Несколько глотков — и усталости как не бывало. Ясень пень, вода в этом озерце по вкусу малость уступает клубничному соку. Но доблестный Скарум привык довольствоваться малым!
Внезапно, взглянув в зеркальную поверхность озера, заяц увидел рядом с собственным отражением ощерившиеся морды Курды, Ворто и Ригган. Более того, Скарум успел разглядеть, что Курда сжимает в лапе саблю. Заяц не стал медлить. Проверять на своей шкуре, насколько остер вражеский клинок, у него не было ни малейшего желания. Недолго думая, он совершил мощный прыжок с шестом в длину и оказался в самой середине озера. Водоем был неглубоким, и вода едва доходила Скаруму до пояса. Повернувшись лицом к врагам, заяц грозно потряс своим оружием.
— Эй вы, невежи! Вижу, в детстве вас не научили правилам хорошего поведения! Ишь что удумали — подкрадываться к отважному зайцу исподтишка и мешать ему пить. Видно, придется мне поучить вас хорошим манерам.
Курда в ответ лишь оскалила длинные желтые зубы и процедила:
— Ворто, взять!
Капитан стражников неуверенно вошел в воду, ощупывая дно копьем. Скарум немедленно пустил в ход свой длинный шест с железным крюком и так двинул Ворто по уху, что у того голова пошла кругом.
— А ты что стоишь как вкопанная! — напустилась Курда на Ригган. — Иди помоги Ворто расправиться с длинноухим нахалом.
Скарум понял, что попал в серьезную переделку. У него было одно преимущество — вода за спиной и возможность к отступлению. Ворто и Ригган тем временем попытались обойти свою добычу с обеих сторон. Копья их были намного короче шеста, которым яростно размахивал молодой заяц. Курда оставалась на берегу, выжидая. Она понимала, что зайцу никак не справиться с двумя столь опасными противниками.
И в самом деле, вскоре Скарум начал выбиваться из сил. Удары его шеста становились все более редкими и слабыми. Решив, что подходящий момент настал, Курда вошла в воду, держа наготове саблю. Заяц, позабыв о крысах, наступавших на него с двух сторон, попытался ударить ее шестом. В ту же секунду Ригган, взмахнув копьем, нанесла Скаруму мощный удар по затылку. Заяц рухнул без сознания. Курда, увидев, что противник повержен, поспешно выбралась на берег — ей не нравилось без причины мочить лапы.
; — Тащите кролика сюда, — распорядилась она. — Надеюсь, ты не прикончила его, Ригган. Иначе все удовольствие испорчено. Он должен сдохнуть медленно, очень медленно.
Голова у Скарума раскалывалась от боли. Приоткрыв глаза, он обнаружил, что земля и небо поменялись местами. Поблизости раздавалось чавканье. Это Ригган пожирала недоспелую грушу. Заметив, что заяц пришел в себя, она подмигнула ему и процедила:
— Очухался, голубчик? Ну, сейчас тебе предстоит хорошая потеха! Ты еще пожалеешь, что я не вышибла тебе все мозги одним ударом.
С трудом повернув шею, Скарум с ужасом обнаружил, что висит в воздухе, крепко связанный и прикрученный веревкой к ветке ольхи. Ригган качнула его, так что перед глазами у зайца все закружилось, и позвала свою повелительницу.
— Ваше высочество! Кролик очухался. Можно приступать.
Курда точила на камне свою саблю. Услышав голос Ригган, она подошла и бросила на пленника взгляд, не предвещавший ничего хорошего. Скарум попытался смягчить вражеские сердца любезностью и решил сменить тактику:
— Рад видеть вас, мэм! Вы прекрасно выглядите! Славный денек сегодня, не правда ли?
Курда рассекла воздух своей отточенной саблей.
— Какая я тебе мэм, чурка длинноухая? — проскрежетала она. — Перед тобой ее величество Курда, королева Рифтгарда. Грозная повелительница хищников, не знающая себе равных во владении саблей!
Скарум попытался растянуть губы в улыбке.
— Ишь ты! — пролепетал он. — Для меня, скромного зайца, ясен пень, большая честь познакомиться со столь высокопоставленной особой. До чего ловко вы размахиваете этой штуковиной, мэм! Бьюсь об заклад, чтобы научиться этому, надо чертовски много упражняться.
Курда поднесла острый кончик сабли к самому носу злополучного зайца.
— Хоть ты и кролик, а угадал верно, — хмыкнула она. — Я чертовски много упражняюсь. Моя сабля без дела не ржавеет. Иногда, правда, ей приходится вместо голов рубить репу. Но, можешь быть уверен, это занятие мне не слишком нравится. Мне больше по душе крошить кости глупых и наглых зверей — таких, как ты, приятель.
