Он отгородился от
призрака рукой, чтобы не видеть переменчивых глаз, и в ужасе оттолкнул
его.
И остался стоять на горе один, окутанный мелодией...
ИНТЕРЛОГ
Любовь построила дворец
На гнили и дерьме.
Вильям Батлер Йетс, "Разговор
Безумной Дженни с епископом"
Это не наш народ.
Вселенная в его понимании была чиста:
Яркие незапятнанные солнца отметали кружившуюся пыль,
Вечно скапливались туманности - пока одна из них
не лишалась милости.
Наша галактика больна:
Она гниет с ядра, разлагается на части, гноится
с отвратительным зловоньем,
Пораженная предельным ужасом:
Жизнью.
Из этого болота поднимается небывалая пародия на разум,
Посвящающий себя великому мору порядка,
Заражающий каждую частицу.
У него несколько личин, но нас интересует ближайшая:
Человек.
Это не наш народ.
Враг - человек.
Это зло должно быть вычеркнуто, галактика стерилизована.
Да не останется ни следа грязи.
Однако недуг зашел далеко;
У инфекции больше возможностей, чем у нас.
Преждевременность означает провал.
Мы управляем собственными изменениями: мы умны и искусны.
Мы набираем агентов человеческого рока из их же рядов.
Мы отбираем индивидуума и приручаем его, чтобы он
соответствовал нашей цели.
Это существо душевно нездорово
(Как говорит его культура),
Оно идеально:
Атон.
Атон мечтает о союзе.
Атон желает объять красоту.
Атон стремится убить зло...
Атон, Атон, дитя заблужденья,
"Честность и подлость друг другу сродни".
Сила твоя вырастает из зла.
Посмотри на свои испражненья;
Обмажь лицо истиной,
Забудь притязанья;
Вернись.
Ибо это не твой народ...
А мы не их бог.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. МИНЬОН
$ 401
ДЕСЯТЬ
Было светло, ослепительно светло, даже в густой тени. Атон забыл, как
много естественного света расточалось на открытом воздухе. Запах воли был
повсюду - сочный и возбуждающий. Был день, и было тепло - не суховей
пещер, а свежий душистый ветер.
Свобода! Кошмар теперь позади, его долгое осуждение закончилось.
Безумное зло пещер растворялось в прошлом, оставив лишь того Атона,
который завоевал свободу, - Атона очищенного, Атона непорочного.
Здесь были деревья, и травы, и голая почва. Человек, покоривший Хтон
и не сошедший с ума, упал на колени не в благодарственной молитве, но для
того, чтобы физически дотронуться до вновь явленного чуда. Его бледные
пальцы зарылись в мягкую землю, наслаждение пробежало вверх по рукам; он
поднес горсть ко рту, чтобы на вкус ощутить зелень и прелые листья.
"В природе нет грязи, - подумал он. - И нет ужаса, кроме того, что
берет начало в человеческой душе".
Он катался по земле, обуреваемый радостью узнавания. Он знал эту
планету - словно не было мрачной интерлюдии между его убийством любви
Кокены и теперешним чудом, словно не было в промежутке Хтона как расплаты
за преступление.
"Я любил тебя, милая ракушка. Но это была моя вторая любовь - слабее
первой. И вот так я тебя освободил".
После полудня какой-то шум вывел его из задумчивости. А выбрался он
утром. Его внимание сфокусировалось: звук был результатом действия
древнего стрелкового механизма... Выстрел. Мальчиком он его слышал -
кто-то... охотился.
Многообещающие ассоциации. Человек, у которого были столь древние
вкусы, мог позволить себе и личный корабль. Похоже, он был эксцентриком,
нелюдимым одиночкой.
Но если это частный охотничий заповедник, как теперь ему казалось,
Атона подстерегала прямая опасность. Здесь могли содержаться
многочисленные экзотические хищники. Он сглупил, забыв о бдительности лишь
потому, что освободился.
Лучше всего немедленно захватить охотника и взять его корабль. Это
решило бы вопрос передвижения, поскольку ему надо покинуть планету, скрыв
свою личность от местных властей.
