- Зачем п
угаете человека? У Стасика просто не может быть врагов, он такой добрый, об
аятельный, его все любят, я хочу сказать, может, произошла ошибка, они его с
кем-нибудь перепутали?
Ни следователь, ни Стас никак не отреагировали на это ее предположение.
Она замолчала, переводя испуганные голубые глаза с одного на другого, и
поспешно подвинула пепельницу Стасу, заметив, что столбик пепла грозит с
орваться на кружевную клеенку. Наконец, опомнившись, Стас резко поднялся
и произнес механическим голосом:
- Извините, мне пора домой. Если возникнут вопросы, у вас есть все мои теле
фоны, домашний, мобильный и служебный. Всего доброго. - Он направился в при
хожую, на ходу заправляя мятую рубашку в брюки.
- Погодите, Станислав Владимирович, мы только начали разговор, - громко и
удивленно произнес следователь, - пожалуйста, постарайтесь вспомнить, бы
ли какие-нибудь угрозы? Может, у вас произошел конфликт с кем-то? Поймите, э
то важно!
- Я плохо себя чувствую, - ответил Стас и, не оборачиваясь, поднял руки, как
будто сдавался, - голова болит, понимаете ли, мне надо побыть одному.
- Инфекция! - воскликнула Галочка. - Надо температуру померить, у меня тоже
все началось с головной боли, а потом уж горло. Стасик, миленький, подожди!
Но он уже сунул ноги в ботинки, руки в рукава кожаной куртки и через секунд
у несильное хлопнул входной дверью. Щелкнул английский замок. Следовате
ль уткнулся в протокол и поспешно, нервно писал. В кухне минуты три стояла
глубокая тишина, было слышно, как шлепаются капли в раковину. Галочка под
ошла и принялась закручивать кран, краснея от усилий. Но вода продолжала
капать,
***
- Надо вызвать сантехника, иначе будете потоп рано или поздно. Сток забье
тся и будете потоп. - Она упала на табуретку напротив следователя, достала
сигарету, и когда он, оторвавшись от протокола, щелкнул для нее зажигалко
й, она поймала его взгляд и прошептала странно тихо:
- Сделайте что-нибудь, приставьте к нему охрану, найдите заказчика. Если
его убьют, я умру.
Глава 2
Будильник щебетал, словно живая птичка, которой прищемили хвост. Юлия Н
иколаевна Тихорецкая, не открывая глаз, принялась шарить по тумбочке, чт
обы заткнуть несчастного пискуна, и нечаянно сшибла его на пол. Он жалобн
о звякнул и затих.
Юлия Николаевна перевернулась на другой бок, укрылась с головой одеяло
м и решила, что можно еще минут десять просто поваляться в постели, не спат
ь, а так, подремать с открытыми глазами, но провалилась в сон и вскочила то
лько в восемь, когда во дворе под окнами загремел мусоровоз.
В соседней комнате спала ее четырнадцатилетняя дочь Шура. Юлия Николае
вна кинулась ее будить, и обе заметались по квартире в дикой спешке, рявка
я друг на друга. У Шуры первым уроком была алгебра, самый нелюбимый предме
т, и отношения с учительницей математики по прозвищу Гюрза оставляли жел
ать лучшего.
- Вот увидишь, она потащит меня к директору, если я опоздаю, - хныкала Шура,
прыгая на одной ноге и никак не попадая в штанину.
- Ты не опоздаешь, - Юлия Николаевна помогла ей натянуть джинсы, - сейчас то
лько десять минут девятого.
- А если мы застрянем в пробке? И вообще, мамочка, я не пожарник, мне надо сп
окойно позавтракать, причесаться, привести себя в порядок. Смотри, какая
я страшная, отечная. Можно я сегодня прогуляю? У меня послезавтра контрош
ка по физике, я буду целый день сидеть, готовиться, ну пожалуйста, мамочка,
я в кухонных шкафах наконец разберусь, приведу в порядок дом, а то мы с тоб
ой грязью заросли.
Юлия Николаевна кинула Шуре в рюкзачок банан и яблоко, надела пальто и с
няла с вешалки Шурину куртку.
- Все. Хватит ныть. Поехали.
- Мамочка, ну ты что? Гюрза меня обязательно вызовет, и будет пара. - Шура шм
ыгнула носом и заплакала так выразительно, что сердце Юлии Николаевны сж
алось, однако она решительно потащила дочь за руку к машине, подвезла к шк
оле за три минуты до звонка, зареванную, надутую, и даже не поцеловала на п
рощанье, рванула по переулку на недозволенной скорости, поскольку спеши
ла на работу.
