«Соблюдать строй», — передавал транспортный контроль купцам на орбите; больше — ни слова. Из доков по кому обильно поступали жалобы, требования и вопросы торговцев; операторы едва успевали им отвечать, умоляя сохранять спокойствие.
Унию вынудили напасть на Пелл. «Мы этого ожидали», — утверждал Мациан в одном из немногочисленных сообщений, адресованных Анджело. Несколько дней капитаны не удалялись от кораблей, а десантники ютились на борту — вовсе не из вежливости к станционерам и не потому, что администрация просила Мациана убрать их из коридоров. Вопреки всем своим обещаниям Флот готовился к эвакуации.
Анджело потянулся к кнопке кома, чтобы поговорить с Алисией — вероятно, она следила за событиями.
— Сэр, — зазвучал из кома голос Миллса, секретаря Анджело, — полиция просит вас связаться с комцентром. Внизу, в зеленой, проблема.
— Что еще за проблема?
— Толпы, сэр.
Анджело оттолкнулся от стола и схватил пиджак.
— Сэр…
Он обернулся. Кто-то вошел из коридора в приемную, не спросив разрешения. Раздался протестующий голос Миллса; чуть позже в кабинете Анджело появился Джон Лукас и его телохранитель.
— Извините, сэр, — пролепетал Миллс из дверей, — но господин Лукас настаивает… Я сказал, что вы…
Анджело сдвинул брови, сердясь и вместе с тем надеясь на помощь. Джон поможет, если это совпадет с его личными интересами.
— Я хочу попросить тебя… — Анджело не договорил. Рука телохранителя нырнула под полу куртки, и через мгновение блеснула сталь. «Миллс проглядел!» Телохранитель пырнул Миллса ножом и бросился на Анджело; тот с криком отшатнулся. Хэйл! Только сейчас Анджело узнал его.
Обливаясь кровью, Миллс с воплем упал в дверной проем. В приемной тоже закричали. Сильный, парализующий удар… Рука Хэйла отстранилась; Анджело потянулся за ней и задел рукоять оружия, пронзившего его грудь. Ничего не понимая, он посмотрел в перекошенное ненавистью лицо Джона. В дверях толпились люди из «Лукас Компани».
Изо рта Анджело хлынула кровь, и только после этого в груди всколыхнулась боль.
4. "К"
— Василий, — произнес ком. — Василий, вы слышите меня?
Крессич неподвижно, будто в трансе, сидел за своим столом. Наконец один из людей, не сводивших с Крессича настороженных глаз, не вытерпел и протянул руку к клавиатуре.
— Я слышу. — Василий судорожно сглотнул и поднял взгляд на Коледи — это он нажал клавишу передачи. В ушах у Крессича стоял шум доков — там поднялась паника, люди грозили мятежом.
— Стерегите его, — велел Коледи Джеймсу и еще четверым. — Глаз не спускайте.
Коледи вышел. Остальные ждали, сутулясь над пультом (кто-нибудь из карантинной полиции всегда находился возле кома). Они собрались здесь, как только поднялся переполох. Шум нарастал. Толпа приближалась, сотрясая стены глухим звериным воем.
Крессич спрятал лицо в ладонях и надолго застыл. Он не хотел ничего знать.
— Ворота! — раздался снаружи отчетливый крик. — Ворота открыты!
5. ЗЕЛЕНАЯ СЕКЦИЯ, ДЕВЯТЫЙ ЯРУС
Спотыкаясь, задыхаясь и расталкивая людей, они бежали по коридору, превратившемуся в море человеческой плоти. Сигнальные лампочки окрашивали море в алое; многоголосый панический вопль не прерывался ни на миг, почти заглушая сирену. Перепады гравитации вызывали приступы тошноты. Станционные компенсаторы силились восстановить равновесие.
— Это доки! — выдохнул Дэймон, оттолкнув станционера, который врезался в него на бегу. Джош проталкивался за ним следом к проходу на девятый. — Мациан бежит. — Больше Дэймон не понимал ничего.
Несколько человек оглушительно завизжали, и толпа отпрянула от двери, а затем и вовсе хлынула вспять. Дэймона и Джоша сдавило со всех сторон.
— Дэймон! — закричал Джош за спиной у Дэймона. Их растаскивало в разные стороны, и это было хуже всего. Гремели выстрелы и, толпа, содрогаясь, будто огромный избиваемый зверь, отвечала на залпы пронзительными многоголосыми воплями. Чудовищные тиски сдавили Дэймона, стремясь сокрушить ребра; чтобы не упасть и не задохнуться, он выставил руки перед собой. Внезапно тиски разжались, живая река отхлынула назад, ища спасения; Дэймон сопротивлялся, пытался двигаться в другом направлении. Чья-то рука — Джоша! — сомкнулась на запястье. Изо всех сил держась друг за друга, они стояли под напором человеческих тел.