Курда вновь взмахнула саблей и на этот раз отсекла у Скарума кончик усов.
— Сначала усы, потом уши, — презрительно сощурив глаза, пообещала она. — А потом, так и быть, выбирай сам, с какой из четырех лап ты хочешь расстаться прежде. Или, может, с хвостом? Времени до вечера много. Успеем позабавиться на славу.
Взглянув на зловещую ухмылку, игравшую на морде Курды, Скарум понял, что она не шутит. Горевшие жестоким огнем взгляды Ворто и Ригган также свидетельствовали о том, что дела пленника плохи. Настало время отбросить все уловки и ухищрения.
— Мне наплевать на твои угрозы, облезлая недокрашенная уродина! — бросил он своей мучительнице. — Ты можешь меня убить. Но, ясен пень, настанет день, когда мы встретимся у ворот Темного Леса! И тогда я уже не буду таким беспомощным и беззащитным!
Решив покинуть этот мир как положено отважному бойцу, Скарум собрал все свои силы, и в воздухе разнесся воинственный клич Саламандастрона:
— Еула-ли-а! Кровь и уксус! Ко мне, ребята! Еулали-а!
Курда уже взмахнула саблей, чтобы пресечь этот оглушительный вопль, когда за деревьями прогремел ответ. Новоявленная королева сразу же поняла, что это вовсе не эхо.
— Еула-ли-а! Мы идем к тебе на помощь! Еула-ли-а!
Вырвавшись из чащи, словно вихрь, Сагакс, размахивая своим боевым топором, бросился к хорьку и двум крысам. За ним едва поспевали запыхавшиеся Трисс и Лог-а-Лог.
— Эй вы, остановите их! Покажите, на что способны! — завизжала Курда, обращаясь к своим приспешникам.
Позабыв о Скаруме, она повернулась к нему спиной. Ему тем временем удалось высвободить одну лапу. Качнувшись, он схватил Курду за шиворот и приподнял над землей. Ригган бросилась наутек, но копье, метко брошенное Лог-а-Логом, пригвоздило ее к земле. Трисс подлетела к Курде, вопя что есть мочи:
— С принцессой я разберусь сама!
Переломив копье Ворто с такой легкостью, точно это была хворостина, Сагакс загнал капитана крыс-стражников в воду. Сокрушительный удар боевого топора положил конец низкой и подлой жизни Ворто.
Курда, которую Скарум по-прежнему держал за шиворот, извивалась в воздухе, словно змея. Трисс в несколько скачков преодолела разделявшее их расстояние. Остро отточенным мечом она рассекла веревку, которой Скарум был прикручен к дереву. Заяц и принцесса хищников рухнули на землю, образовав подобие кучи-малы. От неожиданности Курда выпустила пресловутую саблю. Потянувшись за ней, она увидала, что лапа белки прижимает клинок к земле. Скарум тем временем окончательно освободился от веревок и вскочил, готовый к бою.
Трисс приблизилась к Курде и подтолкнула к ней саблю. Голос белки дрожал от гнева, когда она обратилась к своему заклятому врагу.
— Узнаете меня, ваше высочество? — спросила она. — Я обычно подбрасывала репу, когда вы упражнялись со своей саблей. Да, я — та самая белка-рабыня, что сумела убежать да еще и прихватить один из ваших кораблей. В погоне за мной вы преодолели моря и леса. И вот я перед вами. Поднимите свою саблю, и сойдемся в честном бою!
Впервые за всю свою жизнь Курда столкнулась с вооруженным противником, бросившим ей вызов. Раньше она куражилась исключительно над безоружными и беспомощными. А на случай всяких непредвиденных обстоятельств ее окружали верные стражники. Теперь, когда принцесса увидела направленный на нее грозный меч, по спине у нее пробежал холодок ужаса. Дрожащими лапами Курда подняла с земли саблю. Трисс сделала первый выпад, и меч Мартина Воителя, сверкнув в воздухе, заставил врага податься назад.
— Да будет тебе известно, моего отца звали Рокк Аррем, и он был величайшим оружейником Северных Земель, — прогремел голос белки. — Представители твоей семьи боялись его, и поэтому они умертвили его отравленными стрелами. А ты, низкая и трусливая тварь, убила Друфо, слабого и беззащитного старика. Я видела это собственными глазами. Но теперь перед тобой не репка и не безоружный старик! Покажи, на что ты способна, принцесса хищников!
Трисс опустила меч, и Курда, замахнувшись саблей, попыталась ударить белку по голове. Но клинок Мартина Воителя рассек воздух с быстротой молнии и вышиб оружие из лап Курды. Трисс сделала шаг назад.
