— И если хотя бы единое слово о том, что произошло в этих покоях, сорвется с твоих губ, ты сам умрешь при следующем же ударе гонга. А пока отведи этих работорговцев в пристойные покои, где они смогли бы дождаться возвращения иерарха. — Она обратила взор к Сорхаку, и ее глаза внезапно сверкнули. — Ты проводишь меня в святилище, чтобы понаблюдать за тем, как я буду приносить священную жертву?— Для меня это величайшая честь, Хабат, — коротко кивнув, ответил тот. Но стоило жрице отвернуться, как губы его скривила презрительная усмешка.— Оставляю вас на попечение этого недотепы, — сказала она, проходя мимо Сади. — Мы еще не окончили разговора, но я должна идти — мне надо приготовиться к жертвоприношению. — И жрица удалилась, сопровождаемая Сорхаком.Когда двери закрылись, рябой жрец с ожесточением плюнул на пол — на то самое место, где только что стояла Хабат.— Никогда не подозревал, что женщина может достичь ранга Пурпурных в одном из храмов Торака, — сказал ему Сади.— Хабат любимица Агахака, — мрачно пробормотал гролим. — Колдунья она никудышная, так что своим продвижением всецело обязана ему. Правителю по нраву все отвратительное. И только благодаря его заступничеству ей до сих пор не перерезали глотку.— Политика, — вздохнул Сади. — Здесь все так же, как и везде в этом мире. Кстати, она, как мне кажется, весьма ревностно относится к исполнению религиозных ритуалов.— Ее страсть к ритуалам имеет мало общего с религиозностью. Она обожает кровь. Я сам видел, как она пьет ее, когда кровавая струя хлещет из тела жертвы. И омывает в ней лицо, руки. — Жрец оглянулся, желая убедиться, что его никто не подслушивает, и продолжил:— Однажды Агахак все же прознает, что она связана с нечистой силой, что они с Сорхаком справляют свои черные шабаши здесь, в священном храме, когда все остальные спят. И как только наш иерарх обнаружит предательство, она сама будет истошно вопить на алтаре, а все гролимы храма передерутся за право располосовать ее ножом. — Он выпрямился и приказал: — Пойдемте со мной.Комнаты, куда он проводил путешественников, более всего напоминали мрачные застенки. В каждой келье была низенькая кровать, а на колышке, торчащем прямо из стены, висело черное одеяние гролима. Жрец, кивнув, удалился. Шелк оглядел центральную комнату, которая была чуть попросторнее. Ее освещала единственная лампа, а в самом центре стоял грубый стол и скамьи.— Роскошью все это никак не назовешь, — презрительно произнес он.— Можно подать жалобу, — предложила ему Бархотка.— Что у нее с лицом? — дрожащим голосом спросила Сенедра. — Она просто ужасна.— Таков был обычай в некоторых гролимских храмах в землях Хагги, — ответила Полгара. — Жрицы, владевшие искусством колдовства, покрывали свои лица такими вот шрамами в знак вечной преданности Тораку. Теперь так почти нигде не делают.— Но ведь она могла бы быть такой красавицей! Почему же она так страшно себя изуродовала?— Люди в состоянии религиозной истерии порой способны на странные вещи.— А как получилось, что этот гролим не разглядел меча Гариона? — спросил Шелк у Белгарата.— Шар обладает властью отводить глаза тех, кому не следует его видеть.— Это ты велел ему?— Нет. Порой он принимает решения самостоятельно.— Ну что ж, дела наши идут неплохо, как вы считаете? — Сади довольно потирал руки. — Говорил же я, что буду вам весьма и весьма полезен.— Ух, как ты нам полезен, Сади, — насмешливо сказал Шелк. — Сперва ты затащил нас в гущу битвы, потом в самое логово дагашей и вот теперь — прямо в пасть гролимов Хтол-Мургоса. Ну, что ты там дальше задумал для нас, если, разумеется, эта госпожа с экстравагантной внешностью не прирежет тебя до утра?— Мы непременно сядем на корабль, — заверил его Сади. — Даже Хабат не посмеет оспаривать волю Агахака, как бы ни была уязвлена ее гордость. А путешествие по морю сэкономит нам несколько месяцев.— Нам с Гарионом надо еще кое-чем здесь заняться, — сказал Белгарат. — Дарник, выгляни в коридор, погляди, не выставили ли стражу.— Куда вы направляетесь? — спросил Шелк.— Мне необходимо отыскать библиотеку. Хочу проверить, прав ли был Джахарб, когда утверждал, что книга именно здесь.— Не лучше ли повременить до ночи — пусть все лягут спать, и тогда…Старик покачал головой.