возвра
щение к старым, добрым временам Советского Союза с его военно-полицейск
ой идеологией, позволяющей при полном молчании народа конфронтировать
со всем миром и жить в свое удовольствие.
Гордые бароны ВПК быстро сколотили собственную партию, которую возглав
ил поначалу Аркадий Вольский, бывший генерал КГБ и ответственный работн
ик ЦК, для которого идеалом руководителя являлся Юрий Андропов, что и пон
ятно, поскольку именно Андропов слепил из мелкого партчиновника Вольск
ого достаточно крупного функционера, чтобы претендовать на высшие госу
дарственные должности в посткоммунистической России.
Хитрый и расчетливый Вольский, назвав свою партию «партией центра» (этак
ие мирные центристы), отлично понимал, что по нынешним временам любая поп
ытка реставрации (это легко сказать: «восстановим Советский Союз», а как
это сделать?) может легко привести его с удобного и мягкого кресла партий
ного лидера на жесткие нары «Матросской тишины», где более года промаяли
сь некоторые его дружки, как по работе в КГБ, так и в ЦК.
Как настоящий стратег, Вольский решил действовать из недостигаемого дл
я противника штаба руками «полевых командиров», избрав на эту роль вице-
президента Руцкого, амбициозного, но очень недалекого человека, и спикер
а парламента Руслана Хасбулатова, не менее амбициозного, чем Руцкой, но в
отличие от него, гораздо более образованного и наглого.
Руцким Вольский прикрылся как щитом, сделав его лидером собственной пар
тии, а на Хасбулатова, еще в середине 1992 года, спустил целую свору председат
елей региональных советов, директоров промышленных гигантов и тому под
обную публику, которая совместно с мощной Коммунистической фракцией, на
значенной в Верховный Совет еще до августа 1991 года по так называемому «сп
иску КПСС», быстро превратила законодательный орган в рупор тех, кто стр
астно желал вернуться во вчерашний день к столь милому их сердцу тоталит
аризму, главным из достоинств которого было, естественно, «закрытое обще
ство», когда никто ничего не знал об их делишках, а интересующимся давали
срок либо за клевету, либо за шпионаж.
Под каким «соусом» возвращаться к такому простому и надежному режиму, бо
льшинству было совершенно безразлично. Не получится с марксизмом, можно
попробовать вернуться верхом на национализме, откровенном фашизме или
даже какой-нибудь клерикальной идеологии: смеси православия, идей «Бело
го братства», антисемитизма и устава КГБ.
Обрастая все более странными группировками откровенно маразматическо
го толка, Верховный Совет резко изменил курс на конфронтацию с правитель
ством и, особенно, с президентом, считая именно Ельцина источником всех б
ед страны, как нынешних, так и прошлых.
Устно и в печати президента обвиняли в том, что в прошлом он был партработ
ником высочайшего ранга (для тех, кто видел в коммунизме величайшее зло Р
оссии), что он Ч алкоголик, допившийся уже до белой горячки (для интеллиге
нции, чтобы пришла в ужас), что, к тому, же он еще и еврей (для всех остальных) и
посланец сатаны, антихрист (для наиболее передовой части населения, влю
бленной в мистику).
Таким образом, Кремль, во всей красоте своей средневековой причудливост
и, со всеми символами военно-клерикальной империи далекого прошлого и в
оенно-полицейской державы вчерашнего дня, и огромный, суперсовременный
Белый Дом превратились в нарицательные символы двух ветвей власти, сцеп
ившихся в непримиримой борьбе.
Все попытки вывести страну из средневекового маразма, куда ее загнали «б
ессмертные идеи» Ленина-Сталина, привели к новой, но типично средневеко
вой ситуации: политической поляризации государственной олигархии вокр
уг даже не короля и парламента, как, скажем, в Англии и Франции в середине XVII
века, а вокруг нерешительного короля и могущественного феодала, претенд
ующего на трон.
Нечто подобное можно увидеть во Франции XV века в конфронтации короля Люд
овика XI и герцога Бургундии Карла Смелого, хотя Людовик XI больше напомина
ет Хасбулатова, а Карл Ч Ельцина. Но победил король!