— Подними свою саблю! — распорядилась она. — Или это не сабля, а овощерезка? Тебе бы не принцессой быть, а стряпухой! Работала бы на кухне, рубила репку и капусту!
Содрогаясь всем телом, Курда вцепилась в свое оружие. На этот раз Трисс позволила ей замахнуться дважды, а потом вновь выбила саблю сокрушительным ударом сверкающего меча.
— Смотреть на нашу Трисс одно удовольствие! — восхищенно пробормотал Лог-а-Лог, стоявший рядом с Сагаксом. — Ни в жизнь бы не поверил, что девчонка способна так лихо управляться с мечом.
Чувствуя, что со столь грозным противником ей не совладать, Курда отчаянно сжала рукоятку сабли. Трисс шлепнула принцессу хищников по брюху, и Курда, внезапно ставшая неповоротливой и неуклюжей, чуть не повалилась кверху лапами.
— Я не разрешала тебе брать саблю! — усмехнулась Трисс. — Жди приказа, принцесса! И скажи, каково тебе сейчас? Нравится, когда с тобой обращаются как с рабыней?
Презрительно повернувшись к Курде спиной, белка пошла прочь. Злость, охватившая принцессу, пересилила страх. Размахивая саблей, она бросилась вслед за Трисс с явным намерением ударить белку по беззащитной спине. Но Трисс, разгадав ее коварный план, резко отскочила в сторону, и острие сабли вонзилось в землю. Повернувшись, Трисс со всей силы нанесла по сабле удар своим клинком. То была прочная сабля, но с мечом Мартина Воителя она не шла ни в какое сравнение. С жалобным звоном оружие принцессы Рифтгарда разлетелось на две части.
Ошарашенная Курда с недоумением уставилась на бесполезные обломки. Сообразив, что бой проигран, она попыталась спастись бегством. Вслед ей летел насмешливый голос Трисс:
— Беги, беги, принцесса! Перед смертью растряси жирок! Все равно тебе от меня не спрятаться. Я тебя из-под земли достану!
На бегу Курда повернула голову и увидела, что Трисс несется за ней по пятам. Оглянувшись, принцесса Рифтгарда совершила роковую ошибку. Не заметив выступающего из земли толстого древесного корня, она споткнулась об него, полетела кувырком и растянулась на берегу озера. Когда Трисс подбежала к ней, Курда лежала недвижно, не подавая никаких признаков жизни. В лапах она по-прежнему сжимала обломок сабли. Вглядевшись, Трисс увидела, что острый кусок металла вонзился Курде в грудь. Пустые остекленевшие глаза принцессы уставились в пространство.
Сагакс поднял с земли корону Саренго и протянул ее Трисс.
— Думаю, теперь эта штука по праву принадлежит тебе.
Но белочка, не отрываясь, смотрела на мертвую Курду. Глаза ее застилали слезы разочарования.
— Она обманула меня, — прошептала Трисс. — Лишила возможности отомстить.
Лог-а-Лог подошел к белке и осторожно взял у нее меч.
— Нет, Трисс, ты отомстила. Ты победила ее в честном бою, смелая ты девчонка!
Сжав лапу землеройки, Трисс встала с земли.
— Но она убила себя сама, случайно, — возразила она. Командир Гуосима водрузил на плечо белки меч и решительно покачал головой:
— А как бы ты поступила, подружка, если бы догнала ее? Ведь не стала бы ты сражаться с врагом, вооруженным лишь жалкими обломками сабли? Понятное дело, не стала бы. Ты не из тех, кто может спокойно и хладнокровно лишить другого жизни. Даже того, кто заслужил смерть. Так что все вышло к лучшему, верно, Сагакс?
— Верно, дружище. Курда всю жизнь была подлой и трусливой тварью. И умерла она как трусливая тварь, спасаясь бегством. Подумай только, Трисс, неужели ты унизила бы меч Мартина Воителя, вонзив его в эту отвратительную хищницу! К тому же она лишилась оружия. А сражаться с безоружными — дело подлецов, а не отважных воинов. Ты знаешь, что такое настоящая честь. Именно поэтому Мартин избрал тебя своей преемницей.
Трисс сунула корону за пояс.
— Спасибо за добрые слова, Сагакс. Ты прав, мне не стоило марать меч Мартина Воителя подлой кровью Курды. Я согласна, все вышло к лучшему.
Лог-а-Лог одобрительно похлопал белочку по плечу:
— Понятное дело, все к лучшему. А теперь поторопись, Трисс Воительница. Нас ждут товарищи.
Тут к ним, потирая ушибленный лоб, приковылял Скарум.
