– Меня не насиловали, мама. – Рейчел, хмурясь, смотрела на мать. – Или… тебе самой надо с кем-то поговорить? – обеспокоенно добавила она.
– И да, и нет, – усмехнулась Даная. – Просто я подумала, может, ты знаешь еще кого-нибудь, кто хотел бы выговориться.
Рейчел задумалась, потом пожала плечами.
– Да. Я знаю несколько девушек, которым досталось по пути сюда. Я не пыталась их разговорить. А что, надо?
Теперь задумалась Даная, потом она тоже пожала плечами.
– Им важно выговориться, чтобы вновь обрести себя. Я прошу тебя: скажи им, что я хотела бы повидаться с ними как-нибудь вечером. От Баст я узнала одну очень важную штуку: после изнасилования женщину часто преследуют странные мысли и ощущения. Думаю, что настал момент женщине, самой прошедшей через все эти ужасы, поделиться с остальными и попытаться помочь им.
– А-а-а, – протянула Рейчел. – Постараюсь… что-нибудь сделать.
– Спасибо, – улыбнулась ей Даная. – Ты представляешь, как ты изменилась… повзрослела со времени Спада?
– Иногда мне кажется, что мне тысяча лет, – вздохнула Рейчел.
– Знаешь, – Даная откинулась на спинку стула, – я ведь твоя мать. Мы можем говорить не только о работе.
– Мама, все в порядке, – успокоила ее Рейчел. – Ничего особенного, правда. Думаю, сейчас перед всеми встают одинаковые проблемы. Мне постоянно хочется, чтобы все вернулось на круги своя.
– Да, я понимаю, – с грустью ответила Даная. – Наверное, иногда шепотом зовешь джинна? Я тоже.
– Да, – кивнула Рейчел. – Иногда, когда мне бывает трудно заснуть, я лежу и представляю, что все снова стало по-старому. Я ненавижу этот мир. Иногда я жалею, что вообще родилась на свет!
– Не надо, – покачала головой Даная. – Я тебя люблю, если бы тебя не было, было бы совсем грустно. Ты должна это знать. Можно горевать о том, что мы все потеряли, но никогда не жалей о том, что появилась на свет. Тебя ожидает долгая жизнь, в ней будет много радостей. Много близких друзей, ты еще встретишь свою любовь. Да? Мы с Эдмундом с радостью будем нянчить внуков.
– Я еще слишком молода для этого, мама, – ответила Рейчел.
– Как и все мы. – Даная погладила живот. – Так странно ощущать, что внутри тебя кто-то растет. Я в последнее время так устаю, думаю, все из-за него. Но хотя я понимаю, что он… от них, но он же и мой тоже. И я не могу ненавидеть еще не родившееся дитя.
– Значит… ты собираешься его оставить? – спросила Рейчел.
– Даже если бы был безопасный способ избавиться от ребенка, – ответила Даная, – думаю, я не стала бы этого делать. Я оставлю его. Или ее. Что еще я могу сделать? Это ребенок, и я не могу убить ребенка.
– Ну ладно, если ты так чувствуешь. Меня все это… немного пугает. Ты ведь знаешь, что роды могут быть опасны и для матери, да?
– Женщины рожали на протяжении тысячелетий, – пожала плечами Даная. – И то, что мы на какое-то время были избавлены от этого, вовсе не значит, что теперь я не смогу родить сама. И… ты тоже, в будущем.
– Мне еще предстоит найти подходящего парня, – нахмурилась Рейчел. – Пока еще не нашла.
– Герцер… хороший парень, – осторожно начала Даная.
– Герцер это… Герцер, – опять нахмурилась Рейчел. – Он мне не нравится. Он хороший друг, но… и все.
– Твой отец тоже был мне другом, – ответила Даная. – А потом я решила, что мне нужен кто-то более близкий, чем просто друг. Я не пытаюсь убедить тебя броситься в объятия Герцера, но не думай, что если человек тебе друг, он не может стать чем-то большим.
– О'кей, мама, – помолчав, ответила Рейчел. – Можно, вопрос? Я понимаю, что меня это не касается, но…
– У нас с твоим отцом нормальные отношения. – Теперь нахмурилась Даная. – У нас были свои трудности. Особенно в первый раз после… того случая… мне было очень тяжело. И ему тоже.
– Я не уверена, что хочу слышать об интимной жизни моих родителей, мама, – чуть не поперхнулась Рейчел. – Извини. Просто хотела спросить, все ли между вами в порядке.