Двигаясь как можно тише, Атон направился к источнику звука. Он привык
к каменному полу пещер, и его ноги после вечно сумеречных переходов стали
грубы и нечувствительны. Хрупкие прутики громогласно трещали, будто
защищаясь каким-то волшебным способом. Наверняка его приближение было
слышно за километр!
Он решил сам дождаться человека, надеясь, что блуждания приведут того
в пределы досягаемости. Какой досягаемости? У Атона не было оружия, а
случай вряд ли подвел бы незнакомца на расстояние вытянутой руки. Атон все
еще мыслил по-пещерному.
Он принялся тихонько нащупывать камешки и собирать их в кучку возле
ног. Он стоял за тонкий красноватым деревом, слишком тонким, чтобы скрыть
человека, но удобным для броска из-за него. Стреляли всего один раз -
вероятно, для тренировки или по ошибке. Возможно, стрелок нервничал.
Хорошо.
Атон швырнул самый большой камень из кучки по высокой дуге, так чтобы
тот не задел при взлете ветвей. Камень шумно упал метрах в пятидесяти от
его дерева, в стороне от охотника. Исследуя это явление, человек должен
пройти рядом с Атоном. Первый бросок должен быть как можно более точным:
метательное оружие, соответствующим образом использованное, так же
смертоносно, как нож.
Приближаясь, намеченная жертва что-то фальшиво насвистывала. Неужели
глупец ожидает, что сумеет таким образом выследить зверя? Нет никакого
смысла обсуждать что-либо с подобным идиотом. Лучше просто убить его и по
следам найти корабль. Атон мог управлять любой стандартной моделью.
Свист становился все громче. Атон поднял руку, поудобнее зажав в
кулаке камень. Раскрыться придется мгновенно: слишком опасно целиться лишь
на звук.
Свист прекратился.
- Должен вам доложить, - произнес скрипучий голос, - что моя
старомодная винтовка снабжена старомодным теплоулавливателем. Если у вас
хватит ума, действуйте сообразно услышанному.
Дерево кое-как прикрыло бы Атона. Охотник не посмеет подойти слишком
близко и вряд ли чего-нибудь добьется, ходя вокруг. Но и Атон уже не
надеялся взять над ним верх, поскольку потерял преимущество неожиданности.
Придется вступить в переговоры.
- Ума хватит, - отозвался он. - Перемирие.
- Я буду держать ружье наготове, - согласился голос, - столько,
сколько, на мой взгляд, будет нужно. Впрочем, я не очень меткий стрелок -
скорее угожу в живот, чем в сердце.
Предупреждение было достаточно ясным: человек выстрелит, чтобы
искалечить его, а не убить.
Атон принял предупреждение и прежде, чем выйти из-за дерева, выбросил
камень. У него не было желания испытывать точность "не очень меткого"
стрелка, который оказался не так глуп, как ожидалось.
Охотник оказался низеньким щуплым человеком средних лет. Маленькие,
очень ясные глаза выделялись на морщинистом желтоватом лице. Руки тоже
желтые, кожа обтягивает сухожилия, ногти - неровные и длинные. Но винтовку
эти руки держат наизготовку, и она своим черным дулом вперилась Атону
прямо в живот. Этого человека никак нельзя было отнести к изнеженным
любителям.
Охотник тоже приглядывался к Атону.
- Когда возвращаешься к природе, естественно, выходишь в чем мать
родила, - сказал он наконец.
Атон внезапно вспомнил: снаружи все _о_д_е_в_а_ю_т_с_я_, а он после
пещер был наг. Волосы у него грязные, длинные, борода с запутавшимися
травинками достигала груди. Кожа мертвецки бледная, за исключением тех
мест, куда въелась пыль.
- У вас вид беглеца, - продолжил человек. - Я хочу знать, почему вам
не пришло на ум честно вступить в переговоры, вместо глупейшей попытки
подкараулить вооруженного человека. Вероятно, я должен немедленно принести
вас в жертву, прежде чем вы воспользуетесь своим шансом.
Человек играл со своей добычей. Он не мог подозревать об истинном
положении Атона, так как снаружи никто не знал о местонахождении тюрьмы.
