в следующий миг он отбросил ствол в сторону, рывком раздвинул чужие руки и толкнул защищенное панцирем тело. По спине Эмилио замолотили кулаки в жестких рукавицах, а он, не замечая боли, сорвал с поверженного солдата респиратор и обрушил на лицо град неистовых ударов. Грянул залп; рухнуло несколько человек. Пригоршней грязи — оружием Нижней — Эмилио залепил своему противнику лицевую пластину и отверстие для респиратора, затем нащупал и сдавил горло под кольцами доспеха.
Крики людей и визг низовиков терзали насыщенный влагой воздух. Над головой Эмилио хлопнуло, и солдат под ним затих. Нащупав в густой грязи его оружие, Эмилио откатился в сторону, глянул прямо в наведенный на него ствол и в самое последнее мгновение расплавил его выстрелом. Затем чей-то луч раскалил панцирь на груди десантника, и он зашатался, взвыв от боли. За спиной Эмилио, возле купола, затрещали выстрелы. Под крики низовиков он палил по каждому, на ком видел доспехи.
Несколько секунд спустя его залило светом. Эмилио снова откатился и выстрелил, не надеясь попасть. Но свет погас.
— Бежать! — заверещал над ним хиза. — Все бежать!
Эмилио попытался встать. Один хиза ухватил его за руку, другой бросился на подмогу, и вдвоем они потащили Эмилио под прикрытие купола, где уже пряталось несколько человек. Их обстреляли с холма — с тропинки, что вела к взлетно-посадочной площадке. К кораблю.
— Остановите их! — крикнул Эмилио тем, кто мог его слышать. — Отрежьте путь.
Припадая на раненую ногу, он пробежал метров десять. Рядом с шипеньем били в грязь пучки энергии. Затем его обогнали колонисты с оружием и низовики.
— Там идти! — визгливо крикнул хиза. — Ты идти с я!
Эмилио упрямо тащился вперед и стрелял наугад, не обращая внимания на низовика, что силился увлечь его в заросли. Под ответным огнем десантников упал колонист, но вскоре вдоль опушки леса, огибавшего базу полукольцом, заговорили пистолеты, укладывая солдат одного за другим, а уцелевших снова обращая в бегство… Эмилио заковылял следом за ретирующимся противником. Десант скрылся за гребнем холма. Наверняка он вызвал подкрепление, а могучие корабельные пушки нацелились на тропу, чтобы смести колонистов с вершины, едва они там покажутся. Эмилио выругался и, опираясь на ружье, как на клюку, поспешил за колонистами, которые не остановились по его приказу.
— Пригнитесь! — крикнул он, представляя с ужасом, как разведчик взмывает над тысячами людей и хиза, сгрудившимися вокруг образов. Солдаты отступили на безопасное расстояние, они защищены доспехами, и стоит Эмилио и его людям подняться на холм…
Они поднялись. Сполохи залпа растерзали мрак, и многие наступавшие рухнули как подкошенные. Сделав еще несколько шагов, Эмилио упал плашмя. Внизу пламя выстрелов почти непрерывно обрисовывало силуэты пушек, а на склоне плавилась почва и стекала в долину. Перед освещенным шлюзом корабля строились десантники; прикрывая их, огненные копья просекали воздух и впивались в кипящую землю. Вот-вот солдаты скроются за броней люка, затем корабль взлетит и испепелит беспомощных колонистов и туземцев… Уже ничего, совершенно ничего нельзя сделать.
На взлетно-посадочную площадку нахлынула тень. Десантники, стрелявшие из шлюза, заметив ее, должно быть, подняли тревогу… Некоторые солдаты у трапа повернулись к призрачной черной волне…
Эмилио открыл огонь им в спину. У него застыла кровь от страшной догадки, от ожидания чудовищной беды. Кое-как он поднялся на колени, не замечая вражеских лучей, что дырявили склон вокруг него, и целясь в отверстие люка. Черная волна перехлестнула своих павших, затопила шлюз… и тотчас обратилась в стремительное бегство.
В шлюзе расцвело пламя, выплеснулось, мазнуло по солдатам и нападавшим. Донесся грохот, воздушная волна оторвала Эмилио от земли. Он рухнул навзничь в грязь и больше не шевелился. Тишина… Бой кончен, только дождевые капли шлепаются в лужи.
Вокруг него прыгали, бегали и щебетали низовики. Надо было встать и спуститься на площадку, туда, где погибли его люди, бросившие взрывчатку в шлюз…
Вспыхнули бортовые огни, заработали двигатели, и новые пучки энергии обрушились на склон.