Практически весь 1993-й год власти не занимались государственными делами,
а только боролись друг с другом. Предоставленная на произвол стихий, стр
ана медленно тонула в трясине чиновничьей коррупции и криминального бе
спредела, наслаждаясь телепередачами, где противоборствующие стороны
разве что не крыли друг друга матом публично.
Становилось ясно, что дело может кончиться лишь ликвидацией одной из «ве
твей» быстрым и точным ударом топора. Беспокоил вопрос: не приведет ли эт
от удар к новой гражданской войне, которая в стране, напичканной ядерным
и химическим оружием, может легко перескочить, с одной шестой части суши
на оставшиеся пять шестых, сделав вполне реальными многочисленные пред
сказания о неизбежном конце света до исхода столетия.
Постоянно транслируемые заседания Верховного Совета убедили, лучше вс
его другого, общественное мнение страны, что для спасения демократии нео
бходимо ликвидировать парламент. Парадокс, вполне достойный России, где
либералы, христианские демократы и конституционные демократы (наследн
ики легендарных «кадетов»), не успев создаться, быстро превратились в ка
кую-то непонятную смесь большевизма, жидоборства и религиозного кликуш
ества.
Впрочем, они мало отличались и от послепутчевых коммунистов, которые, не
моргнув и глазом, объявили свое учение светским воплощением православи
я, где наряду с Иисусом преспокойно соседствовали Ленин и Сталин, одними
своими «божественными» ликами низвергая христианство в веселую карусе
ль черного язычества.
Все вместе они составили такую пеструю красно-коричневую смесь, что ник
акие политологи не могли в ней разобраться, предлагая это сделать психиа
трам.
Пока психиатры что-то осторожно говорили и писали о «маргиналах», проле
зших в политику, Верховный Совет на глазах трансформировался из советск
ого чисто декоративно привеска к КПСС в какую-то смесь сумасшедшего дом
а, ревкома времен военного коммунизма и уголовной «малины» самого крово
жадного толка, где тон стали задавать бывшие депутаты разогнанного Верх
овного Совета СССР, мечтающие только о том, чтобы поскорее поставить к ст
енке своих политических противников. Впрочем, выражение «поставить к ст
енке» было наиболее мягким из их страстных желаний, настолько страстных
, что их постоянно высказывали вслух на очень высокой тональности.
Кокетливая Сажи Умалатова, например, считала, что «Ельцина и его окружен
ие следует повесить за ноги».
Генерал Макашов мечтал о разъяренной толпе, которая разорвала бы Ельцин
а и его «жидовскую свору» на куски.
А потерявший в припадках истерики свой былой вальяжный имидж, Иона Андро
нов требовал, чтобы все «ельциноиды» (он был автором этого термина) были п
овешены на Красной площади публично. Причем выше всех должен был висеть
не сам президент, а министр иностранных дед Андрей Козырев, и тем самым, ос
вободить министерское кресло для самого Андронова.
Что говорить об этих людях, которые отлично понимали, что любое движение
в сторону объявленных Ельциным реформ автоматически выбросит их из при
вычных мягких кресел, где они привыкли дремать с коммунистических време
н, получая огромные оклады, еще более огромные квартиры и чарующие приви
легии, как и положено в феодальном, иерархированном до предела обществе.
Что говорить о них, если Александр Зиновьев, которого глупый Запад неког
да считал Свифтом эпохи застоя, тот самый Зиновьев, чьи книги, вроде «Зияю
щих высот», немало способствовали крушению коммунистического режима, З
иновьев, арестованный по приказу Андропова, лишенный гражданства и высл
анный за границу, ныне вернувшись в «свободную» Россию, аж захлебнулся в
истерике безумной злобы, поучая тех, кому совсем недавно втолковывал всю
бесперспективность и бесчеловечность ленинско-сталинской системы.
«Вы должны сказать, Ч вопил вчерашний диссидент с мировым именем. Ч Отм
енить реформы! На виселицу реформаторов! Это предатели, это враги… Если б
ы я был молодым человеком, я бы стал террористом, я бы убивать их стал… Ста
лин не просто гений. Он был супергений! В этой ситуации нужен человек типа
Сталина… Если такой человек появится (а он должен появиться), что он будет
вынужден сделать в первую очередь? Арестовать Ельцина, Горбачева, Яковле
ва, Шеварднадзе и их выкормышей и повесить! Повесить в 24 часа! Потом этих мо
нархистов, радикалов, анархосиндикалистов Ч всех в трудовые лагеря!»