— Нам понадобится время, чтобы найти то, что нам надобно. Агахак будет во дворце около полуночи, поэтому именно сейчас самое подходящее время покопаться в его библиотеке. — Он улыбнулся маленькому драснийцу. — Кстати, — прибавил он, — возможно, это для тебя непривычно, но пора тебе знать, что зачастую днем много легче перемещаться, чем ночью, шныряя во тьме и пугливо выглядывая из-за каждого угла.— Да, мне это более чем странно слышать, Белгарат.— Коридор пуст, — сообщил возвратившийся Дарник.— Прекрасно. — Белгарат ушел и вскоре возвратился с грудой черных балахонов. — Вот, — сказал он, протягивая один из них Гариону. — Надевай.Они стянули зеленые одежды работорговцев и облачились в черные балахоны.Дарник продолжал наблюдать за дверью.— Все еще никого, Белгарат, — сказал он, — но вам лучше поторапливаться.В дальнем конце коридора я слышу шаги.Старик кивнул, натягивая на глаза капюшон.— Пошли, — приказал он Гариону.В коридорах было темно — их освещали лишь дымные факелы, торчащие в кольцах, укрепленных вдоль стен. Изредка им встречались одетые в черное жрецы-гролимы. Они ходили как-то странно, чуть покачиваясь на негнущихся в коленях ногах, спрятав руки в рукава и скрывая капюшонами лица. Гарион догадался, что эта странная походка имела какое-то значение, и пытался подражать гролимам, следуя за дедом вдоль бесконечных коридоров.Белгарат уверенно шел к цели, ибо знал, где находится то, что ему нужно.Они вышли в более широкий коридор, и старик остановился, глядя в дальний его конец, где виднелись раскрытые двери. За этими дверями мерцал свет.— Не туда, — шепнул Гариону старик.— А что это?— Это святилище. Тут находится алтарь. — И старик быстро свернул в другой коридор.— Мы можем потратить долгие часы на поиски, дедушка, — тихо сказал Гарион.Белгарат покачал головой.— Архитектура гролимов в высшей степени предсказуема, — возразил он, — мы в нужной нам части храма. Ты погляди, что вон за той дверью, а я пойду туда.Они пошли по длинному коридору, осторожно заглядывая в каждую дверь.— Гарион! — вдруг прошептал старик. — Это здесь!Комната, в которую они вошли, была просторной — тут пахло старым пергаментом и отсыревшими кожаными переплетами. Вдоль стен высились книжные полки, а в углублениях стен стояли столы и скамьи — над каждым столом с потолка свешивалась тусклая лампа.— Возьми книгу! Любую! — приказал Белгарат. — Теперь сядь вон за тот стол и делай вид, что внимательно ее изучаешь. Глаз не спускай с двери! Я тут осмотрюсь, а ты покашляй, если кто-либо явится.Гарион кивнул, взял с полки тяжелый фолиант и сел за стол. Минуты тянулись мучительно медленно — он невидящими глазами глядел на страницу, чутким ухом ловя малейший шорох. И тут вдали послышался знакомый уже вопль — долгий и мучительный крик боли, за которым последовал металлический звук — это звенел гонг в святилище, где гролимы справляли свои изуверские ритуалы. Невольно перед внутренним взором Гариона возникло испещренное страшными шрамами лицо Хабат, он словно воочию увидел, как она с наслаждением вонзает нож в тело беспомощной жертвы. Он сжал зубы, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не вскочить и не кинуться на звук.Раздался тихий свист Белгарата.— Нашел! — прошептал старик. — Следи за дверью! Я сейчас вернусь.Гарион, нервничая, сидел за столом, весь превратившись в слух. Он с величайшим трудом справлялся со своей миссией. Волнение его все возрастало по мере того, как текли минуты в ожидании, не войдет ли ненароком кто-нибудь в книгохранилище. Что делать, если сейчас на пороге появится жрец в черной одежде? Заговорить с ним или продолжать сидеть молча, склонившись над книгой?Таковы ли здешние обычаи? Он перебирал в уме множество вариантов поведения, но когда скрипнули дверные петли, прибег к варианту, которого даже в мыслях не держал, — стремглав кинулся наутек. Он стремительно перепрыгнул через скамью, на которой сидел, и бесшумно бросился в глубь библиотеки, ища среди стеллажей Белгарата.— Здесь безопасно? Никто не подслушает нас? — раздался чей-то голос.Другой голос с усмешкой промолвил:— Сюда больше никто не заходит. Так о чем ты хотел поговорить?