«Живы, подонки!» — от ярости Эмилио заскрежетал зубами, едва ощущая чужие руки, которые хватали его за плечи и бока и силились оттащить за гребень. Низовики подползали к нему со всех сторон, в их щебете звучала мольба.
Затем умолкли и двигатели, и пушки. Огни мигали, но было ясно: кораблю уже не оторваться от поверхности планеты. Из шлюза просачивался дым.
Эмилио приподнялся, и низовики воспользовались этим, чтобы обхватить его и потащить наверх. Его ноги безвольно волочились по грязи. Чья-то узкая ладошка похлопала его по щеке.
— Ты хорошо, ты хорошо, — жалостливо произнес над ухом Топотун.
Они спустились с холма. Низовики стаскивали в котловину убитых и раненых. Вскоре из зарослей начали поодиночке и группами выходить люди и хиза.
— Эмилио! — услышал он голос Милико. Вслед за ней к нему спешили мужчины и женщины — те, кто должны были ждать в святилище. Едва не обезумев от счастья, Эмилио собрал остатки сил, поднялся, бросился навстречу жене, схватил ее в объятья и крепко прижал к груди… Но спустя мгновение к нему вернулась горечь невозвратимой потери.
— Ито, — проговорила Милико, — и Эрнст. Это они взорвали шлюз.
— Нам не спастись, — сказал Эмилио. — С корабля вызовут большой отряд.
— Не волнуйся, мы включали ком. В лесу. Один сеанс… Один-единственный коротенький сеанс. В святилище — ком второй базы. Мы их предупредили. Они уходят.
Превозмогая слабость, Эмилио оторвался от жены и посмотрел в сторону гребня, заслонявшего корабль. Пламя дюз озарило небосвод, угрожающе рыкнули двигатели — экипажу было уже не до стрельбы, он думал только о спасении.
— Надо спешить, — сказала Милико, поддерживая мужа.
— Спешить, спешить, — подхватили хиза, окружавшие их.
Одни шагали сами, других — безмолвных — несли хиза. Сначала — через гребень, затем — по мокрым зарослям… все дальше и дальше в холмы. Эмилио брел, пока не потемнело в глазах. Он опустился на влажные папоротники, но тотчас дюжина сильных рук подняла его и понесла дальше, быстро-быстро. И наконец — пещера в холме, черный проем среди скальных выходов.
— Милико, — позвал он, испытывая иррациональный, атавистический страх при виде темного узкого лаза. Милико взяла его за запястье, повела за собой и отпустила, когда Эмилио обхватили тонкие мохнатые руки.
— Все будет хорошо, — прошептала ему на ухо Милико. — Мы все здесь поместимся. Не бойся.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
1. «НОРВЕГИЯ»; 00:45 ОС; 12:45 ДС
Они отстали. «Австралия» повернула, «Тихий океан» сбился со следа. Беда миновала, и как только эта новость разлетелась из рубки по всем каналам связи, Сигни услышала дружный вздох облегчения.
— Не расслабляться! — крикнула она. — Контроль повреждений, займитесь делом.
Перед глазами у нее расплывались человеческие лица и аппаратура — возможно, по вине алкоголя, хотя Сигни сомневалась в этом. Ей казалось, что умопомрачительные маневры полностью выжали из нее хмель.
Урона «Норвегия» почти не понесла. Графф, которому принадлежало оперативное командование, ненадолго уступил свой пост Тершеду из дополнительной смены, чтобы самому взглянуть на телеметрические устройства. На его потном лице застыла гримаса глубочайшей сосредоточенности. Бортовая гравитация уже вышла из боевого синхронизма, и все наслаждались привычным стабильным весом.
Сигни поднялась и прислушалась к донесениям дальнего скана, проверяя свои рефлексы. Ноги держали вполне надежно. Она огляделась: вахтенные офицеры, косившиеся в ее сторону, тотчас вернулись к работе. Сигни откашлялась и нажала кнопку общего оповещения.
— Говорит Мэллори. Похоже, «Австралия» решила, что овчинка выделки не стоит. Она возвращаются к Мациану — громить Пелл. Это входит в план командования. Потом Флот отступит к Солнечной и Земле — это тоже входит в план. Он принесет туда войну. Вот так обстоят дела. Но я не желаю в этом участвовать. Если вы согласны подчиняться мне, то мы полетим своим курсом, будем воевать, как прежде. А хотите обратно к Мациану, так нет ничего проще. Выдайте меня, и он охотно вас простит. Он дорого даст за возможность разделаться со мной. Если среди вас наберется достаточно желающих, можете сторговаться с Мацианом, но сама я к нему не вернусь. И никто, кроме меня, не будет командовать «Норвегией», пока большинство из вас не решат иначе.