– Теперь да, – усмехнулась Даная. – Кажется, мы все обсудили. Помни о нем и подходи ко мне со всеми своими проблемами. Мне тоже нужен друг.
– Хорошо, мама. – Рейчел встала, обошла вокруг стола и обняла мать. – Увидимся завтра, ладно? И еще: я всегда буду твоим другом.

Эдмунд только-только устроился в своем любимом кресле, когда появилась Шейда.
– Готов? – спросила она.
– Давай.
И тут же перенесся в просторное помещение, где уже находились десять других членов Совета. Некоторых он тут же узнал, других никогда прежде не видел.
– Спасибо всем вам за то, что вы пожертвовали своим временем, чтобы прибыть на встречу. – Шейда отпустила ящерицу, та сползла с ее плеча и исчезла, стоило ей выползти за пределы зоны действия хозяйки. – Думаю, что на первом собрании надо обсудить основные принципы того, что мы собираемся сделать. Пусть вначале выступит Эдмунд. Представься, Эдмунд.
– Кое-кого из вас я узнал, других вижу в первый раз, – начал Эдмунд. – Так что немного расскажу о себе. У меня две докторские степени, по крайней мере, так это называлось раньше, в области политических и военных наук. Специализировался я по доиндустриальным обществам и их военному устройству. Кроме того, большую часть жизни я был реконструктором. В настоящий момент я являюсь мэром Вороньей Мельницы, растущего сообщества тех, кому удалось выжить, в долине реки Шенан. От лица всех этих людей я предлагаю принять предложенную Конституцию Севама с минимумом поправок и оставить при этом без изменений права граждан. Все права.
Затем представились все остальные, большинство были делегатами от сходных сообществ, двое напрямую работали в каких-либо проектах Совета. Все в общих чертах сошлись на первоначальном варианте Конституции, но у каждого были свои замечания.
– Эдмунд, – подошла к нему Шейда. – У тебя есть предложения?
– Во-первых, я предлагаю ужесточить право владения оружием. Необходимо уточнить, что оружие предназначается только для самозащиты, защиты поселений и защиты от неконституционных действий правительства. Далее, все военнообязанные граждане должны уметь пользоваться оружием и иметь его под рукой.
– Возражаю, – нахмурившись, сказал делегат города Читао. – У нас уже много хозяйств сожжено разбойниками. Не понимаю, почему они должны иметь право владеть оружием.
– Они являются гражданами вашего города? – спросил Эдмунд. – Кроме того, проблема не в том, что они владеют оружием, но в том, как они им пользуются. В разделе «Свод законов» нужно обязательно указать, что закон запрещает нелегальное использование оружия и предусматривает за это серьезные наказания. В Вороньей Мельнице мы выдаем своим гражданам оружие. Им предстоит сыграть важную роль в обороне города. И мне представляется, что это является определенным показателем, своего рода лакмусовой бумажкой. Ни под каким предлогом мы не позволим правительству разоружить наших граждан, кроме явного мятежа, но даже тогда подход должен быть строго индивидуальным.
– В этом вопросе я поддерживаю герцога Эдмунда, – сказал Майк Спехар, представитель Вестфала. Это был высокий, светловолосый мужчина, который даже на собрание прибыл в доспехах. – Самое важное, что должно присутствовать в доиндустриальной республике, – это возможно больший широко распространенный класс людей, владеющих оружием. Если такового не будет, наступит феодализм.
– Я больше не герцог, барон Лонглиф, – бросил ему Эдмунд.
– Вы все еще числитесь в списках общества как таковой, – ответил Спехар. – И это еще одна поправка, которую я предлагаю. Многие города развиваются на основе ремесел своих членов. Во многих городах уже вспомнили о меритократической Меритократия – общество, управляемое людьми с выдающимися способностями.

аристократии, той самой, которая связана с достижениями человека в обществе. Но многие выступают против этого именно из-за имеющихся уже списков. Я лично за этот вариант.
– Майк, ты сошел с ума, – ответил ему Эдмунд. – Сначала ты выступаешь против феодализма, а потом сам же расставляешь его главные капканы.
– В Вестфале мы не раздаем положение в обществе задаром, – сказал Спехар. – Как я уже сказал, меритократическая аристократия. Вместо Сената, избираемого штатами или их законодательными органами, скажем, Палата лордов, в которую будут входить и наследственные аристократы, и те, кто получил пожизненное членство за личные достижения. Последние будут представлять Верхнюю палату, а наследственные аристократы смогут уговорить и тех, кто воздерживается от участия в общественной жизни из-за утраты привычных привилегий.