— Разве она тебе еще не осточертела? Ты готов действовать?— Тише ты, дурак! Если кто-то услышит и донесет ей, твое сердце будет жариться на раскаленных угольях при следующем же ударе гонга!— Ненавижу эту шлюху со шрамами! — плюнул первый гролим.— Все ее ненавидят, но от того, узнает она об этом или же нет, зависит наша жизнь. До тех пор, покуда к ней благоволит Агахак, власть ее безгранична.— Она перестанет быть его любимицей, когда он узнает, что она занимается колдовством здесь, в стенах храма.— А как он об этом узнает? Ты, что ли, разоблачишь ее перед ним? Она станет все отрицать, а потом Агахак предоставит ей право поступить с тобой по ее усмотрению.Наступила долгая пугающая пауза.— К тому же, — вновь заговорил второй гролим, — не думаю, что Агахаку есть дело до ее невинных развлечений. Единственное, что в данный момент волнует иерарха — это поиски Ктраг-Сардиуса. Он и другие иерархи страстно стремятся его обнаружить. Если она хочет любезничать с Сорхаком, совокупляться с ним и пытаться среди ночи пробудить демонов — это ее личное дело, и более никого оно не касается.— Но это омерзительно! — Голос первого жреца дрожал от гнева. — Она оскверняет наш храм!— Не желаю слушать! Предпочитаю, чтобы мое сердце оставалось у меня в груди.— Очень хорошо, — хитренько сказал первый гролим. — Возможно, все именно так, как ты говоришь. Мы оба в ранге Зеленых, и наше возвышение до ранга Пурпурных будет более естественным, чем у Хабат. Если мы с тобой встретимся с нею в укромном месте, то ты воспользуешься своей силой, чтобы обездвижить ее, ну а я вонжу ей нож прямо в сердце. Тогда она предстанет пред самим Тораком и выслушает его мнение по поводу нарушения ею его запрета на колдовство.— Я отказываюсь слушать тебя!Послышался звук быстро удаляющихся шагов и скрип закрываемой двери.— Трус, — пробормотал первый жрец, потом тоже вышел из библиотеки. Снова скрипнула дверь, и все стихло.— Дедушка! — хрипло зашептал Гарион. — Где ты?— Здесь, у тебя за спиной. Они ушли?— Да, никого уже нет.— Занятный разговор, не правда ли?Гарион подошел к старику, затаившемуся в самой глубине библиотеки.— Думаешь, Хабат и впрямь пытается пробудить демонов — так, как это делал Мориндим?— По крайней мере, многие из гролимов так считают. А если это и впрямь так, эта женщина ступила на весьма зыбкую почву. Торак строго-настрого запретил любые занятия колдовством. Фаворитка она или нет, Агахаку придется вынести ей приговор, если он обо всем прознает.— Ты что-то нашел? — Гарион поглядел на книгу, которую старик положил перед собой на стол.— Думаю, это нам поможет. Вот послушай: «Потерянная тропа будет вновь найдена на южном острове».— Имеется в виду Веркат?— Почти убежден. Веркат — единственный более или менее крупный остров в южном Хтол-Мургосе. Это подтверждает то, что говорил нам Сади, а я люблю получать подтверждения.— Но все равно это означает, что мы тащимся в хвосте у Зандрамас! Ты не нашел каких-либо сведений, которые помогли бы нам опередить ее?— Пока нет, — признался Белгарат и перевернул страницу. — Что это? — раздался его изумленный голос.— А что такое?— Слушай. — Старик приподнял книгу так, чтобы тусклый свет лампы падал прямо на страницу, и стал читать:— »Внемлите: во дни, что последуют за восшествием бога Тьмы на небеса, король Востока и король Юга двинутся друг на друга войной, и это будет знаком для вас, что встреча близится. Поспешите в Место, которого больше нет, когда кровавая битва разорит равнины юга. Возьмите с собой избранную жертву и короля Ангарака в свидетели того, что произойдет.Клянусь Ио Женское имя, заимствованное из греческой мифологии.