По всем каналам кома пронесся неясный шепот. Вскоре в нем появился отчетливый ритм:
«Сигни… Сиг-ни… Сиг-ни… Сиг-ни…»
Ритм перекинулся в рубку:
— Сиг-ни!
Вахта встала со своих мест. Стиснув зубы, Сигни обвела подчиненных взглядом и дала себе слово, что самообладание не изменит ей даже на этот раз. Эти люди принадлежали ей. И «Норвегии».
— Сесть! — рявкнула она. — Что вы себе позволяете?
Опасность еще не миновала — возможно, «Австралия» совершала отвлекающий маневр. Полагаться на скан не стоило — рейдероносцы летели слишком быстро, и местонахождение «Атлантики» с «Тихим океаном» было всего лишь предположительным. Кроме того, они могли выпустить рейдеры.
— Попробуем прыгнуть, — сказала Сигни. — Переждем в стороне.
Рейдеры «Норвегии» остались у Пелла. Если повезет, они продержатся какое-то время — Мациану, наверное, пока не до них. Главное, чтобы экипажам хватило выдержки, чтобы они верили: Сигни вернется за ними при первой же возможности. Обязательно вернется. Иначе нельзя — «Норвегии» позарез нужна защита рейдеров. Для них разумнее всего было бы отойти к предполагаемому укрытию рейдероносца. Ведь Сигни никогда их не бросала. И Мациан знал об этом.
Изгнав из головы мысли о рейдерах, она вызвала лазарет.
— Как там Ди?
— Лучше некуда, — ответил грубоватый голос. — Пустите меня к себе.
— Ни за что на свете. — Сигни переключилась на один из кубриков: — Как самочувствие пленных? Кости целы?
— Целехоньки.
— Приведите ко мне обоих.
Она уютно расположилась на диване, посматривая на экраны и рассчитывая в уме местонахождение «Норвегии» относительно эклиптики Пелла. Чтобы обезопасить себя при прыжке, корабль отдалялся от нее на полусветовой скорости. Контроль за повреждениями сообщил о полной — до вакуума — декомпрессии пораженного отсека, сквозь пробоину в космическую стужу унеслось кое-что из корабельных внутренностей… К счастью, ничего серьезного. Никого не убило и не ранило, «Норвегия» не утратила способности прыгать. Все перевели дух.
Настало время уходить. Уже около часа по кораблям носятся вести о ее бунте — если они еще не дошли до Унии, то дойдут с минуты на минуту. И тогда кораблю-одиночке поблизости от станции придется туго.
На пульте перед Сигни вспыхнула лампочка. Капитан развернулась вместе с диваном к пленникам, прошедшим в рубку со стороны кормы. У обоих руки были скованы за спиной — разумная мера предосторожности, очень уж тесны проходы между аппаратурой. Ни разу еще на мостик «Норвегии» не ступала чужая нога, но этот случай был особым, сейчас у Сигни гостили Джошуа Толли и Дэймон Константин.
— Приговоренным дана отсрочка, — усмехнулась она. — Вы это хотели узнать?
Видимо, они не поняли. Во всяком случае, оба смотрели на Сигни недоверчиво и с опаской.
— Мы сбежали из Флота. Дезертировали. И теперь идем куда глаза глядят. В Глубокий. Похоже, господин Константин, вы останетесь живы.
— Уверен, вы поступили так не из симпатии ко мне.
Сигни рассмеялась.
— Пожалуй, вы правы. Но, как видите, вам это на руку.
— Что произошло на Пелле?
— Ваши подданные уцелели. Помните наш разговор? Теперь Уния стоит перед выбором, не правда ли? Спасать Пелл или гнаться за Мацианом по горячим следам. А мы на ее решение повлиять не можем, потому что драпаем.
— Помогите им, — попросил Константин. — Ради бога, помогите Пеллу. Подождите.
Снова Сигни невесело рассмеялась; глядя в исхудалое лицо Дэймона.
— Константин, ну чем мы можем помочь? Беженцев «Норвегия» не возьмет — не приспособлена. Высадить вас под носом у Мациана или униатов? Попросите чего полегче. Глазом моргнуть не успеем, как нас распылят.
«А ведь можно попробовать, — подумала она. — Когда вернемся за рейдерами…»
— Мэллори! — Джош приблизился к ней, насколько позволили конвоиры. Он попытался вырваться, и Сигни дала солдатам знак отпустить его. — Мэллори, есть еще один вариант. Переходи на сторону Унии, слышишь? Неподалеку отсюда есть корабль. Он называется «Молот». Ты можешь искупить свои грехи. Помочь… и за это получить амнистию.
Константин изумленно посмотрел на Джоша, затем на нее.