Снова залп. Упал один, за ним другой. Десантники открыли огонь на поражение.
— Не стреляйте! — закричал Дэймон, не видя солдат за стеной живых людей, рассыпающейся, как под ударами тарана. — Не стреляйте!
Кто-то обхватил его сзади и потащил прочь. Он дернулся от боли, слегка задетый выстрелом, и едва не упал; в следующее мгновение бросился назад, увлекаемый Джошем. Мужчина, бежавший перед Дэймоном на расстоянии вытянутой руки, с воплем повалился ему под ноги — выстрел превратил его спину в кровавое месиво.
— Сюда! — крикнул Джош, толкая Дэймона влево, в боковой коридор, куда влилась часть живого потока. Дэймон не сопротивлялся — этот путь был не лучше и не хуже любого другого, он позволял выбраться в доки и по лабиринту боковых коридоров вернуться на девятый ярус.
Они миновали три перекрестка, встречая на каждом толпы обезумевших людей, шатаясь и натыкаясь на стены — снова закапризничала сила тяжести. Затем впереди, в коридорах, раздались крики.
— Берегись! — Джош схватил Дэймона за предплечье.
Хватая ртом воздух, Дэймон побежал по внутреннему коридору яруса к закругляющейся кверху межсекционной перегородке. К глухой стене…
Нет, не к глухой. Там был проход для низовиков. Джош закричал, пытаясь остановить Дэймона, когда увидел тупик.
— Вперед! — рявкнул Дэймон и, ухватив Джоша за рукав, повлек за собой к высоченной стене с фресками и массивной дверью в правом углу.
Дэймон прислонился к двери, кое-как выскреб из кармана карточку и непослушными пальцами вставил в паз. Дверь открылась, из шлюза повеяло спертым воздухом, и Дэймон потащил Джоша в непроницаемую тьму, в леденящий холод.
Дверь закрылась намертво, началась смена воздуха, и Джош испуганно зашарил руками вокруг. Дэймон потянулся к стеллажу с масками, одну сунул спутнику, другую неловко натянул сам и жадно втянул воздух сквозь фильтр.
— Что теперь? — раздался в темноте искаженный маской голос Джоша. — Куда пойдем?
На стеллаже стоял фонарь. Дэймон схватил его, щелкнул выключателем, отпер внутреннюю дверь. Створки раздвинулись с негромким лязгом; его эхо укатилось вдаль. Луч фонаря осветил подвесные дорожки. Дэймон и Джош стояли на площадке лестницы. Внизу ее ступеньки исчезали в круглом черном отверстии туннеля.
Головокружительное падение гравитации заставило Дэймона схватиться за перила.
«Элен… — подумал он. — Что с ней?»
Она могла попасть в беду. Ей надо было спрятаться, запереть двери офисов, — видимо, она так и сделала, не могла иначе, а он не сумел пробраться к ней, ему пришлось идти за помощью, добираться до места, откуда можно было связаться с полицией и приказать, чтобы выставили заслоны.
Сейчас — наверх. К последним ярусам. За перегородкой — белая секция. Дэймон попытался найти клавиатуру замка, шаря лучом по стене, — безуспешно. Люди перебирались из секции в секцию только через доки и первые ярусы; низовики пользовались более сложной системой коридоров и шлюзов… С ней Дэймон был почти не знаком.
«Во что бы то ни стало добраться до центральной, — сказал он себе, — до верхнего коридора. До кома. Системы разлажены, сила тяжести скачет… Флот ушел, купцы, наверное, тоже, разбалансировали гравитацию… Контрольный центр бездействует. Произошло что-то чудовищное».
Он повернулся, шатаясь под гравитационными приливами и отливами, ухватился за перила и двинулся вверх по лестнице. Джош последовал за ним.
6. ЗЕЛЕНЫЙ ДОК
Центральная не отвечала, наручный ком лишь потрескивал статикой и мигал лампочкой приема. Элен выключила его и бросила затравленный взгляд назад, на шеренгу десантников, удерживавших вход на девятый ярус зеленой.
— Курьер!
На ее зов приблизился юноша. К этому анахронизму — рассылке курьеров — ее вынудило упорное молчание кома.
— Обеги все корабли на ободе, пусть передадут по своим комам: всем оставаться на местах. И еще скажи… Ну, ты сам знаешь, что сказать. В Глубоком ничего хорошего их не ждет, и если они оторвутся, будет только хуже. Ступай.
