Правда, в зале нуль-лифта застали Рами, уже натянувшую скафандр и навесившую на себя бластер. Рекни была вполне готова к выходу и, если бы они на пару минут задержались, она бы тоже отправилась на планету. Прежде всего досталось Рейкеру — он молча снес вливание, поскольку действительно нарушил уговор. Впрочем, поскольку все закончилось удачно, Рами быстро сменила гнев на милость.
Все собрались в главной рубке — здесь было достаточно места и, главное, кресел. Конечно, можно было бы устроиться и в конференцзале, который нашла Джоанна буквально перед самой тревогой, однако там обстановка была бы слишком официозной.
Дик еще раз подробно рассказал то, что помнил — впрочем, это не слишком помогло расследованию. По сути, ничего серьезного он не знал, разве что тот факт, что попал под воздействие каких-то приборов. Причем, очевидно, воздействие было разовым — веди потом кто только не проходил по этому диску, но никакой реакции уже не возникало. Тут капитан вспомнил о малопонятной надписи на электронном табло — Джоанна категорически заявила, что когда они вошли в купол, на этом табло не светился ни единый огонек. Это было тем более досадно, так как Дик, разумеется, не только не имел ни малейшего представления о написанном, но и не мог даже примерно воспроизвести ни слова из надписи, так что и Джоанна, единственная из всех знавшая эланский, ничем не могла помочь. Дженнингс облазил всю компьютерную память крейсера, но либо в бортовой сети не содержалась требуемая информация, либо она была зашифрована слишком круто даже для такого специалиста, как Боб. Во всяком случае ничего он не обнаружил.
— Я своими глазами видела — убежденно говорила Диди, ни к кому конкретно не обращаясь — как Дику влепили разряд прямо в грудь. Если бы не дыра в скафандре, можно было бы счесть это галлюцинацией...
— Какая тут, к черту, галлюцинация — буркнул Рейкер, в сотый раз разглядывая скафандр Дика. Вернее, то, что от него осталось. — В общем, мы можем с уверенностью сказать одно. В капитана два раза попал бластерный луч, и оба раза не смог вызвать у него даже ожога. И причину этого я должен понять, иначе просто свихнусь...
— Может... — неуверенно предположила Анни — заряд бластера был не полной мощности... весь ушел в броню?
— Ага... расплавил эланиум, сжег ткань и сетку хака, а кожа даже не покраснела? Да у него оплавленный край брони непосредственно соприкасался с телом. Больно то тебе хоть было?
— Ну... было... немножко. Черт, да не помню я, уж очень это все быстро произошло.
— Так, блестяще... — ядовито заметила Диди — И тут он ничего не помнит. Нет, я конечно рада, что капитана дважды не прикончили, но хотелось бы все-таки знать, почему.
Обсуждение разгорелось с новой силой. Выдвигались самые идиотские версии, в частности, что тело Дика покрыто какой-то невидимой глазу защитной пленкой. Идея имела успех и длительное время уточнялись детали, пока наконец кто-то не предложил попробовать просто ткнуть ему в тело чем-нибудь острым. Джоанна тотчас же вонзила капитану в бок шпильку, Дик заорал и потребовал оградить его от надругательств. Столь удовлетворявшая всех теория была снята с повестки дня к общему разочарованию — требовалось придумать другую версию, а сил и фантазии на это уже ни у кого не было.
Дик почти не принимал участия в обсуждении, его мысли были заняты размышлениями над свалившимся на его больную голову... великое счастье или божье наказание. Краем уха он слышал версию Джоанны, что элане с помощью своих приборов сделали так, что убить человека в пределах станции было невозможно. В качестве контрдовода Рич указал на свое перебинтованное плечо. Диди безапелляционно заявила, что ранение жизни не угрожало, а шрамы только украшают мужчину. На вопрос Анни, а как же тогда перебитые рекны, девушка ляпнула было, что рекнов механизмы станции за людей не сочли, затем бросила взгляд на Рейкера, густо покраснела и принялась было выкручиваться, стараясь свести свою теорию к системе биологического распознавания находящихся на станции объектов. Рейкер в душе посмеивался, однако не мешал Джоанне замаливать грех — впредь будет думать прежде, чем говорить.