Юлия Николаевна работала хирургом-косметологом в крупной частной кли
нике эстетической хирургии.
Езды до клиники оставалось минут семь, не больше, но по закону подлости н
а проспекте Мира она застряла в пробке, занервничала и тут же принялась п
илить себя за то, что не разрешила Шуре остаться дома. После такого сумасш
едшего утра, да еще на голодный желудок, Шура не сумеет сосредоточиться н
а первом уроке, и если Гюрза ее вызовет к доске, то будет пара в журнале. Юли
я Николаевна никогда в жизни не ругала своего ребенка за двойки, но Шура с
ама расстраивалась до слез.
Пробка рассосалась довольно скоро. Юлия Николаевна не опоздала, но при
шлось расстаться с надеждой на чашку кофе, бутерброд и сигарету до начал
а приема.
"Конечно, Гюрза ее вызовет! - с раздражением думала Юлия Николаевна, парк
уя свою вишневую "Шкоду" на стоянке перед клиникой, - сегодня все будет про
исходить по закону подлости. После такого нервозного дурацкого утра нич
его хорошего случиться не может. Вот, пожалуйста, уже началось!"
"Шкода" поцеловала бампер новенького белоснежного "Форда", который прин
адлежал главному врачу клиники, Петру Аркадьевичу Мамонову. Юлия Никола
евна вышла из машины, убедилась, что никто не пострадал, однако представи
ла, сколько желчи выльется на нее вечером, когда Петр Аркадьевич увидит и
нтимную близость двух бамперов. Но никакой другой дырки для парковки не
было, да и времени совсем не осталось. Юлия Николаевна махнула рукой и поб
ежала к подъезду.
На просторном крыльце перед стеклянными дверьми ей преградила дорогу
высокая, прямая дама лет сорока в распахнутом бежевом пальто, с безупреч
ной прической и макияжем.
- Простите, вы доктор Тихорецкая?
- Да, я вас слушаю.
- Здравствуйте, Юлия Николаевна, - лицо дамы расплылось в голливудской ул
ыбке, очень приятно познакомиться. Меня зовут Нина Федоровна. Это моя доч
ь, Светлана. Мы от Валерии Евгеньевны.
Дочке было не больше восемнадцати. Она сильно сутулилась и потому каза
лась ниже мамы на голову, хотя была одного с ней роста. Пепельные прямые во
лосы падали на лицо. Ветхие голубые джинсы висели мешком, сверху болтала
сь черная мужская куртка из плащовки.
- Простите. - Юля мягко отстранила даму, стеклянные двери разъехались.
Кивнув охранникам, она побежала через фойе к лестнице, но бежевая дама в
новь возникла у нее на пути.
- Валерия Евгеньевна удивительно точно вас описала. Она сказала, что вы в
ысокая интересная шатенка с короткой стрижкой. Я узнала вас сразу, как то
лько вы вышли из машины.
Юля могла поклясться, что не знает никакой Валерии Евгеньевны. Но бежев
ая дама, словно прочитав ее мысли, тут же сообщила:
- Валерия Евгеньевна год назад делала у вас подтяжку лица, получилось не
обыкновенно удачно. Я раньше не верила, что в нашей стране, при нашей отвра
тительной медицине, такое возможно, пока не убедилась собственными глаз
ами. Валерия Евгеньевна помолодела лет на двадцать, и никаких рубцов, оте
ков, а главное, никаких отрицательных эмоций от самой операции.
- Я очень рада, - Юля прибавила скорость, понеслась по лестнице, перепрыги
вая через три ступеньки. Ей все-таки обязательно надо было перед началом
приема глотнуть кофе и что-нибудь съесть, иначе через полчаса начнет урч
ать в животе так громко, что это будет слышно посетителям.
- Вы меня ради Бога извините, Юлия Николаевна. - Дама обогнала ее и прошепт
ала с легкой одышкой:
- Не могли бы вы уделить нам несколько минут?
- Я бы с удовольствием, но у меня прием, яз очень спешу. У вас что-то срочное?
- А мы как раз к вам на прием! - радостно сообщила дама.
- Ну тогда подождали бы в холле у кабинета. Там удобней, чем на улице.
- Видите ли, хотелось бы сначала поговорить с вами в неофициальной обста
новке, у нас особый случай, Валерия Евгеньевна очень вас рекомендовала, о
на сказала, вы не только великолепный врач, но и тонкий, тактичный человек
, что в наше время встречается редко.
Они успели подняться на третий этаж и добежать до кабинета.
- Подождите, пожалуйста, здесь. - Юля кивнула на ряд мягких кожаных кресел
в холле. Там уже сидели четыре женщины разного возраста и полный молодой
человек в черном костюме.