— Ей-ей, ребята, я смотрю, про меня все забыли. Может, кто возьмет на себя труд развязать задние лапы раненого героя? А то ходить так чертовски неудобно!
Сагакс взмахнул боевым топором и издал грозный клич:
— Еула-ли-а!
Скарум зажмурил глаза, но метко пущенный топор разрубил веревки, стягивающие его задние лапы, не причинив ему ни малейшего вреда. Подобрав обрывки веревки, заяц швырнул их в воду.
— Здорово сделано, Сагакс! — воскликнул он. — Ей-ей, ты едва не отрубил мне лапы, но это сущий пустяк! Да и ты, мисс белка, не слишком вежливо поступила со стариной Скарумом. Ясен пень, перерубая веревку, которой меня прикрутили к дереву, ты могла бы действовать поосторожнее. А то я грохнулся об землю, как мешок с костями. Ладно, все это ерунда. Главное, мы покончили с этими мерзкими бандитами. Я, правда, и сам бы справился. Но пострадали мои усы, моя краса и гордость! Где теперь моя привлекательность?!
Сагакс, не церемонясь, схватил Скарума за ухо.
— А теперь объясни, доблестный болтун, каким ветром тебя занесло в лес? Насколько я помню, тебе было поручено охранять аббатство. Как же ты мог оставить его без защиты и отправиться в лес на прогулку?
Скарум, не ожидавший, что разговор примет подобный оборот, мигом позабыл и о своих подвигах, и о своих ранах.
— Э, дружище, это долгая история, так враз и не расскажешь, — пробормотал он. — Одно скажу — старина Скарум, ясен пень, пал жертвой несправедливости. Обстоятельства вынудили меня сложить с себя командование и отправиться в лес вслед за вами. Как я мог сидеть за толстыми стенами, в компании стариков и детворы, когда мои друзья сражаются!
— Надеюсь, ты не врешь, бывалый воин! — проворчал барсук. — Смотри, если ты набезобразничал в аббатстве, твоим длинным ушам несдобровать!
Косоглазая морда зайца приняла выражение оскорбленного достоинства.
— Ей-ей, не понимаю, о каких безобразиях здесь идет речь. Разве доблестный Скарум заслуживает подобных подозрений? Трисс, подружка, ты всегда отдавала должное моим достоинствам. Надеюсь, ты замолвишь за меня словечко, когда мы вернемся в аббатство. А то аббат и старая перечница Мемм взяли моду помыкать отважным Скарумом. Уж ты расскажи им без утайки, как я в одиночку вступил в бой с тремя вооруженными до зубов хищниками и едва не поплатился жизнью за свою отчаянную храбрость. Такой симпатичной девчонке, как ты, всякий поверит. К тому же и глаза у тебя жутко честные. Только прошу, рассказывай о моих подвигах без всяких прикрас. Всякому известно, что я славлюсь своей скромностью.
Взглянув на лучившегося самодовольством зайца и потрясенного подобным нахальством барсука, Трисс не удержалась от смеха.
— Разумеется, я без прикрас расскажу о твоих подвигах, дружище, — подмигнула она Скаруму. — И все же, боюсь, ты слишком скромен. Неужели ты не хочешь, чтобы я рассказала, как ты прикончил трех гадюк?
Скарум добродушно похлопал по спине командира землероек.
— Ей-ей, это уж слишком! — заявил он. — Мне чужая слава без надобности, своей девать некуда! Гадюк прикончил Лог-а-Лог, мой старый и верный приятель. А то, что я вырвал у них ядовитые зубы и связал их хвосты в узел, это, ясен пень, сущая ерунда. Хотя ты, Трисс, конечно, можешь об этом упомянуть — так, между делом. Сагакс, друг, не надо ни восторгов, ни благодарностей. Тебе, здоровенному и сильному барсуку, жуть до чего идет молчание. Настоящие герои не бывают болтунами, так вот!
Трисс и Лог-а-Лог едва не катались по земле со смеху.
— Вот уж верно сказал, настоящие герои болтунами не бывают! — повторяли они. — Посмотри, Скарум, что ты наделал своим красноречием! Сагакс, похоже, язык проглотил!
Скарум взглянул на упорно хранившего молчание барсука.
— Эй, Сагакс, старина, ты чего надулся, как жаба? — беззаботно осведомился он. — Того и гляди лопнешь! — В следующее мгновение он понял, что чаша терпения барсука переполнилась. — Эй-эй, не трогай меня! — заверещал Скарум. — Лапы прочь от героя, громила ты этакий!