Скан, вероятно, не действует. Ком, надо полагать, заставили умолкнуть флотские. Но ведь «Индия» и «Африка» ушли, оставив своих солдат защищать док, — почему же не проходит сигнал? Одному Богу ведомо, о чем переговариваются купцы и какие приказы получают десантники по своим комам. Неизвестно, кто ими командует — офицер высокого ранга или сбитый с толку, перепуганный унтер. В сквозных коридорах зеленого и синего доков целая армия, брошенная на произвол судьбы, стоит с оружием наизготовку. А может, это и есть вторжение врага? Десантники стреляли, чтобы обратить толпу в бегство. Убивали. До сих пор слышна беспорядочная пальба. Шестеро из двенадцати подчиненных Элен пропали… А ком все молчит. Остальные шестеро пытаются отправить докеров на расчистку захламленных «пуповин» — если наружные люки разгерметизированы, это кончится катастрофой. Правила безопасности требовали предварительно изолировать секцию — но в синей, в контрольном центре, ни одна система не действовала. То и дело шалила гравитация, и автокомпенсатор снова и снова перекачивал жидкость в свободные резервуары со всей быстротой, какую только допускало сечение труб. Станция была оснащена аппаратурой, меняющей ее положение в пространстве, — вероятно, кто-то намеренно привел ее в действие. В просторных помещениях, особенно в доках, даже пустяковые колебания гравитации всегда вызывали панику.
— Госпожа Квин!
Она обернулась. Курьер не прошел — должно быть, его остановил какой-то болван в шеренге. Элен поспешила навстречу юноше. Внезапно солдаты повернулись кругом, к ней лицами, и подняли оружие.
За ее спиной раздался чудовищный рев. Она оглянулась — вдоль закругленной внутренней стены дока на нее несся живой поток. Мятежники!
— Ворота! — закричала она в микрофон бесполезного наручного кома. — Задрайте ворота!
Солдаты зашевелились; Элен находилась между ними и целью. Она бросилась к противоположной стене дока, к рядам кранов и автопогрузчиков. В груди гулко ухало сердце. Элен оглянулась на солдат — они наступали, уплотняя строй на ходу, и вскоре миновали ее; кое-кто укрылся среди погрузо-разгрузочной техники. Ломая ноготь о кнопку кома, Элен снова и снова взывала к своему офису:
— Закройте ворота! Остановите их!
Но толпа прорвалась в зеленую, а в синий док из оранжевого вбегали все новые и новые мятежники. Рев нарастал. Вал катился на солдат, и, разглядев некоторые лица, увидев в руках примитивное оружие — дубинки и трубы, — Элен вдруг осознала: толпу гонит вперед не ужас, а ненависть.
Десантники дали залп, в первых рядах мятежников раздались крики, рухнули убитые и раненые. Словно зачарованная, стояла Элен менее чем в двадцати метрах от шеренги и смотрела, как толпа ломится вперед, топча упавших.
"К" на свободе. Их не счесть. Бегут, размахивая оружием; рев, накатив, распадается на пронзительные вопли.
Она повернулась и побежала, едва не падая — сила тяжести вновь напомнила о себе. Впереди неслись ее докеры, а еще — низовики, спешащие укрыться от человеческой беды. Шум за спиной нарастал.
Она побежала быстрее, поддерживая живот, чтобы защитить ребенка. Толпа могла опрокинуть солдат, попросту задавить массой… Захватить оружие. Элен оглянулась — из сквозного коридора зеленой исторгался человеческий поток и тотчас рассыпался вдребезги, на сотни одиночек, которые проскакивали мимо солдат. Лица бегущих были искажены маниакальной яростью и страхом. Хватая ртом воздух, Элен тяжело бежала дальше и едва не падала при резких колебаниях гравитации. В нижней части живота возникла острая боль. Некоторые "К" уже обогнали Элен, с каждой секундой таких становилось все больше, а до ворот белой она добралась в неодолимом живом потоке, который проламывал заслоны на перекрестках и вбирал в себя все новых людей. Тысячи и тысячи их неслись к внешней стене дока, к купеческим кораблям.
Вокруг Элен бурлила уже не река, а море — ревущее, кровавое, зловонное… Люди орали, дрались, размахивали оружием. Кто-то очень сильно толкнул Элен в спину; она упала на колено, а толкнувший даже не остановился. Еще удар… Рука повисла плетью. Кое-как Элен поднялась и стала пробираться к лебедкам, опорным стойкам и тросам — в укрытие.