, тот, кто явится пред Ктраг-Сардиусом с жертвой и королем Ангарака, вознесется превыше всех прочих и будет ими править. Узнайте также, что в момент жертвоприношения бог Тьмы возродится и восторжествует, победив Дитя Света в самый момент своего возрождения».Гарион, чувствуя, как кровь отхлынула у него от лица, уставился на старика.— Жертва? — воскликнул он. — Так вот что задумала сделать Зандрамас с моим сыном!— Похоже на то, — произнес Белгарат. С минуту он размышлял, а потом сказал:— Это кое-что объясняет, но все же я не вполне понимаю, почему необходимо присутствие короля Ангарака. Цирадис не говорила об этом, нет ничего подобного и в Пророчествах.— Но то, что у тебя в руках, — книга гролимов, дедушка, — заметил Гарион.— Может быть, она лжет.— И это возможно, но теперь, по крайней мере, понятно, почему Зандрамас держит свои перемещения в тайне. Если бы Урвон узнал об этом — а Агахак, вне сомнения, уже знает, — они сделали бы все от них зависящее, чтобы отобрать у нее твоего сына. Кто бы из них ни достиг Сардиона с Гэраном и одним из королей Ангарака, он получил бы абсолютную власть над гролимской церковью.— Но почему именно мой сын? — воскликнул Гарион. — Почему именно его избрали в качестве жертвы?— Этого я пока не понимаю, Гарион. Этому мы пока не отыскали объяснения.— Думаю, не стоит рассказывать обо всем этом Сенедре. У нее и без того достаточно проблем.Снова скрипнули дверные петли, и Гарион обернулся, а рука его стиснула рукоять меча.— Белгарат! Ты здесь? — раздался голос Шелка.— Заходи! — откликнулся старик. — И разговаривай как можно тише.— У нас неприятности, — сказал маленький человечек, входя в библиотеку. — Эрионд исчез.— Что-о?! — воскликнул Гарион.— Он ускользнул незамеченным.Белгарат в сердцах хватил кулаком по столу и выбранился.— Что стряслось с мальчишкой? — воскликнул он.Шелк откинул со лба капюшон черного балахона гролимов.— Полгара собиралась отправиться на поиски, но мы с Дарником с трудом ее отговорили. Я сказал, что пойду и отыщу вас.— Да, надобно его найти, — сказал старик, поднимаясь. — Полгара способна подождать, но потом начнет действовать самостоятельно. Нам лучше разделиться. Так дело пойдет побыстрее.Он поманил своих соратников к двери библиотеки, осторожно выглянул и лишь после этого вышел в коридор.— Веди себя как можно осторожнее, — предупредил он Гариона. — Тут кругом полным-полно гролимов, а у них острый слух.Гарион кивнул.— И время от времени связывайся с нами. Мы немногого добьемся, если один из нас обнаружит Эрионда, а потом будет бродить в поисках остальных. Ну, пошли!И старик бесшумно двинулся вперед по мрачному коридору.— Как удалось Эрионду проскользнуть мимо Полгары? — шепотом спросил Гарион Шелка.— Сенедра впала в истерику, — ответил Шелк. — Ее доконали вопли жертв. Полгара увела ее в одну из келий и там пыталась успокоить. Именно тогда Эрионд и убежал.— С нею все в порядке? — требовательно спросил Гарион. Сердце короля сжалось от леденящего ужаса, не оставлявшего его со времен Пролгу.— Думаю, да. Полгара чем-то напоила ее, и теперь она крепко спит. — Шелк осторожно заглянул за угол. — Я пойду туда, — шепнул он. — Будь осторожен! — и бесшумно заскользил прочь.Гарион смотрел вслед удаляющемуся другу, покуда тот не скрылся из виду, а затем пошел по другому коридору, сложив руки на груди и склонив покрытую капюшоном голову, стараясь походить на набожного гролима. В самом деле, что на уме у этого Эрионда? Безответственность мальчишки настолько взбесила Гариона, что ему захотелось со всего размаху ударить кулаком по стене. Однако он степенно вышагивал по коридору, стараясь своим видом не вызывать подозрений, и тихонько приоткрывал все двери подряд.— Кто здесь? — раздался хриплый голос с характерным произношением из-за одной из дверей.— Прости, брат, — пробормотал Гарион, стараясь имитировать здешний выговор. — Ошибся дверью.Он не мешкая закрыл дверь и поспешил по коридору прочь.Но дверь распахнулась, и на пороге возник полуодетый гролим со злобным лицом.— Эй, ты! — закричал он вслед Гариону. — А ну-ка стой!Гарион взглянул назад краем глаза и, скользнув за угол, очутился в центральном коридоре храма.— Вернись сейчас же! — заорал гролим.Гарион услышал шлепанье босых ног по каменным плитам пола: гролим кинулся в погоню. Гарион выругался и решился на рискованный шаг. Он распахнул первую попавшуюся дверь и нырнул во тьму. Быстро оглядев комнату, с облегчением понял, что она пуста, затем прикрыл дверь и прижался к ней ухом, чутко прислушиваясь.— Что стряслось? — услыхал он в коридоре чей-то голос, — Кто-то только что пытался проникнуть ко мне в келью. — Гарион узнал злобный голос того самого гролима, чей покой он потревожил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46