Никто, кроме самого Атона. Если бы человек заподозрил это, он тотчас бы
его застрелил.
Или еще застрелит? Он наблюдал за Атоном, поглаживая пугающе цепкими
пальцами полированный приклад винтовки. Подозревает ли он, что у Хтона
здесь выход? Или же знает природу невинной пещеры, ведущей во внутренности
планеты, но нуждается в высшем доказательстве... доказательстве, которое
убило бы его задолго до того, как он смог вернуться на поверхность? А что
если он ищет сейчас не заповедных зверей, но одно-единственное существо,
которое поведало бы ему тайну невообразимого богатства и безопасно провело
бы в Хтон?
С каким бесконечным спокойствием прочесывал он этот лес из года в
год, разыскивая... Атона?
Такому человеку надлежит умереть.
- Как вижу, вы понимаете, - сказал охотник. - Вы пойдете со мной в
пещеру и докажете свое происхождение оттуда... или умрете. Необходимо ли
доказывать мою способность заставить вас действовать?
- У вас нет такой способности, - заявил Атон, не стремясь отрицать
то, что человек, похоже, знал. - Вы не доверяете мне и будете в моей
власти... там.
Человек улыбнулся так, что даже Атон похолодел.
- Вы недостаточно хорошо меня знаете.
Лишь однажды Атон проигрывал в единоборстве и почти не знал страха,
но сейчас он боялся этого человека. Он поднес руку ко рту и выплюнул
гранат.
Глаза другого понимающе сузились.
- Я мог бы пересмотреть свои слова перед лицом вашего довода. Еще
есть?
Атон кивнул.
- Спрятаны в лесу?
Кивок.
- Ваши камни могут, в конце концов, привести меня в уныние, поскольку
за ними я и пришел. Вы знаете, что такое кодовый корабль?
Атон знал. Никто не мог управлять кодовым кораблем, кроме
зарегистрированного владельца. Все механизмы автоматически блокировались,
если их включал чужак, не знавший кода. Такой корабль ему не заполучить.
- Мне нужно больше, чем несколько гранатов, которые вы смогли
вынести, - сказал человек. - Мне нужны _р_у_д_н_и_к_и_. В данный момент
мне достаточно доказательства, что вы можете провести меня к ним. Вы его
дали. Мы с вами будем соучастниками... со временем весьма богатыми.
- Как мне вас называть, соучастник? - спросил Атон.
Маленький корабль плыл по космосу, туманный шарик планеты Хтона
медленно уменьшался позади. Видя его на экране, Атон вспомнил о мнимом
несоответствии разгона до второй космической скорости и торможения до
галактической нормы уже вне поля тяготения планеты. Но это было необходимо
для перехода к $-приводу. Три часа назад они двигались со скоростью
километр в час относительно нормального движения этой части галактики, и,
казалось, падали на независимо от них вращавшуюся планету. Теперь скорость
была в тысячу раз больше, а вскоре они перегонят все достижимое
посредством химических реакций. $-привод, конечно же, нельзя использовать
на поверхности планеты, поскольку начальная траектория была бы в этом
случае сильно искажена.
Глаза человека затуманились от вопроса Атона, выдавая поляризованные
контактные линзы.
- Именно так, - сказал он.
- "Соучастник"? Как вам угодно. Меня зовут Атон Пятый. Вы должны
понять, что никакая сила не может вернуть меня в Хтон, пока я не закончу
свои дела снаружи. Докажите, что способны помочь мне в этом, прежде чем
доверите сотрудничество в ваших затеях. - "Каким напыщенным молокососом я
ему кажусь... Но на принцип взаимного недоверия полагаться нельзя", -
подумал он.
- Понял. Когда вы узнаете, что я предлагаю, вы с охотой
присоединитесь ко мне. Время пока терпит, и я к вашим услугам.
Но мрачная тайна человека оставалась Атона не интересовали богатства
Хтона, и у него не было намерения туда возвращаться, но он не мог
рисковать убить или бросить Соучастника, пока не узнал больше о
способностях этого человека. Дело следовало вести, не причиняя друг другу
вреда.