Те, кто некогда читал книги Зиновьева, мягко говоря, недоумевали (еще неда
вно за чтение и хранение этих книг КГБ могло впаять, и делало это, немалый
срок). Что произошло со старым буревестником демократии, в книгах которо
го Сталин, фигурирующий под кличками «хозяин» или «пахан», был низведен
до уровня обычного бытового уголовника, стремящегося превратить огром
ную страну в уголовную полумалину-полузону, получив в итоге «зону-малин
у»?
Недоумевающие просто забыли, кем был этот человек всю жизнь. А был он докт
ором марксистско-ленинской философии, серьезно изучая которую, просто н
евозможно было не свихнуться. Что и произошло. У всех марксистских теоре
тиков мозги поражены ненавистью, которая готова кровавой блевотиной об
рушиться на кого угодно. Часто Ч на своих.
Подобные настроения стали брать верх над любыми другими. Гнусная накипь
постоянных неудач, социальных катастроф и политических крушений, смете
нная в кучу ожидаемым полным разгромом, собралась под крышей Белого Дома
, откровенно готовясь к «последнему и решительному».
Можно представить себе, какие законы принимало подобное «сообщество па
рламентариев» и что оно делало с полудохлой конституцией, принятой во вр
емена Брежнева.
Знаменитая брежневская конституция после того, как из нее выбили 6-ю стат
ью о «доминирующей роли КПСС», автоматически, как и следовало ожидать, ра
ссыпалась, а после крушения СССР превратилась в анахронизм, напоминая пе
стрый свод феодальных законов времен Священной Римской Империи. Россий
ская Федерация все еще числилась в этой конституции «социалистической
республикой в составе СССР» и отменить это положение путем голосования
не удалось даже с пяти попыток.
Кое-как в конституцию задвинули положение о разделении властей на основ
е классической демократии, однако, следующая статья провозглашала, что в
ласть в стране принадлежит Советам, а высшая (непререкаемая) власть Ч съ
езду народных депутатов, выбранному в коммунистические времена с одной-
единственной целью: дать возможность Горбачеву увильнуть от карающей р
уки собственного Политбюро, сбежав в президенты СССР.
В президентах Горбачев долго не удержался, а придуманный им съезд осталс
я в наследство «свободной» России. В нем, разумеется, преобладали коммун
исты, которые, хотя и не были столь агрессивны в массе, как члены Верховног
о Совета, не требовали хором публичной казни президента, но и слышать нич
его не хотели ни о досрочных выборах, ни о принятии новой конституции.
Старая мертвая Конституция их вполне устраивала, главным образом, потом
у, что была мертвой и поэтому, блокируя все пути вперед, открывала единств
енный путь назад, в светлое коммунистическое вчера.
Готовясь к неизбежной схватке, депутаты Верховного Совета громоздили в
округ себя законодательную оборону, сводя на нет все попытки конституци
онного выхода из тупика.
Выход был один при нынешней мертвой Конституции: самороспуск Верховног
о Совета с последующими выборами нового парламента и президента. Но об э
том Верховный Совет и слышать не хотел.
Сама мысль о том, что их могут переизбрать, приводила депутатов в смертел
ьный ужас, заставляя принимать меры, которые уже никому не казались дики
ми. Лихорадочно приватизировались ведомственные квартиры, дачи и служе
бные автомобили. Сыпались предложения о том, чтобы сделать пост депутата
пожизненным и даже наследственным (как в средневековых европейских пар
ламентах, где место депутата, как известно, покупалось и могло переходит
ь от отца к сыну, а робкая попытка королевской администрации с этим покон
чить привела нескольких королей на эшафот).