Юля скрылась за дверью, и до нее донесся резкий голос бежевой дамы:
- В двадцать седьмой мы первые, мы записаны на девять, В кабинете пахло ко
фе. На столе стояла дымящаяся чашка, рядом на тарелке лежал бутерброд с сы
ром. Молоденькая медсестра Вика красила ресницы перед зеркалом. Осталос
ь всего пять минут. Главный врач Петр Аркадьевич был фанатиком точности.
Он строго следил, чтобы прием начинался минута в минуту. Ровно в девять на
д дверьми всех кабинетов автоматически вспыхивали таблички "входите, по
жалуйста!". Юля едва успела надеть халат, запихнуть в рот бутерброд, залпом
выпить кофе.
Мама с дочкой вошли без стука. Перед Юлей лежала карточка, на которой был
о написано: "Василькова Светлана Игоревна, 1983 года рождения".
***
- Ну что, Светлана Игоревна, какие проблемы? - Юля ласково улыбнулась дево
чке. Та сидела на краешке стула, низко опустив голову и занавесившись вол
осами.
- Она считает, что у нее большой нос, - решительно заявила Василькова-стар
шая и откинула волосы с лица дочери, - еще ей кажется, что у нее слишком широ
кие скулы, маленькие глаза, рот не правильной формы.
Василькова-младшая тряхнула головой и опять спрятала лицо. Юля никак н
е могла ее толком разглядеть.
- И еще ей кажется, будто она толстая. Голодает неделями, а если что-нибудь
съест, то потом два пальца в рот и все назад, даже самые вкусные и дорогие д
еликатесы.
- Сколько вы весите? - спросила Юлия Николаевна у девочки.
- Пятьдесят три килограмма, при росте сто семьдесят пять, - ответила за не
е мать.
- Милая, да у вас дистрофия, - подала голос медсестра Вика.
- Норма для моделей не больше пятидесяти, при росте сто восемьдесят, - про
ворчала девочка, ни на кого не глядя.
- Бред, - покачала головой Юлия Николаевна, - вредный, опасный бред. При так
ой худобе нарушается обмен веществ, прекращаются месячные, выпадают вол
осы и зубы, может начаться язва желудка и фурункулез.
- Где это вы видели беззубую, лысую и прыщавую модель? - подхватила Вика.
- Вот, ты поняла? Мне не веришь, так послушай медиков, профессионалов! - вос
кликнула мать. - Ее качает от ветра, а она требует, чтобы ей хирургическим с
пособом убрали лишний жир.
- Так, ну ладно. Посмотрим, что там у нас с носом. - Юля встала и подошла к дев
очке. - Будьте добры, повернитесь к свету и голову повыше, пожалуйста.
Юля увидела наконец лицо этой несчастной.
Как она и предполагала, лицо оказалось гармоничным и прелестным. Если б
ы не болезненная худоба, сутулость и затравленное выражение глаз, девочк
а была бы настоящей красавицей.
- Ну и что вы хотите изменить?
- Все, - еле слышно прошептала Света Василькова и судорожно сглотнула.
- Почему, можете объяснить?
- Потому что я урод.
- Вам кто-то сказал об этом или вы сами так решили?
- Ничего не надо говорить и решать. Все видно, - пробормотала девочка и сго
рбилась еще сильнее. Голова совсем ушла в плечи.
- Встаньте, пожалуйста. - Юля подвела ее к зеркалу, убрала ей волосы с лица
и легонько стукнула по спине ладонью. - Прямей, прямей держитесь. Голову вы
ше. Вы знаете, что у вас идеальные черты лица? Когда ко мне приходят менять
форму носа, в девяти случаях из десяти ...хотят именно такую, как у вас. И все
остальное, тоже. Вы очень красивая девушка, у вас нет никаких причин... - Юлия
Николаевна запнулась, потому что вдруг увидела в зеркале лицо Светы. Оно
действительно казалось жалким и уродливым несмотря на правильность че
рт.
Зеркало было нормальным, не кривым, но девочка глядела на себя с такой то
ской и ненавистью, что отражение чудовищно искажалось.
- Ладно, - тяжело вздохнула Юля, - подождите, пожалуйста, в коридоре. Мне нуж
но поговорить с вашей мамой.
Когда дверь за девочкой закрылась, мать подлетела к Юле и, схватив за рук
у, зашептала в лицо, обдавая запахом дорогих духов:
- Это совершенно бесполезно, доктор. Говорить можно что угодно. Она не сл
ышит. Надо что-то делать, но я не знаю что. Я страшно устала. Светочка у меня
единственный ребенок.
- Да вам к психиатру надо, - флегматично заметила медсестра.