Трисс и Лог-а-Лог, усевшись на песочке, наблюдали, как Сагакс сгреб Скарума в охапку и несколько раз огрел повыше хвоста. Когда барсук ослабил хватку, Скарум отскочил в сторону, обиженно вопя:
— И что за невоспитанность такая! С чего это ты вздумал распускать лапы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Внезапно, взглянув в зеркальную поверхность озера, заяц увидел рядом с собственным отражением ощерившиеся морды Курды, Ворто и Ригган. Более того, Скарум успел разглядеть, что Курда сжимает в лапе саблю. Заяц не стал медлить. Проверять на своей шкуре, насколько остер вражеский клинок, у него не было ни малейшего желания. Недолго думая, он совершил мощный прыжок с шестом в длину и оказался в самой середине озера. Водоем был неглубоким, и вода едва доходила Скаруму до пояса. Повернувшись лицом к врагам, заяц грозно потряс своим оружием.
— Эй вы, невежи! Вижу, в детстве вас не научили правилам хорошего поведения! Ишь что удумали — подкрадываться к отважному зайцу исподтишка и мешать ему пить. Видно, придется мне поучить вас хорошим манерам.
Курда в ответ лишь оскалила длинные желтые зубы и процедила:
— Ворто, взять!
Капитан стражников неуверенно вошел в воду, ощупывая дно копьем. Скарум немедленно пустил в ход свой длинный шест с железным крюком и так двинул Ворто по уху, что у того голова пошла кругом.
— А ты что стоишь как вкопанная! — напустилась Курда на Ригган. — Иди помоги Ворто расправиться с длинноухим нахалом.
Скарум понял, что попал в серьезную переделку. У него было одно преимущество — вода за спиной и возможность к отступлению. Ворто и Ригган тем временем попытались обойти свою добычу с обеих сторон. Копья их были намного короче шеста, которым яростно размахивал молодой заяц. Курда оставалась на берегу, выжидая. Она понимала, что зайцу никак не справиться с двумя столь опасными противниками.
И в самом деле, вскоре Скарум начал выбиваться из сил. Удары его шеста становились все более редкими и слабыми. Решив, что подходящий момент настал, Курда вошла в воду, держа наготове саблю. Заяц, позабыв о крысах, наступавших на него с двух сторон, попытался ударить ее шестом. В ту же секунду Ригган, взмахнув копьем, нанесла Скаруму мощный удар по затылку. Заяц рухнул без сознания. Курда, увидев, что противник повержен, поспешно выбралась на берег — ей не нравилось без причины мочить лапы.
; — Тащите кролика сюда, — распорядилась она. — Надеюсь, ты не прикончила его, Ригган. Иначе все удовольствие испорчено. Он должен сдохнуть медленно, очень медленно.
Голова у Скарума раскалывалась от боли. Приоткрыв глаза, он обнаружил, что земля и небо поменялись местами. Поблизости раздавалось чавканье. Это Ригган пожирала недоспелую грушу. Заметив, что заяц пришел в себя, она подмигнула ему и процедила:
— Очухался, голубчик? Ну, сейчас тебе предстоит хорошая потеха! Ты еще пожалеешь, что я не вышибла тебе все мозги одним ударом.
С трудом повернув шею, Скарум с ужасом обнаружил, что висит в воздухе, крепко связанный и прикрученный веревкой к ветке ольхи. Ригган качнула его, так что перед глазами у зайца все закружилось, и позвала свою повелительницу.
— Ваше высочество! Кролик очухался. Можно приступать.
Курда точила на камне свою саблю. Услышав голос Ригган, она подошла и бросила на пленника взгляд, не предвещавший ничего хорошего. Скарум попытался смягчить вражеские сердца любезностью и решил сменить тактику:
— Рад видеть вас, мэм! Вы прекрасно выглядите! Славный денек сегодня, не правда ли?
Курда рассекла воздух своей отточенной саблей.
— Какая я тебе мэм, чурка длинноухая? — проскрежетала она. — Перед тобой ее величество Курда, королева Рифтгарда. Грозная повелительница хищников, не знающая себе равных во владении саблей!
Скарум попытался растянуть губы в улыбке.
— Ишь ты! — пролепетал он. — Для меня, скромного зайца, ясен пень, большая честь познакомиться со столь высокопоставленной особой. До чего ловко вы размахиваете этой штуковиной, мэм! Бьюсь об заклад, чтобы научиться этому, надо чертовски много упражняться.
Курда поднесла острый кончик сабли к самому носу злополучного зайца.
— Хоть ты и кролик, а угадал верно, — хмыкнула она. — Я чертовски много упражняюсь. Моя сабля без дела не ржавеет. Иногда, правда, ей приходится вместо голов рубить репу. Но, можешь быть уверен, это занятие мне не слишком нравится. Мне больше по душе крошить кости глупых и наглых зверей — таких, как ты, приятель.