- Я куплю у вас одну планету, - сказал Атон, имея в виду, что выложит
еще один гранат за информацию о ее местоположении и за перелет туда.
Соучастник полез за Каталогом Сектора, по величине и оформлению с
потерянную Атонову ДЗЛ.
- Он охватывает большую часть человеческого сектора - около двух
миллионов звезд. Я никогда не прошу платы за общедоступную информацию.
Атон взял книгу, но не раскрыл ее.
- Я не могу воспользоваться каталогом.
- Вы не знаете Галактических Координат? Я думал, вы - космогард. Эта
система - до-$, на много столетий старше. Но существуют же карты.
- Я знаю эту систему. Но вряд ли планета, которая мне нужна, туда
занесена.
- Конечно, нет. Это каталог звезд. Вам придется использовать
подсекторные эфемериды для орбит планет. Но зачем беспокоиться? Вам
выдадут информацию, когда вы войдете в систему.
- Это запретная планета, - угрюмо сказал Атон.
Соучастник опять посмотрел на него, и, когда сместились линзы, зрачки
мгновенно обесцветились.
- Действительно, проблема. Знаете, куда надо лететь в первую очередь?
Атон знал.
ОДИННАДЦАТЬ
Земля: дом человечества и его легенд на протяжении времени в десять с
лишним тысяч раз больше времени пребывания этого рода в космическом
пространстве; планета, каждый звездный год посылавшая в космос сто
миллионов человек и население которой при этом не уменьшалось - пока
катастрофа озноба не наложила de facto карантин на материнский мир. Один
месяц - и стерто сорок процентов всех жителей, необходимо применять
термоядерные бомбы, чтобы кремировать горы трупов. Но даже после этого на
Земле остается население большее, чем во всей остальной империи вместе
взятой, и по-прежнему ее суша, моря и атмосфера набиты скоплениями живой
плоти.
Даже ознобу не решить проблемы перенаселения.
Но у Земли - власть. Она - непреложная царица миллиардов кубических
парсеков космического пространства: не за счет военной, экономической или
нравственной мощи, но за счет превосходства знания. Здесь имелась
информация, находившаяся за пределами обычного воображения, - настолько
подробная и обширная, что одно ее хранение и каталогизация занимали силы
небольшого континента. Здесь находилась Библиотека Сектора.
Немыслимый комплекс представлял собой систему компьютеров, выдававших
любую известную информацию любому человеку за долю секунды. Достаточно
войти в кабинку и высказать свое желание.
Если эта информация не была под запретом.
Но существовали еще "стеллажи" - всеобъемлющие тома печатной
документации, интересовавшие едва ли одного из тысячи и сохранявшиеся в
силу древней привычки, несмотря на возраставшее противодействие.
Когда-нибудь прирост численности населения уничтожит этот чудовищный
пережиток. Пока же он сохранялся. Преданные старожилы содержали архивы в
праздном совершенстве, и интерес служил единственным критерием допуска к
ним. Земля, в конце концов, была свободной и поддерживала право каждой
личности на тягу к знаниям и открытиям настолько, насколько могли
позволить человеческая решительность и изобретательность. Информация
находилась там в полном объеме, только найти нужную было непросто. Само
неудобство стеллажей создавало некоторое преимущество: архивы были слишком
громоздки, чтобы изымать засекреченную информацию выборочно. Изъять ее всю
было практически невозможно.
Стеллажи занимали кубические километры пространства. Никогда Атон не
встречался с помещениями таких размеров: двести рядов длинных низких
коридоров, каждый от пола до потолка заполнен с обеих сторон толстыми
томами, каждый тянулся так далеко, что стены, казалось, сходятся. На
равных расстояниях полки прерывались, создавая дополнительные проходы и
выделяя участки, стаккато длин которых также вдавливалось в бесконечно
удаленную точку. Атон представил себе, что можно увидеть тягучий изгиб
планеты на уровне пола и что в действительности коридоры ограничивает
горизонт.
"Сам Хтон утрачивает новизну после этих коридоров. Склонятся ли
когда-нибудь творения природы, - подумал он, - перед творениями человека?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
призрака рукой, чтобы не видеть переменчивых глаз, и в ужасе оттолкнул
его.