С купеческих «пуповин» над головами ударили выстрелы.
— Квин! — воскликнул кто-то. Изо всех сил стараясь не упасть в людском приливе, Элен озиралась, но не могла найти кричавшего.
— Квин! — Ее схватили за руку и потащили. Пуля просвистела над самой головой. Еще двое подхватили Элен с обеих сторон и повели сквозь толпу. На затылок обрушился удар, в глазах потемнело, но она бросилась всем телом на живую стену и с помощью троих незнакомцев прорвалась к путанице тросов и стрел. Кто-то истошно орал, кто-то палил, кто-то протягивал к Элен руки, и она отбивалась, принимая этих людей за мятежников… пока не обнаружила, что они отгородили ее своими телами от толпы.
— Расступитесь! — закричали неподалеку. — Расступитесь! Идут!
Люди, окружавшие Элен, смахивали на купцов. Они повели ее по трапу к открытому люку, к холодной ребристой трубе, изливавшей желтоватый свет. К «пуповине».
— Мне нельзя на борт! — хотела выкрикнуть она, но не хватило воздуха в легких, да и некуда было отступать, разве что в толпу. Она направилась к шлюзу, а несколько торговцев отстали, чтобы отрезать путь мятежникам, лезущим вверх по трапу. Последние запыхавшиеся купцы еще не успели проскочить в шлюз, когда включили механизм замка.
Металлические створки с лязгом сдвинулись, чудом не отхватив никому конечности. Элен вздрогнула.
Через внутренний люк они прошли в коридор, к лифту. Двое рослых мужчин вытолкали остальных из коридора и помогли Элен устоять на ногах; тем временем ком исторгал громкие команды. У Элен болел живот, ныли бедра; прислонившись к стене, она отдыхала, пока один из спутников — великан с сильными и добрыми руками — не коснулся ее плеча.
— Ничего, — сказала она, — все нормально.
Понемногу Элен успокаивалась. Она откинула со лба волосы и посмотрела на торговцев. Это они помогли ей прорваться сквозь толпу, отбросив мятежников с дороги. Знакомая нашивка: черная, без эмблемы, с одной лишь надписью: «Край Вселенной». Корабль, потерявший на станции юношу из своего экипажа. Сегодня утром Элен разговаривала с членами этой семьи. Вероятно, они возвращались на борт… и вклинились в толпу ради нее.
— Спасибо, — выдохнула она. — Прошу вас… мне надо поговорить с капитаном. Как можно скорее.
Никто не возражал. Великан по имени Том (Элен наконец вспомнила, как его зовут) полуобнял ее за плечи и помог идти. Его родственник открыл дверь лифта и нажал кнопку на стене кабины. В центральном коридоре за штабелями товаров не было видно стен. В самом конце коридора, за кают-компанией, находилась дверь в рубку, туда-то и повели купцы Элен, которой уже порядком полегчало. Больше она не нуждалась в поддержке и шла сама мимо тюков, агрегатов и высыпавших из кают-компании членов экипажа. Нейхарты — вспомнила она фамилию этой семьи. Прежде они базировались на Викинге. В рубке оказались все старейшины и кое-кто из молодежи… Детей, должно быть, спрятали в корме, подальше от шлюза. Она узнала Веса Нейхарта, капитана семьи — седовласого старца с печальным морщинистым лицом.
— Квин, — произнес он.
— Сэр, — она пожала ему руку, но в предложенное кресло не села, а лишь оперлась на спинку. — "К" на свободе. Ком вышел из строя. Я вас очень прошу, свяжитесь с другими кораблями, передайте… неизвестно, что произошло в центральной, но Пеллу угрожает огромная опасность.
— Пассажиров не возьмем, — сказал Нейхарт. — Даже не просите. Мы уже видели, чем это кончается.
— Послушайте, Уния — на подступах. Вы — защитная оболочка станции. Надо остаться. Вы меня пустите к кому?
Она просила ради Пелла, просила не только этого капитана, но и всех остальных Нейхартов. Но разговор происходил на их корабле, а не в офисе Пелла. Без станции Элен была никем.
— Что ж, — уступил вдруг Нейхарт, махнув рукой в сторону пульта. — Ком к вашим услугам.
