоговой с
истемы единственный способ выжить - это подружиться с нужным чиновником
, понять его слабости и пристрастия, научиться радовать его, чтобы при тво
ем появлении он внутренне сиял, как дитя перед новогодней елкой. В один де
нь и за копейку такое невозможно. Но только все наладится, только возникн
ет сладкое чувство надежности и крылья вырастут за спиной, как заваривае
тся очередная кадровая чехарда и твой влиятельный друг, весь такой родно
й, податливый, мягкий, прогретый твоей горячей благодарностью, откормлен
ный, облизанный собственным твоим языком со всех сторон, сегодня в отста
вке, завтра под следствием, а на его месте новый, чужой, голодный, твердока
менный, и давай начинай все с начала.
Совет директоров молчал и вопросительно глядел на председателя, Влади
мира Марленовича, на железного Вову, отставного генерала ФСБ. С ним ничег
о не было страшно. Он, благодаря своим старым связям и доступу к секретным
архивам, мог быстро добыть необходимую информацию о новых кандидатах на
заветные должности.
Все ждали от него если не утешения, то хотя бы внятных комментариев, одна
ко он продолжал крутить свою ручку и, казалось, вовсе не замечал тревожно
го нетерпения присутствующих.
1 2 3 4 5 6 7 8