И остался стоять на горе один, окутанный мелодией...
ИНТЕРЛОГ
Любовь построила дворец
На гнили и дерьме.
Вильям Батлер Йетс, "Разговор
Безумной Дженни с епископом"
Это не наш народ.
Вселенная в его понимании была чиста:
Яркие незапятнанные солнца отметали кружившуюся пыль,
Вечно скапливались туманности - пока одна из них
не лишалась милости.
Наша галактика больна:
Она гниет с ядра, разлагается на части, гноится
с отвратительным зловоньем,
Пораженная предельным ужасом:
Жизнью.
Из этого болота поднимается небывалая пародия на разум,
Посвящающий себя великому мору порядка,
Заражающий каждую частицу.
У него несколько личин, но нас интересует ближайшая:
Человек.
Это не наш народ.
Враг - человек.
Это зло должно быть вычеркнуто, галактика стерилизована.
Да не останется ни следа грязи.
Однако недуг зашел далеко;
У инфекции больше возможностей, чем у нас.
Преждевременность означает провал.
Мы управляем собственными изменениями: мы умны и искусны.
Мы набираем агентов человеческого рока из их же рядов.
Мы отбираем индивидуума и приручаем его, чтобы он
соответствовал нашей цели.
Это существо душевно нездорово
(Как говорит его культура),
Оно идеально:
Атон.
Атон мечтает о союзе.
Атон желает объять красоту.
Атон стремится убить зло...
Атон, Атон, дитя заблужденья,
"Честность и подлость друг другу сродни".
Сила твоя вырастает из зла.
Посмотри на свои испражненья;
Обмажь лицо истиной,
Забудь притязанья;
Вернись.
Ибо это не твой народ...
А мы не их бог.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. МИНЬОН
$ 401
ДЕСЯТЬ
Было светло, ослепительно светло, даже в густой тени. Атон забыл, как
много естественного света расточалось на открытом воздухе. Запах воли был
повсюду - сочный и возбуждающий. Был день, и было тепло - не суховей
пещер, а свежий душистый ветер.
Свобода! Кошмар теперь позади, его долгое осуждение закончилось.
Безумное зло пещер растворялось в прошлом, оставив лишь того Атона,
который завоевал свободу, - Атона очищенного, Атона непорочного.
Здесь были деревья, и травы, и голая почва. Человек, покоривший Хтон
и не сошедший с ума, упал на колени не в благодарственной молитве, но для
того, чтобы физически дотронуться до вновь явленного чуда. Его бледные
пальцы зарылись в мягкую землю, наслаждение пробежало вверх по рукам; он
поднес горсть ко рту, чтобы на вкус ощутить зелень и прелые листья.
"В природе нет грязи, - подумал он. - И нет ужаса, кроме того, что
берет начало в человеческой душе".
Он катался по земле, обуреваемый радостью узнавания. Он знал эту
планету - словно не было мрачной интерлюдии между его убийством любви
Кокены и теперешним чудом, словно не было в промежутке Хтона как расплаты
за преступление.
"Я любил тебя, милая ракушка. Но это была моя вторая любовь - слабее
первой. И вот так я тебя освободил".
После полудня какой-то шум вывел его из задумчивости. А выбрался он
утром. Его внимание сфокусировалось: звук был результатом действия
древнего стрелкового механизма... Выстрел. Мальчиком он его слышал -
кто-то... охотился.
Многообещающие ассоциации. Человек, у которого были столь древние
вкусы, мог позволить себе и личный корабль. Похоже, он был эксцентриком,
нелюдимым одиночкой.
Но если это частный охотничий заповедник, как теперь ему казалось,
Атона подстерегала прямая опасность. Здесь могли содержаться
многочисленные экзотические хищники. Он сглупил, забыв о бдительности лишь
потому, что освободился.
Лучше всего немедленно захватить охотника и взять его корабль. Это
решило бы вопрос передвижения, поскольку ему надо покинуть планету, скрыв
свою личность от местных властей.