— Он знает? — спросила Сигни Джоша.
— Нет. Переходи, Мэллори. Ну, подумай, сколько ты еще продержишься? Далеко ли сумеешь уйти?
— Графф, — медленно произнесла она. — Графф, мы возвращаемся за рейдерами. Рассчитай прыжок. Как только Мациан выйдет из системы, мы наперерез его курсу подскочим к Пеллу, даже, возможно, успеем высадить нашего славного Константина. Пускай попытает счастья… Если повезет, выберется на фрахтере.
Константин сглотнул, энергично двинув кадыком, и сжал губы так, что рот превратился в тонюсенькую линию.
— А вам известно, что ваш приятель — униат? — спросила Сигни. — Причем не в прошлом, а в настоящем. Агент Унии. Спецслужба. Наверное, знает много такого, что и нам с вами очень полезно знать в нынешней ситуации. Какие убежища провалены, где нас может ждать засада…
— Мэллори! — взмолился Джош.
— Графф, — произнесла она, прикрыв глаза. — Кажется, этот униат дело говорит. Скажи, я пьяна, или он действительно прав?
— Они нас прикончат, — буркнул Графф.
— Мациан тоже, — возразила она. — Он уходит. К Солнечной. Чтобы зализать раны и поднакопить сил. Флот — уже не боевое соединение, а шайка разбойников и мародеров… Она ищет добычу, чтобы продлить свое существование. Мы делаем то же самое и по той же причине. Нас это не очень устраивает, правда, Графф?
— Да, — подтвердил Графф. — Не очень.
Сигни вновь оглянулась на Джоша, затем на Константина, чье лицо осветилось страстной надеждой. Фыркнув, Сигни повернулась к Граффу, сидевшему за пилотским пультом.
— Курс на униатского наблюдателя. Он выскочит из зоны сканирования, как только почует наше приближение. Поэтому надо с ним связаться. Попробуем выяснить, каково служить на униатском флоте.
— Надо рвануть к ним прямиком, но на полпути притормозить, — негромко сказал помощник. Он был прав — космос широк, но в нем существует вероятность столкновения, и она будет тем выше, чем ближе подойдет «Норвегия» к вектору Пелл — «Молот».
— Рискнем, — улыбнулась Сигни. — Идем на хвостовых. — Она глянула на Джоша и со всей горечью, какую испытывала в тот миг, добавила: — Поиграю в твою игру, но по своим правилам. Знаешь пароли наблюдателя?
— В моей памяти полным-полно дыр.
— Вспомни хотя бы один.
— Попробуй назвать мое имя, — предложил Джош, — и Габриэля.
— Действуй, — велела Сигни Граффу, а затем долго и задумчиво смотрела на стоящих перед ней пленников. — Вы свободны, — сказала она наконец и обратилась к конвоирам: — Вы тоже можете идти.
Солдаты пошли к выходу. Развернув диван вполоборота, Сигни скользнула взглядом по экранам и посмотрела назад, на униата и станционера, не отошедших от консоли ни на шаг.
— Найдите себе безопасное место. Сейчас заложим вираж… а потом, наверное, будет еще хуже.
2. ПЕЛЛ: СИНЯЯ СЕКЦИЯ, ПЕРВЫЙ ЯРУС, НОМЕР 0475; 01:00 ОС; 13:00 ДС
Время от времени у них возникало ощущение полета. В коридоре кое-кто стонал от страха, но хиза, сгрудившиеся возле Солнце-Ее-Друг, делали все от них зависящее, чтобы Спящая могла помочь Нижней, по крайней мере чтобы она не погибла сама. Даже Великое Солнце было потрясено настолько, что спотыкалось на своей тропе, даже звезды над ложем дрожали от страха.
— Нет бояться, — шептала старая Лили, водя ладонью по лбу Спящей. — Нет бояться. Видеть сны мы безопасно, безопасно.
— Лили, включи звук, — попросила Спящая, с неизменным спокойствием глядя на подругу. — Где Атласка?
— Я здесь. — Атласка протолкалась поближе к Спящей. Из кома посыпались человеческие вопли и визг. Кто-то сорванным голосом выкрикивал команды, тщетно пытаясь навести порядок.
— Это центральная, — сказала Спящая. — Слушай, Атласка… Все слушайте. Они убили Джона… разгромили контрольный центр. Они идут… Люди Унии, человеки-ружья. Их очень много, понимаете?
— Не пройти здесь! — решительно заявила Лили.
— Атласка, — промолвила Спящая, глядя на дрожащие звезды, — я опишу тебе дорогу. Все повороты, все закоулки. Надо запомнить. Ты сможешь запомнить все-все?