Капитан, краем уха слушая всю эту ахинею, задумчиво пытался лезвием ножа срезать ноготь на большом пальце. Лезвие было не слишком острое, поэтому попытки пока не увенчались успехом. Внезапно лезвие соскользнуло и кончик ножа полоснул по суставу.
Было больно, это очевидно. Слегка, не так, как должно было быть. Впрочем, это детали, боль можно не принимать в расчет — бывает, что порезы появляются вообще безболезненно, нервные окончания заявляют о себе позже. Однако он обратил внимание на другое — нож, казалось, рассек кожу, однако неглубоко — на половину миллиметра, от силы. И порез почти сразу затянулся, даже кровь не выступила.
«Мгновенная регенерация...» — подумал Дик, и, стиснув зубы, чиркнул ножом по подушечке пальца. Снова появилась боль, однако теперь он был готов к ее приходу, поэтому смог спокойно проанализировать свои ощущения. Да, ощущение не из приятных, однако теперь боль воспринималась скорее как предупреждающий сигнал, она была недолгой и несильной, достаточной, чтобы привлечь внимание, но не доставляющей беспокойства. Порез вновь вышел неглубокий, и так же быстро затянулся, не оставив и намека на шрам.
— Эй, кэп, чем ты занимаешься? — голос Рича оторвал его от процесса самоистязания. В настоящий момент Дик прикидывал, куда бы ему ткнуть ножом для проверки своей теории. — Что-то я раньше за тобой склонности к мазохизму не замечал.
Старк обвел взглядом друзей и взгляд его остановился на Анни. Та свернулась калачиком в кресле, которое казалось огромным по сравнению с ее миниатюрными размерами.
— Аня, брось в меня сюрикен — попросил он совершенно спокойным голосом, который ввел японку в заблуждение. Пожав плечами, она отстегнула от пояса одну из звезд, с которыми не расставалась практически никогда, кроме, разве что, брачного ложа (да и тут никто из друзей не дал бы никаких гарантий, но отважившихся спросить «Кувалду» об этом что-то не нашлось) и уже хотела было бросить ее в руки Дику, когда тот ее остановил — Нет, не так. Метни ее в меня, с силой, как во врага...
— Ты когда падал, головой не сильно ударился? — поинтересовалась Анни, после того, как слегка оправилась от изумления — Или тебе захотелось красиво умереть в столь юные годы?
— Нет, ну горло мне, допустим, перерезать не надо. Куда-нибудь... ну, например, в левую руку, или...
Анни почти без замаха метнула звезду — у нее вообще обращение с этим видом оружия получалось лучше всех, на втором месте были Рич, который неустанно тренировался в безнадежных попытках приблизиться к уровню драгоценной супруги, и Дик, у которого эта процедура тоже получалась довольно неплохо. Джоанна и Боб относились к этим игрушкам как к детской забаве, а Ким, хотя и близкий Ане по духу, предпочитал все же вибромеч. По словам корейца, среди его предков были непревзойденные мастера кендо.
Джоанна ойкнула от неожиданности. Остальные только вздрогнули, когда блестящая восьмилучевая звезда вырвалась из пальцев Анни и с убийственной скоростью помчалась по направлению к капитану. Тот не делал попыток уклониться, несмотря на то, что весь его опыт солдата прямо-таки кричал о необходимости попытаться увернуться. Героическим усилием воли он подавил в себе эти рефлексы и стойко принял удар.
Острейшая пластина ударилась в наружную часть плеча — Анни не хотела наносить серьезную рану, а если что-то не выйдет и сюрикен рассечет кожу, то эту царапину можно будет довольно легко залечить. Однако лечить, похоже, ничего не придется.
Дик ждал вспышки боли, однако почувствовал лишь тупой удар в руку, а спустя секунду услышал звон упавшего металла. Звезда лежала на палубе рядом с ним, а на руке не было ровно никакой отметины. Причем он мог бы поклясться, правда, основываясь лишь на интуиции, что в этот раз не было даже пореза. Сюрикен просто отскочил, как от броневой стенки.
— Не хило! — хмыкнул Рич — А что ты еще могёшь, кудесник?
Уверовав в собственную неуязвимость, кудесник пожелал провести испытания по полной программе. Если бы таким образом обрабатывали нормального человека, то от тела бы осталась одна вермишель. В ходе этого радикального обследования выяснилось следующее.