Двигаясь как можно тише, Атон направился к источнику звука. Он привык
к каменному полу пещер, и его ноги после вечно сумеречных переходов стали
грубы и нечувствительны. Хрупкие прутики громогласно трещали, будто
защищаясь каким-то волшебным способом. Наверняка его приближение было
слышно за километр!
Он решил сам дождаться человека, надеясь, что блуждания приведут того
в пределы досягаемости. Какой досягаемости? У Атона не было оружия, а
случай вряд ли подвел бы незнакомца на расстояние вытянутой руки. Атон все
еще мыслил по-пещерному.
Он принялся тихонько нащупывать камешки и собирать их в кучку возле
ног. Он стоял за тонкий красноватым деревом, слишком тонким, чтобы скрыть
человека, но удобным для броска из-за него. Стреляли всего один раз -
вероятно, для тренировки или по ошибке. Возможно, стрелок нервничал.
Хорошо.
Атон швырнул самый большой камень из кучки по высокой дуге, так чтобы
тот не задел при взлете ветвей. Камень шумно упал метрах в пятидесяти от
его дерева, в стороне от охотника. Исследуя это явление, человек должен
пройти рядом с Атоном. Первый бросок должен быть как можно более точным:
метательное оружие, соответствующим образом использованное, так же
смертоносно, как нож.
Приближаясь, намеченная жертва что-то фальшиво насвистывала. Неужели
глупец ожидает, что сумеет таким образом выследить зверя? Нет никакого
смысла обсуждать что-либо с подобным идиотом. Лучше просто убить его и по
следам найти корабль. Атон мог управлять любой стандартной моделью.
Свист становился все громче. Атон поднял руку, поудобнее зажав в
кулаке камень. Раскрыться придется мгновенно: слишком опасно целиться лишь
на звук.
Свист прекратился.
- Должен вам доложить, - произнес скрипучий голос, - что моя
старомодная винтовка снабжена старомодным теплоулавливателем. Если у вас
хватит ума, действуйте сообразно услышанному.
Дерево кое-как прикрыло бы Атона. Охотник не посмеет подойти слишком
близко и вряд ли чего-нибудь добьется, ходя вокруг. Но и Атон уже не
надеялся взять над ним верх, поскольку потерял преимущество неожиданности.
Придется вступить в переговоры.
- Ума хватит, - отозвался он. - Перемирие.
- Я буду держать ружье наготове, - согласился голос, - столько,
сколько, на мой взгляд, будет нужно. Впрочем, я не очень меткий стрелок -
скорее угожу в живот, чем в сердце.
Предупреждение было достаточно ясным: человек выстрелит, чтобы
искалечить его, а не убить.
Атон принял предупреждение и прежде, чем выйти из-за дерева, выбросил
камень. У него не было желания испытывать точность "не очень меткого"
стрелка, который оказался не так глуп, как ожидалось.
Охотник оказался низеньким щуплым человеком средних лет. Маленькие,
очень ясные глаза выделялись на морщинистом желтоватом лице. Руки тоже
желтые, кожа обтягивает сухожилия, ногти - неровные и длинные. Но винтовку
эти руки держат наизготовку, и она своим черным дулом вперилась Атону
прямо в живот. Этого человека никак нельзя было отнести к изнеженным
любителям.
Охотник тоже приглядывался к Атону.
- Когда возвращаешься к природе, естественно, выходишь в чем мать
родила, - сказал он наконец.
Атон внезапно вспомнил: снаружи все _о_д_е_в_а_ю_т_с_я_, а он после
пещер был наг. Волосы у него грязные, длинные, борода с запутавшимися
травинками достигала груди. Кожа мертвецки бледная, за исключением тех
мест, куда въелась пыль.
- У вас вид беглеца, - продолжил человек. - Я хочу знать, почему вам
не пришло на ум честно вступить в переговоры, вместо глупейшей попытки
подкараулить вооруженного человека. Вероятно, я должен немедленно принести
вас в жертву, прежде чем вы воспользуетесь своим шансом.
Человек играл со своей добычей. Он не мог подозревать об истинном
положении Атона, так как снаружи никто не знал о местонахождении тюрьмы.