И, наконец, после нерешительной попытки Ельцина в марте 1993-го года как-то и
зменить положение, Верховный Совет, зайдясь в истерике, поставил на голо
сование вопрос об «импичменте» (модное западное словечко, означающее сн
ятие президента с его поста до окончания срока полномочий) Ельцина, а ког
да это не удалось (главным образом, из-за того, что кто-то пустил слух о стя
гивании к Верховному Совету войск), то принял очередную поправку в Конст
итуцию, которая уже была превращена даже не в труп, а в некоторое подобие м
едицинского муляжа, где на макет человеческого тела налепливают, в целях
экономии, все известные науке болячки и опухоли.
Согласно этой поправке, полномочия президента автоматически заканчива
лись при любой его попытке хоть как-то посягнуть на неограниченную влас
ть съезда и Верховного Совета.
И, естественно, обе стороны активно шпионили друг за другом, вербуя явных
и тайных сторонников в лагере противника, покупая прессу и обливая друг
друга грязью через средства массовой информации.
Президенту удалось перетащить в свой лагерь нескольких помощников Хас
булатова, вроде Шумейко, Филатова и Рябова. В свою очередь, Хасбулатов пер
етащил на свою сторону вице-президента Руцкого и, что наиболее важно, мин
истра государственной безопасности Баранникова.
На сторону парламента почти полностью перешел Фронт Национального Спа
сения, пестрый союз крикливых группировок, объединенных незамысловаты
м лозунгом: «Бей жидов!». И своим рупором-газетой «День», на страницах кот
орой совершенно откровенно печатались призывы к свержению строя и убий
ству президента.
Все попытки воздействовать на газету через суд кончались его громкими п
обедами в процессах и посрамлением истцов, представлявших Министерств
о печати, возглавляемое личным другом президента Полтораниным.
Обе стороны под прикрытием взаимных скандальных обвинений в коррупции
и государственной измене маневрировали, готовясь к решительной схватк
е.
БОРЬБА СТАЛА ВСЕМ, ЦЕЛЬ Ч НИЧЕМ.
Цели просто никто не знал и не видел. Главным стало сокрушение противник
а. Ни одна из сторон не могла выскочить из своего врожденного большевизм
а. Только сокрушение!
В одном из своих последних публичных выступлений на так называемом Всер
оссийском совещании всех уровней Хасбулатов, призывая Советы сплотить
ся в борьбе с президентом, устало признался: «Вы знаете, откровенно говор
я, иногда я смотрю на себя со стороны и думаю: я это или не я, потому что вокр
уг такая нелепость, как будто мы попали в совершенно иррациональный мир.
И я ловлю себя на такой мысли: нет, это не я, потому что я, нормальный человек
, не мог участвовать в этих ненормальных делах. Но нас впутали в какой-то д
ьявольский круг, и мы, действительно, в этом дьявольском круге бегаем, бег
аем и никак не можем из него выпрыгнуть…»
Хасбулатову, видимо, почаще следовало бы смотреть на себя со стороны, пот
ому что в том же самом выступлении, вспоминая обещание президента к сент
ябрю навести порядок в стране, спикер заявил: «Примерно месяц назад, вы зн
аете это превосходно, президент объявил, что в августе проведет „артподг
отовку“, а в сентябре „перейдет в наступление“. Ну, прямо скажем, мы тогда
отнеслись к этому с достаточной долей иронии: дескать, снова президент с
казал что-то неудачное».
Тут Хасбулатов мерзко ухмыльнулся и изрек: «Может быть, был в каком-то осо
бом настроении…» И щелкнул себя пальцами по горлу, демонстрируя известн
ым всей стране жестом, в каком именно настроении был президент. Опять был
пьяным в стельку.
Далее, осудив пьянство как таковое, спикер прозрачно намекнул, что пьяни
ца-президент должен уйти со своего поста по-хорошему, и сорвал аплодисме
нты зала, заявив: «Раз, мол, пьет? Ч наш мужик! Но если „наш мужик“, так пусть
мужиком остается и занимается мужицким трудом, а не государственным».
Затем Хасбулатов открыто призвал армию к неподчинению своему Верховно
му Главнокомандующему, каковым, естественно, являлся президент, и фактич
ески раскрыл свои карты, обратившись к собравшимся со следующим призыво
м: «Я хотел бы обратиться с этой высокой трибуны к руководителям нашей ст
раны, ко всем гражданам, к рабочим, крестьянам, интеллигенции, воинам арми
и, правоохранительным органам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
щение к старым, добрым временам Советского Союза с его военно-полицейск
ой идеологией, позволяющей при полном молчании народа конфронтировать
со всем миром и жить в свое удовольствие.