– Ты предлагаешь диктаторов – военных вождей, как и негодяи в Картесвиле! – бросил в гневе представитель Читао. – А мы как раз выступаем против этого!
– И как же вы собираетесь убрать их? – с презрительной усмешкой спросил Спехар. – Вы предлагаете разоружить своих граждан. Как же вы победите военных вождей – будете много улыбаться или начнете продавать своих дочерей?
– Господа! – громким голосом обратилась ко всем Шейда. – Успокойтесь. Мы имеем две поправки к основному документу. Я уверена, что появятся и другие предложения. У всех будет шанс высказаться, мы рассмотрим все варианты, а потом приступим к слушанию разных редакций и к прениям. А пока позвольте вам предложить просто представить свои предложения. Без комментариев.
«Ночь обещает быть долгой», – подумал про себя Эдмунд.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Кейн разбудил Герцера задолго до рассвета и сообщил ему, что на него возлагается ответственность за приготовление завтрака: малоприятное известие. Герцер изо всех сил постарался сдержаться, чтобы ничего не ответить, и ушел в предрассветную тьму. Ему выдали все необходимое, а потом Кейн снова ушел спать.
В лесу Герцер научился разжигать огонь с помощью кремня, на сей раз у него это получилось то ли с десятой, то ли с двадцатой попытки. Несколько раз огонь уже занимался, но тут же гас. Но вот наконец огонь разгорелся, можно варить кашу. Он принес ведро воды из ручья, налил ее в котелок, повесил его над огнем, а сам снова пошел к ручью. Теперь надо было решить, сколько класть кукурузной крупы. Закипела вода, он бросил в нее крупу и пошел за дровами.
К тому времени, когда он вернулся, оказалось, что каша «выбежала» из котелка и залила огонь.
Осталось лишь несколько горячих угольков, он осторожно раздул их, чтобы опять развести костер, принес еще дров, и все началось заново. Когда перед ним возник Кейн, на весело потрескивающем огне кипела готовая кукурузная каша.
– Что ты в нее добавил, кроме крупы? – спросил Кейн, отведав блюдо.
– У меня тут были кое-какие проблемы, – признался Герцер, словно можно было не заметить залитые кашей остатки первого кострища.
Кейн взял костер на себя, а Герцера отправил кормить лошадей. Табун был большой, и, как во всех табунах, здесь присутствовала строгая иерархия. Кейн раздобыл где-то большое количество сена, и Герцер попытался просто разложить его перед лошадьми при помощи вил, но старшие кобылы съели свою порцию, когда он выкладывал десятую, и теперь пытались оттеснить лошадей более низкого ранга, в том числе и его Дьябло. Лошади становились все агрессивнее, и Герцер уже начал опасаться, как бы чего не произошло.
– Так не пойдет. – К нему подошла Алисса. Она зевала на ходу, было понятно, что ее разбудил шум, который подняли лошади, но Герцер не очень-то из-за этого расстроился – он не мог бы справиться без ее помощи. – Когда лошадей так много, сено надо просто сложить в одном месте, – пояснила Алисса. – Лучше, чтобы они могли подойти к нему со всех сторон.
Она зашла в кораль с недоуздком и вернулась, ведя на поводу одного из ханарских скакунов. Потом она впрягла его в небольшую повозку. Вместе с Герцером они нагрузили сено на повозку, и Алисса повезла его в кораль, а Герцер тем временем пытался отогнать лошадей, которые старались прорваться в открытые ворота. Внутри загона Герцер встал позади повозки и принялся скидывать вилами сено. Алисса рассказывала ему о каждой лошади, она всех знала по кличкам, знала их индивидуальные особенности и место в иерархической лестнице табуна.
Когда они вернулись, уже проснулись все остальные наездники. Они сидели вокруг костра и переговаривались насчет каши.
– Черт побери, Кейн, – ворчал один. – Ты и сам некрасив и готовить совершенно не умеешь. И как только Алисса вышла за тебя замуж?
– Да, готовить я не умею, – с улыбкой признался Кейн. – Но эту кашу варил Герцер. А когда Алисса выходила за меня замуж, ее совершенно не интересовали мои кулинарные способности.
– Ого, Герцер, – прибавила Алисса. – Если путь к сердцу женщины лежит через ее желудок, тебе серьезно не повезло.