- Были, - всхлипнула дама, - у психиатров, у психологов, у двух экстрасенсов.
К гипнотизеру ходили и даже к колдунье. Ничего не помогает.
Умоляю вас, положите ее на операцию, измените в ее внешности что угодно,
нос, глаза, губы, срежьте там что-нибудь на талии и на бедрах, лишь бы она усп
окоилась и стала нормально питаться. Я готова заплатить любые деньги.
- Вы знаете ее подруг? - мрачно поинтересовалась Юля.
- А при чем здесь подруги? - дама громко высморкалась.
- У девочек такие проблемы чаще всего возникают из-за подруг, которые уме
ют и любят говорить всякие гадости про большой нос, маленькие глаза, лишн
ий вес. Ваша Света, вероятно, человек внушаемый.
- Ой, не знаю, не знаю, - помотала головой Василькова, - надо что-то делать, эт
о же кошмар какой-то!
- А может, у нее несчастная любовь? - предположила медсестра.
- Нет никакой любви! Она от молодых людей шарахается как от чумы. Если кто-
то проявляет внимание, ей кажется, будто это розыгрыш, издевательство. Юл
ия Николаевна, миленькая, очень вас прошу, сделайте ей операцию.
- Вашей дочери операция не нужна, - Юля чувствовала, что теряет терпение, -
не знаю, с какими специалистами вы консультировались и что они вам сказа
ли, но вашей девочке необходима психологическая, а возможно, и психиатри
ческая помощь.
- Моя дочь не сумасшедшая! - крикнула Василькова. - Вы хотите, чтобы ее на вс
ю жизнь заклеймили чудовищным диагнозом? Вы хотите, чтобы ее закололи вс
якой психотропной гадостью, которая хуже наркотиков?! - Она опять подскоч
ила к столу, оперлась на него руками и нависла над Юлей:
- Вам что, деньги не нужны? Я оплачу операцию, и вы обязаны ее сделать!
Дверь распахнулась, на пороге стояла Света.
- Мама, прекрати! - крикнула она высоким, срывающимся голосом. - Доктор, про
стите ее, мы сейчас уйдем. - Она подбежала к столу и, схватив мать за локоть,
потащила прочь. Та продолжала кричать, но из кабинета все-таки вышла, шара
хнув дверью.
- Сумасшедший дом, - покачала головой медсестра.
Юля молча кивнула. Ей хотелось покурить и посидеть в тишине минут пять, н
о дверь открылась. Высокий полный молодой человек в черном костюме вошел
и застыл на пороге.
- Присаживайтесь. Я вас слушаю. - Юлия Николаевна скользнула взглядом по
его округлому чистому лицу и решила, что скорее всего он хочет изменить ф
орму носа. Нос был длинный, острый, хищный и здорово портил вполне приятну
ю внешность своего хозяина. Тревожно оглядевшись, молодой человек присе
л на краешек стула, низко опустил голову и принялся теребить пуговицу на
пиджаке.
- Я вас слушаю, - повторила Юля.
- Вы сначала посмотрите, доктор, - произнес он хриплым шепотом, не поднима
я головы.
- Хорошо, - кивнула Юля, - давайте посмотрю. Только скажите, что именно?
Молодой человек вскочил, быстро подошел к двери, приоткрыл ее, выглянул
в коридор и тут же захлопнул.
- Сюда никто не войдет?
- Нет. Не волнуйтесь, - успокоила его медсестра.
Молодой человек шагнул к столу, снял пиджак и, задрав рубашку, повернулс
я к Юле спиной.
"Он хочет убрать жировые отложения", - догадалась Юля, однако вслух ничег
о не сказала, потому что пациент сам должен сформулировать свою проблему
.
***
- Ну? - спросил молодой человек, не поворачиваясь. - Вы видите этот ужас?
- Пока я никакого ужаса не вижу. Будьте добры, объясните, что вас беспокои
т.
- Волосы! - жалобно, тонко выкрикнул он. - Посмотрите внимательно. У вас ест
ь лупа?
Спина его действительно была покрыта довольно густой рыжей раститель
ностью.
- Лупа ни к чему. Оденьтесь, пожалуйста, - строго сказала Юля, - волосы на тел
е у мужчины - это нормально, в этом ничего ужасного нет. Но если вас беспоко
ит растительность на спине, вам нужно спуститься на второй этаж, там прин
имают косметологи, они вам предложат несколько способов избавления от н
ежелательных волос. А я хирург и занимаюсь совсем другими вещами.
- Я знаю все эти способы. Но у меня особый случай. Мне нужен именно хирург. -
Хорошо, чего же вы хотите от хирурга?