Во-первых, защиты была абсолютной, то есть захватывала все тело, включая глаза и полость рта. Рич задумчиво предложил было попробовать травмировать командира через задний проход, однако желающих реализовать великую идею почему-то не нашлось. Все остальные части тела были подвергнуты самым различным видам воздействия, большинство из которых, в теории, были очень болезненными.
Во-вторых, различные способы нанесения увечий оказывали разное воздействие, кстати, иногда довольно неприятное. Джоанна, которая не захотела принимать участие во всеобщем веселье, была вынуждена вести протокол садистских исследований, пока все остальные изощрялись в придумывании способа спровадить глубокоуважаемого командира на тот свет. Итак, в окончательном виде этот протокол включал в себя следующее:
а) Медленное воздействие колющими предметами (кончик ножа в живот, игла под ноготь, тот же нож, но уже в пах) вызывает у испытуемого легкую кратковременную боль и, непонятно почему, вспышку ярости. Как правило, можно добиться образования незначительного пореза, без намека на кровотечение. Порез заживает практически мгновенно. Шрам на скуле у Рича, видимо, продержится куда дольше. Кто же его заставлял проводить последний упомянутый опыт.
б) Более радикальное воздействие, как то: бросок сюрикена или тяжелого ножа, удар по любой части тела «тупым твердым предметом» и аналогичные хорошо зарекомендовавшие себя способы расправиться с ближним, вызывают превращение кожи в броню — пореза не возникает, присутствует лишь ощущение несильного удара, типа шлепка ладони.
в) Попытка причинить травму слизистым оболочкам вызывает подобную реакцию сразу. К примеру, тыкать иглой в глаз было столь же бесполезно, сколь и попытаться этой же самой иглой оцарапать алмаз.
г) Еще более радикальные воздействия, а именно стрельба из бластера в упор, приводят к интересным световым эффектам (для более детального анализа добросердечный, но излишне усердный Рич старательно расстреливал своего командира в полной темноте) — в точке попадания луча в тело возникало слабое зеленое свечение, при этом луч, казалось, растекался «лужей» параллельно коже, не доходя до нее доли миллиметра. Разумеется, без всякого разрушительного эффекта. Тем самым был объяснен диаметр дыры в грудной пластине скафандра, что привело исследователей в восторг — хоть что-то в этой бредовой ситуации стало понятным.
д) Защитный слой, по-видимому, оказывал и внутреннее воздействие. Испытуемый обратил внимание персонала, что у него исчез начинавшийся было насморк. Анни предположила, что теперь организму не страшны ни вируса, ни отравляющие вещества, ни другие подобные меры воздействия. К счастью, проверить это предположение было нечем.
На этом протокол был закончен, поскольку больше никакой гадости экспериментаторы придумать не смогли. Испытания решили считать законченными и «больному» было предложено привести себя в порядок.
— Ну, и какие выводы? — Анни обвела вопросительным взглядом притихшую аудиторию — Может, это вообще не Дик?
— Как это? — возмутился капитан, натягивая хак, который пришлось снять во избежание преждевременного износа — А кто же я, по-вашему?
— Монстр — мечтательно проворковала японка — Робот. Инопланетянин. Мало ли вариантов.
— Ну, спасибо! — обиделся Дик — Я же вас всех знаю, как облупленных. Хочешь, вспомню, как «Кувалда» динамометр сломал?
— Это не доказательство — пробасил немец, окатывая командира подозрительным взглядом — Может, ты убил бедного Ричарда Старка и по капельке высосал всю его память...
— Вот-вот, возможно безжизненное тело нашего босса валяется сейчас где-нибудь в недрах этой чертовой станции... — вставил Дженнингс, который обладал исключительным умением даже очевидные глупости говорить с совершенно серьезным и убежденным видом. — А мы, вместо того, чтобы предать тело погибшего товарища земле... Кстати, уважаемый монстр, а наш капитан хотел бы быть похороненным на Земле, или его можно с почестями закопать где-нибудь здесь, на Эрсайде?
— Боб, ты что, охренел?
— Нет, серьезно, вы не сообщили бы нам последнюю волю Старка?