— Я — рассказчица! — с жаром ответила Атласка. — Я хорошо запомнить, Солнце-Ее-Друг.
Внимая Спящей, она холодела от страха, но память ее впитывала каждое слово, а воображение ярко и со всеми подробностями рисовало коридоры, туннели и лестницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Крики людей и визг низовиков терзали насыщенный влагой воздух. Над головой Эмилио хлопнуло, и солдат под ним затих. Нащупав в густой грязи его оружие, Эмилио откатился в сторону, глянул прямо в наведенный на него ствол и в самое последнее мгновение расплавил его выстрелом. Затем чей-то луч раскалил панцирь на груди десантника, и он зашатался, взвыв от боли. За спиной Эмилио, возле купола, затрещали выстрелы. Под крики низовиков он палил по каждому, на ком видел доспехи.
Несколько секунд спустя его залило светом. Эмилио снова откатился и выстрелил, не надеясь попасть. Но свет погас.
— Бежать! — заверещал над ним хиза. — Все бежать!
Эмилио попытался встать. Один хиза ухватил его за руку, другой бросился на подмогу, и вдвоем они потащили Эмилио под прикрытие купола, где уже пряталось несколько человек. Их обстреляли с холма — с тропинки, что вела к взлетно-посадочной площадке. К кораблю.
— Остановите их! — крикнул Эмилио тем, кто мог его слышать. — Отрежьте путь.
Припадая на раненую ногу, он пробежал метров десять. Рядом с шипеньем били в грязь пучки энергии. Затем его обогнали колонисты с оружием и низовики.
— Там идти! — визгливо крикнул хиза. — Ты идти с я!
Эмилио упрямо тащился вперед и стрелял наугад, не обращая внимания на низовика, что силился увлечь его в заросли. Под ответным огнем десантников упал колонист, но вскоре вдоль опушки леса, огибавшего базу полукольцом, заговорили пистолеты, укладывая солдат одного за другим, а уцелевших снова обращая в бегство… Эмилио заковылял следом за ретирующимся противником. Десант скрылся за гребнем холма. Наверняка он вызвал подкрепление, а могучие корабельные пушки нацелились на тропу, чтобы смести колонистов с вершины, едва они там покажутся. Эмилио выругался и, опираясь на ружье, как на клюку, поспешил за колонистами, которые не остановились по его приказу.
— Пригнитесь! — крикнул он, представляя с ужасом, как разведчик взмывает над тысячами людей и хиза, сгрудившимися вокруг образов. Солдаты отступили на безопасное расстояние, они защищены доспехами, и стоит Эмилио и его людям подняться на холм…
Они поднялись. Сполохи залпа растерзали мрак, и многие наступавшие рухнули как подкошенные. Сделав еще несколько шагов, Эмилио упал плашмя. Внизу пламя выстрелов почти непрерывно обрисовывало силуэты пушек, а на склоне плавилась почва и стекала в долину. Перед освещенным шлюзом корабля строились десантники; прикрывая их, огненные копья просекали воздух и впивались в кипящую землю. Вот-вот солдаты скроются за броней люка, затем корабль взлетит и испепелит беспомощных колонистов и туземцев… Уже ничего, совершенно ничего нельзя сделать.
На взлетно-посадочную площадку нахлынула тень. Десантники, стрелявшие из шлюза, заметив ее, должно быть, подняли тревогу… Некоторые солдаты у трапа повернулись к призрачной черной волне…
Эмилио открыл огонь им в спину. У него застыла кровь от страшной догадки, от ожидания чудовищной беды. Кое-как он поднялся на колени, не замечая вражеских лучей, что дырявили склон вокруг него, и целясь в отверстие люка. Черная волна перехлестнула своих павших, затопила шлюз… и тотчас обратилась в стремительное бегство.
В шлюзе расцвело пламя, выплеснулось, мазнуло по солдатам и нападавшим. Донесся грохот, воздушная волна оторвала Эмилио от земли. Он рухнул навзничь в грязь и больше не шевелился. Тишина… Бой кончен, только дождевые капли шлепаются в лужи.
Вокруг него прыгали, бегали и щебетали низовики. Надо было встать и спуститься на площадку, туда, где погибли его люди, бросившие взрывчатку в шлюз…
Вспыхнули бортовые огни, заработали двигатели, и новые пучки энергии обрушились на склон.
«Живы, подонки!» — от ярости Эмилио заскрежетал зубами, едва ощущая чужие руки, которые хватали его за плечи и бока и силились оттащить за гребень. Низовики подползали к нему со всех сторон, в их щебете звучала мольба.
Затем умолкли и двигатели, и пушки. Огни мигали, но было ясно: кораблю уже не оторваться от поверхности планеты. Из шлюза просачивался дым.