1 2 3 4 5 6 7 8
угаете человека? У Стасика просто не может быть врагов, он такой добрый, об
аятельный, его все любят, я хочу сказать, может, произошла ошибка, они его с
кем-нибудь перепутали?
Ни следователь, ни Стас никак не отреагировали на это ее предположение.
Она замолчала, переводя испуганные голубые глаза с одного на другого, и
поспешно подвинула пепельницу Стасу, заметив, что столбик пепла грозит с
орваться на кружевную клеенку. Наконец, опомнившись, Стас резко поднялся
и произнес механическим голосом:
- Извините, мне пора домой. Если возникнут вопросы, у вас есть все мои теле
фоны, домашний, мобильный и служебный. Всего доброго. - Он направился в при
хожую, на ходу заправляя мятую рубашку в брюки.
- Погодите, Станислав Владимирович, мы только начали разговор, - громко и
удивленно произнес следователь, - пожалуйста, постарайтесь вспомнить, бы
ли какие-нибудь угрозы? Может, у вас произошел конфликт с кем-то? Поймите, э
то важно!
- Я плохо себя чувствую, - ответил Стас и, не оборачиваясь, поднял руки, как
будто сдавался, - голова болит, понимаете ли, мне надо побыть одному.
- Инфекция! - воскликнула Галочка. - Надо температуру померить, у меня тоже
все началось с головной боли, а потом уж горло. Стасик, миленький, подожди!
Но он уже сунул ноги в ботинки, руки в рукава кожаной куртки и через секунд
у несильное хлопнул входной дверью. Щелкнул английский замок. Следовате
ль уткнулся в протокол и поспешно, нервно писал. В кухне минуты три стояла
глубокая тишина, было слышно, как шлепаются капли в раковину. Галочка под
ошла и принялась закручивать кран, краснея от усилий. Но вода продолжала
капать,
***
- Надо вызвать сантехника, иначе будете потоп рано или поздно. Сток забье
тся и будете потоп. - Она упала на табуретку напротив следователя, достала
сигарету, и когда он, оторвавшись от протокола, щелкнул для нее зажигалко
й, она поймала его взгляд и прошептала странно тихо:
- Сделайте что-нибудь, приставьте к нему охрану, найдите заказчика. Если
его убьют, я умру.
Глава 2
Будильник щебетал, словно живая птичка, которой прищемили хвост. Юлия Н
иколаевна Тихорецкая, не открывая глаз, принялась шарить по тумбочке, чт
обы заткнуть несчастного пискуна, и нечаянно сшибла его на пол. Он жалобн
о звякнул и затих.
Юлия Николаевна перевернулась на другой бок, укрылась с головой одеяло
м и решила, что можно еще минут десять просто поваляться в постели, не спат
ь, а так, подремать с открытыми глазами, но провалилась в сон и вскочила то
лько в восемь, когда во дворе под окнами загремел мусоровоз.
В соседней комнате спала ее четырнадцатилетняя дочь Шура. Юлия Николае
вна кинулась ее будить, и обе заметались по квартире в дикой спешке, рявка
я друг на друга. У Шуры первым уроком была алгебра, самый нелюбимый предме
т, и отношения с учительницей математики по прозвищу Гюрза оставляли жел
ать лучшего.
- Вот увидишь, она потащит меня к директору, если я опоздаю, - хныкала Шура,
прыгая на одной ноге и никак не попадая в штанину.
- Ты не опоздаешь, - Юлия Николаевна помогла ей натянуть джинсы, - сейчас то
лько десять минут девятого.
- А если мы застрянем в пробке? И вообще, мамочка, я не пожарник, мне надо сп
окойно позавтракать, причесаться, привести себя в порядок. Смотри, какая
я страшная, отечная. Можно я сегодня прогуляю? У меня послезавтра контрош
ка по физике, я буду целый день сидеть, готовиться, ну пожалуйста, мамочка,
я в кухонных шкафах наконец разберусь, приведу в порядок дом, а то мы с тоб
ой грязью заросли.
Юлия Николаевна кинула Шуре в рюкзачок банан и яблоко, надела пальто и с
няла с вешалки Шурину куртку.
- Все. Хватит ныть. Поехали.
- Мамочка, ну ты что? Гюрза меня обязательно вызовет, и будет пара. - Шура шм
ыгнула носом и заплакала так выразительно, что сердце Юлии Николаевны сж
алось, однако она решительно потащила дочь за руку к машине, подвезла к шк
оле за три минуты до звонка, зареванную, надутую, и даже не поцеловала на п
рощанье, рванула по переулку на недозволенной скорости, поскольку спеши
ла на работу.
Юлия Николаевна работала хирургом-косметологом в крупной частной кли
нике эстетической хирургии.