Герцер сам попробовал кашу и поморщился – она явно пригорела.
– Да, не повезло, – согласился он.
Про себя он выразил надежду, что на этом его утренние неудачи закончились, быстро позавтракал и отправился искать своего коня.
Дьябло, казалось, совсем был ему не рад, и Герцер уже свалил все на игру в поло, которая накануне измотала всех. Но когда он дал коню вкусной кукурузной крупы, тот оттаял.
Герцер вывел его из загона и оседлал. Он все делал сам и даже не забыл о том, что перед затягиванием подпруги лошадь должна втянуть в себя живот. Обычно лошади, когда им на животе затягивают подпругу, вдыхают воздух, «надуваются», а потом, когда они этот воздух выпускают, подпруга оказывается подогнанной неплотно. Дьябло в этом отношении ничем не отличался от остальных, да и понятно – подпруга для лошади то же самое, что корсет.
С другой стороны, если подпруга не затянута, седло может сползти с крупа и тогда всадник упадет на полном скаку.
Герцер затянул все ремешки и вскочил в седло, хотя мышцы до сих пор болели. Но верхом на Дьябло он расслабился, вскоре успокоился и сам конь. Герцер переходил с шага на рысь, потом на галоп и так далее, чтобы конь размялся, а в конце легким галопом направил его в лагерь.
– Готов? – спросил его Кейн. Он как раз вышел из сарая с какими-то вещами и длинным копьем в руках.
– Разогреваюсь, – ответил Герцер. – Когда загонщики будут здесь?
– Они уже на ногах с самого утра, но им нужно пройти несколько миль. Наверное, им понадобится часов пять, а вышли они на рассвете. Кое-где им придется бежать, так что нам нужно быть на месте примерно через час. Но мы с Алиссой хотели тебе кое-что показать, а потом еще всем рассказать о том, что мы должны делать.
Герцер спрыгнул на землю, снял с коня седло и уздечку, вычистил Дьябло щеткой. Лошади как раз линяли после зимы, и Дьябло понравилась жесткая щетка. Затем Герцер покормил коня, ведь тому придется много работать.
Когда он закончил, Кейн уже оседлал своего коня и повесил у седла несколько странного вида вещей. Оказалось, что это чехол для копья и крючки для другого оружия. Вместе с копьем Кейн прихватил и длинный боевой топор и меч. Герцер не совсем понимал, в чем заключается разница между копьем и пикой.
Тем временем Алисса оседлала одного из небольших арабских скакунов. Ее седло было украшено гораздо изящнее, чем седло Кейна, но в то же время было вполне практичным. Сбоку от седла свисал странный предмет прямоугольной формы. Герцер не сразу понял, что это налучье, но Алисса сама открыла футляр и достала лук, с которого была снята тетива. Натянуть тетиву оказалось делом нелегким, большую часть работы пришлось делать Кейну. Сначала Алисса извлекла из футляра длинную тетиву, по толщине скорее напоминающую веревку, с каждого конца на ней были специальные затягивающиеся петли, сделанные из кожи. Кейн согнул лук, причем от напряжения у него тут же выступил пот на лбу, а Алисса аккуратно надела петли на лук. Кейн медленно отпускал лук, пока он не оказался полностью натянутым. Герцер не мог не задуматься над тем, как же Алисса будет стрелять из такого лука, тем более сколько раз она сможет натянуть тетиву – ведь со стороны казалось, что для одного выстрела нужно приложить усилие не меньше чем в шестьдесят килограммов.
Несколько наездников более старшего возраста устанавливали мишени, кое-кто принес копья и штативы. Лук был только у Алиссы.
– О'кей, кавалерия сражается верхом, – начал Кейн. – Но большинство приемов кавалеристы заимствовали у охотников, которые охотились тоже верхом на лошадях, разница лишь в том, что кавалеристы научились убивать людей.
– Только для пики все было наоборот, – добавил Денвер Куиллиам. Он был одним из приближенных Кейна, и хотя он не был заправским наездником, но зато пикой владел мастерски.
– Может, да, а может, и нет, – ответил Кейн. – По результатам археологических раскопок точно сказать нельзя. Возможно, пика появилась вместе с кавалерией, но…
– Кейн, – остановила его Алисса.
– Да… да… пока не появились животные и загонщики, мы покажем вам кое-что, что можно делать пикой и луком.
– И мы тоже будем пользоваться пиками и луками?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64