Она благодарно кивнула, подошла к машине и опустилась на подушку; низ живота свело судорогой, и Элен прижала ладонь, молясь, чтобы ребенок оказался цел и невредим. Рука еще не отошла от удара, спина тоже ныла от ушиба, а перед глазами все расплывалось. Ощупью она нашла головной телефон и, моргая, сфокусировала зрение на пульте, стараясь точно так же сосредоточить и сознание. Нажатием на несколько клавиш она включила общий купеческий канал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Унию вынудили напасть на Пелл. «Мы этого ожидали», — утверждал Мациан в одном из немногочисленных сообщений, адресованных Анджело. Несколько дней капитаны не удалялись от кораблей, а десантники ютились на борту — вовсе не из вежливости к станционерам и не потому, что администрация просила Мациана убрать их из коридоров. Вопреки всем своим обещаниям Флот готовился к эвакуации.
Анджело потянулся к кнопке кома, чтобы поговорить с Алисией — вероятно, она следила за событиями.
— Сэр, — зазвучал из кома голос Миллса, секретаря Анджело, — полиция просит вас связаться с комцентром. Внизу, в зеленой, проблема.
— Что еще за проблема?
— Толпы, сэр.
Анджело оттолкнулся от стола и схватил пиджак.
— Сэр…
Он обернулся. Кто-то вошел из коридора в приемную, не спросив разрешения. Раздался протестующий голос Миллса; чуть позже в кабинете Анджело появился Джон Лукас и его телохранитель.
— Извините, сэр, — пролепетал Миллс из дверей, — но господин Лукас настаивает… Я сказал, что вы…
Анджело сдвинул брови, сердясь и вместе с тем надеясь на помощь. Джон поможет, если это совпадет с его личными интересами.
— Я хочу попросить тебя… — Анджело не договорил. Рука телохранителя нырнула под полу куртки, и через мгновение блеснула сталь. «Миллс проглядел!» Телохранитель пырнул Миллса ножом и бросился на Анджело; тот с криком отшатнулся. Хэйл! Только сейчас Анджело узнал его.
Обливаясь кровью, Миллс с воплем упал в дверной проем. В приемной тоже закричали. Сильный, парализующий удар… Рука Хэйла отстранилась; Анджело потянулся за ней и задел рукоять оружия, пронзившего его грудь. Ничего не понимая, он посмотрел в перекошенное ненавистью лицо Джона. В дверях толпились люди из «Лукас Компани».
Изо рта Анджело хлынула кровь, и только после этого в груди всколыхнулась боль.
4. "К"
— Василий, — произнес ком. — Василий, вы слышите меня?
Крессич неподвижно, будто в трансе, сидел за своим столом. Наконец один из людей, не сводивших с Крессича настороженных глаз, не вытерпел и протянул руку к клавиатуре.
— Я слышу. — Василий судорожно сглотнул и поднял взгляд на Коледи — это он нажал клавишу передачи. В ушах у Крессича стоял шум доков — там поднялась паника, люди грозили мятежом.
— Стерегите его, — велел Коледи Джеймсу и еще четверым. — Глаз не спускайте.
Коледи вышел. Остальные ждали, сутулясь над пультом (кто-нибудь из карантинной полиции всегда находился возле кома). Они собрались здесь, как только поднялся переполох. Шум нарастал. Толпа приближалась, сотрясая стены глухим звериным воем.
Крессич спрятал лицо в ладонях и надолго застыл. Он не хотел ничего знать.
— Ворота! — раздался снаружи отчетливый крик. — Ворота открыты!
5. ЗЕЛЕНАЯ СЕКЦИЯ, ДЕВЯТЫЙ ЯРУС
Спотыкаясь, задыхаясь и расталкивая людей, они бежали по коридору, превратившемуся в море человеческой плоти. Сигнальные лампочки окрашивали море в алое; многоголосый панический вопль не прерывался ни на миг, почти заглушая сирену. Перепады гравитации вызывали приступы тошноты. Станционные компенсаторы силились восстановить равновесие.
— Это доки! — выдохнул Дэймон, оттолкнув станционера, который врезался в него на бегу. Джош проталкивался за ним следом к проходу на девятый. — Мациан бежит. — Больше Дэймон не понимал ничего.
Несколько человек оглушительно завизжали, и толпа отпрянула от двери, а затем и вовсе хлынула вспять. Дэймона и Джоша сдавило со всех сторон.
— Дэймон! — закричал Джош за спиной у Дэймона. Их растаскивало в разные стороны, и это было хуже всего. Гремели выстрелы и, толпа, содрогаясь, будто огромный избиваемый зверь, отвечала на залпы пронзительными многоголосыми воплями. Чудовищные тиски сдавили Дэймона, стремясь сокрушить ребра; чтобы не упасть и не задохнуться, он выставил руки перед собой. Внезапно тиски разжались, живая река отхлынула назад, ища спасения; Дэймон сопротивлялся, пытался двигаться в другом направлении. Чья-то рука — Джоша! — сомкнулась на запястье. Изо всех сил держась друг за друга, они стояли под напором человеческих тел.