Езды до клиники оставалось минут семь, не больше, но по закону подлости н
а проспекте Мира она застряла в пробке, занервничала и тут же принялась п
илить себя за то, что не разрешила Шуре остаться дома. После такого сумасш
едшего утра, да еще на голодный желудок, Шура не сумеет сосредоточиться н
а первом уроке, и если Гюрза ее вызовет к доске, то будет пара в журнале. Юли
я Николаевна никогда в жизни не ругала своего ребенка за двойки, но Шура с
ама расстраивалась до слез.
Пробка рассосалась довольно скоро. Юлия Николаевна не опоздала, но при
шлось расстаться с надеждой на чашку кофе, бутерброд и сигарету до начал
а приема.
"Конечно, Гюрза ее вызовет! - с раздражением думала Юлия Николаевна, парк
уя свою вишневую "Шкоду" на стоянке перед клиникой, - сегодня все будет про
исходить по закону подлости. После такого нервозного дурацкого утра нич
его хорошего случиться не может. Вот, пожалуйста, уже началось!"
"Шкода" поцеловала бампер новенького белоснежного "Форда", который прин
адлежал главному врачу клиники, Петру Аркадьевичу Мамонову. Юлия Никола
евна вышла из машины, убедилась, что никто не пострадал, однако представи
ла, сколько желчи выльется на нее вечером, когда Петр Аркадьевич увидит и
нтимную близость двух бамперов. Но никакой другой дырки для парковки не
было, да и времени совсем не осталось. Юлия Николаевна махнула рукой и поб
ежала к подъезду.
На просторном крыльце перед стеклянными дверьми ей преградила дорогу
высокая, прямая дама лет сорока в распахнутом бежевом пальто, с безупреч
ной прической и макияжем.
- Простите, вы доктор Тихорецкая?
- Да, я вас слушаю.
- Здравствуйте, Юлия Николаевна, - лицо дамы расплылось в голливудской ул
ыбке, очень приятно познакомиться. Меня зовут Нина Федоровна. Это моя доч
ь, Светлана. Мы от Валерии Евгеньевны.
Дочке было не больше восемнадцати. Она сильно сутулилась и потому каза
лась ниже мамы на голову, хотя была одного с ней роста. Пепельные прямые во
лосы падали на лицо. Ветхие голубые джинсы висели мешком, сверху болтала
сь черная мужская куртка из плащовки.
- Простите. - Юля мягко отстранила даму, стеклянные двери разъехались.
Кивнув охранникам, она побежала через фойе к лестнице, но бежевая дама в
новь возникла у нее на пути.
- Валерия Евгеньевна удивительно точно вас описала. Она сказала, что вы в
ысокая интересная шатенка с короткой стрижкой. Я узнала вас сразу, как то
лько вы вышли из машины.
Юля могла поклясться, что не знает никакой Валерии Евгеньевны. Но бежев
ая дама, словно прочитав ее мысли, тут же сообщила:
- Валерия Евгеньевна год назад делала у вас подтяжку лица, получилось не
обыкновенно удачно. Я раньше не верила, что в нашей стране, при нашей отвра
тительной медицине, такое возможно, пока не убедилась собственными глаз
ами. Валерия Евгеньевна помолодела лет на двадцать, и никаких рубцов, оте
ков, а главное, никаких отрицательных эмоций от самой операции.
- Я очень рада, - Юля прибавила скорость, понеслась по лестнице, перепрыги
вая через три ступеньки. Ей все-таки обязательно надо было перед началом
приема глотнуть кофе и что-нибудь съесть, иначе через полчаса начнет урч
ать в животе так громко, что это будет слышно посетителям.
- Вы меня ради Бога извините, Юлия Николаевна. - Дама обогнала ее и прошепт
ала с легкой одышкой:
- Не могли бы вы уделить нам несколько минут?
- Я бы с удовольствием, но у меня прием, яз очень спешу. У вас что-то срочное?
- А мы как раз к вам на прием! - радостно сообщила дама.
- Ну тогда подождали бы в холле у кабинета. Там удобней, чем на улице.
- Видите ли, хотелось бы сначала поговорить с вами в неофициальной обста
новке, у нас особый случай, Валерия Евгеньевна очень вас рекомендовала, о
на сказала, вы не только великолепный врач, но и тонкий, тактичный человек
, что в наше время встречается редко.
Они успели подняться на третий этаж и добежать до кабинета.
- Подождите, пожалуйста, здесь. - Юля кивнула на ряд мягких кожаных кресел
в холле. Там уже сидели четыре женщины разного возраста и полный молодой
человек в черном костюме.