Эмилио приподнялся, и низовики воспользовались этим, чтобы обхватить его и потащить наверх. Его ноги безвольно волочились по грязи. Чья-то узкая ладошка похлопала его по щеке.
— Ты хорошо, ты хорошо, — жалостливо произнес над ухом Топотун.
Они спустились с холма. Низовики стаскивали в котловину убитых и раненых. Вскоре из зарослей начали поодиночке и группами выходить люди и хиза.
— Эмилио! — услышал он голос Милико. Вслед за ней к нему спешили мужчины и женщины — те, кто должны были ждать в святилище. Едва не обезумев от счастья, Эмилио собрал остатки сил, поднялся, бросился навстречу жене, схватил ее в объятья и крепко прижал к груди… Но спустя мгновение к нему вернулась горечь невозвратимой потери.
— Ито, — проговорила Милико, — и Эрнст. Это они взорвали шлюз.
— Нам не спастись, — сказал Эмилио. — С корабля вызовут большой отряд.
— Не волнуйся, мы включали ком. В лесу. Один сеанс… Один-единственный коротенький сеанс. В святилище — ком второй базы. Мы их предупредили. Они уходят.
Превозмогая слабость, Эмилио оторвался от жены и посмотрел в сторону гребня, заслонявшего корабль. Пламя дюз озарило небосвод, угрожающе рыкнули двигатели — экипажу было уже не до стрельбы, он думал только о спасении.
— Надо спешить, — сказала Милико, поддерживая мужа.
— Спешить, спешить, — подхватили хиза, окружавшие их.
Одни шагали сами, других — безмолвных — несли хиза. Сначала — через гребень, затем — по мокрым зарослям… все дальше и дальше в холмы. Эмилио брел, пока не потемнело в глазах. Он опустился на влажные папоротники, но тотчас дюжина сильных рук подняла его и понесла дальше, быстро-быстро. И наконец — пещера в холме, черный проем среди скальных выходов.
— Милико, — позвал он, испытывая иррациональный, атавистический страх при виде темного узкого лаза. Милико взяла его за запястье, повела за собой и отпустила, когда Эмилио обхватили тонкие мохнатые руки.
— Все будет хорошо, — прошептала ему на ухо Милико. — Мы все здесь поместимся. Не бойся.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
1. «НОРВЕГИЯ»; 00:45 ОС; 12:45 ДС
Они отстали. «Австралия» повернула, «Тихий океан» сбился со следа. Беда миновала, и как только эта новость разлетелась из рубки по всем каналам связи, Сигни услышала дружный вздох облегчения.
— Не расслабляться! — крикнула она. — Контроль повреждений, займитесь делом.
Перед глазами у нее расплывались человеческие лица и аппаратура — возможно, по вине алкоголя, хотя Сигни сомневалась в этом. Ей казалось, что умопомрачительные маневры полностью выжали из нее хмель.
Урона «Норвегия» почти не понесла. Графф, которому принадлежало оперативное командование, ненадолго уступил свой пост Тершеду из дополнительной смены, чтобы самому взглянуть на телеметрические устройства. На его потном лице застыла гримаса глубочайшей сосредоточенности. Бортовая гравитация уже вышла из боевого синхронизма, и все наслаждались привычным стабильным весом.
Сигни поднялась и прислушалась к донесениям дальнего скана, проверяя свои рефлексы. Ноги держали вполне надежно. Она огляделась: вахтенные офицеры, косившиеся в ее сторону, тотчас вернулись к работе. Сигни откашлялась и нажала кнопку общего оповещения.
— Говорит Мэллори. Похоже, «Австралия» решила, что овчинка выделки не стоит. Она возвращаются к Мациану — громить Пелл. Это входит в план командования. Потом Флот отступит к Солнечной и Земле — это тоже входит в план. Он принесет туда войну. Вот так обстоят дела. Но я не желаю в этом участвовать. Если вы согласны подчиняться мне, то мы полетим своим курсом, будем воевать, как прежде. А хотите обратно к Мациану, так нет ничего проще. Выдайте меня, и он охотно вас простит. Он дорого даст за возможность разделаться со мной. Если среди вас наберется достаточно желающих, можете сторговаться с Мацианом, но сама я к нему не вернусь. И никто, кроме меня, не будет командовать «Норвегией», пока большинство из вас не решат иначе.
По всем каналам кома пронесся неясный шепот. Вскоре в нем появился отчетливый ритм:
«Сигни… Сиг-ни… Сиг-ни… Сиг-ни…»
Ритм перекинулся в рубку:
— Сиг-ни!