Гордые бароны ВПК быстро сколотили собственную партию, которую возглав
ил поначалу Аркадий Вольский, бывший генерал КГБ и ответственный работн
ик ЦК, для которого идеалом руководителя являлся Юрий Андропов, что и пон
ятно, поскольку именно Андропов слепил из мелкого партчиновника Вольск
ого достаточно крупного функционера, чтобы претендовать на высшие госу
дарственные должности в посткоммунистической России.
Хитрый и расчетливый Вольский, назвав свою партию «партией центра» (этак
ие мирные центристы), отлично понимал, что по нынешним временам любая поп
ытка реставрации (это легко сказать: «восстановим Советский Союз», а как
это сделать?) может легко привести его с удобного и мягкого кресла партий
ного лидера на жесткие нары «Матросской тишины», где более года промаяли
сь некоторые его дружки, как по работе в КГБ, так и в ЦК.
Как настоящий стратег, Вольский решил действовать из недостигаемого дл
я противника штаба руками «полевых командиров», избрав на эту роль вице-
президента Руцкого, амбициозного, но очень недалекого человека, и спикер
а парламента Руслана Хасбулатова, не менее амбициозного, чем Руцкой, но в
отличие от него, гораздо более образованного и наглого.
Руцким Вольский прикрылся как щитом, сделав его лидером собственной пар
тии, а на Хасбулатова, еще в середине 1992 года, спустил целую свору председат
елей региональных советов, директоров промышленных гигантов и тому под
обную публику, которая совместно с мощной Коммунистической фракцией, на
значенной в Верховный Совет еще до августа 1991 года по так называемому «сп
иску КПСС», быстро превратила законодательный орган в рупор тех, кто стр
астно желал вернуться во вчерашний день к столь милому их сердцу тоталит
аризму, главным из достоинств которого было, естественно, «закрытое обще
ство», когда никто ничего не знал об их делишках, а интересующимся давали
срок либо за клевету, либо за шпионаж.
Под каким «соусом» возвращаться к такому простому и надежному режиму, бо
льшинству было совершенно безразлично. Не получится с марксизмом, можно
попробовать вернуться верхом на национализме, откровенном фашизме или
даже какой-нибудь клерикальной идеологии: смеси православия, идей «Бело
го братства», антисемитизма и устава КГБ.
Обрастая все более странными группировками откровенно маразматическо
го толка, Верховный Совет резко изменил курс на конфронтацию с правитель
ством и, особенно, с президентом, считая именно Ельцина источником всех б
ед страны, как нынешних, так и прошлых.
Устно и в печати президента обвиняли в том, что в прошлом он был партработ
ником высочайшего ранга (для тех, кто видел в коммунизме величайшее зло Р
оссии), что он Ч алкоголик, допившийся уже до белой горячки (для интеллиге
нции, чтобы пришла в ужас), что, к тому, же он еще и еврей (для всех остальных) и
посланец сатаны, антихрист (для наиболее передовой части населения, влю
бленной в мистику).
Таким образом, Кремль, во всей красоте своей средневековой причудливост
и, со всеми символами военно-клерикальной империи далекого прошлого и в
оенно-полицейской державы вчерашнего дня, и огромный, суперсовременный
Белый Дом превратились в нарицательные символы двух ветвей власти, сцеп
ившихся в непримиримой борьбе.
Все попытки вывести страну из средневекового маразма, куда ее загнали «б
ессмертные идеи» Ленина-Сталина, привели к новой, но типично средневеко
вой ситуации: политической поляризации государственной олигархии вокр
уг даже не короля и парламента, как, скажем, в Англии и Франции в середине XVII
века, а вокруг нерешительного короля и могущественного феодала, претенд
ующего на трон.
Нечто подобное можно увидеть во Франции XV века в конфронтации короля Люд
овика XI и герцога Бургундии Карла Смелого, хотя Людовик XI больше напомина
ет Хасбулатова, а Карл Ч Ельцина. Но победил король!