Юля скрылась за дверью, и до нее донесся резкий голос бежевой дамы:
- В двадцать седьмой мы первые, мы записаны на девять, В кабинете пахло ко
фе. На столе стояла дымящаяся чашка, рядом на тарелке лежал бутерброд с сы
ром. Молоденькая медсестра Вика красила ресницы перед зеркалом. Осталос
ь всего пять минут. Главный врач Петр Аркадьевич был фанатиком точности.
Он строго следил, чтобы прием начинался минута в минуту. Ровно в девять на
д дверьми всех кабинетов автоматически вспыхивали таблички "входите, по
жалуйста!". Юля едва успела надеть халат, запихнуть в рот бутерброд, залпом
выпить кофе.
Мама с дочкой вошли без стука. Перед Юлей лежала карточка, на которой был
о написано: "Василькова Светлана Игоревна, 1983 года рождения".
***
- Ну что, Светлана Игоревна, какие проблемы? - Юля ласково улыбнулась дево
чке. Та сидела на краешке стула, низко опустив голову и занавесившись вол
осами.
- Она считает, что у нее большой нос, - решительно заявила Василькова-стар
шая и откинула волосы с лица дочери, - еще ей кажется, что у нее слишком широ
кие скулы, маленькие глаза, рот не правильной формы.
Василькова-младшая тряхнула головой и опять спрятала лицо. Юля никак н
е могла ее толком разглядеть.
- И еще ей кажется, будто она толстая. Голодает неделями, а если что-нибудь
съест, то потом два пальца в рот и все назад, даже самые вкусные и дорогие д
еликатесы.
- Сколько вы весите? - спросила Юлия Николаевна у девочки.
- Пятьдесят три килограмма, при росте сто семьдесят пять, - ответила за не
е мать.
- Милая, да у вас дистрофия, - подала голос медсестра Вика.
- Норма для моделей не больше пятидесяти, при росте сто восемьдесят, - про
ворчала девочка, ни на кого не глядя.
- Бред, - покачала головой Юлия Николаевна, - вредный, опасный бред. При так
ой худобе нарушается обмен веществ, прекращаются месячные, выпадают вол
осы и зубы, может начаться язва желудка и фурункулез.
- Где это вы видели беззубую, лысую и прыщавую модель? - подхватила Вика.
- Вот, ты поняла? Мне не веришь, так послушай медиков, профессионалов! - вос
кликнула мать. - Ее качает от ветра, а она требует, чтобы ей хирургическим с
пособом убрали лишний жир.
- Так, ну ладно. Посмотрим, что там у нас с носом. - Юля встала и подошла к дев
очке. - Будьте добры, повернитесь к свету и голову повыше, пожалуйста.
Юля увидела наконец лицо этой несчастной.
Как она и предполагала, лицо оказалось гармоничным и прелестным. Если б
ы не болезненная худоба, сутулость и затравленное выражение глаз, девочк
а была бы настоящей красавицей.
- Ну и что вы хотите изменить?
- Все, - еле слышно прошептала Света Василькова и судорожно сглотнула.
- Почему, можете объяснить?
- Потому что я урод.
- Вам кто-то сказал об этом или вы сами так решили?
- Ничего не надо говорить и решать. Все видно, - пробормотала девочка и сго
рбилась еще сильнее. Голова совсем ушла в плечи.
- Встаньте, пожалуйста. - Юля подвела ее к зеркалу, убрала ей волосы с лица
и легонько стукнула по спине ладонью. - Прямей, прямей держитесь. Голову вы
ше. Вы знаете, что у вас идеальные черты лица? Когда ко мне приходят менять
форму носа, в девяти случаях из десяти ...хотят именно такую, как у вас. И все
остальное, тоже. Вы очень красивая девушка, у вас нет никаких причин... - Юлия
Николаевна запнулась, потому что вдруг увидела в зеркале лицо Светы. Оно
действительно казалось жалким и уродливым несмотря на правильность че
рт.
Зеркало было нормальным, не кривым, но девочка глядела на себя с такой то
ской и ненавистью, что отражение чудовищно искажалось.
- Ладно, - тяжело вздохнула Юля, - подождите, пожалуйста, в коридоре. Мне нуж
но поговорить с вашей мамой.
Когда дверь за девочкой закрылась, мать подлетела к Юле и, схватив за рук
у, зашептала в лицо, обдавая запахом дорогих духов:
- Это совершенно бесполезно, доктор. Говорить можно что угодно. Она не сл
ышит. Надо что-то делать, но я не знаю что. Я страшно устала. Светочка у меня
единственный ребенок.
- Да вам к психиатру надо, - флегматично заметила медсестра.