Вахта встала со своих мест. Стиснув зубы, Сигни обвела подчиненных взглядом и дала себе слово, что самообладание не изменит ей даже на этот раз. Эти люди принадлежали ей. И «Норвегии».
— Сесть! — рявкнула она. — Что вы себе позволяете?
Опасность еще не миновала — возможно, «Австралия» совершала отвлекающий маневр. Полагаться на скан не стоило — рейдероносцы летели слишком быстро, и местонахождение «Атлантики» с «Тихим океаном» было всего лишь предположительным. Кроме того, они могли выпустить рейдеры.
— Попробуем прыгнуть, — сказала Сигни. — Переждем в стороне.
Рейдеры «Норвегии» остались у Пелла. Если повезет, они продержатся какое-то время — Мациану, наверное, пока не до них. Главное, чтобы экипажам хватило выдержки, чтобы они верили: Сигни вернется за ними при первой же возможности. Обязательно вернется. Иначе нельзя — «Норвегии» позарез нужна защита рейдеров. Для них разумнее всего было бы отойти к предполагаемому укрытию рейдероносца. Ведь Сигни никогда их не бросала. И Мациан знал об этом.
Изгнав из головы мысли о рейдерах, она вызвала лазарет.
— Как там Ди?
— Лучше некуда, — ответил грубоватый голос. — Пустите меня к себе.
— Ни за что на свете. — Сигни переключилась на один из кубриков: — Как самочувствие пленных? Кости целы?
— Целехоньки.
— Приведите ко мне обоих.
Она уютно расположилась на диване, посматривая на экраны и рассчитывая в уме местонахождение «Норвегии» относительно эклиптики Пелла. Чтобы обезопасить себя при прыжке, корабль отдалялся от нее на полусветовой скорости. Контроль за повреждениями сообщил о полной — до вакуума — декомпрессии пораженного отсека, сквозь пробоину в космическую стужу унеслось кое-что из корабельных внутренностей… К счастью, ничего серьезного. Никого не убило и не ранило, «Норвегия» не утратила способности прыгать. Все перевели дух.
Настало время уходить. Уже около часа по кораблям носятся вести о ее бунте — если они еще не дошли до Унии, то дойдут с минуты на минуту. И тогда кораблю-одиночке поблизости от станции придется туго.
На пульте перед Сигни вспыхнула лампочка. Капитан развернулась вместе с диваном к пленникам, прошедшим в рубку со стороны кормы. У обоих руки были скованы за спиной — разумная мера предосторожности, очень уж тесны проходы между аппаратурой. Ни разу еще на мостик «Норвегии» не ступала чужая нога, но этот случай был особым, сейчас у Сигни гостили Джошуа Толли и Дэймон Константин.
— Приговоренным дана отсрочка, — усмехнулась она. — Вы это хотели узнать?
Видимо, они не поняли. Во всяком случае, оба смотрели на Сигни недоверчиво и с опаской.
— Мы сбежали из Флота. Дезертировали. И теперь идем куда глаза глядят. В Глубокий. Похоже, господин Константин, вы останетесь живы.
— Уверен, вы поступили так не из симпатии ко мне.
Сигни рассмеялась.
— Пожалуй, вы правы. Но, как видите, вам это на руку.
— Что произошло на Пелле?
— Ваши подданные уцелели. Помните наш разговор? Теперь Уния стоит перед выбором, не правда ли? Спасать Пелл или гнаться за Мацианом по горячим следам. А мы на ее решение повлиять не можем, потому что драпаем.
— Помогите им, — попросил Константин. — Ради бога, помогите Пеллу. Подождите.
Снова Сигни невесело рассмеялась; глядя в исхудалое лицо Дэймона.
— Константин, ну чем мы можем помочь? Беженцев «Норвегия» не возьмет — не приспособлена. Высадить вас под носом у Мациана или униатов? Попросите чего полегче. Глазом моргнуть не успеем, как нас распылят.
«А ведь можно попробовать, — подумала она. — Когда вернемся за рейдерами…»
— Мэллори! — Джош приблизился к ней, насколько позволили конвоиры. Он попытался вырваться, и Сигни дала солдатам знак отпустить его. — Мэллори, есть еще один вариант. Переходи на сторону Унии, слышишь? Неподалеку отсюда есть корабль. Он называется «Молот». Ты можешь искупить свои грехи. Помочь… и за это получить амнистию.
Константин изумленно посмотрел на Джоша, затем на нее.
— Он знает? — спросила Сигни Джоша.
— Нет. Переходи, Мэллори. Ну, подумай, сколько ты еще продержишься? Далеко ли сумеешь уйти?