Снова залп. Упал один, за ним другой. Десантники открыли огонь на поражение.
— Не стреляйте! — закричал Дэймон, не видя солдат за стеной живых людей, рассыпающейся, как под ударами тарана. — Не стреляйте!
Кто-то обхватил его сзади и потащил прочь. Он дернулся от боли, слегка задетый выстрелом, и едва не упал; в следующее мгновение бросился назад, увлекаемый Джошем. Мужчина, бежавший перед Дэймоном на расстоянии вытянутой руки, с воплем повалился ему под ноги — выстрел превратил его спину в кровавое месиво.
— Сюда! — крикнул Джош, толкая Дэймона влево, в боковой коридор, куда влилась часть живого потока. Дэймон не сопротивлялся — этот путь был не лучше и не хуже любого другого, он позволял выбраться в доки и по лабиринту боковых коридоров вернуться на девятый ярус.
Они миновали три перекрестка, встречая на каждом толпы обезумевших людей, шатаясь и натыкаясь на стены — снова закапризничала сила тяжести. Затем впереди, в коридорах, раздались крики.
— Берегись! — Джош схватил Дэймона за предплечье.
Хватая ртом воздух, Дэймон побежал по внутреннему коридору яруса к закругляющейся кверху межсекционной перегородке. К глухой стене…
Нет, не к глухой. Там был проход для низовиков. Джош закричал, пытаясь остановить Дэймона, когда увидел тупик.
— Вперед! — рявкнул Дэймон и, ухватив Джоша за рукав, повлек за собой к высоченной стене с фресками и массивной дверью в правом углу.
Дэймон прислонился к двери, кое-как выскреб из кармана карточку и непослушными пальцами вставил в паз. Дверь открылась, из шлюза повеяло спертым воздухом, и Дэймон потащил Джоша в непроницаемую тьму, в леденящий холод.
Дверь закрылась намертво, началась смена воздуха, и Джош испуганно зашарил руками вокруг. Дэймон потянулся к стеллажу с масками, одну сунул спутнику, другую неловко натянул сам и жадно втянул воздух сквозь фильтр.
— Что теперь? — раздался в темноте искаженный маской голос Джоша. — Куда пойдем?
На стеллаже стоял фонарь. Дэймон схватил его, щелкнул выключателем, отпер внутреннюю дверь. Створки раздвинулись с негромким лязгом; его эхо укатилось вдаль. Луч фонаря осветил подвесные дорожки. Дэймон и Джош стояли на площадке лестницы. Внизу ее ступеньки исчезали в круглом черном отверстии туннеля.
Головокружительное падение гравитации заставило Дэймона схватиться за перила.
«Элен… — подумал он. — Что с ней?»
Она могла попасть в беду. Ей надо было спрятаться, запереть двери офисов, — видимо, она так и сделала, не могла иначе, а он не сумел пробраться к ней, ему пришлось идти за помощью, добираться до места, откуда можно было связаться с полицией и приказать, чтобы выставили заслоны.
Сейчас — наверх. К последним ярусам. За перегородкой — белая секция. Дэймон попытался найти клавиатуру замка, шаря лучом по стене, — безуспешно. Люди перебирались из секции в секцию только через доки и первые ярусы; низовики пользовались более сложной системой коридоров и шлюзов… С ней Дэймон был почти не знаком.
«Во что бы то ни стало добраться до центральной, — сказал он себе, — до верхнего коридора. До кома. Системы разлажены, сила тяжести скачет… Флот ушел, купцы, наверное, тоже, разбалансировали гравитацию… Контрольный центр бездействует. Произошло что-то чудовищное».
Он повернулся, шатаясь под гравитационными приливами и отливами, ухватился за перила и двинулся вверх по лестнице. Джош последовал за ним.
6. ЗЕЛЕНЫЙ ДОК
Центральная не отвечала, наручный ком лишь потрескивал статикой и мигал лампочкой приема. Элен выключила его и бросила затравленный взгляд назад, на шеренгу десантников, удерживавших вход на девятый ярус зеленой.
— Курьер!
На ее зов приблизился юноша. К этому анахронизму — рассылке курьеров — ее вынудило упорное молчание кома.
— Обеги все корабли на ободе, пусть передадут по своим комам: всем оставаться на местах. И еще скажи… Ну, ты сам знаешь, что сказать. В Глубоком ничего хорошего их не ждет, и если они оторвутся, будет только хуже. Ступай.