- Были, - всхлипнула дама, - у психиатров, у психологов, у двух экстрасенсов.
К гипнотизеру ходили и даже к колдунье. Ничего не помогает.
Умоляю вас, положите ее на операцию, измените в ее внешности что угодно,
нос, глаза, губы, срежьте там что-нибудь на талии и на бедрах, лишь бы она усп
окоилась и стала нормально питаться. Я готова заплатить любые деньги.
- Вы знаете ее подруг? - мрачно поинтересовалась Юля.
- А при чем здесь подруги? - дама громко высморкалась.
- У девочек такие проблемы чаще всего возникают из-за подруг, которые уме
ют и любят говорить всякие гадости про большой нос, маленькие глаза, лишн
ий вес. Ваша Света, вероятно, человек внушаемый.
- Ой, не знаю, не знаю, - помотала головой Василькова, - надо что-то делать, эт
о же кошмар какой-то!
- А может, у нее несчастная любовь? - предположила медсестра.
- Нет никакой любви! Она от молодых людей шарахается как от чумы. Если кто-
то проявляет внимание, ей кажется, будто это розыгрыш, издевательство. Юл
ия Николаевна, миленькая, очень вас прошу, сделайте ей операцию.
- Вашей дочери операция не нужна, - Юля чувствовала, что теряет терпение, -
не знаю, с какими специалистами вы консультировались и что они вам сказа
ли, но вашей девочке необходима психологическая, а возможно, и психиатри
ческая помощь.
- Моя дочь не сумасшедшая! - крикнула Василькова. - Вы хотите, чтобы ее на вс
ю жизнь заклеймили чудовищным диагнозом? Вы хотите, чтобы ее закололи вс
якой психотропной гадостью, которая хуже наркотиков?! - Она опять подскоч
ила к столу, оперлась на него руками и нависла над Юлей:
- Вам что, деньги не нужны? Я оплачу операцию, и вы обязаны ее сделать!
Дверь распахнулась, на пороге стояла Света.
- Мама, прекрати! - крикнула она высоким, срывающимся голосом. - Доктор, про
стите ее, мы сейчас уйдем. - Она подбежала к столу и, схватив мать за локоть,
потащила прочь. Та продолжала кричать, но из кабинета все-таки вышла, шара
хнув дверью.
- Сумасшедший дом, - покачала головой медсестра.
Юля молча кивнула. Ей хотелось покурить и посидеть в тишине минут пять, н
о дверь открылась. Высокий полный молодой человек в черном костюме вошел
и застыл на пороге.
- Присаживайтесь. Я вас слушаю. - Юлия Николаевна скользнула взглядом по
его округлому чистому лицу и решила, что скорее всего он хочет изменить ф
орму носа. Нос был длинный, острый, хищный и здорово портил вполне приятну
ю внешность своего хозяина. Тревожно оглядевшись, молодой человек присе
л на краешек стула, низко опустил голову и принялся теребить пуговицу на
пиджаке.
- Я вас слушаю, - повторила Юля.
- Вы сначала посмотрите, доктор, - произнес он хриплым шепотом, не поднима
я головы.
- Хорошо, - кивнула Юля, - давайте посмотрю. Только скажите, что именно?
Молодой человек вскочил, быстро подошел к двери, приоткрыл ее, выглянул
в коридор и тут же захлопнул.
- Сюда никто не войдет?
- Нет. Не волнуйтесь, - успокоила его медсестра.
Молодой человек шагнул к столу, снял пиджак и, задрав рубашку, повернулс
я к Юле спиной.
"Он хочет убрать жировые отложения", - догадалась Юля, однако вслух ничег
о не сказала, потому что пациент сам должен сформулировать свою проблему
.
***
- Ну? - спросил молодой человек, не поворачиваясь. - Вы видите этот ужас?
- Пока я никакого ужаса не вижу. Будьте добры, объясните, что вас беспокои
т.
- Волосы! - жалобно, тонко выкрикнул он. - Посмотрите внимательно. У вас ест
ь лупа?
Спина его действительно была покрыта довольно густой рыжей раститель
ностью.
- Лупа ни к чему. Оденьтесь, пожалуйста, - строго сказала Юля, - волосы на тел
е у мужчины - это нормально, в этом ничего ужасного нет. Но если вас беспоко
ит растительность на спине, вам нужно спуститься на второй этаж, там прин
имают косметологи, они вам предложат несколько способов избавления от н
ежелательных волос. А я хирург и занимаюсь совсем другими вещами.
- Я знаю все эти способы. Но у меня особый случай. Мне нужен именно хирург. -
Хорошо, чего же вы хотите от хирурга?
1 2 3 4 5 6 7 8