Практически весь 1993-й год власти не занимались государственными делами,
а только боролись друг с другом. Предоставленная на произвол стихий, стр
ана медленно тонула в трясине чиновничьей коррупции и криминального бе
спредела, наслаждаясь телепередачами, где противоборствующие стороны
разве что не крыли друг друга матом публично.
Становилось ясно, что дело может кончиться лишь ликвидацией одной из «ве
твей» быстрым и точным ударом топора. Беспокоил вопрос: не приведет ли эт
от удар к новой гражданской войне, которая в стране, напичканной ядерным
и химическим оружием, может легко перескочить, с одной шестой части суши
на оставшиеся пять шестых, сделав вполне реальными многочисленные пред
сказания о неизбежном конце света до исхода столетия.
Постоянно транслируемые заседания Верховного Совета убедили, лучше вс
его другого, общественное мнение страны, что для спасения демократии нео
бходимо ликвидировать парламент. Парадокс, вполне достойный России, где
либералы, христианские демократы и конституционные демократы (наследн
ики легендарных «кадетов»), не успев создаться, быстро превратились в ка
кую-то непонятную смесь большевизма, жидоборства и религиозного кликуш
ества.
Впрочем, они мало отличались и от послепутчевых коммунистов, которые, не
моргнув и глазом, объявили свое учение светским воплощением православи
я, где наряду с Иисусом преспокойно соседствовали Ленин и Сталин, одними
своими «божественными» ликами низвергая христианство в веселую карусе
ль черного язычества.
Все вместе они составили такую пеструю красно-коричневую смесь, что ник
акие политологи не могли в ней разобраться, предлагая это сделать психиа
трам.
Пока психиатры что-то осторожно говорили и писали о «маргиналах», проле
зших в политику, Верховный Совет на глазах трансформировался из советск
ого чисто декоративно привеска к КПСС в какую-то смесь сумасшедшего дом
а, ревкома времен военного коммунизма и уголовной «малины» самого крово
жадного толка, где тон стали задавать бывшие депутаты разогнанного Верх
овного Совета СССР, мечтающие только о том, чтобы поскорее поставить к ст
енке своих политических противников. Впрочем, выражение «поставить к ст
енке» было наиболее мягким из их страстных желаний, настолько страстных
, что их постоянно высказывали вслух на очень высокой тональности.
Кокетливая Сажи Умалатова, например, считала, что «Ельцина и его окружен
ие следует повесить за ноги».
Генерал Макашов мечтал о разъяренной толпе, которая разорвала бы Ельцин
а и его «жидовскую свору» на куски.
А потерявший в припадках истерики свой былой вальяжный имидж, Иона Андро
нов требовал, чтобы все «ельциноиды» (он был автором этого термина) были п
овешены на Красной площади публично. Причем выше всех должен был висеть
не сам президент, а министр иностранных дед Андрей Козырев, и тем самым, ос
вободить министерское кресло для самого Андронова.
Что говорить об этих людях, которые отлично понимали, что любое движение
в сторону объявленных Ельциным реформ автоматически выбросит их из при
вычных мягких кресел, где они привыкли дремать с коммунистических време
н, получая огромные оклады, еще более огромные квартиры и чарующие приви
легии, как и положено в феодальном, иерархированном до предела обществе.
Что говорить о них, если Александр Зиновьев, которого глупый Запад неког
да считал Свифтом эпохи застоя, тот самый Зиновьев, чьи книги, вроде «Зияю
щих высот», немало способствовали крушению коммунистического режима, З
иновьев, арестованный по приказу Андропова, лишенный гражданства и высл
анный за границу, ныне вернувшись в «свободную» Россию, аж захлебнулся в
истерике безумной злобы, поучая тех, кому совсем недавно втолковывал всю
бесперспективность и бесчеловечность ленинско-сталинской системы.
«Вы должны сказать, Ч вопил вчерашний диссидент с мировым именем. Ч Отм
енить реформы! На виселицу реформаторов! Это предатели, это враги… Если б
ы я был молодым человеком, я бы стал террористом, я бы убивать их стал… Ста
лин не просто гений. Он был супергений! В этой ситуации нужен человек типа
Сталина… Если такой человек появится (а он должен появиться), что он будет
вынужден сделать в первую очередь? Арестовать Ельцина, Горбачева, Яковле
ва, Шеварднадзе и их выкормышей и повесить! Повесить в 24 часа! Потом этих мо
нархистов, радикалов, анархосиндикалистов Ч всех в трудовые лагеря!»