Скан, вероятно, не действует. Ком, надо полагать, заставили умолкнуть флотские. Но ведь «Индия» и «Африка» ушли, оставив своих солдат защищать док, — почему же не проходит сигнал? Одному Богу ведомо, о чем переговариваются купцы и какие приказы получают десантники по своим комам. Неизвестно, кто ими командует — офицер высокого ранга или сбитый с толку, перепуганный унтер. В сквозных коридорах зеленого и синего доков целая армия, брошенная на произвол судьбы, стоит с оружием наизготовку. А может, это и есть вторжение врага? Десантники стреляли, чтобы обратить толпу в бегство. Убивали. До сих пор слышна беспорядочная пальба. Шестеро из двенадцати подчиненных Элен пропали… А ком все молчит. Остальные шестеро пытаются отправить докеров на расчистку захламленных «пуповин» — если наружные люки разгерметизированы, это кончится катастрофой. Правила безопасности требовали предварительно изолировать секцию — но в синей, в контрольном центре, ни одна система не действовала. То и дело шалила гравитация, и автокомпенсатор снова и снова перекачивал жидкость в свободные резервуары со всей быстротой, какую только допускало сечение труб. Станция была оснащена аппаратурой, меняющей ее положение в пространстве, — вероятно, кто-то намеренно привел ее в действие. В просторных помещениях, особенно в доках, даже пустяковые колебания гравитации всегда вызывали панику.
— Госпожа Квин!
Она обернулась. Курьер не прошел — должно быть, его остановил какой-то болван в шеренге. Элен поспешила навстречу юноше. Внезапно солдаты повернулись кругом, к ней лицами, и подняли оружие.
За ее спиной раздался чудовищный рев. Она оглянулась — вдоль закругленной внутренней стены дока на нее несся живой поток. Мятежники!
— Ворота! — закричала она в микрофон бесполезного наручного кома. — Задрайте ворота!
Солдаты зашевелились; Элен находилась между ними и целью. Она бросилась к противоположной стене дока, к рядам кранов и автопогрузчиков. В груди гулко ухало сердце. Элен оглянулась на солдат — они наступали, уплотняя строй на ходу, и вскоре миновали ее; кое-кто укрылся среди погрузо-разгрузочной техники. Ломая ноготь о кнопку кома, Элен снова и снова взывала к своему офису:
— Закройте ворота! Остановите их!
Но толпа прорвалась в зеленую, а в синий док из оранжевого вбегали все новые и новые мятежники. Рев нарастал. Вал катился на солдат, и, разглядев некоторые лица, увидев в руках примитивное оружие — дубинки и трубы, — Элен вдруг осознала: толпу гонит вперед не ужас, а ненависть.
Десантники дали залп, в первых рядах мятежников раздались крики, рухнули убитые и раненые. Словно зачарованная, стояла Элен менее чем в двадцати метрах от шеренги и смотрела, как толпа ломится вперед, топча упавших.
"К" на свободе. Их не счесть. Бегут, размахивая оружием; рев, накатив, распадается на пронзительные вопли.
Она повернулась и побежала, едва не падая — сила тяжести вновь напомнила о себе. Впереди неслись ее докеры, а еще — низовики, спешащие укрыться от человеческой беды. Шум за спиной нарастал.
Она побежала быстрее, поддерживая живот, чтобы защитить ребенка. Толпа могла опрокинуть солдат, попросту задавить массой… Захватить оружие. Элен оглянулась — из сквозного коридора зеленой исторгался человеческий поток и тотчас рассыпался вдребезги, на сотни одиночек, которые проскакивали мимо солдат. Лица бегущих были искажены маниакальной яростью и страхом. Хватая ртом воздух, Элен тяжело бежала дальше и едва не падала при резких колебаниях гравитации. В нижней части живота возникла острая боль. Некоторые "К" уже обогнали Элен, с каждой секундой таких становилось все больше, а до ворот белой она добралась в неодолимом живом потоке, который проламывал заслоны на перекрестках и вбирал в себя все новых людей. Тысячи и тысячи их неслись к внешней стене дока, к купеческим кораблям.
Вокруг Элен бурлила уже не река, а море — ревущее, кровавое, зловонное… Люди орали, дрались, размахивали оружием. Кто-то очень сильно толкнул Элен в спину; она упала на колено, а толкнувший даже не остановился. Еще удар… Рука повисла плетью. Кое-как Элен поднялась и стала пробираться к лебедкам, опорным стойкам и тросам — в укрытие.
С купеческих «пуповин» над головами ударили выстрелы.