Курда вновь взмахнула саблей и на этот раз отсекла у Скарума кончик усов.
— Сначала усы, потом уши, — презрительно сощурив глаза, пообещала она. — А потом, так и быть, выбирай сам, с какой из четырех лап ты хочешь расстаться прежде. Или, может, с хвостом? Времени до вечера много. Успеем позабавиться на славу.
Взглянув на зловещую ухмылку, игравшую на морде Курды, Скарум понял, что она не шутит. Горевшие жестоким огнем взгляды Ворто и Ригган также свидетельствовали о том, что дела пленника плохи. Настало время отбросить все уловки и ухищрения.
— Мне наплевать на твои угрозы, облезлая недокрашенная уродина! — бросил он своей мучительнице. — Ты можешь меня убить. Но, ясен пень, настанет день, когда мы встретимся у ворот Темного Леса! И тогда я уже не буду таким беспомощным и беззащитным!
Решив покинуть этот мир как положено отважному бойцу, Скарум собрал все свои силы, и в воздухе разнесся воинственный клич Саламандастрона:
— Еула-ли-а! Кровь и уксус! Ко мне, ребята! Еулали-а!
Курда уже взмахнула саблей, чтобы пресечь этот оглушительный вопль, когда за деревьями прогремел ответ. Новоявленная королева сразу же поняла, что это вовсе не эхо.
— Еула-ли-а! Мы идем к тебе на помощь! Еула-ли-а!
Вырвавшись из чащи, словно вихрь, Сагакс, размахивая своим боевым топором, бросился к хорьку и двум крысам. За ним едва поспевали запыхавшиеся Трисс и Лог-а-Лог.
— Эй вы, остановите их! Покажите, на что способны! — завизжала Курда, обращаясь к своим приспешникам.
Позабыв о Скаруме, она повернулась к нему спиной. Ему тем временем удалось высвободить одну лапу. Качнувшись, он схватил Курду за шиворот и приподнял над землей. Ригган бросилась наутек, но копье, метко брошенное Лог-а-Логом, пригвоздило ее к земле. Трисс подлетела к Курде, вопя что есть мочи:
— С принцессой я разберусь сама!
Переломив копье Ворто с такой легкостью, точно это была хворостина, Сагакс загнал капитана крыс-стражников в воду. Сокрушительный удар боевого топора положил конец низкой и подлой жизни Ворто.
Курда, которую Скарум по-прежнему держал за шиворот, извивалась в воздухе, словно змея. Трисс в несколько скачков преодолела разделявшее их расстояние. Остро отточенным мечом она рассекла веревку, которой Скарум был прикручен к дереву. Заяц и принцесса хищников рухнули на землю, образовав подобие кучи-малы. От неожиданности Курда выпустила пресловутую саблю. Потянувшись за ней, она увидала, что лапа белки прижимает клинок к земле. Скарум тем временем окончательно освободился от веревок и вскочил, готовый к бою.
Трисс приблизилась к Курде и подтолкнула к ней саблю. Голос белки дрожал от гнева, когда она обратилась к своему заклятому врагу.
— Узнаете меня, ваше высочество? — спросила она. — Я обычно подбрасывала репу, когда вы упражнялись со своей саблей. Да, я — та самая белка-рабыня, что сумела убежать да еще и прихватить один из ваших кораблей. В погоне за мной вы преодолели моря и леса. И вот я перед вами. Поднимите свою саблю, и сойдемся в честном бою!
Впервые за всю свою жизнь Курда столкнулась с вооруженным противником, бросившим ей вызов. Раньше она куражилась исключительно над безоружными и беспомощными. А на случай всяких непредвиденных обстоятельств ее окружали верные стражники. Теперь, когда принцесса увидела направленный на нее грозный меч, по спине у нее пробежал холодок ужаса. Дрожащими лапами Курда подняла с земли саблю. Трисс сделала первый выпад, и меч Мартина Воителя, сверкнув в воздухе, заставил врага податься назад.
— Да будет тебе известно, моего отца звали Рокк Аррем, и он был величайшим оружейником Северных Земель, — прогремел голос белки. — Представители твоей семьи боялись его, и поэтому они умертвили его отравленными стрелами. А ты, низкая и трусливая тварь, убила Друфо, слабого и беззащитного старика. Я видела это собственными глазами. Но теперь перед тобой не репка и не безоружный старик! Покажи, на что ты способна, принцесса хищников!
Трисс опустила меч, и Курда, замахнувшись саблей, попыталась ударить белку по голове. Но клинок Мартина Воителя рассек воздух с быстротой молнии и вышиб оружие из лап Курды. Трисс сделала шаг назад.