Те, кто некогда читал книги Зиновьева, мягко говоря, недоумевали (еще неда
вно за чтение и хранение этих книг КГБ могло впаять, и делало это, немалый
срок). Что произошло со старым буревестником демократии, в книгах которо
го Сталин, фигурирующий под кличками «хозяин» или «пахан», был низведен
до уровня обычного бытового уголовника, стремящегося превратить огром
ную страну в уголовную полумалину-полузону, получив в итоге «зону-малин
у»?
Недоумевающие просто забыли, кем был этот человек всю жизнь. А был он докт
ором марксистско-ленинской философии, серьезно изучая которую, просто н
евозможно было не свихнуться. Что и произошло. У всех марксистских теоре
тиков мозги поражены ненавистью, которая готова кровавой блевотиной об
рушиться на кого угодно. Часто Ч на своих.
Подобные настроения стали брать верх над любыми другими. Гнусная накипь
постоянных неудач, социальных катастроф и политических крушений, смете
нная в кучу ожидаемым полным разгромом, собралась под крышей Белого Дома
, откровенно готовясь к «последнему и решительному».
Можно представить себе, какие законы принимало подобное «сообщество па
рламентариев» и что оно делало с полудохлой конституцией, принятой во вр
емена Брежнева.
Знаменитая брежневская конституция после того, как из нее выбили 6-ю стат
ью о «доминирующей роли КПСС», автоматически, как и следовало ожидать, ра
ссыпалась, а после крушения СССР превратилась в анахронизм, напоминая пе
стрый свод феодальных законов времен Священной Римской Империи. Россий
ская Федерация все еще числилась в этой конституции «социалистической
республикой в составе СССР» и отменить это положение путем голосования
не удалось даже с пяти попыток.
Кое-как в конституцию задвинули положение о разделении властей на основ
е классической демократии, однако, следующая статья провозглашала, что в
ласть в стране принадлежит Советам, а высшая (непререкаемая) власть Ч съ
езду народных депутатов, выбранному в коммунистические времена с одной-
единственной целью: дать возможность Горбачеву увильнуть от карающей р
уки собственного Политбюро, сбежав в президенты СССР.
В президентах Горбачев долго не удержался, а придуманный им съезд осталс
я в наследство «свободной» России. В нем, разумеется, преобладали коммун
исты, которые, хотя и не были столь агрессивны в массе, как члены Верховног
о Совета, не требовали хором публичной казни президента, но и слышать нич
его не хотели ни о досрочных выборах, ни о принятии новой конституции.
Старая мертвая Конституция их вполне устраивала, главным образом, потом
у, что была мертвой и поэтому, блокируя все пути вперед, открывала единств
енный путь назад, в светлое коммунистическое вчера.
Готовясь к неизбежной схватке, депутаты Верховного Совета громоздили в
округ себя законодательную оборону, сводя на нет все попытки конституци
онного выхода из тупика.
Выход был один при нынешней мертвой Конституции: самороспуск Верховног
о Совета с последующими выборами нового парламента и президента. Но об э
том Верховный Совет и слышать не хотел.
Сама мысль о том, что их могут переизбрать, приводила депутатов в смертел
ьный ужас, заставляя принимать меры, которые уже никому не казались дики
ми. Лихорадочно приватизировались ведомственные квартиры, дачи и служе
бные автомобили. Сыпались предложения о том, чтобы сделать пост депутата
пожизненным и даже наследственным (как в средневековых европейских пар
ламентах, где место депутата, как известно, покупалось и могло переходит
ь от отца к сыну, а робкая попытка королевской администрации с этим покон
чить привела нескольких королей на эшафот).