— Графф, — медленно произнесла она. — Графф, мы возвращаемся за рейдерами. Рассчитай прыжок. Как только Мациан выйдет из системы, мы наперерез его курсу подскочим к Пеллу, даже, возможно, успеем высадить нашего славного Константина. Пускай попытает счастья… Если повезет, выберется на фрахтере.
Константин сглотнул, энергично двинув кадыком, и сжал губы так, что рот превратился в тонюсенькую линию.
— А вам известно, что ваш приятель — униат? — спросила Сигни. — Причем не в прошлом, а в настоящем. Агент Унии. Спецслужба. Наверное, знает много такого, что и нам с вами очень полезно знать в нынешней ситуации. Какие убежища провалены, где нас может ждать засада…
— Мэллори! — взмолился Джош.
— Графф, — произнесла она, прикрыв глаза. — Кажется, этот униат дело говорит. Скажи, я пьяна, или он действительно прав?
— Они нас прикончат, — буркнул Графф.
— Мациан тоже, — возразила она. — Он уходит. К Солнечной. Чтобы зализать раны и поднакопить сил. Флот — уже не боевое соединение, а шайка разбойников и мародеров… Она ищет добычу, чтобы продлить свое существование. Мы делаем то же самое и по той же причине. Нас это не очень устраивает, правда, Графф?
— Да, — подтвердил Графф. — Не очень.
Сигни вновь оглянулась на Джоша, затем на Константина, чье лицо осветилось страстной надеждой. Фыркнув, Сигни повернулась к Граффу, сидевшему за пилотским пультом.
— Курс на униатского наблюдателя. Он выскочит из зоны сканирования, как только почует наше приближение. Поэтому надо с ним связаться. Попробуем выяснить, каково служить на униатском флоте.
— Надо рвануть к ним прямиком, но на полпути притормозить, — негромко сказал помощник. Он был прав — космос широк, но в нем существует вероятность столкновения, и она будет тем выше, чем ближе подойдет «Норвегия» к вектору Пелл — «Молот».
— Рискнем, — улыбнулась Сигни. — Идем на хвостовых. — Она глянула на Джоша и со всей горечью, какую испытывала в тот миг, добавила: — Поиграю в твою игру, но по своим правилам. Знаешь пароли наблюдателя?
— В моей памяти полным-полно дыр.
— Вспомни хотя бы один.
— Попробуй назвать мое имя, — предложил Джош, — и Габриэля.
— Действуй, — велела Сигни Граффу, а затем долго и задумчиво смотрела на стоящих перед ней пленников. — Вы свободны, — сказала она наконец и обратилась к конвоирам: — Вы тоже можете идти.
Солдаты пошли к выходу. Развернув диван вполоборота, Сигни скользнула взглядом по экранам и посмотрела назад, на униата и станционера, не отошедших от консоли ни на шаг.
— Найдите себе безопасное место. Сейчас заложим вираж… а потом, наверное, будет еще хуже.
2. ПЕЛЛ: СИНЯЯ СЕКЦИЯ, ПЕРВЫЙ ЯРУС, НОМЕР 0475; 01:00 ОС; 13:00 ДС
Время от времени у них возникало ощущение полета. В коридоре кое-кто стонал от страха, но хиза, сгрудившиеся возле Солнце-Ее-Друг, делали все от них зависящее, чтобы Спящая могла помочь Нижней, по крайней мере чтобы она не погибла сама. Даже Великое Солнце было потрясено настолько, что спотыкалось на своей тропе, даже звезды над ложем дрожали от страха.
— Нет бояться, — шептала старая Лили, водя ладонью по лбу Спящей. — Нет бояться. Видеть сны мы безопасно, безопасно.
— Лили, включи звук, — попросила Спящая, с неизменным спокойствием глядя на подругу. — Где Атласка?
— Я здесь. — Атласка протолкалась поближе к Спящей. Из кома посыпались человеческие вопли и визг. Кто-то сорванным голосом выкрикивал команды, тщетно пытаясь навести порядок.
— Это центральная, — сказала Спящая. — Слушай, Атласка… Все слушайте. Они убили Джона… разгромили контрольный центр. Они идут… Люди Унии, человеки-ружья. Их очень много, понимаете?
— Не пройти здесь! — решительно заявила Лили.
— Атласка, — промолвила Спящая, глядя на дрожащие звезды, — я опишу тебе дорогу. Все повороты, все закоулки. Надо запомнить. Ты сможешь запомнить все-все?
— Я — рассказчица! — с жаром ответила Атласка. — Я хорошо запомнить, Солнце-Ее-Друг.
Внимая Спящей, она холодела от страха, но память ее впитывала каждое слово, а воображение ярко и со всеми подробностями рисовало коридоры, туннели и лестницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55