Дик уже собирался всерьез взбеситься, когда Джоанна внезапно замерла, уставившись невидящими глазами в стену, затем что-то неразборчиво пробормотала себе под нос, что-то вроде «так Нуартье все же был прав... невероятно...» и, собравшись с силами, встала, призывая всех к молчанию. Взгляды присутствующих, включая «уважаемого монстра» обратились к ней. Откашлявшись, она неуверенно начала:
— Кажется, я знаю, в чем тут дело... — пауза грозила перейти в минуту молчания, однако никто не выразил неудовольствия, поскольку ни у кого не было даже подобия удобоваримой теории.
— Все вы изучали историю Элы. Кое-кто весьма посредственно, а я, напротив, довольно углубленно. Одно время даже хотела специализироваться в этой сфере, да война помешала, к сожалению. Однако кое-что в памяти еще осталось. Вам ничего не напоминает название этой планеты?
Все изобразили задумчивую сосредоточенность, однако без особого эффекта — только Бобу на мгновение показалось, что слово «Эрсайд» с чем-то ассоциируется, однако мимолетную мысль зацепить не удалось и он со вздохом отрицательно покачал головой.
— Среди переводов с эланского было достаточно много неясностей. Довольно длительное время у академика Нуартье, который непосредственно занимался Эланской цивилизацией около пятидесяти лет, были конфликты на почве перевода с остальными экспертами этой области. В частности, его исследования касались эланской религии, а точнее, пресловутых эрсменов...
— Точно! — хлопнул себя по лбу Боб — Я же чувствовал, что мне это о чем-то говорит, только никак не мог вспомнить. Эрсайд и эрсмены, это же очевидное совпадение.
— Да, мне тоже так показалось — кивнула Джоанна — Но я только сейчас вдруг вспомнила о теории Нуартье. Он утверждал, что эрсмен — не инопланетянин, оказывающий помощь эланской цивилизации, как предполагало большинство, а такой же эланин, как и остальные, только... видоизмененный. В то время теория практически не имела приверженцев, и в конечном итоге осмеянный академик был вынужден удалиться на покой, оставив свои исследования. Однако я читала некоторые его труды.
— Так ты хочешь сказать... — ошарашено пробормотала Анни — Что он...
— Да, друзья. Позвольте вам представить эрсмена во плоти. Налицо все установленные Нуартье характеристики — неуязвимость, ореол — помните, когда Рич из бластера палил — здоровье... Кстати, дорогой, ты теперь проживешь, видимо, годков этак с шестьсот, а то и побольше.
— Да — задумчиво заметил Рейкер — Я тоже что-то в этом духе читал, переводы. Значит, элане своих эрсменов... делали. Неплохо придумано, черт побери. Только непонятно, почему этих самых эрсменов было так мало.
— Думаю, все просто — заявила Джоанна, которая в данном коллективе была единственным экспертом по внеземным цивилизациям — Они отбирали самых достойных. И, одновременно, запретили им становиться у руля, то есть превращение в эрсмена автоматически исключало эланина из правящей элиты, переводя его в разряд... советника, помощника... Правит, так сказать, народ, а мудрецы помогают и учат.
— А почему, собственно, среди эрсменов не было женщин? — спросил Рич — или я ошибаюсь?
— Не ошибаешься, не было. Думаю...
— Господи — усмехнулась Анни — Это же так просто. Эрс-щит не даст женщине забеременеть, а кто же принесет свое потенциальное потомство в жертву?
— Пардон, коллеги, но мне-то что теперь делать? — поинтересовался Дик, внимательно слушавший высказанную Джоанной теорию — Или эта благодать пожизненная?
— Думаю, да — пожала плечами Джоанна — И, кстати, я считаю, что «изготовление» эрсменов возможно только здесь, уж очень мне твой зеленый ореол напоминает странный спектр местной звезды. А что, ты не доволен?
— Не знаю... — неуверенно сказал Дик — Правда не знаю. Может, я бы от этой радости и отказался... а может и нет. Но в любом случае думаю, что это просто идиотская случайность. Видимо, агрегат был готов к операции, но что-то помешало. Возможно, именно массовая смерть элан. А механизмы ждали клиента... и я им вполне подошел.
— Во всяком случае — заметил Рейкер — это многое объясняет. В частности, почему «Файвер» оказался здесь. Его, видимо, создали специально для охраны этой планеты от посягательств.
— Кто мог угрожать эланам? С такими-то ресурсами... — начал было Боб и внезапно осекся, глядя на друзей расширившимися глазами — Ой, а ведь этот «кто-то» таки своего добился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107