И, наконец, после нерешительной попытки Ельцина в марте 1993-го года как-то и
зменить положение, Верховный Совет, зайдясь в истерике, поставил на голо
сование вопрос об «импичменте» (модное западное словечко, означающее сн
ятие президента с его поста до окончания срока полномочий) Ельцина, а ког
да это не удалось (главным образом, из-за того, что кто-то пустил слух о стя
гивании к Верховному Совету войск), то принял очередную поправку в Конст
итуцию, которая уже была превращена даже не в труп, а в некоторое подобие м
едицинского муляжа, где на макет человеческого тела налепливают, в целях
экономии, все известные науке болячки и опухоли.
Согласно этой поправке, полномочия президента автоматически заканчива
лись при любой его попытке хоть как-то посягнуть на неограниченную влас
ть съезда и Верховного Совета.
И, естественно, обе стороны активно шпионили друг за другом, вербуя явных
и тайных сторонников в лагере противника, покупая прессу и обливая друг
друга грязью через средства массовой информации.
Президенту удалось перетащить в свой лагерь нескольких помощников Хас
булатова, вроде Шумейко, Филатова и Рябова. В свою очередь, Хасбулатов пер
етащил на свою сторону вице-президента Руцкого и, что наиболее важно, мин
истра государственной безопасности Баранникова.
На сторону парламента почти полностью перешел Фронт Национального Спа
сения, пестрый союз крикливых группировок, объединенных незамысловаты
м лозунгом: «Бей жидов!». И своим рупором-газетой «День», на страницах кот
орой совершенно откровенно печатались призывы к свержению строя и убий
ству президента.
Все попытки воздействовать на газету через суд кончались его громкими п
обедами в процессах и посрамлением истцов, представлявших Министерств
о печати, возглавляемое личным другом президента Полтораниным.
Обе стороны под прикрытием взаимных скандальных обвинений в коррупции
и государственной измене маневрировали, готовясь к решительной схватк
е.
БОРЬБА СТАЛА ВСЕМ, ЦЕЛЬ Ч НИЧЕМ.
Цели просто никто не знал и не видел. Главным стало сокрушение противник
а. Ни одна из сторон не могла выскочить из своего врожденного большевизм
а. Только сокрушение!
В одном из своих последних публичных выступлений на так называемом Всер
оссийском совещании всех уровней Хасбулатов, призывая Советы сплотить
ся в борьбе с президентом, устало признался: «Вы знаете, откровенно говор
я, иногда я смотрю на себя со стороны и думаю: я это или не я, потому что вокр
уг такая нелепость, как будто мы попали в совершенно иррациональный мир.
И я ловлю себя на такой мысли: нет, это не я, потому что я, нормальный человек
, не мог участвовать в этих ненормальных делах. Но нас впутали в какой-то д
ьявольский круг, и мы, действительно, в этом дьявольском круге бегаем, бег
аем и никак не можем из него выпрыгнуть…»
Хасбулатову, видимо, почаще следовало бы смотреть на себя со стороны, пот
ому что в том же самом выступлении, вспоминая обещание президента к сент
ябрю навести порядок в стране, спикер заявил: «Примерно месяц назад, вы зн
аете это превосходно, президент объявил, что в августе проведет „артподг
отовку“, а в сентябре „перейдет в наступление“. Ну, прямо скажем, мы тогда
отнеслись к этому с достаточной долей иронии: дескать, снова президент с
казал что-то неудачное».
Тут Хасбулатов мерзко ухмыльнулся и изрек: «Может быть, был в каком-то осо
бом настроении…» И щелкнул себя пальцами по горлу, демонстрируя известн
ым всей стране жестом, в каком именно настроении был президент. Опять был
пьяным в стельку.
Далее, осудив пьянство как таковое, спикер прозрачно намекнул, что пьяни
ца-президент должен уйти со своего поста по-хорошему, и сорвал аплодисме
нты зала, заявив: «Раз, мол, пьет? Ч наш мужик! Но если „наш мужик“, так пусть
мужиком остается и занимается мужицким трудом, а не государственным».
Затем Хасбулатов открыто призвал армию к неподчинению своему Верховно
му Главнокомандующему, каковым, естественно, являлся президент, и фактич
ески раскрыл свои карты, обратившись к собравшимся со следующим призыво
м: «Я хотел бы обратиться с этой высокой трибуны к руководителям нашей ст
раны, ко всем гражданам, к рабочим, крестьянам, интеллигенции, воинам арми
и, правоохранительным органам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39