— Подними свою саблю! — распорядилась она. — Или это не сабля, а овощерезка? Тебе бы не принцессой быть, а стряпухой! Работала бы на кухне, рубила репку и капусту!
Содрогаясь всем телом, Курда вцепилась в свое оружие. На этот раз Трисс позволила ей замахнуться дважды, а потом вновь выбила саблю сокрушительным ударом сверкающего меча.
— Смотреть на нашу Трисс одно удовольствие! — восхищенно пробормотал Лог-а-Лог, стоявший рядом с Сагаксом. — Ни в жизнь бы не поверил, что девчонка способна так лихо управляться с мечом.
Чувствуя, что со столь грозным противником ей не совладать, Курда отчаянно сжала рукоятку сабли. Трисс шлепнула принцессу хищников по брюху, и Курда, внезапно ставшая неповоротливой и неуклюжей, чуть не повалилась кверху лапами.
— Я не разрешала тебе брать саблю! — усмехнулась Трисс. — Жди приказа, принцесса! И скажи, каково тебе сейчас? Нравится, когда с тобой обращаются как с рабыней?
Презрительно повернувшись к Курде спиной, белка пошла прочь. Злость, охватившая принцессу, пересилила страх. Размахивая саблей, она бросилась вслед за Трисс с явным намерением ударить белку по беззащитной спине. Но Трисс, разгадав ее коварный план, резко отскочила в сторону, и острие сабли вонзилось в землю. Повернувшись, Трисс со всей силы нанесла по сабле удар своим клинком. То была прочная сабля, но с мечом Мартина Воителя она не шла ни в какое сравнение. С жалобным звоном оружие принцессы Рифтгарда разлетелось на две части.
Ошарашенная Курда с недоумением уставилась на бесполезные обломки. Сообразив, что бой проигран, она попыталась спастись бегством. Вслед ей летел насмешливый голос Трисс:
— Беги, беги, принцесса! Перед смертью растряси жирок! Все равно тебе от меня не спрятаться. Я тебя из-под земли достану!
На бегу Курда повернула голову и увидела, что Трисс несется за ней по пятам. Оглянувшись, принцесса Рифтгарда совершила роковую ошибку. Не заметив выступающего из земли толстого древесного корня, она споткнулась об него, полетела кувырком и растянулась на берегу озера. Когда Трисс подбежала к ней, Курда лежала недвижно, не подавая никаких признаков жизни. В лапах она по-прежнему сжимала обломок сабли. Вглядевшись, Трисс увидела, что острый кусок металла вонзился Курде в грудь. Пустые остекленевшие глаза принцессы уставились в пространство.
Сагакс поднял с земли корону Саренго и протянул ее Трисс.
— Думаю, теперь эта штука по праву принадлежит тебе.
Но белочка, не отрываясь, смотрела на мертвую Курду. Глаза ее застилали слезы разочарования.
— Она обманула меня, — прошептала Трисс. — Лишила возможности отомстить.
Лог-а-Лог подошел к белке и осторожно взял у нее меч.
— Нет, Трисс, ты отомстила. Ты победила ее в честном бою, смелая ты девчонка!
Сжав лапу землеройки, Трисс встала с земли.
— Но она убила себя сама, случайно, — возразила она. Командир Гуосима водрузил на плечо белки меч и решительно покачал головой:
— А как бы ты поступила, подружка, если бы догнала ее? Ведь не стала бы ты сражаться с врагом, вооруженным лишь жалкими обломками сабли? Понятное дело, не стала бы. Ты не из тех, кто может спокойно и хладнокровно лишить другого жизни. Даже того, кто заслужил смерть. Так что все вышло к лучшему, верно, Сагакс?
— Верно, дружище. Курда всю жизнь была подлой и трусливой тварью. И умерла она как трусливая тварь, спасаясь бегством. Подумай только, Трисс, неужели ты унизила бы меч Мартина Воителя, вонзив его в эту отвратительную хищницу! К тому же она лишилась оружия. А сражаться с безоружными — дело подлецов, а не отважных воинов. Ты знаешь, что такое настоящая честь. Именно поэтому Мартин избрал тебя своей преемницей.
Трисс сунула корону за пояс.
— Спасибо за добрые слова, Сагакс. Ты прав, мне не стоило марать меч Мартина Воителя подлой кровью Курды. Я согласна, все вышло к лучшему.
Лог-а-Лог одобрительно похлопал белочку по плечу:
— Понятное дело, все к лучшему. А теперь поторопись, Трисс Воительница. Нас ждут товарищи.
Тут к ним, потирая ушибленный лоб, приковылял Скарум.
— Ей-ей, ребята, я смотрю, про меня все забыли. Может, кто возьмет на себя труд развязать задние лапы раненого героя? А то ходить так чертовски неудобно!