— Квин! — воскликнул кто-то. Изо всех сил стараясь не упасть в людском приливе, Элен озиралась, но не могла найти кричавшего.
— Квин! — Ее схватили за руку и потащили. Пуля просвистела над самой головой. Еще двое подхватили Элен с обеих сторон и повели сквозь толпу. На затылок обрушился удар, в глазах потемнело, но она бросилась всем телом на живую стену и с помощью троих незнакомцев прорвалась к путанице тросов и стрел. Кто-то истошно орал, кто-то палил, кто-то протягивал к Элен руки, и она отбивалась, принимая этих людей за мятежников… пока не обнаружила, что они отгородили ее своими телами от толпы.
— Расступитесь! — закричали неподалеку. — Расступитесь! Идут!
Люди, окружавшие Элен, смахивали на купцов. Они повели ее по трапу к открытому люку, к холодной ребристой трубе, изливавшей желтоватый свет. К «пуповине».
— Мне нельзя на борт! — хотела выкрикнуть она, но не хватило воздуха в легких, да и некуда было отступать, разве что в толпу. Она направилась к шлюзу, а несколько торговцев отстали, чтобы отрезать путь мятежникам, лезущим вверх по трапу. Последние запыхавшиеся купцы еще не успели проскочить в шлюз, когда включили механизм замка.
Металлические створки с лязгом сдвинулись, чудом не отхватив никому конечности. Элен вздрогнула.
Через внутренний люк они прошли в коридор, к лифту. Двое рослых мужчин вытолкали остальных из коридора и помогли Элен устоять на ногах; тем временем ком исторгал громкие команды. У Элен болел живот, ныли бедра; прислонившись к стене, она отдыхала, пока один из спутников — великан с сильными и добрыми руками — не коснулся ее плеча.
— Ничего, — сказала она, — все нормально.
Понемногу Элен успокаивалась. Она откинула со лба волосы и посмотрела на торговцев. Это они помогли ей прорваться сквозь толпу, отбросив мятежников с дороги. Знакомая нашивка: черная, без эмблемы, с одной лишь надписью: «Край Вселенной». Корабль, потерявший на станции юношу из своего экипажа. Сегодня утром Элен разговаривала с членами этой семьи. Вероятно, они возвращались на борт… и вклинились в толпу ради нее.
— Спасибо, — выдохнула она. — Прошу вас… мне надо поговорить с капитаном. Как можно скорее.
Никто не возражал. Великан по имени Том (Элен наконец вспомнила, как его зовут) полуобнял ее за плечи и помог идти. Его родственник открыл дверь лифта и нажал кнопку на стене кабины. В центральном коридоре за штабелями товаров не было видно стен. В самом конце коридора, за кают-компанией, находилась дверь в рубку, туда-то и повели купцы Элен, которой уже порядком полегчало. Больше она не нуждалась в поддержке и шла сама мимо тюков, агрегатов и высыпавших из кают-компании членов экипажа. Нейхарты — вспомнила она фамилию этой семьи. Прежде они базировались на Викинге. В рубке оказались все старейшины и кое-кто из молодежи… Детей, должно быть, спрятали в корме, подальше от шлюза. Она узнала Веса Нейхарта, капитана семьи — седовласого старца с печальным морщинистым лицом.
— Квин, — произнес он.
— Сэр, — она пожала ему руку, но в предложенное кресло не села, а лишь оперлась на спинку. — "К" на свободе. Ком вышел из строя. Я вас очень прошу, свяжитесь с другими кораблями, передайте… неизвестно, что произошло в центральной, но Пеллу угрожает огромная опасность.
— Пассажиров не возьмем, — сказал Нейхарт. — Даже не просите. Мы уже видели, чем это кончается.
— Послушайте, Уния — на подступах. Вы — защитная оболочка станции. Надо остаться. Вы меня пустите к кому?
Она просила ради Пелла, просила не только этого капитана, но и всех остальных Нейхартов. Но разговор происходил на их корабле, а не в офисе Пелла. Без станции Элен была никем.
— Что ж, — уступил вдруг Нейхарт, махнув рукой в сторону пульта. — Ком к вашим услугам.
Она благодарно кивнула, подошла к машине и опустилась на подушку; низ живота свело судорогой, и Элен прижала ладонь, молясь, чтобы ребенок оказался цел и невредим. Рука еще не отошла от удара, спина тоже ныла от ушиба, а перед глазами все расплывалось. Ощупью она нашла головной телефон и, моргая, сфокусировала зрение на пульте, стараясь точно так же сосредоточить и сознание. Нажатием на несколько клавиш она включила общий купеческий канал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55