Никто, кроме самого Атона. Если бы человек заподозрил это, он тотчас бы
его застрелил.
Или еще застрелит? Он наблюдал за Атоном, поглаживая пугающе цепкими
пальцами полированный приклад винтовки. Подозревает ли он, что у Хтона
здесь выход? Или же знает природу невинной пещеры, ведущей во внутренности
планеты, но нуждается в высшем доказательстве... доказательстве, которое
убило бы его задолго до того, как он смог вернуться на поверхность? А что
если он ищет сейчас не заповедных зверей, но одно-единственное существо,
которое поведало бы ему тайну невообразимого богатства и безопасно провело
бы в Хтон?
С каким бесконечным спокойствием прочесывал он этот лес из года в
год, разыскивая... Атона?
Такому человеку надлежит умереть.
- Как вижу, вы понимаете, - сказал охотник. - Вы пойдете со мной в
пещеру и докажете свое происхождение оттуда... или умрете. Необходимо ли
доказывать мою способность заставить вас действовать?
- У вас нет такой способности, - заявил Атон, не стремясь отрицать
то, что человек, похоже, знал. - Вы не доверяете мне и будете в моей
власти... там.
Человек улыбнулся так, что даже Атон похолодел.
- Вы недостаточно хорошо меня знаете.
Лишь однажды Атон проигрывал в единоборстве и почти не знал страха,
но сейчас он боялся этого человека. Он поднес руку ко рту и выплюнул
гранат.
Глаза другого понимающе сузились.
- Я мог бы пересмотреть свои слова перед лицом вашего довода. Еще
есть?
Атон кивнул.
- Спрятаны в лесу?
Кивок.
- Ваши камни могут, в конце концов, привести меня в уныние, поскольку
за ними я и пришел. Вы знаете, что такое кодовый корабль?
Атон знал. Никто не мог управлять кодовым кораблем, кроме
зарегистрированного владельца. Все механизмы автоматически блокировались,
если их включал чужак, не знавший кода. Такой корабль ему не заполучить.
- Мне нужно больше, чем несколько гранатов, которые вы смогли
вынести, - сказал человек. - Мне нужны _р_у_д_н_и_к_и_. В данный момент
мне достаточно доказательства, что вы можете провести меня к ним. Вы его
дали. Мы с вами будем соучастниками... со временем весьма богатыми.
- Как мне вас называть, соучастник? - спросил Атон.
Маленький корабль плыл по космосу, туманный шарик планеты Хтона
медленно уменьшался позади. Видя его на экране, Атон вспомнил о мнимом
несоответствии разгона до второй космической скорости и торможения до
галактической нормы уже вне поля тяготения планеты. Но это было необходимо
для перехода к $-приводу. Три часа назад они двигались со скоростью
километр в час относительно нормального движения этой части галактики, и,
казалось, падали на независимо от них вращавшуюся планету. Теперь скорость
была в тысячу раз больше, а вскоре они перегонят все достижимое
посредством химических реакций. $-привод, конечно же, нельзя использовать
на поверхности планеты, поскольку начальная траектория была бы в этом
случае сильно искажена.
Глаза человека затуманились от вопроса Атона, выдавая поляризованные
контактные линзы.
- Именно так, - сказал он.
- "Соучастник"? Как вам угодно. Меня зовут Атон Пятый. Вы должны
понять, что никакая сила не может вернуть меня в Хтон, пока я не закончу
свои дела снаружи. Докажите, что способны помочь мне в этом, прежде чем
доверите сотрудничество в ваших затеях. - "Каким напыщенным молокососом я
ему кажусь... Но на принцип взаимного недоверия полагаться нельзя", -
подумал он.
- Понял. Когда вы узнаете, что я предлагаю, вы с охотой
присоединитесь ко мне. Время пока терпит, и я к вашим услугам.
Но мрачная тайна человека оставалась Атона не интересовали богатства
Хтона, и у него не было намерения туда возвращаться, но он не мог
рисковать убить или бросить Соучастника, пока не узнал больше о
способностях этого человека. Дело следовало вести, не причиняя друг другу
вреда.