Сагакс взмахнул боевым топором и издал грозный клич:
— Еула-ли-а!
Скарум зажмурил глаза, но метко пущенный топор разрубил веревки, стягивающие его задние лапы, не причинив ему ни малейшего вреда. Подобрав обрывки веревки, заяц швырнул их в воду.
— Здорово сделано, Сагакс! — воскликнул он. — Ей-ей, ты едва не отрубил мне лапы, но это сущий пустяк! Да и ты, мисс белка, не слишком вежливо поступила со стариной Скарумом. Ясен пень, перерубая веревку, которой меня прикрутили к дереву, ты могла бы действовать поосторожнее. А то я грохнулся об землю, как мешок с костями. Ладно, все это ерунда. Главное, мы покончили с этими мерзкими бандитами. Я, правда, и сам бы справился. Но пострадали мои усы, моя краса и гордость! Где теперь моя привлекательность?!
Сагакс, не церемонясь, схватил Скарума за ухо.
— А теперь объясни, доблестный болтун, каким ветром тебя занесло в лес? Насколько я помню, тебе было поручено охранять аббатство. Как же ты мог оставить его без защиты и отправиться в лес на прогулку?
Скарум, не ожидавший, что разговор примет подобный оборот, мигом позабыл и о своих подвигах, и о своих ранах.
— Э, дружище, это долгая история, так враз и не расскажешь, — пробормотал он. — Одно скажу — старина Скарум, ясен пень, пал жертвой несправедливости. Обстоятельства вынудили меня сложить с себя командование и отправиться в лес вслед за вами. Как я мог сидеть за толстыми стенами, в компании стариков и детворы, когда мои друзья сражаются!
— Надеюсь, ты не врешь, бывалый воин! — проворчал барсук. — Смотри, если ты набезобразничал в аббатстве, твоим длинным ушам несдобровать!
Косоглазая морда зайца приняла выражение оскорбленного достоинства.
— Ей-ей, не понимаю, о каких безобразиях здесь идет речь. Разве доблестный Скарум заслуживает подобных подозрений? Трисс, подружка, ты всегда отдавала должное моим достоинствам. Надеюсь, ты замолвишь за меня словечко, когда мы вернемся в аббатство. А то аббат и старая перечница Мемм взяли моду помыкать отважным Скарумом. Уж ты расскажи им без утайки, как я в одиночку вступил в бой с тремя вооруженными до зубов хищниками и едва не поплатился жизнью за свою отчаянную храбрость. Такой симпатичной девчонке, как ты, всякий поверит. К тому же и глаза у тебя жутко честные. Только прошу, рассказывай о моих подвигах без всяких прикрас. Всякому известно, что я славлюсь своей скромностью.
Взглянув на лучившегося самодовольством зайца и потрясенного подобным нахальством барсука, Трисс не удержалась от смеха.
— Разумеется, я без прикрас расскажу о твоих подвигах, дружище, — подмигнула она Скаруму. — И все же, боюсь, ты слишком скромен. Неужели ты не хочешь, чтобы я рассказала, как ты прикончил трех гадюк?
Скарум добродушно похлопал по спине командира землероек.
— Ей-ей, это уж слишком! — заявил он. — Мне чужая слава без надобности, своей девать некуда! Гадюк прикончил Лог-а-Лог, мой старый и верный приятель. А то, что я вырвал у них ядовитые зубы и связал их хвосты в узел, это, ясен пень, сущая ерунда. Хотя ты, Трисс, конечно, можешь об этом упомянуть — так, между делом. Сагакс, друг, не надо ни восторгов, ни благодарностей. Тебе, здоровенному и сильному барсуку, жуть до чего идет молчание. Настоящие герои не бывают болтунами, так вот!
Трисс и Лог-а-Лог едва не катались по земле со смеху.
— Вот уж верно сказал, настоящие герои болтунами не бывают! — повторяли они. — Посмотри, Скарум, что ты наделал своим красноречием! Сагакс, похоже, язык проглотил!
Скарум взглянул на упорно хранившего молчание барсука.
— Эй, Сагакс, старина, ты чего надулся, как жаба? — беззаботно осведомился он. — Того и гляди лопнешь! — В следующее мгновение он понял, что чаша терпения барсука переполнилась. — Эй-эй, не трогай меня! — заверещал Скарум. — Лапы прочь от героя, громила ты этакий!
Трисс и Лог-а-Лог, усевшись на песочке, наблюдали, как Сагакс сгреб Скарума в охапку и несколько раз огрел повыше хвоста. Когда барсук ослабил хватку, Скарум отскочил в сторону, обиженно вопя:
— И что за невоспитанность такая! С чего это ты вздумал распускать лапы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31