- Я куплю у вас одну планету, - сказал Атон, имея в виду, что выложит
еще один гранат за информацию о ее местоположении и за перелет туда.
Соучастник полез за Каталогом Сектора, по величине и оформлению с
потерянную Атонову ДЗЛ.
- Он охватывает большую часть человеческого сектора - около двух
миллионов звезд. Я никогда не прошу платы за общедоступную информацию.
Атон взял книгу, но не раскрыл ее.
- Я не могу воспользоваться каталогом.
- Вы не знаете Галактических Координат? Я думал, вы - космогард. Эта
система - до-$, на много столетий старше. Но существуют же карты.
- Я знаю эту систему. Но вряд ли планета, которая мне нужна, туда
занесена.
- Конечно, нет. Это каталог звезд. Вам придется использовать
подсекторные эфемериды для орбит планет. Но зачем беспокоиться? Вам
выдадут информацию, когда вы войдете в систему.
- Это запретная планета, - угрюмо сказал Атон.
Соучастник опять посмотрел на него, и, когда сместились линзы, зрачки
мгновенно обесцветились.
- Действительно, проблема. Знаете, куда надо лететь в первую очередь?
Атон знал.
ОДИННАДЦАТЬ
Земля: дом человечества и его легенд на протяжении времени в десять с
лишним тысяч раз больше времени пребывания этого рода в космическом
пространстве; планета, каждый звездный год посылавшая в космос сто
миллионов человек и население которой при этом не уменьшалось - пока
катастрофа озноба не наложила de facto карантин на материнский мир. Один
месяц - и стерто сорок процентов всех жителей, необходимо применять
термоядерные бомбы, чтобы кремировать горы трупов. Но даже после этого на
Земле остается население большее, чем во всей остальной империи вместе
взятой, и по-прежнему ее суша, моря и атмосфера набиты скоплениями живой
плоти.
Даже ознобу не решить проблемы перенаселения.
Но у Земли - власть. Она - непреложная царица миллиардов кубических
парсеков космического пространства: не за счет военной, экономической или
нравственной мощи, но за счет превосходства знания. Здесь имелась
информация, находившаяся за пределами обычного воображения, - настолько
подробная и обширная, что одно ее хранение и каталогизация занимали силы
небольшого континента. Здесь находилась Библиотека Сектора.
Немыслимый комплекс представлял собой систему компьютеров, выдававших
любую известную информацию любому человеку за долю секунды. Достаточно
войти в кабинку и высказать свое желание.
Если эта информация не была под запретом.
Но существовали еще "стеллажи" - всеобъемлющие тома печатной
документации, интересовавшие едва ли одного из тысячи и сохранявшиеся в
силу древней привычки, несмотря на возраставшее противодействие.
Когда-нибудь прирост численности населения уничтожит этот чудовищный
пережиток. Пока же он сохранялся. Преданные старожилы содержали архивы в
праздном совершенстве, и интерес служил единственным критерием допуска к
ним. Земля, в конце концов, была свободной и поддерживала право каждой
личности на тягу к знаниям и открытиям настолько, насколько могли
позволить человеческая решительность и изобретательность. Информация
находилась там в полном объеме, только найти нужную было непросто. Само
неудобство стеллажей создавало некоторое преимущество: архивы были слишком
громоздки, чтобы изымать засекреченную информацию выборочно. Изъять ее всю
было практически невозможно.
Стеллажи занимали кубические километры пространства. Никогда Атон не
встречался с помещениями таких размеров: двести рядов длинных низких
коридоров, каждый от пола до потолка заполнен с обеих сторон толстыми
томами, каждый тянулся так далеко, что стены, казалось, сходятся. На
равных расстояниях полки прерывались, создавая дополнительные проходы и
выделяя участки, стаккато длин которых также вдавливалось в бесконечно
удаленную точку. Атон представил себе, что можно увидеть тягучий изгиб
планеты на уровне пола и что в действительности коридоры ограничивает
горизонт.
"Сам Хтон утрачивает новизну после этих коридоров. Склонятся ли
когда-нибудь творения природы, - подумал он, - перед творениями человека?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26